ПОНЯТИЕ ПОЛИТИЧЕСКОГО РЕЖИМА. ВЛАСТЬ И НАРОД

⇐ ПредыдущаяСтр 24 из 33Следующая ⇒

В теме о государстве как субъекте управления общественными процессами (2.2) было сказано вскользь о политическом режиме — важнейшей характеристике государства. Между тем история свидетельствует, что часто именно политический режим отражал и характеризовал реальную практику государственного управления. Ведь порой можно иметь вполне респектабельный «фасад» государства: конституцию с набором демократических идеалов и принципов, выборные представительные органы (даже избирать руководителей органов исполнительной власти), судебную систему, прокуратуру, активные средства массовой информации, проповедующие права и свободы людей, но на деле управлять обществом авторитарно-бюрократически с упором на административные и уголовные принуждения (на подсистему страха).

Политический режим представляет собой совокупность способов, средств и методов практического осуществления правящими кругами, главным образом высшими должностными лицами, государственной властной воли. В известном смысле политический режим близок к понятию «стиль государственного управления», но если последний раскрывает технологию управления с точки зрения ее рациональности и эффективности, то политический режим фиксирует политическую сторону государственного управления — реальную принадлежность власти определенным субъектам политических действий, способы владения
и удержания ее и соответственно механизмы ее воздействия на людей^{^[60]}.

В политическом режиме скрыты многие секреты властеотноше- ний, которые к тому же специально прикрываются благообразным антуражем. Известно, что нацистская партия и ее фюрер А. Гитлер пришли к власти путем выборов в рамках Конституции Веймарской республики. Если сравнить текст Конституции СССР 1936 г. с конституционными положениями других стран того времени, то нельзя не признать его демократический смысл. Но это не помешало И.В. Сталину в 1937 г. развязать чудовищный террор против своего народа. Немало хорошего, многообещающего закреплялось в государственных документах нашей страны и в последующие годы, что — увы! — не служило препятствием для любых злоупотреблений власть предержащих.

Необходимо понимать место и роль политического режима в системе государственного управления. Тогда меньше будет допускаться ошибок при анализе и оценке как прошлого, так и настоящего состояния государственного управления. Знания и учет политического режима позволяют различать: а) идеологию и организационно-регу- лирующий механизм государственного управления (слова и дела); б) институциональные и процессуальные стороны в самом организа- ционно-регулирующем механизме (должное и сущее); в) субъективные намерения и объективные результаты в государственном управлении (рациональность и эффективность); г) вклад государственного управления в развитие производительных сил страны и результаты этого вклада (затраты ресурсов и польза от них). При таком различии проявлений государственного управления совсем не сложно исследовать (причем именно научно) периоды правления тех или иных руководителей и разграничить в их мышлении и поведении жажду власти, борьбу за власть, обладание властью, наслаждение властью и прочее и реальные, свершенные ими управленческие решения и действия. Главное только не сводить политический режим к психологическим характеристикам тех или иных «верховных» личностей.

Хочется сказать, что проблема сущности политического режима и его роли в осуществлении целей и функций государства остается
актуальной и в наши дни. Политический режим — это канал двунаправленной связи государства и общества, власти и людей. В одном направлении государство должно широко, достоверно и полно воспринимать общественные (человеческие) потребности, интересы и цели, в другом — так организовывать реализацию власти, управленческие процессы, чтобы они способствовали прогрессивному общественному развитию (росту благосостояния людей). И не от выборов до выборов или в дни референдумов, а постоянно, в мелочных буднях житейской суеты. Власть для того и власть, чтобы помогать людям решать их проблемы.

Демократия означает власть народа, т.е. непременно выступает в связке этих двух слов. Нельзя говорить о демократии, если власть отчуждена, отдалена или противостоит массе людей, если ее осуществляют «от имени и по поручению» где-то в кабинетах. Определяющими проявлениями демократии выступают:

• во-первых, представление потребностей, интересов, целей и воли всего народа страны, условиями чего являются его объединение в целостность и свободное самовыражение;

• во-вторых, закрепление потребностей, интересов и воли, целей и средств по их реализации посредством норм, обязательных для поведения и деятельности каждого человека, составляющего «элементарную» частицу народа, в том числе и для тех, кто в данный момент осуществляет власть;

• в-третьих, проведение в жизнь установленных, признанных норм, правил, идеалов, ценностей, других регуляторов социальной активности, самодеятельности и творчества всех классов и социальных слоев, народов и национальных групп, коллективов и отдельных лиц, прежде всего посредством надлежащего функционирования аппарата управления.

В силу своей всеохватываемости, общественной значимости и организующей роли демократия есть государство в смысле формы общества. Когда-то К. Маркс так писал по этому поводу: «В демократии государственный строй, закон, само государство, поскольку оно представляет собой определенный политический строй, есть только самоопределение народа и определенное его содержание. Понятно, впрочем, само собой, что все государственные формы имеют в демократии свою истину и что именно поэтому они, поскольку не
являются демократией, постольку же и не являются истинными» (курсив мой. — ГЛ.)^{^[61]}. Жаль, что так называемые марксисты, особенно ортодоксальные (в российском варианте), не только забыли, но и полностью извратили эту логически четкую и социологически обоснованную мысль.

В демократическом государстве мало говорить о разделении власти или федеративном устройстве, да и о местном самоуправлении, надо добиваться, чтобы государственная власть в целом, ее ветви и уровни везде и всегда функционировали в демократическом политическом режиме. И здесь отчетливо выделяются две проблемы, которые в равной степени важны: институциональная и кадровая. Традиционно, по крайней мере в XX веке, у нас в поле зрения стояла личность, причем с харизматическими свойствами, которые в своем большинстве были ей искусственно приписаны. С.Ю. Витте, П.А. Столыпин, вожди революции и контрреволюции, «гениальные» руководители партии и правительства — этим людям в роли спасителей, реформаторов, революционеров и т.д. разрешалось и прощалось многое.

Институциональный аспект политического режима оставался и остается все время в тени. В результате почти все лидеры государства (большие и малые) после ухода из власти непременно обвинялись в ее узурпации, диктаторских замашках, забвении обещаний, использовании силы при решении тех или иных вопросов и во многом другом — неприглядном, хотя задачи, стоящие перед любой государственной властью, объективны, вытекают из внутренних и международных обстоятельств человеческой жизнедеятельности и тем самым требуют для своего разрешения столь же объективных средств, способов и методов, в том числе и жестко силовых. Стоило бы сначала во всем внимательно разобраться, отделить зерна от плевел, доброе от злого, а потом уже судить. Иначе за всем этим следует разгул субъективизма и утрата смыслового содержания истории.

Наблюдается какой-то «роковой» кругооборот в отношении к определенным государственным структурам и направлениям их функционирования. В 1917 г. разогнали массу «силовых», правоохранительных органов, которые лотом пришлось восстанавливать и, кстати, не в лучшем варианте. Тоже произошло и в 1991 г., и
в скором временя стать пришлось заниматься там самым. Постоя» ■ о игнорируется нвствтуалвзацня политического режима, dd^ стаом которого ограничввадсл бы его субъективизм.

Власть ве тогда власть, когда она хочет, а когда она можат я добе- кается своего. Нужны поэтому конституционно н законодпавн закрепленные к органкааннонно обеспеченные технологии дет критическою политического режима, особенно а тех направляли деятельности государства, которые связаны с применением его властной сахы. Веяв такие процедуры в операции. формы в мете- ды соблюдены, то государство, его руководители вправе исподы* вать в интересах защиты общества, гарантированное™ его исторе- ч а ев ого будущего любые законные средства. В противном случае демократия превращается в пустое слово, которое каждый демагог употребавет в своих корыстных интересах. Политический режа* вынужден практически разрешать противоречия между асеобврм (всем народом страны), особенным (составными частями варцв класса мв, надави а, своими, сословиями, группами) и i шивши (судьбой в интересами отдельного человека) и разрешать вх в тазу демократа, — значит, как ато ни покажется кому-то страшно, с приоритетом всеобщего.

Да, чел о веческав жизнь единственна и неповторима и ее надо беречь всемвсвлама. «Никто ве хотел умирать» — ато крылатая фреза Великой Отечественной войны. Но судьба и культура каасдоп народа оостоадвсь потому, что в течение веков его свобода и достоинству леди посватали свои жнввн. И порой приходилось в ври хадитса отдавать слишком много жизней как рва на-за нереапг тедьяоетн, трусос т и я бварааанчив власти. Демократия есть орт нимцил и поддержание условий _ш при которых людв могут сдоиойво. безопасно и свободно (кстати, по отношению друг к дрг гу) еаввматьев соеядательвым трудом н о бу ст ро йством сво е й част* мой н общественной жизни.

Особенность» воли т ическоео режима ивдлатсл то, что он efitfpear вые, и ма словах обычно звонкие и правильные, пиложенвд оерг водит в конкретику. в технологии решении тех иди иных пробямь ведет к прямому соприкосновению аластн н человека, его судьбм» Здесь престолеяаетсв много передаточных звеньев (госудерстввг вых органов в должностей), ка ведо е на которых в общий проие*
властеотношеннй привносят что-то свое субъективное, ведь порой приходится реагировать на непредвиденные обстоятельства и факторы. что нельзя не учитывать. Осуществление демократии — слишком серьезное дело, чтобы к нему относиться легкомысленно.

Поэтому власть призвана сама и «своим голосом», без посредников и комментаторов я виде ищущих сенсаций журналистов разговаривать с обществом, объяснять ему складывающиеся ситуации, я в них — свои управленческие решения и действия. В свободном гражданском обществе может быть много претендующих на независимость средств массовой информации (электронных и печатных), во вто ие исключает права власти на собстве нн ые носители информации. Только их наличие и активное функционирование способны установить прямой диалог между властью и народом и обеспечивать демократию. И чем бы стр е е мы избавимся от ложных ст е реот и пов, тем скорее будет идти демократическая трансформация государства. А пройденные годы показывают, что мы весьма мало преуспели в реализации тех дем окра тических принципов, под которыми начинались преобразовательные процессы 1990-х годов. До политического режима, адекватного требованиям демократического правового федеративного государства, сравнимого по параметрам с западным, все еще далеко.

Политический режим, гара н т и р ую щий демократию, должен составлять диалектическое единство развитых, апробированных и прочных государстван но*правовых институтов и высокопрофессиональных и нравственно чистых политиков. В атом — надежда.

16.2. ФОРМЫ ДЕМОКРАТИИ В ГОСУДАРСТВЕННОМ УПРАВЛЕНИИ

Приходится констатировать* что росс ий с к ому сознанию н а в язы - веется весьма ограниченное и превратное понимание демократии, сводящее ее, по существу, к референдумам по поводу кого-то или чего-то и избирательным кампаниям о участием незначите л ь н о й части взрослого населения, а также к свободе средств массовой информации писать и говорить, что и как им хочется. Повтомуто и демократизм государственного управления часто исчерпывается получением доверия или избранием. А там, мол, каждый сам знает, как ему править.

На самом деле все гораздо сложнее, глубже и многограннее. Уже не говоря о том, что демократия предполагает выработку и осуществление такой государственной политики, которая бы обеспечивала экономические, социальные, духовные и политические права и свободы каждого гражданина (и, следовательно, всего народа) и в результате касалась бы всех сфер жизнедеятельности общества. Демократия, т.е. всеобщий и исторически значимый интерес, нужна в воспитании, образовании, информации, международных отношениях и т.д., и т.п.

Здесь же речь идет о демократии в государственном управлении, которое, следуя духу и букве Конституции Российской Федерации, должно, наверное, формироваться и реализовываться в иных формах и процедурах, чем в прошлые времена. Выбор в данном аспекте узок: или государственное управление России будет подлинно демократическим и страна начнет развиваться разумно и поступательно, или извращения в государственном управлении будут приводить к срывам, отставаниям, напряжениям разной цикличности.

В этом отношении одна из задач науки видится не только в том, чтобы фиксировать внимание на недостатках в управлении и объяснять их причины, но и в том (и главным образом! ), чтобы обосновывать, разрабатывать, инициировать механизмы, средства, процедуры и т.п., которые бы гарантировали недопущение недостатков в будущем и обеспечивали должную рациональность управления. Нельзя же без конца повторять одни и те же (однотипные по содержанию и причинам) ошибки и ходить по бесконечному кругу заблуждений.

Среди форм осуществления народовластия в государственном управлении на первое место следует, разумеется, поставить формы непосредственной (прямой) демократии, позволяющие народу (его территориальным составным частям) прямо, без посредников и представителей, так сказать, самому, изъявлять свои интересы и волю. Это: общенародные и региональные (локальные) референдумы, свободные выборы и обсуждения. На низовом уровне общественной иерархии к ним можно также отнести: общие собрания граждан, конференции и съезды их представителей (в рамках местного и территориального общественного самоуправления). Непосредственной формой участия граждан в государственном управле
нии являются их обращения-предложения по вопросам государственной жизни.

Не следует придерживаться мнений о том, что народ все знает, понимает, видит, умеет и пр., навязываемых как раз теми, кто меньше всего в них верит сам. Народ — это собирательное, обобщающее и тем самым уже абстрактное понятие; он состоит из множества конкретных людей, когда-то живших, если подходить к нему с историческими мерками, и ныне живущих, составляющих современное поколение. Думается, что народ представляет собой (в политическом отношении) не только определенную совокупность людей, объединенных по многим основаниям и проживающих на одной территории в настоящее время, но и историческую данность, сформированную и существующую по сложному природному и социальному генетическому коду. Поэтому кажутся антидемократичными попытки того или иного (но одного) поколения приписывать себе право пересматривать историю, дискредитировать или отменять решения предыдущих поколений своего народа.

Известно, что многонациональный народ России немало веков жил и творил в условиях авторитарных, деспотических политических режимов. Не отсюда ли идут многие приспособленческие и инертные элементы в его образе жизни и стереотипах сознания? На началах демократии он делает только первые шаги. Все воспринимается как неведомое, необычное и абстрактное, часто в виде новой игры, которая будто бы вновь ему навязывается. Диалектика жизни такова, что демократия должна быть испытана практикой, прочувствована каждым, хотя бы большинством, и реально доказана как лучший способ решения общественных и частных проблем. В конце концов, россиянин должен проникнуться пониманием того, что именно он решает те или иные вопросы и отвечает за их практическое осуществление и результаты. А для этого, безусловно, необходимо широко применять формы непосредственной (прямой) демократии и учить людей посредством их демократии. С точки зрения логики истории и теории нельзя предложить ничего иного.

Однако чем больше мы идем по пути реализации Конституции Российской Федерации 1993 г., принятой всенародным голосованием (референдумом), тем реже власть предержащие обращаются
к гражданам страны за советом по актуальным вопросам жизнедеятельности. Общая социально-экономическая и политическая ситуация, которая создана в результате преобразований, стала такой, что многие руководители просто боятся выносить вопросы на суд людей. Разочарование и отчуждение людей от властных структур чувствуется и во время выборов: на избирательные участки приходит все меньше избирателей и все больше их голосуют против всех. Это — очень опасные тенденции, над источником и последствиями которых стоило бы серьезно поразмышлять.

Важная роль в обеспечении демократизма государственного управления принадлежит представительной форме демократии. Это — специфическая связь общества и государства через свободно выбираемых гражданами лиц, управомоченных выражать их интересы и волю и закреплять посредством законов и других нормативных правовых актов. Признание Конституцией Российской Федерации принципа разделения государственной власти (ст. 10) по-новому поставило целый ряд теоретических, политических и практических вопросов о роли представительной демократии в государственном управлении. Видимо, недостаточно просто повторять, как делается многими комментариями, положения статьи Конституции о том, что органы законодательной, исполнительной и судебной власти самостоятельны, а представительные органы законодательствуют. Необходим постоянный анализ того, что и как вследствие разделения государственной власти и самостоятельности соответствующих органов влияет на рациональность и эффективность государственного управления общественными процессами, и по принципу обратной связи решать возникающие здесь вопросы о противоречиях, формальных подходах и бессмысленной активности.

Главная особенность представительной демократии заключается в ее политическом характере, т.е. в праве и возможностях общества посредством ее овладевать законодательной властью и использовать в определенных целях и направлениях. Значит, прежде всего, само общество должно быть в известной мере консолидировано, достичь чего не так-то просто. Существование множества партий, движений, политических деятелей свидетельствует лишь об имитации политики, ибо никак не может быть, условно говоря, тысячи
взглядов, концепций и программ в вопросах развития общества. Кстати, исконная «раскольность» российского сознания проявляется и здесь.

Второй момент связан с отношением к депутатству (к «членству» в представительном органе законодательной власти) как к профессиональной политической деятельности со всеми вытекающими отсюда атрибутами. Актуальны предварительная специальная подготовка кандидатов в депутаты; отделение депутатской деятельности (при всем риске этого для каждого отдельного лица) от иных видов деятельности, в частности, дающих хотя бы намек на использование власти в целях извлечения доходов; четкая организация функционирования самих представительных органов; формирование отношений ответственности между депутатами и избирателями; развитие культуры законодательствования и взаимодействия между различными представительными органами.

Особого внимания заслуживает третий момент — избирательная система, связывающая более-менее адекватно волеизъявление избирателей и фактический состав депутатов того или иного представительного органа. Здесь тоже существуют реальные трудности, поскольку и мажоритарная, и пропорциональная, и иные технологии выборов всегда дают относительный результат с точки зрения достоверности интересов и воли избирателей. Кроме совершенствования самой избирательной системы, которая, конечно же, должна быть устойчивой и рассчитанной на длительное использование, все большее значение приобретает развитие политической культуры граждан.

Для государственного управления принципиальными являются, наконец, не только и не столько система сдержек и противовесов между представительной законодательной и исполнительной властью (их конкретными органами), сколько координация и взаимодействие. Власть (любая! ) существует не для власти или самолюбования тех, кто ею в данный момент обладает, а для реального управления общественными процессами. И главное в ней — это умение использовать власть для улучшения жизни людей. На каждом уровне иерархической структуры государственной власти нужны сильные и созидательные горизонтальные взаимосвязи между органами законодательной и исполнительной власти, взаимосвязи,
позволяющие вырабатывать и реализовывать оптимальные государственные решения. Представительные органы должны понимать сложности, стоящие перед органами исполнительной власти, видеть управленческие препятствия и замысловатые узлы и помогать в их преодолении. Как и органы исполнительной власти, в свою очередь, не могут не осознавать, что представительные органы повернуты лицом к обществу и вынуждены постоянно перед ним отчитываться за поведение власти и вызванные ее действиями ожидания.

К сожалению, управленческий аспект в деятельности органов законодательной власти прорисовывается с трудом. Многие депутаты и руководители законодательных органов полагают достаточным для себя издание множества законов. За прошедшие годы здесь вроде бы преуспели. Но от обилия законов мало что меняется в обществе и пока не наблюдается должного решения проблем его развития. Значит, вопрос упирается в содержание законов и организа- ционно-регулирующие механизмы их практической реализации, т.е. в управленческий потенциал законов и их обеспеченность исполнительной властью. Здесь ни к чему противостояния, которые только подрывают авторитет как самих законов, так и действий по их исполнению.

Демократизм государственного управления создается, наконец, демократической организацией самой исполнительной власти. Причем проблема здесь не исчерпывается введением выборности первых руководителей соответствующих органов, а только с этого начинается. Без использования в исполнительной власти демократических форм и технологий ведения управленческих дел нельзя добиться ее должной рациональности и эффективности. Первостепенная роль в этом принадлежит функционально-структурным преобразованиям, в основе которых лежит понимание того, что управляющее воздействие осуществляется там и тогда, когда оно входит в прямой контакт с управляемыми объектами. Мировой тенденцией развития государственного управления выступает поэтому децентрализация функций и полномочий органов с усилением контроля сверху (по вертикали) и снизу (от общества) за их надлежащей реализацией. Пока в России в данном аспекте сделано мало и на федеральном уровне сохраняется слишком много громоздких
органов исполнительной власти. Очень сложна их организационная структура, ведущая к параллелизму, дублированию и нестыковкам. Намеченные в этом направлении реформы внесли кое-ка- кие изменения, но пока не обдумываются пути повышения активности государственного управления.

Многое зависит соответственно от использования коллегиальных форм управленческой деятельности, ибо только они позволяют проводить «мозговые атаки» на проблемы (метод академика JI. Ландау), организовывать разновариантную разработку проектов управленческих решений, вводить действенную внешнюю экспертизу, аккумулировать знания и волю персонала управления. Жаль, что это медленно осознается и диктат субъективизма «сильной» личности в самых разных органах исполнительной власти продолжается.

Ряд вопросов в рассматриваемом направлении призвана решить государственная служба как социально-правовой институт. В частности, путем введения конкурсных начал в порядок замещения государственных должностей, установления предельных сроков пребывания на одной государственной должности и упорядочения динамики карьеры, организации постоянной, открытой и объективной аттестации всех управленческих кадров, создания механизмов подотчетности и подконтрольности деятельности должностных лиц любого ранга, надлежащего стимулирования результативного исполнения государственной должности и с помощью других мер.

Немало резервов демократии еще скрыты в гласности и открытости информации, публичном анализе и оценке функционирования органов исполнительной власти, в проникновении демократизма в некие «закрытые» (с наложенным табу) органы, в усилении судебного контроля за законностью и обеспечением прав и свобод человека в управленческих процессах и по иным аспектам.

Главное, что необходимо, это до конца осознать, что демократизм государственного управления представляет собой важную культурную ценность, определенный и значимый результат исторического мирового и национального развития. Это — воспроизводящийся и расширяющийся источник и фактор рациональности и
эффективности государственного управления. Надо его осваивать по всем направлениям и аспектам.

15.3. БЮРОКРАТИЗМ: СУЩНОСТЬ И ФОРМЫ ПРОЯВЛЕНИЯ Традиционно при анализе и оценке государственного управления в нем обнаруживается и отмечается наличие бюрократизма. Проявления последнего стали чуть ли не национальной чертой российского государственного аппарата. О бюрократизме николаевской России резко писал маркиз А. де Кюстин (1839 г.)¹. Позднее, в послереформенный период (1882 г.) Р.А. Фадеев констатирует, что «историческое развитие, выразившееся у каждого европейского народа разнообразными формами общественного устройства, поглощено в России единственною и исключительною формою — развитием бюрократической опеки до крайнего предела, т.е. механическим отношением правительства к текущей народной жизни и наоборот»^{^[62]}. В 1905 г. JI.A. Тихомиров назвал предшествовавший сорокалетний период «бюрократической узурпацией» и подчеркнул, что «при безмерном количестве «дел» всепроникающего бюрократического строя, упраздняющего самостоятельную работу граждан и нации, сознательное участие во всех этих миллионах дел фактически совершенно невозможно. В действительности, верховная власть не может ни знать, ни обсудить, ни проверить почти ничего. Поэтому ее управительная роль делается лишь кажущейся. Поглощенная же лично в эти миллионы мелких управительных дел, она не имеет возможности их контролировать. В результате — единственной действительной властью страны является канцелярия»^{^[63]}.

Буквально через несколько лет после Октябрьской революции ее инициатор и руководитель В.И. Ленин начал с тревогой и болью говорить о всепроникающем бюрократизме в партийном аппарате и в конце своей жизни пришел к выводу, что если что и погубит социализм, так это бюрократизм. Весь период социализма до 1991 г. мы «мягко» обозначили периодом авторитарного бюрократизма. Не прошло и нескольких лет демократической России, как вновь все
ощущают и говорят о том, что сегодняшний государственный аппарат погружен в бюрократизм.

Возникает естественный вопрос: что такое бюрократизм (бюрократия), почему это явление имеет длительную историю, и каково оно по своей природе — неизбежное или искусственное? Приходится отмечать, что хотя о существовании бюрократизма говорили почти все мыслящие люди, да и «верховная» власть его постоянно критически оценивалась, оно исследовано весьма слабо.

Можно выделить три подхода к характеристике бюрократизма. Наиболее распространенный подход состоит в том, что бюрократизм описывается по следующим аспектам:

• деформации сознания, наступающей под влиянием работы в аппарате управления, ведущей к тому, что у соответствующей категории лиц возникает особое функциональное сознание, «корпоративная» этика и психология;

• низведению бюрократических проявлений до низового исполнительского уровня, где, мол, маленькие чиновники творят свой произвол над зависимыми или обращающимися к ним людьми (простыми гражданами);

• господству канцелярии, торжеству формалистики, заседатель- ству и бумаготворчеству, превалированию буквы инструкции, приказа над сущностью дела.

Все фиксируемые здесь черты отражают, разумеется, бюрократизм, схватывают его внешние, видимые очертания, но вряд ли можно считать достаточной социально-психологическую характеристику бюрократизма. Точнее, наверное, будет сказать, что бюрократизм представляет собой определенный социальный (общественный ) институт, который создается, поддерживается и воспроизводится какой-то системой взаимосвязей в организационных структурах, причем часто независимо от побуждений и настроений людей, вовлеченных в его механизмы. Кстати, он имеет место не только в государственном аппарате, но и в общественных объединениях, крупных структурах бизнеса, информации, образования, науки и т.д.

Второй подход сформулирован М. Вебером, который высказал положение о том, что «один из конституционных компонентов современного капиталистического духа, и не только его, но и всей со
временной культуры, — рациональное жизненное поведение на основе идеи профессионального призвания*^{^[64]}, и исходя из него признал бюрократию самым чистым типом легального господства. Следуя такой трактовке, в одной из новейших американских публикаций по менеджменту бюрократия определяется как тип организации, для которой характерно специализированное распределение труда, четкая управленческая иерархия, правила и стандарты, показатели и оценки работы, принципы найма, основывающиеся на компетенции работника^{^[65]}. В веберовской идее бюрократия была отождествлена с рационализацией, т.е. с упорядочением, систематизацией и измеряемостыо общественных процессов и, в частности, управленческих проявлений. Понятие бюрократии приобрело позитивный смысл, чем была внесена двузначность в мышление. Возникла необходимость каждый раз объяснять, что имеется в виду, когда пишется данное слово. Между тем в русском языке понятие «бюрократизм» до сих пор сохраняет негативный, критический оттенок.

Третий и, как представляется, наиболее точный (с большими аналитическими возможностями) подход был обозначен К. Марксом в работе «К критике гегелевской философии права». Напомним некоторые его выражения:

• бюрократия есть «государственный формализм» гражданского общества;

• бюрократия составляет, следовательно, особое, замкнутое общество в государстве;

• бюрократия есть мнимое государство наряду с реальным государством, она есть спиритуализм государства^{^[66]};

⇐ Предыдущая 19 20 21 22 232425 26 27 28 Следующая ⇒