ЗАДАЧИ ЯЗЫКОВЕДЕНИЯ И СВЯЗЬ ЕГО С ДРУГИМИ НАУКАМИ

⇐ ПредыдущаяСтр 4 из 8Следующая ⇒

Задача моего курса — дать общее введение в изучение той науки, которая называется языковедением, сравнительным языковедением, лингвистикой.** Предметом, изучаемым в языковедении, является не один какой-либо язык и не одна какая-либо группа языков, а вообще человеческий язык в его истории. Следовательно, все отдельные человеческие языки, будут ли то языки народов цивилизованных или дикарей, все они с одинаковым правом входят в область языковедения, и все они изучаются здесь по отношению к истории языка. Язык состоит из слов, а словами являются звуки речи, как знаки нашего мышления и для выражения наших мыслей и чувствований. Отдельные слова языка в нашей речи вступают в различные сочетания между собою, а с другой стороны, в словах языка могут выделяться для сознания говорящего те или другие части слов; поэтому фактами языка являются не только отдельные слова сами по себе, но также и слова в их сочетаниях между собою и в их делимости на те или другие части. Я сказал, что предметом языковедения является человеческий язык в его истории. Дело в том, что существование каждого языка во времени состоит в постоянном, хотя и постепенном видоизменении данного языка с течением времени, т.е. каждый живой язык в данную эпоху его существования представляет собою видоизменение языка предшествующей эпохи.

* Фортунатов Ф.Ф. Избранные труды. М., 1956. Т. 1. С. 23-27, 131-139, 153-154, 188.

** В основу издания «Общего курса» положено литографированное издание лекций Ф.Ф. Фортунатова, читанных им в Московском университете в 1901-1902 гг. — Прим. ред.

Это постоянное изменение языка состоит, во-первых, в постоянном изменении составных элементов языка, т.е. как звуков слов, так и их значений, причем то и другое изменение происходит независимо одно от другого, во-вторых, изменение языка с течением времени состоит в приобретении языком новых фактов, не существовавших в нем прежде, и, в-третьих, изменение языка обнаруживается в утрате языком тех или других фактов, существовавших в нем прежде. Изучение каких-либо фактов в преемственности их изменения во времени мы называем историческим изучением этих фактов или историей этих фактов, причем то же название «история» мы переносим и на самое изменение этих фактов во времени. Языковедение, имеющее предметом изучения человеческий язык в его истории, может быть, следовательно, определяемо иначе как история человеческого языка или как историческое изучение человеческого языка, т.е. историческое изучение всех доступных для исследования отдельных человеческих языков, а историческое изучение всех доступных для исследования отдельных человеческих языков является вместе с тем необходимо сравнительным изучением отдельных языков. Каждый язык принадлежит известному обществу, известному общественному союзу, т.е. каждый язык принадлежит людям как членам того или другого общества. Те изменения, которые происходят в составе общества, сопровождаются и в языке соответствующими изменениями: дроблению общества на те или другие части соответствует дробление языка на отдельные наречия, а объединению частей общественного союза соответствует и в языке объединение его наречий. Понятно поэтому, что чем более разъединяются части общественного союза, тем большую самостоятельность приобретают отдельные наречия, а как скоро исчезает всякая связь между разъединившимися частями общества, бывшие наречия одного и того же языка, продолжая существовать, обращаются в самостоятельные языки. Таким образом, изучая историю известного языка, лингвист путем правильного сравнения этого языка с языками, родственными по происхождению, открывает то прошлое в жизни изучаемого языка, когда он составлял еще одно целое с другими родственными с ним языками. Изучая, например, французский язык в его истории, лингвист сравнивает его с другими так называемыми романскими языками, как-то: итальянским, испанским и некоторыми другими, и приходит таким путем к родоначальнику этих языков — языку латинскому, из которого образовались эти языки. Подобным же образом изучение русского языка в связи с другими славянскими языками, как-то: старославянским, или древним церковнославянским, сербским, болгарским, польским, чешским и некоторыми другими, — это сравнительное изучение открывает перед нами то прошлое в жизни нашего языка, когда он вместе с другими славянскими языками составлял один общий язык, а именно праславянский, или общеславянский, язык. Этот праславянский язык, открываемый таким путем, находится в свою очередь, как показывает наука, в родстве с языками литовским, немецким, греческим, латинским, а также и с языками индийскими, иранскими и некоторыми другими. Все эти языки вместе образуют так называемую индоевропейскую семью языков, или семью индоевропейских языков. Путем сравнительно-исторического изучения всех языков этой семьи лингвист восстановляет тот язык, который был родоначальником этой семьи языков, — язык общий индоевропейский. Таким образом, например, история русского языка может привести исследователя к той отдаленной эпохе, когда предки славян, немцев, греков и т.д. составляли еще один общий народ. Итак, задача языковедения — исследовать человеческий язык в его истории — требует, как вы видите, определения родственных отношений между отдельными языками и сравнительного изучения тех языков, которые имеют в прошлом общую историю, т.е. родственны по происхождению. При этом от общей истории данных языков, т.е. от родства данных языков по происхождению, нужно отличать такое родство между собою тех или других фактов в различных языках, которое происходит вследствие приобретения, заимствования этих фактов одним языком из другого языка. Возможность такого влияния одного языка на другой является, понятно, тогда, когда члены различных общественных союзов, имеющих различные языки, вступают в сношения между собою.

