От крестьянского восстания до потери Франции

Гг

Ричарда II (1377–1399) часто сравнивают с Эдуардом II, и не только потому, что оба, как полагают, были гомосексуалистами. Оба они были не самыми подходящими кандидатурами для средневековой монархии. На коронации Ричарда всем заправлял его дядя Джон Гонт. Ребенок так устал от этой церемонии, что заснул, и его несли на пир, устроенный в честь нового короля. Личность Гонта вызывала столь сильные подозрения, что совет отказал ему в официальном регентстве. Чтобы противостоять угрозе всенародного восстания против единовременного подушного налога, был назначен совет двенадцати, в который Гонт не вошел.

В 1381 г. размер подушного налога увеличили до одного шиллинга, и это вызвало крестьянское восстание, первый спонтанный бунт против нормандских хозяев, охвативший бо́ льшую часть англосаксонской Англии. Бунтовщиками стали не крестьяне, а разрозненные группы ремесленников, которые уже ранее, после эпидемии чумы, восставали против закона о работниках – закона, в котором закреплялась рабская зависимость от феодала. Согласованности в действиях восставших практически не было. На Лондон они шли из разных графств на юго‑ востоке страны под руководством предводителей, имена которых стали легендой левых партий: Уот Тайлер, Джон Болл, Джек Строу. Ироническое рифмованное двустишие Болла дошло до нас через века: «When Adam delved and Eve span, who was then the gentleman? » («Когда Адам пахал, а Ева пряла, кто тогда был дворянином? ») В течение двух дней в июне 1381 г. в Лондоне царили анархия и жестокость. Власть в городе отсутствовала. Толпа захватила Тауэр, убила архиепископа Кентерберийского, а Савойский дворец Гонта на Стрэнде сожгла дотла.

Ричард, которому тогда было всего четырнадцать лет, продемонстрировал удивительное мужество. Вопреки рекомендациям королевского совета, он практически в одиночку встретился с восставшими. Король пообещал удовлетворить их требования, в частности освободить от подушного налога и отменить крепостное право. Мятежники успокоились и договорились о встрече на следующий день на поле Смитфилд. Но, когда Тайлер подошел к королю, завязалась перепалка с мэром Лондона. Тайлер попытался его заколоть, но мэр убил бунтовщика. В последовавшем смятении король снова показал себя с лучшей стороны. Он вышел к толпе как «ваш командир и ваш король». В результате, хотя в провинциях продолжались отдельные вспышки недовольства по поводу подушного налога, мнимая готовность Ричарда идти на компромиссы помогла сохранить относительный порядок. Когда удалось усмирить народные волнения, бунтовщики были наказаны, а все договоренности отменены как заключенные «по принуждению». Позже в своей речи в парламенте король провозгласил: «Крепостными вы были, крепостными и останетесь. Отныне ваша рабская зависимость будет несравненно более суровой. Ибо, пока мы живы, мы постараемся всеми силами и способами примерно наказать вас». Эти слова не были рассчитаны на то, чтобы задобрить общественное мнение.

Когда Ричард повзрослел, стало понятно, что он начисто лишен качеств, необходимых воину. Он вырос утонченным эстетом. Лицо его, как описывают, «круглое и женоподобное, иногда заливал яркий румянец», говорил он «отрывисто, часто запинаясь». Король обладал замечательными способностями к искусству и архитектуре, однако в решающие моменты своего правления иногда проявлял фатальную некомпетентность. В 1382 г. в возрасте пятнадцати лет он женился на Анне Чешской, но гораздо больше внимания уделял молодому придворному Роберту де Веру, маркизу Оксфорду. Этот юноша и Майкл де Ла Поль, сын купца, которому был пожалован титул графа Саффолка, стали постоянными товарищами короля, доминируя в сообществе, которое больше походило на нынешнее студенческое братство, чем на королевский двор. Джон Гонт находился в Испании, и при дворе довольно быстро сформировалась оппозиция, которую возглавили другой дядя короля, герцог Глостер, а также сын Гонта от первого брака Генрих Болингброк Ланкастер. Эти аристократы всячески высмеивали друзей короля, называя их «скорее рыцарями Венеры», чем рыцарями‑ воинами. Оппозиционеры вступили с монархом в борьбу, в конце концов завершившуюся падением и Оксфорда, и Саффолка. Фавориты короля отправились в ссылку, униженный король оказался не в состоянии их защитить.

