Проблемы и особенности половой идентификации у девочек

 

Согласно положению 3. Фрейда об эдиповом комплексе девочка стремится стать «папиной дочкой» и конкурирует с матерью в женственности. Если при этом на объект идентификации накладывается чрезмерная амбивалентность к объекту идентификации, то это может выливаться в невротический конфликт и в трудности интериоризации половой роли.

Спокойное течение латентного периода, связанного с освоением женской половой роли, когда девочки выглядят «куколками», «прелестницами» и «милашками», резко обрывает пубертатный кризис. Физиологическое созревание актуализирует идентификационный процесс, усиливает конкурентные переживания, связанные с принятием взрослой женской роли. Особенности принятия половой роли во многом определяются взаимодействием девочки с другими женщинами в семье (матерью, бабушкой, сестрой).

Синдром Золушки

На рис. 8 можно увидеть триумф женственности. Восьмилетняя Ира изобразила себя идеализированной красавицей, обладающей всеми формальными атрибутами своего пола (причёска, ресницы, полные губы, большие глаза, серьги, юбка).

Обретение женственности позволяет Ире вмиг «возвыситься» над своими невзрачными соперницами и стать ближе к отцу. Младшая сестра заблокирована в кресле символичного вида, накрыта одеялом и отделена от отца вазой с цветами.

Проекцией ревности на отношения между отцом и матерью служит крестообразно заштрихованный мяч. Навязчивость и интенсивные попытки контроля своих переживаний в отношении всех членов семьи отражаются также и в крестообразных узорах на их одежде.

Самой женственной фигурой на рисунке является изображение испытуемой. Об этом свидетельствует даже одежда: Ира носит традиционно женский наряд – юбку, а мать и сестра – брюки. Неустойчивость Ириного положения подчеркивает «бахрома» ее юбки – тревожная обильная штриховка области ступней.

Рис. 8

«Папина дочка»

Семилетняя Ульяна, как видно на рис. 9, очень хочет стать «папиной дочкой» и уже добилась определённых успехов на пути к этому. Девочка изобразила себя играющей с папой на кровати, причём особенное внимание следует уделить папиным ногам, которые изображены так символично, что об особенностях такой игры остаётся только строить гипотезы.

Изображение люстры (потребность в любви) в комнате, где спит мать, лишь подчёркивает амбивалентное к ней отношение. В целом же спящая в отдельной комнате мать не будет мешать играм дочери.

Рис. 9

Hа рис. 10 комплекс Электры показан более изысканно и завуалировано. Девочка очень похожа на мать и ни в чём не уступает ей в женственности. Центральной темой этого рисунка выступает соперничество девочки с матерью, наградой победительнице будут сумки с продуктами (любовь), с которыми идёт отец.

По рисунку видно, что мужчина в семье имеет несколько растерянный вид, замерев, словно Asinus Buridani inter duo prata (буриданов осёл меж двух лужаек).

Обе дамы очень привлекательны, кого же он выберет? Очевидно, что этот вопрос дочь решила в свою пользу. Мать занята мытьём посуды (довольно депрессивное занятие) и не может видеть, как отец с дочерью смотрят друг на друга. Кроме того, девочка играет с котом, хотя по рисунку видно, что она как бы протягивает или показывает символическое животное отцу, предлагая свою женскую привлекательность.

Рис. 10

Трудности идентификации с матерью

Иногда случается, что девочка испытывает значительные трудности идентификации с матерью, не может позитивно принять взрослую женскую роль. Часто это случается по причине конфликтных отношений в семье, при отсутствии мужчины, при маскулинной, сильной, подавляющей матери или, наоборот, при очень женственной матери (с которой трудно соперничать в привлекательности).

В случае восьмилетней Леры (рис. 11) тревога в отношении своей привлекательности вылилась в периоды депрессивного настроения.

