Понятие и место применения права как способы его реализации. Субъекты правоприменительной деятельности. Стадии правоприменения.

⇐ ПредыдущаяСтр 32 из 38Следующая ⇒

Применение — это такой способ реализации права, который связан с властными действиями юрисдикционных органов и должностных лиц. Последние выступают от имени государства, выполняя возложенные на них специальные функции и полномочия. Перед нами — одна из форм государственной деятельности, направленной на претворение правовых предписаний в жизнь, практику.

Применять нормы права — это значит применять власть, а нередко — принуждение, санкции, наказание. Правоприменение осуществляют только специальные субъекты. Именно поэтому рядовые граждане не могут применять правовые нормы, иными словами, употреблять власть; такими прерогативами они не наделены, хотя вопрос этот в литературе небесспорный.

Так, по мнению М.С. Строговича, гражданин, задержавший на улице хулигана и доставивший его в милицию, тем самым якобы применил к нему норму права. Ученый, передавший в дар государству свою научную библиотеку или какую-либо иную ценную коллекцию, Например собрание картин, тоже применил соответствующую правовую норму. Но применение ли это? Как нам представляется, в первом случае гражданин исполнил свой гражданский долг; во втором — использовал предусмотренное законом право подарить любую вещь любой организации или лицу. Здесь нет элемента властности.

Правоприменение непосредственно связано с эффективностью действия законов и иных нормативных актов, совершенствованием механизма правового регулирования, поддержанием правопорядка и дисциплины в обществе. Его цель — упорядочение взаимоотношений между людьми и их объединениями, придание им организованного и стабильного характера.

Одновременно, сам процесс применения права должен протекать в строгих рамках законности, исключающих произвол, своеволие, бюрократизм, волокиту, тем более — мздоимство, вымогательство, взятки. Нередко чиновники создают искусственные препятствия, за преодоление которых требуют «вознаграждения». Известно, что современный российский госаппарат серьезно поражен коррупцией.

Правда, в последнее время наряду с государственными учреждениями действует немало частных (нотариальные конторы, адвокатуры, пункты обмена жилья, хозрасчетные поликлиники, стоматологические кабинеты, всевозможные фирмы, бюро, ателье по оказанию коммунально-бытовых услуг и т.д.), которые объективно создают здоровую конкуренцию и ограничивают былой монополизм в названных сферах. «Просителей» у парадных подъездов стало меньше, а стало быть, меньше возможностей для злоупотреблений.

Характерные особенности применения права заключаются в следующем:

1) это — властно-императивная форма реализации права;

2) осуществляется компетентными, уполномоченными на то органами и должностными лицами;

3) носит процессуально-процедурный характер;

4) состоит из ряда последовательных стадий, т.е. отличается стадийностью;

5) имеет под собой соответствующие юридические основания;

6) связано с вынесением правоприменительных актов;

7) является разовым и индивидуально-определенным действием, касающимся персонифицированных субъектов;

8) направлено на урегулирование конкретных ситуаций. Указанные признаки показывают специфику правоприменения и

достаточно четко отграничивают его от первых трех форм реализации права — соблюдения, исполнения и использования. Следует лишь помнить, что при использовании, как уже отмечалось, нередко тоже требуется «вмешательство» соответствующих агентов власти, но оно носит здесь характер содействия, участия в осуществлении гражданином своего права, ибо без этого субъект просто не сможет воспользоваться предоставленной ему законом возможностью (например, уволиться с работы, вступить в брак, заняться предпринимательской деятельностью). В целом же в названных выше трех формах право реализуется добровольно, без принуждения.

