Утерянное Евангелие от Иуды. Новый взгляд на предателя и преданного

Барт Д. Эрман

Утерянное Евангелие от Иуды. Новый взгляд на предателя и преданного

«Утерянное Евангелие от Иуды. Новый взгляд на предателя и преданного»: Астрель; Москва; 2010

ISBN 978-5-271-26819-9

Аннотация

Книга крупнейшего специалиста по раннему христианству Барта Д. Эрмана посвящена одному из важнейших библейских открытий современности — Евангелию от Иуды. Он подробно рассматривает источники, повествующие о жизни Иуды Искариота, как широко известные, так и мало исследованные, и заставляет читателя по-новому взглянуть на канонические тексты Нового Завета.

Кроме того, автор подробно налагает удивительную историю о том, где и как был обнаружен древний папирус с текстом Евангелия, историю его странствований от одного антиквара к другому, реставрации и переводов.

Эрман предлагает совершенно новый взгляд на Иисуса, его учеников и на одного из наиболее осуждаемых историей людей. Иуду Искариота. Его книга адресована широкому кругу читателей, интересующихся историей христианства.

Барт Эрман

Утерянное Евангелие от Иуды. Новый взгляд на предателя и преданного

Дейлу Мартину, другу и незаурядному ученому, который всегда вынуждал меня взглянуть на вещи по-другому.

Введение

Большинство Евангелий, написанных в период раннего христианства, безвозвратно утеряны. Но время от времени какое-нибудь из них находят археологи или местные крестьяне, случайно наткнувшись на сокровище, совершенно выходящее за рамки их представлений о мире. Ученому предоставляется редкая возможность — в лучшем случае один раз за всю жизнь — участвовать в проверке подлинности и достоверности и публикации обнаруженного Евангелия. Мне повезло. Я был счастлив.

Мне позвонили из Национального географического общества и сообщили о находке давно утраченного Евангелия от Иуды Искариота. Из сочинений Отцов ранней Церкви ученые знали о том, что оно когда-то существовало. Но эти упоминания были весьма странными, в них трудно было поверить. Может ли книга об Иисусе быть написана его смертельным врагом и предателем Иудой Искариотом? Можно ли Иуду изобразить в свете, отличном от христианской традиции? Мог ли он на самом деле быть лучшим другом Иисуса, поверенным его тайн? Национальное географическое общество обратилось ко мне с просьбой проверить подлинность этого документа, определить его историческую значимость. Я согласился и теперь могу рассказать, к какому выводу я пришел.

Евангелие от Иуды — гностическое апокрифическое Евангелие, найденное в одной из египетских гробниц около 30 лет назад. Сейчас оно доступно всем, кто интересуется историей раннего христианства и многочисленными формами христианских верований первых веков. Это самое необычное Евангелие из когда-либо найденных. Оно написано не Иудой или кем-то, кто его лично знал. Оно не такое древнее, как Евангелия от Матфея, Марка, Луки и Иоанна. Но это одно из самых ранних дошедших до нас неканонических Евангелий. То, что в нем говорится, удивительно.

Я благодарен Национальному географическому обществу, особенно Терри Гарсия, вице-президенту по проектам, за приглашение участвовать в проекте, и Бетти Хадсон, вице-президенту по коммуникациям, за ее поддержку. Роберту Миллеру, моему другу и редактору Oxford University Press, я благодарен за ценные замечания, сделанные в процессе работы над рукописью. Особую признательность я бы хотел выразить ученым, которые читали эти страницы, правили грубые ошибки и помогали мне избежать новых: Дейлу Мартину, исследователю Нового Завета из Йельского университета, которому я посвящаю эту книгу, Эндрю Джекобсу, изучающему христианство поздней античности, из Калифорнийского университета в Риверсайде, Златко Плезе, моему коллеге по Университету Северной Каролины и несравненному коптологу, Хербу Кросни, репортеру и исследователю, сделавшему для популяризации открытия Евангелия от Иуды больше, чем кто-либо другой в мире, анонимному, но необыкновенно проницательному консультанту Oxford University Press, чьи комментарии заставили меня думать и думать, а также моей жене Саре Беквит, медиевисту и сотруднику английского отделения Университета Дьюка, чьи восприимчивость и интеллект несравненны.