Не одно только сравнение языков или их отдельных фактов в генеалогическом отношении, т.е. по отношению к их родству по происхождению, требуется в лингвистике: факты различных языков должны быть сравниваемы и по отношению к тем сходствам и различиям, которые зависят от действия сходных и различных условий. Этого рода сравнение лингвистических фактов нельзя, конечно, смешивать с тем сравнением, о котором я говорил до сих пор и которое основано на генеалогическом отношении отдельных языков или отдельных фактов в языках. Когда говорят, что предметом изучения в лингвистике служит человеческий язык в его истории, то единственным числом «язык» вовсе не указывается на то, будто все отдельные языки, существовавшие и существующие в человечестве, сводятся по учению лингвистики к одному общему праязыку. Такого общего праязыка лингвистика не знает, да и не может знать в настоящее время при тех средствах, какими она владеет. Тем не менее, как бы ни было велико число тех праязыков, которые не могут быть сведены в генеалогическом отношении, мы имеем право говорить об одном человеческом языке, имея в виду единство человеческой природы, т.е. общие физические и духовные явления. Поэтому мы можем и должны сравнивать языки не только в генеалогическом отношении, но и по отношению к тем сходствам и различиям, которые зависят от сходных и различных физических и духовных условий.

То обширное применение, какое имеет в современной лингвистике сравнительный метод, достаточно объясняет, почему эта наука называется, между прочим, сравнительным языковедением; но только в названии «сравнительное языковедение» не следует видеть указания на отличие этой науки от какого-либо другого научного исследования языка в его истории: есть только одна наука о языке — та наука, которая имеет предметом изучения человеческий язык. Исследование того или другого отдельного языка или той или другой отдельной семьи языков входит в состав языковедения как известная часть этой науки; а успешное занятие одной частью науки возможно лишь тогда, когда не теряется связь с другими частями ее и с ее общими основаниями. Понятно поэтому значение языковедения, или лингвистики, для филологии в тесном смысле этого термина: филолог, останавливаясь на известном народе, изучает его в различных проявлениях его духовной стороны, а потому, между прочим, изучает и язык этого народа. В этой области, по отношению к языку изучаемого народа, филолог должен быть лингвистом, и языковедение для него не побочная наука, но та, которая одной своей частью входит в его специальность. Точно так же филолог должен быть историком при изучении других отделов филологии. <...>

Итак, научное исследование какого бы то ни было языка входит в область языковедения; но не всякое изучение языка является научным: языковедение, как науку, задача которой познать язык в его истории, нельзя смешивать, понятно, с изучением какого-либо языка для практической цели, т.е. с целью владеть этим языком как средством для достижения других целей, например для обмена мыслей.