Как и во время крестьянского восстания, Ричард продемонстрировал внезапную решимость, но, как выяснилось впоследствии, неспособность к стратегическому мышлению. При поддержке вернувшегося из Испании Гонта он объявил своему совету, что теперь, когда ему исполнилось двадцать два года, он уже достаточно взрослый, «чтобы управлять собственным домом, не говоря о собственном королевстве». Он провозгласил, что управление всей страной теперь лежит «на нем лично», нарушая тем самым давнее соглашение, на котором основывалось правление династии Плантагенетов. Воскрешение давней вражды, в свое время разгоревшейся между Эдуардом II и его баронами, не сулило ничего хорошего.

В архитектуре Ричард демонстрировал удивительное пристрастие к пламенеющей готике. Он пригласил первого широко известного английского архитектора Средневековья Генри Йевела закончить кровельное перекрытие Вестминстерского дворца. Это перекрытие было одной из самых больших безопорных конструкций в Европе того времени. В честь окончания строительства в 1396 г. был устроен роскошный пир. Ричард также заказал уилтонский диптих, который считается шедевром средневекового искусства. Канцлер Уильям Уикем, которого Ричард снова вернул ко двору, основал колледжи в Винчестере и Новый колледж в Оксфорде, а также ввел новые стандарты качества обучения.

Примерно в это время был создан поэтический шедевр Джеффри Чосера «Кентерберийские рассказы» (The Canterbury Tales), один из первых литературных памятников на общеанглийском языке. В отличие от большинства европейских народов того времени Англия теперь могла похвастаться наличием общего языка, что оказало бесценную помощь в объединении народа в единую нацию. «Кентерберийские рассказы» – это истории, рассказанные паломниками, направляющимися на поклонение мощам святого Томаса Бекета в Кентербери, красочное описание жизни позднего Средневековья. В поэме описано крестьянское восстание и осмеивается английская церковь: как замечает автор, «…братья с бесами одной породы»[15]. Как и его современник Джон Уиклиф, Чосер изображает английское средневековое общество открытым и процветающим, относящимся к власти с юмором. В перерыве между активными боевыми действиями в Столетней войне богачи освобождались от налогов, городские гильдии и религиозные общины тратили значительные средства на возведение часовен и учреждение колледжей. Англия постепенно оправлялась от ужасов чумы и войны и теперь являла собой нечто большее, чем просто небольшой остров у северного побережья Европы.

В 1397 г. Ричард почувствовал себя достаточно сильным, чтобы отомстить аристократам, из‑ за которых восемью годами ранее его фавориты были удалены от двора. Дядю короля герцога Глостера убили во Франции по его повелению. Комитет из восемнадцати друзей заменил парламентский совет, учрежденный еще Генрихом III в соответствии с Великой хартией вольностей. Король уладил незначительный конфликт, возникший между Генрихом Болингброком и Томасом Моубреем, герцогом Норфолком, отправив обоих в изгнание на континент. Это было весьма недальновидное и откровенно глупое решение, которое привело ранее вполне лояльного Болингброка в ярость – как, впрочем, и его отца, престарелого Джона Гонта. В исторической хронике Шекспира «Ричард II» (Richard II) Гонт говорит об Англии тех времен:

Как, этот остров царственно‑ могучий…

Окружена теперь позором, цепью

Чернильных пятен, свитками гнилыми

Пергамента; Британия, когда‑ то

Со славой покорявшая других, –

Сама себя позору покорила! [16]

Когда в феврале 1399 г. Гонт умер, Ричард конфисковал все владения Ланкастеров, которые должен был унаследовать Генрих Болингброк. Такая конфискация свидетельствовала о безрассудстве монарха, поскольку чрезвычайно обеспокоила аристократов. Ричард неразумно воспользовался случаем и во главе небольшой армии отправился в Ирландию подавлять мятеж, оставив Болингброку открытую дорогу для возвращения из изгнания на родину. Тот высадился на берегу в Йоркшире и соединился с силами Генри Перси, графа Нортумберлендского, и его сына, Генри Перси Хотспера, с намерением положить конец тирании Ричарда. Короля захватили в плен в Уэльсе и под конвоем доставили в Лондон.