 

Очень привлекательная, сексуальная и молодая мать Леры занята своими делами (разговаривает по телефону) и устройством личной жизни (в семье нет отца). В квартире часто бывают мужчины, о чём красноречиво свидетельствует фаллическая символика в виде дверных ручек в комнате матери. Внешне невзрачная и неконкурентоспособная дочь вынуждена постоянно оставаться одна в своей комнате, играя с кошкой или подслушивая мамины разговоры в соседней комнате. Озабоченность своей женской ролью наглядно показывает огромное изображение кошки – символа нехватки эмоционального тепла и выражения амбивалентных чувств к матери.

Рис. 11

В некоторых семьях роль отсутствующего отца целиком берёт на себя мать, и без того обладающая мужественным, сильным, стеничным характером. В этом случае усвоение дочерью аспектов маскулинности и фемининности проходит в процессе конфликтов и противоречий самоидентичности, которая может иметь негативный вектор.

Кристина, 14-летний подросток (рис. 12), испытывает значительные трудности в принятии эталонов полоролевого поведения.

Мать девушки состоит в секте и активно ведёт пропаганду своего движения, при этом следует отметить её маскулинные качества: решительность, настойчивость, активность, целеустремлённость в продвижении сверхценных идей. В то же время она является всё же женщиной, а значит, семейным объектом для женской идентификации. Дочь конфликтует с матерью, уходит из дома, бродяжничает неделями – ищет свою идентичность.

На рисунке девушка попросту отрицает женские половые признаки в изображении матери (они закрыты креслом). Собственная половая идентичность тоже размыта – грудь на рисунке закрыта руками, а ноги спрятаны под стол. Девочка испытывает потребность в принятии и любви: она ест, но тарелка пуста – черствость и эмоциональная холодность матери; тогда девочка ищет принятия на улице и ведёт себя девиантным образом – на рисунке она курит.

Рис. 12

Синдром куклы Барби

Случается, что девочка не просто идентифицируется с матерью и стремится к принятию женской половой роли, но и возводит такое стремление в культ. Нарочитость, манерность, гипертрофированная женственность изображения таких фигур обычно сочетаются с формирующимся истероидным характером в реальности.

На рис. 13 красиво всё: мама, дочка, очаровательное солнышко, полногубый и женственный папа. Несмотря на кинетическую инструкцию, рисунок статичный, хотя пятилетняя Вика пояснила: «Мы все гуляем».

Особого внимания заслуживают руки персонажей, которые больше похожи на клешни и совсем не соответствуют размерам туловища. Демонстративные, театральные черты характера в сочетании со склонностью к фантазёрству и лживости в будущем могут составить ядро невротического или личностного расстройства. Особенно это вероятно при несовпадении завышенной самооценки и уровня притязаний с реальными достижениями в школе, которые будут ограничиваться лишь сферой вымысла и фантазии.

Рис. 13

 

Другие темы

 

Сиблингоеое соперничество

Рождение второго ребёнка в семье можно сравнить со свержением царя с трона, когда «царствующий» и окруженный любовью и заботой первенец вынужден спуститься с пьедестала своего первенства.

Конфликты между братьями и сестрами за родительское внимание иногда приобретают катастрофические размеры. Практика показывает, что воспоминания людей о своём детстве, наблюдение за поведением детей в семье и детском саду носят открытые проявления агрессии, жестокости, ревности, зависти в отношении своих братьев и сестёр. Ребёнок может открыто заявлять о своих чувствах: драться, дразнить, высмеивать, заявлять родителям, чтобы ребёнка забрали обратно, или маскировать свои истинные чувства защитным механизмом реактивного образования, проявляя чрезмерное восхищение вторым ребёнком. В нашей культуре реактивное образование (подмену негативных чувств на позитивные и социально одобряемые) чаще используют девочки [5].

Такие переживания могут возникать у детей любого возраста и пола, вне зависимости от порядка появления в семье. Естественно, что всё это накладывает заметный отпечаток на особенности психосексуального развития, восприятия своего места в семье и сценария деторождения собственных детей уже во взрослом возрасте.

Так, мама шестилетней Вали (рис. 14) ждёт второго ребёнка. На рисунке мама готовит пищу, что символизирует заботливость и удовлетворение потребности в любви. Девочка же накрывает на стол (готовится к приёму пищи – любви), осознавая, что с приходом второго ребёнка ей придётся потесниться с места единственной и любимой дочери. Даже тарелки на столе ассоциативно больше напоминают куриные яйца, из которых вот-вот должен вылупиться цыплёнок.

