Пророческая матрица «Так говорит великий царь»

⇐ ПредыдущаяСтр 7 из 10Следующая ⇒

Ассирия была самой могущественной и самой безжалостной империей своего времени. Жестокость составляла часть имперской политики, и ассирийцев боялись настолько, что зачастую им не было необходимости задействовать армию. Проклятья в вассальных договорах и военные акции возмездия были направлены не только против самих мятежных правителей с их династиями, но и против населения их стран.

Иудейский царь Езекия соблазнился египетскими посулами о поддержке и восстал против ассирийского царя Синахериба. Библейский рассказ о последующих событиях весьма необычен: это параллельные повествования в 4 Цар 18–19 и Ис 36–37, составляющие почти шестьдесят стихов. Нашествие Синахериба датируется 701 годом до н. э. (возможно, в 688 году до н. э. была и вторая кампания.) Мы коснемся здесь четырех главных аспектов вступительной сцены в драме избавления Иерусалима от ассирийской угрозы.

Первый аспект: речь и текст. Разорив близлежащий Лахиш, Синахериб послал трех своих высших чиновников, названных по их должностям, на переговоры с тремя представителями Езекии у юго-восточного угла городских стен. Езекия должен капитулировать – иначе будет худо.

Последний из чиновников Синахериба носит имя «Рабсак», то есть визирь. Именно он доставляет послание императора. (Не принадлежит ли он к числу тех североизраильских книжников, которые были депортированы в Ассирию в 722/721 году до н. э.? ) Все это описано в 4 Цар 18: 1-36 (= Ис 37: 1-21), и слова Рабсака выглядят вполне достоверно. Такие дипломатические угрозы были обычной частью ассирийского имперского протокола и предваряли военное нападение. Ассириец Рабсак приносит письмо и зачитывает его представителям Езекии.

Это первый элемент, который вошел в Пророческую традицию из имперской ассирийской матрицы. Пророк также говорил: «Слушайте слово Бога», а затем представлял весть в устной и письменной форме. Исайя – пророк говорящий и пишущий.

Второй аспект: царь и народ. В классическом вассальном договоре подчиненной стороной обычно был царь-вассал, и Санкции были направлены почти исключительно против него и его династии (хотя попутно страдал и народ). Но как мы уже сказали, ассирийцы строили свою имперскую политику таким образом, что в вассальный договор включалось население в целом. Именно они выдумали колониальную депопуляцию и имперскую репопуляцию. Именно после разорения ими Северного царства в 722–721 годах до н. э. «потерялись» колена Израилевы.

В данном случае Рабсак сначала говорит с тремя представителями Езекии, уверяя их в ненадежности опоры на Египет (4 Цар 18: 19–25 = Ис 36: 4-19), а затем, невзирая на возражения собеседников, обращается напрямую к народу и уговаривает его не слушать Езекию (4 Цар 18: 28–35 = Ис 36: 13–20).

Это второй элемент, который вошел в пророческую традицию из имперской ассирийской матрицы: пророк адресует свою весть не только царю, но и населению в целом. После вышеупомянутого видения Исайи Всевышний говорит: «Пойди и скажи этому народу…» (Ис 6: 9).

Третий аспект: весть и адаптация. Рабсак зачитывает послание Синахериба, причем использует стандартный для посла формат, высказываясь от первого лица («я»), под которым подразумевается сам Синахериб. Однако затем он вставляет замечание от себя, называя Синахериба в третьем лице своим «господином» (4 Цар 18: 23–24 = Ис 36: 8–9).

Это третий элемент, который вошел в пророческую традицию из имперской ассирийской матрицы: ни Рабсак, ни пророк не являются только лишь посланцами. Оба они – высокие чиновники. Рабсак – чиновник при дворе земного царя, Исайя – чиновник при дворе небесного Царя. Оба они уполномочены не только передавать весть, но и комментировать, адаптировать и расширять ее в качестве полномочных представителей того, кто их послал. Этот творческий подход усиливает эффект присутствия монарха.