Как и Эдуарду II, королю под страхом смерти пришлось отречься от престола. В парламенте ему зачитали тридцать три пункта обвинений, самый благовидный из которых гласил: «Королевство почти уничтожено по причине отсутствия правительства и невыполнения справедливых законов». Болингброк был коронован под именем Генрих IV (1399–1413). Во время коронации для помазания использовали сосуд со святым миром, который якобы получил Томас Бекет, когда ему явилась Дева Мария. Генрих поклялся править не своей рукой, «не своим единоличным решением, а по рекомендации и с согласия совета». Он стал правителем по всеобщему согласию, тогда как Ричард был тираном. Но было ли всеобщее согласие достаточным основанием для свержения помазанника Божьего?

Генрих IV хотя и коронованный король, тем не менее являлся узурпатором; причем его предшественник томился в заключении в замке Понтефракт. Независимо от обстоятельств такая ситуация вносила раскол в общество и отрицательно влияла на стабильность внутри страны. Незаконность положения преследовала Генриха весь период его правления, она же стала основной темой посвященных ему исторических пьес Шекспира. К февралю следующего года Ричард был уже мертв, вероятно из‑ за истощения и издевательств тюремщиков. Но это не обеспечивало безопасность Генриха, угроза его трону продолжала сохраняться.

В 1400 г. эта угроза приняла конкретные формы. Разгорелся спор о земельной собственности, в результате которого харизматичный валлиец Оуэн Глендур призвал Уэльс к восстанию и стал центром притяжения для всех аристократов, находившихся в оппозиции к королю. Сначала восстание развивалось достаточно успешно. К 1402 г. Глендур заручился поддержкой Мортимеров, графов Марчей, которые, со своей стороны, предъявляли права на трон Генриха, и поддержкой импульсивного Генри Перси Хотспера, которого король неосмотрительно отказался включить в свой совет, хотя его поддерживал клан Нортумберлендов, участвовавший в свержении Ричарда II. В 1403 г. Генри Перси Хотспер двинулся со своим войском на юг, чтобы присоединиться к Глендуру, но королевская армия под командованием Генриха преградила ему дорогу. В битве при Шрусбери Перси был убит.

К 1404 г. Глендур контролировал всю западную часть Уэльса и даже обратился за поддержкой к королю Франции Карлу VI. Он был коронован в Махинлете как принц Уэльский. Глендур предлагал Мортимеру и Перси разделить страну на три части: Уэльс достался бы ему, юг Англии – Мортимеру, а север страны – Перси. Валлийский бунт продолжался еще долгие семь лет и закончился только в 1409 г., когда мятежная крепость Харлек пала под пушечным огнем армии сына Генриха, будущего короля Генриха V. Глендур исчез, он так и не был пойман англичанами, но имя его сохранилось в легендах[17].

Хотя Генриху было всего сорок пять, к 1413 г. он был серьезно болен, к тому же ему везде мерещились заговоры. Каждый новый бунт означал новые казни и новых потенциальных врагов. Постепенно король стал погружаться в безумие, он внушил себе, что заболел проказой в наказание за узурпацию власти. В марте того же года он потерял сознание в Вестминстерском аббатстве и умер в его Иерусалимской палате, выполнив свой рыцарский обет умереть «в Иерусалиме».

Корона перешла 26‑ летнему принцу Хэлу, Генриху V (1413–1422). Король‑ воин сумел произвести такое впечатление на средневековый парламент, что тот неожиданно проголосовал за выделение средств на завоевание Франции и подтвердил наследственное право Генриха на трон. Все междоусобные распри были на время забыты ради похода за славой. Воины шли в бой против давнего врага. Вспыхнувшее в 1414 г. восстание лоллардов под руководством рыцаря из Херефордшира сэра Джона Олдкасла было жестоко подавлено, и на следующее лето Генрих отплыл во Францию.

Осада расположенного в устье Сены города Арфлера едва не обернулась катастрофой, так как треть 10‑ тысячной английской армии вымерла от дизентерии. Пришлось забыть о запланированном походе на Париж, и Генрих, отчаянно не желавший возвращаться домой несолоно хлебавши, решил направиться на север, в Кале. Там, под Аррасом, дорогу ему преградила французская армия, в четыре раза превосходившая по численности армию англичан. Генрих засомневался, стоит ли сражаться со столь крупными силами противника, но французы потребовали уступить все его французские владения. Генрих решил принять бой, полагаясь на проверенных валлийских лучников, прекрасно показавших себя против французской кавалерии.