Кроме того, особо стоит отметить акцентированность материнского передника (живота), на который проецируется детское стремление контролировать нарастающую тревогу. А появление братика в семье уже совсем близко, тучи сгущаются…

Рис. 14

Рис. 15 показывает негативное отношение шестилетнего Максима к своей маленькой сестрёнке.

Сын ревнует и завидует младенцу (изображён значимо первым на рисунке), который находится в коляске, больше похожей на могильную насыпь под лучами огромного палящего солнца (символ родительской любви, которая последнее время «греет» только сестрёнку).

Какой участи Максим бессознательно желает ребёнку, догадаться не сложно. Первенец не только завидует младенцу, но и находится в разгаре эдиповых переживаний. Об этом свидетельствует доминантный и высокий отец (причисленный к «враждебному лагерю» сестры) и мама-подружка, взявшая руку сына. Максим пытается контролировать свои амбивалентные чувства к сестре и отцу, что проявляется в тревожной штриховке коляски и крестообразных спицах в её колесиках.

Рис. 15

Восьмилетний Алёша в своём рисунке оригинальным образом решает актуальные вопросы соперничества с сестрой и собственной половой идентификации (рис. 16).

В реальной жизни Алёшина сестра выше брата, хотя и младше его на год, при этом отец с большей лаской относится к ней. Эту дилемму мальчик в рисунке решает просто: ставит на колени сестру, сам залезает на камень и становится выше, что несколько облегчает его идентификационные устремления.

Рис. 16

Бывает, что ребёнок попросту «забывает» нарисовать конкурента в борьбе за родительскую любовь. Так, из рис. 17 видно, что младшему брату 13-летнего Игоря не хватило места в семье, он «не поместился». Игорь и его сестра-близнец отгорожены от родителей неприступным забором из острых лыж и лыжных палок. На куртке отца пуговицы, на куртке матери карманы, в то время как куртка Игоря объединяет в себе перечисленные детали родительской одежды. Это лишь подчёркивает зависимость и стремление к родительскому вниманию.

Рис. 17

Эмоциональная депривация

Эмоциональная депривация, нарушение эмоционального взаимодействия между матерью и ребёнком в раннем детстве и отроческом возрасте могут иметь отдаленные последствия, выражающиеся в холодности по отношению к другим людям, неспособности сопереживать, снижению эмоциональной отзывчивости, неспособности вербализовать собственные эмоциональные переживания и неумение правильно распознавать переживания других людей.

Не случайно многие психологи говорят о нарастающей «шизоидизации нации» среди детского и подросткового населения России, когда дети, испытывая дефицит эмоционального общения с родителями, аутизируются, замыкаются в себе, становятся эмоционально холодными, уходят в мир виртуальных грёз.

Эмоциональная депривация проявляется не только у воспитанников детских домов, но становится частым явлением и в полных семьях. Это может быть связано с длительной госпитализацией родителей или детей, психологическим отказом от ребёнка, отъездом, разводом, пребыванием ребёнка в детском саду, оздоровительном лагере или у бабушки на даче.

Стрессы, интенсификация ритма жизни, экономическая нестабильность вынуждают родителей много времени тратить на поиски материальных средств, что часто идёт в ущерб общению с ребёнком – у родителей попросту может не хватать на него сил и времени. Всё это способствует развитию у ребёнка неутолимого эмоционального голода и искажает формирующийся образ Я.

Нестабильные эмоциональные отношения с близкими приводят к восприятию образа Другого как непостоянного. Восприятие значимых других постоянно колеблется между идеализацией и обесцениванием, либо ребёнок может постоянно требовать внимания к себе или же попросту изолироваться от контактов с окружающими людьми.

В ситуации депривации ребёнок, активно исследующий окружающий мир и испытывающий потребность в поддержке взрослого, обнаруживает лишь пустоту, безразличие, неизвестность. Интериоризация подобных паттернов разрушенного эмоционального отношения приводит к формированию широкого круга психопатологий, центральными в которых являются страхи потери, смерти, пустоты. Эмоциональная неудовлетворённость ребёнка в живых, тёплых человеческих контактах очень часто закладывает основу развития личностной патологии, депрессии, неврозов, психосоматических расстройств.