Текст Евангелия от Иуды приводится по переводу с коптского языка Родольфа Кассера, Марвина Мейера, Грегора Вюрста при участии Франсуа Годара (рус. пер. Александра Георгиева и Игоря Бочкова, «Евангелие от Иуды», изд-во Астрель, 2006, прим. ред. ), переводы текстов Нового Завета и раннехристианских источников выполнены мной лично, за исключением особо оговоренных случаев.

Глава первая

Глава вторая

Иуда в ранних Евангелиях

Факты могут оказаться более странными, чем вымысел, однако их куда труднее найти. О людях, имевших отношение к жизни Иисуса: Иуде Искариоте, Марии Магдалине, апостоле Иоанне, Понтии Пилате или о ком бы то ни было другом — до нас дошло очень много легенд и очень мало достоверных фактов.

Возьмем, к примеру, Марию Магдалину.[1]Современные люди, как правило, думают, что она была раскаявшейся блудницей и самой близкой ученицей Иисуса, ближе, чем большинство учеников-мужчин. Те, кто (как они думают) знает о ней больше, считают, что она помазала голову Иисуса благовониями до того, как он был предан и схвачен, некоторые думают, что ее уличили в супружеской измене и Иисус спас ее от побивания камнями, сказав, «кто без греха, пусть первым бросит в нее камень». В последнее время благодаря получившей бешеную популярность книге Дэна Брауна «Код да Винчи» люди стали считать ее не любимой ученицей Иисуса, а его возлюбленной женой, с которой Иисус вступал в сексуальные отношения и от которой имел ребенка.

Что из этого правда, а что вымысел? В действительности все это вымысел, во всех деталях. Или, по крайней мере, если это реальный факт, это не тот факт, подтверждение которому можно найти в древнейших источниках — новозаветных Евангелиях, единственных источниках сведений I в. об этой женщине. Во всех Евангелиях Нового Завета во время публичной проповеди Иисуса до распятия Мария Магдалина упоминается один раз как одна из трех женщин, сопровождавших Иисуса в его странствиях и снабжавшая его средствами к существованию (двумя другими были Иоанна и Сусанна).[2]И это все! Нет никаких упоминаний о том, что она была блудницей, что она помазала Иисуса (это сделала другая женщина, имя которой осталось неизвестным) или что ее уличили в супружеской измене (хотя это случилось с другой, безымянной женщиной) — не говоря уже о том, что она была женой Иисуса и его возлюбленной. Откуда же тогда появились все эти представления о Магдалине? Из легенд, которые появились через десятки или даже сотни лет после ее смерти. Эти истории были выдуманы — иногда (как, например, история о том, что она родила ребенка от Иисуса) выдуманы современными беллетристами или «независимыми исследователями» для того, чтобы их книги лучше продавались.

Ну а как же тогда обстоит дело с Иудой Искариотом? И в этом случае у нас мало исторических фактов, однако много позднейших рассказов о нем. Многие из этих рассказов происходят из источников, появившихся через много лет — например, в средневековых легендах, возникших через столетия после его смерти. Некоторые возникли раньше — через десятилетия, например те, что представлены в новозаветных Евангелиях. Несомненно, в некоторых случаях рассказы об Иуде могут дать нам историческую информацию о том, кем он был на самом деле, что сделал и почему сделал. Однако во многих случаях нелегко отделить факты от вымысла — особенно потому, что самые древние источники рассказывают очень мало, а мы хотим знать так много.

Иуда в Евангелии от Марка

Чтобы разобраться в том, как различные авторы описывали Иуду, важно разобраться в целом, как они описывали Иисуса и остальных учеников. Особенности каждого Евангелия так или иначе отражаются в том, что там сказано по поводу Иуды. Другими словами, традиции, представляющие Иуду и его поступок, выражают желание авторов более полно рассказать об Иисусе. Авторы Евангелий не просто снабжают нас историческими фактами. Они рассказывают нам истории об Иисусе так, чтобы высказать свои собственные воззрения на то, кем он был и почему он так важен. Истории о второстепенных персонажах, об учениках вообще и об Иуде в частности, рассказаны в свете этих воззрений.