В каких же случаях возникает сама необходимость в применении норм права, какими причинами оно вызывается? Иными словами, каковы основания, поводы этого юридически властного действия? Необходимость в применении правовых норм возникает при следующих обстоятельствах:

1) когда совершается правонарушение и требуется применить санкцию к нарушителю, привлечь его к ответственности;

2) когда нет добровольного исполнения обязательств (возврата долга, уплаты штрафа, налога, соблюдения условий договора);

3) когда появляется препятствие на пути реализации субъектом своего права (например, гражданин получил ордер на квартиру, но занять ее не может, так как она самоуправно занята другим лицом);

4) когда возникает спор о праве и стороны не могут сами найти согласованное решение, уладить конфликт (раздел имущества, домовладения; спор о детях, наследстве и т.д.);

5) когда те или иные юридически значимые действия в силу их особой важности должны пройти контроль со стороны государства с целью проверки их правильности, законности, достоверности (сделки по купле-продаже недвижимости, регистрация нотариальным учреждением завещания, выделение земельного участка, оформление доверенности на пользование автомашиной, заверение копий различных справок, документов, дипломов, аттестатов и т.д.).

6) когда определенные права и обязанности, соответствующие им правоотношения не могут возникнуть из односторонних действий самих субъектов и требуется вынесение компетентным органом или Должностным лицом содействующего правоприменительного акта (представление гражданина к награде, назначение пенсии, вступление в должность, переход на другую работу, получение премии);

7) когда по закону необходимо официально установить (нередко через суд) наличие или отсутствие какого-либо факта, события, состояния (например, признание лица безвестно отсутствующим либо умершим; нахождение на воинской службе, в родстве, в браке; приобретение или утрату гражданства).

Кроме рассмотренных выше четырех основных форм реализации Права (соблюдения, исполнения, использования и применения) в на-Учной литературе называются и такие, как добровольная и принудительная реализация, индивидуальная и коллективная; в правоотношениях и вне правоотношений, в правоотношениях общего и конкретного типа (по Форме связи субъектов).

Реализация или осуществление права (претворение его в жизнь) — это родовое, наиболее широкое, собирательное понятие, а соблюдение, исполнение, применение, использование и другие формы — видовые. Их надо соотносить с общей категорией — «правореализация».

Применение норм права не является простым однозначным действием. Оно представляет собой достаточно сложный процесс, состоящий из ряда логически последовательных стадий. Таких стадий пять. Наиболее четко они прослеживаются при применении норм уголовного права, когда речь идет о преступлениях.

1. Установление и анализ фактических обстоятельств дела (стадия доказывания);

2. Выбор правовой нормы, по которой надлежит разрешить дело.

3. Проверка юридической силы и толкование выбранной нормы.

4. Вынесение правоприменительного акта (документально-оформительская стадия);

5. Контрольно-исполнительная стадия (реальное исполнение приговора или решения суда по гражданскому делу, доведение их до заинтересованных лиц и органов).

На первой стадии главной целью является выяснение объективной истины по делу. Для этого по закону необходимо совершить целый ряд процессуальных действий (осмотр места происшествия, опрос свидетелей, исследование вещественных доказательств, следов, документов, назначение, если это нужно, экспертизы, фотосъемка и т.д.). Важно установить мотивы преступления, выяснить причины, способствовавшие его совершению. Еще римские юристы рекомендовали руководствоваться здесь следующей формулой: что—где—когда—кто—как и почему. Ответив на все эти вопросы, следователь может получить более или менее ясную картину случившегося, т.е. установить фактическую основу дела.

Поиск истины — труднейшая задача, особенно по сложным преступлениям, подготовленным и совершенным профессионалами (например, заказные убийства, дела о коррупции, грабежах, разбоях, хищениях, рэкете). При этом истина должна быть абсолютной, а не относительной, по крайней мере к этому надо стремиться.

Современная правовая наука уже давно преодолела концепцию А.Я. Вышинского о так называемом «относительном характере» следственной и судебной истины. Под «относительной» же истиной тогда, в разгар сталинских репрессий, понималась определенная степень вероятности того, что дело было так, как считают следователь, судья, прокурор. Мол, абсолютная истина здесь недостижима, поэтому можно довольствоваться относительной.

Практические последствия такой концепции хорошо известны. Версий может быть много, а истина одна, и она должна быть установлена во что бы то ни стало. В противном случае дело нельзя считать законченным. Другой вопрос — сложность добывания истины (запутанность ситуации, недостаток доказательств и т.д.). По каким-то Делам она в силу этого и не устанавливается, но тогда дело нельзя считать расследованным, а стало быть, и нельзя направлять его в суд.

