Кодификаторы открытых вопросов 244

 

ВЫХОДНЫЕ ДАННЫЕ

 

РЕКЛАМА

 

 

[1] Кроме перечисленных выше, Болтон и Бронкорст относят к качественным методам технику моделирования ситуации (vignettes), которая позволяет формулировать определенные характеристики респондентов и проверить, насколько ответы будут удовлетворять разработчиков. Данный метод описан в работах Мартина, Кампанелли, Фая и Поливки [Martin et al., 1991; Martin, Polivka, 1995].

[2] Неправомерно и введенное этими авторами различение на качественные и количественные методы. Методы первой группы носят вполне утилитарный характер и не претендуют на достижение “переживательного отношения научного сотрудника к своему объекту” [Батыгин, Девятко, 1994, с. 33]. Их применение возможно лишь при условии выполнения основного принципа исследовательской деятельности отношение к фактам как представителям универсальной категории и отделения знания от конкретной ситуации и личности ученого [Батыгин. Девятко, 1994, с. 37]

[3] Таблица адаптирована из статьи Кэннелла и Фойлера [Cannel, Fowler. 1996, p. 29].

 

[4] Сокращенный вариант системы кодов, предложенной Лесслером и Форситом [Lessler, Forsyth. 1996, p. 264-265].

[5] Садмен, Бредберн и Шварц предупреждают, что ограничение тестирования вопросника лишь фокус-групповым экспериментом не даст желаемых результатов. Причины заключаются в малом количестве участников опроса и влиянии группы на ответы ее участника, поэтому предлагается совмещать фокус-группы с методами когнитивного интервью [Sudman et al., 1996, p. 46]. С этим трудно согласиться, поскольку многочисленные эксперименты показывают обратные результаты — фокус-группы вполне справляются с задачей тестирования [Krueger, 1994; Morgan, Krueger, 1993; Morgan, Krueger, 1997]. Совмещение же их скорее необходимо с методами когнитивного кодирования, поскольку материал, получаемый с помощью методов когнитивного интервью, будет лишь дублировать уже собранную информацию и удлинять процедуру тестирования.

[6] Садмен и Бредберн утверждают, что лучший способ сформулировать хороший вопрос — это заняться плагиатом [Sudman, Bradburn, 1982, p. 119].

[7] Определяя место метода в когнитивной традиции, Болтон и Бронкорст пишут: “С помощью метода мониторинга интервью осуществляется экспертиза интерпретаций вербальных интеракций с целью определения некачественных вопросов. Напротив, с помощью автоматизированных методов осуществляется кодирование вербальных ответов респондентов и выявляются когнитивные трудности” [Bolton, Bronkhorst, 1996, p. 39]. Такое противопоставление не вполне корректно, поскольку методу кодирования вербального протокола приписывается общая для когнитивного инструмента целевая функция (выявление проблем, связанных с мыслительными процессами) как демаркирующий признак данного метода. При использовании и метода вербального протокола, и мониторинга интервью основным результатом является артикуляция когнитивных затруднений у респондента. И уже на основании этого можно выходить на проблемы, связанные с релевантностью вопросника или поведением интервьюера.

[8] Таблица адаптирована из работы Бикарта и Фелчер [Bickart, Felcher. 1996].

[9] Таблица адаптирована из статьи Бикарт и Фелчер [Bickart, Felcher. 1996, p. 124-125].

[10] “..Само разграничение признаков на явные и латентные условно, так как любая явная переменная оказывается латентной, т. е. обнаруживает себя опосредованно, в своих “видимостях”, — пишет Батыгин. — Строго говоря, явных переменных как таковых вообще не существует. Например, признаки пола, возраста, образования и иные элементарные показатели, используемые для идентификации “статуса” (латентный признак), сами предполагают поиск неких “явных” свидетельств: записей в метрике, диплома и т.д. Переменные становятся явными лишь при операциональной интерпретации” [Батыгин, 1995, с. 44].

[11] При анализе когнитивного перехода четырхшаговую схему используют Лесслер и Форсит [Lessler, Forsyth, 1996] в методе экспертных оценок; Болтон и Бронкорст [Bolton, Bronkhorst, 1996] в семантическом кодировании вербального протокола; Бассили, Флетчер и Скотт [Bassili, 1993, 1995, 1996; Bassili, Fletcher, 1991; Bassili, Scott, 1996] в методе временных характеристик; Каннел и Фоулер [Cannel, Fowler, 1996] в методе поведенческого кодирования, Бикарт и Фелчер [Bickart, Felcher, 1996] в экспертном кодировании вербального протокола вырабатывают другие схемы, отражающие когнитивные процессы.