Особенно отчетливо это видно в Евангелии от Марка, самом раннем из сохранившихся рассказов о жизни Иисуса.[5]Евангелие от Марка — мое самое любимое, и из-за его крайне утонченного видения Иисуса, и из-за высокой художественности текста. Наиболее ранние ученые, такие как блаженный Августин, недооценивали это Евангелие, считая его просто конспектом Евангелия от Матфея — чем-то вроде сокращенной для удобства чтения версии более подробного повествования. Однако начиная с XIX в. ученые поняли, что дело обстоит совсем не так, что Евангелие от Марка, возможно, первое из написанных, и сюжет его позже был более подробно изложен Матфеем и Лукой.[6]К сожалению, ранние ученые совершенно необоснованно посчитали, что раз Евангелие от Марка — самое первое, то в нем приведены лишь голые факты: то, что Иисус действительно говорил и делал и что после обросло подробностями. Они считали, что Марк точно придерживается фактов.

В начале XX в. ученые пришли к иному мнению: Марка не меньше, чем остальных евангелистов, Иисус интересовал с теологической точки зрения.[7]Он не просто излагает исторические факты, но и рассказывает историю. Его понимание Иисуса влияет на то, как он это делает. Марк весьма искусно излагает свои воззрения на Иисуса, а потому читать и понимать Марка захватывающе интересно. Под повествованием скрывается теологическая подоплека, которая оказывает влияние на все, что он говорит об Иисусе. В особенности это влияет на то, как он изображает Иисуса в отношениях с другими, особенно с учениками, в частности с Иудой Искариотом.

Иуда в Евангелии от Матфея

Евангелие от Марка было написано через 35–40 лет после смерти Иисуса (возможно, в 65–70 гг.), а Евангелие от Матфея — на 10–15 лет позже (в 80–85 гг.). Более ста лет назад ученые пришли к выводу, что Матфей использовал Евангелие от Марка как один из своих источников. Один из лучших способов изучать Евангелие от Матфея — это смотреть, как его истории об Иисусе отличаются от историй в Евангелии от Марка: что Матфей добавил к Марку, что вычеркнул, а что изменил. Отмечая, что изменил Матфей, мы получим четкое представление, где именно он хотел расставить акценты по-другому, чем в более раннем источнике.[12]

Иуда в Евангелии от Луки

Как и Евангелие от Матфея, Евангелие от Луки было написано через 10–15 лет после Евангелия от Марка, и его автор также пользовался как источником Евангелием от Марка. В отличие от Матфея, Лука написал своеобразное послесловие к Евангелию, посвященному жизни Иисуса, — книгу Деяния апостолов, повествующую о первых годах христианства сразу после смерти и воскресения Иисуса вплоть до миссии апостола Павла. Деяния мы рассмотрим в следующей главе, поскольку там также описывается смерть Иуды, но совершенно по-другому, чем в Евангелии от Матфея. В Евангелии от Луки, однако, нет упоминания о смерти Иуды, и именно на этом Евангелии мы сосредоточимся в этой главе.

Изменения, которые внес Лука в Евангелие от Марка, совершенно другие, чем те, которые внес Матфей, однако они выражаются и в том, как Лука рассказывает историю об Иуде.[16]Иуда — это не самая главная фигура в этом повествовании. Его имя встречается только четыре раза: когда он призывается в качестве одного из двенадцати учеников, а затем в конце, когда решает предать Иисуса и выполняет это.[17]В некоторых отношениях рассказ Луки о последних событиях в этой истории очень похож на рассказ Марка. Однако и в нем есть ключевые отличия, связанные с общими изменениями, которые Лука внес в источник.

Заключение: Иуда в ранних Евангелиях

Я хотел показать в этих кратких заметках об описании Иуды в трех самых ранних Евангелиях, что литературные и теологические идеи автора влияли на то, как он излагает историю Иуды и его предательства. Из того, что мы рассмотрели, можно сделать Два заключения — одно литературное и одно историческое.

Литературное состоит в том, что то, что происходит с Иисусом, происходит и с Иудой. В каждом из Евангелий они описывается по-разному, и мы окажем автору медвежью услугу, притворившись, что он говорит то же самое, что и другие авторы. Если Матфей хочет сказать нам, что Иуда совершил предательство из-за жадности, а Лука настаивает на том, что его заставил дьявол, неправильно считать, что оба автора хотели сказать одно и то же. Если мы решили считать так, то это значит, что мы взяли слова Матфея, скомбинировали это со словами Луки и создали мета-Евангелие (для количества мы можем привлечь туда Марка и Иоанна) — Евангелие, которого нет в Новом Завете, но которое есть только у нас в голове, так как мы создали его взамен новозаветных. На мой взгляд, взгляд историка и литературоведа, это не лучший способ обращаться с ранними рассказами о жизни Иисуса (или Иуды).

Историческое заключение состоит в том, что у нас есть разные рассказы, написанные разными авторами в разное время для разных аудиторий и с разными целями. Учитывая различия в этих рассказах, мы, очевидно, захотим еще раз их рассмотреть, чтобы понять, возможно ли сделать исторические выводы о том, что действительно произошло. В некоторых случаях различия в рассказах делают их совершенно несопоставимыми. Мы увидим это в следующей главе, когда будем рассматривать рассказ о смерти Иуды в книге Деяния апостолов, который в нескольких местах поражает сходством с изложенным в Евангелии от Матфея (только в этих двух книгах Нового Завета упоминается смерть Иуды), однако в других отличается от него. Рассказы, в которых содержатся несоответствия, не могут считаться исторически точными. Может ли один быть точнее другого? Как мы об этом узнаем? Что мы можем с уверенностью сказать о жизни Иуды — что он сделал и почему он это сделал, — основываясь на немногих дошедших до нас источниках? Этими вопросами мы зададимся в конце книги, когда рассмотрим, как Иуда был описан в других источниках, сначала в сохранившихся христианских источниках, таких как Деяния апостолов и Евангелие от Иоанна, а также в нескольких апокрифах (в следующей главе), а затем и в недавно открытом Евангелии от Иуды, книге, написанной с другими целями и с совершенно другим изображением человека, предавшего Христа.

Глава третья

Иуда в Евангелии от Иоанна

Евангелие от Иоанна было написано примерно спустя десять лет после написания Евангелия от Луки и книги Деяния апостолов. Это последнее из вошедших в канон Евангелий, и уже давно не вызывает сомнений, что Иисус в нем описывается совсем иначе, чем в более ранних текстах от Матфея, Марка и Луки. Деятели раннего христианства называли текст от Иоанна «духовным Евангелием». Три ранних Евангелия похожи друг на друга настолько сильно, что они называются «синоптическими Евангелиями». Термин «синоптический» происходит от двух слов, которые буквально означают «совместно видящие». Первые три Евангелия получили такое название, потому что в них часто рассказываются одни и те же истории, с постоянным использованием одних и тех же слов. Тексты трех Евангелий можно читать параллельно, сравнивая предложения. Иоанн рассказывает совсем другие истории, и даже когда его истории совпадают с теми, что есть в других Евангелиях, он рассказывает их совершенно иначе и с использованием другой лексики. Поэтому большинство исследователей придерживаются мнения о том, что Иоанн не использовал тексты Матфея, Марка и (или) Луки для создания своей книги. Скорее его повествование основывается на историях, которые существовали в устной традиции в течение шестидесяти лет до времени написания текста.[21]

Иной образ Иисуса в Евангелии от Иоанна послужил причиной возникновения и иного образа предателя — Иуды Искариота. Нет необходимости перечислять все различия, которые существуют между Евангелием от Иоанна и другими Евангелиями. Упомянем вкратце те из них, которые нужны для лучшего понимания образа Иуды.

Отличия Евангелия от Иоанна

Основное отличие четвертого Евангелия заключается в образе самого Иисуса. В ранних Евангелиях Иисус редко говорит о самом себе, о том, откуда он пришел и куда лежит его путь. В Евангелии от Иоанна он практически только об этом и говорит. В этом Евангелии Иисус неоднократно говорит своим последователям, людям из толпы и даже своим врагам о том, что он тот, кто был послан Отцом Небесным, что вскоре он к нему вернется и что всякий, кто в него верит, обретет вечную жизнь. Бесполезно искать следы подобного учения у Матфея, Марка и Луки. У Иоанна, напротив, эта тема проходит красной нитью из главы в главу.

Перенос внимания на личность самого Иисуса отражен в группе высказываний, которые встречаются только в Евангелии от Иоанна. Это предложения, в которых Иисус использует формулу «Я есть», чтобы описать самого себя: «Я есть хлеб небесный», «Я есть свет мира», «Я есть путь, истина и жизнь, никто не приходил от Отца помимо меня». В ряде случаев он просто говорит о себе формулой «Я есть» — на греческом это будет ego eimi. Комментаторы уже давно установили, насколько важным является данное высказывание, поскольку его можно соотнести с известным и чрезвычайно важным отрывком из Ветхого Завета. Когда законодатель Моисей говорил с Богом в третьей главе книги Исход, он спрашивает, как его имя. И Бог ответил, что его можно назвать «Я есть» (в греческом переводе еврейской Библии ego eimi ).

В Евангелии от Иоанна Иисус сам присваивает себе это имя. Когда он ведет спор со своими еврейскими оппонентами, которые пытаются высмеять его слова о том, что он знал праотца евреев Авраама, Иисус отвечает: «Прежде чем Авраам был, я есть» (8: 58). Тогда они осознают, что он заявляет о своем божественном статусе, что является святотатством, и начинают собирать камни, чтобы его ими побить.

В Евангелии от Иоанна Иисус, вне всякого сомнения, божественен. Он был ниспослан с небес и вернется на небеса. Как существо божественное, он знает обо всем, что видно из первых историй Евангелия, когда он узнает каждого из своих учеников и рассказывает им об их жизни, хотя никогда раньше с ними не встречался (1: 47). Среди прочего Иисус прекрасно знал, что скоро умрет, и на протяжении многих страниц Евангелия говорит о своей смерти. Он знает о том, что это будет смерть через распятие, о чем упоминает в двойственном смысле, как о времени, когда он будет «вознесен» — вначале вознесен на крест, а потом вознесен к Отцу и в итоге спасен.

Поскольку его смерть в данном рассказе является частью божественного замысла, Иисус полагает, что никто не отнимает у него его жизнь. Он сам говорит об этом следующими словами:

Отец любит меня потому, что я отдаю свою жизнь, чтобы опять принять ее. Никто не отнимает ее у меня, но я сам отдаю ее. Я имею власть отдать ее и имею власть принять ее снова. Эту заповедь я получил от Отца моего. (10: 17–18)

В Евангелии от Иоанна, как и в других текстах, у Иисуса есть враги. Но и здесь история содержит два уровня. На небесном уровне все происходит в соответствии с Божьим замыслом. Но на земном уровне есть враги Бога и его земного воплощения — Иисуса, которые плетут против него интриги и пытаются помешать его миссии. И прежде всего, как подчеркивается в Евангелии, врагами Иисуса являются представители его собственного народа — иудеи. Собственно, само слово «иудеи» теперь имеет негативный оттенок, несмотря на то, что Иисус и его последователи тоже были иудеями. Это «иудеи» противостоят Христу, восстают против Господа, замышляют гибель Иисуса и несут ответственность за его смерть.

И, поскольку они его враги, Иисус в этом Евангелии говорит гневные речи против иудеев. Это настолько ярко выражено, что многие современные комментаторы видят здесь проявление некоего изначального христианского антисемитизма. Подобную точку зрения легко понять: в данном Евангелии «иудеи» — Божьи враги и несут ответственность за убиение Христа. Мало того, Иисус указывает на то, что они не потомки Авраама, в отличие от детей Божьих. Они — дети сатаны, исполняющие волю своего отца, в то время как он, Иисус, представляет божественную волю.

Они ответили ему: «Наш отец Авраам». Иисус сказал им: «Если бы вы были дети Авраама, то делали бы дела Авраамовы. Но вы теперь ищете убить меня, человека, сказавшего вам истину, которую слышал от Бога. Авраам такого не делал. Вы делаете дела вашего [настоящего] отца… Ваш отец дьявол; и вы хотите исполнять похоти отца вашего. Он был убийцей с самого начала и не устоял в истине, ибо нет в нем истины… Кто от Бога, тот слушает слова Божьи. Вы потому не слушаете, что вы не от Бога». (Иоанн 8: 39–47)

На протяжении всего Евангелия Иисус — посланец Божий, отвергаемый собственным иудейским народом, который не от Бога, а от дьявола. Как указывается в начале Евангелия, «[Иисус] пришел к своим, но свои его не приняли» (1: 11).

Даже из нескольких цитат становится понятно, что в Евангелии от Иоанна в большей степени, чем в других Евангелиях, происходит разделение людей в соответствии с их отношением к Христу. Есть только два вида людей, отражающих два вида реальности. С одной стороны есть Бог, с другой сатана; есть дети Божьи и есть дети дьявола; люди либо живут светлой жизнью, либо блуждают во тьме; они либо защищают истину, либо проповедуют ложные учения. Это четкое разделение видно в одном из отрывков в начале Евангелия:

Верующий в него [Христа] не судится, а неверующий уже осужден, потому что не уверовал во имя единородного сына Божия. Суд состоит в том, что свет пришел в мир; но люди больше возлюбили тьму, чем свет, потому что дела их были злы. Всякий, делающий злое, ненавидит свет и не идет к свету… а поступающий по правде идет к свету. (3: 18–21)

Иуда в сочинениях Папия

Папий — христианский писатель начала II в., который утверждал, что знает о том, что говорил и делал Иисус, не только из книг, но и непосредственно из рассказов друзей учеников Иисуса. Собранную информацию он записал в пятитомном сочинении, известном под названием «Изложение изречений Господних». Поздние христиане почему-то решили не сохранять это произведение, и до нас не дошло ни одной копии. Однако у нас остались цитаты из него в произведениях поздних Отцов Церкви. В двух из них говорится об Иуде Искариоте.[23]

В первой рассказывается, как Иисус утопически описывает грядущее Царство Божие, в котором люди станут наслаждаться земным изобилием. Описания этого изобилия настолько причудливы, что, как некоторые ученые предположили, именно из-за них поздние христиане могли не доверять Папию, предполагая, что он вдавался в крайности. Однако повествование показывает, что они были не первые, кто так думал. Иуда Искариот, похоже, тоже не мог поверить в то, что Иисус имел в виду именно то, что говорил. Полная цитата, взятая из книги Отца Церкви конца II в. Иринея, выглядит так:

Итак вышеприведенное благословение бесспорно относится к временам Царства, когда будут царствовать праведные, восстав из мертвых, когда и тварь обновленная и освобожденная будет плодоносить множество всяческой пищи от росы небесной и от тука земного. Так и пресвитеры, видевшие Иоанна, ученика Господня, сказывали, что они слышали от него, как Господь учил о тех временах и говорил:

«Придут дни, когда будут расти виноградные деревья, и на каждом будет по десяти тысяч лоз, на каждой лозе по 10 тысяч веток, на каждой ветке по 10 тысяч прутьев, на каждом пруте по 10 тысяч кистей и на каждой кисти по 10 тысяч ягодин и каждая выжатая ягодина даст по двадцати пяти мер вина. И когда кто-либо из святых возьмется за кисть, то другая возопиет: „Я лучшая кисть, возьми меня; чрез меня благослови Господа“. Подобным образом и зерно пшеничное родит 10 тысяч колосьев, и каждый колос будет иметь по 10 тысяч зерен, и каждое зерно даст по 10 фунтов чистой мутей; и прочие плодовые дерева, семена и травы будут производить в соответственной сему мере, и все животные, пользуясь пищею, получаемою от земли, будут мирны и согласны между собою и в совершенной покорности людям».

Об этом и Папий, ученик Иоанна и товарищ Поликарпа, муж древний, письменно свидетельствует в своей четвертой книге, ибо им составлено пять книг. Он прибавил следующее: «Это для верующих достойно веры. Когда же Иуда предатель не поверил сему и спросил, каким образом сотворится Господом такое изобилие произрастаний, то Господь сказал: это увидят те, которые достигнут тех (времён)».[24]

Имеется в виду, что Иуда предатель не будет среди тех, кто скажется в этом райском государстве.

Вторая цитата более непосредственно касается Иуды. Это рассказ о его смерти, в котором некоторые кровавые детали, присутствовавшие в книге Деяния апостолов, показаны с ужасающей наглядностью. Здесь Иуда не просто падает и распарывает себе внутренности, но умирает от того, что его тело вырастает до неимоверных размеров и просто «взрывается».

Но Иуда ходил в этом мире как огромный эталон нечестивости. Его тело так раздулось, что не могло пройти там, где проедет повозка, даже одна голова не прошла бы. Говорят, что его веки разбухли до такой степени, что он не мог видеть света, а врач не мог бы увидеть его глаза даже с помощью оптического приспособления, так глубоко они утонули в плоти. И его гениталии крупнее и отвратительнее, чем у кого бы то ни было. Просто для облегчения он, к ужасающему стыду, выпускал гнои и червей, плавающих по всему его телу.

И говорят, что после того, как он пережил множество мучений и наказаний, он умер на своей земле, и эта земля с того времени и до сегодняшнего дня пустынна и необитаема, потому что смердит. До сегодняшнего дня никто не может пройти мимо того места, не зажав носа: так силен был запах от его тела и так далеко он расходился.

Стоит ли говорить, что эта история не похожа ни на рассказ Матфея, ни на рассказ в книге Деяния апостолов. Папий прямо не говорит, но считает, что распухание Иуды было Божьим наказанием за грех предательства Иисуса. Во многих древних текстах говорится, что когда на человека падает божественное наказание, он раздувается от гноя и его едят черви, еще до того, как его похоронят. Читатели Нового Завета знакомы с историей смерти нечестивого царя Ирода в 12–й главе книги Деяния апостолов, который «был изъеден червями и умер» (Деяния 12: 23). Более красочный рассказ о смерти Ирода дан у еврейского историка I в. Иосифа Флавия, который сообщает, что в животе царя горел медленный огонь. Его мучили также внутренние нарывы, особенно же страшные боли в желудке; ноги его были наполнены водянистой, прозрачной жидкостью. Такая же болезнь постигла и низ живота, отчего его гениталии загнили и наполнились червями (Иосиф Флавий, «Иудейские древности», 17.6.5). Не очень-то приятные процессы.

Однако типичные для нечестивцев. Историк Церкви IV в. Евсевий говорит, что подобная участь ждала императора Галерия, который был виновен в «Великом гонении» на христиан, подвергавшихся пыткам и истязаниям. В конце концов Бог наказал его за нечестие:

Вдруг на тайных членах его появился нарыв, затем в глубине образовалась фистулообразная язва, от которой началось неисцелимое разъедание его внутренностей. Внутри кишели несметные черви, и невыносимый смрад шел от его тела. Еще до болезни стал он от обжорства грузным и ожиревшим; невыносимым и страшным зрелищем была эта разлагающаяся масса жира. (Евсевий, «Церковная история», 8. 16. 3–5)[25]

Врачи «не могли вынести это страшное и нестерпимое зловоние», и Галерий приказал их казнить. Естественно, он умер в мучениях.

Ирод и Галерий были не единственными. Похожая участь настигала и других, противодействовавших Богу и его замыслам.[26]Иуда возглавлял длинный список гнусных нечестивцев, которым, согласно дошедшим до нас произведениям древних авторов, было уготовано такое наказание.

Иуда в «Золотой легенде»

В Средние века намного большей популярностью пользовался сборник историй об учениках Иисуса и христианских святых, носивший название «Золотая легенда». Его составил монах — доминиканец Иаков Ворагинский в 1265 г. До начала протестантской реформации для большинства людей эта книга была основным источником «знания» об истории Церкви в Средние века. Большинство рассказов посвящено мученикам за веру. Но в книге изложено также несколько легенд об Иуде Искариоте. Однако они очень сильно отличаются от тех, что мы обсуждали ранее. Дело в том, что эти истории частично основывались на античной легенде о царе Эдипе, которому было предсказано, что он убьет своего отца и женится на своей матери. Наиболее известное изложение классического сюжета об Эдипе — одноименная трагедия Софокла. Семнадцать столетий спустя эту историю стали рассказывать об Иуде, наиболее трагической фигуре христианской драмы.[28]

В соответствии с «Золотой легендой» Иуда родился от иудейской женщины Цибории, которая со своим мужем Рувимом проживала в Иерусалиме. Незадолго до рождения Иуды Цибория увидела страшный сон о том, что ее сын «принесет разрушение всему нашему народу». Чтобы не дать сну осуществиться, супруги решают вынести ребенка из дома и оставить умирать снаружи. Они кладут его в корзину и кидают в море. Но по воле (божественного) провидения ребенок выжил, и волны принесли корзину к острову Скариот. (Отсюда и произошло его имя Искариот.) Царица этих земель прогуливалась по берегу и увидела корзину. Она давно хотела ребенка, но, видимо, не могла его родить. И тогда она придумала план. Она возьмет ребенка себе, будет тайком вскармливать его, одновременно притворяясь, что беременна. И в подходящий момент объявит о том, что у нее есть ребенок. Так Иуда стал частью ее семьи.

Но как часто бывает, скоро она и в самом деле оказалась беременной. Она рожает сына, и два мальчика растут вместе. Однако Иуда завидует своему младшему «брату» и постоянно измывается над ним. Когда он узнает, что не является родным сыном царицы и наследником трона, он убивает своего брата и спасается бегством. И в соответствии с (божественным) предопределением, в итоге он прибывает в Иерусалим. Каким-то образом ему удается встретить и обратить на себя внимание местного римского властителя Понтия Пилата, который назначает его главным распорядителем.

Однажды Пилат смотрел на сад своего соседа, который оказался — кто бы мог подумать! — родным отцом Иуды, Рувимом, и увидел, что там росло несколько восхитительных яблок. Он захотел их попробовать и послал Иуду их украсть. Но, к удивлению Иуды, появился Рувим, и в завязавшейся потасовке Иуда убил старика. За верное поведение Пилат подарил Иуде все владения Рувима, в том числе и его жену, Циборию. Теперь Иуда спал, сам того не ведая, со своей матерью.

Но однажды Цибория, которую мучил грех, который они с первым мужем совершили много лет назад, раскрывает Иуде душу и рассказывает, как они с мужем пустили ребенка по водам в корзине. Иуда, который от приемной матери знал свою подлинную историю, сопоставил факты и понял, что случилось. Он совершил отцеубийство и инцест.

Угнетенный чувством вины от совершенного греха, Иуда обращается к Иисусу за прощением. Христос принимает его как одного из своих учеников и доверяет ему общую казну. Но дурная сторона Иуды не может так просто его покинуть. Он регулярно грабит казну, забирая одну десятую на свои нужды. Потом он возмущается, когда неизвестная женщина помазывает Иисуса, тратя просто так триста монет на помазание.

Эти триста монет Иуда никогда не увидит. В качестве мести он соглашается предать Иисуса первосвященникам за тридцать монет — ту сумму, которая, как он считал, была его долей в потерянных деньгах. Затем он почувствовал угрызения совести, пошел и повесился, разорвавшись посередине (другими словами, история повторяет и Евангелие от Матфея, и Деяния апостолов: Иуда повесился, и чрево его разверзлось).

Иаков Ворагинский подчеркивает важность того, что Иуда умирает и внутренности вываливаются у него из живота, ведь он не мог при смерти исторгнуть из себя что-то через рот, которым он дотрагивался до прекрасных губ Христа. И очень уместно то, что у него вывалились наружу внутренности, потому что идея предательства проникла внутрь него, то есть в его внутренности. Более того, правильно, что веревка повредила ему горло, ведь именно горлом он произносил слова предательства. Иаков Ворагинский тем самым увидел божественное предначертание судьбы Иуды в самом способе его смерти. Ему не надо было объяснять того, что и так было очевидно для средневекового читателя: Иуда был испорченным до мозга костей братоубийцей, отцеубийцей, негодяем, совершившим инцест, и убийцей Христа. Христианскому читателю должен был быть понятен и подтекст: это Иуда, прототип еврея.[29]

Заключение: Иуда как «лакмусовая бумага»

Я надеюсь, что из того, что я сказал в этой главе и в предыдущей, ясно, что я не считаю, что эти различные рассказы об Иуде, составленные в ранний и средневековый периоды церковной истории, являются беспристрастными, объективно правдоподобными описаниями того, кем он на самом деле был, что сделал и что пережил. Мой тезис ровно противоположный: способы, которыми различные рассказчики оформляли свои истории про Иуду, и подробности, которые они рассказывали про него, непосредственно относятся к их воззрениям, касающимся Бога, Христа, значения смерти, путей спасения, того, как жить в этом мире, евреев и их отрицания Иисуса, и так далее. Все, рассказывавшие свои истории об Иуде, делали это в свете своих прочих интересов, перспектив, теологических воззрений, своих прочих симпатий и антипатий.

Эти авторы не только выстраивают свои повествования о личности Иуды, которые бы удачно сочетались с их изначальным представлением о нем и о других деталях сюжета. В рассказах об Иуде авторы получали возможность высказать важную для них точку зрения обо всем, что не только касалось его, но и было как-то косвенно с ним связано (а иногда и не было с ним связано вовсе). В определенном смысле эти рассказчики и авторы думали вслух. Они оформляли свои представления о Боге, Христе и мире в рассказы, наглядно иллюстрировавшие эти представления, которые в свою очередь влияли на высказываемое мнение, а иногда становились источником возникновения ряда представлений. Для этих рассказчиков Иуда был одним из многочисленных персонажей из жизни Иисуса, через образ которого они могли «размышлять».

12 3 4 5 6 7 8 9 10 Следующая ⇒