СЛОВА ЯЗЫКА

Я обращаюсь теперь к общему обзору фактов, явлений языка. Язык состоит из слов, которые, за исключением лишь некоторых, вступают между собою в сочетания в суждениях, в предложениях; поэтому в словах языка мы должны различать слова отдельные и слова в их сочетаниях в мышлении, а потому и в речи, в предложениях. Сочетание одного слова с другим в предложении образует то, что я называю, в отличие от отдельных слов, словосочетанием. Последнее может быть законченным, представляющим целое, законченное предложение, и незаконченным, представляющим часть другого словосочетания, законченного. Например, слова хорошая погода являются не отдельными словами, а известным словосочетанием, как скоро они даются в речи вследствие сочетания в мышлении одного из этих слов с другим словом как с частью предложения. Взятое нами для примера словосочетание хорошая погода само по себе, как законченное словосочетание, есть предложение, но оно же явится словосочетанием незаконченным, т.е. образующим часть другого словосочетания, например в словосочетании настала хорошая погода.

Отдельные слова языка

Мы остановимся сперва на отдельных словах языка, а по отношению к ним мы должны прежде всего определить, что такое слово, как известная единица в языке, т.е. что представляет отдельно целое слово в отличие от ряда слов, соединенных одно с другим, а также и в отличие от каких-либо частей в слове.

Всякий звук речи, имеющий в языке значение отдельно от других звуков, являющихся словами, есть слово; например, в русском языке звук речи а представляет собою отдельное слово, так как этот звук а имеет у нас известное значение (союз а) отдельно от других звуков, являющихся словами. Обыкновенно, как я сказал, слово состоит из нескольких звуков речи, т.е. представляет известный комплекс звуков речи, и в этом случае отдельным словом является такой комплекс звуков речи, который имеет в языке значение отдельно от других звуков и звуковых комплексов, являющихся словами, и который при этом не разлагается на два или несколько отдельных слов без изменения или без утраты значения хотя бы той или другой части этого звукового комплекса. Например, в русском языке комплекс звуков речи книга есть одно слово, так как не разлагается на какие-либо другие слова. Точно так же, например, звуковой комплекс неправда (ложь) представляет одно слово, хотя это слово по составу не простое, так как, будучи разложен на отдельные слова не и правда, теряет данное значение.

Так как словами являются звуки речи в их значениях, то поэтому различия в звуковой стороне образуют различия самих слов, хотя бы значения таких слов и совпадали (как совпадают, например, значения слов неправда и ложь, которые тем не менее представляют собою два различные слова), если только при этом различие в звуковой стороне не есть такое частичное (т.е. касающееся части звуковой стороны), которое сознается говорящими как видоизменение в части звуков одного и того же слова, не изменяющее значения этого слова; таково, например, в русском языке частичное различие в звуковой стороне слова зимою и зимой или слова под и подо. Видоизменение в части звуков одного и того же слова может существовать потому, что отдельные слова, вступая в сочетание между собою, подвергаются при этом по отношению к звуковой стороне влиянию одного слова на другое слово; кроме того, могут влиять и различия в темпе речи. С другой стороны, так как словами являются звуки речи не сами по себе, но в их значениях, то поэтому тождество звуковой стороны при различии в значении не образует еще, понятно, тождества самих слов (например, в таких случаях в русском языке мой— местоимение = meus и мой— повелительное наклонение от глагола мыть, или бес и без), если только при этом различие в значении не есть такое, которое сознается говорящими как видоизменение значения одного и того же слова. Одно и то же слово с видоизменением его значения является в языке тогда, когда различные значения, соединяющиеся с одной и той же звуковой стороною слова, связываются между собою в сознании говорящих так, что при этом одно значение сознается или как ограничение, специализированно другого, более общего, значения, или как распространение, обобщение другого значения, или как перенесение слова как знака с одного предмета мысли на другой предмет мысли, как связанный с первым в известном отношении. Например, слово город со значением города вообще, а для нас, жителей Москвы, также и со значением Москва, представляет собою одно и то же слово с видоизменением значения, поскольку мы сознаем в слове город значение Москва как ограничение, специализирование другого значения. С другой стороны, например, слово язык со значением «совокупность слов» и язык со значением «совокупность каких бы то ни было знаков для выражения мысли» является одним и тем же словом с видоизменением значения, как скоро последнее значение сознается как распространение, обобщение первого значения. Распространение, обобщение значения слова предполагает предшествующее перенесение слова как знака с одного предмета мысли на другой, как однородный с первым в известном отношении, и в нашем примере обобщению значения слова язык предшествовало перенесение этого слова как знака. Но не всякое перенесение слова как знака (т.е. перенесение значения слова) с одного предмета на другой ведет за собою распространение и обобщение значения слова. Например, в слове подошва в выражении подошва горы мы сознаем перенесение собственного значения слова подошва, но это перенесение слова как знака с одного предмета мысли на другой, однородный с ним в известном отношении, не ведет за собою в данном случае обобщения значения слова подошва. Одно и то же слово, представляющее известное видоизменение значения, с течением времени в истории языка может обратиться в различные слова, имеющие тождественную звуковую сторону, как скоро различные значения слова в их изменениях настолько удалятся в истории языка одно от другого, что уже не связываются между собою в сознании говорящих как видоизменения значения одного слова (например, город со значением города вообще, а также того или другого города в частности, и город со значением известной части Москвы). В языковедении, которое имеет задачей, как мы знаем, исследование языка в его истории, слово с различными значениями в его отличии от различных слов, имеющих тождественную звуковую сторону, может быть определяемо и по отношению к истории языка, а именно — мы можем определить как одно слово с различными значениями и такой комплекс звуков речи (или такой звук речи), в котором в данном периоде жизни языка уже соединяются значения, не связывающиеся между собою в сознании говорящих, если только эти различные значения в истории языка оказываются видоизменениями значения одного и того же слова.

В отдельных словах языка различаются слова полные, слова частичные и междометия. Мы остановимся сперва на полных словах.

Полные слова

Полные слова обозначают предметы мысли и по отношению к предложениям образуют или части предложений, или целые предложения. Например, в русском языке слово дом является полным словом, обозначающим известный предмет мысли, и образует часть предложения, хотя бы получалось в речи неполное предложение (последнее является, когда, например, при виде известного предмета я образую суждение и высказываю его в слове дом, причем, следовательно, один член этого суждения дан не в представлении слова). А, например, такие полные слова в русском языке, как иди, морозит, образуют целые предложения, так как каждое из них обозначает известные предметы мысли в их сочетании в суждении. Полные слова последнего рода, в их отличии от других, я называю словами-предложениями и буду говорить о них впоследствии, после того как скажу о формах слов, так как для существования таких полных слов требуется присутствие в них известных форм, между тем как полные слова, являющиеся знаками отдельных предметов мысли и образующие части предложений, не предполагают сами по себе присутствия в них каких бы то ни было форм.

Отдельными предметами мысли, обозначаемыми полными словами, являются или признаки, различаемые в других предметах мысли, или вещи, предметы, как вместилища известных признаков. Признаки предметов мысли, обозначаемые в словах, могут быть как признаками, существующими независимо от данной речи, данной мысли, так и признаками, являющимися именно при существовании данной речи, данной мысли, т.е. могут быть отношениями предметов мысли к данной речи, мысли (к лицу говорящему, думающему, к предмету его речи, мысли). Соответственно с этим в полных словах различаются знаки двоякого рода: слова-названия и слова местоименные: последние обозначают или вещи, предметы по их отношениям к данной речи, к данной мысли (например, в русском языке ты, он, этот), или самые отношения данных предметов мысли к данной речи, мысли (например, этот или тот в соединении с названием известного предмета). В тех признаках предметов мысли, которые обозначаются в словах-названиях, различаются признаки, представляющиеся без отношения к их изменениям во времени, и признаки в их изменениях во времени; к первым принадлежат: качество, количество, различные отношения предметов мысли; ко вторым: действия и состояния. Те слова-названия, которыми обозначаются или самые признаки второго рода (действия и состояния), или вещи, предметы как вместилища таких признаков, могут быть называемы по их значениям, для отличия от других слов-названий, глагольными словами, без отношения к тому, являются ли они по форме глаголами или именами (т.е. в русском языке к глагольным словам по значению, без отношения к форме, принадлежат, например, не только ношу, носить, но также, например, и ноша).