Рис. 18, выполненный восьмилетней Настей, очень наглядно показывает её эмоциональную отстранённость от семейных дел.

Прыгалки Насти служат символической границей, защитной сферой её личного пространства, в которое мало кто способен проникнуть. В жизни замкнутая и нерешительная девочка в то же время зависима от родителей, о чём свидетельствует схожесть пуговиц у дочери, папы и мамы.

Рис. 18

После того как семью 13-летней Лены (рис. 19) оставила мать, уехавшая с любовником в другой город, девочка резко изменилась в поведении. Она практически перестала посещать школу и вместо уроков долгими часами бродила одна по городу.

В семье, изображённой на рисунке, девочке попросту нет места – «она в школе». Сильно переживая разлуку с матерью и испытывая к ней смешанные чувства, она ни с кем из членов семьи не может найти понимания. Фигура отца повёрнута спиной и «капсулирована» комнатой, младший брат тоже переживает уход матери из семьи, о нестабильности его положения в рисунке свидетельствует стул. Брат тоже на грани срыва и «падения».

Роль хозяйки и объекта для идентификации берёт на себя строгая, «кастрирующая» бабушка (по линии отца), которая хозяйничает в семье, но навряд ли сможет заменить детям настоящую маму…

Рис. 19

Андрей 14 лет был взят в пятилетнем возрасте из детского дома (рис. 20). В анамнезе мальчик пережил длительную эмоциональную депривацию и сейчас доставляет своим приёмным родителям немало хлопот. Делинквентный и акцентуированный подросток делает весьма эмоциональный рисунок.

Обилие мебели, небрежность и неустойчивость линий, общая неряшливость рисунка передают напряженность, неустойчивость, нестабильность аффективной сферы подростка. Наследственность или среда послужили причиной девиантного поведения? На этот вопрос однозначно ответить очень сложно.

Рис. 20

Рис. 21 целиком подчинён теме заполнения эмоционального вакуума.

В семье 14-летнего Ярослава есть материальный достаток, но нет эмоционального тепла и взаимопонимания. Мать и отец подростка успешно ведут бизнес, причём дело у каждого своё. Редкими вечерами вся семья собирается за просмотром огромного телевизора.

Отсутствие фигур в рисунке с лихвой компенсировано мебелью, которая как бы заполняет эмоциональную пустоту. Из обитателей квартиры полностью прорисована только собака по кличке Беримор – единственный друг Ярослава.

Рис. 21

Симбиоз

Симбиоз представляет собой негативную форму детско-родительских отношений, когда взаимозависимость обусловлена переживаниями полного «слияния» и «растворения» в другом человеке.

Участник симбиотических отношений не имеет границ собственного Я, у него отсутствует потребность в собственной индивидуальности, он желает раствориться в другом. Симбиотическая связь матери и ребенка характеризуется отсутствием, стиранием в сознании родителя границ между «Я» и «мой ребенок».

Если ребёнок не оправдывает родительских ожиданий, то эта «плохая» часть ребёнка отвергается родителем, и границы Я становятся предельно открытыми и уязвимыми для любого вторжения из внешнего мира. Детско-родительский симбиоз оказывает негативное воздействие на формирующийся образ Я и картину мира ребёнка, делает его самоидентичность диффузной и спутанной.

Симбиотические отношения между членами семьи чаще всего изображаются сближением или совмещением фигур друг с другом (рис. 22). Так, на рисунке семилетней Наташи сразу видно, кто кому близок.

Девочка переживает кризисный период в жизни – она конкурирует за внимание отца с матерью и младшей сестрёнкой. Испытывая амбивалентные чувства к матери, она дарит ей цветы и в то же время поворачивает лицо от отца. Папа тоже заслуживает цветов, может, он в этом случае обратит внимание на Наташу. Однако пока отцовским вниманием полностью владеет младшая сестрёнка Вероника.