Битва при Азенкуре состоялась 25 октября 1415 г., солдаты кричали: «За Англию, за Гарри и святого Георгия! » В анналах военной истории Англии Азенкур стоит в одном ряду с такими прославленными сражениями, как Трафальгарская битва и битва при Ватерлоо. Английские рыцари спешились и стали за баррикадой из вкопанных в землю заостренных кольев, прикрываемые с флангов отрядами лучников, как и в сражениях при Креси и Пуатье. Французы из‑ за особенностей местности вынуждены были наступать под шквалом стрел. Нападавшие падали один за другим, и подкрепление вынуждено было пробираться через тела убитых людей и лошадей, образовавшие вал перед вкопанными в землю кольями. Англичане не щадили никого. Весь цвет французской аристократии полег на поле боя, хотя за живых пленников можно было получить большой выкуп.

Битва при Азенкуре имела огромное психологическое воздействие на обе стороны. Бургиньоны[18]заключили союз с англичанами и признали Генриха королем Франции, как и бо́ льшая часть Европы. Генрих V вернулся домой героем, олдермены из Сити вышли встречать его в Блекхит и целых пять часов сопровождали процессию триумфатора под крики «Король Англии и Франции! ». Наконец‑ то Англия могла праздновать победу. Однако понадобилось еще пять лет, чтобы в 1420 г. подписать мирный договор в Труа. Франция капитулировала, и Генрих с триумфом въехал в Париж. Карл VI Безумный признал его своим наследником. Чтобы укрепить свое право на французский престол, Генрих женился на дочери Карла Екатерине. Генрих V восстановил европейский статус Генриха II и Эдуарда III, король Англии наконец фактически был признан правителем Франции. По иронии истории им стал первый из королей, который не говорил по‑ французски.

Как часто случалось в период Столетней войны, превосходство на поле боя и на дипломатическом поприще было недолговечным. В мирное время Англия оказалась неспособна удержать то, что завоевала с помощью оружия. Слишком дорого обходилось содержать английскую армию на континенте, а присутствие короля в Париже в качестве правителя было и вовсе невозможно. Более того, сам Генрих был не вечен. В августе 1422 г., спустя всего семь лет после Азенкура, он стал жертвой дизентерии, проклятия походной жизни, и умер. Ответственность за великолепную новую империю легла на новорожденного сына Генриха, Генриха VI (1422–1461 и 1470–1471), и новой французской королевы.

В этот момент исторические события приобретают сюрреалистические черты. Карл VI Безумный также умирает, и 10‑ месячный Генрих VI становится самым могущественным монархом Европы, учитывая размер подвластных ему территорий. Генрих V перед смертью назначил регентами его дядей, герцогов Бедфорда и Глостера, вместе с кузенами по линии Джона Гонта, Бофортами, которых возглавил Эдмунд, герцог Сомерсет. Перед регентским советом стояла непростая задача сохранить наследие Азенкура и предотвратить попытки Орлеанского дома вернуть себе французский трон. Возможно, Генрих V мог бы справиться с такой задачей, но регентам это было не под силу. Хотя бургиньоны хранили верность малолетнему Генриху, многие во Франции признавали королем дофина, сына Карла VI Безумного. Война между англичанами и французами вспыхнула с новой силой.

После шести лет безрезультатных боевых действий происходит невероятное событие. В 1429 г. во время осады Орлеана английскими войсками 17‑ летняя крестьянская девушка Жанна д’Арк прибывает в лагерь дофина. С безмятежной уверенностью Жанна утверждает, что ей являлись святые и пообещали корону Франции дофину, но только в том случае, если коронация произойдет в Реймсском соборе, на оккупированной англичанами территории. Вдохновленные Жанной французы вынуждают англичан отступить и вступают в Реймс, где дофина коронуют как Карла VII. Впоследствии бургундцы схватили Жанну и отдали англичанам, но французы отказались ее выкупить. Разочарованные англичане судили Жанну как еретичку за то, что она отказалась признать свои видения выдумкой, и в 1431 г. ее сожгли на костре.

