Очерк 2. Проблемы состава и систематизации корпоративного законодательства

⇐ ПредыдущаяСтр 3 из 10Следующая ⇒

Понятие корпоративного законодательства. Модели корпоративного законодательства в отдельных странах: историко-систематический экскурс на примере а) Англии, б) Франции, в) Германии; г) три модели корпоративного законодательства (английская, завершенная и незавершенная континентальная). Отечественное корпоративное законодательство: а) об артелях и б) хозяйственных обществах и товариществах до революции, в) советского и постсоветского периода перехода к рыночным отношениям, г) современное. Последовательное выстраивание отечественного корпоративного законодательства по завершенной континентальной модели (" кодекс + специальный закон" ) как основное направление его реформы.

Изучение юристами историко-юридического опыта других стран может служить как минимум двум целям: общепознавательной (" а как там у них? " ) и сравнительно-методологической (" а получится ли у нас сделать так же, как у них"? ). В связи с этим всякое добросовестное юридическое сочинение последних лет (по крайней мере в сфере цивилистики) неизменно содержит раздел историко-сравнительный (или, если угодно, историко-компаративистский) аспект.

Не может быть исключением и работа, предлагаемая читателю. В настоящем очерке речь пойдет о составе и систематизации отечественного корпоративного законодательства с точки зрения историко-сравнительного подхода. Мы также постараемся описать наше собственное представление о желаемом направлении реформы российского корпоративного законодательства. При этом мы не имели цели дать сколько-нибудь подробное, развернутое изложение как исторического развития корпоративного законодательства, так и состояния корпоративного законодательства в других странах (для этого существует масса работ, специально посвященных этому вопросу).

1. Что же представляет собой корпоративное законодательство? Это совокупность норм законодательных (а в широком смысле слова - нормативных вообще)*(92) актов, регулирующих создание, деятельность и ликвидацию корпораций (см. очерк 1), в первую очередь таких субъектов предпринимательской деятельности, в основе которых лежит объединение либо предпринимательской деятельности (хозяйственные товарищества), либо капитала (хозяйственные общества). Корпоративные начала организации и деятельности присущи также таким трудовым и (или) имущественным объединениям, как производственные и потребительские кооперативы*(93), некоммерческие партнерства, общественные организации и объединения, союзы и ассоциации; наконец, не будучи корпоративной по форме, является таковой по сути деятельность ряда лично-имущественных объединений, не имеющих статуса юридического лица. Законодательство обо всех видах корпораций - безотносительно к их юридической личности - это и есть корпоративное законодательство.

Такой подход может показаться не вполне логичным в свете содержания очерка, посвященного понятию корпоративного права, красной нитью которого была мысль о недопустимости отождествления (необходимости разграничения) понятий о корпоративном и корпорационном. Но нужно учитывать, что там шла речь о корпоративном праве - понятии, отталкивающемся от понятий права (правовой формы или правопорядка), в то время как здесь мы рассуждаем о корпоративном законодательстве - понятии, " единицей" (клеточкой) которого является норма (формально определенное правило поведения). Корпоративная деятельность облекается в целый ряд самых разнообразных правовых форм, в том числе и тех, которые используются для обрамления общественных отношений, никак не соприкасающихся с корпоративной деятельностью. Такие правовые формы, конечно, тоже могут быть названы корпоративными, но в не меньшей степени они заслуживают и того, чтобы называться и как-нибудь иначе, например (в противоположность корпоративным) индивидуальными. Отсюда-то и проистекало наше стремление обнаружить и назвать собственно корпоративной такую правовую форму, которая встречается только при регламентации корпоративной деятельности и больше не применяется нигде. А что касается корпоративного законодательства, то к числу составляющих его актов вполне могут быть отнесены те, которые содержат в себе нормы о корпорациях и корпоративной деятельности, поскольку таковые касаются только тех общественных отношений, которым они прямо посвящены. В отличие от " корпоративных" правовых форм, с равным успехом используемых для обрамления как корпоративных отношений, так и отношений, не являющихся корпоративными, корпоративные законодательные нормы регулируют исключительно те отношения, о которых в них прямо сказано, и для регламентации иных (хотя бы и содержательно сходных) социальных явлений не применяются.