[12] Контент-анализ заключался в выделении совокупного ответа респондентов на каждый артикулированный вопрос и совокупного текста артикулированного вопроса для каждого анкетного. Затем тексты разбивались на семантически полные слова или словосочетания, после чего относились к одной из трех групп: адекватная, неадекватная и фоновая лексика.

[13] Для проведения исследования был сброшюрован новый вопросник, который представлял собой точную копию стандартной формы ПЕНТА, применяемой Фондом “Общественное мнение”

[14] Вопросы, для которых в анкете написаны варианты ответов, но которые интервьюер не перечисляет респонденту, в методической литературе обозначаются тремя терминами: псевдооткрытые, полузакрытые или открытые с полевым кодированием. В дальнейшем мы будем применять один из них.

[15] Работы по теории перевода также помогли провести операционализацию изменений услышанного ответа, представленного в эксперименте “Открытые вопросы” (см. гл. 4 настоящей книги).

[16] Под рациональной схемой имеется в виду представление об интервью как идеальной конструкции, которая включает в себя лишь вопрос-ответную коммуникацию, а любые другие “возмущения”, исходящие от участников опроса, сведены к нулю.

[17] Метафора.exe-файла как характеристики экспертного вопроса предложена Батыгиным на Методологическом семинаре сектора социологии знания ИС РАН (13 сентября 2000 года).

[18] По переменной “семантическая адекватность ответа” тестируемые вопросы разбиваются на три группы [Рис. 2.4]:
вопросы с высокой адекватностью ответа (N=171) — на вопросы данной группы получены адекватные ответы от 71, 4% до 90, 5% (вопросы № 23, 24, 29, 9);
вопросы со средней адекватностью ответа (N=198) — на вопросы данной группы получены адекватные ответы от 43, 2% до 51, 9% (вопросы 49, 50, 35, 5);
вопросы с низкой адекватностью ответа (N=48) — в эту группу попал один вопрос (№ 25), на который получено лишь 20, 8% адекватных ответов.
Присутствует следующая статистическая значимость различий между группами: между первой и второй группой вопросов c²=40, 161 p< 0, 000; между второй и третьей — c ²=11, 237 p< 0, 001.

[19] Зачастую без дополнительных комментариев респондента трудно оценить понимание семантического задания. Однако любой комментарий к ответу снижает его семантическую адекватность. Данное противоречие представляет собой казус опросного инструмента.

[20] Подробный анализ полузакрытых (открытых с полевым кодированием) и открытых вопросов дан в 4 главе настоящей книги.

[21] Прессер и Чжао, кодируя изменения формулировки вопроса при интерпретативном переходе, используют только одну переменную “изменение вопроса” с трехуровневой порядковой шкалой: (1) нет изменений, (2) незначительные изменения, (3) значительные изменения. В незначительные изменения они включали как фразы предшествующие вопросу (“Следующий вопрос будет о...), так и внесение семантически незначимых конструкций в сам вопрос [Presser, Zhao, 1992, р. 237]. В таком кодировании не учитывается характер производимых изменений. Однако при дефиците ресурсов, отпущенных на исследование, подобный подход вполне оправдан, о чем свидетельствует близость распределения характеристик изменения вопроса по отношению к трем группам вопросов.

[22] Факторный анализ проводился методом главных компонент. Вращение факторов осуществлялось методом Varimax.

[23] Стиль интервьюера определялся через индекс допущенных отклонений в анкетном вопросе, который рассчитывался как отношение количества вопросов, где интервьюер допустил изменения, к общему числу заданных вопросов. Опыт работы определялся как количество месяцев, проработанных интервьюером в “поле”. Количество полученных отказов индексировалось на общее количество проведенных интервью и тех, по которым интервьюер получил отказы. Эффективность проведения интервью рассчитывалась как отношение времени законченных интервью к общему количеству времени, затраченному интервьюером в исследовании. Время измерялось в часах [Presser, Zhao, 1992, р. 238].

[24] Осторожность, с которой Прессер и Чжао формулируют основной вывод своего исследования, обусловлена не уровнем значимости полученных результатов, а распространенным суждением о потенциальном влиянии на ответы респондента всех возможных факторов, которые можно зафиксировать при проведении интервью [Bradburn, 1992, p. 316]. Подобные суждения о полной взаимозависимости не подлежат фальсификации и поэтому лишь мешают понять суть дела.

