Камера для задержанных номер 4, Полис-Плаза, Гавань, Нижние Уровни

⇐ ПредыдущаяСтр 4 из 10Следующая ⇒

Очнулся Артемис в камере для допросов, которая ничем не отличалась от любой другой полицейской камеры для допросов. Такая же неудобная мебель, те же порядки.

Крут не стал тянуть кота за хвост и мгновенно приступил к делу:

– О’кей, Фаул, выкладывай все начистоту.

Артемис осмотрелся по сторонам, чтобы немножко собраться с мыслями. Он сидел за низким столиком с пластиковой крышкой, а Элфи и Крут расположились на стульях напротив. Мощная лампа светила ему в лицо.

– Что, майор, прямо вот так? И даже «здрасьте» не скажете?

– С преступниками не здороваюсь.

Артемис заметил, что его руки прикованы к стулу.

– Вы все еще расстраиваетесь по поводу прошлогодних событий? Но, в конце концов, я же обыграл вас. И на этом все должно было закончиться, согласно вашей же Книге.

Крут наклонился вперед, и дымящийся кончик его сигары оказался в нескольких сантиметрах от носа Артемиса.

– Это совсем другое дело, Фаул, так что перестань прикидываться чистеньким.

– Вы кого сейчас играете, майор? – невозмутимо вопросил Артемис. – Хорошего полицейского или плохого?

Крут от души расхохотался, огонек его сигары начертил в воздухе сложный узор.

– Плохой полицейский, хороший полицейский! Очень жаль тебя расстраивать, Дороти, но ты не в Канзас-сити.

Майор любил цитировать «Волшебника страны Оз». Трое его племянников снимались в этом фильме.

Из тени вдруг выступила фигура. У фигуры были хвост, четыре ноги и две руки, в которых она сжимала небольшие присоски, похожие на кухонные вантузы для прочистки засорившейся раковины.

– Ладно, мой мальчик, – сказала фигура. – А сейчас расслабься. Будет совсем не больно.

Жеребкинс прижал присоски к глазам Артемиса, и мальчик мгновенно потерял сознание.

– Резиновые уплотнения содержат специальный успокоительный раствор, – пояснил кентавр. – Который мгновенно всасывается через поры кожи. Подопытный ничего не успевает почувствовать. Скажите, ну разве я не самое гениальное существо во вселенной?

– Не знаю, не знаю, – с невинным видом покачал головой Крут. – Эта пикси Кобой кажется мне большой умницей…

Жеребкинс сердито топнул копытом.

– Кобой? Кобой?! Да эти ее крылья просто нелепы. Если хотите знать мое мнение, слишком уж мы доверяемся ее придумкам. Нельзя, чтобы всем полицейским обеспечением занималась одна-единственная компания.

– Тем более что эта компания принадлежит не тебе.

– Я говорю серьезно, Джулиус. Я знаю Опал Кобой еще по университету. Она никогда не отличалась стойкими убеждениями. А чипы Кобой установлены во всех новых «Нейтрино». Если ее лаборатории вздумают переметнуться на другую сторону, что у нас останется? ДНК-пушки, что охраняют Полис-Плаза, да несколько ящиков электрических парализующих винтовок?

Крут презрительно фыркнул.

– Кобой умудрилась усовершенствовать все наше оружие и техническое обеспечение. В три раза увеличила мощность, вдвое уменьшила энергорасход. А чем в это время занимался ты?

Жеребкинс подключил оптиковолоконные кабели к компьютеру.

– Если бы мне выделили нормальный бюджет…

– Перестань хныкать, Жеребкинс. Я видел бюджет на разработку этой машины. Надеюсь, она умеет не только прочищать засорившуюся канализацию.

Жеребкинс обиженно махнул хвостом.

– Это сетчаткоскан. И кстати, я вообще подумываю о том, чтобы оставить патент на его изобретение за собой.

– Но что именно он делает?

Жеребкинс включил плазменный экран на стене камеры.

– Вот видите эти темные окружности? Это сетчатка человеческого глаза. Каждое изображение оставляет на ней крошечный отпечаток, похожий на фотонегатив. Далее мы загружаем в компьютер фотографии нужных нам личностей или объектов и запускаем процесс сравнения с изображениями на сетчатке Фаула.

Майор Крут почему-то не собирался падать на колени в благоговейном трепете.

