Свидетельство св. Поликарпа Смирнского

Примерно такую же картину можно встретить и в Послании св. Поликарпа, еп. Смирнского, к Филиппийцам:

«Вспомните, чему учил Господь, когда говорил: «Не судите, да не судимы будете; прощайте, и вы будете прощены; будьте милосердны, и вы будете помилованы; какой мерой вы меряете, такой и вас мерить будут». И еще: «Блаженны бедные и гонимые за праведность, ибо их есть Царство Небесное» (2: 3).

Здесь объединены цитаты из Мф. 7, 1-2и Лк. 6, 36-38, но есть выражения, которые не встречаются ни в одном из канонических Евангелий. Во второй части фрагмента мы видим две заповеди Блаженства (Мф. 5, 3и 10), которые соединены в одну фразу. Для нас важно то, что в обоих случаях текст цитируется как слова Иисуса, а не как Писание. Поликарп не видит необходимости подтверждать эти фразы авторитетом евангелистов... При этом у него просматривается и уважение к апостольским документам [посланиям ап. Павла и других апостолов – А.С.], которые, в отличие от других писаний, имеют особое значение»[271].

В раннехристианской среде возникало много произведений с претензией быть выражением Благой вести или ее толкованием, приемлемым для Церкви. Они были озаглавлены не менее авторитетными именами, чем имена тех апостолов, чьи книги вошли в Новый Завет. Это так называемые апокрифы, которые на самом деле излагали Евангелие сквозь призму каких-либо учений и представлений, искажавших апостольскую весть.

Некоторые из писаний, не вошедших в конце концов в канон, все же некоторое время пользовались авторитетом не меньшим, чем те, что были признаны каноническими: Апокалипсис Петра, «Пастырь» Ерма, «Дидахе» («Учение Двенадцати апостолов»), упомянутое выше 1‑ е Послание Климента Римского к Коринфянам, Послание Варнавы. Различные писания были в разной степени популярны в тех или иных общинах. Во всяком случае, до 140-го года нет свидетельств, что существовал сборник Евангелий, хотя сборник посланий Павла, как было замечено, уже должен был существовать.

Мы уже приводили свидетельство св. Иустина Мученика (см. гл. III), датируемое примерно 150-м годом, о том, что в День Господень христиане читают «воспоминания» апостолов, «которые называются Евангелиями». Оно ценно не только в том плане, что впервые использует слово «Евангелие» как термин, обозначающий литературный жанр[272]. Но и тем, что явно свидетельствует о почитании апостольских писаний как имеющих авторитет Слова Божия (Библии). Авторитет основывался не на том, что писания были действительно от апостолов, а потому что они передавали «историю Господа». Апостоличность же стала подчеркиваться ввиду распространения подложных писаний, относящихся к тому же жанру и на ту же тему. При этом под апостоличностью, т.е. апостольским авторством, понимается авторство не совсем в том узком, «техническом» смысле, в каком иногда мы склонны понимать его теперь. Апостоличность того или иного писания – зачастую не обязательно авторская принадлежность непосредственно одному из первых учеников, а скорее, полное соответствие тому, что звучало из уст первоапостолов как очевидцев евангельских событий.

Прямо вопросом канонизации четко определенного списка Писаний Церковь озаботилась не сразу, а примерно с середины II века и, как всегда, в ответ на конкретный вызов извне – прежде всего, в целях противостояния всевозможным гностическим учениям. Они пытались «подмять» под себя и «переварить» христианство в своем духе[273]. В частности, таким было учение Маркиона (см. ниже), затем монтанистское движение[274]. Не последнюю роль играло и то, что первые века христианства – это времена гонений, когда сами христиане должны были четко различать истину, за которую можно и нужно было страдать, от того, ради чего страдать не стоило. В отношении писаний это означало, что «делом совести стал ответ на вопрос, можно ли отдавать [имперской полиции – А.С.] Евангелие от Иоанна или Евангелие от Фомы, не заслужив обвинения в кощунстве»[275].

Первые примерно сто лет (вторая половина I века – первая половина II века), распознавая подлинное Благовестие и отличая его от подложного или искаженного, церковные общины руководствовались исключительно верой и Духом.

Ключевым является рубеж 150-го года. Именно около этого времени и начинается богословская рефлексия и целенаправленный отбор – в ответ на ересь Маркиона (†160), одного из самых ярких, хотя и не самого законченного[276] из представителей гностицизма II века. Он отверг Ветхий Завет, полагая, что Бог Ветхого Завета не есть истинный Бог, и решил дать Церкви четкий и определенный канон Писания: Евангелие и Апостол (по аналогии с «Законом и Пророками»), состоящий из Евангелия от Луки и десяти посланий ап. Павла[277]. При этом он «исправил» и Лк., и Павловы послания, исключив из них все то, что так или иначе связано с Ветхим Заветом или какими-либо другими, как он считал, «заблуждениями»[278].

Нетрудно заметить, что Церковь согласилась с двухчастной формой Писания (Евангелие и Апостол), унаследованной из иудаизма, но наполнила ее более многоразличным содержанием, при этом удержав и Ветхий Завет.

«Какое, по правде сказать, чудо, какое благое чудо, что Церковь сумела в свое время отвергнуть соблазн маркионитства и вопреки всему сохранила в своем обиходе Ветхий Завет! Сколько раз впоследствии раздавались голоса, косвенно или прямо требовавшие пересмотра этого решения...»[279]

Между 150-200-м годами вырабатывается единый канон – во многом благодаря тесному общению между христианскими общинами[280]. Можно отметить лишь некоторые вехи и отдельные моменты той работы.

Были приняты только или, сравнивая с «каноном» Маркиона, аж четыре Евангелия, признанные апостольски аутентичными. Канон Евангелий был определен окончательно к III веку.

В Апостол поначалу входят: Деян. (как введение в Апостол); 13 посланий Павла; 1 Петр. и, возможно, 1 Ин. Предметом дискуссии становится апостоличность того или иного писания (см. выше): на Западе вызывает споры Евр.; на Востоке – Откр. Также не везде и не сразу признаются Иак., 2 Петр., 2 и 3 Ин., Иуд.

Окончательно в своем нынешнем виде канон сложился к IV веку. В 367-м году свт. Афанасий Великий в 39-м Пасхальном Послании перечисляет все 27 книг Нового Завета[281].

Нельзя, впрочем, не учитывать и такого «небогословского» фактора, повлиявшего на отбор писаний, как географический. Различные судьбы христианских общин в разных частях Римской империи отражались и на сохранении и канонизации тех писаний, которые в них возникли и хранились. Так, значительная часть новозаветных канонических писаний – это те, что возникли и хранились в церквах Греции и Малой Азии: послания ап. Павла, писания ап. Иоанна Богослова, возможно, писания св. Луки. церковь Рима сохранила Евангелие от Марка, Послания к Римлянам и к Евреям[282].

То, что канонизация новозаветных книг была процессом постепенным и занявшим хотя и продолжительное, но все же вполне определенное, не бесконечное время, объясняется тем, что чем дальше во времени, тем более ощущался авторитет апостольских писаний как писаний очевидцев или, во всяком случае, носителей устной живой традиции. Чем далее в прошлое уходило историческое время события Иисуса – а его историчность была и остается одной из неотъемлемых составляющих важнейшего христианского догмата: догмата о Боговоплощении, о явлении Бога в человечестве, т.е. в истории – тем более ценно и авторитетно воспринималось апостольское свидетельство. Уже мужи апостольские, т.е. примерно второе-третье поколение христиан, чувствовали исключительность апостольского свидетельства как первичного, хотя при этом оно (свидетельство) могло сохраняться устно, а каноничность или неканоничность конкретного писания не уточнялась. Что уж говорить о последующих поколениях, в глазах которых авторитет апостольского свидетельства был священен просто в силу древности или, точнее, современности Христу как историческому Лицу.

«К концу II века появляются контуры того, что уже можно назвать ядром будущего Нового Завета. Рамки зарождающегося канона оставались неопределенными еще много лет, но среди очень разных и рассредоточенных по миру общин нарастало единодушие относительно большей части Нового Завета. <...> К концу III – началу IV века подавляющее большинство из тех 27 книг, которые чуть позже будут широко признаны как канон Нового Завета, почти повсеместно приобретают авторитет священных»[283].

⇐ Предыдущая 10 11 12 13 141516 17 18 19 Следующая ⇒