Развивающее обучение, труд, нравственные ценности), оценка

«Избавитель бедных. Народный проповедник. Отец сирот. Ос­нователь народной школы. Воспитатель человечества. Человек. Граж­данин. Всё для других. Для себя ничего». Эта надпись на надгроб-

 

ном памятнике И.Г. Песталоцци, сделанная его современниками, помогает сегодня понять духовные основы жизненного подвига ве­ликого швейцарского педагога, оценить уникальность его вклада в европейский историко-педагогический процесс.

Демократ и гуманист Песталоцци со студенческих лет мечтал помочь своему народу «подняться» из нищеты и невежества к ра­зумной, осмысленной, материально обеспеченной жизни. Свои со­циально-реформаторские идеалы просветитель связал с образовани­ем народа, воплощал их в более чем полувековой педагогической деятельности. Его опыт организации воспитательно-образователь­ных заведений для детей и юношества, теоретическое осмысление своих наблюдений и поисков, рождённые его патриотическими ус­тремлениями, приобрели общечеловеческий универсальный харак­тер. В 1792 г. Законодательное собрание революционной Франции удостоило Песталоцци звания французского гражданина в числе восемнадцати иностранцев — поборников свободы и демократии.

Мировоззренческие, духовно-нравственные основы педагоги­ческой системы Песталоцци — сложный синтез представлений, идеалов и ценностей, корни которых и в христианской тради­ции, и в идеологии Просвещения, и в немецком романтизме, а почва — духовная жизнь Европы последней четверти XVIII — первой четверти XIX вв.

Антропологическая концепция педагога зиждется на призна­нии священной, божественной основы «хода развития человечес­кого рода». По сравнению с Руссо и Локком, это другие масштабы педагогического видения: ориентированность не на «мудрость» вос­питателя и не на «частного человека», а на «человечество», при­званное внести в ход развития ребёнка, члена рода человеческого «божественные и человеческие начала». В соответствии с христи­анской традицией, Песталоцци «возвышает» человека и вместе с тем далёк от идеализации человеческой природы. «Истинно чело­веческое», отличающее человека от других живых существ: «ум, сер­дце, рука» — вызревает в борении с «животным началом». Воспита­ние призвано помочь этому естественному процессу — «подчинить притязания нашей животной природы нашему духу» (1, 337). А для этого необходимо знание законов природы человека, «если не чёт­кое знание», то «живое внутреннее ощущение того пути, по которо­му идёт сама природа, развивая и формируя наши силы» (там же). Таким образом, Песталоцци «переоткрывает» идею Коменского о необходимости научного обоснования педагогического процесса — на базе антропологических знаний.

В своей главной книге «Лебединая песня» (1826) Песталоцци попытался сформулировать и педагогически осмыслить наиболее «общие» законы развития природных сил и способностей. Это не-

преодолимое стремление- > , 1ждой силы к собственному развитию и совершенствованию (ими I и ич состояния безжизненности и неумело­сти и стать развитой силом) '•): < > чакон равновесия, взаимосвязанно­сти и гармонии развития шч-.ч сил, вытекающий из единства челове­ческой природы, противостоящий односторонности развития — ущер­бности человеческого в чсжжске. Это закон развития каждой из сил посредством «упражнений». И то же время каждая сила имеет свои законы развития: ум разминается через акт мышления, сердце — че­рез проявляющиеся на дел г любовь и веру, способности к материн­ству лишь практически упражняясь (1, 338—339). Природосообраз-ное воспитание есть развитие на основе этих законов «задатков и сил человеческого рода» (1, 337).

Отсюда природосообразное воспитание есть стимулирование саморазвития. Оно вызывает стремление к совершенству, к цель­ности личности: возвышает силы человеческой души «до чистей­шего благородства», развивает умственные силы до самостоятель­ного познания истины, физические силы — до способности к мастерству, «прививает ребёнку общее стремление к совершенству во всей его жизненной деятельности» (1, 350). Безусловно, это иной, чем у Руссо, аспект в трактовке соотношения воспитания и развития. — Обосновывается право и обязанность педагога ак­тивно влиять на природные процессы развития человеческого в каждом индивидууме, на действенную помощь ребёнку в том, чтобы он «облагородил себя», на использование с этими целями культурного опыта человечества в сферах познания, духовно-нрав­ственной жизни, практической деятельности.

