Архитектура Аудит Военная наука Иностранные языки Медицина Металлургия Метрология
Образование Политология Производство Психология Стандартизация Технологии


Синхронический закон и закон диахронический



Мы привыкли слышать о законах в лингвистике, но действительно ли факты языка управляются законами и какого рода могут быть эти законы Поскольку язык есть общественное установление, можно было бы a priori сказать, что он регулируется предписаниями, аналогичными тем, которые управляют жизнью общества. Как известно, всякий общественный закон обладает двумя основными признаками: он являетсяимперативными всеобщим.Он обязателен для всех, и он распространяется на все случаи, разумеется, в определенных временных и пространственных границах.

Отвечают ли такому определению законы языка Чтобы выяснить это, надо прежде всего, в соответствии с только что сказанным, и здесь еще раз разделить сферы синхронического и диахронического. Перед нами две разные проблемы, смешивать которые нельзя: говорить о лингвистическом законе вообще равносильно желанию схватить призрак.

Вот несколько примеров из области греческого языка, причем «законы» синхронии и диахронии здесь умышленно смешаны:

1. Индоевропейские звонкие придыхательные превратились в глухие придыхательные: *dhumus -> thumos«жизнь», *bhero -^phero«несу» и т. д.

2. Ударение в слове никогда не бывает далее третьего слога от юнца.

3. Все слова оканчиваются на гласный или на s, , г, но не на какой-либо иной согласный.

4. Начальное sперед гласным превратилось в h(густое придыхание): *septm(лат.septem )-> hepta«семь».

5. Конечное m изменилось в n: jugom -> zugon(ср. лат. jugum )«ярмо»'.

6. Конечные смычные отпали: *gnaik- > gnai, зв. п. «(о) жена! », «(о) женщина! », *epheret- > ephere«он нес», *epheront -> epheron«они несли».

Первый из этих законов является диахроническим: что было dh, то стало thи т. д. Второй выражает отношение между словом как целым и уоарением — своего рода «соглашение» между двумя сосуществующими элементами: это синхронический закон. Таков же и третий закон, так как он касается слова как целого и его окончания. Четвертый, пятый и шестой законы являются диахроническими: что было s, то стало h; конечное тизменилось в n; конечное (, kи другие смычные исчезли бесследно.

Необходимо, кроме того, заметить, что третий закон есть результат пятого и шестого: два диахронических факта создали один синхронический.

Разделив таким образом эта две категории законов, мы убеждаемся, что второй и третий законы не однородны с первым, четвертым, пятым и шестым.

Синхронический закон — общий закон, но не императивный: попросту отображая существующий порядок вещей, он только

констатирует некое состояние; он является законом постольку же, поскольку законом может быть названо, например, утверждение, что в данном фруктовом саду деревья посажены косыми рядами. Отображаемый им порядок вещей непрочен как раз потому, что этот порядок не императивен. Казалось бы, можно возразить, что в речи синхронический закон обязателен в том смысле, что он навязан каждому человеку принуждением коллективного обычая, это верно, но мы ведь понимаем слово «императивный» не в смысле обязательности по отношению к говорящим — отсутствие императивности означает, что в языкенет никакой силы, гарантирующей сохранение регулярности, установившейся в каком-либо пункте. Так, нет ничего более регулярного, чем синхронический закон, управляющий латинским ударением (в точности сравнимый с законом греческого ударения, приведенным выше под рубрикой 2); между тем эти правила ударения не устояли перед факторами изменения и уступили место новому закону, действующему во французском языке. Таким образом, если и можно говорить о законе в синхронии, то только в смысле упорядочения, в смысле принципа регулярности.

Согласно мнению Мейе («Mem. de la Soc. de Ling.», vol. IX, стр. 365 и сл.) и Готьо (« La fin de mot en indo - europeen », стр. 158 и сл.), индоевропейский праязык знал лишь конечное -nи исключал конечное -т; если принять эту теорию, то закон 5 достаточно будет сформулировать следующим образом: индоевропейское конечное -n сохранилось в греческом языке; убедительность такой формулировки нисколько не уменьшится сравнительно с той, которую предложил Соссюр, поскольку фонетическое явление, сводящееся к сохранению старого состояния, однородно с явлением, выражающимся в изменении.

Диахрония предполагает, напротив того, динамический фактор, приводящий к определенному результату, производящий определенное действие. Но этого императивного характера недостаточно для применения понятия закона к фактам эволюции языка; о законе можно говорить лишь тогда, когда целая совокупность явлений подчиняется единому правилу, а диахронические события всегда в действительности носят случайный и частный характер, несмотря на видимые исключения из этого.

В отношении семантических фактов это сразу же бросается в глаза: если франц. poutre«кобыла» приняло значение «балка», то это было вызвано частными причинами и не зависело от прочих изменений, которые могли произойти в языке в тот же период времени; это было чистой случайностью из числа многих случайностей, регистрируемых историей языка.

В отношении синтаксических и морфологических изменений вопрос на первый взгляд не так ясен. В какой-то период все формы прежнего именительного падежа во французском языке исчезли. Разве здесь нет совокупности фактов, подчиненных общему закону Нет, так как все это является лишь многообразным проявлением одного и того же отдельного факта. Затронутым преобразованием оказалось самое понятие именительного падежа, и исчезновение его, естественно, повлекло за собою исчезновение всей совокупности его форм. Для всякого, кто видит лишь поверхность языка, единственный феномен оказывается скрытым за множеством его проявлений; в действительности же он один, по самой глубинной своей сути, и составляет историческое событие, столь же отдельное в своем роде, как и се-- мантическое изменение, происходящее со словом poutre«кобыла»; он принимает облик «закона» лишь постольку, поскольку осуществляется в системе; строгая упорядоченность этой последней и создает иллюзию, будто диахронический факт подчиняется тем же условиям, что и синхронический.

Так же обстоит дело и в отношении фонетических изменений, а между тем обычно говорят о фонетических законах. В самом деле, констатируется, что в данный момент, в данной области все слова, представляющие одну и ту же звуковую особенность, подвергаются одному и тому же изменению. Так, рассмотренный выше закон 1 (*dhiimos -*rpe 4. thumos )затрагивает все греческие слова, содержавшие звонкий придыхательный согласный: ср. *nebhos- > nephos«облако», *medhu -> ·methu«вино», *angh- > nkh«душить» и т.д. Рассмотренный выше закон 4 (*septm -*hepta )применим к *serpo -^herpo«пресмыкающееся», *sus- > his«свинья» и вообще ко всем словам, начинающимся с s.Эта регулярность, которую иногда оспаривали, представляется нам весьма прочно установленной; кажущиеся исключения не устраняют неизбежного характера изменений этого рода, так как они объясняются либо более частными фонетическими законами (ср., например, trikhes: thriksi), либо вмешательством фактов иного порядка (например, аналогии и т. п.). Ничто, казалось бы, лучше не отвечает данному выше определению понятия «закон». А между тем, сколь бы ни были многочисленны случаи, на которых подтверждается фонетический закон, все охватываемые им факты являются всего лишь проявлением одного частного факта.

Суть вопроса заключается в том, что затрагивают фонетические изменения — слова или только звуки. Ответ не вызывает сомнений: в nephos, methu, ankhoи т.д. изменению подвергается определенная фонема: в одном случае звонкая придыхательная превращается в глухую придыхательную, в другом—начальное sпревращается в А и т. д., и каждое из этих событий изолировано, независимо от прочих событий того же порядка, а также независимо от слов, в которых оно происходит'. Естественно, все эти слова меняются в своем звуковом составе, но это не должно нас обманывать относительно истинной природы явления.

В своем утверждении, что сами слова непосредственно не участвуют в фонетических изменениях, мы опираемся на то простое наблюдение, что такие изменения происходят фактически независимо от слов и не могут затронуть их в их сущности. Единство слова образовано ведь не только совокупностью его фонем, оно держится не на его материальном качестве, а на иных его свойствах. Предположим, что в рояле фальшивит одна струна: всякий раз, как, исполняя мелодию, будут к ней прикасаться, зазвучит фальшивая нота. Но где именно она зазвучит В мелодии Конечно, нет: затронута не она, поврежден ведь только рояль. Совершенно то же самое происходит и в фонетике. Система наших фонем представляет собою инструмент, на котором мы играем, произнося слова языка; видоизменись один из элементов системы, могут произойти различные последствия, но сам факт изменения затрагивает совсем не слова, которые, так сказать, являются лишь мелодиями нашего репертуара.

Само собой разумеется, что приведенные выше примеры носят чисто схематический характер. Современная лингвистика прилагает значительные усилия к тому, чтобы свести возможно более широкие ряды фонетических изменений к единому начальному принципу. Так, Мейе объясняет все изменения греческих смычных последовательным ослаблением их артикуляции (см. «Mem. de la Soc. de Ling.», vol. IX, стр. 163 и сл.). Конечно, к этим общим фактам там, где они налицо, и относятся в конечном счете заключения де Соссюра о характере фонетических изменений.

Итак, диахронические факты носят частный характер; сдвиги в системе происходят в результате событий, которые не только ей чужды, но сами изолированы и не образуют в своей совокупности системы.

Резюмируем: синхронические факты, каковы бы они ни были, обладают определенной регулярностью, но совершенно лишены какого-либо императивного характера; напротив, диахронические факты навязаны языку, но не имеют характера общности.

Короче говоря — к чему мы и хотели прийти, — ни синхронические, ни диахронические факты не управляются законами в определенном выше смысле. Если тем не менее, невзирая ни на что, угодно говорить о лингвистических законах, то термин этот должен иметь совершенно разное значение в зависимости от того, с чем мы его соотносим: с явлениями синхронического или с явлениями диахронического порядка.


Поделиться:



Популярное:

Последнее изменение этой страницы: 2016-05-29; Просмотров: 692; Нарушение авторского права страницы


lektsia.com 2007 - 2024 год. Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав! (0.012 с.)
Главная | Случайная страница | Обратная связь