Полифонический роман Ф.М.Достоевского

⇐ ПредыдущаяСтр 8 из 15Следующая ⇒

Свою диалогическую концепцию бытия Бахтин развивает, опираясь па литературные произведения Ф.М.Достоевского. Этот писатель создал, по определению Бахтина, принципиально новую – полифоническую – форму романа. Достоевский представляет читателю своих героев совершенно особым способом: писатель не манипулирует ими как объектами, не судит своих героев, пользуясь своей привилегией автора (как бы " бога", возвышающегося над сотворенным им миром), а дает героям самим высказать себя, свою правду о мире, свое видение других людей и себя самих среди людей. Слово героя тут не служит рупором авторского голоса. Сознанию каждого героя противостоят равноправные сознания других героев; ни у кого нет привилегии на единственную правду, каждый человек – носитель собственной правды. Читатель не столько " видит" героев (Достоевский обычно не дает однозначного и завершенного образа героя), сколько слышит их " голоса" , как бы подслушивает диалоги между ними и их внутреннюю речь (" микродиалоги" ). Таким образом Достоевский создает полифонию (многоголосие), и его задача – не судить героев с " единственно правильной", авторской, точки зрения, а сводить героев друг с другом в " большом диалоге" в мире произведения.

Потому М.М.Бахтин нашел в сочинениях Достоевского наиболее подходящие модели для философского осмысления феномена диалога. Бахтин характеризует творчество Достоевского словом " диалоговедение" ²³, однако мы можем заметить, что писатель, скорее, моделировал художественными средствами диалоги, а исследование (" -ведение" ) их как предмета научного анализа осуществлено уже Бахтиным; таким образом, термин " диалоговедение" более подходит к творчеству самого Бахтина.

²³ Бахтин М.М. Проблемы поэтики Достоевского. М.: Худ. лит., 1972. С. 438, 445; Бахтин М.М. Работы 20-х годов. Киев: Next, 1994. С. 163.

Рассмотрим основные моменты бахтинского " диалоговедения".

§ 3. " Завершение" личности с позиции вненаходимости

Понимание человеческой личности, как показывает Бахтин, возможно только благодаря диалогу. Человек изнутри самого себя не может ни понимать себя, ни даже стать собой. Мой дух изнутри себя не " видит" своих границ, не имеет образа себя. Только других я вижу как объекты – в целом и среди других объектов, т.е. вижу их границы, имею их образы. Сам для себя я не могу быть объектом. Я не вхожу в свой собственный кругозор. Даже когда смотрю на себя в зеркало, поражаюсь призрачности, нереальности видимого, чувствую раздвоение, несовпадение меня, видимого в зеркале, и меня, переживаемого изнутри. Только другие люди видят меня в целости. Чтобы охватить личность в целом, нужна позиция вненаходимости. Я вижу мир, вижу других в мире, но не себя в мире; другой видит меня в мире и обладает, таким образом, избытком видения по сравнению со мной. При встрече с другими мой дух (и дух другого) выявляет свои границы и тем самым оплотняется в душу. Изнутри меня самого души как целого нет. Я вхожу в мир как главное действующее лицо, я вызываю у других удивление, восхищение, испуг, любовь, вижу у других выражение этих отношений ко мне, но себя не вижу. Мы ловим отражения нашей жизни в сознании других людей. Можно сказать, что другие дарят мне меня как нечто цельное и определенное²⁴.

²⁴ Бахтин М.М. Автор и герой в эстетической деятельности. М.: Искусство, 1979. С. 7-180.

Но каким образом с позиции вненаходимости можно познавать личность, особенно ее внутреннюю жизнь? М.М.Бахтин показывает несостоятельность двух типичных подходов к познанию личности. Один из них предполагает, что душу другого человека можно понять путем " вчувствования", " вживания" в него. Этот путь, характерный для " философии жизии", ведет познающего к " слиянию" с переживаниями другого, но при этом познающее " я" должно забыть, потерять себя, " утонуть" в другом. В результате " я" утрачиваю позицию вненаходимости и способность видеть другого в целом. " Чистое вживание" несостоятельно, – замечает Бахтин, – оно должно выступать в единстве с объективацией, т.е. отделением другого индивида от себя и взглядом на него извне как на объект.

§ 4. Диалогическое познание " внутреннего человека"

Второй критикуемый Бахтиным метод познания личности заключается как раз в однобокой объективации, " овеществлении" человека, односторонне – объективном" его познании. Такой подход характерен для механистической психологии. Изъяны " объектного" безучастного анализа человека Бахтин усматривает в двух аспектах. во-первых, этот метод проходит мимо самого существенного в человеке – его свободы, незавершенности, несовпадения с самим собой. В любой момент своего существования человек имеет в себе помимо того, что мы в нем " объективно" видим, еще и возможности (то, что еще объективно не существует: нечто желаемое, предполагаемое, воображаемое); он как бы живет своим будущим (мгновением, часом, веком), скрытым от нашего взгляда и суда. Поэтому человек никогда не совпадает с самим собой, с тем, что он " уже" есть; он способен опровергнуть данную ему другими или самим собой характеристику. " Пока человек жив, он живет тем, что еще не завершен и еще не сказал своего последнего слова". Потому – то " подлинная жизнь личности совершается как бы в точке этого несовпадения человека с самим собою, в точке выхода его за пределы всего, что он есть как вещное бытие, которое можно подсмотреть, определить и предсказать помимо его воли, " заочно" ²⁵. Примером такого " вещного" подхода являются сцены следствия и суда над Дмитрием Карамазовым в романе Достоевского: следователь, прокурор, судьи видят Дмитрия уже " готовым", вполне определенным, как вещь, тогда как его подлинная личность все время пребывает на пороге внутренних решений и кризисов, и настоящим судом герой сам себя будет судить.

²⁵ Бахтин М.М. Проблемы поэтики Достоевского. М.: Худ. лит. 1972. С. 99-101.

Во-вторых, приверженцы механистической психологии стараются рассматривать человека не взглядом другой живой конкретной личности, а с позиции безучастного, бесстрастного " сознания вообще". Такие попытки и ложны, и малопродуктивны. Ложность состоит в том, что безучастное " сознание вообще" невозможно. Любой исследователь (в том числе и сторонник механистической психологии) – " живой человек", подверженный своим пристрастиям и антипатиям, накрепко связанный со своим фактическим, единственным и неповторимым индивидуальным бытием. Претендовать на безучастное видение мира и другого человека можно лить в абстракции, т.е. в отвлечении от того, что каждый из нас может видеть мир лишь своими собственными, человеческими, участными в мире глазами. " Никто не может занять нейтральной к я и другому позиции..." "...Даже богу, – замечает Бахтин, – надо было воплотиться, чтобы миловать, страдать и прощать, как бы сойти с отвлеченной точки зрения справедливости" ²⁶. Каждый человек – центр, из которого только и возможно видение мира; а " сознание вообще", не привязанное к личности – центру, невозможно. Малопродуктивность же " безучастной" психологии в том, что она, полагаясь лишь на " объективные данные", пренебрегает откровениями личности о самой себе. (Подумайте, читатель, станете ли вы " открывать душу" человеку, который проявляет к вам непробиваемую " безучастность", и много ли о вас может понимать такой " безучастный" исследователь? ) Достоевскому, как подчеркивает Бахтин, такая " безучастная" психология в корне чужда. "...Чужие сознания нельзя созерцать, анализировать, определять как объекты, как вещи, – с ними можно только диалогически общаться. Думать о них – значит говорить с ними, иначе они тотчас же поворачиваются к нам своей объектной стороной: они замолкают, закрываются и застывают в завершенные объектные образы" ²⁷.

²⁶ Бахтин М.М. Автор и герой в эстетической деятельности. С. 191.
²⁷ Бахтин М.М. Проблемы поэтики Достоевского. С. 116.

Итак, " внутреннего человека" нельзя раскрыть ни как объект безучастного нейтрального анализа, ни путем вчувствования; он сам должен раскрыться в диалоге благодаря общению с ним. " И изобразить внутреннего человека, как его понимал Достоевский, можно, лишь изображая его общение с другим" ²⁸.

²⁸ Там же С. 434.

§ 5. Диалогическая " идеология"

По мысли Бахтина, диалог – не только путь познания личности и выражения ее внутреннего мира, ее установок и идей, но также условие самого существования идей у личностей. " Идея живет не в изолированном индивидуальном сознании человека, – оставаясь только в нем, она вырождается и умирает. Идея начинает жить, то есть формироваться, развиваться, находить и обновлять свое словесное выражение, порождать новые идеи, только вступая в существенные диалогические отношения с другими чужими идеями". " Идея – как ее видел художник Достоевский – это не субъективное индивидуально – психологическое образование с " постоянным местопребыванием" в голове человека; нет, идея интериндивидуальна и интерсубъективна, сфера ее бытия не индивидуальное сознание, а диалогическое общение между сознаниями. Идея – это живое событие, разыгрывающееся в точке диалогической встречи двух или нескольких сознаний" ²⁹. Говоря о диалогическом способе существования идеи, Бахтин полемизирует с монологической " идеологией" Нового времени, которая выражена, в частности, в философии Гегеля. Не может быть идеи, которая существовала бы и развивалась " сама по себе" и была бы истинной " сама по себе", вне конкретного бытия индивида, живущего среди других конкретных индивидов, иначе говоря, не может быть идей вне события человеческих индивидов.

²⁹ Бахтин М.М. Проблемы поэтики Достоевского. С. 146-147.

⇐ Предыдущая 3 4 5 6 789 10 11 12 Следующая ⇒