Не являются корпорациями (объединениями) унитарные предприятия, казенные предприятия и так называемые " государственные корпорации", так как они не основаны ни на объединении личного трудового вклада в предпринимательскую деятельность, ни на объединении финансовых ресурсов нескольких лиц. Поэтому нормы, регулирующие создание, деятельность и ликвидацию таких лиц, не могут быть квалифицированы как нормы корпоративного права. Конечно, здесь может быть выказано следующее возражение - если унитарное предприятие не является корпорацией, то может ли быть признана таковой компания одного лица, например акционерное общество или общество с ограниченной ответственностью, имеющее одного (состоящее из единственного) участника? Никакой общей для нескольких лиц деятельности здесь не ведется, никаких общих целей не преследуется; соответственно, не происходит и никакого объединения - ни личного, ни имущественного. И все же, по всей видимости, следует признать, что последнее время в отношении корпораций главным является не столько признак объединения (лиц ли, имущества ли - неважно), сколько сам по себе факт создания юридического лица в корпоративной организационно-правовой форме, т.е. в такой форме, которая принципиально допускает объединение усилий и (или) имущества нескольких лиц. До некоторых пор единственный (100%-ный) участник хозяйственного общества однажды может продать часть принадлежащих ему акций (долей) другому лицу, в результате чего хозяйственное общество перестанет быть компанией одного лица и превратится в объединение лиц. В случае с унитарным предприятием или государственной корпорацией что-либо подобное осуществить в принципе невозможно.

Корпоративным следует считать законодательство, нормы которого касаются лишь той части общественных отношений с участием корпораций, которые являются по своему характеру гражданско-правовыми, т.е. такими отношениями, которые складываются в процессе реализации их участниками своих частных интересов и основываются на принципах диспозитивности и свободы волеизъявления (договора)*(94), юридического равенства, а также неприкосновенности субъективных прав (правовой сферы). Поэтому не могут рассматриваться в качестве актов корпоративного законодательства законодательные акты, регулирующие общественные отношения публичного характера, хотя бы и с участием корпораций (например, налоговые, таможенные, валютные и т.п. отношения). По всей видимости, собственно корпоративное законодательство следует отличать от законодательства о корпорациях вообще: в то время как состав первого ограничивается актами, содержащими нормы одного только частного (гражданского) права, законодательство о корпорациях в целом обнимает собою все нормативно-правовые акты, являющиеся источниками норм о правовом положении корпораций во всех сферах общественных отношений.

Таким образом, в целом мы держимся исторически проторенного русла, согласно которому законодательство о корпорациях рассматривалось как составная часть торгового (частного торгового) законодательства, более конкретно - часть законодательства о субъектах торговой деятельности. Стало быть, говоря об историческом развитии корпоративного законодательства, мы будем освещать прежде всего развитие законодательства о субъектах торговой деятельности.

2. Для современного корпоративного законодательства характерно господствующее положение, занимаемое им среди источников корпоративного права. Но так было далеко не всегда. Хронологически первым, поначалу - единственным источником норм корпоративного права является торговый обычай. Раннефеодальный торговый обычай (обыкновение) - это правило поведения, выработанное замкнутым сообществом (а именно - торговым) и применяемое только внутри данного сообщества*(95). Это прежде всего обычаи, связанные с совместной торговлей (морской, сухопутной), которая осуществляется в форме товарищества. Господство торгового обычая как единственного источника норм торгового права было относительно недолгим. Исторически доказанным фактом является следующее обстоятельство: всякая предпринимаемая государством систематизация частного права всегда в первую очередь охватывает право торговое (коммерческое), т.е. нормы, регулирующие отношения с участием предпринимателей. С чем это связано?