[25] Бредберн и Садмен показали, что изменение текста анкетного вопроса во время интервью чаще всего происходит в двух случаях: (1) когда вопрос состоит из большего количества слов и имеет вводную часть, (2) когда в вопросе преобладают понятия “стандартизированного” языка и практически не встречаются распространенные в устной речи обороты [Bradburn, Sudman, 1979].

[26] Во многих вопросах интервьюер добавлял фоновые слова — “а”, “хорошо” и т. д. Или, например, в вопросах 5 и 9 вместо “Назовите, пожалуйста...” интервьюер использовал следующие обороты: “Не могли бы Вы назвать...”, “Я хотела бы Вас попросить назвать...”.

[27] Вопросы в таблице сгруппированы по семантической адекватности получаемых на них ответов.

[28] Процент в таблице дан по строке, что позволяет при желании восстановить всю кросс-таблицу. Например, перестановка слов в вопросах первой группы допускалась 36 раз, что составило 21, 1%. Значит перестановка слов не допускалась в 78, 9%, или в 135 случаях. Вопросы разбиты на группы по семантической адекватности ответа (рис. 4).

[29] Средняя продолжительность ответа при наличии поддержки со стороны интервьюера возрастает почти в 2 раза: с 24, 65 секунд до 44, 47 секунд (t(416) = 4, 972 p< 0, 000).

[30] При проведении факторного анализа использовался метод главных компонент. Объясненная дисперсия составила 52%. Представленная таблица содержит факторные нагрузки после вращения осей методом Varimax.

[31] Присутствует статистически значимая связь между респондентами и прерыванием вопроса (c ²=91, 731 p< 0, 000).

[32] Если в задачи анализа входит диагностика вопросника, то необходимо нивелировать влияние личности респондента. Для этого можно анализировать переменную “прерывание вопроса” лишь по тем респондентам, для которых данное поведение не типично. Другими словами, фиксировать прерывание, лишь однократно встречающееся у респондента. Если же наблюдается статистически значимая связь между вопросами и переменной “прерывание ответа” (c ²=61, 047 p< 0, 000), то необходимость в данной процедуре отпадает.

[33] На эти же вопросы приходится наибольшая частота итераций в их произнесении.

[34] Повторение вопроса может выступать и вербальным обоснованием паузы, необходимой для обдумывания ответа. Респонденту неудобно молчать, и он вынужден вербально легитимировать необходимость обдумать ответ. Повторение вопроса также может быть привычкой респондента, определяющей его коммуникативный стиль.

[35] Процент адекватных ответов взят из переменной E4.1 “Семантическая адекватность ответа” по отношению к каждому тестируемому вопросу. Объем совокупного текста по каждому вопросу рассчитан методом контент-анализа как общее число словоформ, полученных в ответах всех респондентов. Затем адекватность ответов и общее число словоформ были сопоставлены по каждому вопросу.

[36] Опознание уровня адекватности собственного ответа может быть связано либо с активизацией респондентом рефлексивной функции, либо с интерпретацией поведения интервьюера (прерывание ответа, уточнение ответа и т. д.).

[37] При проведении факторного анализа использовался метод главных компонент. Объясненная дисперсия составила 64%. Представленная таблица содержит факторные нагрузки до вращения осей.

[38] Применительно к чистому типу экспертного вопроса понятие адекватности несколько размывается. Наиболее удачно сформулированный вопрос этого типа направлен не на получение ответа, а на создание респондентом фальшвопроса, который наилучшим образом воспроизводит логику его размышлений. Экспертные вопросы как бы создают экспертов, качественный ответ которых — это всегда отклонение от семантического задания вопроса, модификация его под прессом собственной логики и аргументации.

[39] Предлагаемое различение состоит из идеальных типов, выделение которых основано лишь на логических выводах. Использование в аргументации конкретных эмпирических вопросов необходимо лишь в качестве иллюстрации характерных особенностей выделенных типов. Гораздо продуктивней с методической точки зрения сравнение с уже сформировавшейся типологией эмпирических вопросов и выявление возможных отклонений или аномалий, которые и приводят к смещениям в ответах.