Необычным, по сравнению с воззрениями предшественников и последователей Песталоцци, был его взгляд на условия и возмож­ности реализации принципа природосообразности. С одной сторо­ны, этот принцип отражает «дух и жизнь нашей внутренней приро­ды», с другой — ему противостоят и несовершенство человеческой природы («преобладание плоти над духом», врождённые наклоннос­ти^ одностороннему развитию), и несовершенство человеческой культуры, и внешние обстоятельства (уклад сословной, семейной жизни и многое др.), и, наконец, учитель, который будет приме­нять средства природосообразного воспитания в «соответствии с осо­бенностями своей индивидуальности» (1, 351). Это противоречие мыслитель считает вечным, им объясняет ход развития культуры, а природосообразность воспитания оценивает как «великую цель всей человеческой культуры», «цель человечества»: ему «вменяется в дол! стремление к этой цели», и именно этому стремлению «мы обич; н ми той степенью культуры, до которой цивилизованный мир вскшы сился в нравственном, умственном и физическом отношении» (1, 352—353). В такой трактовке природосообразность воспитания вы-

носится за традиционные трактовки принципа индивидуальной пе­дагогической деятельности — обосновывается как ведущий «закон хода развития человеческого рода». — Антрополого-педдгогические воззрения приобретают цельность.

Своё служение идеалу природосообразного воспитания Песта-лоцци воплотил в теории элементарного образования. Её основная идея выявление «простейших» элементов — первооснов познания мира, нравственной жизни, практической трудовой деятельности; ус­тановление взаимосвязей между этими элементами сфер культуры; выстраивание на такой основе постоянно усложняющейся системы нравственного, умственного, физического, трудового воспитания в их единстве. Педагогика Песталоцци в конкретике содержательной и процессуальной сторон обучения ориентирована на семейное вос­питание и народную школу («Книга матерей или Руководство для матерей, как учить их детей наблюдать и говорить», «Азбука на­глядности, или наглядное учение об измерении», «Наглядное уче­ние о числе» и др.).

Страстный защитник народных интересов, проповедник распрост­ранения просвещения в народной среде, создатель учебно-воспитатель­ных заведений для обездоленных детей, Песталоцци разработал новый тип народной школы, содержание и методику начального обучения. Его предшественником был Коменский («школа родного языка»). Однако ко времени Песталоцци сохранились лишь учебные книга великого сла­вянина. И Песталоцци, по сути, поднимал целину.

Основания народной школы теоретик усматривал в языке наро­да, в его религии, в традициях семейного воспитания, в укладе на­родной жизни, т.е. в той естественной среде, где растёт ребёнок. Школа должна как бы вырастать из народной жизни, обогащать и усовер­шенствовать её воспитательные влияния на ребёнка — возвышая тем самым и ребёнка, и среду. Связь школы с жизнью должна быть орга­ничной, ориентированной на ребёнка как члена среды, на его само­утверждение и самоопределение в этой среде. Раскрывая свою мечту в образах и картинах школьной жизни («Лингарт и Гертруда»), Пес­талоцци показывает, как учитель стремится учесть запросы к школе разных групп населения деревни; помочь детям осмыслить их лич­ный опыт, связывая обучение с жизнью, расширяя представления ребёнка о жизни деревенской округи, об истории деревни, о заняти­ях людей; включить в этот процесс и дс репс некого пастора, убедив его приблизить процесс религиозного нос питания к особенностям личного опыта крестьянских детей, к детской пере, и искусных ре­месленников и т.д. (1, 303—313). Вместе с тем школа расширяла кру­гозор ребёнка — выводила его благодаря шмпиям за деревенскую околицу в большой мир родины и челонгчгс I на (знания географи­ческие, исторические, природоведческие).