Кажется, причина заключается в том, что предприниматели, больше, чем кто бы то ни было, нуждаются в определенности и прочности права. Пока предпринимательская (торговая, купеческая) деятельность носит ограниченный (сословный, замкнутый) характер, такая определенность и прочность вполне обеспечивается и обычаем. Но как только круг субъектов торговой деятельности хоть сколько-нибудь расширяется, едва лишь занятие торговлей перестает быть сословной привилегией, одного обычая для достижения определенности и прочности правового статуса становится недостаточно. Что уж говорить о ситуации, когда торговлей занимается каждый желающий (а именно так было в древней Руси)! Наконец, преодоление торговлей (коммерческой деятельностью) национальных границ и обретение ею международного (межгосударственного) характера становится той самой " последней каплей", с которой чаша терпения участников торгового оборота переполняется*(96). Незнание местных торговых обычаев иностранными предпринимателями - главное препятствие развитию коммерции - оказывается преодолимым только при помощи самой широкой огласки их содержания. Самым лучшим инструментом такой огласки оказывается весьма своевременно изобретенное книгопечатание, создающее возможность не просто письменного изложения обычаев, но относительно оперативного и недорогого тиражирования полученных таким образом текстов. Человечество приходит к заключению, что определенность и прочность универсального (не сословного) права может быть достигнута посредством санкции централизованной государственной властью систематического писаного права. Только в этих условиях могут быть установлены и обеспечены к соблюдению " единые правила игры" в сфере коммерческого оборота, предположительно известные (или, во всяком случае, должные быть известными) всем его участникам и соблюдаемые ими. Весьма характерно высказывание на этот счет раннего правового памятника liber consuetudinum Mediolani anni 1216 г.: "...но так как купцы и их консулы имеют свои собственные (специальные) обычаи, которые соблюдаются у нас с давних пор и доныне, то необходимо и их внести в эту книгу" *(97).

Разумеется, поначалу не может идти речи о содержательном пересмотре правил, составляющих торговые обычаи; соответственно, какое-то время нет возможности рассуждать и об их кодификации - процессе, неизбежно предполагающем определенные новации кодифицируемых правил. Приходящее на смену неписаным торговым обычаям торговое законодательство первоначально представляет собой обыкновенные (между прочим, не всегда даже должным образом систематизированные) своды торговых обычаев. Одним из самых первых в историческом отношении и известных примеров такого рода законодательных актов может быть назван сборник морских законов, изданный (примерно) во время первого крестового похода (1095 г.) Республикой Амальфи на итальянском побережье Тирренского моря (Амальфийская таблица); другим - компиляция из решений по морским делам, вынесенных судом Олерона, острова в прибрежных водах Франции (около 1150 г.). Еще более известный (хотя и более поздний - около 1350 г.) пример представляет собой так называемое Consolate del Mare - собрание морских торговых обычаев, применяемых в консульском суде Барселоны*(98). Подобного рода законодательные акты на протяжении длительного времени вполне мирно сосуществуют с неписаными торговыми обычаями, которые либо сохраняют местное значение, либо регламентируют различного рода новые отношения, темпы возникновения которых оказываются столь стремительными, а ход развития столь неоднозначным, что их не сразу успевают, да и не сразу рискуют закрывать " рамками" какого-либо закона*(99).

Исследователи торгового права выделяют три этапа развития торгового законодательства: итальянский, французский и германский. Однако в отношении развития корпоративного законодательства такая периодизация не вполне точна. Ведь вполне общепризнанным является тот факт, что первый период развития правовых представлений о корпорациях (и прежде всего об акционерных обществах) приходится на время создания английских и голландских морских торговых компаний (Ост-Индских, Вест-Индской, Суринамской и т.д.). В этой связи будет точнее говорить о том, что историческое первенство принадлежит англо-голландскому периоду становления и развития корпораций. Вместе с тем сказать то же самое и в отношении корпоративного законодательства было бы большой ошибкой, поскольку регулирование корпоративных отношений в данных компаниях осуществлялось в основном внутренними актами самих компаний либо королевскими декретами, посвященными тому или иному вопросу деятельности каждой конкретной компании. Очевидно, что подобные акты - посвященные конкретным правоотношениям с участием конкретных корпораций - не обладали признаком нормативности*(100), а ведь именно нормативность - важнейший признак любого законодательства.

Мы, разумеется, не претендуем на сколько-нибудь полную характеристику исторического процесса эволюции и современного состояния иностранного корпоративного законодательства - это не является и не может быть нашей задачей, ибо в рамках настоящего очерка ее решение просто невозможно ни с какой точки зрения. Наша цель другая - постараться выявить определенные закономерности в таком развитии и возможные модели построения корпоративного законодательства, присутствующие сегодня в развитых (в экономическом и правовом отношении) странах.

I. Первое же, по всей видимости, именно нормативное и, стало быть, законодательное упоминание акционерных компаний составляет знаменитый английский закон о " мыльных пузырях" (Bubbles Act) 1720 г., появление которого было вызвано грандиозными спекуляциями акциями уже ставших многочисленными к тому времени акционерных корпораций, номинально - торговых и промышленных, а в действительности рассчитывавших на получение прибыли от одного только распространения акций. Такие акционерные компании и получили название " bubbles" - мыльные пузыри. По свидетельству одного из английских историков, стоимость фигурировавших на лондонском фондовом рынке акций, выпущенных такого рода корпорациями, составляла 300 млн. фунтов стерлингов, что превосходило стоимость всей поземельной собственности в Англии*(101). Большая часть Bubbles Act была посвящена, вообще говоря, бодмерейным займам*(102) и морскому страхованию, об акционерных компаниях упоминалось только в одной из статей этого закона. Однако практическое значение этого упоминания оказалось несоизмеримо более ценным, чем значение всех других, гораздо более многочисленных законодательных норм - настолько более ценным, что самое свое обиходное название закон этот приобрел именно благодаря этой самой единственной норме. Впрочем, норму эту было бы трудно считать нормой права, регулирующей общественные отношения в сегодняшнем понимании этого термина, ибо непосредственной и основной ее целью было пресечение деятельности "...зловредных предприятий, чьи учредители без всякого разрешения со стороны государства присваивают корпоративные права и дают право свободного отчуждения долей участия... ко вреду и гибели многих добрых подданных Его Величества". Такие предприятия, созданные после 24 июня 1718 г., равно как и подписки на их акции, а также всякого рода сделки с такими акциями объявлялись недействительными; на будущее время выпуск акций допускался либо в силу специального парламентского акта, либо в силу королевской привилегии. В продолжение более чем 100 лет (до своей отмены, последовавшей только в 1825 г.) Bubbles Act оставался единственным английским законом, содержащим хоть какое-то постановление по вопросу об акционерных корпорациях. Первоначально вызвав биржевое потрясение и послужив причиной множества банкротств, данное законоположение вскоре было значительно смягчено судебной практикой; последующее влияние этого закона на английские корпорации оценивается учеными весьма неоднозначно*(103).

В 1844 г. в Англии принимается закон, известный под наименованием Закон Роберта Пиля, который вводил государственную регистрацию акционерных корпораций. Целью ее виделось обеспечение действительной полной оплаты уставного капитала; достижение таковой осуществлялось посредством введения двойной - предварительной и окончательной - регистрации. Предварительная регистрация приводила к созданию весьма странного (с гражданско-правовой точки зрения) субъекта - лица, в правоспособность которого входил единственный элемент - способность приобретать имущество, вносимое в оплату уставного капитала в обмен на акции или заменяющие их временные свидетельства. Обращение как акций, так и временных свидетельств в период одной только предварительной регистрации запрещалось; запрещение это, впрочем, мало кем соблюдалось. Нормальная юридическая личность доставлялась компании посредством окончательной регистрации, которая осуществлялась по заявлению учредителей, оплативших не менее 25% капитала компании. Подобная система, однако, несмотря на свою относительную сложность, успеха не имела; результаты ее применения были признаны неудовлетворительными, что и вызвало появление нового Закона о компаниях 1856 г. Впоследствии (в 1857, 1858, 1862, 1867, 1877, 1879, 1880, 1883, 1886, 1890, 1908 и 1929 гг.) дополненный рядом актов, устанавливающих отдельные правила создания и функционирования акционерных компаний*(104) и превративших его в обширный " Акт о компаниях и других ассоциациях", он в течение более чем 80 лет (! ) составлял основу корпоративного законодательства Британии, после чего был заменен подобным себе как по наименованию, так и по содержанию консолидирующим Актом 1948 г.*(105)

Основным источником современного корпоративного права Англии является Акт о компаниях 1985 г.*(106), действующий в совокупности с некоторыми другими (специализированными) нормативными актами. Основное свое внимание этот Акт уделяет акционерным компаниям - company limited by shares, разделяемым на публичные (public) и частные (private); кроме того, имеются нормы, посвященные компаниям с неограниченной ответственностью (unlimitaed company) и компаниям с дополнительной ответственностью участников (company limited by garantee). Правовое регулирование создания и деятельности торговых товариществ осуществляется актами 1890 г. (традиционные товарищества, т.е. товарищества с неограниченной ответственностью своих членов - полное и коммандитное - partnerships) и 1907 г. (товарищества с ограниченной ответственностью - limited partnership).

II. Французское корпоративное законодательство ведет свою историю с революционной эпохи, а именно - с известнейшего Декрета от 2 марта 1791 г., провозгласившего, в числе прочих гражданских прав и свобод, свободу промыслов и тем самым способствовавшего не только известному оживлению корпоративных форм торговли и промышленности, но и возникновению многочисленных " компаний" чисто спекулятивного направления. С целью пресечения деятельности последних вскоре (24 августа 1793 г.) был издан Декрет, обязывавший компании, капитал которых состоял из акций на предъявителя или хотя бы и именных, но свободно передаваемых долей, ликвидироваться к 1 января 1794 г.; возникновение новых подобных предприятий допускалось исключительно с разрешения Законодательного собрания. Закон от 15 апреля 1794 г. вовсе запретил создание подобных компаний, впрочем, ненадолго: запрещение это было отменено 21 ноября 1795 г., актом, не установившим, однако, никаких правил относительно условий возникновения акционерных корпораций*(107). Неопределенность сохранялась вплоть до составления и принятия Торгового кодекса 1807 г. - первого нормативного акта, содержавшего настоящее позитивное правовое регулирование процессов создания и деятельности корпораций в форме акционерных товариществ и акционерных коммандит*(108). Впрочем, общепризнанным является тот факт, что Code de commerce лишь наметил основные признаки акционерной формы организации юридического лица, но не содержал хоть сколько-нибудь подробного правового регулирования корпоративных отношений в акционерном обществе; нормы данного акта ограничивались главным образом тем, что "...устанавливали положения, которые подразумеваются сами собой, как относящиеся до существа этой формы предприятия; эти положения заключают в себе признание юридических особенностей акционерных компаний, но не их регламентацию" *(109). Гораздо более важные практические последствия возымели постановления Торгового кодекса об акционерных коммандитах, центральными из которых были: 1) отмена концессионной (разрешительной) системы учреждения и 2) допуск (хотя и с некоторыми оговорками) акций на предъявителя*(110). Само собой понятно, что спекулятивные устремления, не нашедшие своего удовлетворения в чисто акционерной форме организации предприятий, вполне удовлетворялись с помощью акционерной коммандиты: к концу 30-х гг. XIX в. биржевой ажиотаж затронул самые широкие слои публики, прежде стоявшие от него в стороне.

В 1838 г. французское правительство выступило с предложением проекта реформы акционерного законодательства. По ряду причин политического и организационно-технического плана проект этот так и не превратился в Закон, но именно в нем впервые была отчетливо высказана мысль о том, что "...предоставив свободу возникновения акционерному предприятию, необходимо нормировать его внутренний строй" *(111). Повторная постановка вопроса о реформе корпоративного законодательства оказалась более успешной и вылилась в Закон от 17 июля 1856 г. о коммандитных товариществах на акциях. Его основная цель заключалась как раз в " нормировке внутреннего строя" акционерных коммандит; хорошо знакомые сегодня постановления, направленные на обеспечение полной оплаты уставного капитала (об ограничении обращения акций до полной оплаты и обязательной денежной оценке имущественных вкладов), на отсечение мелких потенциальных инвесторов (об ограничении минимального номинала одной акции), об общем собрании акционеров как высшем органе управления акционерной коммандиты - все это суть постановления именно этого Закона 1856 г. Главным его достижением было сохранение правила о свободе учреждения акционерных коммандит (конечно, акционерная коммандита - отнюдь не то же самое, что акционерное общество, но тут нужно вспомнить, что влияние акционерных коммандит на французский торговый оборот было совершенно исключительным и не могло сопоставляться с влиянием традиционных акционерных обществ ни по одному параметру).

В интересах поддержания отечественной промышленности Франции принимается Закон от 23 мая 1863 г., "...явившийся первой попыткой перенесения в сферу акционерного законодательства системы, которая применена была к коммандитным компаниям на акциях" *(112). Теперь концессионный (разрешительный) порядок создания отменялся не только для коммандит, но и классических акционерных компаний*(113); постановления Закона 1856 г., относящиеся к коммандитам, теперь повторялись mutatis mutandis применительно к акционерным обществам. Среди нововведений можно указать на нормы, обязывающие создавать не только реально наполненный, но и резервный капитал в размере не менее 1/10 от основного (уставного) капитала, ограничивающие минимальное число учредителей компании (не менее семи) и устанавливающие периодичность обязательного проведения общих акционерных собраний (раз в год). В этом же Законе впервые находим нормы, обеспечивающие права меньшинства акционеров: акционер или акционеры, обладающие не менее чем 5% уставного капитала, получали право избирать представителей для ведения дел в случае своего конфликта с администрацией. Наконец, следует упомянуть и о принципе публичного ведения дел акционерных обществ - принципе, также впервые с полной ясностью установленном именно этим Законом.

Не будет преувеличением сказать, что основу для последующего развития французского акционерного законодательства - ядра законодательства о корпорациях - составляли именно эти два закона (1856 и 1863 гг.). Более 90% их положений вскоре были объединены в едином Законе от 24 июля 1867 г.; с некоторыми изменениями, внесенными Законом от 1 августа 1893 г., он весьма долгое время (более 50 лет) и составлял акционерное законодательство Франции. Его последующие многочисленные изменения, а также рассредоточение норм о торговых товариществах разных типов в большом количестве разноплановых законодательных актов и стали, в общем, одной из главных причин, приведших к его обновлению и замене Законом от 24 июля 1966 г., известным в литературе под наименованием Закона о торговых товариществах 1966 г.*(114); конкретизированный и дополненный одноименным Декретом от 23 марта 1967 г., а также положениями Книги II нового Коммерческого кодекса от 18 сентября 2000 г.*(115), данный Закон действует до настоящего времени. Кроме того, под непосредственным влиянием законодательства соседних стран - Германии, Австрии и Швейцарии - 7 марта 1925 г. во Франции был принят Закон о товариществах с ограниченной ответственностью, положения которого также (насколько нам известно) оказались инкорпорированы в Закон 1966 г.

III. В Германии*(116) нормы корпоративного права впервые встречаются в Прусском законе о железнодорожных предприятиях от 3 ноября 1838 г. Цель его нельзя назвать ни самостоятельной, ни даже оригинальной - речь шла отнюдь не об акте универсального назначения и содержания, а лишь о средстве урегулирования отношений, складывающихся между учредителями железнодорожных акционерных компаний и публикой, по поводу размещения (приобретения) акций, т.е. о средстве пресечения биржевой акционерной спекуляции, необычайно широкий размах которой в Германии связывался именно с бумом учредительства на почве строительства железных дорог. Вполне естественно, что большинство постановлений этого Закона относилось, скорее, к сфере публичного порядка, нежели собственно корпоративного права. Так, была введена концессионная (разрешительная) система не только для одного лишь создания железнодорожных акционерных компаний, но и для всякого выпуска акций и облигаций, установлена обязанность полной оплаты уставного капитала под угрозой запрета выдачи на руки не только акций, но и любых документов, их заменяющих, определена минимальная доля подписанных акций (40%), без оплаты которой невозможно было уступить своего акционерного статуса; впрочем, наряду с акциями именными были сохранены и акции на предъявителя. Вопрос о внутренней структуре акционерных компаний и об управлении их текущими делами был всецело оставлен усмотрению их уставов.

9 ноября 1843 г. принимается первый (прусский) Закон об акционерных компаниях. Законодатель, уже не связанный непосредственно задачами пресечения биржевой спекуляции, смог позволить себе принятие значительно более подробного акта, к тому же направленного главным образом именно на урегулирование корпоративных акционерных отношений, нежели на установление специальных публично-правовых рамок создания и деятельности акционерных обществ. В Законе весьма подробно определялось содержание учредительного договора и устава акционерной компании, причем предусматривалась необходимость судебного либо нотариального засвидетельствования первого и правительственное утверждение последнего. Система правительственных разрешений на учреждение акционерных компаний сохранялась, причем правительство сохраняло за собой право принудительного выкупа любых данных разрешений, а также возможность отобрания таковых по судебному решению без всякого вознаграждения. Была установлена обязанность публикации в официальной газете судебного округа - местонахождения правления компании - первоначального текста устава, а также текстов всех к нему изменений и дополнений, сведений о составе правления, принудительной и добровольной ликвидации компании. Наконец, вводился институт ежегодной публичной отчетности акционерных компаний перед правительством, которое в определенных законом случаях могло назначить ревизию дел компании и при выявлении фактов превышения пассива над активом объявить о ее принудительной ликвидации.

Положения этого закона почти полностью были перенесены в первое общегерманское Торговое уложение от 5 июня 1861 г.*(117) Важнейшим изменением была замена концессионной системы образования акционерных корпораций системой их судебной регистрации: устав всякой вновь создаваемой компании должен был быть представлен в коммерческий суд для его внесения в торговый реестр. Именно внесение устава в реестр окружного коммерческого суда было признано моментом возникновения корпорации как правоспособного лица; ранее момента регистрации компания признавалась несуществующей. Кроме того, именно в Уложении впервые был установлен (в качестве общего правила) принцип, согласно которому право голоса в общем собрании принадлежит каждому акционеру, хотя бы и обладающему только одной акцией (исключения из этого правила могли устанавливаться уставами компаний).

Решающим - в значительной степени предопределившим судьбу всего корпоративного законодательства Германии - стал Закон от 11 июня 1870 г. Именно с ним, согласно господствующему представлению, связывается полная и окончательная отмена разрешительного порядка создания акционерных корпораций*(118). Законодатель признал, что надежда на предупреждение спекуляции, обманов публики и иных злоупотреблений посредством концессионной системы не оправдывается; что выдача правительственных концессий не сопровождается сколько-нибудь глубоким и профессиональным анализом декларируемых целей создания корпораций и их документов, вследствие чего является по большей части лишь формальностью; наконец, что самое существование разрешительной системы невольно вводит в заблуждение публику, полагающую правительство ответственным за деятельность компаний, созданных с его (правительства) санкции. О стеснительности концессионного порядка для развития нормальной торговли и промышленности нечего было и говорить. Отмена концессионного порядка обусловила сохранение принципа, введенного Торговым уложением, в соответствии с которым моментом возникновения корпорации как правоспособного лица (субъекта права) признается момент ее регистрации коммерческим окружным судом. До момента регистрации корпорация могла провести только лишь: 1) подписку на акции, причем в размере всего уставного капитала; 2) сбор не менее чем 10% средств в оплату уставного капитала*(119), 3) общее собрание акционеров, которое должно было проверить соблюдение требований 1) и 2), оформить этот факт постановлением и засвидетельствовать таковое нотариальным или судебным порядком*(120); 4) избрание правления и наблюдательного совета.

Из других нововведений Закона от 11 июня 1870 г. заслуживают упоминания нормы: 1) о минимуме номинальной стоимости акций (50 талеров для именных и 100 для предъявительских); 2) запрете изменения номинальной стоимости акций; 3) запрете выкупа и погашения собственных акций; 4) ответственности членов правления и совета директоров за убытки, причиненные компании или третьим лицам (публике); 5) обязанности ежегодной публикации баланса определенной формы и содержания; 6) обязанности членов правления своевременно уведомлять коммерческий суд, зарегистрировавший компанию, об угрозе ее несостоятельности.

Серьезные испытания, которым подвергся Закон от 11 июня 1870 г., не замедлили выявить как его достоинства, так и недостатки. Анализ тех и других показал, что отправная мысль законодателя - найти средства к пресечению акционерных злоупотреблений в непосредственном урегулировании корпоративных отношений - была вполне правильной, однако ей следовало дать более детализированную систематическую разработку и в то же время обеспечить ее максимально последовательное применение. Решению этой задачи был подчинен очередной (третий по счету) германский Акционерный закон от 18 июля 1884 г. Среди отразившихся в нем основных направлений реформы были, наряду с традиционными, относящимися к сфере учреждения корпораций, наполнения их уставных капиталов и усиления начала ответственности членов правления и наблюдательного совета, и две новых, прежде не декларировавшихся задачи: 1) максимально точно разграничить сферу компетенции общего собрания, наблюдательного совета и правления; 2) дать каждому отдельно взятому акционеру реальные возможности контролировать течение дел корпорации. Нельзя не упомянуть о том, что в свете решения последней задачи именно Закон от 18 июля 1884 г. впервые сформулировал общую норму о правах акционера - норму, которая в настоящее время составляет основу содержания любых корпоративных прав: 1) право участия в делах корпорации, 2) право участия в ее прибыли и 3) право участия в ее имуществе при ликвидации компанейских дел. В общем, все без исключения исследователи сходятся во мнении, что именно в германском законе 1884 г. акционерное право получило наиболее тщательную и детальную разработку*(121).

Именно Германии мы - континентальная Западная Европа и Россия - обязаны возникновению, развитию и первым попыткам нормативной регламентации другой, в настоящее время чрезвычайно распространенной организационно-правовой формы корпораций - юридических лиц - общества (первоначально - товарищества) с ограниченной ответственностью. " Принцип полной ответственности должника перед кредитором остается неприкосновенным и в случаях ответственности акционерной компании. Перед своими кредиторами акционерная компания ответственна в полной сумме долга; ограниченной является... лишь определенная заранее доля участия каждого акционера в полной ответственности акционерной компании. - Если не нарушается принцип полной ответственности должника перед кредитором при акционерной форме, то не следует ли пойти и дальше? Допустимы ли с этой точки зрения и товарищества " с ограниченной ответственностью" участников товарищества? - Германское законодательство, за ним австрийское, а в недавнее время и швейцарская законодательная комиссия, ...признали возможность дать утвердительный ответ..." *(122), - так писал В.М. Гордон об этом, на тот момент совершенно новом феномене. Проект германского Закона об обществах с ограниченной ответственностью от 20 апреля 1892 г. "...далеко не встретил единодушного одобрения. Некоторые прямо считали недопустимым такое нововведение. Некоторые предостерегали от такого " прыжка в неизвестное" *(123). И тем не менее новая корпоративная форма (" акционерные товарищества в миниатюре" ), а также регламентирующий ее Закон, появившись, зарекомендовали себя со вполне выгодной стороны*(124).

⇐ Предыдущая 1 234 5 6 7 8 9 10 Следующая ⇒