Очерк 1. Понятие корпоративного права

Что было, то и будет; и что делалось, то и будет делаться,

и нет ничего нового под солнцем. - Бывает нечто, о чем говорят:

" смотри, вот это новое"; но это было уже в веках, бывших прежде нас.

- Нет памяти о прежнем; да и о том, что будет, не останется памяти у тех,

которые будут после.

Екклесиа ст. 1, 9-11

Корпоративное право как совокупность норм о корпорациях (корпорационных отношениях): механистический характер данного (господствующего) воззрения, его критика и смысл обособления понятия корпоративного права. Корпоративное право как право, созданное корпорациями. Корпоративные отношения: методологический и содержательный аспекты. Понятие корпорации. Виды корпоративных отношений: 1) по сферам существования; 2) по содержанию; 3) по субъектному составу; 4) по способу участия. Основные парадигмы практического понимания корпоративного права: а) предмет - специально коммерческая или всеобщая сфера деятельности? участники - юридически персонифицированные или коллективные субъекты? характер участия - имущественный или личный? б) состав - чисто гражданское или межотраслевое регулирование? Система корпоративного права.

Вряд ли начало сборника, посвященного актуальным проблемам корпоративного права, цитированными словами Книги проповедника Екклесиаста можно назвать особо оптимистическим запалом. Понятное дело, что без него - оптимистического запала - нет смысла приступать к каким-либо начинаниям творческого характера. Но, с другой стороны, где же взять пресловутый " запал", если обзор современного состояния научной разработки корпоративного права в России не вызывает в памяти ничего другого, кроме строк эпиграфа, оставляющих в душе ощущение опустошенности и удрученности?!

Казалось бы, сколько уже писано-переписано о медицинском, образовательном, энергетическом и банно-прачечном праве; даже давшая основу этим размышлениям отраслевая концепция потихоньку меняет сферу своей " дислокации", постепенно " отползая" от права в сторону законодательства и учебно-практических дисциплин. Нет и не может быть, с нашей точки зрения, более пагубного для ученого шага, чем волюнтаристское вычленение более или менее широкой сферы общественных отношений по тому или другому (столь же произвольно избранному) критерию под наименованием " предмета" очередной " комплексной отрасли" или, на худой конец, " подотрасли права" - совокупности правовых норм, регулирующих заботливо обособленные им отношения. Подобный - чисто арифметический - подход к исследованию права представляет известный практический интерес, но не имеет никакого отношения к юридической науке.

В таком состоянии сегодня пребывает едва ли не большинство отделов современной отечественной юридической науки. Увы, не только не образует исключения, но и, напротив, является образчиком общего правила субстанция, традиционно обозначаемая как корпоративное право.

1. Понимание корпоративного права как права корпораций - совокупности правовых норм, регламентирующих имущественные и неимущественные общественные отношения с участием корпораций (корпорационные отношения) - безраздельно господствует в современной отечественной юридической науке. Именно оно заложено во все без исключения определения этого понятия, в том числе и в тех (весьма немногочисленных) источниках, которые несколько выделяются из общей массы в лучшую сторону:

а) "...Корпоративное право является совокупностью общих и специальных норм гражданского права (частноправовых норм), регулирующих корпоративные отношения, а также корпоративных норм, установленных самой корпорацией и обеспечиваемых негосударственным принуждением" *(13) (любопытно и авторское " предварительное определение": корпоративное право - это "...прежде всего система общих и специальных норм гражданского права, регулирующих правовое положение предпринимательского определения в форме корпорации" *(14));

б) " Корпоративное право - институт предпринимательского права, представляющий собой совокупность норм или правил поведения, регулирующих на основе сочетания частных и публичных методов правового регулирования общественные отношения, связанные с образованием и деятельностью корпораций. Предметом корпоративного права являются корпоративные правоотношения" *(15).

Легко заметить, что в обоих случаях авторы считают необходимым прежде собственно определения корпоративного права навесить на него ярлык определенной отраслевой и статусной принадлежности (особенно это характерно для определения " б" )*(16). Видимо, стремление к достижению этой цели несколько отвлекает ученых от основной задачи, в результате чего обе сентенции наводняются элементами, несвойственными определениям и, кроме того, получаются недостаточно четкими по содержанию. Так, определение " а" невозможно понять, не обратившись к определению корпоративных отношений - одно неизвестное в нем определяется через другое неизвестное*(17); зато оно позволяет узнать взгляд О.А. Макаровой на соотношение понятий гражданского и частного права (может быть, это действительно кому-то интересно), а также ее подход к формированию нормативных систем, согласно которому во всякую такого рода систему следует включать не только специальные, но и общие нормы, в равной степени относящиеся ко всем подобным системам*(18). Определение же " б" оказывается столь широким, что не принимается для практического руководства ни И.С. Шиткиной (его собственным автором), ни ее соавторами: буквально в следующем параграфе выясняется, что далеко не все отношения, возникающие в процессе образования и деятельности корпораций, составляют предмет корпоративного права. Но в таком случае следовало бы сказать, что корпоративное право регулирует "...некоторые общественные отношения, связанные с образованием и деятельностью корпораций" - вещь в определении явно недопустимую; отсюда - соседство определения, выделенного в источнике полужирным шрифтом, со вторым (поясняющим) предложением о корпоративных правоотношениях*(19). Ну и " заодно" читателю напоминают, что " нормы" - это то же самое, что и " правила поведения": а вдруг кто забыл?!

Хотим подчеркнуть: мы разобрали только те два определения, которые считаем несколько лучшими, чем те, что составляют общую массу. При всех их логико-содержательных недостатках каждое из них обладает своим достоинством: первое указывает на корпоративные отношения как особый предмет внимания корпоративного права; второе - предпринимает попытку (пусть и безуспешную) описать сферу, в которой складываются корпоративные отношения. В оба определения заложена совершенно правильная мысль о том, что далеко не все те общественные отношения, в которых участвуют корпорации, относятся к разряду корпоративных. Всякая корпорация участвует в неисчислимой массе отношений; все они по этой причине могут быть названы корпорационными, но далеко не все - корпоративными. Конкретное фактическое отношение не становится корпоративным только потому, что в нем участвует корпорация; так, например, отношения покупателя с продавцом, заемщика с заимодавцем или работодателя с работником никогда не станут корпоративными, даже если на каждой их стороне будет участвовать по десятку корпораций. Мысль эта - элементарная, но почему-то не всем ясная. Именно из-за того, что не всем удается постичь эту (очевидную) мысль, в науку и проникает воззрение, которое в литературе принято обозначать " корпоративным правом в широком понимании" *(20). Таковы, например, определения, согласно которым " корпоративное право -...это право любых объединений, создаваемых для определенной общей цели" *(21); " корпоративное право - подотрасль гражданского права, нормы которой направлены на урегулирование общественных отношений по организации и деятельности предприятий и организаций, выступающих субъектами гражданского права" *(22); по сути то же самое, но еще более многосложно (и воистину ужасно со всех точек зрения), определение из книги " Корпоративное право", написанной В.В. Гущиным, Ю.О. Порошкиной и Е.Б. Сердюком*(23) (цитируемое, между прочим, в одном из используемых нами источников*(24)).

Приняв предложенный - чисто механистический - подход за основу метода " научного" исследования, мы сможем выделить воистину неисчислимое количество разнообразных " прав", как то, например: право промышленное (совокупность правовых норм, регулирующих общественные отношения с участием промышленных предприятий), торговое (совокупность правовых норм, регулирующих общественные отношения с участием торговых предприятий), энергетическое (совокупность правовых норм, регулирующих общественные отношения с участием энергоснабжающих организаций), банковское (совокупность правовых норм, регулирующих общественные отношения с участием банков), биржевое (совокупность правовых норм, регулирующих общественные отношения с участием бирж), почтово-телеграфное (совокупность правовых норм, регулирующих общественные отношения с участием организаций связи - почт и телеграфов), фондовое (совокупность правовых норм, регулирующих общественные отношения с участием фондов), профсоюзное (совокупность правовых норм, регулирующих общественные отношения с участием профсоюзных организаций), военное (совокупность правовых норм, регулирующих общественные отношения с участием войсковых частей), крестьянско-фермерское (совокупность правовых норм, регулирующих общественные отношения с участием крестьян и фермеров) и т.д. Ничто не мешает создать даже нечто вроде генератора или конструктора разнообразных видов объективного права: элемент (" кубик" ) с каким-нибудь прилагательным (" автомобильное", " банно-прачечное", " веселое", " грустное", " зеленое", " красное", " треугольное", " квадратное" и т.д.) мы присоединяем к " кубику", на котором написано слово " право"... Вряд ли кто-нибудь сможет когда-нибудь завершить составленный подобным образом " перечень" многочисленных " прав" *(25).

Своей содержательной нелепостью и логической бесконечностью такой перечень весьма красноречиво иллюстрирует как собственную " ценность", так и " научность" того подхода к " изучению" права, который привел к его появлению. Ни собственно изучением, ни тем паче научным исследованием права здесь, что называется, и не пахнет. Как все перечисленные, так и оставшиеся неназванными " права", вычлененные подобным образом, будут складываться более чем на 90% из норм, общих и одинаковых для всех них (подход, разделяемый, между прочим, и О.А. Макаровой). Не более 10% останется на ту самую специфику, овладение которой, бесспорно, важно для юриста-практика, но почти не имеет научной значимости, ибо речь идет, как правило, о нормах чисто технического свойства, построенных по традиционным, многократно апробированным моделям, которые опираются на хорошо разработанные правовые инструменты и механизмы.

Очевидно и то, что нет никакого смысла переносить подобный подход из сферы объективного права в субъективную - область правоотношений. Определение, согласно которому " корпоративным правоотношением признается такое общественное отношение, которое урегулировано нормами корпоративного права РФ" *(26), " помогает" выработать, в частности, целое " семейство" следующих " определений": промышленное правоотношение - это общественное отношение, урегулированное нормами промышленного права; торговое правоотношение - это общественное отношение, урегулированное нормами торгового права; энергетическое правоотношение - это общественное отношение, урегулированное нормами энергетического права; банковское правоотношение - это общественное отношение, урегулированное нормами банковского права; биржевое правоотношение - это общественное отношение, урегулированное нормами биржевого права; почтово-телеграфное правоотношение - это общественное отношение, урегулированное нормами почтово-телеграфного права; фондовое правоотношение - это общественное отношение, урегулированное нормами фондового права; профсоюзное правоотношение - это общественное отношение, урегулированное нормами профсоюзного права; военное правоотношение - это общественное отношение, урегулированное нормами военного права; крестьянско-фермерское правоотношение - это общественное отношение, урегулированное нормами крестьянско-фермерского права*(27), и т.д. Из договора займа между гражданами возникнет, согласно такому подходу, гражданское (или даже " гражданинское"! ) правоотношение, но если гражданин займет деньги у банка, то правоотношение станет банковским; если займет деньги не просто гражданин, а фермер, значит и правоотношение будет фермерским (или банковско-фермерским); примеры " промышленно-энергетических", " военно-биржевых" и " крестьянско-профсоюзных" правоотношений мы даем возможность сконструировать самим читателям.

Конечно, то, что мы сейчас проделали, не может быть названо иначе, как глумление над читателем, издателем, бумагой, временем и наукой. Но от такого издевательства совсем недалеки сторонники " концепции" " корпоративного права в широком смысле слова": все то, в чем участвует корпорация, - корпоративное уже потому, что в нем участвует корпорация*(28). Непосредственное обаяние именно этого подхода заставляет некоторых современных авторов производить на свет конструкции в роде " корпоративных сделок" *(29), " корпоративных договоров", " корпоративного поведения", " корпоративной собственности", " корпоративных обязательств", " корпоративных исков", " корпоративных событий". Настоящим апофигеем " корпоративности" стало открытие рядом ведущих российских предпринимательских структур так называемых корпоративных университетов - образований, имеющих столь же мало общего с корпорациями, сколь и с университетами; судя по всему - не за горами открытие корпоративной математики и издание корпоративных книг. Все это - субстанции, создающиеся посредством простого присоединения эпитета " корпоративный" к наименованиям уже известных институтов и конструкций, т.е. чисто филологическим образом. Научным целям такая " метода" служить не может.

Ну а как же быть с помянутыми выше 10% содержательно специфических для соответствующей сферы человеческих отношений правовых норм? Да, они действительно дадут нам правоотношения, оригинальные с точки зрения методов своей реализации - тех действий, которые будут совершать их субъекты. Но ни по своей структуре, ни по своему составу (наполнению) такие правоотношения далеко не каждый раз " выпадут" из рамок тех типов, что уже известны юридической науке.

2. В непосредственной связи с представлением о корпоративном праве как праве корпораций (корпоративном праве " в широком смысле" ) находится и взгляд, согласно которому корпоративным является право, созданное корпорациями. То есть перед нами остается то же " право корпораций", но не в том смысле, что корпорации и их деятельность регулируются таким правом, а в том, что корпорации в ходе своей деятельности создают для себя и связанных с ними лиц особые правила, совокупность которых и следует считать корпоративным правом. Правовые нормы становятся корпоративными не от того, что ими регулируется поведение корпораций (отношения с участием корпораций), а от того, что они издаются корпорациями. " Корпоративное право - это система правил поведения, разработанных на предприятии, в организации, выражающих волю коллектива и регулирующих различные стороны деятельности этой организации. Иначе корпоративное право можно назвать внутриорганизационным, внутрифирменным правом" *(30) - вот типичное определение корпоративного права в этом (между прочим - тоже широком) смысле.

Рациональное зерно в подобной постановке проблемы, конечно же, имеется. Но нужно разобраться - что же все-таки перед нами такое: особая постановка проблемы понятия корпоративного права или постановка... совсем другой проблемы? Думается, что правильным является второе предположение: проблема понятия корпоративного права оказывается подменена другой, давно известной в науке под именем проблемы статуса и юридической силы так называемых локальных нормативных актов.

Лучшим доказательством правильности данной здесь оценки является... содержание трудов сторонников критикуемого взгляда, в частности Т.В. Кашаниной, которая, по сути, отождествляет понятие корпорации с понятием... юридического лица и даже... организации! Что ни организация для нее - все корпорация! Так, в работе 1995 г. она отнесла к корпорациям не только хозяйственные товарищества (между прочим - включая полное) и общества, но и унитарные предприятия*(31), а также объединения юридических лиц*(32) (которые она, сообразно целям работы, назвала почему-то объединениями корпораций). В монографии 1999 г. из числа корпораций выпали полные товарищества, унитарные предприятия и многочисленные виды хозяйственных объединений (кроме ассоциаций и союзов), но... лишь для того, чтобы освободить " свято место" производственным и потребительским кооперативам, общественным и религиозным организациям (объединениям) (! ), фондам (!! ), автономным некоммерческим организациям (!!! ) и некоммерческим партнерствам*(33). И лишь в позднейших работах (2003 и 2006 гг.) автор привела свой взгляд на понятие корпорации в соответствие с одним из традиционных представлений: корпорациями для нее оказались только хозяйственные общества и их объединения*(34) (при этом само корпоративное право для нее по-прежнему осталось исключительно внутрифирменным).

Конечно же, корпорации, обладающие правосубъектностью, так же как и всякие вообще юридические лица и иные организации, принимают и издают различного рода " внутренние документы". Но это значит лишь то, что проблема корпоративного права просто пересекается с проблемой так называемых локальных нормативных актов: вопросы о статусе и юридической силе документов, издаваемых организациями для регламентации отношений с собственным участием, оказываются актуальными в том числе и для организаций, являющихся корпорациями. Этот (корпоративный) аспект более общих вопросов, возможно, даже заслуживает самостоятельного изучения, но отнюдь не позволяет сводить корпоративное право к совокупности внутриорганизационных (внутрифирменных) норм*(35).

Взгляд на корпоративное право как совокупность правовых норм, исходящих от корпораций, и тем самым - обособляющий нормы одного (частного) происхождения от всех иных (санкционированных публичной властью) правовых норм, сохраняет в себе основной недостаток " концепции" корпоративного права " в широком смысле". Внутрифирменное происхождение норм " корпоративного" права не гарантирует от попыток урегулирования с их помощью не только отношений " внутри" корпорации, но и иных - отношений, традиционно регулируемых классическими нормами права. Да и " внутренние" отношения - например, между корпорацией и ее членами - далеко не всегда могут обладать какими-то особыми качествами в сравнении с теми, что складываются между лицами, не имеющими общих корпоративных связей. Представим, например, что общество с ограниченной ответственностью дает своему участнику заем. Могут ли эти отношения регулироваться внутрифирменными документами? Несомненно. Но означает ли это, что перед нами - корпоративные отношения (корпоративный заем)? Ни в коем случае. Или, допустим, жилищно-строительный кооператив предоставляет своим пайщикам, не внесшим полностью паевых взносов, права владения и пользования определенными квартирами - становятся ли эти права корпоративными? Разумеется, нет*(36). Но могут ли эти отношения регулироваться уставом и внутренними документами кооператива? Конечно, могут и даже наверняка регулируются.

Анализируемая теория страдает и самостоятельным недостатком, обусловливаемым именно сужением круга источников корпоративного права. Если согласиться с тем, что корпоративное право регулирует все отношения, в которых участвует корпорация (корпоративные отношения), то придется признать, что часть корпоративных отношений останется... без корпоративного регулирования. Причина - весьма узкие субъектные пределы действия внутрифирменных актов. Одно дело - принимать акты, определяющие взаимоотношения корпорации со своими участниками, структурными подразделениями, материнскими и дочерними организациями, руководством, менеджментом и работниками, словом, субъектами, олицетворяющими саму корпорацию в юридических и (или) фактических отношениях. Корпорация как бы объявляет: я буду " играть" по определенным правилам, и вам придется с ними считаться именно потому, что все вы состоите со мной в корпоративных (или иных) отношениях. Несколько сомнительнее возможность корпорации регулировать отношения перечисленных выше субъектов друг с другом: если она и существует, то ее пределы явно уже, чем для регулирования отношений с участием самой корпорации. Вообще же не вполне понятно, на каком основании корпорация могла бы диктовать свои правила лицам, которые в состоянии урегулировать свои отношения самостоятельно; простая ссылка на то, что каждый из них в той или иной степени олицетворяет корпорацию (связан с корпорацией), здесь уже мало что объясняет - речь-то идет об отношениях не с корпорацией! И уж совсем сомнительна возможность корпорации определять " правила игры" вовне, т.е. во взаимоотношениях с лицами посторонними, например, кредиторами, должниками или государством. Как бы ни пытаться объяснить это обстоятельство, нельзя будет не констатировать некоторой внутренней противоречивости концепции, которая оставляет часть корпоративных отношений без корпоративного регулирования: или круг источников корпоративного права определен слишком узко, или сфера корпоративных отношений слишком широко.

Итак, корпоративное право, понимаемое как право, издаваемое корпорациями, со стороны круга своих источников выглядит неоправданно узким: корпоративные отношения регламентируются отнюдь не только внутрифирменными документами, но и нормативными актами (которым (на минуточку! ) внутрифирменные документы должны, вообще говоря, соответствовать*(37)). Со стороны же своего содержания такой подход выглядит чрезмерно широким, ибо (по образу и подобию прежде рассмотренного механистического или филологического взгляда) включает в сферу внимания корпоративного права все без исключения отношения, в которых участвуют корпорации, только потому, что их участники - корпорации*(38), в том числе и те отношения, которые в принципе не могут регулироваться внутрифирменными актами, а также те, которые вполне адекватно нормируются и без привлечения таких актов. К счастью, считать данную концепцию "...основой преподавания соответствующей учебной дисциплины в юридических и экономических вузах России" *(39) несколько самонадеянно; если бы это действительно было так, это было бы весьма печально.

3. Обе рассмотренные выше и раскритикованные " концепции" корпоративного права лишены научной юридической ценности уже потому, что отталкиваются не от юридического, а от чисто филологического (словесного) элемента: все, что связано с корпорациями (нормы ли права, правила ли поведения, общественные отношения, правоотношения и т.д.), является корпоративным. При этом " корпорация" берется здесь не как понятие, а как слово - символическое (буквенно-звуковое) обозначение понятия. Нельзя сказать, что авторы " исследований" по корпоративному праву оставляют само понятие корпорации без внимания, - напротив, его установлению посвящаются специальные статьи, параграфы и даже главы монографий. Более того, наблюдается даже весьма своеобразная зависимость: чем более тот или иной автор склоняется к филологическому пониманию корпоративного права, тем больший объем он посвящает историко-описательной характеристике корпораций (зарождение корпораций, корпорации в Древнем Риме, корпорации в Средние века, корпорации в новое время, развитие корпораций в России, современное состояние вопроса о корпорациях в европейской литературе и т.д.). Напротив, чем далее автор дистанцируется от тезиса, согласно которому " корпоративным является все то, что связано с корпорациями", тем короче, четче и яснее выделяемые им признаки (характеристики) корпораций*(40); исторические, компаративистские и изложенческие части их исследований либо сводятся к минимуму, либо даже вовсе отсутствуют. В целом более или менее удачным образом понятие корпорации все-таки устанавливается всеми авторами. Но вот далее с этим понятием ничего не происходит - в лучшем случае оно определяет круг самих корпораций - лиц, отношения с участием которых составляют предмет внимания того или другого автора; в худшем - остается без дальнейшего применения.

Полное и правильное установление понятия о корпорации приобретает научно-юридическое значение лишь постольку, поскольку оно служит делу определения понятия о корпоративном праве. Корпоративным правом является совокупность норм, регулирующих корпоративные отношения; однако неверно, что корпоративные отношения - это все отношения с участием корпораций (корпорационные отношения). Во-первых, далеко не все отношения этого рода являются корпоративными: " корпоративный" не равнозначно " корпорационный". Во-вторых, корпоративными могут быть и отношения с участием не одних только корпораций в узком (собственном) смысле этого слова: стало быть, " не-корпорационный" не тождественно " некорпоративный". А это означает лишь то, что ключевым для уяснения понятия о корпоративном праве является вопрос о понятии корпоративных отношений, но не о понятии корпорации; абсурдность подхода, согласно которому корпоративное право - это право корпораций (промышленное право - право промышленников, рабочее - рабочих, а крестьянское - крестьян), была наглядно проиллюстрирована выше. Вопрос о понятии корпорации необходимо поставить и обсудить не потому, что без него нельзя понять корпоративного права, а потому, что некоторые корпоративные отношения являются также еще и корпорационными. Не отношения становятся корпоративными оттого, что в них участвуют корпорации, а оттого, что отношения являются корпоративными, в некоторых из них могут участвовать и корпорации - вот как должен подходить к теме ученый-юрист. Корпорации должны исследоваться в рамках учения о субъектах корпоративных отношений, но само это учение сводиться к учению о корпорациях ни в коем случае не может.

Только при такой постановке проблемы понятие корпоративного права (как и теснейшим образом связанное с ним понятие корпоративного правоотношения) приобретает юридический научный смысл. Говорить о корпоративном праве возможно лишь в том случае, когда мы среди многочисленных и разнообразных общественных отношений, заключающих в себе корпоративный элемент, обнаружим такие, которые не подпадают под действие норм уже известных нам институтов частного права*(41). Это и будут собственно корпоративные отношения - предмет корпоративного права в настоящем (узком или собственном) смысле этого слова - корпоративного права, свободного от искусственно заполоняющих его инородных элементов, " корпоративных" в той же степени, в какой их можно назвать промышленными, торговыми, банковскими и т.д. Обнаружится ли при этом какой-то особый метод регулирования данных общественных отношений - вопрос, который нам представляется второстепенным*(42), тем более что мы не вполне согласны с той оценкой роли права в обществе, которую традиционно принято обозначать термином " правовое регулирование" *(43). Пока примем как гипотезу отсутствие такого (самостоятельного) метода - посмотрим, к чему она нас приведет.

Ну а как можно было бы установить, какие общественные отношения могли бы быть отнесены к разряду корпоративных и стать предметом регулирования со стороны корпоративного права? Как понять, в чем суть пресловутого корпоративного элемента общественных отношений? что делает общественные отношения корпоративными? Как мы только что отметили, было бы ошибочно считать, что извлекать ответы на все эти вопросы следует из сути понятия о корпорации. Установление этой сути - чрезвычайно важная задача, решением которой мы непременно займемся, но вне связи с проблемой понятия корпоративного права. Выявить круг общественных отношений, составляющих предмет корпоративного права (1) и установить понятие корпорации (2) - две связанные, но все-таки самостоятельные задачи, причем связанность эта имеет односторонний характер: первая задача (очертить круг отношений) вполне может быть решена без первой (установить понятие о корпорации). Если установление понятия о корпорации должно производиться посредством изучения и систематизации конкретно-исторического материала (предмета анализа, выявления общих черт и их обобщения)*(44), то выявление круга общественных отношений, которые могли заслужить название корпоративных, вполне может быть осуществлено посредством логико-философской методы, т.е. чисто умозрительным способом. Выявив круг таких отношений, нам предстоит понять, не регулируются ли они уже известными институтами права. Столкнувшись с неуспехом попытки подвести обнаруженные отношения под тот или иной тип, нормируемый традиционными отделами гражданского права, мы и выявим те, которые можно было бы назвать корпоративными и счесть предметом права корпоративного.

Можно предположить, что слово corporatio составлено из слов " corpore" (тело, субстанция, вообще нечто сущее) и " ratio" (разум). Корпорация таким образом это телесное воплощение разума, если угодно - внешне осязаемая оболочка разумного начала, вместилище рациональности, ее тело. Конечно, теперь трудно установить, что именно латиняне считали таким вместилищем (кто, когда и для обозначения какого именно понятия впервые синтезировал слова " corpore" и " ratio" ); несомненно, однако, то, что одним из наиболее рациональных (разумных) способов достижения глобальных целей с незапамятных времен считалось соединение человеческих усилий. Уже в первобытном состоянии люди соединяют свои усилия для того, чтобы бороться за выживание во враждебных им природных условиях, противостоять общей для всех естественной опасности. Выжить в суровом климате, отбить нападение агрессивных соседей или хищников, добыть мамонта, вырастить детей и т.д. - самые примитивные (с современных позиций) цели в эпоху первобытно-общинного строя требуют объединения усилий многих и многих людей для их достижения. Позднее возникают объединения во имя борьбы с общей социальной опасностью, например военной экспансией соседствующего рода или племени; по мере усложнения целей изменяется и предмет объединения - в какой-то момент наряду с личными усилиями предметом объединения становится также и имущество. Можно вспомнить библейские сюжеты об объединении человеческих усилий, денег и вещей с целью строительства Вавилонской башни (Бытие, 11, 4-9) и производства работ в скинии собрания (Числа, 3, 4, 7 и сл.*(45)), а также еще один отрывок из проповеди Екклесиаста (4, 9-12): " Двоим лучше, нежели одному; потому что у них есть доброе вознаграждение в труде их: ибо если упадет один, то другой поднимет товарища своего. Но горе одному, когда упадет, а другого нет, который поднял бы его. Также, если лежат двое, то тепло им; а одному как согреться? И если станет преодолевать кто-либо одного, то двое устоят против него: и нитка, втрое скрученная, нескоро порвется". О чем здесь речь, как не об объединении усилий? Несомненно, практика сотрудничества или совместной деятельности сопровождает людей на протяжении всего времени существования, а лежащие в основе организации современного экономического строя принципы разделения труда и рыночного товарообмена - не что иное, как корпоративные начала организации всего общественного устройства.

Таким образом, если в предположении о том, что именно в объединении людей - объединении в самом широком смысле этого слова (в сотрудничестве, союзничестве, сообществе, наконец, в простом взаимопонимании и мирном сосуществовании) - заключается земное вместилище высшей рациональности и высшего разума и есть какая-то натяжка, то она настолько небольшая, что ею можно и пренебречь. Верно это предположение или нет - не особенно важно; несомненно то, что в позднейшем латинском языке слово " корпорация" (corporatio) означает союз, сообщество или объединение лиц, а это значит, что вполне будет правильным называть корпоративными такие отношения между людьми, которые заключают в себе ту или иную союзную компоненту - элемент объединения, общности, сообщества, сотрудничества.

Существует ли какая-то целесообразность в обособлении корпоративных (союзных) отношений между людьми от всех других отношений уже не с точки зрения одной только филологии, но и с содержательных позиций? Да, несомненно, потому что такие отношения будут обладать существенной содержательной спецификой. Корпоративным отношениям будут противостоять отношения индивидуалистические - отношения между людьми, стремящимися к достижению определенных целей самостоятельно (единолично), без объединения с другими. Наверное, такие - индивидуалистические - отношения можно считать общим правилом: каждый человек вполне самостоятельно определяет, что нужно именно ему, чего хочет достичь именно он, к чему он будет стремиться и на что надеяться; сообразно своим представлениям об окружающем мире, своему практическому опыту, системе ценностей и т.д. он самостоятельно решает, что именно он будет делать во имя реализации расчетов и надежд, т.е. избирает средства для достижения поставленных целей; наконец, он точно так же самостоятельно действует в соответствии с поставленными целями и избранными средствами, равно как и принимает на себя все (в том числе незаконные и невыгодные) последствия своей деятельности - отвечает за ее результаты. Это - собственно индивидуалистические, или, если можно так выразиться, отношения эгоцентризма; практически они встречаются крайне редко и существуют весьма непродолжительно, поскольку обыкновенно встречают резкое общественное неприятие и негативную реакцию (моральное, нравственное, религиозное или юридическое осуждение). В то же время нельзя отрицать, что признание за всяким и каждым способности именно к такой - эгоцентристской или автономной - деятельности и есть, между прочим, одна из предпосылок к созданию гражданского общества и обособлению предмета частноправового регулирования.

Случается, впрочем, что во имя достижения одних и тех же целей в одно и то же время трудятся несколько различных лиц. Здесь еще нет сотрудничества, ибо они делают это хотя и одновременно (параллельно), но все же независимо друг от друга; если какая-нибудь цель по природе своей такова, что может быть достигнута только кем-то одним, одновременное стремление нескольких лиц к ее достижению способно привести их, скорее, не к союзу, а к конфликту или, во всяком случае, к соперничеству (конкуренции). Это - отношения эгоистические: для каждого их участника " центром тяжести" по-прежнему остается свой интерес, который хотя и корректируется сообразно интересу чужому, но не от заботы об этом последнем, а лишь исходя из стремления наиболее эффективным образом реализовать интерес собственный. Это второй этап существования и развития межчеловеческих отношений.

⇐ Предыдущая 123 4 5 6 7 8 9 10 Следующая ⇒