– Ну надо же, как удобно… – хмыкнул он.

– Это и в самом деле удобно. Сейчас покажу.

Жеребкинс вызвал изображение гоблина и включил программу поиска по базе данных сетчаткоскана.

– За каждое совпадение начисляется балл. Нормальным считается результат порядка двухсот баллов. Но это все общие характеристики – размеры, общие очертания и так далее. Зато если мы получим результат выше, значит, Фаул абсолютно точно видел этого гоблина раньше.

На экране высветились цифры: сто восемьдесят шесть.

– Отрицательный результат для гоблина. Попробуем «тупорыл».

И снова результат был ниже двухсот.

– Снова отрицательный результат. Мне очень жаль, капитан Малой, но присутствующий здесь господин Фаул невиновен. Он никогда не видел гоблина и не имел никаких дел с Б’ва Келл.

– Ему могли стереть память, – ответила Элфи.

Жеребкинс отлепил присоски от глаз Артемиса.

– В этом и кроется главная прелесть моей крошки. Стирать память можно сколько угодно. Сетчаткоскан основывается на том, что человек видел. Чтобы уничтожить улики, тут придется стереть сетчатку глаза.

– А его компьютер ты досмотрел? Там есть что-нибудь?

– Ну, там много чего есть, – пожал плечами Жеребкинс. – Но ничего инкриминирующего. Ни единого упоминания ни о гоблинах, ни о батарейках.

Крут задумчиво почесал квадратную челюсть.

– А как насчет здоровяка? Он мог выступать посредником.

– Его я тоже обследовал сетчаткосканом. Ничего. Нам остается только признать, что наши сети поймали не ту рыбешку. Сотрите их память и отправьте домой.

Элфи кивнула. Но майор ее не поддержал.

– Гм… А может… – пробормотал Крут.

– Может, что? – поинтересовалась Элфи. – Чем быстрее мы выставим отсюда Фаула, тем лучше. У него длинный нос, который он любит совать куда не следует.

– Это верно. Но раз уж они сюда попали…

От удивления у Элфи даже отвисла челюсть.

– Майор, вы плохо знаете Фаула. По сравнению с ним гоблины – невинные детишки.

– И все-таки есть вероятность, что он поможет решить нашу проблему.

– Вынуждена возразить, майор. Этим людям нельзя верить.

Лицо Крута мигом налилось алым цветом.

– А ты думаешь, мне это нравится, капитан? – прорычал он. – Думаешь, я в восторге от того, что вынужден обращаться к нему за помощью? О нет, я совсем не рад этому. Я предпочел бы проглотить горсть живых червей-вонючек, чем обратиться за помощью к Артемису Фаулу. Но кто-то продает источники питания для оружия Б’ва Келл, и я должен выяснить, кто именно. Так что, Элфи, забудь о своей маленькой вендетте и подключайся к команде. На кон поставлено нечто большее, чем твои личные счеты с Фаулом.

Элфи прикусила язык. Она не смела возражать майору, особенно после того, что он для нее сделал, но просить о помощи самого Артемиса Фаула… нет, это неправильно. Она ни на секунду не сомневалась, что этот мальчишка легко найдет решение их проблеме, но какую цену он за это потребует?

Крут глубоко вздохнул.

– О’кей, Жеребкинс. Приведи его в чувство и навесь на него переводчик. От человеческой речи у меня голова начинает раскалываться.

Артемис помассировал припухшие веки.

– Эти присоски что, содержат какое-то успокоительное? – спросил он, бросив взгляд на Жеребкинса. – Которое вводится посредством микроиголок?

Кентавр был приятно удивлен:

– А ты не так глуп для вершка.

Артемис коснулся серповидного прибора за ухом.

– Переводчик?

Жеребкинс кивнул на майора:

– У некоторых от звуков вашей речи болит голова.

Артемис поправил свой школьный галстук.

– Понятно. Итак, чем могу служить?

– А с чего это ты, вершок, взял, что нам нужна твоя помощь? – проворчал Крут, не вынимая изо рта сигары.

Артемис усмехнулся.

– У меня возникло впечатление, майор, что если бы я не был вам нужен, то спокойненько проснулся бы в своей постели и ничего не помнил о нашей встрече.

Жеребкинс прикрыл улыбку волосатой ладонью.

