Понятно. Очередные фантазии влюбленной девушки.

− Знаешь, что?! – рявкнула она и Адам опешил. Ему-то казалось, что она сонная, уставшая и, в общем, спокойная. Но это же Ава – девушка-вихрь, которая напала на него дома и завалила на кровать. Адам моргнул, возвращаясь в комнату, и успел услышать совершенно разъяренное и бесконтрольное: – … И сказал, что у тебя есть лишь я! Сказал, что я твоя поддержка, сказал, что хочешь, чтобы я была с тобой и…

− Это было до или после того, как я предложил выйти за меня? – с сарказмом уточнил Адам и тут же пожалел, что сказал это: глаза Авы стали огромными, как в том сне, где Адам вел себя непристойно. Он вздохнул, качнув головой. – Ничего, забудь. Где мы? Я хочу покинуть это место.

Ава облизала губы, ее глаза забегали, демонстрируя панику. Адам терпеливо ожидал, когда она придумает предлог ничего не делать и никуда не идти.

− Ты был весь в крови, − пробормотала девушка, заметно нервничая. – Истекал кровью прямо у меня на руках. И прекрати быть занудой! – предостерегающе рыкнула она, из-за чего Адам снова нахмурился. Почему она защищается? Он ведь даже ничего не произносит, так почему она чувствует необходимость защитить свои чувства?

− Я ухожу, − подытожил Адам собственные размышления. Он наконец-то отмер, обогнул небольшой грубо-отесанный стол, стоящий у окна, и взял со стула свою рубашку. Он на секунду замер, удивившись, что это не та рубашка, в которой он был вчера вечером, но отбросил сомнения и накинул ее на плечи.

Он услышал, как Ава в панике выпутывается из одеяла.

− Ты не можешь уйти! – позади его спины она тяжело переступила с ноги на ногу, явно едва не свалившись. Адам проигнорировал ее чертыханья, застегивая пуговицы на рубашке. На секунду он погрузился в размышления, и Ава, воспользовавшись этим, попыталась сорвать рубашку с его плеч. – Ты не можешь никуда уйти, − раздраженно произнесла она, стараясь не смотреть ему в глаза. Адам продолжал буравить макушку рыжеволосой девушки, не сопротивляясь, когда она расстегивала пуговицу за пуговицей.

− Очередная фантазия, − произнес он вслух, и Ава будто сжалась и вскинула голову.

− Что?

− Мне все равно, Ава. Мне все равно, как именно я умру. – Он сделал вид, что не заметил, как при его словах пальцы Авы сжали ткань точно в тиски.

− Не говори так, − она болезненно поморщилась. Адам вновь сделал вид, что не заметил, как ее тело, в уродливой растянутой майке, покрылось мурашками.

− В чем дело? – он старался не дышать слишком глубоко, потому что было больно и потому что Ава стояла непозволительно близко, но сейчас сделал шаг вперед, и Ава отшатнулась в сторону врезаясь бедром в стол. – Возможно ты одна их тех романтичных девочек, которая хочет спасти плохого парня от неприятностей и надеется, что в конце концов он в нее влюбится и изменится в лучшую сторону?

Адам склонился так низко, что Ава сжалась от страха и затаила дыхание. Это причинило Адаму боль, ведь меньше всего он хотел пугать это крохотное создание, которое хотело спасти его. Вот только он продолжил гнуть свое:

− Прости, − резко выпрямившись Адам отступил и принялся одеваться, − но ты не моя девушка. – Он заправил рубашку в штаны, продолжая более уверенно: − И, что самое главное, запомни: никто никогда не меняется. Не в лучшую сторону. Тот, кто упал на самое дно никогда не достигнет вершины, на которую ему удавалось взобраться.

− А ты? – с вызовом спросила девушка, надменно вскидывая подбородок. У нее будто бы было раздвоение личности: то она веселая, то грустная, то боится, то демонстрирует смелость. Сейчас она решила вывести Адама из себя, копаясь в его мозгу. – Разве о себе ты думаешь точно так же? Думаешь, тоже не сможешь встать на ноги? Думаешь, не достоин?

Адам снисходительно улыбнулся:

− О себе я думаю еще хуже.

− Ты поэтому хотел себя убить?

− Тебе какое до этого дело?

− Ты хотел убить себя именно поэтому, верно?

− Возможно.

− Разве это не доказывает, что ты становишься лучше?

− Что ты сказала?

Он чувствовал ее ликование, будто бы сам того не осознавая дал ей какой-то знак или ключ к спасению. Несмотря на то что декабрьское солнце едва протискивалось в окно, он чувствовал, как горит его спина, как капля пота стекает между лопаток, пересчитывая каждый позвонок.

− Я сказала, − голос Авы сочился надменностью, − что ты решил убить себя только потому, что стал лучше! Ты больше не можешь жить с этим грузом на душе, зная, сколько бед причинил людям! Ты хороший!

− Ты понятия не имеешь, о чем говоришь.

− Что ты сделал такого, за что не можешь себя простить? – Ава забыла о границах; она подступила ближе к Адаму, положила руки на предплечья, словно пытаясь приободрить. − Ведь есть что-то, да? Что-то, что выбило тебя из колеи и теперь ты сам не свой. Расскажи, как ты стал таким, Адам. Если расскажешь, что случилось, тебе станет легче. Я смогу помочь тебе, обещаю.

На ее лице было то выражение, которое Адам ненавидел. Безграничная любовь и доброта по отношению к нему. Это потому, что она не знает, о чем он думает; не знает, что с тех пор как она начала копаться в нем и думать, что может помочь, он желает закрыть ей рот. Лишить ее души, чтобы она поняла, как это – изо дня в день тешиться мыслью, что когда-нибудь появится возможность покончить с собой; что кто-нибудь снизойдет до него и даст еще один шанс.

Он сжал кулаки, зная, что Ава чувствует под пальцами его мышцы. Возможно она испугается и отстранится? Сам же Адам не может, кажется, дышать. Он едва сдерживает жестокие слова, едва сдерживает желание рассказать, как заставлял невинных людей грабить, насиловать и убивать. Может стоит рассказать, как он заставлял других решаться на то, на что когда-то заставила его решиться Кэтрин.

И вот он стал таким, и на секунду подумал о том, каково было бы совратить душу Авы. Это заняло бы несколько секунд – она поддалась бы через мгновение. Если бы он сдался под ее напором, позволил играть в спасительницу и вернулся бы в постель. Он бы позволил ей превратить свои фантазии в жизнь, позволил бы ей завладеть своим телом взамен на ее душу.

− У тебя открылась рана, – прошептала Ава, протягивая к его рубашке руку, но Адам вовремя схватил девушку за запястье. Ава вскинула брови. – Нужно сменить повязку.

− Ты что, еще ничего не поняла? – спросил парень, сжимая ее руку. Это неизбежно – истина всегда найдет выход. Если не сможет зайти через парадную, попробует пробраться через окно на чердаке, а затем ударит по затылку со всей силы. – Я расскажу тебе, Ава.

Он просто расскажет и все; и больше не будет этих огромных зеленых глаз, наполненных доверием и безграничным желанием спасти всех вокруг, не будет пухлых губ, не будет отзывчивого выражения лица. Ничего не будет, потому что Ава уйдет, а Адам завершит дело.

− Уверен, эта история придется тебе по душе. Да, все началось со смерти моей матери. – Он равнодушно пожал плечами, где-то на задворках сознания осознавая, что слишком сильно сжал запястье девушки. Его грудь вздымалась и опадала, сердце разрывалось. Он хотел напугать ее, но не получил удовольствия, когда губы Авы изумленно приоткрылись, а глаза наполнились ужасом. – Хотя, не совсем так. Это я ее убил. Садовыми ножницами в один прекрасный апрельский день я раскроил ей грудь. И это было прекрасное ощущение, поверь мне. Лучшее, что я испытал за все мои восемнадцать лет. Когда по моим пальцам струилась ее кровь и вместе с ней годы несчастий и страданий, я едва не плакал. Ну, неплохое начало? – Адам подступил ближе к Аве, желая напугать и в то же время обнять и прижать к груди, чтобы не видеть жалости и смятения на ее лице. – Когда я ждал появление Ауры, я убивал в людях человечность всеми возможными способами. Заставлял бедняков грабить и убивать, невинных дев становиться доступными. И причиной всему этому было лишь мое существование.

− Ты ведь не хотел этого?

− Если бы не хотел, не стал бы делать, верно?

− Но тебе это все надоело, разве нет?

− Какого черта ты пытаешься меня оправдать?! – Адам раздраженно нахмурился, отпуская руку Авы. На ее коже остался синяк, но парень не успел пожалеть о том, что натворил, потому что Ава воскликнула:

− Сейчас ты злишься только потому, что я права! – Она отшатнулась назад, врезаясь в стену.

Бедная девочка… в крохотной комнатке мотеля ей негде будет спрятаться.

− НЕТ! – Адам едва не рычал. − Я ненавижу таких людей, как ты, которые думают, что смогут помочь! Мне никто не может помочь, и никто не хотел мне помогать с самого начала! Я столько раз молил о помощи, но слышал в ответ лишь одно: «Потерпи, Адам! Потерпи еще немного! ». Как я мог терпеть все это?! – он схватил Аву за плечи и встряхнул, словно куклу. – Я был ребенком, а он взвалил на меня!..

− Адам… − Ава переступила с ноги на ногу и ухватилась за руки Адама, сжимающие ее плечи. – Просто р-расскажи мне все. Пож…

− Я не хочу. Говорить. – Отрезал Адам и с каждым словом его голос становился все тише и страшнее. Парень склонился к девушке так низко, что их носы едва не соприкоснулись. – Не хочу говорить о том, что случилось. – Его горячее дыхание обдало ее кожу. – Знаешь, сколько людей я встретил? Таких, как я? Душевно израненных, разбитых людей, которым нужна была помощь, − Адам подступил к Аве ближе, соприкасаясь с ее телом, и прошептал на ухо еле слышно: − Я не помог ни одному из них, но сделал такими же тварями, как я сам.

− Ты не тварь! – завопила Ава, изо всех сил толкнув Адама в грудь. Он безвольно отступил, глядя на Аву одновременно жестким и потерянным взглядом.

− Разве нет? – Он смотрел на Аву в упор, но не злился. Пытался остановить эти слова до того, как они сорвутся с губ, ведь этот разговор ни к чему не приведет, однако слова были сильнее. Они бились в груди как стая обезумевших крыс, желающих выбраться на волю. – Скажи, что нет. Что я не стал как отец. Да, Ава. Я – он. Я стал таким же, и даже хуже. Вот только я не был виноват. Они отняли у меня мою сестру. А я ведь жил ради нее, я же… я просто… − Адам почувствовал, что истекает кровью. Чувствовал, что его грудь и горло болят, чувствовал, как по спине ползет холодок. – Я был просто обычным парнем. Я не хотел никому причинять вреда.

Слова не иссякали, но сил произносить их больше не было. Воздуха не хватило. Грудь больше не выдерживала натиска. Глаза жгло с такой силой, будто кто-то пытался проткнуть их насквозь. Ава уже рыдала навзрыд; она неспешно приблизилась к Адаму и обхватила его руками за талию. Ее тело тесно прижалось к его, но Адам не отшатнулся. Он почувствовал на груди ее слезы, но не произнес ни слова. Аве было жаль его. Любому было бы жаль.

− Я ненавижу тебя, − приглушенно шепнул Адам, вдыхая запах ее волос. Перед глазами все расплывалась, но тем не менее, когда Ава отстранилась, он увидел ее заплаканное лицо и боль в зеленых глазах. Губы, которые он так хотел целовать, задрожали. – Тебе не место здесь, Ава. В этом мире, где каждый хочет заполучить твою душу и тело, тебя будет поджидать опасность на каждом шагу. И уже не я, а кто-то другой будет защищать тебя. – Адам поднял руку и заправил волосы Авы с левой стороны за ухо. Ее губы задрожали сильнее, но Адам продолжил: − Я знаю, о чем ты думаешь, и я бы хотел, чтобы ты была права. Но я не тот, кто тебе нужен. Я тебе не нужен. Я мыслю совсем иначе, не так, как другие люди. Я ведь даже не человек, Ава. – Адам уже шептал; он пытался убедить уже не ее, а самого себя в том, что это нехорошая идея, что она думает о безумии. – Я хочу причинить тебе боль, и я сделаю это, когда представится шанс, ведь это моя суть.

Ава продолжала реветь, но беззвучно. В ее зеленых глазах он почти видел собственное отражение, затянутое в черную ткань.

− Мне жаль, правда, – прошептал он, но слова, казалось, не достигли ушей Авы. Они повисли в воздухе и связали Аву и Адама навечно. – Мне жаль, что я обижал тебя. Я бы хотел все изменить, хотел бы отдать себя тебе полностью, но не могу. Просто потому, что меня нет. Есть лишь тело. Оболочка. Я пустышка.

Слова вновь повисли в комнате между ними, как тяжеленный груз. Адам никогда не говорил об этом, никогда никому не признавался, даже себе. Боялся, что тогда откроется реальность: он мертв. Давно уже мертв, просто притворяется живым.

Ава прошептала:

− Я хоть чуточку тебе нравлюсь?

− Ты лучшее, что со мной случилось. – Ава сморгнула слезы. – И я не должен был тебя приглашать, я просто не хотел умирать один.

Ава вновь сделала порывистый шаг к Адаму, но он отступил.

− Я ведь сказал: ты не нужна мне. Ты должна быть в другом месте.

− СТОП!

Адам опешил; он не сразу понял, что это Ава заорала, лишь спустя секунду сложил картинки воедино: то, как она зажмурилась, то, как сжала зубы, ее голос.

− Чт…

− ХВАТИТ! – снова рявкнула она, на этот раз глядя на Адама в упор. – Прекрати говорить за меня.

− Я не говорил за тебя.

− Ты просто чокнутый эгоист, − отрезала Ава. Ее тело, покрывшееся гусиной кожей, содрогалось от перевозбуждения, грудь тяжело поднималась и опускалась. – Нет, ты серьезно? И не смей мне трепать нервы, тебе не удастся манипулировать мной как раньше!

Внезапно Ава напала на Адама с кулаками:

− Думаешь, ты герой, раз позволил себе страдать в одиночку?! – Кулаки больно ударяли Адама в грудь, но он был слишком удивлен, чтобы остановить разъяренную девушку. – Хочешь, чтобы я просто ушла и бросила тебя?! Будто тебя никогда не было в моей жизни?! Ты сошел с ума, если действительно так считаешь!

Закончив лупить Адама кулаками, Ава в последний раз пнула его в голень. Парень изумленно отступил, ухватившись рукой за стол, чтобы не упасть.

− У меня в горле пересохло, − объявила девушка. Адам молчал, едва контролируя выражение лица. Он не мог определиться чего хочет больше – рассмеяться или одернуть ее. Только что девушка орала на него, но теперь ведет себя так, будто бы вовсе и не зла. Не догадываясь о его соображениях, Ава свирепо прошипела:

− Я вниз. Куплю чего-нибудь. Ни с места. – Она схватила с тоже же самого стула, где лежала рубашка Адама, свою толстовку, нацепила ее поверх майки, убрала волосы под капюшон и поежившись, будто только сейчас вспомнила, что ей холодно, поспешила к двери. Взявшись за ручку, она обернулась и пригвоздила Адама, следящего за ней, взглядом: − Если сбежишь, я тебя и в Аду достану.

Затем, явно чувствуя себя победительницей, она покинула комнату мотеля, а Адам невозмутимо продолжил застегивать рубашку. Хотя теперь, когда в комнате воцарилась недолговременная тишина, ему в голову пришла идея.

Адам не станет никуда уходить, ведь на это нет времени – Ава вернется в любую минуту и продолжил строить из себя смелую девушку. Да, она особенная, но не настолько, чтобы бороться с Падшими. Она слишком слаба перед ними, ведь ее душа отрыта настежь для таких как они. Она думает, что может помочь всем и каждому.