 

На прочной основе связи школы с жизныо строится обучение. В соответствии с принципом природосообразности, процесс обуче­ния рассматривается Песталоцци как процесс развития умственных сил в мыслительные интеллектуальные способности. С такой точки зрения традиционное для начального образования обучение чтению, письму, счёту должно специально организовываться как процесс развития способностей к познанию, который опирается на природ­ные законы развития умственных сил, обеспечивает сознательную деятельность в этом мире. Это способности воспринимать речь — её элемент «слово», состоящее из звуков; воспринимать форму — её элемент «линия», лежащая в основе любого начертания (от рисова­ния линий к написанию букв); воспринимать количество — его эле­мент «единица». Средством развития этих способностей и соответ­ственно овладения знаниями, умениями и навыками теоретик из­бирает «наглядность» (по терминологии Песталоцци, «предметное обучение»), что психологически обосновывается ролью в познании чувственного восприятия, стимулирующего акт мышления и даю­щего «материал» для самостоятельного сопоставления, различения, сравнивания предметов — «ясного осознания их» (1, 345). При та­кой организации познавательной деятельности исключалась тради­ционная для первоначального обучения чтению, письму, счёту дрес­сировка. Мало того происходил процесс развития способностей к «исследованию и суждению», которые высоко ценились Песталоц­ци и в плане личной культуры человека, и в плане развития «куль­туры человечества». Развитие наблюдательности, памяти, мышления, речи в «предметном обучении» дидакт связывал и со специальной системой упражнений. Итак, теория элементарного образования Песталоцци есть теория развития в процессе усвоения знаний по­знавательных сил и способностей ученика, а созданные и реализо­ванные им методики первоначального обучения — первый в исто­рии образования вариант развивающего обучения.

Народная школа не мыслилась Песталоцци без практической, трудовой деятельности. Эта идея име; а утилитарные основания: помочь народу освободиться от нищеты, поднимая с помощью тру­дового обучения в школе качество труда, и педагогические, выте­кавшие из принципа природосообразности воспитания. Естествен­ные стремления ребенка к практической деятельности как выраже­ние вовне деятельности духовной, естественные способности чело­века к мастерству, воплощённые потенциально в его физической природе, нуждаются в искусстве развития не менее, чем умствен­ные силы и способности.

В поисках «элементов» практической трудовой деятельности, связанных прежде всего с «рукой» человека, Песталоцци выходит на идею «азбуки умений» (колоть, резать, бросать и т.д.), обучение

 

которым должно осуществляться в «материнской школе», чтобы с ранних лет вырабатывалась трудовая сноровка, привычка к трудо­вому усилию. В школьные годы труд ребёнка усложняется: ориен­тируется уже на специальные навыки и умения. В опыте Песталоц-ци — это овладение рядом ремёсел, сельскохозяйственным трудом, что создавало разнообразие деятельностей и тем самым обеспечива­ло разносторонность развития способностей как физических, так и духовных. Согласно сформулированному теоретиком закону равно­весия и гармонии развития способностей, Песталоцци включает в процесс развития способностей к мастерству как труд, так и обуче­ние, обогатив его практической деятельностью, связав с жизнью, с осмыслением личного опыта, направив на овладение способами и приёмами мышления и действия. Свою позицию он обосновывает тем, что «внутренняя сущность» формирования всех способностей к мастерству и профессии заключается в формировании духовных сил человеческой природы... если человек хорошо обучен... считать, из­мерять...чертить, то он в себе самом уже содержит глубокие, важ­нейшие основы всякого мастерства и всякой умелости» (1, 347). Последний тезис иллюстрируется описанием того, как ученики на­родной школы «ловко» включались в новый для них ремесленный труд, а мастера охотно брали их на работу («Лингард и Гертруда»).

В советской историко-педагогической литературе внимание акцен­тируется на утилитарном назначении труда в теории Песталоцци. Высо­ко оценивается его идея «общей» «политехнической» подготовки к бу­дущей трудовой деятельности (политехническое образование ведущая идея советской педагогики), отмечается как недостаток его опыта «ме­ханическое, а не органическое соединение обучения с производитель­ным трудом» (2, 73). Представляется, что существеннее и справедливее по отношению к воззрениям великого гуманиста подчёркивать не столько то, что «Песталоцци стремился подготовить детей трудящихся к пред­стоящей им работе», сколько «общечеловеческую» педагогическую цен­ность обоснования трудового воспитания как целенаправленного разви­тия природных сил гармоничного человека; оценивать не пути и сред­ства, которые использовал Песталоцци, сколько сами идеи развития способности к мастерству вкупе с развитием духовных сил, духовной жизни ребёнка.

Духовно-нравственное воспитание Песталоцци рассматривал как наи­важнейшую задачу народной школы. В качестве элемента развития нрав­ственных способностей человека им определялась любовь, а религиозно­сти — вера. Истоки нравственного и религиозною развития дитяти — в материнской любви, в семейных отношениях, оа юванных на любви, ис­кренности, доверительности, в упорядочен! юм укладе семейной жизни. И народная школа призвана продолжить естестксш (ме процессы —обла­городить их, утверждая моральные нормы и гребок и шя в организации всей

 

школьной жизни, влюСкм! 41 •! ими, поста детей, в системе складывающихся отношений; обосновывая, -ч.ты тонируя» нравственное поведение «сло­вом Божиим». Детское шкош.мос сообщество мыслится Песталоцци как большая семья, жизнь когорт! направляется любящим, заботливым и вместе с тем строгим и требовательным учителем — «отцом»).

Какие же нравствен т, к- ценности должна формировать народная школа? Песталоцци на первый 1 шан поставил упорный, серьёзный труд, стремление к разумным, полезным занятиям в противовес праздности, лени, болтовне. Столь же стро! опив требованиях смелости, прямоты, простосердечия, нетерпим к притворству, лжи, лицемерию, алчности, нечестности — ценил «ясный и открытый нрав», «действенную и ску­пую на слова любовь к ближнему» (1, 307), добивачся аккуратности, стремления к чистоте, порядку в любом деле. Видя в девочках будущих матерей, он стремился уберечь их души от пороков, возвысить их, на­учить воспринимать красоту природы и человека: «им суждено дать счастье будущему поколению» (1, 312).

По Песталоцци, нравственные ценности человека — «фундамент для внутреннего равновесия и спокойствия», следование им дает уверенность в своих силах, рождает энергию и оптимизм. Народная школа утверж­дает ребенка в его нравственном отношении к миру и самому себе всем укладом жизни, бодрой и разумной деятельностью, «Словом» учителя, его последовательными требованиями нравственного поведения и стро­гих оценок любого отступления, любого нарушения этих требований. Песталоцци настаивал на необходимости активной, страстной, неприми­римой позиции учителя в отношении проявления пороков в поведении детей. Он опирался на личный опыт перевоспитания: стимулирование стремления детей «заслужить одобрение учителя», «чувствуя, что они не то, чем должны были бы быть,... удваивали свои усилия... Почти неве­роятным может показаться, как дети выросли за это время духовно и как окрепло их сознание» (1, 310). Гениальный педагог в течение меся­цев достигал нравственного здоровья детского сообщества, недавних бродяг, нищенствовавших, озлобленных, не владевших элементарными навыками человеческого общежития.

