Индивидуальная и групповая терапия — сходство и различия

В чем состоит сходство

Знакомясь с приведенным выше отрывком, который дает материал для обсуждения, мы можем понять всю тонкость и сложность процессов групповой терапии, сравнивая их с наиболее близкими к ним процессами индивидуальной клиентоцентрированной терапии. Прежде всего, в силу его фундаментальной важности, рассмотрим нечто почти неуловимое, возникающее на заседании, а именно —тот климат или атмосфеоу, то постепенно возникающее настроение, которое необходимо создать, чтобы извлечь пользу из группового опыта. Как и в индивидуальной клиентоцентрированной терапии, участники групповой терапии должны ощущать ситуацию как надежную поддержку для себя. Они привносят в ситуацию груз своих тревог, следствие своих безуспешных усилий достичь нужного результата в отношениях с другими людьми. И эта тревога обычно усиливается из-за неопределенности самой природы ожидаемого занятия терапией. Предполагается, что каждый член группы, если он хочет извлечь пользу из терапии, должен ощутить в терапевте и в других членах группы искреннее понимание. Он должен найти в группе ситуацию, которая не таит в себе опасностей, делающих его слишком слабым, чтобы жить в ладу с другими людьми, и слишком несчастным, чтобы жить в ладу с самим собой.

Как и в индивидуальной терапии, он должен чувствовать себя все более свободным в самоанализе, быть уверенным, что в группе он найдет понимание своей жизни такой, какой он видит ее сам, и что группа будет уважать его как личность, в каждом его поступке. Желательно и, по возможности, необходимо, чтобы индивид в группе обрел уверенность в том, что он способен отвечать за свою собственную жизнь, что он в состоянии осуществлять выбор любой стратегии поведения. Необходима также твердая уверенность, что он сможет принять решения, существенные для его полной самореализации.

Даже на первом занятии, описанном выше, можно заметить, что члены группы очень открыты друг другу, ощущая поддержку, которая присутствовала с самого начала и возрастала по мере продолжения встреч, Кей смогла рассказать о той боли, которую она несла в себе в течении двух лет. Джейн раскрыла себя другим присутствующим женщинам. Она пошла на риск, на который раньше, согласно ее дневниковым записям о встрече, она не отваживалась. Мери, Лаура и Бетти подробно охарактеризовали источник своих несчастий. Только Анна оставалась в состоянии нерешительности и сомнения, не подавая голоса ни на этом, ни на нескольких еще занятиях, пока не удостоверилась в поддержке группы, а затем, сумев описать свои страхи и мучительные сновидения, извлекла, пожалуй, куда больше пользы из этих занятий, чем кто-либо иной в группе.

Читатель, несомненно, захочет задать вопрос: как можно быть уверенным в том, что отношениями доверия и уважения будет охвачена вся группа? Этот вопрос указывает на одно из различий между индивидуальной и групповой терапией.

В индивидуальных отношениях с терапевтом при кли-ентоцентрированном подходе этот решающий момент обычно гарантирован тем, что весь опыт терапевта лишь подтверждает важность этих принципов и в данный момент сосредоточен на конкретном клиенте.

Но в группе присутствуют другие лица, и поначалу они, вероятно, не способны выразить свои чувства подобно профессионалу. Они слишком замкнуты в себе. Возможно, они даже не вполне осознают важности другого, происходящего вокруг них, не замечая ничего, кроме своего желания найти облегчение от собственных несчастий. Эти сложности составляют своего рода парадокс групповой терапии, будучи одновременно источником и ее слабости, и ее силы. Если эти важные отношения не развиваются в группе, то вся эта затея, пожалуй, принесет мало пользы, и терапия не приведет к успеху. Если же, однако, терапевт сможет обучить этих людей, и такой тренинг будет подкрепляться положительными чувствами членов группы, для них, наверняка, будет значительно более эффективным пребывание в групповой ситуации, чем индивидуальная терапия. Одно дело, когда тебя понимает и принимает терапевт, и куда более действенно, если ты ощутиш себя понятым и принятым в группе людей, которые также искренне привносят свои чувства в совместный поиск более удовлетворительного для каждого способа жизни. Как ничто другое, именно это является тем, что делает групповую терапию качественно отличной от индивидуальной терапии.

Характерной особенностью индивидуальной терапии (чего нельзя найти в групповой терапии) является более явственное непосредственное руководство со стороны терапевта и целеустремленность со стороны клиента. Индивидуальные проблемы шести разных людей — одного этого может оказаться достаточно для того, чтобы вызвать центробежный эффект в группе. Но фактически этого эффекта, похоже, не наблюдается. Не только по сути, но и по ощущению в группах возникает и развивается поразительная взаимосвязь, единство ее членов, что аналогично происходящему в индивидуальной терапии. Несмотря на различие симптомов и ситуаций, все проблемы, с которыми сталкиваются люди, сводятся к нескольким типам. Разлад в межличностных отношениях и сопутствующее этому ощущение своей никчемности, непригодности с удивительным постоянством служит главным источником тем, обсуждаемых в группе. Тем не менее более важным для достижения терапевтического эффекта является не столько идентичность проблем, сколько единство, которое возникает из общности переживания этих проблем. В приведенном ниже отрывке два члена группы, с двадцатилетней разницей в возрасте и достаточно различным пониманием своих проблем, достигают почти одинакового осмысления их на основе общности чувств:

М-р Хелм: Я думал, что наличие столь большой разницы в возрасте, может привести к глубокому расхождению в понимании наших проблем. Однако мой партнер каким-то образом уменьшил этот разрыв. Я чувствую, что в конечном счете у нас одни и те же ощущения. Столь много наших проблем оказались похожими.

Терапевт: Я не уверен, м-р Хелм, что я понимаю, в чем именно вы видите это сходство.

М-р Хелм: Видите ли, у меня было ощущение, что я не смогу в достаточной степени понять масштаб его проблемы и насколько эта проблема действительно важна для него. Но то, как он рассказывал о ней в понедельник, вызвало во мне большое сочувствие. И не столько из-за сходства наших проблем, сколько потому, что я смог почувствовать, как другой человек переживает бремя таких же забот, которые беспокоят каждого из нас. Поэтому, несмотря на различие наших проблем, мы переживаем их во многом одинаково. И меня не покидает ощущение, его все время осаждают те же трудности и переживания, что и меня. Мысль об этом сближает меня с ним.

Мисс Вест: Верно подмечено, что касается чувства близости. Как раз то, что и я пыталась сказать.

Терапевт: Вы чувствуете близость к нему не из-за сходства проблем, а из-за сходства переживаний.

М-р Хелм: Вообще говоря, я думаю, что это типично для всей группы. Каждый из нас способен выразить свои переживания, а другие воспринять их.

Сходство между индивидуальной и групповой терапией существует также и на уровне методики. Этот факт можно здесь резюмировать, с тем чтобы позже проиллюстрировать болеее подробно. В группоцентрированной терапии, как и в индивидуальной терапии, технические приемы важны как средство реализации установок, описанных выше. Технические приемы вырастают из этих психологических установок и являются их выражением. Но ради максимальной пользы эти приемы можно редуцировать или видоизменять по мере накопления опыта терапевтических отношений.

По существу, то, что пытается делать терапевт, сводится к переструкгурации поля восприятия индивида непосредственно в момент экспрессивного воздействия, с тем чтобы сообщить ему свое понимание с присущим профессионалу мастерством и восприимчивостью. Различные термины, которые используются для описания всех типов высказываний терапевта в индивидуальной терапии — такие как прояснение переживания, отражение переживания, переформулировка содержания, непосредственное приятие, структурирование и т.д. — так же применимы и в групповой ситуации; но существуют и другие черты сходства, о которых нужно упомянуть мимоходом. Интерес к диагнозу при такой терапии минимален, ибо здесь не полагаются на интерпретацию как на терапевтический инструмент. Интуиция не считаемся существенным фактором изменений в процессе обучения. Передача психологических установок регулируется так же, как и все другие аффект-нагруженные выражения, а сам опыт считается наиболее достоверным провес-тником того, что возможно извлечь из терапии.

В чем состоят различия

Групповой терапии присущи свои отличительные особенности, которые не характерны для тех отношений между терапевтом и клиентом, которые возникают в процессе консультаций. Наиболее важная из таких отличительных особенностей состоит в том, что групповая ситуация помещает в фокус адекватность межличностных взаимоотношений и дает возможность непосредственно раскрыть для себя новые, все более удовлетворительные способы общения с людьми. Становится все более очевидным, что противоречия в самопознании, которые являются источником дискомфорта и заставляют людей обращаться к терапии, являются в основном результатом опыта общения индивида с относительно небольшим числом значимых для него людей. Если этот опыт психологически негативен, то индивид может сам совладать со своими чувствами, используя такую модель решения проблемы, которая оказывается негибкой, отличающейся напряженностью и не слишком эффективной. Тем не менее, эта модель вызывает у него ощущение - контроля над своей жизнью и дает ему возможность предотвратить полное расстройство, тревогу и перспективу постоянной угрозы. Он остро нуждается в некотором опыте, дающем возможность сблизиться с другими и открыть, таким образом, те подавляемые в себе самом стороны, которые важны в его отношениях с людьми. У некоторых людей, находящихся в состоянии сильного беспокойства, групповая ситуация может вызывать страх, и они могут потребовать индивидуальной терапии. Но для тех, кто способен сделать первые шаги, открыть себя другим и позволить другим приблизиться к себе, групповая ситуация, похоже, должна стать глубоко исцеляющей.

Относительно нормальный человек, который в меньшей степени замыкается в себе из-за непрерывно возникающих затруднительных обстоятельств, может извлечь даже ббль-шую пользу из группового опыта, В нашей культуре люди стремятся к изоляции. Эрих Фромм в социологическом анализе личности убедительно описал одиночество современного человека и негарантированность, хрупкость его жизни. Выводы Фромма мог бы подтвердить даже случайный наблюдатель, если вспомнит о том недоверии, с которым одни люди не подпускают к себе близко других. Люди обычно навязывают друг другу физическую близость и даже домогаются ее, но вместе с тем прекрасно умеют предотвращать всякую близость на уровне самостей. Примером этого является современная индустрия развлечений как средство устранения самой возможности непосредственной близости с другими. Но эта изоляция, столь страстно взыскуемая, является убогой общепитовской похлебкой, и человек это безошибочно распознает. Нет ничего более естественного, чем ответное чувство людей на групповую терапию, когда людьми движет ожидание сближения друг с другом, Возможность сближения всячески приветствуется, и для большинства людей она осуществляется. Вот как это выразила одна девушка:

" Раньше я не понимала, а теперь признаю, что экономическая обеспеченность не обязательно ведет к эмоциональному удовлетворению. С недавних пор обо мне беспокоятся, И в моем нынешнем вполне благополучном состоянии мне кажется, что теперь я смогу найти эти чувства безопасности, уверенности, понимания и привязанности среди друзей, среди мужчин и женщин. Для меня это является серьезным изменением психологической установки, потому что я всегда боролась с возникновением таких привязанностей вне семьи и, фактически, отказывалась признать их необходимость для успешной и полноценной жизни. Риск всегда казался слишком большим; если вы никогда не будете зависеть от кого-то другого, вы сами себя убережете от боли и никогда не рискуете оказаться в дураках.

Групповые терапевтические встречи натолкнули меня на мысль, а затем убедили меня, что атмосфера понимания, сердечности, подлинной симпатии и отзывчивости, присущая им, составляет существенный момент в жизни каждого и что любой возможный риск оправдан. Именно эта атмосфера является предпосылкой одобрения, безопасности и понимания, которых, я знаю, у меня прежде не было, хотя я уверена, что мои отец и мать вряд ли признали бы, что это правда. Они оба верят, что в нашем доме мы, девочки, имели полное понимание и симпатию.

Я не знаю точно, что буду делать с этими изменившимися установками. Но это незнание не вызывает у меня в данный момент никакого беспокойства. Думаю, что признание и моя последующая готовность позволить обстоятельствам влиять на мои эмоции, — сейчас самое важное, а все остальное постепенно наладится.

Став членом группы, человек обучается пониманию того, что означает давать и получать эмоциональную поддержку, и пониманию новому и более зрелому. Это самоопределение в новом контексте, сходном с тем, который первоначально заставил его претерпеть деформацию самовосприятия, а также новое понимание своей самости в ее отношении к другим. Это, возможно, наиболее неопровержимое свойство группового опыта.

Вопреки ожиданию, человеку иногда легче выговориться в группе, чем перед индивидуальным терапевтом, и на это различие стоит обратить внимание. Даже наш небольшой опыт работы с несколькими группами ветеранов войны с сильными нарушениями душевного равновесия дает надежные основания для такого вывода. Все участники групп получали индивидуальную терапию в течение разного времени, вплоть до года, и были направлены на групповую терапию, поскольку обнаружили невосприимчивость к индивидуальному лечению. Регистрация фактов показывает, что несколько мужчин, которые были не в состоянии в индивидуальной терапии рассказать о своих травмах, оставленных войной, получили от групповой терапии важные стимулы и понимание, необходимые для того, чтобы они смогли вновь пережить многие события из своего ужасного опыта войны, которые они не позволяли себе осознавать. Главное здесь определяется индивидуальными различиями в способности открыть другим свою жизнь. Тот, кто в большей степени способен рассказать о себе, может первым начать разговор и таким образом снять напряжение у более сдержанных членов группы, которые со временем на его примере наберутся мужества и начнут пробовать подражать ему.

Высказывания, подобные приведенным ниже, характерны для всех: Я испытал такое же переживание" или " Когда это с вами случилось, у вас возникло то же чувство, которое я испытал, когда...и Групповой психотерапевтический эффект, который изучался социальными психологами в других контекстах, тут тоже действенен. Это не значит, что всем людям легче говорить в группе, чем с терапевтом. Одним членам группы может быть сразу легко говорить, другие же позже начинают понимать, что рассказывать вполне безопасно. В то же время существуют немногие, которые в продолжение всех занятий способны хранить молчание, не рискуя заговорить. Группа дает возможность достичь свободы, и это важно.

Многие дискуссионные вопросы в теории личности и относящиеся к терапевтическому процессу сосредоточены вокруг проблемы ценностей. Один из кардинальных принципов клиентоцентрированной терапии заключается в том, что индивиду нужно помочь выработать свою собственную систему ценностей, с минимальным наложением на нее системы ценностей терапевта. Сам этот принцип, конечно, является выражением ценностной установки, которая в ходе тесной совместной работы неизбежно передается клиент Эта ценностная установка, утверждающая право индивид! отдавать предпочтение своим собственным ценностям, считается терапевтически полезной. Навязывание терапевтом других ценностей считается терапевтически вредным, возможно, потому, что, будучи преподнесены терапевтом, они, несомненно, будут подкрепляться его авторитетом и, тем самым, будут означать отрицание самости клиента. Терапевт не должен навязывать свои ценности только потому, что они того стоят; любая его рекомендация имеет определенную направленность, релевантную клиенту. Клиент вынужден активно преодолевать ее. В групповой же терапии ситуация в отношении ценностей представляет особый интерес, учитывая важность ее последствий. Как и в индивидуальной работе в рамках клиентоцентрированной терапии, терапевт спокойно и настойчиво, каждым своим словом, отстаивает как важнейшую ценность право индивида определять свой собственный образ жизни. Эта ценность считается настолько важной, что терапевту не стоит это скрывать и, может быть, даже вопреки настроениям группы, выдвигать для обсуждения другие ценности. Впрочем, ценности выдвигаются в избытке самими членами группы, и это богатство и разнообразие способов выражения жизненной позиции предлагает каждому члену группы множество альтернативных перспектив, не требуя, чтобы он принял на себя какие-либо обязательства. Все ценности обоснованны с точки зрения говорящего о них индивида; слушатели свободны от какого-либо давления на них и вольны принять или отвергнуть их; они могут использовать информацию в той мере, в какой она воспринимается как значимая для них самих. К тому же, такого рода ценности, которые находят выражение в группе, представляют собой своеобразный срез системы ценностей той культуры, в которой живет индивид, причем это куда более разнообразный срез, чем при общении с одним только терапевтом. Само разнообразие ценностей является важным фактором в создании климата, в котором окончательный выбор остается именно за индивидом.

Групповая терапия предлагает недоступную в индивидуальной терапии возможность, которая может иметь довольно важное значение в терапевтическом процессе. В группе индивид может сам стать тем, кто оказывает помощь, и в то же время получать помощь. Замечания, сделанные членами группы, когда они рассказывали о своем решении обратиться к терапии, наводят на мысль, что перспектива совместной деятельности, от которой они могут ожидать определенной пользы и в то же время способствовать достижению этой пользы, снимает барьеры между человеком и терапией. Вполне возможно, что акт оказания помощи сам по себе является терапевтическим опытом, но это только предположение. Один человек выразил эту ситуацию таким образом:

" Я не мог заставить себя пойти к частному консультанту. Хотя у меня были имя и адрес одного из них, и я подходил два или три раза к телефону, чтобы условиться о встрече, я никак не мог заставить себя сделать первый шаг. Когда же появилась возможность стать членом группы, я немедленно согласился. Это, следовательно, оказалось для меня самым подходящим.Этот опыт настолько мне помог, что я просто поражен. Каждый раз, когда я принимаюсь за дело, я думаю: " А ведь эти группсзые занятия действительно помогли мне". Только что я обнаружил, что почему-то использую глагол в прошедшем времени — оно помогает мне и в данный момент. После занятия Джек говорил о том, насколько ему помогла группа. Мне кажется добрым знаком, что я обеспокоен, скорее, тем, что тревожит его, а не моими собственными проблемами".

В групповой терапии человек может достичь разумного баланса между тем, что дает, и тем, что получает, между своей независимостью и реалистичной и самоутверждающей зависимостью от других.

Процесс групповой терапии

Организация и процедура

Поскольку групповая терапия является относительно малознакомым процессом и поскольку определение групповой терапии охватывает множество различных типов опыта, необходимо, по-видимому, сказать несколько слов об общей установке и процедуре группоцентрированной терапии. Обычно группы состоят из шести человек и терапевта. Такое количество участников было найдено эмпирически. Однако осуществлялись и специальные исследования, чтобы установить оптимальное количество членов группы. Вопрос об оптимальной численности членов группы связан с тем, что многие люди, по-видимому, стремятся не лишать себя всех преимуществ максимально интенсивного личного взаимодействия с терапевтом и в то же время думают об экономии, что явилось отнюдь не последней из всех привлекательных особенностей группового подхода. Эффективная работа может осуществляться при весьма ограниченном числе участников, к которым могут порой присоединиться еще один или два человека. Но слишком расширять группу сверх шести человек, по-видимому, не следует, ибо чрезмерное превышение этих пределов может привести к снижению темпа работы группы и к увеличению числа участников, остающихся, пребывая на периферии группы, невовлеченными в процесс.

Группы встречаются в тихой, комфортабельной комнате, где каждый может сесть вокруг стола; желательно, чтобы комната не была ни чрезмерно тесной, ни слишком просторной. Отбор членов группы будет обсуждаться позже, здесь же отметим, что в нее могут включаться люди с достаточно большими различиями в проблемах и личностных характеристиках. В нашей практике мы стремились следовать только самому общему критерию подбора групп, такому как группы совершеннолетних, юношей или детей. Группы, как правило, встречаются дважды в неделю и работают в течение часа, хотя, по-видимому, желательно немного более продолжительное время встречи. Кроме того, гибкость в организации встреч позволяет лучше адаптироваться к окружающей обстановке; некоторые группы встречались раз в неделю, другие же — несколько раз в неделю, причем продолжительность встреч менялась. В рамках одной группы, однако, добиваются некоторого постоянства в модели встреч. Решение завершить встречи остается за группой. В условиях, когда мы в полной мере могли применить наш опыт, группы склонялись к тому, чтобы проводить в среднем около двадцати встреч.

Начало работы в группе

Часто задают вопрос, каким образом происходит первая встреча в группе.

Тот, кто спрашивает, понимает возможную трудность объединения нескольких незнакомых людей с целью работы над личными проблемами. И удивляется, как терапевту удается достичь успеха в этом деле. Ответ на этот вопрос состоит прежде всего в том, что терапевт исходит из предпосылки, что группа сама берется за дело и начинает вырабатывать направление без его руководства. Он вообще говорит, например, что цели группы известны каждому, и группа может сама развивать свои собственные инициативы и следовать им. Сначала может возникнуть некоторая неуверенность. Однако лучшее средство от неуверенности, по-видимому, состоит в групповой ответственности за выбранное направление. В первых встречах налицо множество различных моделей. В некоторых группах работа продвигается с трудом; пробные формулировки, от которых потом отказываются, или нервный юмор, — все это дает время, чтобы исподволь развить в группе ощущение уверенности. В других группах сразу же берутся за дело, без промедления, начиная с той максимальной вовлеченности, которая характерна для индивидуальной терапии, когда клиент сильно обеспокоен и отчаянно нуждается в том, чтобы поделиться своим страданием. Довольно типичная модель отличается стремлением членов группы рассказать что-либо о самих себе, описать свои проблемы, делая это неформально и без напряжения. Хотя начальные стадии фуппового процесса варьируют, а по мере развития событий способы выражения проблем демонстрируют все более явные различия от группы к группе, само возникновение и развитие темы разговора, характерной для каждой отдельной группы, вполне сопоставимы.

⇐ Предыдущая 14 15 16 17 181920 21 22 23 Следующая ⇒