Хотя англичане были еще достаточно сильны, чтобы короновать малолетнего Генриха в соборе Парижской Богоматери, французы уже контролировали часть территории Франции, которая по договору в Труа принадлежала Англии. Измученной армии англичан нечего было им противопоставить. В 1435 г. бургундцы еще более усложнили ситуацию, перейдя на сторону противника. Англичане оказались в таком отчаянном положении, что Сомерсет отправил к Карлу посольство, чтобы обсудить условия заключения мирного договора. Посольство возглавил союзник Сомерсета, герцог Саффолк. Ему удалось добиться договоренности, по которой в 1445 г. 15‑ летняя племянница жены французского короля Маргарита Анжуйская стала супругой короля Генриха VI.

Генрих вырос, ему исполнилось двадцать три года. Это был высокий молодой человек с длинным унылым лицом и повадками, которые самым зловещим образом заставляли вспомнить о психической нестабильности его деда по материнской линии. Его набожность и «сердечная доброта» были неоспоримы: любой конфликт или спор завершался робкой просьбой к советникам «помириться». Король основал Итон и Королевский колледж в Кембридже и возвел в этих колледжах замечательные часовни. Последующие поколения даже подумывали о канонизации этого монарха. Однако характер его супруги кардинально отличался от кроткого нрава короля. Еще подростком она была бойкой и чрезмерно самоуверенной девушкой, по воспитанию совсем непохожей на Плантагенетов. Одержимая идеей мира со своей родиной, Францией, она решительно встала на сторону Сомерсета и Бофортов, родственников короля из клана Ланкастеров.

Мир после военного поражения никогда не приходился по душе английскому народу. Королевский дом Ланкастеров дискредитировал себя неудачами в войне, его вполне справедливо подозревали в стремлении примириться с Францией. Парламент заявил о своей независимости и поддержал оппозицию, которую возглавил 39‑ летний Ричард Плантагенет, герцог Йорк, тоже потомок Эдуарда III, давно заявлявший о своих правах на престол. В 1450 г. глава дома Ланкастеров герцог Саффолк был убит, а Сомерсет заключен в тюрьму. В 1453 г. битва при Кастийоне завершилась полным разгромом англичан в Столетней войне. Французы впервые применили в бою значительное количество пушек, и английская армия понесла тяжелейшие потери. Эпоха длинных луков подошла к концу. Узнав о поражении, Генрих лишился рассудка. При полной поддержке правительства, как несомненный наследник, герцог Ричард Йорк возложил на себя обязанности регента при недееспособном короле, взяв бразды правления в свои руки. Дело Ланкастеров, казалось, было обречено.

Но не успел Йорк отпраздновать победу, как, ко всеобщему удивлению, 21‑ летняя королева объявила о своей беременности и в положенный срок родила мальчика. К еще большему изумлению, у короля наступило некоторое просветление ума, достаточное, чтобы вернуть королеве и Сомерсету утраченное влияние. Йорку пришлось оставить свою новую должность при дворе. Так в стране возникли предпосылки для самой беспощадной, самой ожесточенной гражданской войны в истории Англии.

Война Алой и Белой розы

Гг

Столетняя война, династическая война за французский престол, изнурила Англию, последовавшие за ней династические конфликты из‑ за английского престола были и вовсе бессмысленными. Война Алой и Белой розы вспыхнула не в результате принципиальных разногласий, какие, к примеру, разделили Генриха II и Томаса Бекета или короля Иоанна Безземельного и его баронов. Это была борьба за власть между соперничающими наследниками двух сыновей Эдуарда III, Джона Гонта и Лайонела, герцога Кларенса. Дом Ланкастеров, знаком которого стала Алая роза, к 1450 г. продержался на троне полстолетия после того, как старший сын Джона Гонта, Генрих Болингброк, в 1399 г. узурпировал власть и сместил сына Черного принца Ричарда II. Болингброк стал Генрихом IV, после него корона поочередно переходила к его сыну Генриху V и внуку Генриху VI. Хотя права дома Ланкастеров основывались на первоначальной узурпации власти, их все же признавал парламент и довольно долго никто не оспаривал.