Рис. 22

Яркую картину симбиоза между сыном и матерью иллюстрирус творчество пятилетнего Серёжи (рис. 23). Мама воспитывает долго жданного ребёнка одна и очень дорожит им. Мама и ребёнок настолькс близки и взаимозависимы, что проекцией такой детско-родительско! привязанности служит подобие плотно закрытого аквариума, в которозамкнуты персонажи рисунка.

Руки как символ развития Я и социальной адаптации отсутствуют подвешенных на рисунке в невесомости фигур. По-видимому, личност ное развитие и приобретение самостоятельности в окружающем vinps для маленького Серёжи пока закрыто – мешает мама и крышка «аква риума».

Рис. 23

Синдром света или тепла

Солнца, лампы, костры, батареи, радиаторы, кухонные плиты, утюги – естественные и искусственные источники света или тепла являются постоянным спутником детских рисунков. Эти тепловые и световые носители символизируют детские проблемы, связанные с напряжённой потребностью в эмоциональном тепле и любви, причём такая потребность может иметь и сексуальную подоплёку.

По рисунку восьмилетней Оксаны сразу видно, кто из членов семьи является самой значимой фигурой (рис. 24). Напряжённую потребность в любви символизирует фигура отца, который «вставляет лампочку». Отец был нарисован девочкой в первую очередь и возвышается над остальными членами семьи, стоя на табуретке, словно на пьедестале.

Компульсивная мать больше озабочена наведением порядка в доме, чем собственным ребёнком. Дедушка чинит фаллический кран и вытекающие из него капли воды не случайно ограничены раковиной.

Напряженная потребность в мужском внимании контролируется девочкой, что выражается не только в ограничивающей раковине и широком плафоне люстры, но и в самоизоляции от происходящего – девочка находится в школе.

Рис. 24

Иногда стремление к контролю за своими естественными потребностями у детей приобретает широкий размах и может приводить к психосоматической патологии (рис. 25).

На рисунке семилетняя Даша стремится к идентификации с отцом, о чём говорят схожесть поз (девочка и её папа сидят за столами), находятся рядом друг с другом и вообще обнаруживают схожесть фигур. Даша сильно ревнует отца к своей младшей сестре и намеренно её астенизирует, укладывая на кровать в дальней комнате.

Озабоченность темой эмоционального тепла и любви проявляется в многочисленных лампах и утюге, однако все чувства девочки ограничиваются и контролируются многочисленными перегородками и стенами в рисунке. Девочка явно обладает анальным характером, в психоаналитической терминологии (отметим озабоченность данной областью в рисунке), и пытается контролировать всё происходящее с ней. Однако в жизни встречаются ситуации, которые трудно «переварить», в данном случае у девочки после поступления в первый класс появились серьезные проблемы с желудочно-кишечным трактом.

Рис. 25

«Подросток на грани нервного срыва» – так можно было бы определить смысл изображения на рис. 26.

Четырнадцатилетний Саша воспитывается одной матерью, причём, как выяснилось при беседе с ней, ребёнок был нежеланным и незапланированным. Гипоопекающая, отвергающая, холодная, жесткая (на рисунке рубящая мясо) мать формально заботится о сыне: кормит, одевает, но не даёт ему главного – эмоционального принятия.

Действие разворачивается на кухне, что уже говорит о возможных нарушениях эмоционального взаимодействия, поскольку приготовление и приём пищи символизируют «кормление», удовлетворение потребности в любви и принятии. На неблагополучие в семейных отношениях указывает и повёрнутая спиной, тревожно заштрихованная фигура матери, и кухня, и большой холодильник (потребность в еде-любви), кипящий чайник и огромная лампа (нехватка эмоционального тепла).

Вакуум чувств в семье символически заполняется ребёнком привнесением двух домашних животных (собака и попугай). Изображение постороннего человека (обедающий друг) и отсутствие собственного изображения подчеркивает семейную дезинтеграцию и говорит о потребности подростка в близком и понимающем человеке.

