Глава I «Теоретические и методологические аспекты исследования

семантической деривации» включает три раздела: «Лексическое значение

и его компоненты применительно к системе селькупского языка», «Феномен

семантической деривации и способы его описания», «Критерии разграниче-

ния лексической многозначности и полисемии».

В начале главы дан краткий обзор истории семасиологических аспектов

исследования лексики в диалектах селькупского языка. Анализ предшеству-

ющих исследований показал, что в настоящее время отсутствуют работы по

лексической семантике селькупского языка, в которых была бы описана се-

мантическая деривация существительных.

Как показано в исследованиях по семасиологии, при изучении семантической

деривации одной из основных задач является разграничение «полисемии»

vs. «моносемии». Согласно исследованиям Ю.Д. Апресяна (см. «Избранные

труды. Лексическая семантика». Москва, 1995), полисемия характеризуется

объединением значений с помощью дизъюнкции (А = ‘B’ или ‘C’), а моносе-

мия – конъюнкции (то есть возможностью употребления обоих значений ‘B’

и ‘C’в рамках одного некаламбурного контекста).

Для прояснения вопроса организации семантических компонентов того

или иного типа значения в диссертационной работе приведено также иссле-

дование Е.В. Урысон ««Несостоявшаяся полисемия» и некоторые ее типы»

(Москва, 1998), где произведена попытка выявления языковых факторов,

наличие или отсутствие которых позволит установить удержание компонен-

тов ‘B’ и ‘C’ в рамках одного значения, «утяжеленного» дизъюнкцией

(А = ‘B’ или ‘C’), или их распад на два отдельных значения ‘B’ и ‘C’. В цити-

руемой работе также дан анализ ранее разработанных критериев разграниче-

ния полисемии и моносемии.

Критерий разграничения моносемии типа А = ‘B’ или ‘C’ и полисемии

А1 = ‘B’, A2 = ‘С’, принадлежащий Ю.Д. Апресяну, по мнению Е.В. Урысон,

является «функциональным, синтагматическим, обращенным к типам кон-

текстов лексемы, к ее функционированию в высказывании» [Урысон 1998:

229]. Он выражается в нижеследующем:

«если А = ‘В или С’, то А = ‘либо В, либо С, либо В и С одновременно’.

… Именно употребления последнего типа поддерживают единство значений:

если бы не было контекстов (некаламбурных, не связанных ни с какими сти-

листическими эффектами), в которых одновременно реализуются оба семан-

тических компонента, не было бы оснований говорить, что эти компоненты

сосуществуют в рамках одного значения. Таким образом, исключительная

дизъюнкция – признак полисемии (либо С, либо В, но не С и В вместе); вы-

падение употреблений типа ‘В и С’ из числа употреблений значения ‘В или

С’ является достаточным условием для его распада на два новых значения –

‘В’ и ‘С’» [Апресян 1995: 186].

Принцип выделения значений, предложенный Е. Куриловичем (а затем

уточненный У. Вейнрейхом), Е.В. Урысон определяет как «парадигматический

критерий полисемии». Она уточняет его и формулируется следующим образом:

«если слово A допускает два разных употребления и при этом существует

слово X, парадигматически связанное с данным в одном его употреблении

и не связанное с ним в другом употреблении, то в этих двух употреблениях

реализуются разные значения слова A»1 [Урысон 1998: 233].

Однако даже новая более полная формулировка критерия Е. Куриловича

и У. Вейнрейха, предложенная Е.А. Урысон, при анализе семантики сущест-

вительного русского языка небо приводит автора к «антиинтуитивным ре-

зультатам», т.е. интуиция исследователя говорит ей о моносемии существи-

тельного, а в соответствии с вышеуказанным критерием небо является мно-

гозначной лексической единицей. В поиске объяснения данного парадокса

автор приходит к выводу о недостаточности парадигматического критерия

полисемии и должного обращения не к парадигматике слова (по крайней

мере, не только к ней), а к его семантике, к организации его значения. Иными

словами, главной задачей при исследовании семантики лексической единицы

становится не учет всех парадигматических (внешних) связей слова, а стрем-

ление понять, как устроено значение слова «изнутри» [Урысон 1998: 233].

Таким образом, Е.В. Урысон сосредотачивает свое исследование на поиске

новых критериев полисемии и предполагает существование внутренних,

т.е. собственно семантических факторов, которые удерживают компоненты

‘B’ и ‘C’ в рамках одного значения или, наоборот, способствуют их распаду

на отдельные. К таким факторам она относит сдвиг семантического акцента

в значении лексемы. В качестве рабочего определения автором предлагается

следующая дефиниция семантического акцента: «это метка, выделяющая

в значении лексемы ту ее часть, которая находится в фокусе внимания гово-

рящего» [Урысон 1998: 258]. С точки зрения тождества компонентов дизъюнкции

критерий разграничения моносемии и полисемии заключается в нижеследу-

ющем:

«если в лексическом значении вида A = ‘B или C’ части ‘B’ и ‘C’ тождест-

венны по своим семантическим компонентам и различаются лишь семанти-

ческими акцентами (и –как следствие –актантной структурой организующе-

го предиката), то ‘’и ‘’не «расходятся» по разным лексемам, а сосущест-

вуют в одном значении. При этом слово A в одном из своих употреблений

может быть синонимично слову X = ‘’(или X = ‘’, и тогда нарушается

приведенный выше принцип деления слова на значения Е. Куриловича

и У. Вейнрейха» [Урысон 1998: 234-235].

1 Ср. формулировку Е. Куриловича и У. Вейнрейха: «если слово A допускает два разных упо-

требления и при этом существует слово X, синонимичное ему в одном употреблении и несино-

нимичное ему в другом употреблении, то в этих двух употреблениях реализуются разные значе-

ния слова A» [цитата по Урысон 1989: 232].

Правила реализации компонентов лексем со значением вида A = ‘ или C’

где блоки ‘’и ‘’отличаются друг от друга семантическими акцентами,

опираются во многих случаях на контекст, поскольку именно контексты мно-

гих видов четко детерминируют выбор одной из двух частей толкования.

Однако в других контекстах такой детерминированности нет, т.е. в них реали-

зуются обе части значения одновременно. Следовательно, вполне естествен-

на такая интерпретация, когда «во главу угла» не ставится ни один из двух

блоков значения, претендующих на главенство [Урысон 1998: 238].

Таким образом, специфика существительных, представляющих собой фе-

номен «несостоявшейся полисемии» и состоит в «свободе реализации», пре-

доставляемой им некоторыми контекстами. Е.В. Урысон говорит о том, что

такие существительные «обладают не вполне детерминированным (или не впол-

не определенным) лексическим значением…Они удовлетворяют синтагмати-

ческому критерию моносемии Ю.Д. Апресяна. В данном случае этот критерий

лучше удовлетворяет лингвистической интуиции, нежели парадигматический

критерий многозначности Куриловича и Вейнрейха» [Урысон 1998: 238].

Содержательно схема возможных соотношений значений в рамках моно-

семии, разработанная Е.В. Урысон такова:

«если лексическое значение имеет вид A = ‘’= ‘.. B или C...’(в частном

случае A = ‘’= ‘ или C’, то:

i) фрагмент ‘ или C’ выделяемый в значении A = ‘’ должен быть

не слишком велик относительно всего толкования;

в противном случае (в том числе, если значение имеет вид A = ‘ или C’

ii) различие _____между компонентами ‘’и ‘’не должно превышать некото-

рый порог, а именно: соотношение между блоками ‘’и ‘’должно

удовлетворять одному из следующих трех условий:

а) ‘’и ‘’тождественны с точки зрения семантического состава

и различаются местом семантического акцента, т.е. тем, что вершин-

ным компонентом в блоке ‘’является компонент ‘’ а в блоке ‘’– компонент ‘’(это влечет за собой и различие в актантных структу-

рах семантического предиката, аргументами которого являются

‘’и ‘’. Пример: существительные типа шелестенье, щебетанье,

журчанье и т. п., толкуемые по схеме ‘ситуация, в которой имеет

место определенный звук, или звук, имеющий место в определенной

ситуации’

б) ‘’вкладывается в ‘’(либо ‘’вкладывается в ‘’. Пример: гла-

гол гаснуть = ‘переставать гореть или светить’ ‘гореть’= ‘излучать

свет и тепло’ ‘светить’= ‘излучать свет’ тем самым, ‘светить’це-

ликом вкладывается в ‘гореть’

в) ‘’и ‘’имеют каждый специфические семантические компоненты,

отличающие данный блок от другого, но эти компоненты выражают

грамматические (для данного языка) значения. Пример: глаголы

типа перезнакомитьсяuc2{; ср. ‘все X-ы неодновременно познакомились

с Y-ом; или X неодновременно познакомился со всеми Y-ами’

[Урысон 1998: 256-257].

По существу, Е.В. Урысон сформулировала гипотезу относительно того, как

язык различает полисемию (A 1 = ‘’ A 2 = ‘’ и моносемию вида A = ‘ или C’

Изучение этого явления еще раз демонстрирует динамичность, изменчивость

языка, без учета которой невозможно описание не только истории языка, ди-

ахронии, но и его фиксированного состояния, синхронии. Однако автор отме-

чает малую разработанность основных используемых в ее исследовании лин-

гвистических понятий и предлагает лишь содержательную схему критерия

различения полисемии (A1 = ‘’ A2 = ‘’ и моносемии вида A = ‘ или C’ [Урысон 1998: 258-259], который считаем необходимым учитывать и исполь-

зовать наряду с синтагматическим критерием полисемии Ю.Д. Апресяна при

описании семантики существительных селькупского языка.

Но представляется, что не только моносемия, но и любая полисемия, за-

свидетельствованная в живых языках, может отвечать пунктам «а» –«в»,

предложенным Е.В. Урысон в условии «ii». Поэтому более важным представ-

ляется условие «i» фрагмент ‘ или C’ выделяемый в значении A = ‘’ дол-

жен быть не слишком велик относительно всего толкования». Но интересно

то, что в примерах, собранных нами в селькупском языке, фрагмент ‘ или

C’ выделяемый в значении A = ‘’ оказывается весьма значимым и относи-

тельно всего толкования в целом. Это является доказательством того, что осо-

бенности соотношения значений в рамках моносемии еще мало изучены

и их анализ представляется важным как для селькупской лексикографии, так

и для теории семантики.

1 234 5 6