Те слова-названия, которыми обозначаются вещи, предметы, т.е. вместилища признаков, могут быть знаками двоякого рода: или 1) названиями общими, нарицательными именами (неглагольными и глагольными), или 2) названиями собственными, собственными именами. Общие названия обозначают те или другие предметы мысли как вместилища признаков и вместе с тем соозначают и самые эти признаки, а собственные названия, собственные имена обозначают индивидуальные вещи, предметы без отношения к их признакам, в самой их индивидуальности, поскольку такое обозначение предметов представляет интерес для говорящих. Собственные названия или собственные имена не должно смешивать с общим названием такой вещи, такого предмета, который известен нам в опыте как единичный; например, слово солнце, хотя в непереносном значении и представляет предмет единичный, является, однако, не собственным именем, а общим названием, обозначающим данный предмет в его признаках и потому то же значение это слово сохраняет и тогда, когда мы представляем себе существование многих солнц.

Полные слова-названия, обозначающие предметы одушевленные или представляемые одушевленными, могут изменяться в речи, как я говорил, в слова-воззвания и в этом видоизменении не принадлежат уже к предложениям, существуют вне их, хотя бы предмет, обозначенный в воззвании, являлся вместе с тем и предметом данной мысли (например, Коля, иди! ).

Формы отдельных полных слов

Отдельные полные слова могут иметь формы, а так как учение о всяких формах языка образует тот отдел языковедения, который называется грамматикой, то потому формы языка представляют собой так называемые грамматические факты языка, и различия слов в формах являются поэтому так называемыми грамматическими различиями слов. Формой отдельных слов в собственном значении этого термина называется, как мы видели уже, способность отдельных слов выделять из себя для сознания говорящих формальную и оснó вную принадлежность слова. Формальною принадлежностью слова является при этом та принадлежность звуковой стороны слова, которая видоизменяет значение другой, оснó вной принадлежности этого слова, как существующей в другом слове или в других словах с другой формальной принадлежностью, т.е. формальная принадлежность слова образует данное слово, как видоизменение другого слова, имеющего ту же оснó вную принадлежность с другой формальной принадлежностью. Формами полных слов являются, следовательно, различия полных слов, образуемые различиями в их формальных принадлежностях, т.е. в тех принадлежностях, которые видоизменяют значения других, оснó вных, принадлежностей тех же слов.

Оснó вная принадлежность слова в форме слова называется основой слова. Понятно, что, для того чтобы выделялась в слове для сознания говорящих известная принадлежность звуковой стороны слова в значении формальной принадлежности этого слова, требуется, чтобы та же принадлежность звуковой стороны и с тем же значением была сознаваема говорящими и в других словах, т.е. в соединении с другой основой или с другими основами слов, причем, следовательно, различные основы сознаются как однородные в их значениях в известном отношении, именно — по отношению к тому, что видоизменяется в этих значениях данной формальной принадлежностью слов.

Таким образом, всякая форма в слове является общею для слов с различными основами и вместе с тем всякая форма в слове соотносительна с другой, т.е. предполагает существование другой формы, с другой формальной принадлежностью, но с теми же основами слов, т.е. с теми же их основными принадлежностями. Так, например, слово несу в русском языке заключает в себе известную форму, общую ему, например, со словами веду, беру, поскольку в этом слове выделяется для сознания формальная принадлежность -у, общая ему, например, со словами веду, беру, а также поскольку выделяется основа нес- как данная в другом слове или в других словах с другой или с другими формальными принадлежностями, например, в словах нес-ешь, нес-ет (где являются другие формальные принадлежности слов), причем, следовательно, основа нес- сознается как однородная по значению с основами вед-, бер- и др. Формальные принадлежности слов в их формах могут быть не только положительными, состоящими из известной принадлежности звуковой стороны в качестве формальной принадлежности слов, но и отрицательными, причем самое отсутствие в слове какой бы то ни было положительной формальной принадлежности может само сознаваться говорящим как формальная принадлежность этого слова в известной форме (общей ему с другими словами) по отношению к другой форме или другим формам, где являются положительные формальные принадлежности в соединении с теми основами слов, которые в данной форме не имеют при себе никакой положительной формальной принадлежности слов. Например, в русском языке слова дом, человек заключают в себе известную форму, называемую именительным падежом, причем формальной их принадлежностью в данной форме является самое отсутствие в них какой-либо положительной формальной принадлежности, по отношению этих слов дом, человек, например, к словам дома, человека, заключающим в себе другую форму, называемую родительным падежом; в последних словах дом-а, человек-а является положительная формальная принадлежность слов -а в соединении с теми основами дом, человек, которые в форме именительного падежа в дом, человек оказываются не имеющими при себе никакой положительной формальной принадлежности слова.

Слово может заключать в себе более одной формы, так как в основе слова, имеющего форму, могут, в свою очередь, выделяться для сознания говорящих формальная принадлежность и основа. Например, в русском языке слова беленький, красненький, имеющие известную форму целого слова, общую им со словами белый, красный, заключают и в основах беленьк-, красненьк- также известную форму, так как в этих основах выделяется для сознания говорящих формальная принадлежность -еньк- и основы бел-, красн-(с л и н мягкими), а эти основы известны без данной формальной принадлежности в словах белый, красный.

Формальные принадлежности полных слов, видоизменяя известным образом значения различных основ, как однородных в известном отношении, вносят, следовательно, в слова известные общие изменения в значениях, т.е. при посредстве различий в формах полных слов обозначаются в данных предметах мысли различия, общие этим предметам мысли, как принадлежащим к одному классу в известном отношении. Вместе с тем и самые слова, имеющие формы, обозначаются при посредстве этих форм по отношению к различиям в известных классах слов как знаков предметов мысли. Надо заметить, что термин «форма» в применении к словам употребляется также и в переносном значении, и формами отдельных полных слов называют также отдельные полные слова в их формах; например, самые слова несу, беру и др., заключающие в себе форму первого лица единственного числа настоящего времени, могут быть названы просто формами первого лица единственного числа и т.д.

Формы отдельных полных слов не составляют необходимой принадлежности языка, хотя, что касается известных нам языков, существовавших и теперь существующих, в громадном большинстве их мы находим в отдельных полных словах формы. Есть, однако, и в настоящее время такие языки, в которых отдельные слова не имеют никаких форм; к таким языкам принадлежит, например, китайский язык. Что же касается тех языков, которые имеют в отдельных полных словах формы, то понятно, конечно, что между этими языками существуют различия по отношению к этим формам отдельных полных слов.

Приступая к изучению какого-либо языка, имеющего формы отдельных полных слов, лингвист должен остерегаться того, чтобы не предполагать без проверки существования в этом языке именно таких форм слов, какие известны ему из других языков. Различие между языками в формах отдельных слов может касаться не одних только значений форм, но и самого способа образования форм в словах; например, индоевропейские языки в этом отношении резко отличаются от языков семитских или от так называемых урало-алтайских языков, точно так же как семитские и урало-алтайские языки, в свою очередь, резко различаются между собою в этом отношении, т.е. по отношению к способу образования форм отдельных слов. <...>

⇐ Предыдущая 1 2 345 6 7 8 Следующая ⇒