Рис. 26

Х-синдром (гладильная доска)

Синдром гладильной доски или Х-синдром встречается в рисунках в виде крестообразных или Х-образных конфигураций предметов, фигур, узоров, перекрёстном штриховании. Дети и подростки, испытывающие острую потребность в любви и тепле, могут предпринимать попытки интенсивного контроля над своими импульсами, которые часто входят в сферу их сексуальных переживаний.

Рис. 27, выполненный семилетней Лизой, наглядно иллюстрирует синдром гладильной доски.

В этом рисунке выражена конкуренция с матерью за привязанность к отцу и связанные с этим амбивалентные чувства. Солнце над отцовской головой и огромная фаллическая строительная тачка, направленная прямо в лицо дочери, символизируют накал эдиповых страстей. Отношение к матери можно назвать амбивалентным – при всём соперничестве с матерью, девочка любит её (горячий утюг как символ тепла), хотя и пытается контролировать свои чувства (перекрест гладильной доски).

Рис. 27

Переживания, связанные с физиологическими перестройками подросткового возраста, нашли отражение в рис. 28, выполненном 12-летней Валей.

Девочка испытывает значительные трудности в принятии своей половой роли, женской сексуальности. Половое созревание вызывает повышенную озабоченность собственным телом, которая иногда может принимать навязчивый характер. Девочка фиксирована на телесных переживаниях и пытается контролировать сексуальные импульсы своего организма, что выражается в характерной штриховке юбки и колгот.

Рис. 28

Тема контроля над сексуальными импульсами выражена и на рис. 29, на который проецируется гормональная буря и подростковая гиперсексуальность 14-летнего Романа. Активизировавшиеся либидо реанимирует эдипов комплекс, о чем свидетельствует огонь газовой плиты, на котором мать готовит ужин.

Отдельного внимания заслуживает перекрёстная и контролируемая штриховка материнского передника, закрывающая область её тела. Амбивалентность чувств к отцу проявляется в свете, исходящем от телевизора и тревожно заштрихованном кресле.

Кроме того, отец Романа повёрнут спиной к матери и обладает внушительным фаллическим пультом дистанционного управления. О сексуальной озабоченности подростка говорит также символически заштрихованный письменный стол со стоящим на нём фаллическим сексуальным источником – настольной лампой. Перекрёстное штрихование стола, закрывающего нижнюю часть тела Романа, по всей видимости, связано с контролем переживаний, связанных с мастурбацией.

Разбушевавшееся либидо подростка направлено и на довольно соблазнительную подружку старшего брата, но и тут сексуальные импульсы под неустанным оком Супер-Эго – всё та же контролируемая штриховка платья и Х-образный замок её дамской сумочки, спадающей на бедро.

Рис. 29

Депрессия в рисунке

Депрессия является болезненным состоянием, характеризующимся главным образом стойким снижением эмоционального фона, снижением тонуса как двигательного, так и физиологического (реакции, внимание, память). Внешне это проявляется в общей пассивности и замедленности, которая обычно сочетается с подавленным настроением. Однако не стоит забывать, что симптоматика может маскироваться и не иметь ярко выраженного характера, зависеть от особенностей личности и уровня осознания собственного состояния, кроме того, на выраженность симптоматики влияет и вид депрессии.

Существует множество видов депрессии, каждый со своей, индивидуальной симптоматической «картиной». Мы не ставим перед собой цель подробного описания депрессивных состояний, так как эту информацию можно найти в любом учебнике по психиатрии. Непосредственная диагностика депрессий очень сложна и многогранна, и именно поэтому рисуночные методы являются замечательным подкреплением диагностической базы выявления депрессивных состояний.

О наличии депрессии в рисуночном тесте могут свидетельствовать следующие элементы: слабый нажим, прерывистые и тонкие линии, плохая разработанность фигур и их мелкий размер, смещение композиции влево, статичность фигур.

Об озабоченности ребёнка болезненным состоянием (соматическим или психическим) близкого родственника свидетельствует «водная тематика» рисунка. Присутствие воды в рисунке (дождь, озеро, бассейн, лужи и т. п.) в большинстве случаев отражает депрессивные переживания. Пребывание фигуры испытуемого на рисунке в водной стихии говорит о регрессивных тенденциях его защитных механизмов, как стремлении к возврату в плавающее дородовое состояние.

