А. ДИСТЕРВЕГ. ЕГО ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ И ПЕДАГОГИЧЕСКОЕ УЧЕНИЕ

⇐ ПредыдущаяСтр 3 из 8Следующая ⇒

< …> Адольф Дистервег родился 29 октября 1790 г. в семье чиновника судебного ведомства в небольшом промышленном городе Зиген в Вестфалии. Германия конца XVIII в. представляла собой отсталую в экономическом и политическом отношении страну. Она была раздроблена на многочисленные государства-княжества, которыми полновластно управляли владетельные князья < …>. В условиях господства феодальных отношений германская начальная школа конца XVIII в. сохраняла все типичные черты средневековой школы. Обучение в ней сводилось к чтению, письму, изучению четырех действий арифметики, пению, заучиванию катехизиса, псалмов и молитв.

Учителями начальной школы, особенно в сельских местностях, обычно были люди, совмещавшие педагогическую работу с обязанностями низшего церковного служащего (кистера) или с ремеслом. Специальный указ Фридриха II предписывал предоставлять места сельских учителей отставным солдатам. Низкий образовательный уровень педагогического персонала обусловливал и соответствующую методику обучения, которая сводилась к механической передаче ученикам знаний и навыков < …>.

Тяготясь занятиями в школе, юный Дистервег проводил все свое свободное время среди природы в окрестностях родного города и в мастерских ремесленников. Это общение с трудовым народом, несомненно, благоприятствовало формированию у него демократических интересов и симпатий.

По окончании латинской школы Дистервег поступил в 1808 г. в Герборнский университет, где изучал математику, философию и историю. Через год он перевелся оттуда в Тюбингенский университет, где закончил курс в 1811 г.

В высшей школе, по свидетельству самого Дистервега, он встретил догматическое преподавание и мало что вынес из прослушанных им лекций для своего духовного развития. Но его студенческие годы были заполнены напряженной самостоятельной работой, которая сыграла большую роль в формировании его мировоззрения < …>.

В университетские годы Дистервег познакомился с передовыми педагогическими идеями Руссо и Песталоцци. Однако в то время он и не предполагал, что ему когда-либо придется заняться преподаванием. По окончании высшей школы Дистервег намеревался стать инженером и направился с этой целью в Дюссельдорф, где должен был сдать соответствующий экзамен. Однако в связи с военным временем экзаменационная комиссия оказалась распущенной, и Дистервегу пришлось обосноваться в Маннгейме, где его брат был учителем гимназии.

Получив в Маннгейме место домашнего учителя, Дистервег с первых же шагов своей педагогической деятельности пытался применить методику начального обучения Песталоцци. Но, по собственному его признанию, он имел о ней довольно смутное представление, потерпел полную неудачу и должен был обратиться к традиционным формам преподавания.

Проработав затем год учителем математики в гимназии в Борисе, Дистервег перевелся в 1813 г. в образцовую среднюю школу города Франкфурта, где ему было поручено преподавание математики и физики. Годы пребывания во Франкфурте (1813— 1818) оказали решающее влияние на формирование педагогических взглядов Дистервега. Попав в образцовой школе в среду педагогов, приверженцев Песталоцци, Дистервег сам твердо становится с тех пор на песталоццианские позиции, с которых уже не сходит в течение своей длительной жизни.

В 1818 г. Дистервег был назначен учителем и вторым ректором в латинскую школу реформатской общины в г. Эльберфельд-на-Рейне, где познакомился с выдающимся педагогом Вильбергом, учеником Рохова. Вильберг применял наглядный метод преподавания Базедова, и его уроки являлись, по словам Дистервега, прекрасными образцами развивающего обучения.

Посещение занятий Вильберга и знакомство с идеями филантропистов усилили уже ранее возникшее у него под влиянием Песталоцци желание отказаться от лучше оплачиваемой должности учителя среднего учебного заведения и посвятить себя народной школе.

В 1820 г. Дистервег принял предложение возглавить вновь учреждаемую учительскую семинарию в небольшом г. Мерсе около Дюссельдорфа в той же Рейнской области.

В 1817 г. Дистервег успешно защитил при Тюбингенском университете докторскую диссертацию «О конце мира». В этой работе он опровергал, на основе данных физики и математики, мистическую теорию о близкой гибели мира, которую предвещал один из видных деятелей современного ему просвещения профессор В. Зеель.

Дистервег настойчиво требовал, чтобы мистицизм был изгнан из школы, как течение, противоречащее здравому смыслу. В программной речи, произнесенной 3 июля 1820 г. при открытии семинарии в Мёрсе, он призывал буудущих учителей к тому, чтобы они сами всегда критически мыслили и максимально развивали умственные силы своих учеников. За 12 лет, в течение которых Дистервег был директором семинарии в Мёрсе, под его непосредственным руководством было подготовлено свыше 200 учителей для начальных школ Рейнской области. Разработанный им план семинарии в Мёрсе был признан образцовым и положен в основу работы других прусских семинарий. Большая педагогическая работа, проводимая Дистервегом в семинарии и находившейся при ней опытной начальной школе, где он преподавал математику и немецкий язык, не мешала ему систематически оказывать помощь молодым учителям, окончившим семинарию, и выступать по ряду педагогических вопросов на учительских курсах.

В 1827 г. Дистервег основал специальный педагогический журнал «Rheinische Blatter fur Erziehung und Unterricht mit besonderer Berticksichtigung des Volksschulwesens» («Рейнские листки для воспитания и обучения, в которых особое внимание уделяется народной школе»). В этом журнале, который Дистервег редактировал до своей смерти, он поместил свыше 400 статей по самым разнообразным педагогическим вопросам. В предисловии к первому номеру Дистервег указал, что основной задачей журнала является борьба за полноценное общее образование учителя < …>.

Дистервег призывал учителей не замыкаться в узкий круг их повседневной школьной деятельности, а направить свои интересы на такие важнейшие проблемы, как назначение человека, задачи образования, движущие силы современного общественного развития и т. д. Он стремился, чтобы народные учителя усвоили передовые принципы воспитания и обучения и преодолели догматизм и рутину в своём собственном преподавании. Немало страниц «Рейнских листков» Дистервег посвятил пропаганде песталоццианских принципов обучения. При этом он подверг резкой критике односторонних последователей Песталоцци в Германии, которые не разобрались в сущности его педагогики, а пошли по пути механического подражания его методу. В этот же период он написал ряд учебников, которые получили широкое распространение в современных ему семинариях и школах, как начальных, так и средних (низших классах реальных школ и гимназий). Наибольшей известностью пользовались руководства Дистервега по геометрии, арифметике и родному языку. Они выдержали при его жизни несколько изданий, неоднократно им перерабатывались и пополнялись.

В 1832 г. Дистервег был назначен в Берлин директором семинарии для учителей городских школ и пробыл на этом посту до 1847 г. Так же, как и в Мёрсе, Дистервег совмещал в Берлине руководящую и педагогическую работу в самой семинарии с преподаванием в находившейся при ней опытной школе. Одновременно он проводил большую работу по организации учительских обществ.

Дистервег основал в Берлине в ноябре 1832 г. «Педагогическое общество». На ежемесячных собраниях этого общества его члены выступали с докладами по различным педагогическим вопросам, за которыми следовал товарищеский ужин. В феврале 1840 г. Дистервегом было организовано «Младшее берлинское учительское общество». Члены этого общества вербовались преимущественно из бывших воспитанников семинарии, разделявших всецело педагогические взгляды Дистервега. На собраниях этого общества разрабатывались конкретные вопросы песта-лоццианской методики и реферировалась классическая и современная педагогическая литература. Кроме того, Дистервегом был преобразован возникший еще в 1813 г. «Старый учительский союз» и учреждено в 1841 г. так называемое «Товарищеское учительское общество». Все эти четыре организации устраивали один раз в году объединенными силами «берлинский учительский праздник», на котором проводилась конференция по ряду педагогических вопросов, продолжавшаяся несколько дней. Во всех этих организациях Дистервег был деятельным членом, а нередко и председателем < …>.

Стремясь возбудить в массе народных учителей живой интерес к педагогическому делу, Дистервег издает в 1835 г. свой наиболее известный труд «Wegweiser zur Bildung fur deutsche Lehrer» («Руководство к образованию немецких учителей»). Первая часть этого труда, раскрывающая общие задачи обучения, была целиком написана самим Дистервегом. В работе над второй частью, посвященной методике преподавания отдельных учебных предметов, помимо Дистервега, принимал участие ряд учителей, его сотрудников по Берлинской семинарии. «Руководство» выдержало при жизни Дистервега четыре издания и неоднократно переиздавалось после его смерти.

Одновременно Дистервег переиздает написанные раньше учебники и выпускает в 1840 г. «Руководство по математической географии и популярной астрономии», которое получает широкую известность.

Посвящая все свои силы улучшению преподавания в народной школе, Дистервег в то же время живо интересуется постановкой современного ему среднего и высшего образования. Во время дискуссии, развернувшейся в 30-х годах в Германии по вопросу о классическом и реальном направлении средней школы он горячо отстаивает идею реального образования и критикует засилье классицизма в современных ему гимназиях.

В 1836 г. Дистервег выступил со статьей «О разложении в германских университетах» («ОЬег das Verderben an den deutschen Universitaten»), в которой утверждал, что в высшей школе подлинные науки заменила оторванная от жизни ученость, а профессора не способны должным образом воспитывать юношество, так как далеки от студентов и часто руководствуются в своей деятельности не идейными соображениями, а мелочными честолюбивыми побуждениями. Статья Дистервега разворошила, по его образному выражению, «осиное гнездо», вызвав в академических кругах бурю негодования против народного учителя, который осмелился высказать свое мнение по вопросу, который находится за пределами его понимания. В своих многочисленных возражениях на статью Дистервега представители университетской науки называли его «мастеровым», «членом сословия, деятельность и потребности которого не возвышаются над ремеслом», и т. д. Подобные сравнения весьма характерны для господствовавших в то время в привилегированных слоях германского общества представлений о народном учителе < …>.

Всеобщая народная школа мыслилась Дистервегом как единая национальная школа, которая дает воспитание всем детям независимо от сословной принадлежности, состояния и религиозных взглядов их родителей. Он открыто выступает против религиозной нетерпимости и господствовавшего в Германии еще с XVI в. конфессионального (вероисповедного) обучения, при котором дети католиков и лютеран находились в различных школах, где преподавание осуществлялось учителями соответствующих вероисповеданий. Считая, что всеобщая народная школа должна находиться в руках государства, Дистервег решительно требовал устранения церковной опеки над школой и осуществления над ней контроля не священниками, а специалистами-педагогами. Единая национальная школа, как указывает Дистервег, призвана способствовать внутреннему единству Германии и воспитывать патриотов, которым близки интересы их родины, но чужды при этом шовинизм, национальная вражда и местная ограниченность. < …> Развитие патриотизма у немецкого юношества Дистервег мыслит лишь на основе общечеловеческого воспитания. В статье «Чего должен учитель остерегаться в настоящее время и чего всегда придерживаться» он восклицает: «Человек — мое имя, немец — мое прозвище». В другой статье «О самосознании учителя» Дистервег указывает, что патриотическое чувство, любовь к собственной стране не имеет ничего общего с позорящими человека презрением и ненавистью к иностранному.

В то же время Дистервег решительно боролся против современных ему космополитов, которые недооценивали национальную немецкую культуру и ее воспитательное значение. Дистервег требует, чтобы школа прививала детям с юных лет любовь к родине, ее истории, к немецкому языку и литературе. Он хочет, чтобы вся германская молодежь воспитывалась в духе единых идей христианства, которое ему представляется воплощением гуманности и высоких моральных начал. В этом плане Дистервег мыслит религиозное обучение в школе и решительно протестует, чтобы уроки закона божьего использовались для заучивания катехизиса < …>. В официальных кругах религиозные взгляды Дистервега расценивались как опасное вольнодумство. В 1832 г. ему было предписано со стороны министерства народного просвещения не касаться религиозных вопросов в беседах с семинаристами, а после появления «Жизненных вопросов цивилизации» указано на неподобающий для чиновника характер его статей.

Особенно большое недовольство в правительственных кругах вызывала популярность Дистервега среди массового учительства, которая ярко проявилась во время празднования 100-летнего юбилея Песталоцци. Инициатором этого юбилея был Дистервег, решивший ознакомить германское учительство с идеями Песталоцци, о которых оно в своей массе имело часто довольно превратное представление. Во время песталоццианских торжеств был проведен ряд собраний учителей и родителей, где были заслушаны речи Дистервега. В своих выступлениях Дистервег полностью солидаризировался с учением Песталоцци. «Я хотел действовать в духе Песталоцци. Мы хотим то, чего он хотел», — заявил он в одной из своих речей.

Сравнивая значение заслуг Песталоцци в деле преобразования обучения с открытием Коперника, Дистервег предлагал ознаменовать его память учреждением приюта для сирот — детей учителей. С этой целью он наивно обратился от имени учительства за субсидией к прусскому королю Фридриху Вильгельму IV. На его просьбу последовал отказ < …>. Вскоре затем была назначена специальная ревизия семинарии Дистервега. Несмотря на явно пристрастное отношение к Дистервегу чиновников, производивших ревизию, они не обнаружили в его деятельности ничего предосудительного. Однако Дистервег был отстранен в июле 1847 г. от должности директора семинарии, а в 1850 г. (после подавления революции 1848 г.) последовала его полная отставка < …>.

Увольнение Дистервега из Берлинской семинарии, несомненно, является одним из звеньев в цепи тех мероприятий, при помощи которых реакционное правительство Фридриха Вильгельма IV пыталось предотвратить наступление буржуазной революции в Германии. Отстраняя Дистервега, реакционный министр народного просвещения Эйхгорн рассчитывал нанести удар по «опасному вольнодумству», которым, по его мнению, была заражена вся учительская корпорация. Однако ему не удалось уничтожить влияния Дистервега на широкие массы учительства. Последний и после отстранения от должности продолжал оставаться вождем и выразителем требований германского народного учительства.

Во время революции 1848 г. Дистервег, совместно с группой левых депутатов Прусского Национального собрания, принимал участие в разработке требований по народному образованию, которые должны были быть включены в Конституцию. «Записка 23-х», выработанная 21 июля 1848 г. и подписанная Дистервегом, содержит такие пункты, как: «школа — государственное учреждение, она независима от церкви» (§1); «государство обеспечивает каждому ребенку обучение, необходимое для общечеловеческого, гражданского и национального воспитания» (§ 2). Кроме того, в ней говорилось об отмене конфессионального религиозного обучения, о предоставлении бесплатного образования всем детям в начальной школе и неимущим детям в повышенной школе, о праве на преподавание для всех лиц, имеющих соответствующую подготовку. Эти предложения не выходят за рамки общедемократических требований в области народного образования. Однако та школьная реформа, за которую ратовал Дистервег, имела, несомненно, прогрессивный характер и отвечала в тот период интересам германского народа. По словам Вильгельма Пика «в 1848 г. Дистервег стоял в рядах буржуазной революции на стороне трудящихся». Он неутомимо пропагандирует эту реформу в «Рейнских листках» в годы революции, а после ее подавления не сходит со своих передовых педагогических позиций.

В 1851 г. Дистервег наряду с «Рейнскими листками» выпускает еще «Педагогические ежегодники» («Padagogische Jahr-biicher»), смело обличая в обоих своих изданиях силы реакции. «Многое из того, что ныне делается в Пруссии, не совсем нравится мне, а то, что делается по учебному ведомству, не нравится мне почти вовсе», — пишет он в предисловии к одному из своих «Ежегодников».

Борьба Дистервега против усиливающейся реакции в деле народного образования становится особенно интенсивной после издания в октябре 1854 г. трех прусских регулятивов, которые имели своей целью изгнать всякое проявление свободомыслия из школы и всецело подчинить ее влиянию церкви. Согласно регулятивам, подготовка народного учителя должна была сводиться к усвоению им лишь самых элементарных знаний, необходимых в его будущей деятельности. Чтение классической литературы было запрещено семинаристам. Преподавание педагогики, психологии, методики заменялось «школоведением», которое должно было вооружить учителя одними практическими навыками и указать ему на его обязанности как слуги правительства и церкви. В связи с этим большое внимание в семинарии должно было уделяться религиозному обучению и активному участию будущего учителя в современной ему церковной жизни. Значительно изменялся и характер обучения в самой начальной школе, основным типом которой объявлялась «одноклассная» (с одним учителем) сельская школа. Регулятивы боролись с прогрессивными течениями в педагогике, со стремлением передовых учителей развивать умственные силы учащихся народной школы. В соответствии с этой установкой программа этой школы крайне ограничивалась и сводилась в основном к закону божьему с огромным количеством материала для заучивания наизусть, к усвоению лишь элементарных навыков чтения, письма и счета.

С момента выхода регулятивов Дистервег мобилизует все имеющиеся в его распоряжении средства для борьбы с ними. В 1855 г. он выпускает три специальные брошюры, в которых доказывает, что «регулятивы противоречат требованиям разума, состоянию современной культуры, педагогической теории и практики». По словам Дистервега, регулятивы ведут к воспитанию не мыслящих граждан, а ограниченных, забитых «верноподданных» и религиозных фанатиков.

Еще более широкую деятельность в борьбе с регулятивами Дистервег развивает в 1858 г., когда избирается депутатом прусской палаты депутатов от берлинского учительства. В своей речи в парламенте 21 мая 1860 г. Дистервег называет регулятивы «антипедагогическими, антипрусскими, антинемецкими, крайне реакционными». По его приблизительному подсчету они требовали от детей дословной передачи 170 эпизодов из библейской истории, запоминания 180 изречений, 1300 библейских стихов и около 40 духовных песен, написанных языком XVI и XVII столетий. Дистервег доказывает, что дети не в состоянии заучить весь этот огромный и непонятный им материал и учителю просто придется вдалбливать его в них при помощи розог. Все эти выступления против регулятивов общепризнанного вождя германского учительства, каким был Дистервег, несомненно, сыграли свою роль и содействовали мобилизации против них общественного мнения. В 1859 г. был издан циркуляр, значительно ослабляющий силу регулятивов, но окончательно они были отменены только в 1872 г. в связи с изменением общего курса политики в Пруссии.

В последние годы своей жизни Дистервег продолжал отстаивать интересы германского учительства: он активно работал в различных учительских организациях и неоднократно выступал в Прусской палате депутатов, требуя уравнения учителей в правах со всеми государственными служащими, предоставления им государством содержания, удовлетворяющего их насущные потребности и культурные нужды и т. д. Помимо большой работы в редактируемых им журналах, он переиздает свои учебники и выпускает в 1857 г. книгу «Педагогические «идеалы и возможности» («Padagogisches Wollen und Sollen»), в которой подводит итог своей многолетней борьбы за передовые принципы в области просвещения. По словам Дистервега, «он еще больше убедился в своей правоте в результате всех тех нападок и преследований, которым он подвергался». Он уделяет также большое внимание приюту для сирот детей учителей, основанному в память Песталоцци в Панкове (близ Берлина). Этот приют был создан по инициативе Дистервега на средства, собранные среди самих учителей.

Признание Дистервега со стороны широких слоев народного учительства особенно ярко проявилось в день его 75-летнего юбилея (в 1865 г.). Учителя из самых отдаленных частей Германии буквально засыпали его своими приветствиями и поздравлениями, а его бывшие ученики организовали даже специальный комитет по проведению его юбилея. Сам Дистервег, не любивший пышные чествования, выехал накануне этого дня из Берлина, но он ответил всем почтившим его приветствиями специальным письмом. В нем он вновь излагает свое педагогическое кредо и выражает надежду, что передовые идеи в области воспитания, за которые он боролся всю жизнь, будут осуществляться народными учителями и после его смерти.

Свою прогрессивную общественно-педагогическую деятельность Дистервег продолжал до последних дней своей жизни. За три дня до своей смерти он получил извещение, что вновь избран в Прусскую палату депутатов. Дети Дистервега настойчиво уговаривали его отказаться от депутатского мандата ввиду плохого состояния его здоровья. Однако они не могли его в этом убедить < …>. 7 июля 1866 г. Дистервег скончался от холеры.

Приложение 5

Ф. А. Дистервег

РУКОВОДСТВО К ОБРАЗОВАНИЮ НЕМЕЦКИХ УЧИТЕЛЕЙ

Обучай п р и р о д о с о о б р а з н о!

Обучение должно быть согласовано с человеческой природой и законами ее развития… Как для врача, так и для воспитателя самое важное — узнать природу человека вообще и в частности, чтобы верно служить ее свойствам, особенностям и стремлениям. Можно противиться ее велениям, пересекать в некоторых случаях отчасти или целиком ее стремления; можно приказать им исчезнуть, но все это бесполезно. Они будут продолжать свое существование, подавленные, всегда прорываться и лишь на служении им могут быть достигнуты успешные результаты. Не против природы, но заодно с ней, при помощи заключенных в ней сил, может врач исцелить болезнь, т. е. он может устранить препятствия, счистить дорогу здоровым, укрепляющим, восстанавливающим силам и поддержать их; но без них он бессилен. Природа излечивает болезни при поддержке врача, служащего ей, следующего ее указаниям, а нередко и противящемуся ей и ее не понимающему— вопреки ему и всем его превратным средствам. Всякое искусство может достигнуть чего-либо лишь при содействии природы; оно не достигает ничего, идя против нее. Все, чего оно, на поверхностный взгляд, добивается без участия природы, при внимательном рассмотрении оказывается ее делом. Все достижения техники, вызывающие удивление, так блестящи только благодаря тому, что их творцы умеют использовать силы природы. Человек не велик в борьбе с природой, она смеется над его фантазиями, его созданиями; он велик только вместе с ней. Заключенные в ней силы и законы непреложны. Она может, чего хочет, и хочет только того, что может. Главное зло на свете, всякие несчастья и преступления происходят оттого, что природа человека не получила удовлетворения. Кто умеет наблюдать за сопротивлением природы неестественным ограничениям и стеснениям, удивляются ее энергии. Природа — это сила.

И в человеке его природа также сила. Можно не понять, что в него вложила природа, и стараться подавить ее стремления. Но все, что получается из отдельного человека, происходит благодаря использованию заложенных в нем сил, часто даже вопреки ложному их применению, не соответствующему его природе, обучению и извращенному воспитанию. Неправильное обращение с человеческой природой может убить отдельных людей, но человечество убить нельзя. В каждом новорожденном ребенке гонимая природа вновь возрождается, словно феникс из пепла, и вступает в борьбу с противодействующими ей явлениями и влияниями. Ни на минуту не ослабевая, она ведет жестокую войну против всего, что идет ей наперекор. Она одна — непобедимая сила на земле; она выходит в конце концов победительницей из всякой борьбы. Подавляйте стремящийся вперед разум силами тьмы: предрассудками, суевериями, заблуждениями, обманом, глупостью — в результате разум все равно возьмет верх. Стесняйте противоестественным образом: деспотическими законами, идолопоклонством, рабством стремления воли - за ночь у нее вновь вырастают крылья. Неожиданно она прорывается наружу, как бушующий вулкан с ужасающей мощью. Горе тому, кто, будучи облечен властью, способной на злоупотребления, не понимает природы народов, человечества! Природа не любит насмешек; время возмездия неминуемо наступит. Ничего не оставляет она неотомщенным. Противоестественный и поэтому злой поступок может породить только зло. Поэтому прислушивайся и внимай голосу природы, следуй точно по указанному ею пути. Лишь в союзе с ней можно достигнуть счастья и осчастливить других. Без доверия к природе человека невозможно Природосообразное, успешное воспитание. Поэтому и в искусстве ищи также природу и, где это необходимо, возвращайся к ней! Там, где у человека наблюдаются противоестественные явления, внешняя или внутренняя уродливость, эго должно быть отнесено за счет противоестественных влияний, Природа правдива. Она не создает в ребенке отравляющего жизнь недоверия, это результат искаженных влияний.

Следующие правила по большей части основаны на принципе природосообразности. Они или подчиняются ему или из него вытекают. Указывалось, что при помощи принципа природосообразности нельзя ничего установить, так как они чисто формального характера. Последнее совершенно правильно: он является нормативным, но в качестве такового по праву занимает первенствующее место, имеет руководящее значение, обладает авторитетом, требующим уважения.

⇐ Предыдущая 1 234 5 6 7 8 Следующая ⇒