Приветствие демонстрации Достоинства лесбиянок, геев, транссексуалов и бисексуалов

Комитету сексуального многообразия;

Сообществу лесбиянок, геев, транссексуалов и бисексуалов:

Мы благодарим вас за возможность обратиться к вам с нашим словом в честь этой 21-й демонстрации Достоинства лесбиянок, геев, транссексуалов и бисексуалов, организованной лучшими представителями сексуального многообразия Мексики.

В этот день борьбы за достоинство и уважение к отличию примите каждая, каждый и те, кто не каждый и не каждая, привет от сапатистов.

Долгое время гомосексуалисты, лесбиянки, транссексуалы и бисексуалы были вынуждены жить и умирать, скрывая свое отличие, молча терпеть преследования, презрение, унижения, домогательства, шантаж, оскорбления, избиения и убийства.

Отличные от других должны были терпеть отрицание своей человеческой полноценности только из-за простого несоответствия несуществующей, но симулируемой и превращенной в знамя нетерпимости и сегрегации, сексуальной нормальности.

Становясь во всех социальных кругах жертвами, объектом насмешек, сплетен, оскорблений и смертей, отличные в своих сексуальных предпочтениях замалчивали эту одну из самых древних в истории несправедливостей.

И всё.

Во всех социальных кругах, во всех уголках страны, во всех центрах работы, учебы, борьбы и жизни во весь рост встает человеческое требование уважения и признания прав сообщества лесбиянок, геев, транссексуалов и бисексуалов.

Сегодня в этом дне признания прав сексуального многообразия открыто участвуют все те, кто устав скрывать свое отличие, нашел в своем взгляде и своем сердце достаточно мужество и отваги.

Нечего скрывать. Ни сексуальные предпочтения, ни гнев от бессилия перед непониманием правительства и части общества, считающих, что все, что не соответствует их пониманию, является чем-то ненормальным и постыдным.

Чего должны стыдиться гомосексуалисты, лесбиянки, транссексуалы и бисексуалы?

Пусть стыдятся те, кто будучи правительством, безнаказанно ворует и убивает!

Пусть стыдятся те, кто преследует отличных от себя!

Но в этой демонстрации участвуют не только те, кого мы можем здесь видеть и слышать.

Многие вынуждены скрываться, иногда даже от самих себя, но не из-за этого они откажутся от своего права, принадлежащего каждому человеку — права на уважение его достоинства, независимо от его цвета кожи, языка, дохода, культуры, религии, идеологии, веса, роста или сексуальных предпочтений.

Всем участникам этой демонстрации — наше восхищение вашим мужеством и отвагой, тем, что вы позволили себя видеть и слышать, вашим гордым, достойным и полноправным «Баста! ».

Наш привет — вашему организованному существованию.

Наша поддержка — вашей борьбе и вашим требованиям.

Тем, кого сегодня здесь нет, но завтра будет — наш привет и надежда на то, что однажды можно будет быть самими собой без печали, без стыда и без страха.

Мы, сапатисты, сапатистки и те, кто ни первые и ни вторые, но все равно сапатисты, приветствуем достоинство лесбиянок, геев, транссексуалов и бисексуалов.

Да здравствуют ваша отвага и другое завтра, более справедливое и человеческое для всех!

Добро. Привет и пусть однажды молчание не найдет в мире уголка, где спрятаться.

С гор юго-востока Мексики

Субкоманданте Маркос.

Cапатистская Армия Национального Освобождения

Народам, которые борются против войны Социальной Европе; мужчинам и женщинам, говорящим «Нет! »

Мексика, июнь 1999 г.

Братья и сестры! Примите это приветствие от сапатистов из Мексики. В эти дни во всем мире проходят различные демонстрации и выступления против войны, которую деньги посеяли в сердце Европы — войны в Косово.

В этой войне Мировая Власть стремится заставить нас всех занять одну из двух позиций: поддержать войну «этнических чисток» Милошевича, или же поддержать «гуманитарную» войну НАТО.

В этом — великая алхимия денег: нам предлагают выбор не между миром и войной, а между двумя войнами.

На прилавках глобализированного рынка, Власть предлагает человечеству лишь различные варианты одной и той же войны — варианты всех цветов, вкусов, размеров и форм. На все вкусы и для всех карманов. Их все объединяет только одно — результат. В любом случае разрушение, в любом случае отчаяние, в любом случае смерть. И смерть, отчаяние и разрушение всегда для другого, для отличного, того, кто лишний, кто мешает, кто снизу.

Но даже внутри меркантильной логики торговцев смертью неолиберализм хочет обмануть нас — эта война, как предполагалось, начатая для избежания новых смертей, лишь умножила их; война, которая должна была пресечь возможность расширения конфликта на другие регионы, лишь обеспечила то, что огонь конфронтации вышел за свои первоначальные географические границы, «умная» война смогла лишь еще раз продемонстрировать огромные разрушительные способности тупости, война «доброй воли» опять игнорирует право людей на жизнь, и их уничтожение сейчас рассматривается как «побочные потери».

Это ложь.

Неправда, что мы должны стать потребителями этого рынка смерти.

Неправда, что выбор существует только между различными типами войн.

Неправда, что мы должны становиться на сторону одного или другого идиотизма.

Неправда, что мы должны отказаться от разума и человечности.

Ничто не может быть оправданием этнической войны Милошевича.

Ничто не может быть оправданием «гуманитарной» войны НАТО.

Ловушка именно в этом. Но с каждым днем в мире становится все больше тех, кто отказывается попасть в нее и говорит «Нет! » войне на Балканах.

В Косово стоит вопрос не только о выживании и сопротивлении Социальной Европы перед лицом Европы Денег. Вопрос не только в принятии или неприятии фактической власти новой мировой полиции — униформы, в которую облачены сегодня войска Пентагона.

Вопрос также в возможности признания другого, отличного от нас — и живым, а не мертвым, заключенным в тюрьму, униженным, осужденным, преследуемым, забытым.

Не впадем же в эту ловушку, не допустим, чтобы потеря человечности вошла в историю как «побочная потеря», и восторжествовали цинизм и конформизм генералов победителей европейской войны.

Несмотря на всю власть денег, несмотря на все оружие, несмотря на все варварство, несмотря на все попытки гегемонии и униформирования мира, несмотря на все ловушки, у нас остается право на наше «Нет! ».

Именно это мы хотим утвердить сегодня. Мировое «Нет! » лжи, затмевающей правду в небе и на земле Косово. Нет — уничтожению другого.

Нет — смерти разума. Нет — цинизму. Нет — безразличию. Нет — выбору между преступниками более или менее кровавыми, более или менее извращенными, более или менее сильными.

Если мы сегодня не скажем «Нет! » в Косово, завтра нам придется сказать «Да! » следующим ужасам, которые деньги уже готовят в других уголках мира.

Другой мир, отличный от этого жестокого супермаркета, который нам навязывает неолиберализм, возможен. Другой мир, где будет выбор между войной или миром, памятью или забвением, надеждой или отчаянием, серым цветом или всеми цветами радуги, возможен. Мир, в который поместятся многие миры, возможен. Из «Нет! » возможно рождение «Да! », несовершенного, незаконченного и неполного, «Да! », которое вернет человечеству возможность каждый день воссоздавать непростой мост, соединяющий мысли и чувства.

Поэтому мы, сапатисты, говорим «Нет! ».

Да здравствует жизнь! Смерть смерти!

Из гор Юго-Востока Мексики

Субкоманданте Маркос

Мексика, июнь 1999 г.

Опубликовано 23 октября 2001 г.

Четвертая Мировая война

Следующий текст — это фрагмент выступления субкоманданте Маркоса перед Международной гражданской комиссией наблюдателей за соблюдением прав человека в Ла-Реалидад, Чьяпас, 20 ноября 1999 г., его наброски были опубликованы в письмах 5.1 и 5.2 в ноябре того же года, под названием: «Чьяпас: война: i. Между спутником и микроскопом, взгляд другого» и «ii. Машина этноцида». Любая схожесть с войной сегодняшней — случайное совпадение.

Субкоманданте Маркос

Изменение в структуре войны

Согласно нашей концепции, так называемые мировые войны, будь то Первая, Вторая или же те, что мы называем Третьей и Четвертой, обладают многими постоянными характеристиками.

Одна из них — это завоевание территорий и их реорганизация. Если вы посмотрите на карту мира, то увидите, что после окончания любой из мировых войн в мире происходили не только территориальные изменения, но и перемены в обустройстве этих территорий. После Первой мировой войны возникла одна карта мира, а после Второй мировой — другая.

В результате окончания того, что мы решаемся назвать Третьей мировой войной, а другие называют «холодной войной», тоже состоялось завоевание и последующая реорганизация территорий. Это произошло в конце 80-х и совпало с распадом социалистического лагеря, возглавлявшегося Советским Союзом. И с началом 90-х, начало вырисовываться то, что мы называем Четвертой мировой войной.

Другая отличительная черта — это уничтожение противника. В случае Второй мировой войны это был нацизм, а Третьей — все, что было известно как СССР и социалистический лагерь, противостоявшие капиталистическому миру.

Третья отличительная черта — это управление завоеванным. В момент, когда территории завоеваны, необходимо начать управлять ими так, чтобы это было выгодно победителю. Мы часто используем термин «завоевание», потому что являемся экспертами в этом деле. Государства, которые раньше назывались национальными, всегда стремились к завоеванию коренных народов. Несмотря на эти постоянные черты, существует ряд переменных, изменяющихся от одной войны к другой — стратегия, участники, то есть стороны, применяемое ими вооружение, и, наконец, тактика. Несмотря на постоянное изменение тактики, она всегда проявляется, и для понимания сути той или иной войны можно изучать.

Третья мировая или «холодная» война занимает период с 1946 года (или, если угодно, с бомбы сброшенной на Хиросиму в 1945 году) до 1985–1990 годов. Это большая мировая война, состоявшая из множества войн локальных. И, как все остальные, она закончилась завоеванием территорий и уничтожением противника. Следующий шаг — переход к управлению завоеванным и реорганизация территорий. В этой войне были следующие участники: во-первых, две сверхдержавы — Соединенные Штаты и Советский Союз со своими сателлитами; во-вторых, большинство европейских государств; в-третьих, Латинская Америка, Африка и часть Азии и Океании. Страны периферии вращались вокруг США или СССР, согласно тому, что их больше устраивало. За сверхдежавами и странами периферии находились зрители и жертвы, то есть остальной мир. Борьба между сверхдержавами не всегда происходила напрямую. Часто она осуществлялась посредством других стран. Тогда как крупные промышленно развитые государства присоединялись к одному или другому блоку, остальные страны и их население выступали в качестве зрителей или жертв. Основными характеристиками этой войны было: первое — гонка вооружений и второе — локальные войны. Обладая ядерным оружием две сверхдержавы соревновались между собой в том, сколько раз они могут уничтожить мир. Формой давления на противника, была демонстрация превосходящей его силы. И в то же время в разных местах планеты развязывались локальные войны, за которыми стояли сверхдержавы.

Как всем нам известно, результатом оказались поражение и распад СССР и победа США, вокруг которых сегодня объединено подавляющее большинство стран. Именно в этот момент начинается то, что мы называем Четвертой мировой войной. И здесь возникает одна проблема. Результатом предыдущей войны должен был стать монополярный мир — одна страна должна доминировать над всеми остальными, в мире, где у нее нет противников, — но для того, чтобы это стало реальностью, монополярный мир должен осуществить то, что известно как «глобализация». Представьте себе мир как большую завоеванную территорию, где противник уничтожен. Этим новым миром необходимо управлять, поэтому он должен быть глобализирован. Поэтому обращаются к информатике, которая в истории развития человечества столь же важна, как когда-то изобретение паровой машины. Информатика позволяет находиться в любом из мест одновременно, больше нет границ и ни временных, ни территориальных преград. Благодаря информатике начинается процесс глобализации. Стираются разделения, различия, национальные государства — и мир превращается в то, что довольно точно называют мировой деревней.

Концепцию, которая дает основания для глобализации, мы называем «неолиберализмом». Это новая религия, которая позволит, чтобы этот процесс был доведен до конца. В Четвертой мировой войне опять завоевываются территории, уничтожают противника и управляют уже захваченными землями.

Вопрос в том, какие территории необходимо завоевывать и кто является противником. Поскольку предыдущий противник уже исчез, мы утверждаем, что нынешним противником является человечество. Четвертая мировая война уничтожает человечество по мере того, как глобализация является универсализацией рынка. Все человеческое, что возникает на пути рыночной логики, объявляется враждебным и подлежит уничтожению. В этом смысле все мы являемся противником, который должен быть побежден — индейцы, не индейцы, наблюдатели за соблюдением прав человека, учителя, интеллектуалы, артисты. Любой, считающий себя свободным и таковым не являющийся.

В этой Четвертой мировой войне применяется то, что мы называем «разрушением». Территории разрушаются и освобождаются от людей. Во время войны территорию противника необходимо разрушить, превратить в пустыню. Но не просто из страсти к разрушению, а для того чтобы потом восстановить и заново упорядочить. В чем состоит основная проблема глобализации монополярного мира? В национальных государствах, сопротивлениях, культурах, формах взаимоотношений внутри каждого из народов, во всем том, что делает их разными. Разве может эта деревня стать мировой и весь мир одинаковым, если все такие разные? Когда мы говорим о необходимости разрушить и опустошить национальные государства, это не обязательно означает физическое уничтожение людей, но обязательно — это уничтожение различных форм человеческих взаимоотношений. После разрушения необходимо восстанавление. Восстановить территории и отвести на них людям место, которое определят законы рынка, — именно к этому ведет глобализация.

Первое препятствие — это национальные государства: необходимо напасть на них и их разрушить. Нужно уничтожить все, что делает государство «национальным», — язык, культуру, экономику, политическую структуру и социальную ткань. Национальные языки больше не нужны, необходимо их ликвидировать и утвердить новый язык. Вопреки тому, что можно подумать, этот язык — не английский, этот язык — информатика. Надо свести к одному все языки, перевести их на язык информатики, даже если этот язык — английский. Все культурные аспекты, делающие француза французом, итальянца — итальянцем, датчанина — датчанином, мексиканца — мексиканцем должны быть разрушены, потому что это барьеры, мешающие доступу к глобализированному рынку. Вопрос уже не в том, как создать один рынок для французов, а другой — для англичан или для итальянцев. Нужно создать один-единственный рынок, где один и тот же человек сможет потреблять один и тот же продукт в любой части мира и где этот человек будет вести себя как гражданин мира, а не как гражданин национального государства.

Это значит, что история культур, история традиций сталкивается с этим процессом и является в Четвертой Мировой войне противником. Особенно серьезно это для Европы, где проживают народы с очень давними традициями. Французская, итальянская, английская, немецкая, испанская и прочие культурные логики — все, что не может быть изложено в теминах информатики и рынка — являются для глобализации препятствиями. Товары будут теперь циркулировать по информационным каналам, и все остальное должно быть или убрано, или отложено в сторону. Национальные государства обладали собственной экономической структурой и тем, что называлось «национальной буржуазией», — капиталистами, проживавшими в своей стране и там же получавшими свою прибыль. Так продолжаться больше не может: если вопросы экономики решаются на мировом уровне, экономическая политика любого национального государства, которое попытается защитить интересы своих национальных капиталов, будет объявлена врагом. Договор о свободной торговле и то, что привело к Европейскому Союзу и евро — все это симптомы глобализации экономики, хотя, как это происходит с Европой, речь вначале заходит лишь о региональной глобализации. Национальные государства пытаются выстраивать свои политические взаимоотношения, но политические взаимоотношения теперь уже не годятся. Я не определяю их как плохие или хорошие: дело в том, что эти политические взаимоотношения являются препятствием для действия рыночных законов. Национальный политический класс уже стар и должен быть заменен. Напрягите вашу память и попытайтесь припомнить имя хотя бы одного сегодняшнего крупного европейского государственного деятеля. Скорее всего, вам это не удастся. Самые главные персонажи Европы евро — это такие личности как банкир, президент Бундесбанка. То, что он скажет, предопределит политику президентов и премьер-министров разных стран Европы.

И если социальная ткань сейчас разорвана, былые отношения взаимопомощи, делавшие возможным сосуществование внутри национальных государств, сегодня тоже рвутся. И это питает различные кампании, направленные против гомосексуалистов и лесбиянок, против мигрантов, различные кампании ксенофобии. Все, что раньше находилось в определенном равновесии, разлетается вдребезги в момент, когда эта война атакует национальное государство и превращает его в нечто совершенно другое.

Речь идет о сведении всех к общему знаменателю, о превращении всех нас в существа совершенно одинаковые и об утверждении в мире только одного образа жизни. Главным развлечением при этом должна стать информатика: информатика должна стать работой, главной человеческой ценностью должно стать количество кредитных карточек, а также покупательная и производительная способность. В случае с преподавателями это очень просто. Уже неважно, у кого больше знаний и опыта, сейчас главное — кто проводит больше исследований, от этого зависят зарплаты, социальная защита и место в университете.

Все это тесно связано с североамериканской моделью. Тем не менее, Четвертая мировая война приводит к противоположному эффекту, называемому нами «расщеплением». Парадоксальным образом мир не превращается в единое целое, а наоборот, раскалывается на множество частей. Несмотря на то что, как предполагается, граждане мира должны становиться все более похожими друг на друга, из существующих ныне различий возникают все новые и новые — гомосексуалисты и лесбиянки, молодежь, мигранты. Национальные государства действуют как одно большое государство-земля-акционерное общество, дробящее нас на множество осколков.

Если вы посмотрите на карту мира этого периода — периода окончания Третьей мировой войны — и проанализируете историю последних восьми лет, вы увидите, что произошел значительный передел мира, особенно в Европе, но не только там. Там, где раньше была одна страна — сейчас их стало много, и карта мира продолжает дробиться. Таков парадоксальный результат Четвертой мировой войны. Вместо глобализации мир раскалывается и вместо того, чтобы под действием этого механизма все жители мира становились все более одинаковы и подчиненными ему, между ними возникает все больше и больше различий. Глобализация и неолиберализм превращают мир в архипелаг. И этому необходимо навязать рыночную логику, подвести все под общий знаменатель. Это мы называем «финансовой бомбой».

Одновременно с возникновением людей, отличных от других, умножаются различия. У каждого молодого человека — своя любимая группа, свои понятия о жизни, например, в каждой стране есть панки и скинхеды. Сейчас отличные не только отличны, но и множат свои различия и ищут собственную идентичность. Очевидно, что Четвертая мировая война не предлагает им зеркало, где они могут увидеть, что объединяет их с остальным человечеством, напротив — им предлагается разбитое зеркало. И каждый выбирает доставшийся ему осколок и с ним — свое поведение в жизни. Пока власть чувствует, что в ее руках — контроль над архипелагом, над людьми, не над территориями, — она за себя спокойна.

Мир разлетается на множество осколков, больших и маленьких. Уже не существует континентов в том смысле, что кто-то чувствует себя европейцем, африканцем или американцем. То, что предлагает глобализация неолиберализма, — это сеть, сплетенная финансовым капиталом или, если угодно, финансовой властью. Если в этом ее узле — кризис, его эффект будет амортизирован остальной ее частью. Если в одной из стран существует определенный уровень благополучия, его эффект не распространится на остальные страны. Таким образом, эта сеть не действенна, все то, что нам об этом говорили — ложь мирового масштаба, речь, столько раз повторенная лидерами Латинской Америки, будь то Менем, Фухимори, Седильо или другие руководители соответствующих моральных качеств. В действительности оказывается, что сеть эта сделала национальные государства гораздо более уязвимыми. Сейчас она заканчивает их уничтожение, и на этот раз — за счет внутренних эффектов. И любые усилия любой из стран по достижению внутреннего равновесия и поиск собственного пути для своего народа оказываются тщетными. Все зависит от того, что произойдет в одном из японских банков, от того, как поведет себя русская мафия или спекулянт в Сиднее. Так или иначе, национальные государства не могут спастись, приговор им окончателен и обжалованию не подлежит. Когда национальное государство соглашается на вступление в эту сеть — потому что нет другого выхода, его к этому вынуждают, хочет оно того или нет, — оно подписывает собственное свидетельство о смерти.

В результате мировой рынок стремится к одному — к превращению всех этих островов не в страны, а в свои торговые центры. Можно попасть из одной страны в другую и увидеть везде одни и те же продукты, уже нет никакой разницы. В Париже и в Сан-Кристобале-де-Лас-Касас можно потреблять одно и то же; находясь в Сан-Кристобале-де-Лас-Касас, можно в то же время быть и в Париже и узнавать одни и те же новости. Это — конец национальных государств. И не только их — это конец людей, из которых состоят эти государства. Единственное, что важно, — это закон рынка; именно он определяет, что если ты производишь столько-то — то стоишь столько-то, а если потребляешь столько-то — то стоишь столько-то. Достоинство, сопротивление, солидарность — помехи. Все, что мешает превращению человека в машину по производству и покупке товаров, — это враг, который должен быть уничтожен. Поэтому мы говорим, что противником в Четвертой мировой войне является весь род человеческий. Не уничтожая его физически, она уничтожает в нем все человеческое.

Но, как это ни парадоксально, с разрушением национальных государств достоинство, сопротивление и солидарность возникают вновь и вновь. И нет уз более сильных и прочных, чем те, что существуют между группами отличных от других — между гомосексуалистами, лесбиянками, молодежью и мигрантами. Поэтому эта война ведется и против тех, кто отличается. Именно в этом — причины мощных расистских кампаний в Европе и Соединенных Штатах против тех, у кого смуглая кожа, тех, кто говорит на другом языке или принадлежит к другой культуре. В том, что остается от национальных государств, ксенофобия культивируется в виде угроз вроде: «Эти турецкие мигранты хотят отобрать у тебя работу», «Эти мексиканские мигранты приехали к нам, чтобы насиловать, воровать и распространять среди нас свои дурные привычки». Национальные государства или то немногое, что от них остается, поручают новым гражданам мира миссию избавления от миргантов. И потому процветают такие группы, как Ку-Клукс-Клан, и ко власти приходят персонажи такой выдающейся порядочности, как Берлускони. Все они привносят свой вклад в кампанию ксенофобии. Ненависть к другим, преследования всех, отличных от остальных, становятся мировым явлением. Перед лицом этой агрессии различия множатся и укрепляются. Я не хочу квалифицировать это как что-то хорошее или плохое, но сегодня это так.

⇐ Предыдущая 17 18 19 20 212223 24 25 26 Следующая ⇒