Примечательно, что связь в рисунке депрессии и воды указывает, скорее, на переживание реактивной депрессии, присутствие аффективной реакции на значимое для ребёнка событие (болезнь родителя, родитель в тюрьме, родитель в депрессии и т. п.). Хроническое переживание подавленного настроения по отношению к члену семьи может выражаться в изображении кроватей, спящих или лежащих фигур. Эскизные линии и обильная штриховка говорят о попытках контроля собственной интенсивной тревоги.

Ощущение собственной неадекватности и фрустрированности показано на рис. 30, выполненном 11-летним Сашей.

Семья не так давно переехала из Казахстана в Московскую область, и ребёнок пошёл учиться в новую школу. Проблемы адаптации к новому коллективу сверстников, неуспехи в учебной деятельности вызвали у Саши депрессивную симптоматику.

Эскизные и неуверенные линии наглядно показывают тревогу мальчика. Особое внимание заслуживают руки мальчика (сфера достижений и социальной адаптации), которые он моет под краном (депрессивный знак). Сюжет рисунка можно передать следующим образом: «Родители не пустят сына обедать, пока он не помоет руки», что интерпретируется как «Он не получит родительской любви, пока не станет успешным в учёбе».

Хронические неудачи в школе и острая, но при этом контролируемая потребность в родительском принятии (очерченная лампа на потолке), выразились в сниженном настроении Саши, что и явилось поводом для обращения к психологу.

Рис. 30

Тему воды и депрессии очень точно передаёт рис. 31.

Никита, 14-летний подросток находится в ситуации развода родителей. На почве семейных конфликтов, связанных с уходом отца из семьи у матери наступила депрессия. Мать лежит (астения, пассивность) на солнце (потребность в любви) перед водоёмом (тема депрессии и воды). Ребёнок любит свою маму (солнце, Х-образные ножки шезлонга) и озабочен её самочувствием (навязчивые мысли и опасения выразились в изображении травы).

Игра с отцом в бадминтон выглядит на рисунке не такой уж и безобидной (сила отцовского удара по воланчику), воспринимается как попытка противостояния отцу и защита матери от него (фигура сына отбивает воланчик, летящий прямо в мать).

Дефицит родительской любви проявляется также в изображении раскалённого мангала и импровизированного столика с пищей.

 

Ри. 31

Фобии

Фобии – навязчивые состояния страха, имеющие предметный характер, чаще всего они сочетаются с различными психоэмоциональными расстройствами, неврозами, психопатиями. Характерная черта фобий – это субъективное состояние панического страха на ситуации, которые не носят объективно угрожающего характера. Существует множество форм фобий, обычно классифицируемых по объекту, вызывающему страх.

Истоки и суть страхов значимо различаются между собой. Не всякий страх есть стойкая патологическая реакция. Например, возрастные страхи обычно носят непатологический характер. Так, страх темноты у маленьких детей практически всегда проходит с возрастом и не перерастает в стойкие фобические реакции. Но существуют и другие типы фобий, например фобии, возникновение которых носит психогенный характер, т. е. реакция внезапного сильного испуга может вызвать стойкую паническую реакцию при возникновении подобных ситуаций на протяжении жизни. Существуют также фобии, «выращенные» в семье. Именно этот род фобий часто находит яркое отражение в рисунках. Это обусловлено стойкостью и силой аффективной реакции при данном расстройстве.

В проективных рисунках самой яркой деталью, указывающей на наличие навязчивых переживаний, связанных со страхами и опасениями, следует считать обилие повторяющихся элементов. Изображение одинаковых и многочисленных элементов (звёзд, окон, узоров, кирпичей, цветочков, крестиков, снежинок и т. п.) часто говорит о попытках контроля навязчивых мыслей и фиксированное™ на данных переживаниях. Однако такое повторение элементов чётко следует ограничивать от персевераций при недоразвитии лобных долей мозга, а также от ригидного личностного типа, склонного к инертности и застреваемости.