[40] Исключение составляют вопросы о возрасте и образовании (“социально-демографические” вопросы): 67% и 63% адекватных вопросу словоформ. Это показывает, что присутствует группа вопросов, для которых нет необходимости в прохождении всех этапов когнитивного перехода. Ответы на данные вопросы всегда находятся в оперативной памяти человека, поэтому доступ к ним не требует мобилизации дополнительных когнитивных ресурсов. Речевое поведение, связанное с такими вопросами, подчинено институциализированным образцам, в том числе вариантам ответов, отклонения от которых в рамках одной культуры считаются аномалией. В частности, каждый культурный человек знает, как ответить на вопросы о своей “фамилии”, “поле”, “возрасте”, “образовании”, “работе” и реже о “национальности”.

[41] Кодирование и обработка данных проведены Батыгиным. Использовалась программа «Контент-анализ Про», разработанная Чураковым

[42] Об этом свидетельствует и тот факт, что, уточняя или переспрашивая вопрос, респонденты практически никогда не обращаются с просьбой дословного повторения вопроса, а просят прокомментировать или объяснить прозвучавший ранее вопрос.

[43] Невозможно точно установить, осознает респондент адекватность собственного ответа или нет. Обнаружив статистически значимую зависимость между адекватностью ответа и его обоснованием (c ²=9, 199, p< 0, 002), можно лишь предположить, что объяснение причин собственного ответа как раз и вызвано оценкой его адекватности.

[44] Обоснование ответа существенно увеличивает среднее время ответа респондента: с 25, 37 секунд при отсутствии обоснования до 49, 65 секунд при его наличии ( t (416) = 6, 183 p< 0, 000).

[45] Различия между ситуацией интервью и обыденным разговором не раз привлекали внимание исследователей. Анализ обыденного разговора впервые наиболее полно представлен Грайсом [Grice, 1975]. Анализ процесса интервью и его основные отличия от простых разговоров можно найти у Кэннела с Оксенбергом [Cannel, Oksenberg, 1988, p. 108], а также Садмена и Бредберна [Sudman, Bradburn, 1982, p. 5].

[46] Описание теоретической схемы построено по аналогии с конструированием нейронных сетей, описание которых заимствовано из рукописи Градосельской “Нейронные сети при изучении когнитивных процессов”.

[47] Представление об ответе на вопрос как едином процессе немного изменило и первоначальную интерпретацию кодирования. Если при ответе на вопрос о том, как респондент понимает отдельные суждения, опрашиваемый начинал обосновывать собственную точку зрения, оценочному модулю ”понимание вопроса” приписывалось пассивное состояние. В соответствии с изменившимся в этом случае представлением о процессе интервью оценочный модуль стал принимать противоположное состояние — активное (см. рис.3.1).

[48]В когнитивном анализе такой прием называется методом оценки уверенности в ответе. Респондента просят оценить (например, по пятибалльной шкале) каждый ответ в зависимости от уверенности, с которой он был выбран, или степени согласия с ним [DeMaio, Rothgeb, 1996]. В основном метод применяется для выявления трудностей, связанных с формулированием ответа.

[49] В свое время Дильман, анализируя анкеты, заполняемые респондентами в почтовых опросах, пришел к выводу, что респондентам трудно отвечать сразу на два вопроса, написанных в форме одного, и рекомендовал по возможности отказываться от подобной практики [Dillman, 1978]. На примере данного эксперимента видно, что этот вывод в равной степени относится и к личному интервью, хотя более полная формулировка вероятных ограничений возможна лишь при дополнительном тестировании.

[50] Подобные комментарии в равной мере относятся и ко второму этапу когнитивного интервью, когда респондента просят обосновать сделанный выбор. Доля неадекватных ответов в данном случае возрастает до 23%.

[51] Рассматривая результаты, полученные Белсоном с его коллегами, следует учитывать, что они исходили из более жестких критериев адекватности ответа.

[52] Необходимо оговориться, что вопросы анализируются без учета порядка их расположения, который может оказывать существенное влияние на адекватность восприятия. Полностью исключать из вопросника абстрактные категории на основании типично низкой адекватности ответов представляется неразумным, однако использовать их следует лишь с учетом контекста, включая в вопросник дополнительные комментарии, которые с успехом могут быть заменены конкретными вопросами. Так, Садмен и Бредберн советуют ставить общие вопросы перед частными, если оба типа вопросов связаны между собой. В то же время, если исследование проводится на темы, не явно затрагивающие интересы респондентов, в первую очередь следует задавать частные вопросы, а уже потом выяснять общую точку зрения, так как по второстепенным проблемам у респондентов может просто отсутствовать отчетливая общая установка [Sudman, Bradburn, 1982, р. 121, 210].