Под абсолютной объективной истиной в данном случае понимается полное соответствие выводов следствия или суда фактическим, реальным обстоятельствам, тому, что произошло в действительности.

На второй стадии — при выборе нормы — дается юридическая квалификация совершенным действиям. Эта стадия требует высокой подготовленности и профессионализма лица, применяющего правовую Норму. Необходимо, к примеру, решить, какое преступление совершено — умышленное или неосторожное; если установлен умысел, то Какой — прямой или косвенный (эвентуальный). Неосторожность тоже бывает двух видов самонадеянность (легкомыслие) или небрежность. В зависимости от этого избираются разные нормы или их части. Все это представляет собой логическую операцию подведения конкретной ситуации под надлежащую норму закона. «Закон всеобщ, а случай единичен» (К. Маркс).

Данная стадия требует не меньшей ответственности и внимательности, чем первая. Квалификация должна быть точной, адекватной и бесспорной. Ошибки здесь крайне нежелательны, ибо это отражается на судьбе обвиняемого (тяжесть содеянного, разные санкции, сроки и вид наказания и т.д.). Фактически здесь речь идет об установлении полного состава правонарушения, иными словами, юридической основы дела. Отсутствие хотя бы одного признака состава преступления влечет за собой прекращение уголовного преследования.

Третья стадия предполагает проверку юридической силы выбранной нормы, ее действия во времени, в пространстве и по кругу лиц, устранение возможных противоречий, коллизий, пробелов, расхождений. Необходимо убедиться, не отменена ли данная норма или не отпали ли те условия, на которые она была рассчитана. Норма подвергается всестороннему толкованию с помощью известных приемов и способов (грамматического, логического, систематического, специально-юридического и др.).

Что касается коллизий и пробелов, которые могут встретиться в правоприменении, то наука и практика выработали следующие правила их преодоления:

а) если противоречат друг другу акты одного и того же органа, но изданные в разное время, то применяется последний по принципу, предложенному еще римскими юристами: «Позже изданный закон отменяет предыдущий во всем том, в чем он с ним расходится»;

б) если коллизионные акты изданы одновременно, но разными органами, то применяется акт, обладающий более высокой юридической силой (например, закон и указ, указ и правительственное постановление), т.е. принимается во внимание иерархия нормативных актов и отдельных норм;

ж) если расходятся общефедеральный акт и акт субъекта Федерации, то применяется первый (в пределах предметов ведения РФ и совместного ведения — ст. 76 Конституции РФ);

г) в случае противоречия между федеральным актом и актом субъекта Федерации, изданным в пределах его компетенции, приоритет имеет последний (ч. 6 ст. 76 Конституции РФ);

д) если обнаружен пробел в праве (отсутствие нужной нормы), то решается вопрос о применении правовой аналогии в ее двух видах — аналогии закона и аналогии права.

На четвертой стадии в результате проведенных всех вышеуказанных операций выносится правоприменительный акт (например, приговор суда по уголовному делу, судебное решение по гражданскому делу).

Пятая, заключительная, стадия связана с реальным исполнением принятого акта, доведением его до логического завершения. Это очень важно, ибо невыполненное решение сводит на нет весь правоприменительный процесс. Например, из всех судебных решений по имущественным взысканиям исполняется лишь половина. И только сейчас, когда введен институт судебных приставов, положение несколько улучшилось.

В целом применение правовых норм должно быть справедливым, законным, обоснованным, своевременным и гласным. Только в таком единстве оно может быть эффективным, достигать своих целей, приносить пользу. Древнеримский мыслитель, политический деятель, оратор и писатель Марк Туллий Цицерон считал, что судья — это говорящий закон, а закон — немой судья. Поэтому важно, чтобы закон и суд не расходились, а дополняли друг друга. Недопустимо также в данном процессе противопоставление законности и целесообразности (политической, идеологической, прагматической и т.д.).

Правоприменительные акты. Их понятие и место среди других правовых актов. Требования к актам. Форма и структура правоприменительных актов.

Правоприменительный акт — один из видов правовых актов. Он определяется в юридической науке как известный официальный документ, изданный компетентным органом или должностным лицом по какому-либо делу (вопросу) в отношении конкретного субъекта или субъектов на основе соответствующей правовой нормы.

Назначение актов применения права вытекает из их названия — они призваны применять юридические нормы к соответствующим лицам, но ни в коем случае не создавать новые нормы и не изменять или дополнять старые; это не их функция.

Наиболее характерные признаки (специфика) правоприменительных актов заключаются в следующем:

1) они имеют индивидуально-определенный характер, т.е. относятся к Конкретным лицам, которых можно назвать поименно (например, приговор суда, приказ об увольнении работника с работы, указ о награждении гражданина орденом). Этим они отличаются от нормативных актов, имеющих безличную (неперсонифицированную) природу;

2) являются властными и обязательными для исполнения, поскольку исходят от государства либо с его согласия от общественных объединений, органов местного самоуправления, других структур и образований (делегированные полномочия); за неисполнение таких актов могут последовать санкции;

3) не содержат в себе правовой нормы (общего правила поведения), поэтому не являются источником и формой права; их назначение — не создавать, а применять нормы права;

4) выступают в качестве юридических фактов, порождающих конкретные правоотношения между тем, кто применяет норму, и тем, к кому применяют; тем самым эти акты осуществляют локальное (казуальное) правовое регулирование, конкретизируя общие предписания;

5) исчерпываются однократным применением и на иные ситуации и других субъектов не распространяются; после разового применения прекращают свое действие;

6) обеспечиваются государственным принуждением, так как речь идет о претворении воли законодателя в жизнь, если даже для этого требуется использовать силу власти.

Следует иметь в виду, что далеко не все официальные документы представляют собой правоприменительные акты (например, разного рода справки, доверенности, квитанции, накладные, платежные поручения, дипломы, аттестаты, грамоты, удостоверения личности и т.д.), так как они не подходят под указанные выше признаки. Подобные «казенные бумаги» выступают технико-операционными средствами служебных взаимоотношений между гражданами и организациями, а также последних между собой.

Классический правоприменительный акт (например, приговор суда) должен обладать необходимыми внешними атрибутами (реквизитами), т.е. отвечать установленным правилам и требованиям (место и время вынесения, дата, подпись, печать, ссылка на закон, кем издан и т.д.). Он должен также иметь определенную внутреннюю структуру: описательную часть, мотивировочную и резолютивную, в которой излагается само решение. Без некоторых элементов такой атрибутики самый важный акт может утратить свою юридическую силу.

Виды правоприменительных актов. Акты применения норм права отличаются большим разнообразием, поэтому они классифицируются по различным основаниям.

По отраслевому признаку они подразделяются на уголовно-правовые, гражданско-правовые, административно-правовые, финансовые и др.

По субъектам их издания — на акты судебных органов, арбитражных, прокурорских, следственных, контрольных; органов представительной и исполнительной власти, местного самоуправления; акты президента, правительства, федеральных министерств и ведомств.

По юридической природе — на правоохранительные, правоисполни-тельные, правовосстановительные, правообеспечительные.

По последствиям — на правообразующие, правопрекращающие и правоизменяющие (например, приказ ректора о зачислении в вуз, об отчислении из вуза, о переводе с одной формы обучения на другую в том же вузе).

По форме выражения — на письменные и устные (например, штраф за неправильную парковку автомобиля, за безбилетный проезд в общественном транспорте, за переход улицы в неположенном месте); акты-документы и акты-действия. Акты-действия, в свою очередь, могут быть подразделены на словесные (распоряжение или резолюция руководителя подчиненному совершить определенное действие) и конклю-дентные, или молчаливые: разного рода указатели, сигналы, жесты, команды, символы, ясно показывающие намерения применить норму права (остановить автомашину, затормозить, свернуть в сторону), если требования будут нарушены. Отказ от выполнения всех этих знаков, указателей и сигналов влечет за собой юридическую ответственность (А.Д. Черкасов).

По названию акты применения права могут иметь форму указа, постановления, приказа, распоряжения, протокола, резолюции, разрешения, приговора, акта о наложении штрафа, указания и т.д. Нередко они совпадают с названиями нормативных актов. Важно, чтобы правоприменительный акт не содержал общего правила поведения.

Следует отметить, что среди правовых актов есть такие, которые содержат в себе как признаки индивидуальной определенности, так и черты нормативности, в силу чего их трудно отнести только к тем или другим. Например, приказ министра обороны о призыве на воинскую службу очередных новобранцев, равно как и приказ о демобилизации отслуживших свой срок военнослужащих, является, с одной стороны, Правоприменительным актом, поскольку он применяет в данных случаях соответствующие нормы Конституции РФ и Федерального закона «О воинской обязанности и военной службе» от 28 марта 1998 г.1, ас Другой стороны, такой приказ относится к сотням и тысячам субъектов индивидуальных и коллективных (военкоматов всех уровней) и тем самым регулирует довольно обширный пласт общественных отношений. А это уже — свойства нормативного акта.

Так что деление правовых актов на нормативные и ненормативные, в частности акты применения норм права, в какой-то мере условно, не абсолютно. Данное обстоятельство необходимо иметь в виду при определении юридической природы того или иного правового документа. Тем не менее указанные выше разграничительные признаки между Нормативными и правоприменительными актами остаются в силе.

Особенности реализации права в условиях отсутствия или неполноты правового регулирования (пробелов в праве). Аналогия закона и аналогия права как способы преодоления пробелов. Их понятие, правовые основания для использования и пределы применения.

Ни одно, даже самое совершенное законодательство не может заранее предусмотреть все те нестандартные ситуации, которые могут возникнуть в жизни и потребовать правового реагирования, поскольку жизнь неизмеримо богаче, многообразнее, чем любые юридические нормы. Именно поэтому нигде в мире никогда не было и нет беспробельного, идеального права, адекватно отражающего действительность. Пробелы в законодательстве нежелательны, однако объективно они возможны и неизбежны'. Это своего рода «огрехи» на правовом поле.

Более того, по мнению, например, В.В. Лазарева, пробелы даже в какой-то мере полезны, ибо они позволяют суду разрешать уникальные, редкие дела исходя из своих представлений о справедливости. Суды и другие органы не могут оставаться безоружными перед лицом фактов, требующих государственно-правового вмешательства. А такие неожиданные факты, споры, коллизии не в состоянии предвидеть самый искушенный законодатель. К тому же последний и не стремится к глобальной регламентации «всего и вся» — ведь право, как известно, регулирует не все, а лишь наиболее важные и существенные отношения.

Под пробелом в праве понимается отсутствие в нем нужной нормы, с помощью которой можно было бы разрешить возникший случай. Это как бы «умолчание» законодателя относительно необходимости правового урегулирования определенного общественного отношения. Случай есть, а нормы нет.

Именно в этом смысле нередко говорят о «белых пятнах», «пропусках», «вакуумах», «нишах» и «пустотах» в праве. Иными словами, речь идет о неполноте, отставании законодательства. Отсюда — необходимость его дополнения, развития, совершенствования.

В литературе различают пробелы первоначальные («недосмотр законодателя») и последующие, когда они обнаруживаются уже в процессе правового регулирования, правоприменительной практики, когда появляются неизвестные ранее отношения. В любом случае пробел в праве — это состояние неурегулированности, неопределенности, а стало быть, и возможного своеволия, личного усмотрения чиновника.

Выделяют также реальные и мнимые пробелы. Мнимый — это когда высказывается суждение о существующем якобы пробеле в праве, тогда как на самом деле ситуация вообще не находится в правовом пространстве и, следовательно, не подлежит разрешению. В.В. Лазарев называет еще такие виды пробелов, как полные и частичные, преодолимые и непреодолимые, простительные и непростительные, а также намеренные.

Пробелы в праве вызываются в основном следующими причинами: а) относительной «консервативностью» права по сравнению с более активной динамикой общественных отношений; б) несовершенством законов и юридической техники; в) бесконечным разнообразием реальной жизни; г) появлением новых отношений, которых не было в момент принятия той или иной нормы.

Имеет значение и то, что, как сказано выше, право опосредует не все взаимоотношения между людьми, а только наиболее принципиальные, но с течением времени одни факты могут выпадать из сферы его действия, другие, напротив, включаться в нее. На гранях соприкосновения правовой и неправовой сфер могут возникать «щели», нестыковки, пробелы.

Первый и естественный путь полного устранения пробела — принятие новой нормы. Но это — «долгий путь», ибо законодатель не может непрерывно, в срочном порядке заделывать «дыры» в праве, он это делает постепенно, устраняя наиболее существенные из них. Пробелы же возникают постоянно и их надо оперативно заполнять, преодолевать. Для этой цели и существует институт правовой аналогии.

Термин «аналогия» в переводе с латинского означает сходство, подобие, соответствие чего-либо с чем-либо. В данном случае речь идет о сходстве правовых норм и регулируемых ими отношений. Задача аналогии заключается в том, чтобы разрешить ситуацию, не предусмотренную законом, таким образом, каким разрешил бы ее законодатель, судя по тому, как он разрешает другие подобные ситуации. Законодатель устраняет пробел, а правоприменитель — восполняет или преодолевает.

В основе аналогии лежит предположение, что все отношения, сходные между собой в главных своих чертах и признаках, разрешаются одинаково. При этом обязательным условием является то, чтобы случай, подлежащий разрешению, непременно входил в круг регулируемых правом отношений, иными словами, находился в пределах юридического поля. К моральным отношениям аналогия права неприменима.

Различают два вида правовой аналогии или два способа преодоления пробелов: 1) аналогию закона; 2) аналогию права. В первом случае отыскивается и применяется сходная с другими норма закона или иного нормативного акта. Во втором, когда не обнаруживается даже и сходной нормы, дело разрешается на основе и в соответствии с общим духом, смыслом, принципами действующего права. Понятно, что в такой ситуации особое значение приобретает правосознание, юридическая культура и профессионализм судей.

Институт правовой аналогии в ее двух видах закреплен в ч. 3 ст. 10 действующего пока Гражданского процессуального кодекса РСФСР, которая гласит: «В случае отсутствия закона, регулирующего спорное отношение, суд применяет закон, регулирующий сходные отношения, а при отсутствии такого закона суд исходит из общих начал и смысла советского законодательства». В названной статье говорится также о том, что суд в соответствии с законом может применять нормы иностранного права.

Наиболее серьезный пробел — это когда нет ни соответствующей нормы права, ни правового обычая, ни юридического прецедента, ни нормативного договора. В п. 1 ст. 6 ГК говорится: «В случаях, когда предусмотренные пунктами 1 и 2 статьи 2 настоящего Кодекса отношения прямо не урегулированы законодательством или соглашением сторон и отсутствует применимый к ним обычай делового оборота, к таким отношениям, если это не противоречит их существу, применяется гражданское законодательство, регулирующее сходные отношения (аналогия закона)»; в п. 2 этой же статьи разъясняется: «При невозможности использования аналогии закона права и обязанности сторон определяются исходя из общих начал и смысла гражданского законодательства (аналогия права) и требований добросовестности, разумности и справедливости».

Таким образом, два кодекса четко определяют необходимость и способы преодоления пробелов в праве. При этом впервые упоминается об отсутствии обычая и соглашения сторон, а не только нормы.

В научной литературе выделяется еще субсидарная, или дополнительная, аналогия. Субсидарной называется такая аналогия, когда суд при рассмотрении, например, гражданского дела применяет сходные нормы из других отраслей права (административного, семейного, трудового, финансового и т.д.).

Институт аналогии не действует в уголовном праве, хотя пробелы в нем тоже возникают, но они устраняются законодательным путем. Например, ст. 152 УК РФ содержит состав торговли детьми. Раньше, в старом Кодексе, такой статьи не было, в то время как сами деяния совершались. Следовательно, пробел ликвидирован. Не было в прежнем уголовном законе и нормы, карающей за жестокое обращение с животными. Статья 245 нового УК предусмотрела данный состав. Пробел заполнен. Есть и другие примеры.

Аналогия в уголовном праве не применяется потому, что оно исходит из основополагающей идеи: нет преступления без указания на то в законе. Преступлением может быть признано только такое деяние, которое прямо предусмотрено УК, и следовательно, уголовная ответственность может наступить только за заранее предусмотренное действие. Эта идея признана всеми демократическими правовыми системами и направлена на защиту свободы личности. Во всех остальных отраслях права аналогия так или иначе используется. Вообще, правовая аналогия возможна всюду, где нет специального запрещения.

Более того, согласно опять-таки общепризнанному в мировой юридической практике принципу суд не вправе отказать гражданину в разрешении спора под предлогом отсутствия закона. Он обязан принять дело к рассмотрению и разрешить его по существу, используя институт аналогии. Этот принцип сохраняет силу и в российском праве. Исключения составляют лишь случаи, перечисленные в ст. 129 ГПК, когда суд может отклонить заявление «просителя».

Еще в Кодексе Наполеона говорилось, что судья, который откажется судить «под предлогом молчания, темноты или недостаточности закона, сам может подлежать преследованию по обвинению в отказе в правосудии». Это значит, что социальное назначение института правовой аналогии — защита прав граждан.

Толкование права

Толкование правовых норм — важнейшее условие их правильного понимания и применения. Не будь толкования, весь сложный процесс правореализации был бы крайне затруднен, а в известном смысле невозможен. Необходимость толкования убедительно подтверждена многовековым правовым опытом, юридической практикой, судьбами конкретных людей.

Французский философ Р. Декарт советовал: «Употребляйте правильно слова, и вы избавите мир от половины недоразумений». А его соотечественник Вольтер сказал однажды своему собеседнику: «Прежде чем спорить, давайте договоримся о терминах». Нелишние предупреждения.

Действительно, со словами иногда происходят настоящие метаморфозы. Любопытны в этой связи рассуждения одного из современных российских политологов — Ф. Бурлацкого, который, говоря о реакции Запада на результаты наших реформ, пишет, что его зарубежные коллеги, с которыми он общался и общается, не могли даже представить себе, что в России слово «приватизация» будет понято как воровство, демократия как манипулирование, свобода как вседозволенность, торговля как обман, президент как царь, парламент как место для пустословия и лоббизма, а мафия как первичная организация единомышленников1.

Конечно, в этих сравнениях чувствуется изрядная доля иронии, но все же они весьма, показательны и в принципе верны. Слова как бы вывернуты наизнанку. Но такая раздвоенность совершенно нетерпима в юридической сфере, где, как ни в какой другой области, важна однозначность, которая в известной мере достигается путем толкования.

Толкование — древнейший правовой институт. Он является частью более широкого понятия — герменевтики, которая в переводе с греческого означает объяснение, разъяснение, интерпретация какого-либо предмета, явления. В научном плане герменевтика представляет собой теорию и искусство толкования не только законов, но и текстов литературных памятников, книг, рукописей, художественных произведений, материальных объектов, реликвий, раритетов, других исторических, религиозных и культурных ценностей.

В данном случае под толкованием понимается выяснение точного смысла, содержания толкуемой правовой нормы. Задача и цель толкования заключается в том, чтобы установить подлинную волю законодателя, выраженную в данной норме, и правильно ее применить. При этом толкование, прибавляя новое знание о норме, ни в коей мере не изменяет и не заменяет ее; тем более — не создает новой. Речь идет только об анализе, изучении, разборе действующей нормы. Иначе это было бы нарушением законности.

Проблема толкования — это проблема соотношения духа и буквы закона, между которыми, как правило, существуют определенные противоречия, несовпадения. Подобные коллизии приходится устранять именно путем толкования. Очень важно, чтобы законодатель и исполнитель понимали друг друга. Юридическая деятельность (судебная, прокурорская, следственная, адвокатская и иная), как никакая другая, требует скрупулезной точности, определенности, однозначности. И, конечно, внимательности. Не зря говорят: закон — это скальпель в руках судьи и пользоваться им надо умело и осторожно. Не менее выразительна пословица: «Не суда бойся — бойся судьи».

Толкование во многом зависит от уровня правосознания толкующих лиц, их профессиональной подготовки, компетентности, культуры, эрудиции. Один и тот же закон можно истолковать по-разному, в зависимости от того, кто и как толкует, в каких целях. Большую роль здесь играет субъективное начало. Народное наблюдение гласит: «Закон, что дышло, куда повернешь, туда и вышло».

Субъекты толкования обладают различным политическим, нравственным и правовым сознанием, они порой находятся на разных полюсах идеологического спектра, имеют свои социальные пристрастия и предпочтения. А это не может не отражаться на понимании и толковании права. Так что толкование может быть и предвзятым. Особенно это касается нечетких, двусмысленных законов, которые действительно при желании можно повернуть по-разному, т.е. они допускают множественное толкование, возможность вкладывать в них различный смысл. Подобных случаев в современной юридической практике немало. Толкование носит как объективный, так и субъективный характер.

Даже судьи Конституционного Суда РФ, будучи первоклассными Профессионалами, наделенными исключительным правом толковать Конституцию и другие нормативные правовые акты, не всегда понимают предмет толкования одинаково. Многие из них заявляют о своей особой позиции, высказывают мнение, не совпадающее с мнением других судей. Разумеется, приводится соответствующая аргументация. И получается, что «все правы». Бывает, что тот или иной закон одним политическим субъектом признается конституционным, а другим (например Президентом) — не соответствующим Конституции РФ.

В литературе идет давний спор о том, все ли юридические нормы подлежат толкованию или только неясные. Большинство правоведов считают, что все, ибо «ясная» на первый взгляд норма при более внимательном ее рассмотрении обнаруживает в себе определенные, подчас еле заметные некорректности, умолчания, невнятности, требующие тонкого профессионального анализа. Существует также мнение, согласно которому в неофициальном толковании нуждаются все правовые нормы, в то время как официальному толкованию подлежит лишь небольшое их число. С этим тоже трудно согласиться.

Вообще, толкование является обязательной стадией правоприменительного процесса, о какой бы норме речь ни шла. Прежде чем применить ту или иную правовую норму, ее надо подвергнуть всестороннему толкованию и убедиться в том, что выраженная в ней воля законодателя понята правильно. Кроме того, необходимо выяснить действие нормы по времени, в пространстве и по кругу лиц.

Следует сказать, что в недемократических, тоталитарных государствах сознательно практикуется принятие так называемых «каучуковых» или «резиновых» статей (норм), дающих широкий простор для произвольного их толкования, наполнения нужным содержанием. Подобные нормы используются властями для борьбы со своими политическими противниками. Например, в советском Уголовном кодексе 1960 г. была ст. 70, каравшая за антисоветскую агитацию и пропаганду. Четких критериев такого «криминала» не содержалось. В результате под эту статью можно было подвести очень многие «опасные» действия («крамольное» стихотворение, рассказанный анекдот, хранение запрещенной книги, даже неудачную шутку), т.е. в соответствии с приведенной выше пословицей поворачивать закон «куда надо». И очень многие за подобные «преступления» получали срок.

В конце 1980-х гг., в ходе перестройки, резко усилилась критика власти и ее представителей — партгосаппаратчиков. В этой ситуации была предпринята попытка принять закон об ответственности граждан за дискредитацию должностных лиц. Где проходит грань между острой, но справедливой критикой «начальников» и их дискредитацией, в законе не указывалось. Против этой откровенно антидемократической меры активно выступили печать, общественность, и затея благополучно провалилась.

В 1992 г., уже в период проведения реформ, не прошел закон, в котором была закреплена статья о наказании (до семи лет лишения свободы) «за деяния, противоречащие интересам Российской Федерации». А так как «интересы России» — понятие неопределенное и трактуется по-разному, то по данному закону при желании можно было упрятать за решетку любого неугодного гражданина. Формулировка оказалась явно «каучуковой».

⇐ Предыдущая 27 28 29 30 313233 34 35 36 Следующая ⇒