Кроме того, при диагностике страхов необходимо учитывать половые различия. Так, у девочек и девушек во всех возрастных группах склонность к страху выражена значительно больше, чем у мальчиков и юношей. Для девочек старших классов социальная среда является более насыщенной эмоциональными событиями, имеющими стрессогенное значение, чем для мальчиков. Эмоциональное отношение к потенциальным источникам отрицательных эмоций у юношей и девушек также различается. Для юношей более значимым является отношение к учебной группе, к своему самочувствию, к родителям; для девушек – к оценкам и к экзаменам.

У девочек не только больше страхов, чем у мальчиков, но и их страхи более тесно связаны между собой, то есть в большей степени влияют друг на друга как в дошкольном, так и в школьном возрасте. Страхи у девочек более прочно связаны с формирующейся структурой личности и прежде всего с ее эмоциональной сферой. Наибольшая интенсивность связей между страхами в 3–5 лет. В этом возрасте страхи могут быть переплетены друг с другом и составлять единую психологическую структуру беспокойства.

Семилетний Денис навязчиво боится того, что вся его семья может внезапно умереть (рис. 32). Обилие такого рода опасений и навязчивых мыслей подтверждает «звёздная» пижама мальчика.

Беседа с родителями и мальчиком выявила особый смысл этого рисунка. Дело в том, что, находясь на пике эдипова комплекса, ребёнок стал случайным свидетелем сексуальной сцены между родителями, вскоре после которой появились навязчивые опасения за жизнь родителей.

Как видно по рисунку, мать и отец находятся в одной кровати, причём кровать эта довольно значимо заштрихована и обладает символическими по форме спинками. Младшая сестра Дениса спит (ограничение активности сестры) в соседней комнате. Смысл такого размещения кроется в конкуренции и зависти к младшему и более любимому ребёнку.

Сам мальчик чистит зубы перед сном. Символика ванной комнаты, в которой находится Денис (зубная щётка, кран, вода, крестообразный узор на двери), показывает поражение мальчика в борьбе за внимание матери. Мать его «предала» и осталась спать с отцом в соседней комнате (он сам это видел), а ему остаётся лишь контролировать (длинная шея) свои телесные импульсы (пижама), испытывая реактивное трансформированное чувство вины за пожелания им смерти и переживая навязчивые опасения по поводу своей амбивалентности.

 

Естественно, что проведённый анализ детских рисунков не может претендовать на полное раскрытие и описание всех тем и синдромов, встречающихся в кинетическом рисунке семьи. Мы старались показать лишь наиболее частые из них на примере анализа психологических трудностей и проблем обычных детей. Представленная манера изложения, способ понимания и интерпретации рисунка основываются на учёте особенностей психосексуального развития ребёнка, оперируют элементами психоаналитического понятийного аппарата и, конечно же, не могут быть для всех полностью однозначными.

Рис. 32

 

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

 

В заключение хотелось бы отметить, что проблема диагностики особенностей половой идентификации ребенка сложна и неоднозначна. Основная трудность при изучении особенностей полоролевой идентификации у детей дошкольного и младшего школьного возраста состоит в отсутствии соответствующих формализованных методик.

Методы наблюдения, естественного эксперимента и анализа речевой продукции, используемые для оценки зачатков самосознания у детей, мало пригодны для этих целей. Вместе с тем не очень подходят для них такие инструменты, как опросники, анкеты, самоописания, широко применяемые для детей подросткового возраста.

Психодиагностический инструментарий должен быть релевантен возрасту и принадлежать к группе проективных методов исследования детского самосознания. Неопределенность стимула способствует тому, что восприятие в большей степени детерминируется прошлым опытом человека, его индивидуальными предпочтениями, системой личностных смыслов.

Основой разработки таких методик могут служить два важнейших принципа полового самосознания: принцип идентификации пола и возраста и принцип полотипических факторов, основывающийся на многофакторной теории полоролевой идентичности. Это даст возможность оценить особенности восприятия и дифференцирования ребёнком объективных и субъективных признаков пола; возможности ребёнка адекватно воспринимать возрастной статус людей; особенности полоролевой и возрастной идентичности («Я – реальное»); полоролевые и воз

⇐ Предыдущая123456

Поделиться: