Приключения наших в стране полосатого флага
Сибирский пришелец
Южная Калифорния. Сан-Диего. Таможенный контроль в аэропорту.
— Что везёте?
— Только личные вещи.
— Оружие?
— Нету.
— Наркотики?
— Нету.
— Продукты?
Небольшое отступление. Джентльменский набор вопросов европейских таможенников: “Оружие? Наркотики? Валюта? ” в США отличается по третьему пункту и выглядит так: “Оружие? Наркотики? Продукты? ” Доллары их не интересуют. Но если ты в оплот демократии пытаешься внедрить недогрызенный огурец — тебе, подлому контрабандисту, труба. Не знаю, с чем это связано. Вероятно, чтобы в Америку не проникли всякие там пищевые инфекции.
Итак:
— Продукты есть? — спрашивает у меня таможенник.
— Господин инспектор, — отвечаю, — какие продукты, вы же по моему паспорту видите, что я прилетел из Советского Союза.
— Ну и что? — выразил недоумение блюститель.
— Как ну и что? У нас там жратвы не хватает — за ней в очередях полдня нужно выстоять. А в Америке с этим проблем никаких, зачем же мне, — дескать, — оттуда сюда пищу везти?
С моей точки зрения, это было настолько логично, что я очень удивился, как ему может быть что-то не понятно. Но это с моей, а он, видимо, живого “русского” видел впервые.
— А почему в Советском Союзе нет продуктов? — спросил архангел и окинул меня подозрительным взглядом. На его откормленном лике отразилось такое искреннее недоумение, а почему это, собственно, там нет продуктов, что я даже растерялся, не зная, как бы это ему подипломатичней втолковать.
— А, ясно! — воскликнул таможенник прежде, чем я почесал свои извилины. У вас там Сибирь, холодно, ничего не растёт!
Его физиономия снова обрела понимающий вид.
— Нет, у нас не Сибирь, а коммунизм, — заявил я прямо в лоб, плюнув на всякую там дипломатию.
— Ну и что? — снова не въехал блюститель и задал вопрос, на который я до сих пор не могу ответить:
— Ну, коммунизм. Так что, разве людей не нужно кормить?
Вытрезвитель Уолта Диснея
День пролетал сказочно. С крыльца центрального замка открывалась чудесная панорама на парк Микки Мауса: волшебный поезд, пыхтя, развозил пассажиров по павильонам, с “американских горок” доносились визги восторга, из-под земли, как грибы, то тут, то там вырастали небольшие подмостки с живыми оркестрами. Исполнив песенку, музыканты плавно опускались под землю, и там, где только что была сцена, снова, как ни в чём не бывало, прогуливались зеваки.
— Я буду последней дурой, если не открою в Америке филиал своей фирмы, — подумала Луиза.
Войдя в “Пещеру сорока разбойников”, предпринимательница из Конотопа села в лодку и не спеша поплыла по течению. Взгляд завораживали дивные сталактитовые узоры, на небольших, торчащих из воды островках нежились русалки, у подножья этих островков вальяжно, как швейцары у входа в дорогую гостиницу, прогуливались крабы. А в глубине пещеры Луиза увидела россыпи награбленных пиратами сокровищ! Освещённые тусклым факелом золотые украшения манили взор и подстёгивали фантазию.
— Конечно, своей фирмы у меня пока нет, —продолжала рассуждать бизнесменка, — но почему бы не начать с польской косметики? У нас она идёт отлично, а американцы тоже люди и не прочь купить что подешевле.
Неожиданно появились пираты. Они стали палить друг в друга из мушкетов, затем, заметив туристов, переключились на них — пули и ядра поднимали небольшие фонтанчики прямо возле плывущих по течению лодок. Было немного страшно, но ужасно забавно! Диснейленд!
Спасаясь от разбойников, публика укрылась в настоящих подводных лодках — из иллюминаторов было хорошо видно, как на дне, среди развалившихся сундуков с золотыми монетами и украшениями, юркали разноцветные рыбки, которые вмиг исчезали при появлении больших серых акул.
— А вдруг съедят конкуренты? — продолжала рассуждать деловая женщина. — Лучше займусь сигаретами — здесь Мальборо по 3.90 за пачку, а у нас — семьдесят центов! В Польше за доллар сдаю, а здесь что, за два не возьмут? С пачки навара доллар тридцать, с блока — 26 баксов, с ящика — почти 1000$! А с таможней что-нибудь придумаю. На то она и таможня, чтобы взятки брать.
Подводная лодка высадила пассажиров у хмурого замка. На его массивной двери было написано: “Осторожно! Дом с привидениями! ”
Войдя внутрь, Луиза увидела, как со стоящего в углу комнаты стола медленно сползла скатерть и вслед за ней на пол устремились страшные кровавые ручейки. Висящий на стене портрет злобно ей ухмыльнулся. В мрачном, слабо освещённом свечами зале, души умерших кружили в дьявольском танце, из-под земли доносились крики о помощи, а на выходе, глянув в зеркало, девушка обнаружила своё отражение, но вместо лица ей подмигивала густо размалёванная польским шминком голова индейца с дымящейся трубкой в зубах.
— Какая гадость. Но это знак свыше — с сигаретами я здесь точно накроюсь. Опасно и хлопотно. Нужно что-нибудь попроще.
Выскочив на улицу, девушка стала в хвост очереди на какой-то аттракцион.
Время потянулось медленно, из-за высокого забора доносились крики восторга, что-то огромное, разбрасывая во все стороны брызги, с большой высоты бухалось в воду, и вопли ужаса сопровождали это действо. Но Луиза мало обращала внимание на окружающее. Она была поглощена планами:
— “Гербалайф”! Как я сразу не догадалась! Пирамиды прогорают только в конце, а здесь, у кого ни спрашивала, никто об этой пищевой добавке не слышал! Я буду первая! Нет, не “Гербалайф”. “Сан Райдер”! Нет, “Ам Вэй”! “Амэрикан Вэй”! Это им близко! Это их стиль! А они, дураки, даже не знают, что это такое! Они вообще дураки! Голливуд им построили немцы, Уолт Дисней, кажется, ирландец, а Генри Форд, может быть, австриец? Я им...
— Мисс, прошу вас, — прервал её мысли служащий аттракциона.
Очнувшись, Луиза обнаружила, что стоит возле какой-то гондолы, в которой уже расположилось человек шесть. Свободным было только переднее место, на которое она и села. Пристегнув каждого пассажира мощным ремнём, служащий отошёл в сторону, и лодка, увлекаемая потоком воды, медленно куда-то поплыла. Ласковое калифорнийское солнце окутывало своими лучами волшебный парк, нежная музыка неторопливо сопровождала путешествие. Гондола двигалась мягко и непринуждённо.
— Да-да! Именно “Амэрикан Вэй”! — продолжали роиться мысли. — Не нужно ни стартового капитала, ни образования. И главное — никаких проблем с таможней! Как эти таможенники мне надоели! Наглые, и водкой от них не отделаешься, баксы, видите ли, им подавай!
Мелодия пустилась в лёгкий галоп, течение усилилось, сидящие в лодке схватились руками за борта. Было очевидно, что сейчас что-то должно произойти. Предчувствие пассажиров не обмануло — разогнавшись, гондола сначала резко устремилась вниз, потом вверх и... дух захватило от этого стремительного полёта. Течение успокоилось, и путешествие продолжилось в прежнем темпе.
— Так, в Конотопе я зарабатываю на “Ам Вэе” сто долларов в месяц. А здесь (Луиза окинула взглядом толпу) — тысячу! Нет (глянула ещё раз) — десять тысяч! Ведь если я привлеку хотя бы сто человек, а затем ещё сто, и каждый из них купит продукт, а продукт будут покупать, он хорошего качества, то это...
Скорость движения снова выросла.
— То это... сто на сто и на двести... миллион! Нет, два миллиона! А если каждый американец купит продукт? То сколько?
Музыка взвинтила темп, лодка, взяв длинный разбег, вошла в вираж — путешественники, вместе с Луизой, завопили от восторга!
— Как же я потрачу деньги? Кроссовки вот разваливаются... Нет, сначала нужно купить машину. Ладу, десятку. Одиннадцатку. Нет, Мазду. Ну что ты, миллионеры на Мазде не ездят! Я куплю Volvo! А затем построю дом в центре Конотопа. Нет, в центре Калифорнии! И начну заниматься благотворительностью. Как Сорос. Джордж Сорос.
Не предвещая никакой неожиданности из динамиков звучал лёгкий блюз, гондола, мерно покачиваясь, продолжала свой путь.
— А затем я открою в Конотопе Диснейленд! Да, да —Диснейленд! Он будет не хуже, чем этот! Даже лучше! И туристы со всего мира будут к нам приезжать! Да! А “Амэрикан Вэй” я переименую в “Конотоп Вэй”! Нет-нет, в “Топ Вэй”! А лучше в “Коп Вэй”! Да! Я им покажу, этим польским таможенникам, сколько крови у меня выпили, приеду, так и скажу — вы, пся крев, смотрите! Смотрите, кем я стала! И Пенькову покажу, так и скажу ему: “Ты, Пеньков, не женился на мне, а теперь смотри! ” А затем...
Лодка сделала плавный вираж и замерла на краю пропасти. Её нос с сидящей на передней скамейке Луизой с каждой секундой всё больше и больше кренился в бездну. Глянув вниз и завопив от ужаса, пассажиры бросились было за борт, но плотные ремни, намертво пригвоздившие их заботливой рукой служителя аттракциона, не дали никому пошевелиться. Внутренности сжались в комок, животный страх сковал члены, а разум шептал: “Всё кончено! Баста! ”
Через мгновение лодка с сидящими в ней людьми сорвалась вниз. Мощный плеск приземлившейся на воду посудины заглушил душераздирающие крики.
Когда всё успокоилось, пассажиры захлопали от восторга.
— Дураки! — пробурчала Луиза. — Так, о чём это я там думала?.. Не помню... Чёрт, совсем вылетело из головы...