Итак, в теории и практике Песталоцци народная школа, имевшая научным основанием принцип природосообразности, органично вырас­тала из естественной для ребёнка социальной, природной, культурной среды, и тем самым неизбежно становилась школой развития. Благода­ря Песталоцци одна из мировоззренческих идей Просвещения — «мас­сового народного образования» — приобретала реальную, гуманную тг-орию народной школы. Однако и в XIX в. в образовательных практи­ках европейских стран традиционно сохраняла свои позиции школа у к-бы. Использовались лишь отдельные идеи Песталоцци, а разработан ш.н-им методики начального обучения (наибольший интерес вызывала идеи наглядного — «предметного» обучения) адаптировались к школе учёбы

Сопоставляя педагогические системы Локка, Руссо, Песталоцци, мы отдаём дань особым заслугам великого швейцарского педагога. Для него педагогика не являлась прикладной философией: он поднимался к фи­лософским концепциям от своего эмпирического опыта, по сути, длитель­ного, высоко результативного, «опережающего эксперимента». Обратив­шись к процессам развития и саморазвития духовных и физических сил человека, Песталоцци обосновал идею психологизации обучения и вос­питания, идею социологизации народной школы. В трактовке воспита­ния как взаимодействия педагога и ребёнка он искал меру между автори­тарностью педагога и свободой воспитанника. Ориентируясь на естествен­ное, свободное развитие природных сил ребёнка, выступал за активное педагогическое руководство, за прямое обращение учителя к самосозна­нию ученика (что отнюдь не снимало значимости косвенного педагоги­ческого воздействия, скрытой позиции педагога). Воспитание, по Песта­лоцци, предстаёт как процесс регулируемого развития, направленного на максимально возможное для ребёнка достижение умственной самостоя­тельности, практической умелости, нравственно-духовного роста.

Принимая идею Руссо об искусстве воспитания, Песталоцци стре­мился найти научные основания воспитательной деятельности, на их базе разработать «практическую педагогику» и тем самым спо­собствовать тому, чтобы воспитатель овладевал мастерством воспи­тания. В этом плане особенно значимыми для европейского учи­тельства были разработанные Песталоцци методики развивающего обучения. Песталоцци, по праву, считается основателем (переотк-рьшателем Коменского) педагогики народной школы, интенсивно развивавшейся во второй половине XIX в. в связи с ростом в евро­пейских странах начального образования.

В теоретической и практической деятельности И. Г. Песталоцци гуманистическая традиция серьёзно укрепилась в общественном и педагогическом сознании, обогатила педагогические универсалии новыми «жизнесмыслами», которые раздвигали «рамки» традици­онных представлений о воспитании, открывали новые перспективы развития педагогической мысли, прогнозировали её (гуманистичес­кой традиции) доминирование по мере утверждения в культуре идеи самоценности человека, по мере укрепления демократических, пра­вовых начал в общественной жизни.

ЗАДАНИЕ ДЛЯ САМОСТОЯТЕЛЬНОЙ РАБОТЫ

1. В «Лебединой песне»(см. Хрестоматия...) выделите трактовки природы человека, законов развития природных сил и способ­ностей, попытайтесь соотнести их современными представлени­ями, с Вашими взглядами.

 

2. Познакомьтесь с описанием народной школы в педагогическом

романе «Лингард и Гертруда» (см. Хрестоматия...), с решением опросов «школа и социум», «воспитание и культура», «школа и труд».

3. Рассмотрите ведущие компоненты теории народной школы, Мож-

но ли, по Вашему мнению, оценить ее как теорию школы раз­вития человека? Обратите внимание на термины: формальное образование, развивающее обучение, политехническое образова­ние. Что затрудняет, на Ваш взгляд, практическую реализацию современных концепций развивающего обучения?

4. В чем Песталоцци «переоткрыл» Коменского? Что принял и в
чем не согласился с высоко почитаемым им автором «Эмиля»?

ЛИТЕРА ТУРА

1. Хрестоматия по истории зарубежной педагогики. М., 1971.

2. Константинов Н.А., Медынский Е.Н., Шабаева М.Ф. История педаго­
гики. М., 1974.

3. Очерки истории школы и педагогики за рубежом. Ч.II. М., 1989.

4. Педагогическое наследие. Я.А. Коменский, Дж. Локк, Ж.-Ж. Руссо,
И.Г. Песталоцци. М., 1988.

5. Ротенберг В.А. Песталоцци /Педагогическая энциклопедия: в 4-х то­
мах. Т.З. М., 1966.

⇐ Предыдущая12345678910Следующая ⇒

Поделиться: