Стиль художественной литературы

Вопрос о языке художественной литературы и его месте в системе функциональных стилей решается неоднозначно: одни исследователи (В.В. Виноградов, Р.А. Будагов, А.И. Ефимов, М.Н. Кожина, А.Н. Васильева, Б.Н. Головин) включают в систему функциональных стилей особый художественный стиль, другие (Л.Ю. Максимов, К.А. Панфилов, ММ. Шанский, Д.Н. Шмелев, В.Д. Бондалетов) считают, что для этого нет оснований. В качестве аргументов против выделения стиля художественной литературы приводятся следующие: 1) язык художественной литературы не включается в понятие литературного языка; 2) он многостилен, незамкнут, не имеет специфических примет, которые были бы присущи языку художественной литературы в целом; 3) у языка художественной литературы особая, эстетическая функция, которая выражается в весьма специфическом использовании языковых средств.

Безусловно, язык художественной литературы и литературный язык ¾ понятия не тождественные. Взаимоотношения между ними довольно сложные. В языке художественной литературы наиболее полно и ярко отражаются лучшие качества литературного языка, это его образец, на который равняются в отборе и употреблении языковых средств. Вместе с тем язык художественной литературы во многих случаях выходит за пределы литературного языка в область языка национального, общенародного, используя все его стилистические ресурсы, от самых «низких» до самых «высоких». Он может включать в себя языковые черты и даже целые фрагменты различных функциональных стилей (научного, официально-делового, публицистического, разговорного). Однако это не «смешение» стилей, так как употребление языковых средств в художественной литературе обусловлено авторским замыслом и содержанием произведения, т.е. стилистически мотивировано. Элементы других стилей в художественном произведении используются в эстетической функции, а не в той, которую они выполняют в стиле-источнике.

Нельзя не согласиться с мнением М.Н. Кожиной о том, что «выведение художественной речи за пределы функциональных стилей обедняет наше представление о функциях языка. Если вывести художественную речь из числа функциональных стилей, но считать, что литературный язык существует во множестве функций, ¾ а этого отрицать нельзя, ¾ то получается, что эстетическая функция не является одной из функций языка. Использование языка в эстетической сфере ¾ одно из высших достижений литературного языка, и от этого ни литературный язык не перестает быть таковым, попадая в художественное произведение, ни язык художественной литературы не перестает быть проявлением литературного языка»[17].

Язык художественной литературы, несмотря на стилистическую неоднородность, несмотря на то, что в нем ярко проявляется авторская индивидуальность, все же отличается рядом специфических особенностей, позволяющих отграничить художественную речь от любого другого стиля.

Особенности языка художественной литературы в целом определяются несколькими факторами. Ему присуща широкая метафоричность, образность языковых единиц почти всех уровней, наблюдается использование синонимов всех типов, многозначности, разных стилевых пластов лексики. «Все средства, в том числе нейтральные, призваны служить здесь выражению системы образов, поэтической мысли художника»[18]. В художественном стиле (по сравнению с другими функциональными стилями) существуют свои законы восприятия слова. Значение слова в большей степени определяется целевой установкой автора, жанровыми и композиционными особенностями того художественного произведения, элементом которого является это слово: во-первых, оно в контексте данного литературного произведения может приобретать художественную многозначность, не зафиксированную в словарях, во-вторых, сохраняет свою связь с идейно-эстетической системой этого произведения и оценивается нами как прекрасное или безобразное, возвышенное или низменное, трагическое или комическое:

Где ты, звезда моя заветная,

Венец небесной красоты?

Очарованье безответное

Снегов и лунной высоты?

Где молодость, простая, чистая,

В кругу любимом и родном,

И старый дом, и ель смолистая

В сугробах белых под окном?

Пылай, играй стоцветной силою,

Неугасимая звезда,

Над дальнею моей могилою,

Забытой богом навсегда!

В этих строках стихотворения И.А. Бунина «Сириус» читателя привлекает не только содержание текста, но и образность, дополнительные смысловые оттенки слов, неожиданные эпитеты, метафоры, перифразы, найденные автором. В обращении к заветной звезде юности ¾ Сириусу ¾ поэт оплакал невозвратимость прошлого, несбывшиеся надежды на жизнь «в кругу любимом и родном».

Знакомое всем слово звезда, пройдя через творческое сознание художника, в структуре художественного произведения приобрело совершенно новые качества.

Структуре художественного произведения свойственна многоплановость. Исследователи заметили, что изобразительно выразительные языковые средства находятся в прямой зависимости прежде всего от функционально-смысловых типов речи ¾ описания, повествования, рассуждения: в художественном тексте изображение портретов героев и их рассуждения передаются разными лексическими и синтаксическими средствами. Исследования М.М. Бахтина[19] показали, что прозаическое произведение по самой своей сути диалогично: в нем звучат голоса автора и персонажей, которые необычайно сложно соотносятся друг с другом. Поэтому для лингвистов принципиально важным становится рассмотрение того, какими способами изображается речь героев и как происходит взаимодействие ее с речью повествователя. В прямой зависимости от противопоставления речи героев авторской находится стилистическое использование в тексте элементов разговорного, официально-делового и научного стилей. Таким образом, создается особая языковая структура, включающая иногда целые фрагменты различных функциональных стилей. В структуре художественного произведения обычно выделяется авторская речь, прямая, несобственно-авторская и несобственно-прямая[20].

В прямой речи наиболее активно проявляется разговорный стиль. Авторская речь, отражающая внешнюю по отношению к автору действительность, строится с преобладанием книжно-письменных элементов. В несобственно-авторской и несобственно-прямой речи в различных пропорциях сочетаются собственно авторская речь и речь персонажей. Кроме того, существующие в художественной литературе многочисленные стилистические разновидности во многом объясняются и выделением в рамках стиля художественной литературы трех подстилей: прозаического, поэтического, драматургического. Таким образом, ни в каком другом функциональном стиле не наблюдается подобного глубокого взаимодействия всех стилистических ресурсов. Однако в рамках художественного произведения используются лишь отдельные элементы других стилей, большая же их часть не получает здесь широкого отражения. К тому же, в художественной речи такие элементы функционируют в особой, эстетической, функции, подчиняясь закону эстетической организации содержания и формы.

В других стилевых системах эстетическая функция не имеет такого большого удельного веса, не развивает качественного своеобразия, типичного для нее в системе художественного произведения. Коммуникативная функция стиля художественной литературы проявляется в том, что информация о художественном мире произведения сливается с информацией о мире действительности. Эстетическая (иначе ¾ художественная) функция тесно взаимодействует с коммуникативной, и это взаимодействие приводит к тому, что в языке художественного произведения слово не только передает какое-то содержание, смысл, но и эмоционально воздействует на читателя: вызывая у него определенные мысли, представления, оно делает читателя сопереживателем и в какой-то мере соучастником списываемых событий.

Благодаря эстетической функции, связанной с конкретно-чувственным восприятием действительности, в художественной речи употребляются такие типы слов, форм и конструкций, в которых проявляется категория конкретности. По данным М.Н. Кожиной, абстрактные и конкретные речевые формы в научной речи составляют 76% и 24%, в художественной ¾ 30% и 70% ¾ как видим, данные диаметрально противоположные.

В стиле художественной литературы употребительны все формы лица и все личные местоимения; последние указывают обычно на лицо или на конкретный предмет, а не ни абстрактные понятия, как в научном стиле. Активизируются здесь и переносные употребления слов как наиболее конкретные. В художественной речи неопределенно-личных форм глагола, как более обобщенных, в три раза меньше, чем в научной, и в девять раз меньше, чем в официально-деловой[21].

В стиле художественной литературы замечена низкая частотность употребления слов среднего рода с отвлеченным значением и высокая частотность конкретных существительных мужского и женского рода. Абстрактные слова приобретают конкретно-образное значение (в результате метафоризации). Присущая художественной речи динамика (в отличие от статики, признаковости научной и официально-деловой) проявляется в высокой частотности употребления глаголов: известно, что частота их почти в два раза выше, чем в научной, и в три ¾ чем в официально-деловой речи. Вот, например, фрагмент текста романа Ю. Бондарева «Игра»: Он срубил в лесу елку, принес ее вместе с металлическим духом снега, сплошь завьюженную, и Ольга стала наряжать ее нарезанными из остатков обоев гирляндами, он же мешал ей, топтался позади, острил, советовал, видел ее наклоненную гладко причесанную голову, тугой узел волос на затылке и то и дело брал ее за плечи, поворачивал к себе [22].

Эмоциональность и экспрессивность стиля художественной литературы создается при помощи единиц почти всех уровней языковой системы. Например, на синтаксическом уровне широко применяются такие две разновидности собственно изобразительного синтаксиса: 1) интонационно-смысловое выделение и ритмомелодическая организация участков текста (восклицания, возгласы, вопросы; сегментация; инверсия; синтаксические параллелизмы; перечисления, повторы, присоединения; разрыв или обрыв синтаксического движения) и 2) средства синтаксической характерологии (воспроизведение устно-разговорной речи, стилизация, пародирование)[23].

В языке художественной литературы немало и «нелитературных» употреблений, т.е. в отдельных случаях язык художественной литературы может выходить за пределы норм литературного языка. Проявляется это прежде всего в том, что в рамках художественного произведения писатель имеет право употреблять такие формы, которых нет в современном русском литературном языке и не было в его истории[24]. Например:

Приедь, умоляю, п р и е х а й!

А то ¾ самолетом п р и л е т ь,

Чтоб нам не явилась помехой

Какая-нибудь гололедь.

(Лит. газ.)

Или: И наполняешь тишь полей такой рыдалистою дрожью неотлетевших журавлей (С. Есенин). У Л. Мартынова встречаем слово луноночь, у А. Вознесенского ¾ свистопал, осенебри, у А. Солженицына ¾ сухмень, удоволеннный, сузелень и т.д. Таким образом, автор художественного произведения может использовать и потенциальные возможности языка, создавая неологизмы (в широком смысле). Выходя за рамки литературного языка, художественная речь может включать в себя (в известных пределах) диалектизмы: От деревни Новое Раменье до починка через поскотины считалось километров пятнадцать; Среди моховых кочек, близ мочажин, поросших осокой, стоят mам окопанные столбики; На самой окраине Коршунова, неподалеку от шоссе, на песчаном взлобке стоит сосна (И Тендряков), жаргонизмы: Ты, Степа, фраер чистейшей воды, как слеза; Когда такую хазу засвечивают, то на дело ведут...; Не бренчи нервами; А для Якова Шуршикова жизнь человека ¾ плюнуть и забыть, кокнуть пером, амба и ша (Н. Леонов), профессионализмы и другие внелитературные элементы.

Употребление языковых средств в художественной литературе в конечном итоге подчинено авторскому замыслу, содержанию произведения, созданию образа и воздействию через него на адресата. Писатели в своих произведениях исходят прежде всего из того, чтобы верно передать мысль, чувство, правдиво раскрыть духовный мир героя, реалистически воссоздать язык и образ. Авторскому замыслу, стремлению к художественной правде подчиняются нетолько нормативные факты языка, но и отклонения от общелитературных норм. «Язык художественной литературы» со свойственной ему «установкой на выражение», ¾ подчеркивал В.В. Виноградов, ¾ имеет законное право на деформацию, на нарушение общелитературных норм»[25]. Однако всякое отклонение от нормы должно быть оправдано целевой установкой автора, контекстом произведения, употребление того или иного языкового средства в художественной литературе должно быть эстетически мотивировано. Если языковые элементы, находящиеся за пределамилитературного языка, выполняют определенную функциональную нагрузку, их употребление в словесной ткани художественного произведения вполне можно оправдать.

Широта охвата художественной речью средств общенародного языка настолько велика, что позволяет утверждать мысль о принципиальной потенциальной возможности включения в стиль художественной литературы всех существующих языковых средств (правда, определенным образом соединенных).

Перечисленные факты свидетельствуют о том, что стиль художественной литературы обладает рядом особенностей, позволяющих ему занять в системе функциональных стилей русского языка свое, особое, место.

Разговорный стиль

Разговорный стиль[26] как одна из разновидностей литературного языка обслуживает сферу непринужденного общения людей в быту, в семье, а также сферу неофициальных отношений на производстве, в учреждениях и т.д.

Основной формой реализации разговорного стиля является устная речь, хотя он может проявляться и в письменной форме (неофициальные дружеские письма, записки на бытовые темы, дневниковые записи, реплики персонажей в пьесах, в отдельных жанрах художественной и публицистической литературы). В таких случаях фиксируются особенности устной формы речи[27].

Основными экстралингвистическими признаками, обусловливающими формирование разговорного стиля, являются: непринужденность (что возможно лишь при неофициальных отношениях между говорящими и при отсутствии установки на сообщение, имеющее официальный характер), непосредственность и неподготовленность общения. В разговоре непосредственно участвуют и отправитель речи, и ее получатель, часто меняясь при этом ролями, соотношения между ними устанавливаются в самом акте речи. Такая речь не может быть предварительно обдумана, непосредственное участие адресанта и адресата обусловливает ее преимущественно диалогический характер, хотя возможен и монолог.

Монолог в разговорном стиле представляет собой форму непринужденного рассказа о каких-либо событиях, о чем-то увиденном, прочитанном или услышанном и адресуется конкретному слушателю (слушателям), с которым говорящий должен установить контакт. Слушатель, естественно, реагирует на рассказ, выражая согласие, несогласие, удивление, возмущение и т.д. или спрашивая о чем-то говорящего. Поэтому монолог в разговорной речи не настолько отчетливо противопоставляется диалогу, как в письменной.

Характерной особенностью разговорной речи является эмоциональность, экспрессивность, оценочная реакция. Так, на вопрос Написали! вместо Нет, не написали обычно следуют эмоционально-экспрессивные ответы типа Где там написали! или Прямо ¾ написали!; Куда там написали!; Так и написали!; Легко сказать ¾ написали! и т.п.

Большую роль в разговорной речи играет обстановка речевого общения, ситуация, а также невербальные средства коммуникации (жесты, мимика, характер взаимоотношений собеседников и т.д.).

С экстралингвистическими чертами разговорного стиля связаны такие его наиболее общие языковые особенности, как стандартность, стереотипность использования языковых средств, их неполноструктурная оформленность на синтаксическом, фонетическом и морфологическом уровнях, прерывистость и непоследовательность речи с логической точки зрения, ослабленность синтаксических связей между частями высказывания или их неоформленность, разрывы предложения разного рода вставками, повторы слов и предложений, широкое употребление языковых средств с ярко выраженной эмоционально-экспрессивной окраской, активность языковых единиц конкретного значения и пассивность единиц с отвлеченно-обобщенным значением.

Разговорная речь имеет свои нормы, не совпадающие во многих случаях с нормами книжной речи, зафиксированными в словарях, справочниках, грамматиках (кодифицированными). Нормы разговорной речи, в отличие от книжных, устанавливаются узусом (обычаем) и никем сознательно не поддерживаются. Однако носители языка чувствуют их и любое немотивированное отступление от них воспринимают как ошибку. Это и позволило исследователям (О.Б. Сиротининой, А.Н. Васильевой, Н.Ю. Шведовой, О.А. Лаптевой и др.) утверждать, что современная русская разговорная речь нормированная, хотя нормы в ней довольно своеобразны. В разговорной речи для выражения сходного содержания в типичных и повторяющихся ситуациях создаются готовые конструкции, устойчивые обороты, разного рода речевые клише (формулы приветствия, прощания, обращения, извинения, благодарности и т.д.). Эти готовые, стандартизированные речевые средства автоматически воспроизводятся и способствуют упрочению нормативного характера разговорной речи, что и является отличительной чертой ее нормы. Однако спонтанность речевого общения, отсутствие предварительного обдумывания, использование невербальных средств коммуникации и конкретность речевой ситуации приводят к ослаблению норм.

Таким образом, в разговорном стиле сосуществуют устойчивые речевые стандарты, воспроизводимые в типичных и повторяющихся ситуациях, и общелитературные речевые явления, которые могут подвергаться различным смещениям. Эти два обстоятельства и определяют специфику норм разговорного стиля: в силу использования стандартных речевых средств и приемов нормы разговорного стиля, с одной стороны, характеризуются более высокой степенью обязательности по сравнению с нормами других стилей, где не исключается синонимия, свободное маневрирование с набором допустимых речевых средств. А с другой ¾ общелитературные речевые явления, свойственные разговорному стилю, могут в большей мере, чем в других стилях, подвергаться различным смещениям.

В разговорном стиле, по сравнению с научным и официально-деловым, значительно выше удельный вес нейтральной лексики. Ряд стилистически нейтральных слов употребляется в переносных значениях, специфичных именно для данного стиля. Например, стилистически нейтральный глагол отрезать (‘отделить что-либо, часть чего-либо’) в разговорном стиле употребляется в значении ‘резко ответить, желая прекратить разговор’ (Сказал ¾ отрезал и больше не повторял), лететь (‘передвигаться, перемещаться по воздуху с помощью крыльев’) ¾ в значении ‘ломаться, портиться’ (Полетел двигатель внутреннего сгорания). См. также: свалить (‘переложить вину, ответственность на кого-либо’), подбросить (‘дать, доставить’), поставить (‘назначить на какую-либо должность’), снять (‘уволить с должности’) и др.

Широко используется лексика бытового содержания: жадничать, тормошить, мигом, крошечный, невдомек, поделом, потихоньку, электричка, картошка, чашка, солонка, метелка, щетка, тарелка и т.п.

Распространено в рассматриваемом стиле употребление слов с конкретным значением и ограничено с абстрактным; нехарактерно использование терминов, иноязычных слов, еще не ставших общеупотребительными. Активны авторские неологизмы (окказионализмы), развита полисемия и синонимия, причем распространена ситуативная синонимия. Характерной особенностью лексической системы разговорного стиля является богатство эмоционально-экспрессивной лексики и фразеологии (трудяга, дармоед, старикан, глупыш; дурочка, вихрастый, наводить тень на плетень, брать за горло, лезть в бутылку, брать измором).

Фразеологизмы в разговорной речи часто переосмысляются, изменяют форму, активны процессы контаминации и комического обновления фраземы. Слово с фразеологически обусловленным значением может употребляться как самостоятельное, сохраняя при этом значение целого фразеологизма: не суйся ¾ соваться ¾ совать нос не в свое дело, сорвалось ¾ сорваться с языка. В этом находит выражение закон экономии речевых средств и принцип неполноструктурности. Особую разновидность разговорной фразеологии составляют стандартные выражения, привычные формулы речевого этикета типа Как дела?; Доброе утро!; Будьте любезны!; Благодарю за внимание; Прошу прощения и т.п.

Употребление нелитературной лексики (жаргонизмов, вульгаризмов, грубых и бранных слов и т.д.) ¾ это не нормативное явление разговорного стиля, а скорее нарушение норм, так же, как и злоупотребление книжной лексикой, придающей разговорной речи искусственный характер.

Экспрессивность и оценочность проявляются и в области словообразования. Весьма продуктивны образования с суффиксами субъективной оценки со значением ласкательности, уменьшительности, пренебрежения, (не)одобрения, иронии и др. (доченька, дочушка, дочка, ручища, злющий, большущий). Активны образования слов при помощи аффиксов, придающих разговорный или просторечный оттенок. Сюда относятся существительные с суффиксами -ак(-як): слабак, добряк; -к-а: печка, стенка; -ш-а: кассирша, секретарша; -ан(-ян); старикан, смутьян; -ун: хвастун, говорун; -ыш: крепыш, малыш; -л-а: воображала, воротила; отн-я: беготня, толкотня; прилагательные с суффиксами ущ(-ющ): большущий, худющий; с приставкой пре-: предобрый, пренеприятный; глаголы преффиксально-суффиксального образования: похаживать, разгуливать, приговаривать, нашептывать; глаголы на -ничать: модничать, гримасничать, бродяжничать, столярничать; на (-а)-нуть: толкануть, ругнуть, пугнуть, буркнуть, ахнуть. Разговорной речи в большей степени, чем книжной, свойственно использование многоприставочных глагольных образований (переизбрать, попридержать, поразмыслить, повыбрасывать). Употребляются приставочно-возвратные глаголы с яркой эмоционально-оценочной и образной экспрессией (набегаться, наработаться, договориться, додуматься), усложненные приставочно-возвратные образования (попринарядиться, понавыдумывать, поразговориться).

Для усиления экспрессии используется удвоение слов, иногда с префиксацией (большой-большой, белая-белая, быстро-быстро, маленький-премаленький, высокий-превысокий). Характерна тенденция к сокращению наименований, замене неоднословных наименований однословными (зачетная книжка ¾ зачетка, десятилетняя школа ¾ десятилетка, мореходное училище ¾ мореходка, хирургическое отделение ¾ хирургия, специалист по глазным болезням ¾ глазник, больной шизофренией ¾ шизофреник). Широко используются метонимические наименования (Сегодня состоится заседание профбюро ¾ Сегодня профбюро; Словарь русского языка, составленный С.И. Ожеговым ¾ Ожегов).

В области морфологии можно отметить, во-первых, грамматические формы, которые функционируют преимущественно в разговорном стиле, а во-вторых, употребительность стилистически не маркированных грамматических категорий, их соотношение здесь иное по сравнению с другими функциональными стилями. Для данного стиля характерны формы на -а в именительном падеже множественного числа, там, где в книжных стилях нормативной является форма на -ы (бункера, крейсера, прожектора, инструктора), формы на -у в родительном и предложном падежах (килограмм сахару, стакан чаю, гроздь винограду, в цеху, в отпуску); нулевая флексия в родительном падеже множественного числа (пять грамм, десять килограмм, килограмм помидор, сравни книжн.: граммов, килограммов, помидоров).

Специфично количественное распределение падежных форм имен существительных: на первом месте по употребительности стоит именительный падеж, редко употребляется родительный со значением сравнения, качественной характеристики; не употребителен творительный со значением субъекта действия.

Используются притяжательные прилагательные, синонимичные формам косвенных падежей имен существительных: пушкинские поэмы (поэмы Пушкина), бригадирова сестра (сестра бригадира), Катин брат (брат Кати). В предикативной функции обычно употребляется не краткая форма прилагательного, а полная: Женщина была немногословная; Выводы бесспорные (сравни книжн.: Настоящая мудрость немногословна; Выводы бесспорны). Краткие формы прилагательных активны лишь в усилительных конструкциях, где они характеризуются ярко выраженной экспрессивной окраской: Ну и хитер!; Больно уж она проста; Плохи твои дела!

Одна из характерных особенностей разговорной речи ¾ широкое использование местоимений, не только заменяющих существительные и прилагательные, но и употребляющихся без опоры на контекст. Например, местоимение такой может обозначать положительное качество или служить усилителем (Она такая женщина! ¾ прекрасная, великолепная, умная; Такая красота кругом! ). Местоимение в сочетании с инфинитивом может заменить наименование предмета, т.е. исключить существительное. Например: Дай чем написать; Принеси что почитать; У тебя есть чем писать?; Возьми чего поесть. За счет использования местоимений в разговорной речи ¾ снижается частотность употребления имен существительных и прилагательных. Незначительная частотность последних в разговорной речи связана также и с тем, что предметы и их признаки видны или известны собеседникам.

В разговорном стиле глаголы преобладают над существительными. Активность личных форм глагола возрастает за счет пассивности отглагольных существительных, а также причастий и деепричастий, почти не употребляющихся в разговорной речи. Из форм причастий активна только краткая форма страдательного причастия прошедшего времени среднего рода единственного числа (написано, накурено, перепахано, сделано, сказано). Значительно количество адъективированных причастий (знающий специалист, работящий человек, раненый солдат, рваный сапог, жареная картошка). Яркой приметой разговорной речи является употребление глаголов многократного и однократного действия (читывал, сиживал, хаживал, крутанул, стеганул, долбанул), а также глаголов со значением ультрамгновенного действия (стук, бряк, прыг, скок, трах, шась).

Непосредственность и неподготовленность высказывания, ситуация речевого общения и другие характерные черты разговорного стиля особенно сказываются на его синтаксическом строе. На синтаксическом уровне более активно, чем на других уровнях языковой системы, проявляется неполноструктурность выражения смысла языковыми средствами. Неполнота конструкций, эллиптичность ¾ это одно из средств речевой экономии и одно из наиболее ярких отличий разговорной речи от других разновидностей литературного языка. Так как разговорный стиль обычно реализуется в условиях непосредственного общения, все, что дано обстановкой или вытекает из того, что было известно собеседникам еще раньше, опускается из речи. A.M. Пешковский, характеризуя разговорную речь, писал: «Мы всегда не договариваем своих мыслей, опуская из речи все, что дано обстановкой или предыдущим опытом разговаривающих. Так, за столом мы спрашиваем: «Вы кофе или чай? »; встретив знакомого, спрашиваем: «Ты куда? »; услышав надоевшую музыку, говорим: «Опять! »; предлагая воды, скажем: «Кипяченая, не беспокойтесь! », видя, что перо у собеседника не пишет, скажем: «А вы карандашом! » и т.п.»[28]

В разговорном синтаксисе преобладают простые предложения, причем в них часто отсутствует глагол-сказуемое, что придает высказыванию динамичность. В одних случаях высказывания понятны вне ситуации и контекста, что свидетельствует о их языковой системности (Я в кино; Он в общежитие; Мне бы билет; Завтра в театр), в других ¾ отсутствующий глагол-сказуемое подсказывается ситуацией: (на почте) ¾ Пожалуйста, конверт с маркой (дайте). Употребляются слова-предложения (утвердительные, отрицательные, побудительные): ¾ Купишь билет? ¾ Обязательно; Можешь принести книгу? ¾ Разумеется; ¾ Прочитал заметку? ¾ Нет еще; ¾ Приготовились! Марш! Только разговорной речи свойственно употребление специальных слов и соответствующих предложений, выражающих согласие или несогласие (Да; Нет; Разумеется; Конечно), нередко они повторяются (¾ Поедем в лес? ¾ Да, да!; ¾ Вы покупаете эту книгу? ¾ Нет, нет).

Из сложных предложений в данном стиле активнее сложносочиненные и бессоюзные. Последние часто носят ярко выраженную разговорную окраску, а поэтому не употребительны в книжной речи (Приедешь ¾ позвони; Есть люди ¾ себя не жалеют). Неподготовленность высказывания, отсутствие возможности предварительно продумать фразу препятствуют использованию в разговорном стиле сложных синтаксических конструкций. Эмоциональностью и экспрессивностью разговорной речи обусловлено широкое использование вопросительных и восклицательных предложений (Неужели ты не смотрел этот фильм? Хочешь посмотреть? Идем сейчас в «Октябрь», Ну что ты сидишь дома! В такую погоду! ). Активны междометные фразы (Как бы не так!; Да ну!; Ну да?; Еще бы!; Ой ли?; Ух ты! ); используются присоединительные конструкции (Завод хорошо оборудован. По последнему слову техники; Хороший он человек. К тому же и веселый).

Основным показателем синтаксических отношений в разговорной речи является интонация и порядок слов, в то время как морфологические средства связи ¾ передача синтаксических значений с помощью форм слова ¾ ослаблены. Интонация, тесно связанная с темпом речи, тоном, мелодией, тембром голоса, паузами, логическими ударениями и т.д., в разговорном стиле несет огромную смысловую, модальную и эмоционально-экспрессивную нагрузку, придавая речи естественность, непринужденность, живость, выразительность. Она восполняет то, что недосказано, способствует усилению эмоциональности, является главным средством выражения актуального членения. Тема высказывания выделяется с помощью логического ударения, поэтому элемент, выступающий в качестве ремы, может быть расположен в любом месте. Например, цель поездки можно уточнить с помощью вопросов: Вы едете в Москву в командировку? ¾ Вы в командировку едете в Москву? ¾ В командировку вы едете в Москву? ¾ Вы едете в командировку в Москву? Обстоятельство (в командировку) может занимать разную позицию в высказывании, так как оно выделяется логическим ударением. Выделение ремы с помощью интонации позволяет употреблять вопросительные слова где, когда, зачем, почему и др. не только в начале высказывания, но и в любой другой позиции (Когда поедешь в Москву? — В Москву когда поедешь? ¾ В Москву поедешь когда? ). Типичная черта разговорного синтаксиса ¾ интонационное разделение темы и ремы и оформление их в самостоятельные фразы (— Как пройти к цирку? ¾ К цирку? Направо; Сколько стоит эта книга? ¾ Эта? Пятьдесят тысяч).

Порядок слов в разговорной речи, не являясь основным средством выражения актуального членения, обладает высокой вариативностью. Он более свободный, чем в книжных стилях, но все же играет определенную роль в выражении актуального членения: наиболее важный, существенный элемент, имеющий главное значение в сообщении, обычно помещается в начало высказывания: Снег сильный с утра был; Странный он; Пушистая была елочка; Побыстрее надо бегать. Часто на первое место выдвигается существительное в именительном падеже, так как оно служит средством актуализации: Вокзал, где выходить?; Торговый центр, как пройти?; Книга тут лежала, не видали?; Сумка красная, покажите, пожалуйста!

В целях экспрессивного выделения нередко сложноподчиненное предложение начинается с придаточной части в тех случаях, когда в других стилях нормой является ее постпозиция. Например: Что делать ¾ не знаю; Что не испугался ¾ молодец; Кто смелый ¾ выходи.

Одновременность обдумывания и произнесения речи при непосредственном общении приводит к частым перестройкам фразы на ходу. При этом предложения то обрываются, то следуют дополнения к ним, то меняется их синтаксическая структура: Но я не вижу особенных причин так уж сильно волноваться... хотя, впрочем...; Котика они купили недавно. Миленький такой и т.п.

Таблица дифференциальных признаков функциональных стилей

1 2 345