Поддержка и содействие правительству кяфиров

⇐ ПредыдущаяСтр 37 из 42Следующая ⇒

Суфизм: его представители имеют прочные связи с правящими режимами и империалистами. Они поддерживают правительство кяфиров и помогают им в борьбе с мусульманами-приверженцами Таухида. Они проводят с кяфирами заседание за заседанием, строя планы против приверженцев Таухида, и требуют от них оружие для борьбы с ними. На протяжении истории они постоянно оказывали содействие кяфирам.

Это подтверждают печальные и горькие примеры из настоящего и прошлого наших стран и из написанного арабскими писателями в их книгах. Начнем с конца:

Говорит Мухаммад Шакафа: «Последователи тиджанийского тариката и его шейхи были учеными, принесшими огромную пользу Франции в Алжире и некоторых африканских странах. В 1870 году француженка по имени Аурелла Бикар смогла проникнуть в обитель тиджанийцев и выйти замуж за их шейха по имени господин Ахмад. А когда он умер, она вышла замуж за его брата господина ‘Али. Вышеупомянутая женщина стала святой для тиджанийцев, и они стали называть ее «супругой двух господинов». Они совершали очищение песком (тайаммум), по которому она проходила, несмотря на то, что она осталась католичкой, сохранив свою старую веру. Франция наградила ее орденом почета, и французское правительство сказало о причинах ее награждения: «Потому что эта госпожа управляла величайшей тиджанийской обителью прекрасным управлением, как желала того Франция. И она приобрела для французов плодородные поля и много пастбищ. И если бы не она, они не вышли бы из рук арабов-алжирцев тиджанийцев. И она предоставила нам войска поклонников тиджанийского тариката и его мюридов, и они сражались ради Франции одним рядом, словно они – сплоченное здание»[702].

И продолжает Мухаммад Фахр Шакафа, говоря: «Последователи тиджанийского тариката помогали французским войскам различными способами. Они шпионили для них и посылали с ними людей, которые сражались бок о бок с ними. И их шейхи считали это почетной обязанностью и надеялись на награду Аллаха за это».

Сказал шейх Мухаммад Аль-Кябир, автор книги «Ас-саджадату-т-тиджаниййа-ль-кюбра» («Большой Тиджанийский ковер») и приемник великого шейха Ахмада ат-Тиджани, основателя этого тариката, в своей речи, произнесенной им перед главой французской военной миссии в городе ‘Айн Мады, основном центре тиджанийского суфийского тариката, а было это 28 декабря 1350 г.х., сказал: «Поистине, наша обязанность – помогать возлюбленной наших сердец – Франции, материально, морально и политически. И я говорю это не в качестве благодеяния и превознесения, но с надеждой на награду Аллаха и гордостью от исполнения долга. И, поистине, мои деды сделали прекрасное дело, присоединившись к Франции до того, как она достигла наших стран, и до того, как ее благородные войска оккупировали наши земли»[703].

Приводим здесь также слова основателя тиджанийского тариката шейха Ахмада: «Поистине, кяфиры, преступники и грешники поступают согласно повелению Аллаха, а вовсе не отходят от Его повеления»[704].

Я говорю: если дело обстоит так, как говорит шейх Ахмад, то нет ничего удивительного в том, что они радовались своему присоединению к Франции, возлюбленной их сердец, радости их душ и сокровищу их сердец. Таков суфизм – он убивает в душах своих последователей элемент сопротивления и борьбы, и воспитывает в них элемент подчинения и раболепства.

Говорит Мухаммад Фахр Шакафа: «Известно об оккупации Кайравана Францией, что один француз принял Ислам и назвал себя Саййид Ахмад аль-Хади. Он усердно изучал Шариат, достиг высокой ступени и был назначен имамом большой мечети в Кайраване. И когда французские войска подошли к городу, его жители приготовились защищать его, и они пришли к этому человеку и попросили его спросить совета в склепе шейха в мечети, во влияние которого они верили. Сайд Ахмад вошел в слеп, затем вышел из него, устрашая их грядущими бедами, и сказал им: «Шейх советует вам сдаться, поскольку захват страны неизбежен». И простой народ последовал его словам и не стал защищать город Кайраван, и французы спокойно вошли в него 26 октября 1881 года»[705].

И говорит шейх Тантави Джаухари: «Поистине, многие суфии погрязли в роскоши и жили в изобилии. Люди засыпали их деньгами со всех сторон, им приносились плоды и к ним склонялись сердца из-за укрепившихся в душах представления об их приближенности к Аллаху. И когда они увидели, что Франция окружила мусульман, им не оставалось ничего иного, кроме как передать им бразды правления, чтобы жить в мире и безопасности. И это – то, что случилось в наши дни, и об этом упоминали французские газеты перед нападением на Марокко. Мы читали в них открытые заявления о том, что мусульмане подчинены шейхам суфийских тарикатов, и что именно знать в этих странах и суфии и вручат нам товар, и политикам необходимо осыпать милостями шейхов тарикатов и знать, которой принадлежит власть в странах. Они сказали это совершенно открыто следующей фразой: «Все они наслаждаются благополучной жизнью и изобилием под сенью невежества мусульман. И если мы окажем им почет и милость, они будут с нами, и будут участвовать вместе с нами в сборе трофеев – и, прямо сказать, они будут подобны воронам и хищным птицам, которые питаются остатками добычи львов и орлов»[706].

И среди грустных и смешных примеров следования приверженцев суфийских тарикатов за колонизаторами, нечестивыми правителями и тиранами – то, что суфии Египта искали прибежища у Фарука и устремились к нему, подобно рабам, благодаря его за дарованную их шейху одежду. Суфийский шейх встал перед ним и обратился к нему благодарным рабом, сказав по поводу одежды: «Поистине, она, о, господин мой, символ дарованных тебе Аллахом дарований и знак щедрости Всевышнего, пролитой на сердце Фарука, раскрывающий степень чистоты, помещенной в тебе Аллахом так, что очистился твой прекрасный дух. И это почтение суфиев – горящий уголек из твоего пречистого сердца, которое освещает нам дорогу, и ведет нас по Прямому Пути. Твоим светом мы пользуемся, под твоим руководством идем, и из духа твоего возвышенного черпаем вдохновение и руководство. И, поистине, я, имея честь стоять сегодня перед тобой, даю тебе торжественное обещание, что буду искренним и верным твоему Величеству. Да поддержит тебя Аллах, о, господин мой, духом от Него, и да оденет тебя в одежды Славы Его, и да укрепит тебя войском из Его войск, и да поможет тебе Его помощью и да позаботится о тебе Его заботой»[707].

Говорит Мухаммад Фахр Шакафа: «Поистине, распространение суфийских тарикатов в исламском мире вызывает удивление и изумление. Увеличилось число их последователей, и от их бедствия спасся лишь тот, кого помиловал Господь твой. И, поистине, я изучал большинство из этих тарикатов и не обнаружил среди них ни одного, согласующегося с Кораном и Сунной».

И мне рассказал один мой друг, что однажды на него произвел сильное впечатление вид совершавших хадж (т.е. их множество) и ему пришел в голову вопрос: «В чем причина того, что Аллах дал господство кяфирам над мусульманами в большинстве стран мира притом, что Он обрадовал их тем, что они выше всех остальных, и что им принадлежит слава, и что Он никогда не сделает кяфирам пути против них, и что Он обязательно поможет им. И ему было внушено, чтобы он спросил у совершающих хадж, будь то азиаты или африканцы: «Каков твой тарикат? ». И большинство из них говорили ему одно из названий этих странных тарикатов.

И он посетил группу министров одного из исламских государств, страдающего от репрессий соседнего государства кяфиров. Он спросил их о названиях тарикатов, имеющихся в их государстве. Они решили, что он – один из их поборников и последователей и перечислили ему около десяти названий. Когда же он спросил их, какой же из этих тарикатов соответствует пути и религии Мухаммада (да благословит его Аллах и приветствует), этот странный вопрос их озадачил. Один из них ответил: «Каждый, принадлежащий к тарикату – его тарикат есть тарикат Мухаммада (да благословит его Аллах и приветствует)». Тогда он сказал им: «Но у Мухаммада был только один тарикат, и его описал Всевышний, сказав: «Таков Мой прямой путь. Следуйте по нему и не следуйте другими путями, поскольку они собьют вас с Его пути» (Скот, 153).

И сказал Пророк (да благословит его Аллах и приветствует): «Я оставил вас на том, ночь и день чего одинаково светлы…».

И эти министры разгневались и потребовали прекратить разговор на эту тему.

И тогда этот друг вспомнил Слова Всевышнего: «Любое бедствие постигает вас лишь за то, что приобрели ваши руки» (Совет, 30)[708].

Поистине, суфизм есть суфизм, в прошлом и в настоящем, в наших странах и в других странах, в своем духе, своем сущности и своей цели, с некоторыми отличиями во внешней оболочке. Он питает отвращение к знанию, отвращает людей от участия в Джихаде, превозносит своих шейхов до уровня пророков и даже выше, до уровня Божественности. И он поддерживает кяфиров, а не мусульман, приверженцев Таухида и разрушает здание Ислама и т. д.

И если мы посмотрим на историю наших стран, мы обнаружим, что суфийские шейхи у нас, а также их последователи, вставали на сторону кяфиров. Вот Хасан-эфенди Кохийский, шейх суфиев Дагестана, о котором они говорят, что он «Божественный Кутб и господин Гаус, познавший Аллаха и приближенный Аллаха (вали) без всяких сомнений». Шейх этот жил в начале двадцатого века и был современником имама Наджмуддина(? ). А Наджмуддин – это пятый имам в Дагестане и Чечне, который выступал против Царской России, как выступали до него Гази Магомед и Имам Шамиль. Он желал освобождения стран от ига русской колонизации и установления в них Исламского государства. Хасан-эфенди начал оказывать ему сопротивление, враждебно отнесся к нему, встал на сторону русских… Он стал отвращать людей от Джихада, посеял рознь среди мусульман и разногласия. И за ним последовали обольщенные, которые доверяли ему. Русские же воспользовались им для осуществления своих целей и претворения в жизнь своих планов. Они посылали его для усмирения восставших в деревнях Дагестана, и он вставал среди людей и обращался к ним с речью, настраивая их против Наджмуддина, и сообщал им о том, что Наджмуддин в действительности не имам, и человек, разводящий смуту (фитна). Он также сообщал им о некоторых вещах из области Сокровенного и показывал им чудеса под видом чудесных способностей, дарованных Аллахом (карамат), а люди верили ему и следовали за ним. И он состоял в дружбе и вел переписку с лидером большевиков Лениным.

В 1922 или 1923 году Хасан-эфенди устроил конференцию, на которую пригласил семьдесят два ученых из числа ученых (? ). Они обсуждали вопрос Наджмуддина, его имамство и участие в Джихаде с ним. Они составили согласный протокол и подписали его (кроме шести из них, которые отказались подписать этот протокол). Они пришли к согласному мнению о виновности Наджмуддина, и о том, что нет ему Джихада, и объявили его врагом народа, прокляли его при всех и прочитали ду’а. На той же конференции они подготовили телеграмму, чтобы послать ее своему лидеру Ленину в Москву в Кремль. Написано там было следующее: «Лидеру мирового пролетариата Ленину. Мы огорчены вашей болезнью и ожидаем вашего выздоровления. И, поистине, мы верим в вашу победу и мы с вами. И к имаму на пути победы».

Таков суфийский Кутб и Гаус, «познавший Аллаха» и познавший Ленина, Хасан-эфенди Кохийский. Он объявил о своей поддержке лидера большевиков-атеистов и кровавого коммунизма, и выразил сожаление по поводу его болезни и надежду на его скорое выздоровление, чтобы идти вместе с ним по пути победы… И объявил о своей враждебности по отношению к имаму, муджахиду и выдающемуся ученому Наджмуддину (да помилует его Аллах), который стремился к освобождению мусульманских стран от ига русской колонизации, утверждению Слова Аллаха и созданию в них исламского государства.

Результатом борьбы между ними стало то, что последователи Ленина задержали при содействии последователей Хасана-эфенди имама Наджмуддина(? ). А затем, спустя некоторое время, после того, как завершили свои дела с Хасаном-эфенди, и решили, что более в нем не нуждаются, они сделали с ним то же, что и с Наджмуддином, отправили его вслед за ним и претворили в жизнь слова Наджмуддина, которые он сказал ему однажды: «Ты не избежишь одного из двух мечей. Либо я настигну тебя и снесу тебе голову, либо они настигнут тебя и снесут тебе голову».

Есть еще одна выдающаяся личность, один из суфийских шейхов, который сыграл ту же роль, что и Хасан-эфенди. Он встал на сторону русских, вступил в их ряд и подавлял Джихад. И его постигла та же участь, что и Хасана-эфенди, и нехорошая это участь… Это ‘Али-хаджи Ахушийский(? ).

Таковы суфийские кутбы – они всегда являются друзьями безбожников и врагами приверженцев Таухида.

Таково наше недалекое прошлое, и настоящее наше не лучше, и как похожа сегодняшняя ночь на вчерашнюю... Суфии Дагестана сегодня – под властью Саида-эфенди Чиркейского, его правой руки Мухаммада и его сына Саййида Мухаммада, покойного муфтия. И ближайшим человеком к ним из властей Дагестана стал Муху(? ) Химматович Алиев, коммунист, атеист и кяфир, глава дагестанского парламента. Именно с ним они проводят заседания, с ним строят планы против Ахлю-с-Сунна и плетут заговоры против них, с ним и с другими врагами Ислама – с целью покончить с движением по обновлению Ислама и движением по призыву людей к Таухиду.

Они требуют от них оружие для борьбы с Ахлю-с-Сунна, и они много раз использовали кафедры правительства, осуществляя с них ожесточенные атаки на тех, кого они называют «ваххабитами». Они опорочили Ахлю-с-Сунна, обвинили их в заблуждении и куфре, навешали на них грандиозные обвинения, натравили на них народные массы и членов правительства, и исказили их образ так, что он стал самым отвратительным и уродливым в глазах народа, и люди стали бросаться на Ахлю-с-Сунна, как бросаются поглощающие пищу на блюдо.

Сколько сотрудничали они с правительством, запрещая издание книг, журналов и газет, издаваемых Ахлю-с-Сунна, и запрещая владельцам книжных магазинов и книгохранилищ продавать их. Они также призвали людей с помощью телевидения, радио и газет к отвержению их и отказу от их чтения. И правительство Дагестана помогает им во всем этом и содействует и дает им зеленый цвет. И сколько раз они вместе с сотрудниками спецслужб, милиции и правительства устраивали рейды по всем концам Дагестана, оценивая положение и предупреждая людей от распространения там «ваххабизма». Люди не знают Аллаха, и не знают Ислама, и не произносят слова Свидетельства (шахады), и не совершают намаза и не соблюдают поста... И вместе с тем, первое, от чего их предостерегают – «ваххабизм». И сколько раз призывали они с минбаров мечетей и кафедр правительства к убийству «ваххабитов». И они не ограничились этим, но стали устраивать облавы на места нахождения и работы Ахлю-с-Сунна. Они нагрянули с милицией в центр «Кавказ», принадлежащий Ахлю-с-Сунна, который был зарегистрирован согласно их закону. Они ворвались туда в масках, все перевернули, поломали все приборы и избили до крови молодых людей, которые брали уроки арабского языка там. Затем они забрали все, что там было, в том числе и этих молодых людей, и отвезли в милицейское управление. А молодые люди держали пост (это было днем в Рамадан), и когда они хотели сплюнуть кровь изо рта, их принудили ее проглотить, сказав: «Не оскверняйте нашу землю своей кровью! ».

Но они не ограничились и этим. Они проявили инициативу для издания закона или поправки к закону, где говорится о запрещение того, что они называют «ваххабизмом». А «ваххабизм», о котором они повторяют в своем сумасшествии и помешательстве, - не иначе, как призыв к Аллаху, поклонению одному лишь Аллаху, оставлению ширка и нововведений (бид’а) и соблюдению Сунны… В конце концов они убедили правительство в необходимости этого. Оно пошло им навстречу и издало 27-28 декабря 1997 года закон, удовлетворяющий их потребности и утоляющий их жажду.

Ахлю-с-Сунна, несмотря на это, идут по пути Таухида и призыва к нему, и по пути Джихада. Не вредит им предавший их и противоречащий им, и их не лишают их твердой решимости идти вперед те наказания и трудности которые они встречают на своем пути, ибо они уверены, что путь к Раю сложен и такова традиция Аллаха.

Такова упорная работа суфиев Дагестана и их деятельность. И Джихад чеченцев шел по соседству с ними, но они не участвовали в нем и не сказали даже полслова в поддержку их, и не знали своих коллег и братьев чеченцев-суфиев, и не вспоминали и них во время войны. Тогда как Ахлю-с-Сунна Дагестана встали бок о бок с ними и участвовали в их Джихаде своим имуществом и своими душами. Однако когда война закончилась, и российские войска были выдворены с чеченской земли, суфии вернулись к проблеме «ваххабизма» и подняли ее снова. И тут нашли общий язык суфии Дагестана и Чечни, и они признали положение друг друга. Между ними начались встречи, но не иначе как для обсуждения проблемы «ваххабизма» и необходимости организации работы и объединения усилий против них.

В конце концов, военный командир Шамиль Басаев устроил конференцию в Грозном, столице Чечни, на которой присутствовали муфтии Дагестана, Чечни и Ингушетии. Они обсудили тему «ваххабизма» и методы борьбы с ним, упомянули о необходимости противодействия ему и уничтожения его. И при этом ни Шамилю Басаеву, ни чеченскому муфтию Ахмаду Кадырову не пришло в голову спросить муфтиев Дагестана и Ингушетии: «Где вы были во время войны, когда решалась наша судьба?! ». И ни муфтий Дагестана, ни муфтий Ингушетии не боялся, что кто-то задаст им подобный вопрос, поскольку оба они знали, что тема войны закрыта и теперь существует тема «ваххабизма»[709].

И сегодня, когда чеченский президент Аслан Масхадов сорвал покрывало Ислама со своего лица и проявил куфр и лицемерие в своих словах и делах и отнесся враждебно к Ахлю-с-Сунна – так, что даже приговорил к смертной казни четырех человек по обвинению в том, что они иностранцы, пришедшие с «ваххабитской» религией, чтобы изменить религию его отцов... Это шейх Абу ‘Умар, ‘Абду-р-Рахман (иорданский чеченец), Хамза (иорданский чеченец (да помилует его Аллах)) и я. Тогда муфтий Чечни суфий Ахмад Кадыров стал первым человеком, поддерживающим Масхадова, и вставшим в его ряд. И Масхадов предоставил ему возможность пользоваться всеми СМИ в его правительстве для проведения акций против Ахлю-с-Сунна и нападок на них. И не проходило дня без того, чтобы Ахмад Кадыров не появлялся на государственном канале TVI, проводя бешеные атаки против исламского джама’ата Таухида, делая его ненавистным для людей и искажая их представления о нем. И каждый раз он повторял фразу: «Ваххабиты» - последователи Мухаммада ибн ‘Абду-ль-Ваххаба, который сказал, держа палку: «Вот эта моя палка лучше, чем ваш Пророк». О Аллах, проклятие Твое на том, кто лжет из них…[710]

Таковы суфии в их поддержке кяфиров, врагов Ислама.

Аль-Джама’а: не относятся дружественно и не поддерживают кяфиров, будь то отдельный человек или правительство, не проводят с ними заседаний и не плетут вместе с ними заговоры против мусульман, не доносят им на мусульман, даже на суфиев.

И их отношение к кяфирам соответствует Словам Всевышнего, так описавшего верующих: «Они будут смиренны перед верующими и непреклонны перед неверующими» (Трапеза, 54).

И Его Словам: «О те, которые уверовали! Сражайтесь с неверующими, которые находятся вблизи вас. И пусть они убедятся в вашей суровости» (Покаяние, 123).

И Его Словам: «О Пророк! Борись с неверующими и лицемерами и будь суров к ним» (Покаяние, 73; Запрещение, 9).

Поэтому вы видите, что все неисламские правительства относятся враждебно к нам, нашему джама’ту и обновительному движению, которое возникает тут и там в разных уголках земли с нашей помощью и помощью наших братьев. Они называют наше движение «ваххабизмом», «радикализмом», «экстремизмом» или «терроризмом». Но как бы они его не называли, оно остается обновительным движением, призывающим людей к возвращению к Корану и Сунне и оставлению ширка и нововведений (бид’а). И Посланник (да благословит его Аллах и приветствует) предвещал его появление, говоря: «Поистине, Аллах посылает этой Умме каждые сто лет того, кто обновляет для нее дело ее религии» [711]. Даже правительство Саудовской Аравии, которое, по их мнению, считается «ваххабитским» и с земли которой началось движение Таухида в последние века, враждебно относится к нашему движению. Оно бросило ученых нашего призыва в свои тюрьмы, например, Сальмана аль-‘Ауди, Сифра(? ) аль-Хавали, Са’ида аль-Кахтани, Насыра аль-‘Умара и других. И да поможет нам Аллах.

Такова Истина, приверженцы Истины, призывающие к Истине и следующие по пути Истины. Чужаки в своей земле и в собственном доме... Просим у Тебя Милости Твоей, о Милостивейший из милосердных, и помощи Твоей, о, Господь Миров!

112 – Азан вслед похоронной процессии (джаназа)

Суфизм: его представители читают азан вслед похоронной процессии на пути к могиле, так же, как читают его для совершения намаза.

Ахлю-с-Сунна: считают это нововведением (бид’а) и делом, которое не совершали наши праведные предки. Азан узаконен для сбора людей на намаз и тому подобного, так же, как узаконено чтение азана в ухо новорожденного сразу после рождения, чтобы первым, что он услышал из слов этого мира, были слова Свидетельства (шахады).

Что же касается того, чтобы читать азан вслед погребальным носилкам, когда их несут на кладбище или когда покойного опускают в могилу, то это не относится к религии. Да и как это может относиться к религии, когда Пророк (да благословит его Аллах и приветствует) не делал этого, а также никто из тех, кого мы берем за образец? А то, чего не делал ни Пророк (да благословит его Аллах и приветствует), ни праведные халифы после него, не относится к религии, даже если разум находит это хорошим или не видит в этом беды. Религия не утверждается разумом, но утверждается переданным (аятами, хадисами). Сказал Пророк (да благословит его Аллах и приветствует): «Кто внесет в это наше дело то, что к нему не относится, это будет отвергнуто» [712].

И передают от ‘Али его слова: «Если бы религия (основывалась) на разуме, нижняя часть хуффа[713] была бы более достойна протирания (масх), чем верхняя»[714].

Ду’а под саваном (кяфан)

Суфизм: его последователи кладут в могилу умершего, под его саван (кяфан), листок бумаги с написанными на нем аятом или ду’а, положенный в пузырек в надежде, что это принесет пользу умершему, защитив его от наказания или облегчив ему его и т.д.

И некоторые люди сделали это своей профессией, увидев, что это приносит им немалые деньги. Они приобрели для этого ксерокс и размножают эти бумаги для продажи. И каждый, кто верит им и следует за ними в этом, приходит к ним и покупает у них эти бумаги. Так они превратили это в работу, приносящую им богатство, поскольку простые и невежественные люди имеют обыкновение, увидев, что люди делают нечто, повторять за ними. Особенно если это делают те, кому приписывают знания, или дело это имеет отношения к мертвым.

Совершенно очевидно, что люди всегда уважают мертвых, читают за них ду’а, просят для них прощения и делают для них все, что, как они считают, может возвысить их положение в Вечном Мире, очистить их от грехов и облегчить их наказание. И они не скупятся на подобные дела. А другие люди, торгующие своей религией, пользуются этими чувствами людей и внушают им, что это дело приносит огромную пользу и становится причиной прощения им и малых, и великих грехов, возвышает их положение и т.д. И за это они берут с них деньги недозволенным образом.

Ахлю-с-Сунна: считают это дело порицаемым и мерзким, а также отвратительным нововведением.

Как может быть разрешенным класть в могилу умершего листок, на котором написан коранический аят или одно из Прекраснейших Имен Аллаха или ду’а, содержащее в себе нечто подобное, когда тело мертвого вскоре начнет гнить и разлагаться, источая при этом отвратительный запах, невыносимый для человека? Это, клянусь Аллахом, осквернение для Корана и Имен Аллаха и оскорбление для них!

Ученые-факыхи согласны в том, что запрещено писать аяты Корана, или отдельные фразы из него на стенах могилы и могильной плите, поскольку в этом – осквернение Корана и использование его не по назначению. Даже относительно написания имени покойного на могильной плите ученые разошлись во мнении. Некоторые из них сочли это запретным, поскольку Пророк (да благословит его Аллах и приветствует) в общем запретил писать на них. Упоминается в хадисе Джабира (да будет доволен им Аллах), что Пророк (да благословит его Аллах и приветствует) запретил покрывать могилы гипсом и писать на них[715]. А другие разрешили это, поскольку существует необходимость узнавать могилу.

Это если надпись находится сверху могилы, далеко от трупа, и не является аятами Корана или одним из Имен Всевышнего Аллаха или хадисом Посланника (да благословит его Аллах и приветствует) и не превышает необходимый объем…

Что же касается этого, то в запретности его не сомневается никто. Более того, это может привести к куфру, если человек сочтет это дозволенным.

Добавьте к этому, что мы не видим ни одного достойного подражания из числа наших праведных предков, который совершал бы подобные действия. Этого не делал ни Пророк (да благословит его Аллах и приветствует), ни сподвижники, ни заставшее их поколение, ни четыре имама. Интересно, почему же они этого не делали? Может, их умершие не нуждались в этой писанине и в этих пузырьках? Или же пришло к суфиям от Аллаха то, что не приходило к нашим праведным предкам? Или же суфии выдумали и внесли в религию то, на что Аллах не давал никакого дозволения?

Каждому понятно, и это не вызывает сомнения, что любая вещь, касающаяся религии, относится ли она к живым или к мертвым, не утверждается иначе как наличием доказательства (далиль) из Корана и Сунны. И мы спрашиваем, где у суфиев доказательства узаконенности того, что делают они на пользу мертвому?

О, Аллах! Направь шаги наши к Истине, утверди нас на ней и убереги нас от ширка суфиев. О Аллах, амин…

⇐ Предыдущая 32 33 34 35 363738 39 40 41 Следующая ⇒