– Радуйся, что не проснулся в камере-одиночке, – буркнула Элфи.

– Все еще злитесь, а, капитан Малой? Тем не менее есть такая поговорка: кто прошлое помянет, тому глаз вон. Помните?

Взгляд Элфи говорил лучше всяких слов.

– Ну хорошо. – Артемис вздохнул. – Попробую сам догадаться. Какие-то люди из наших торгуют с Нижними Уровнями. И вам нужен Дворецки, чтобы выследить этих торговцев. Я угадал?

В ответ он услышал молчание. Никому не хотелось признавать, что какие-то вершки лучше справятся с задачей, чем спецназ полиции Нижних Уровней.

– Почти, – неохотно согласился Крут. – Ладно, Жеребкинс, введи его в курс дела.

Кентавр загрузил файл с центрального сервера. На плазменном экране появились отрывки из «Сетевых вестей». Репортером был эльф средних лет с начесом а-ля «девятый вал».

– Центральная часть Гавани, – промурлыкал репортер. – Полицией перехвачен очередной контрабандный груз, состоящий из голливудских DVD-дисков. Стоимость захваченного оценивается примерно в пятьсот граммов золота. В причастности к преступлению подозревается знаменитая триада Б’ва Келл.

– И это еще не самое худшее, – мрачно произнес Крут.

– А бывает хуже? – с улыбкой спросил Артемис.

Снова появился репортер. Теперь он стоял на фоне языков пламени, вырывающихся из окон какого-то склада. Начес выглядел слегка подпаленным.

– Сегодня поджогом склада, принадлежащего «Лабораториям Кобой», триада Б’ва Келл заявила свои права на Восточный берег. Судя по всему, Опал Кобой, гениальная изобретательница из рода пикси, отказалась платить триаде так называемые «откупные» деньги.

Декорации опять сменились. На месте бушующего пожара появилась разъяренная толпа.

– …И вот конфликт выплеснулся на улицы, толпа, собравшаяся на Полис-Плаза, протестовала против неспособности полиции решить проблему гоблинов. Многие уважаемые фирмы были вынуждены свернуть бизнес из-за рэкета Б’ва Келл. Особенно большой ущерб понесли «Лаборатории Кобой» – шесть раз за последний месяц они подвергались диверсионным актам и…

Жеребкинс остановил изображение. Крут и Элфи мрачно таращились на экран.

– Фаул, – наконец промолвил майор, – тебе следует понять: гоблины – полные тупицы. И я вовсе не хочу их оскорбить. Это научный факт. Мозг у них не больше крысиного.

Артемис кивнул.

– Следовательно, должен быть организатор? – предположил он.

Крут пожевал сигару.

– Его мы так и не вычислили, но ситуация ухудшается не по дням, а по часам. От мелких преступлений Б’ва Келл перешла к полномасштабной войне с полицией. Прошлой ночью мы перехватили партию батареек, доставленных с поверхности. И батарейки эти предназначены для питания запрещенных законом лазеров системы «тупорыл».

– И капитан Малой тут же предположила, что это именно я помогаю гоблинам.

– По-моему, это было весьма логичное предположение, – пробормотала Элфи.

– Но с чего вы взяли, что кто-то с поверхности поддерживает Б’ва Келл? – продолжал Артемис, не обращая внимания на ее реплику. – А может, гоблины просто взяли и взломали какой-нибудь склад? В конце концов, батарейки не такая уж ценность, их в банковские сейфы не прячут.

– По-моему, – фыркнул Жеребкинс, – ты все же не понял, насколько тупы эти гоблины. Но позволь привести тебе один пример. Один из генералов Б’ва Келл, то есть гоблин, занимающий очень высокое положение, был взят на том, что пытался сбывать фальшивые кредитные бланки, подписывая их собственным же именем! Нет, тот, кто стоит за всем этим, очень умен. Он не станет воровать, а предпочтет заручиться помощью какого-нибудь вершка, чтобы сделки проходили гладко.

– Таким образом, – подытожил Артемис, – вы хотите, чтобы я нашел этого вершка и, самое главное, выяснил, что именно ему известно?

Артемис говорил, а мозг его уже лихорадочно работал. Сложившуюся ситуацию он мог использовать в собственных интересах. Возможности волшебного народца дадут ему неоценимое преимущество в переговорах с русской мафией. План уже начинал вырисовываться в его мыслях.

Крут неохотно кивнул:

– Да. Я не могу рисковать и посылать на поверхность своих агентов. Кто знает, какой техникой уже завладели гоблины. Я могу отправить своих людей прямиком в ловушку. Вы же, напротив, можете действовать незаметно.

– Незаметно? – с улыбкой переспросил Артемис. – О да, Дворецки – настоящий человек-невидимка. С расстояния в две мили его абсолютно никто не заметит.

– По крайней мере, – заметил Жеребкинс, – у него нет четырех копыт и хвоста.

– Я шучу. Общий замысел я понял и нисколько не сомневаюсь в том, что если и существует человек, способный выследить того, кто поставляет вашим гоблинам товар, то этот человек – Дворецки. Однако…

«Начинается, – подумала Элфи. – Артемис Фаул ничего не делает бесплатно».

– Однако? – переспросил Крут.

– Если вы нуждаетесь в моей помощи, я хотел бы получить кое-что взамен.

– И что именно? – настороженно поинтересовался Крут.

– Мне необходимо попасть в Россию, – сказал Артемис. – Точнее, за Полярный круг. И мне нужна помощь в одной спасательной операции.

Крут нахмурился.

– Север России… – пробормотал майор. – Не самое удачное место. Из-за тамошней радиации наши защитные экраны не действуют…

– Таковы мои условия, – отрезал Артемис. – Человек, которого я хочу спасти, – мой отец. Быть может, спасать его уже поздно. Поэтому времени на переговоры у меня нет.

Мальчик говорил совершенно искренне и, видимо, очень переживал за судьбу своего отца. Элфи даже чуть смягчилась, но тут же снова взяла себя в руки: когда ведешь дело с Артемисом Фаулом, нельзя расслабляться ни на секунду. Кто знает, что за план придумал его изощренный мозг? Однако командовал тут Крут, и он уже принял решение.

– Договорились, – сказал майор, протягивая руку.

Они обменялись рукопожатиями. Эльф и человек. Исторический момент.

– Отлично, – продолжил Крут. – Жеребкинс, приведи здоровяка в чувство и быстренько проверь, что у нас там с гоблинским шаттлом, работает ли он вообще.

– А мне что делать? – спросила Элфи. – Возвращаться к своим прежним обязанностям? Опять торчать в бесконечных засадах?

Неимоверным усилием воли Крут подавил широкую улыбку – как-никак он майор спецкорпуса и должен вести себя соответственно.

– Нет, капитан. Лучшего пилота нам не найти. Ты отправляешься в Париж.

Глава 5

ПАПЕНЬКИНА ДОЧКА

«Лаборатории Кобой», Восточный берег, Гавань, Нижние Уровни

Помещения, занимаемые «Лабораториями Кобой», были высечены в скале, что высилась на Восточном берегу Гавани. Восемь этажей со всех сторон окружал непробиваемый гранит толщиной в полмили, и доступ в лаборатории осуществлялся только через оборудованный всевозможными охранными системами вход. После начала войны с гоблинами руководство компании еще больше усилило меры безопасности – и это совсем не удивительно. В конце концов, именно их Б’ва Келл выбрала в качестве своей основной цели. Совет согласился даже на то, чтобы разрешить лабораториям применять оружие – разумеется, только в крайних случаях. Но если бы пошла ко дну компания «Кобой», вместе с ней прекратила бы существование вся разветвленная сеть обороны города.

Таким образом, попытайся гоблины из Б’ва Келл взять штурмом лаборатории, их встретил бы дружный огонь из закодированных на ДНК парализующих пушек, которые сканировали на входе всех незваных посетителей. В общем и целом здание компании было абсолютно неуязвимо. В него невозможно было проникнуть незамеченным, там невозможно было укрыться.

Однако кто-кто, а гоблины могли не беспокоиться за собственные шкуры. На самом деле система безопасности была настроена на офицеров Подземной полиции, если бы те вдруг решили без предупреждения наведаться в лаборатории. Да и финансировала гоблинскую триаду сама Опал Кобой. Нападения на предприятия компании являлись не более чем дымовой завесой, предназначенной для того, чтобы отвлечь внимание от неблаговидных делишек Опал. Именно крошечная пикси придумала использовать батарейки в качестве источников питания для «тупорылов», именно она стояла за возросшей активностью Б’ва Келл. Хотя, конечно, без помощи со стороны она не обошлась, но в данный момент нас интересует персона Опал Кобой. Почему эта миниатюрная пикси, обладающая практически неограниченным богатством, решила связать свою судьбу с бандами каких-то гоблинов?

Нельзя сказать, что от Опал Кобой ждали каких-то невероятных свершений и на нее возлагали особые надежды. Вовсе нет. Скорее наоборот. Родилась она в родовитой и богатой семье, жившей на Знатном холме, и ее родители были бы абсолютно счастливы, если бы молодая Опал благополучно окончила частную школу, получила ничего не значащую степень по искусствоведению и вышла замуж за вице-президента какой-нибудь приличной компании.

Отец ее, Кремень Кобой, считал, что идеальная дочь должна быть в меру умна, миловидна и, конечно, почтительна. Но Опал не обладала чертами характера, которые так высоко ценил ее отец. В возрасте десяти месяцев она уже ходила без посторонней помощи, а к полутора годам ее словарный запас насчитывал более пятисот слов. Перед вторым днем рождения Опал самостоятельно разобрала свой первый жесткий диск.

Опал выросла талантливой, своевольной и потрясающе красивой. Опасная комбинация. Бесчисленное количество раз Кремень уговаривал дочь не ввязываться в бизнес, мол, пусть им занимаются мужчины. Но добился лишь того, что Опал вообще отказалась видеться с ним. Ее очевидная враждебность крайне обеспокоила отца.

И надо сказать, у него были все основания для беспокойства. Поступив в колледж, Опал, вместо того чтобы штурмовать гуманитарные науки, первым же делом присоединилась к так называемому Братству Технарей, в котором преобладали лица мужского пола. А как только заветный диплом оказался в ее руках, Опал сразу организовала производство, прямо конкурирующее с компанией отца. После чего патенты хлынули к ней рекой. Глушитель двигателя, служащий также обтекателем, трехмерная игровая приставка и, разумеется, крылья «Двойникс» – это лишь некоторые изобретения, сделанные ею.

Уничтожив бизнес отца, Опал скупила его акции по бросовым ценам, а затем основала корпорацию, назвав все предприятие «Лаборатории Кобой». За последние пять лет ее фирма получила больше оборонных заказов, чем все остальные компании, а за последние десять лет Опал Кобой запатентовала больше изобретений, чем любой другой изобретатель Нижних Уровней. За исключением, конечно, кентавра Жеребкинса.

Но этого ей было недостаточно. Опал Кобой стремилась к неограниченной власти, которой не обладал никто с тех самых пор, как волшебный народец отказался от короля и королевы. И тут ей посчастливилось встретить некоего разочарованного жизнью офицера полиции, которого Опал знала еще со студенческих лет и который мог посодействовать осуществлению ее амбициозных планов. Звали этого офицера Шипс Дубин.

Шипс имел все основания презирать полицию: его публично унизил и оскорбил Джулиус Крут, а чиновники закрыли на это глаза. Более того, после участия в деле Артемиса Фаула, оказавшегося поистине губительным для его карьеры, Дубина лишили желудей майора…

Опал не составило труда подмешать сыворотку правды в напиток Дубина, когда они сидели вместе в одной из самых шикарных таверн Гавани. И тогда, к своей невероятной радости, Опал узнала, что в извращенном уме Шипса уже созрел план свержения Подземной полиции. Как оказалось, весьма остроумный план. Дубину не хватало только партнера, который бы располагал большими запасами золота и надежным производством. Опал с радостью предоставила Дубину и то, и другое.

Когда Дубин вошел в кабинет, Опал, свернувшись как кошка в кресле на воздушной подушке, подслушивала разговоры, ведущиеся в штаб-квартире Легиона. Она без труда установила камеры на Полис-Плаза, когда инженеры ее компании обновляли там систему безопасности. Устройства работали на той же частоте, что и камеры слежения, используемые самой полицией, а питались они от оптиковолоконных кабелей полицейской сети. То есть засечь их сигнал было невозможно.

– Ну? – осведомился Дубин со свойственной ему резкостью.

Кобой даже не обернулась. В ее кабинет мог войти только Шипс. Только в его палец был вживлен чип с кодом доступа в ее святилище.

– Мы потеряли последнюю партию батареек. Обычная полицейская засада. Просто не повезло.

– Д’арвит, – выругался Дубин. – Впрочем, неважно. У нас этого добра уже более чем достаточно. А для полиции это всего-навсего обычные человеческие батарейки. Они ничего не поймут.

Опал глубоко вздохнула.

– Гоблины были вооружены.

– Та-ак, – злобно протянул Дубин. – И я, кажется, догадываюсь, чем именно.

– Они были вооружены «тупорылами».

Дубин в ярости ударил кулаком по столу.

– Идиоты! Я ведь предупреждал: ни в коем случае не использовать это оружие! Джулиус не дурак, он сразу почует неладное.

– Почуять-то почует, – успокоила его Опал, – но остановить нас он не сможет. Когда они всё поймут, будет уже слишком поздно.

Дубин не улыбнулся. Он не улыбался уже больше года. Он теперь злобно усмехался.

– Ну ладно. Скоро и мое время наступит… Быть может, нам следовало самим освоить производство этих батареек?

– Нет. Строительство фабрики заняло бы не менее двух лет, кроме того, нет гарантии, что Жеребкинсу не удалось бы ее обнаружить. У нас не было выбора.

Кобой повернулась лицом к своему партнеру.

– Ты кошмарно выглядишь. Ты пользовался мазью, которую я тебе дала?

Дубин провел рукой по голове. Вся она была покрыта ужасными шишками.

– Не помогает. В ней содержится белок, а у меня на него аллергия.

Состояние Дубина было очень необычным, можно сказать, уникальным. В прошлом году во время осады особняка Фаулов майор Крут выстрелил в него усыпляющим средством. К сожалению, транквилизатор вступил в реакцию с запрещенными возбуждающими средствами, которые принимал Дубин, после чего голова бывшего майора вся распухла и покрылась буграми, словно ее залили расплавленной смолой, а глаза превратились в узкие заплывшие щелки. Шипс Дубин стал настоящим уродом.

– Может, тебе стоит вскрыть эти нарывы? Смотреть противно.

Иногда Опал Кобой забывала, с кем разговаривает. Шипс Дубин не считал себя обычным штатным прихлебателем. Он спокойно достал свой изготовленный на заказ бластер системы «храбрец» и два раза выстрелил в подлокотник ее воздушного кресла. Устройство судорожно завертелось, пролетело через всю комнату и ткнулось в стену, выбросив Опал на кучу сваленных в углу жестких дисков.

Разжалованный полицейский наклонился и схватил Опал за острый подбородок.

– Тебе придется смириться с моим внешним видом, милая Опал. Потому что скоро это лицо появится на всех экранах планеты. Всей планеты.

Крошечная пикси сжала пальцы в кулачок. Она не привыкла к подобной непокорности, не говоря уже о прямом насилии. Но в такие мгновения она видела безумие в глазах Дубина. Наркотики лишили его не только внешности и магии, но и рассудка.

Но вдруг он снова стал самим собой, услужливо помог ей подняться, словно бы ничего не произошло.

– А теперь, моя дорогая, отчет о результатах работы. Б’ва Келл жаждет крови.

Опал разгладила слегка помявшийся комбинезон.

– Капитан Малой сопровождает человека Артемиса Фаула к шахте Е37.

– Фаул здесь? На Нижних Уровнях?! – удивленно воскликнул Дубин. – Ну конечно, я должен был догадаться, что первым делом заподозрят именно его. Все складывается просто идеально! Наш раб позаботится о нем. Каррере постоянно находится под действием моих гипнотических чар. Что-что, а эти способности у меня сохранились.

Кобой подвела губки кроваво-красной помадой.

– Если Каррере попадет к ним в руки, у нас могут возникнуть серьезные неприятности.

– Не волнуйся, – успокоил ее Дубин. – Мсье Каррере подвергался воздействию моих чар так часто, что его память чиста как отформатированный диск. Он ничего не сможет рассказать, даже если захочет. А когда он сделает за нас всю грязную работу, французская полиция навеки запрет его в уютной, обитой войлоком камере.

Опал хихикнула. Дубин обладал прекрасным, чувством юмора, хотя сам никогда не улыбался.

Глава 6

СКАЖИТЕ «СЫ-Ы-ЫР»

⇐ Предыдущая 1 2 345 6 7 8 9 10 Следующая ⇒