Права на власть дома Йорков восходили к Филиппе, дочери герцога Кларенса, сына Эдуарда III, который был старше Джона Гонта. Филиппа вышла замуж за представителя могущественной семьи Мортимеров из Валлийской марки, ставших графами Марчами и герцогами Йоркскими (Белая роза). Эти права не были скомпрометированы узурпацией, но их серьезно подрывал тот факт, что речь шла о родстве по женской линии и ранее об этих правах не заявлялось. В Англии обычно соблюдали салический закон, препятствующий наследованию по женской линии, но иногда от него временно отступали исходя из политической целесообразности, так поступили и на этот раз сторонники Йорков. Правда же заключалась в том, что ни у одного из претендентов не было достаточно серьезных оснований, чтобы занять трон.

В последовавшие за этим кровопролитные конфликты оказались втянуты не только противоборствующие партии, но и все влиятельные семьи в стране. Невиллы, графы Уорики, чьи владения находились в центральных графствах и на севере страны, породнились с Мортимерами через браки, и Йорки объединились с ними в тесный союз в Лондоне. Противниками Невиллов на северо‑ востоке были Перси, герцоги Нортумберлендские, чья лояльность, как и лояльность их соседей‑ шотландцев, не внушала особого доверия. В Ланкашире и на северо‑ западе господствовали графы Стэнли, тогда как в Восточной Англии и на юге огромным влиянием пользовались герцоги Норфолкские, традиционно поддерживавшие короля.

Со времен Нормандского завоевания эти семьи пользовались некоторой не совсем понятной независимостью от короны. Они владели замками и поместьями, иногда располагавшимися в нескольких графствах, и имели соответствующие доходы. Они могли при желании собрать собственное войско, что освобождало короля от необходимости содержать собственную армию, когда нужно было отправиться в военный поход за пределы страны, но одновременно лишало его и военной силы, которая была бы предана лично ему, реши он сражаться внутри страны. Война Алой и Белой розы, по сути, была войной между этими семьями и за их интересы. Во время сражений лучники часто получали приказ: «Цельтесь в лордов, щадите простолюдинов». После того как спор разрешался, обычно, но не всегда победители брали рядовых бойцов противника под свое крыло. Когда главные действующие лица конфликта погибали в бою, их место занимали сыновья, стремясь отомстить за смерть отцов, и война постепенно превратилась в кровную вражду сродни вражде Монтекки и Капулетти. К концу войны войсками каждой стороны иной раз командовали подростки. Убийства и конфискации выкосили английскую аристократию в масштабах, которых Англия не знала вплоть до Первой мировой войны. В Хервудской часовне в Йоркшире на могилах, словно корабли на якоре, лежат тяжелые каменные статуи воинов XV в., молчаливые свидетели той жестокой бойни.

Неожиданное возвращение рассудка к королю Генриху VI на Рождество 1454 г. стало причиной удаления Йорка от двора. Но он не собирался сдаваться без борьбы. Пока молодая королева занималась возвращением к власти герцога Сомерсета, Йорк и Уорик собрали свои огромные армии в Мидленде и двинулись к столице. Войска Ланкастеров под командованием Сомерсета вышли навстречу, чтобы остановить противника. Армии столкнулись в мае 1455 г. на улочках городка Сент‑ Олбанс. Йорк и Уорик разбили Ланкастеров, а Сомерсет погиб в бою. Так была пролита первая кровь в этой войне.

Йорк стал лордом‑ констеблем Англии, он вернулся в Лондон в качестве регента при недееспособном короле. Маргарита бежала и возглавила силы Ланкастеров на севере страны. Именно там в 1460 г. она одержала важную победу над сторонниками Йорка в битве при Уэйкфилде. В той битве в стане Йорков произошла непоправимая трагедия: погиб герцог Йорк, единственный человек, который был в состоянии обуздать нараставший в стране хаос. Маргарита Анжуйская вывесила его отрубленную голову на воротах Йорка, надев на нее бумажную корону, со словами: «Пусть Йорк обозревает город свой».

Теперь гражданская война вспыхнула с новой силой, сыновья Сомерсета и Йорка рвались отомстить за отцов. 18‑ летний Эдуард, новый герцог Йорк, нанес поражение Ланкастерам при Мортимерс‑ Кросс, с лихвой отплатив за жестокость, проявленную противником при Уэйкфилде. Маргарита одержала победу во втором сражении при Сент‑ Олбансе, приведя в ужас и друзей и врагов, когда заставила своего 7‑ летнего сына вынести плененным аристократам смертный приговор. Но когда юный Йорк с огромной армией приблизился к Лондону, королева вместе с супругом благоразумно бежала в Шотландию, союзницу ее родины Франции.

В 1461 г. молодой Йорк вошел в Лондон в сопровождении своего могущественного кузена и наставника графа Уорика. Его горячо приветствовали толпы горожан. Несмотря на юный возраст, Йорк по тем временам мог считаться настоящим гигантом: его рост составлял 193 сантиметра. Он провозгласил себя Эдуардом IV (1461–1470 и 1471–1483) и законным наследником Эдуарда III. Овладев троном, он отправился на север, чтобы сразиться с армией Ланкастеров, которая перегруппировалась и получила значительное подкрепление из Шотландии, где находилась Маргарита Анжуйская. Армии встретились при Таутоне, между Йорком и Лидсом. Эта битва стала одним из самых кровавых сражений в истории Англии и одним из немногих, на месте которых производились полномасштабные раскопки. В сражении участвовало приблизительно 75 000 человек, около 10 % всего мужского населения, способного держать в руках оружие. Ланкастеры снова потерпели поражение, и сторонники Йорков объявили, что пощады не будет никому. Погибли 28 000 человек, а королева с супругом бежала к шотландцам, всегда готовым предоставить ей убежище. Теперь на воротах города вместо приверженцев Йорка были вывешены головы сторонников Ланкастеров.

В этот момент можно было бы прекратить бессмысленную войну. Всего за десять лет треть 150 благородных семей Англии была уничтожена или потеряла свои земли. Йорк в неполные двадцать лет стал королем, а Генрих VI, потерявший трон, жил в изгнании. Но оставалась неукротимая Маргарита Анжуйская, «в чьих венах текла кровь Карла Великого». Показав себя безжалостным и беспощадным предводителем и расчетливым и проницательным полководцем, она сумела воскресить старый союз Шотландии с ее родной Францией. Генрих, который номинально все еще был королем, повсюду сопровождал Маргариту, а малолетний сын и законный наследник, принц Эдуард Ланкастер, оставался ее козырной картой. При поддержке небольших французских отрядов она продолжала вести бои со сторонниками Йорков на севере Англии, а верные ей силы по‑ прежнему удерживали замки Алнвик, Бамбург и Данстанбург в Нортумберленде. К 1464 г. Эдуарду удалось занять Данстанбург, обстреливая его из мощных орудий, после которых от замка остались лишь живописные руины; их и по сей день можно увидеть на нортумберлендском побережье. На этот раз Маргарита бежала во Францию.

В Лондоне же выяснилось, что король Эдуард IV еще не вполне созрел для своей роли. Он привел в ярость ближайшего советника и помощника Уорика тем, что тайно женился на незнатной дворянке Елизавете Вудвилл, хотя в то время Уорик вел во Франции осторожные переговоры о возможном династическом браке короля. Елизавета, красавица с «соблазнительными глазами дракона» (так в те времена называли большие глаза, полуприкрытые тяжелыми веками), стала первой королевой‑ англичанкой, к тому же незнатного происхождения. Уорик считал себя другом и защитником короля, поэтому он чувствовал себя глубоко оскорбленным. Еще больше он разгневался, когда Эдуард пожаловал звания пэров восьми представителям семьи Вудвилл, которые тотчас слетелись ко двору и начали угрожать влиянию дома Невиллов, представителем которого был Уорик.

В результате этого кризиса в 1469 г. Уорик решается на самое громкое предательство в английской истории. Он покинул короля и поехал во Францию, чтобы примкнуть к стану недавних противников и Маргарите Анжуйской. Это предательство дорого обошлось сторонникам Йорка и в военном, и в политическом отношении. Уорик выдал свою дочь, Анну Невилл, за сына Маргариты, наследника престола принца Эдуарда, и уговорил брата короля, герцога Кларенса, также примкнуть к нему во Франции. Переход Уорика на сторону французов склонил чашу весов в пользу Ланкастеров, и, когда в 1470 г. Уорик и Маргарита высадились в Англии, уже Эдуард бежал в изгнание, на сей раз под защиту противника Франции герцога Бургундского. Генрих VI снова воцарился в Лондоне под защитой Уорика, которого справедливо называли «делателем королей».

Йорк, укрывшийся в Бургундии, как и в свое время Маргарита в Париже, не собирался мириться с поражением. В апреле 1471 г. он возвратился с новой армией и встретился с войском Уорика при Барнете, к северу от Лондона. Тут в отчаянной битве он нанес поражение своему бывшему наставнику. Во время битвы поле боя затянул густой туман, в котором Уорик потерял своих телохранителей и был захвачен солдатами противника. Они подняли забрало и перерезали ему горло до того, как Эдуард смог бы его спасти. Воинов так разгневало предательство Уорика, что Эдуарду пришлось вмешаться, чтобы его труп не разорвали на части, а потом переправить останки в собор Святого Павла в Лондоне. Жизнь Уорика, как и его смерть, оказалась неразрывно связанной с Войной Алой и Белой розы. Человек, прозванный «делателем королей», в итоге был уничтожен одним из тех, кого создал. По словам его биографа Пола Кенделла, «он не оставил значительного следа в истории английского государства. Он был беспринципным авантюристом».

Эдуарду нужно было раз и навсегда покончить с Ланкастерами. Он собрал новую армию и двинул войска на запад страны, куда бежала Маргарита, и там, в мае 1471 г., нанес королеве поражение в битве при Тьюксбери. Принц Эдуард, сын Маргариты и наследник Генриха VI, погиб в этом бою. Победители не пощадили никого. Убийства продолжались даже в нефе церкви Тьюксберийского аббатства, которое было осквернено настолько, что его пришлось снова освящать. Эти кровавые события увековечил Шекспир в первых строках «Ричарда III» (Richard III): «Итак, преобразило солнце Йорка / В благое лето зиму наших смут»[19].

По задумке автора эти слова произносит брат Эдуарда IV Ричард, герцог Глостер. Он тотчас взял в жены 15‑ летнюю вдову погибшего в бою принца Анну Невилл, объединив таким образом владения Глостеров в Валлийской марке с землями Невиллов в центральных графствах и на севере Англии. В одночасье Глостер стал самым крупным землевладельцем и наследником графа Уорика. 22 мая 1471 г. Эдуард IV прибыл в Лондон, чтобы вернуть трон дому Йорков. Маргарита Анжуйская была его пленницей. В ту же ночь Генриха VI убивают в Тауэре. Считается, что это мог сделать единственный человек, который находился в это время с пленником, – Ричард Глостер. Свидетель почти полувекового хаоса, в который погрузилась страна, старый король умер безумным, или, как было сказано в одной из летописей, «от тоски и печали».

Король Эдуард IV возродил рыцарские традиции, которыми отличался двор его предшественника Эдуарда III. Возобновилась церемония вручения ордена Подвязки – специально для этого была достроена величественная капелла Святого Георгия в Виндзорском замке. Король собирал библиотеку и в 1476 г. пригласил в Лондон первопечатника Уильяма Кэкстона, который издал «Кентерберийские рассказы» Чосера и «Смерть Артура» Томаса Мэлори. Война Алой и Белой розы многим помогла обогатиться. Торговцы должны были обеспечивать армии, и, в отличие от Франции, военный конфликт не помешал развитию торговли. Торговцы сукном в лондонском Сити вскоре приобрели такое влияние, что могли лоббировать принятие закона, определяющего, какое сукно следует носить представителям того или иного социального слоя. Так, лорды могли ходить в парче и соболях, рыцарям полагалось носить шелк и атлас, а мещане были вправе носить только шерсть, которую производили в Англии.

Но, хотя мир принес процветание, некоторые раны не заживали. В 1478 г. в Тауэре был убит брат Эдуарда, изменник герцог Кларенс, союзник бесчестного Уорика. Рассказывали, что его «утопили в бочонке мальвазии», возможно, это намек на его алкоголизм. Позже, в 1483 г., Эдуард умер от апоплексического удара в возрасте всего сорока лет, оставив своего 12‑ летнего сына от Елизаветы наследником, Эдуардом V. Единственным кандидатом в регенты был назван его дядя Глостер. Именно при его непосредственном участии Война Алой и Белой розы вступила в свою кровавую финальную стадию.

⇐ Предыдущая 123 4 5 6 Следующая ⇒