Четвертый аспект: Синахериб и Бог. Это последний элемент, заимствованный из ассирийской матрицы. Здесь пророки подошли к делу весьма радикально, как легко видеть из следующего сопоставления:

Рабсак говорит как представитель Синахериба:

«Так говорит царь великий, царь Ассирийский»

(4 Цар 18: 19 = Ис 36: 4)

«Слушайте слово царя великого, царя Ассирийского! Так говорит царь»

(4 Цар 18: 28–29 = Ис 36: 13)

«Так говорит царь Ассирийский»

(4 Цар 18: 31 = Ис 36: 16)

Пророк говорит как представитель Бога:

«Так говорит Господь»

(4 Цар 19: 6 = Ис 37: 6)

«Так говорит Господь Бог Израилев»

(4 Цар 19: 20 = Ис 37: 21)

«Так говорит Господь о царе Ассирийском»

(4 Цар 19: 32 = Ис 37: 33)

Если Рабсак высказывается от лица земного двора и земного монарха (Синахериба), пророк отвечает не от лица земного двора и земного монарха (Езекии), а от лица небесного двора и небесного монарха (Бога).

Пророческое содержание «Ищите правды, спасайте угнетенного»

Вернемся к божественному иску в Ис 1: 1–9. Данная глава описывает опустошенную Иудею: разрушив Лахиш и разорив страну, армия Синахериба удалилась домой в Ниневию, и лишь Иерусалим остался не завоеванным. В этой ситуации Бог обращается к Израилю как судья к обвиняемому:

Земля ваша опустошена;

города ваши сожжены огнем;

поля ваши в ваших глазах съедают чужие;

все опустело, как после разорения чужими.

И осталась дщерь Сиона,

как шатер в винограднике,

как шалаш в огороде,

как осажденный город.

(Ис 1: 7–8)

За нарушение Израилем завета последовали Санкции. Но в чем состояла вина? Чем согрешил Израиль? Ответ двусоставен. Он включает в себя сначала негативную, а затем позитивную часть:

Негативная часть (о богослужении):

К чему Мне множество жертв ваших?

говорит Господь.

Я пресыщен всесожжениями овнов

и туком откормленного скота,

и крови тельцов

и агнцев и козлов не хочу.

Когда вы приходите являться пред лице Мое,

кто требует от вас, чтобы вы топтали дворы Мои?

Не носите больше даров тщетных:

курение отвратительно для Меня;

новомесячий и суббот, праздничных собраний

не могу терпеть: беззаконие – и празднование!

Новомесячия ваши и праздники ваши

ненавидит душа Моя:

они бремя для Меня;

Мне тяжело нести их.

И когда вы простираете руки ваши,

Я закрываю от вас очи Мои;

и когда вы умножаете моления ваши,

Я не слышу:

ваши руки полны крови.

Позитивная часть (о правосудии):

Омойтесь, очиститесь;

удалите злые деяния ваши от очей Моих;

перестаньте делать зло;

научитесь делать добро,

ищите правды,

спасайте угнетенного,

защищайте сироту,

вступайтесь за вдову.

(Ис 1: 11–17)

Этот отрывок я сознательно выбрал как образец пророческого содержания, типичный для пророческой традиции. Отметим два момента. [18]

• Второе. Отметим параллелизм в заключении, где «делать добро» значит «искать правды», а «искать правды» значит помогать тем, кто в политическом, социальном и экономическом плане слабее. Иными словами, правосудие носит не только личный и индивидуальный характер, но и системный и структурный. Оно должно быть установлено для уязвимых членов общества.[19]

И наконец, что происходит, когда божественный завет, божественный совет и божественный иск возвещают, что вассал Израиль нарушил завет и справедливость? «Если захотите и послушаетесь, то будете вкушать блага земли; если же отречетесь и будете упорствовать, то меч пожрет вас» (Ис 1: 19-20а).

Впрочем, здесь еще есть некоторое равновесие между благословением и проклятьем. Дальше идут преимущественно проклятья и наказания:

…О, удовлетворю Я Себя над противниками Моими

и отмщу врагам Моим!

И обращу на тебя руку Мою

и, как в щелочи, очищу с тебя примесь,

и отделю от тебя все свинцовое…

(Ис 1: 24б-25) [20]

Опять-таки перед нами тональность «а то худо будет», характерная для Второзаконнической традиции.

Охватывая взглядом всю пророческую традицию, которую мы сейчас рассматриваем на примере Ис 1-39, я вижу и подчеркиваю два аспекта. Ни один из них нельзя забывать. Один аспект: Бог снова и снова требует дистрибутивного правосудия и для Израиля (микрокосм), и для всего мира (макрокосм). Другой аспект: Бог снова и снова угрожает карающим правосудием, то есть Санкциями за неправильную дистрибуцию. Иными словами, пророческая традиция укоренила лучшие части Закона и завета в худших Санкциях Закона и завета.

«Венчает тебя милостью и щедротами»

Итак, роковое второзаконническое понимание Санкций завета – как способа объяснить нынешние беды и как основания предсказать будущие беды – также легло в основу призыва Пророков к справедливой дистрибуции под угрозой ужасной ретрибуции. Как же реагировала на эту теологию (и в рамках этой теологии) традиция Псалмов, общинных молитв Израиля?

Прежде всего, и самое главное, Бог Псалтири есть Бог творения (для всего мира) и завета (для всего Израиля). И как таковой, Бог есть Тот, для кого «правосудие и правота – основание престола» (Пс 88: 15; 96: 2). Сотворение можно мыслить как первоначальный акт дистрибутивного правосудия. Бог честно и справедливо дарит мир всем, кто в нем живет:

Блажен, кому помощник Бог Иаковлев,

у кого надежда на Господа Бога его,

сотворившего небо и землю,

море и все, что в них,

вечно хранящего верность,

творящего суд обиженным,

дающего хлеб алчущим.

Господь разрешает узников,

Господь отверзает очи слепым,

Господь восставляет согбенных,

Господь любит праведных.

Господь хранит пришельцев,

поддерживает сироту и вдову,

а путь нечестивых извращает.

(Пс 145: 5–9)

И снова: «Отец сирот и судья вдов Бог во святом Своем жилище» (Пс 67: 6), ибо Бог «любит правду и суд» (Пс 32: 5).

Среди славословий творению в Псалтири выделяется одно, в котором воздается хвала не только Творцу или делу рук его, но и месту нас, людей, в этом замысле. Начало и конец псалма возвещают: «Господи Боже наш! Как величественно имя Твое по всей земле! » (Пс 8: 1 = 8: 9). Но между ними читаем следующее:

Когда взираю я на небеса Твои —

дело Твоих перстов,

на луну и звезды, которые Ты поставил,

то что есть человек, что Ты помнишь его,

и сын человеческий, что Ты посещаешь его?

Не много Ты умалил его пред Богом:

славою и честью увенчал его;

поставил его владыкою над делами рук Твоих;

все положил под ноги его:

овец и волов всех,

и также полевых зверей,

птиц небесных и рыб морских,

все, преходящее морскими стезями.

(Пс 8: 4–9)

В этих стихах в форме хвалы говорится о том, о чем и в Быт 1: 26–28. Предназначение человека связано не с заповедью, данной извне, а с его внутренней сущностью и индивидуальностью. Если мы предаем свою собственную сущность и индивидуальность, при чем тут наказание свыше? Мы несем последствия своих же поступков.

Далее. В молитвах Израиля то и дело ощущается один страх: страх перед расторжением завета. Ведь, строго говоря, завет – договор двусторонний. Если одна сторона нарушает его, другая свободна: завет разрушен, уничтожен и окончен – для обеих сторон. (Завет как яйцо: его нельзя сломать наполовину.) Постоянные упоминания о «милости» Божьей в Псалмах выражают надежду на то, что даже если Израиль окажется неверным, Бог сохранит верность. А ведь второзаконническая теология с этим не согласна: завет имеет условия (Втор 5: 9б-10).

Этот страх возникал особенно в связи с заветом, касающимся Давидовой династии. Например, Пс 88 содержит два слоя.

• Ранний допленный слой. Бог возвещает: «Я поставил завет с избранным Моим, / клялся Давиду, рабу Моему… вовек сохраню ему милость Мою, / и завет Мой с ним будет верен» (Пс 88: 4, 29).

• Поздний послепленный слой. Псалмопевец сетует: «Ты… пренебрег завет с рабом Твоим, / поверг на землю венец его» (Пс 88: 39–40). Он вопрошает Бога: «Где прежние милости Твои, Господи? /Ты клялся Давиду истиною Твоею» (Пс 88: 50).

И все же «милость» Господня сохранит завет «вовек». К примеру, рефрен «ибо вовек милость Его» мы находим в каждом из двадцати шести стихов псалма 135. Снова и снова от псалма 5: 8 до 146: 11 возвещается о «милости» Божьей, словно неоднократное повторение данного слова способно унять и успокоить страх перед расторжением завета. Но если считать, что завет – дело взаимное, как может Бог соблюдать нарушенный завет?

Отметим еще два слова помимо «милости» в следующем отрывке:

Благослови, душа моя, Господа

и не забывай всех благодеяний Его.

Он прощает все беззакония твои,

исцеляет все недуги твои;

избавляет от могилы жизнь твою,

венчает тебя милостью и щедротами…

(Пс 102: 2–4)

Если милость Божья хранит нарушенный людьми завет, должно существовать прощение – или пусть хотя бы в Санкциях будут «щедроты».

• Прощение. Люди просили прощения для себя лично (Пс 24: 18) и для народа в целом (Пс 78: 9); и получали прощение и лично (Пс 31: 5), и все вместе (Пс 64: 4): «…ибо Ты, Господи, благ и милосерд/ и многомилостив ко всем, призывающим Тебя» (Пс 85: 5). Но Бог и наказывает за проступки (Пс 98: 8).

• Щедроты. Возможны, даже когда в прощении отказано. Опять же люди просили их для себя лично (Пс 39: 12) и для народа в целом (Пс 122: 3); и получали их лично (Пс 22: 6), и все вместе (Пс 114: 5). О том, что Бог «щедр», говорится неоднократно (Пс 85: 15 = 144: 8).

Как великая пророческая весть о милости Божьей снова и снова омрачается угрозами кары Божьей, так не менее величественная весть Псалмов с их радостной хвалой снова и снова омрачается мольбами о прощении и пощаде. А ведь если считать, что мы сами пожинаем плоды своих дел, а не Бог нас наказывает, уместнее ставить вопрос иначе: не о прощении Бога, а об изменении людей; не о милости Бога, а о времени, которое осталось до того, пока меняться не станет поздно.

Более того, если метафорически описывать Бога как личность, молитва означает беседу с этой личностью. Но если метафорически описывать Бога как процесс, молитва означает соработничество с этим процессом. Предупреждал ведь апостол Павел: «Мы не знаем, о чем молиться» (Рим 8: 26).

«О, Ассирия, жезл гнева Моего! »

Вернемся еще раз к VIII веку до н. э. и к конфронтации между Исайей и Синахерибом, а что еще важнее – между Яхве, Богом Израиля, и Ашшуром, Богом Ассирии.

Как мы уже видели, исследуя Второзаконническую традицию, ассирийский акцент на Санкции (в ущерб Истории), а в Санкциях – на проклятья (в ущерб благословениям) глубоко повлиял на библейские представления о Боге: беды стали мыслиться не как естественные результаты человеческих поступков, а как наказания свыше (см. главы 5 и 6).

Однако Ассирия полагала, что получила божественный карт-бланш на расширение империи к Сирии и дальше по Левантийскому побережью в Египет. Стало быть, если Синахериб был, как он сам считал, «царем мира, царем Ассирии», то Ашшур был не только Богом Ассирии, но и Богом всего мира. Более того, Ашшур был весьма необычным ближневосточным божеством: без жены и без семьи. И персонифицировал не какую-либо природную силу, а ассирийскую имперскую власть.

Как мы уже сказали, когда Синахериб направлялся домой, так и не завоевав Иерусалим, его современник Исайя объяснял опустошение Иудеи как небесную кару за нарушение завета через социальную несправедливость (Ис 1: 1-17). Однако два других пророчества того же времени уверяют, что именно Яхве, Бог Израиля, – а не Ашшур, Бог Ассирии, – есть Бог «всей земли» (Ис 10: 14; 14: 26).

И все же, хотя Ашшур, как всемирный Бог, облегчил проповедь Исайи о Яхве как всемирном Боге, матрица опять оказалась неоднозначным даром для Библейской традиции. Ибо с этой моделью пришел ассирийский терроризм как этническая идентичность, внешняя политика и военная стратегия. Возьмем навскидку три примера:

Я покрыл широкую равнину трупами их солдат.

Я окрасил горы их кровью.

(царь Салманасар III, 859–824 годы до н. э.)

Я покрыл равнину телами их солдат, как травой. Их яички я отрезал и вырвал их половые органы, как семена летних огурцов.

(царь Синахериб, 704–681 годы до н. э.)

Я вырвал языки тех, кто клеветническими устами произносил богохульства на моего бога Ашшура…

Я скормил их трупы, разрезанные на мелкие кусочки, псам, свиньям, стервятникам, орлам, птицам небесным и рыбам морским.

(царь Ашшурбанапал, 668–627 годы до н. э.)

Вот вам и проблема. Яхве сказал:

О, Ассирия, жезл гнева Моего!

И бич в руке ее – Мое негодование!

(Ис 10: 5)

К несчастью, если Ассирия – жезл гнева Божьего, то она же – норма характера Божьего. В нижний Иордан попало слишком много воды из верхнего Тигра, и в израильскую теологию завета попало слишком много имперской теологии Ассирии, и в библейский образ Яхве попало слишком много черт Бога Ашшура.

«Все основания земли колеблются»

Завершим эту главу иным представлением о Яхве как о всемирном Боге.

Мы снова находимся в божественном собрании на небе, но на сей раз Всевышний окружен подчиненными ему богами, которые уполномочены править землей: «Бог стал в сонме богов; среди богов произнес суд» (Пс 81: 1). Сейчас судебный иск направлен не против Израиля, а против властей предержащих – тех, которые правят землей.

…доколе будете вы судить неправедно

и оказывать лицеприятие нечестивым?

Давайте суд бедному и сироте;

угнетенному и нищему оказывайте справедливость;

избавляйте бедного и нищего;

исторгайте его из руки нечестивых.

(Пс 81: 2–4)

Боги не пытаются как-либо защититься и оправдаться, а отвечают:

Не знают, не разумеют,

во тьме ходят.

(Пс 81: 5а)

Власть имущие даже не понимают обвинения. Они не видят ни проблемы, ни своей ответственности. Мол, «у нас власть – какие еще претензии к правосудию? »

И вот печальный результат: «Все основания земли колеблются» (Пс 81: 5б). О внешних наказаниях и небесных карах ничего не сказано. Говорится лишь об ужасных последствиях неправосудия: основания земли зашатались.

А что же эти нижестоящие Боги, которые не выполнили поручение и не сохранили справедливость для всех, не защитили людей, которые уязвимы в социальном, политическом и экономическом смысле? Каков обещанный им «суд» (Пс 81: 1)? Лишь таков:

Я сказал: вы – боги,

и сыны Всевышнего – все вы;

но вы умрете, как человеки,

и падете, как всякий из князей.

(Пс 81: 6–7)

Опять-таки это не внешнее наказание, а естественное последствие. Боги силы умирают, когда умирает поддерживающая их власть. (Давно ли вы слышали о Зевсе или Юпитере? ) Но может ли умереть Бог дистрибутивного правосудия, если только не умрет в каждом человеческом сердце жажда дистрибутивного правосудия?

Подведем итоги. Когда вы в экстазе оказываетесь на божественном совете и слышите божественный иск, чрезвычайно важно понять, что вы принесли с собой и спроецировали на Бога. Так вы поймете, является ли страдание внешним наказанием от Бога или естественным последствием человеческих поступков. И поймете, каков Бог: мирный или жестокий.

Где мы? И что дальше?

Влияние Второзаконнической традиции на Пророческую и Псалмическую традиции даром не прошло. В понимании отношений между человеком и Богом стало больше акцента на завет, чем на сотворение. В понимании завета – больше акцента на Санкции, чем на Историю. А в понимании Санкций – больше акцента на проклятья, чем на благословения.

Если вернуться к названию нашей книги («Как читать Библию – и остаться христианином»), Пророческая и Псалмическая традиции рисуют крайне неоднозначный образ Бога. Более того, каждой из них присущ ритм утверждения и отрицания.

• С одной стороны, обе традиции говорят о Боге мирного дистрибутивного правосудия. Человек должен распоряжаться миром как тот, кто несет в себе образ и подобие этого Бога.

• С другой стороны, обе традиции говорят о Боге жестокого карающего правосудия. И такой Бог говорит: устройте себе небо на земле, – а то я вам устрою на земле ад.

Эти закономерности дают основание дополнить диаграмму, которую мы уже рисовали.

Я опять-таки думаю, что нам, христианам, следует читать обе традиции. Божественное утверждение мы должны принимать и следовать ему. Человеческое отрицание мы должны понимать и не следовать ему. Библейскую честность, которая сохранила всю диалектику этого да-и-нет, расширения-и-сжатия, мечты-и-отрицания, мы должны ценить.

В следующей главе мы поговорим о двух других традициях: традиции Премудрости или Сапиенциальной (по-латински sapientia – «мудрость») и традиции Царства или Эсхатологической (по-гречески Ea%atoç – «последний»). Первая оглядывается на начало, а вторая смотрит на конец. В каждой традиции есть свой подход к Библии и к тому, как сохранить верность завету с Богом. А сохранить верность было очень сложно при матрице международной греческой культуры, которая уже установилась, и международной римской власти, которая уже развивалась.

В качестве вывода из предыдущих глав и приготовления к следующим главам я подчеркну один момент.

Представьте перевернутый треугольник: Анатолийское плоскогорье на западе, Месопотамская низменность на востоке и Египетская равнина на юге. В середине этого треугольника, между Средиземным морем и Аравийской пустыней, в Леванте, находился крошечный Израиль. Он лежал на стыке трех континентов: Европы, Азии и Африки. Это был кипящий котел и арена для борьбы империй. При воюющих сверхдержавах к северу и югу, а потом к западу и востоку, вторжения в Израиль были неминуемы, а поражения неизбежны (что бы ни говорила глава Втор 28).

Если бы Израиль провел всю свою жизнь на коленях в молитве, он бы так и умер на коленях в молитве. Это преступление против человечества и божества говорить народу, живущему в таком месте земного шара, что военная угроза есть наказание свыше. Аналогичным образом, хотя и по иным причинам, обстоит дело с болезнями и засухой, голодом и землетрясениями. Неудивительно, что израильские Псалмы наполнены криками о прощении и мольбами о пощаде.

Вторжения, голод и другие бедствия были не карой свыше за то, как израильтяне вели себя по отношению к завету с Богом, а человеческими последствиями того, где они жили.

Глава 8

Мудрость и царство

С точки зрения имперского права Империя представлялась «полнотой времен» и единством всего, что считалось цивилизацией, однако тотальности Империи был брошен вызов с абсолютно иных этико-онтологических оснований… Из пучин социального всегда выплывает память о том, что стремятся предать забвению.

(Майкл Хардт и Антонио Негри, «Империя», 2000) [21]

Евангелие от Луки упоминает о «законе Моисеевом, пророках и псалмах» (Лк 24: 44). Видя эту триаду, можно подумать, что в Библии больше ничего нет (во всяком случае, больше ничего существенного). Однако это значило бы игнорировать традицию Премудрости, формирующую своего рода позднее Пятикнижие: Книгу Иова, Притчи, Екклесиаст, Книгу Премудрости Соломона и Книгу Премудрости Иисуса, сына Сирахова. (Кстати, среди христиан нет единства в вопросе о том, считать ли эти книги каноническими, второканоническими или неканоническими.)

Матрица этой традиции – не имперские договоры Анатолии и Междуречья, а египетские школы писцов, из которых выходили умелые бюрократы и персонал для управления дворцом и храмом. Между тем в III веке до н. э. Израиль находился под египетским владычеством. Рассмотрим сейчас два базовых аспекта этой традиции Премудрости. (Каждый продолжает фундаментальные вопросы нашей книги, касающиеся образа библейского Бога.)

«Она есть дыхание силы Божией»

Первый аспект наиболее важен. В центре данной традиции находится Премудрость, через которую был создан мир. В Притчах, Премудрости Соломона и у Сираха, описывается и прославляется Премудрость как персонифицированный процесс. При этом Премудрость высказывается от первого лица. [Кстати, еврейское слово

(хохма́ ), греческое слово σ ο φ ι α (софи́ а) и латинское слово sapientia, которые обозначают «мудрость», существительные женского рода.]

Прежде всего, в Книге Притчей Премудрость и трансцендентна (на небе) и имманентна (на земле). О ее трансцендентности она сама говорит следующее:

Господь создал меня началом пути Своего,

прежде созданий Своих, искони;

от века я помазана,

от начала, прежде бытия земли.

(Притч 8: 22–23)

Затем через Премудрость было создано все остальное: «Господь премудростью основал землю, /небеса утвердил разумом» (Притч 3: 19). И еще она говорит так:

…тогда я была при Нем художницею,

и была радостью всякий день,

веселясь пред лицом Его во все время,

веселясь на земном кругу Его,

и радость моя была с сынами человеческими.

(Притч 8: 30–31)

В имманентном своем проявлении Премудрость персонифицируется как философ, обходящий городские улицы в поисках людей, которые хотели бы учиться. Она «взывает» «на улице, на площадях… в главных местах собраний… на возвышенных местах, при дороге, на распутьях… у ворот… при входе в двери» (Притч 1: 20–21; 8: 2–3). В своем поиске учеников она очень публична, открыта, терпима и не проявляет ни малейшей дискриминации. Она готова наставлять любого, который примет ее как щедрый дар.

Все это можно считать комментарием на Быт 1: 25–28 и псалом 8. Премудрость Божья настолько напитала все творение разумностью, что люди могут постичь смысл творения (или, если угодно, эволюции) через наблюдения за тварным миром, обобщение наблюдений в притчах и афоризмах, а также изучение их со знающими учителями.

У Сираха сотворение человека описывается с сознательными аллюзиями на первую главу Бытия: «Господь создал человека из земли… дал им власть над всем, что на ней… облек их силою/и сотворил их по образу Своему, / и вложил страх к ним во всякую плоть, чтобы господствовать им над зверями и птицами» (Сир 17: 1–4). Более того, «Он дал им смысл, язык и глаза, / и уши и сердце для рассуждения, / исполнил их проницательностью разума / и показал им добро и зло» (Сир 17: 5–6). Отметим: как и в Быт 2–3, знание добра и зла есть позитивный дар.

Более того, Премудрость как персонифицированный процесс славит свою вселенскую и космическую роль при создании мира:

Я вышла из уст Всевышнего

и подобно облаку покрыла землю…

в волнах моря и по всей земле

и во всяком народе

и племени имела я владение…

Прежде века от начала Он произвел меня,

и я не скончаюсь вовеки.

(Сир 24: 3, 6, 10)

И наконец, в Книге Премудрости, Премудрость снова величественно персонифицируется как «художница всего… дух разумный, святой… беспечальный, всевидящий / и проникающий все умные, чистые, тончайшие духи… подвижнее всякого движения, /и по чистоте своей сквозь все проходит и проникает» (Прем 7: 2124). Опять-таки:

Она есть дыхание силы Божией

и чистое излияние славы Вседержителя;

посему ничто оскверненное не войдет в нее.

Она есть отблеск вечного света

и чистое зеркало действия Божия

и образ благости Его.

(Прем 7: 25–26)

И снова:

Она прекраснее солнца

и превосходнее сонма звезд;

в сравнении со светом она выше;

ибо свет сменяется ночью,

а премудрости не превозмогает злоба.

(Прем 7: 29–30)

Снова и снова перечитывая эти стихи, я задумываюсь над одним фундаментальным вопросом: если Премудрость, как имманентное присутствие и внешний лик Божий, есть не личность, а персонифицированный процесс, откуда мы знаем, что библейский Бог – личность, а не тоже персонифицированный процесс?

⇐ Предыдущая 1 2 3 4 5 678 9 10 Следующая ⇒