[53] Формулируя рекомендации по написанию аттитьюдных вопросов, Садмен и Бредберн в первую очередь указывают на необходимость четкого определения объекта установки. Под объектом установки авторы понимают концепт, который должен быть выражен в операциональном определении [Sudman, Bradburn, 1982].

[54] Описание эффекта размытости установок можно найти в статье Бишопа, Олдендика и Тучфарбера [Bishop et al., 1984]. Концептуальные схемы и примеры экспериментов, направленных на изучение влияния размытых установок на эффект ответа, приведены в работах Бема [Bem, 1972], Конверса [Converse, 1970], Кросника и Шумана [Krosnick, Schuman, 1988].

[55] Садмен и Бредберн выделяют три аспекта установки: 1) эмоциональный или оценочный аспект, т.е. нравится респонденту объект или не нравится, высказывает респондент одобрение или порицание, ”за” или ”против”; 2) когнитивный аспект, т.е. что респондент знает или думает по поводу объекта установок; 3) деятельный аспект, т.е. желание или намерение респондента что-то сделать по отношению к объекту установок [Sudman, Bradburn, 1982, р. 123].

[56] Вопросы Национального центра исследования общественного мнения заимствованы из книги Садмена и Бредберна ² Кака задавать вопросы² [ Sudman S., Bradbum. 1982, р. 129-131], в которой дается ссылка на книгу Стауфера [19], где впервые приводится настоящая таблица.

[57] Теоретически сумма адекватного и неадекватного вербального поведения респондента на каждом последующем шаге когнитивной работы должна быть равна величине предшествующего шага. Например, если осмысленный ответ был дан в 208 случаях, то последующее обоснование осмысленного ответа должно совпадать с этой величиной. На графе же видно, что осмысленный ответ обосновывался респондентами в 180 случаях и не имел обоснования в 18 случаях, что в сумме составляет 198. Разница между 208 и 198, равная 10, составляет пропущенные данные. Большое количество пропущенных данных в этом эксперименте вызвано объективной причиной: серия тестируемых вопросов была поставлена в конец стандартного интервью, поэтому как интервьюер, так и респондент к этому времени были утомлены. Интервьюер либо забывал задавать дополнительные когнитивные вопросы, либо не делал это осознанно, чтобы поддержать дружеский характер беседы.

[58] Группировка вопросов была введена в первой части эксперимента, где в первую группу входили наиболее качественно составленные вопросы, которые рекомендовались к использованию без внесения изменений в формулировки.

[59] Таблица адаптирована из работ Фодди [Foddy. 1994, p. 128]и Оппенгейма [Oppenheim. 1992, p. 115].

[60] Открытые вопросы используется, когда тема сложная, релевантные измерения не найдены и происходит процесс их поиска [Stacey, 1969, p. 80].

[61] Возможно и более дробное тематическое членение. Так, Холсти предполагает, что каждая тема должна содержать не более одного из следующих элементов: (1) говорящий, (2) воспринимающий информацию или агент действия, (3) действие, (4) цель действия [Holsti, 1963, p. 136]. Соответственно приведенный выше пример был бы закодирован следующим образом: “разговорная речь / не очень хорошая / вот Путин / четко / кратко говорит” — 5 тем.

 

 

[62] Например, Вивер определяет восприятие вербальной информации как получение человеческим организмом оральных сигналов [Weaver, 1972, p. 5].

[63] Констатацию активной позиции слушателя Звегинцев определяет как тривиальную истину: “...собеседник представляет собой не пассивное и бесстрастное восприимающее устройство, а равноправного участника в том колдовском действе, которое именуется языком” Поэтому “на язык надо смотреть с двух сторон: со стороны слушающего, но не просто слушающего, а и понимающего то, что ему говорят” [Звегинцев, 2001, с. 33]

[64] Вопрос с полевым кодированием в текущем эксперименте – вопрос о доходах, в эксперименте “Обследование стандартизированного интервью” – вопросы о политиках: “Назовите, пожалуйста, несколько политиков, действия и высказывания которых за последнюю неделю вам запомнились и понравились” и “Назовите, пожалуйста, несколько политиков, действия и высказывания которых за последнюю неделю вам запомнились и не понравились” У интервьюера есть список политиков, который он не показывает респонденту.

[65] С закрытыми вопросами дело обстоит не намного лучше. Опенгейм отмечает два недостатка закрытых вопросов о прошлых событиях. Во-первых, они гораздо чаще открытых приводят к временным сдвигам, т.е. респондент теряется во временных рамках и может говорить о событиях, которые произошли раньше или позже времени, указываемом в вопросе. Во-вторых, респондент может ошибиться, выбирая те или иные варианты ответа, например отмечая прочитанные на прошлой неделе газеты и просмотренные телепрограммы. Тем не менее, ответы на закрытые вопросы гораздо больше наполнены и более релевантно отражают прошлые события или факты из жизни респондента [Oppenheim. 1992, p. 114]. Перечисленные ограничения лишь подчеркивают необходимость более детального тестирования вопросов перед их введением в анкету.

[66] Харжи, Сандерс и Диксон различают пассивное и активное слушание по наличию ответной реакции на произносимый текст. В первом случае человек слушает собеседника без каких-либо действий, сигнализирующих, что он делает это. Во втором — он может вербально или невербально показывать собственное согласие, внимание, интерес и т.д. [Hargie et al., 1999, p. 196]. Наиболее правдоподобный пример пассивного восприятия — работа автоответчика или запись собственного разговора на диктофон, поскольку трудно представить себе более безучастного собеседника. Если же такое и может произойти, то сама безучастность в контексте разговора будет маркироваться как отражение позиции слушающего человека.

[67] Вторичная переменная “количество приемов давления” рассчитана посредством арифметической операции сложения переменных, описывающих восприятие интервьюером ответа: “повторение ответа”, “уточнение ответа”, “прерывание ответа” и “переспрашивание”.

[68] Отвечая на вопрос 21, респонденты в 63% случаев уходили от ответа, что составило 32% от всех уходов; на вопрос 20 — 41% и 21% соответственно.

[69] В данном случае хаотическое размещение понимается в узком смысле слова, как отсутствие явно выраженной последовательности расширения или сужения свободы изложения ответа, которые в методической литературе известны как расширяющаяся и сужающаяся последовательности [Kahn, Cannel, 1957; Sudman, Bradburn, 1982].

[70] Такая аргументация достаточно условна, так как последовательное ее развитие приводит к абсолютному атомизму — приписыванию каждому человеку индивидуального языка. В контексте социальных исследований подобный подход не продуктивен, поскольку приводит к отрицанию социальных фактов.

[71] Различение записи на дословную и недословную было сделано лишь по значимым словам. Если интервьюер пропускал фоновую лексику (междометия, повторы, вводные слова), но в точности фиксировал все значимые слова, запись считалась дословной.

[72] Замена слов фиксировалась лишь тогда, когда можно было точно сопоставить слова, которые интервьюер заменял. Например, если ответ респондента “разобраться с органами государственной власти” записывался как “разобраться с организацией государственной власти” или, если интервьюер записывал доход в рублях, хотя он был назван в долларах.

[73] В данном случае полевое кодирование понимается в более широком смысле слова, как выбор из совокупного ответа респондента лишь тех реплик, которые адекватны поставленному вопросу. Обычно же под полевым кодированием понимается выбор интервьюером кода, соответствующего ответу: “Вопрос при полевом кодировании похож по формату на открытый вопрос, но в тех местах вопросника, где предусмотрены записи ответа респондента, напечатаны коды. Интервьюер только помечает наиболее близкий к ответу код” [Sudman, Branburn, 1982, p. 152].

[74] Пример представляет классическую ситуацию, когда респондент формулирует ответ под влиянием интервьюера (эффект интервьюера) [Groves, Magilavy, 1986]. Считается, что эффект интервьюера обычно происходит в двух случаях: (1) когда у респондента не сформировано представление по вопросу, предлагаемому в анкете и (2) когда предмет обсуждения может вызывать опасения (секс, наркотики, правонарушения) [Groves, 1989; Sudman, Bradburn, 1974]. Бредберн утверждает, что эффект интервьюера обычно встречается гораздо реже других смещений, однако это в меньшей степени относится к личным интервью, в которых поведение интервьюера может существенно влиять на ответы [Bradburn, 1983, p. 315]

[75] Требование регулярных тренингов с интервьюерами, задающими открытые вопросы, особенно актуально, поскольку открытые вопросы используются наиболее эффективно только опытными интервьюерами, которые способствуют тому, чтобы респондент наиболее полно ответил на вопрос [Newell, 1994, p. 103].

[76] В качестве экспериментальной группы были выделены интервьюеры, прошедшие 20-ти часовой тренинг по техникам проведения опроса.

[77] Видимо, Райс и Фермер исходят из подобных различений, когда утверждают, что понятие эквивалентности недостаточно для анализа перевода. Они вводят категорию целевой установки, которая задает адекватность, т. е. соответствие полученного текста целям перевода. Поскольку стремление к адекватности определяет выбор способа перевода, это понятие относится непосредственно к процессу перевода, который можно выполнять адекватно или не адекватно [Комиссаров, 2000, с. 82].

[78] Однозначные реплики встречались в 22% нормативных ответов и 34% реактивных. Способ определения экспертного ответа (присутствие фактов и общих суждений) делает невозможным его представления с помощью одной фразы. Более того, экспертный тип ответа, гораздо чаще представлен длительными рассуждениями — 21%, нормативный — 4%, реактивный — 2%.

[79] Введение дополнительного различения на стили проведения опроса вызвано тем, что интервьюеры не дифференцируются жестко по стратегиям.

[80] Бейлс утверждает, что более продуктивно анализировать поведение участников коммуникации в целом, не привязываясь к стратегиям, реализуемым каждым из них. В этом случае цель анализа — процесс коммуникации, а не ее содержание [Bales, 1950]. Анализируя стили общения врача с пациентами, Ким с соавторами реализуют похожую исследовательскую программу. Они предлагают три критерия, позволяющие различать стили поведения. Во-первых, выделение более активного собеседника, т. е. предлагающего партнеру реплики большей когнитивной сложности. Во-вторых, определение ведущего коммуникацию, т. е. предлагающего темы для дальнейшего обсуждения, более часто прерывающего собеседника и т.д. В третьих, фиксация степени внимания и адекватного восприятия высказываний партнера [Kim et al., 1999, p. 6]. Предложенные различения вряд ли будут иметь эвристическую ценность, если их применять в анализе стандартизированного интервью, поскольку роли его участников жестко определены опросным инструментом. Однако они могут с успехом применяться в когнитивном анализе глубинных интервью и фокус-групп.

[81] Если стиль более подготовленных интервьюеров не связан с адекватностью восприятия, то более активное поведение у новичков, видимо, будет приводить к смещениям. Поводом для выдвижения этой гипотезы послужил следующий факт: в эксперименте участвовало два интервьюера со стажем работы менее года: один придерживался эмпатического стиля, другой — центристского. Первый воспринял неадекватно 23% ответов, второй — 54%. У интервьюеров с более продолжительным стажем работы подобной разницы не наблюдалось.

[82] Если ответ кодировался двумя кодами, то рассчитывалась общая сумма тем.

[83] Каммейер и Рот провели эксперимент с группой студентов, которым задавались открытые и закрытые вопросы на одну и ту же тему. Затем ответы кодировались другими студентами. Результаты эксперимента показали, что понимание кодировщиком и респондентом смысла высказывания обычно не совпадают [Kammeyer, Roth, 1971].

[84] Лазарсфельд называет такую классификацию предварительной: “Предварительная классификация несистематизированного ранее материала — первый шаг к идее полной классификации. До получения первичной классификации данных не может быть сделан никакой анализ зависимостей. Предварительная классификация позволяет подготовить данные для более детального анализа и служит условием для понимания ситуации” [Lazarsfeld, 1982a, p. 249-250].

[85] Если бы кодировщик выбрал несколько кодов для этого ответа, например, характеризующих упоминание о НАТО или о развале промышленности, то впоследствии можно было провести классификацию представлений респондентов о политической борьбе в Украине. Однако это возможно при условии распространенности таких ответов, что не столь очевидно для общей постановки вопроса: “что сейчас происходит на Украине? ”.

[86] Ссылаясь на Лазарсфельда, Бейли говорит о формировании полной типологии, т. е. взаимном пересечении всех переменных [Baily, 1994, p. 24]. Однако Лазарсфельд в статье [Lazarsfeld, 1993a], на которую ссылается Бейли, нигде не упоминает о такой необходимости, которая при большом наборе переменных представляется просто абсурдной.

[87] Куайн идет в своих выводах дальше, утверждая, что даже простая перестановка или картографирование совокупности предложений может привести к потере эквивалентности между двумя текстами [Куайн, 2000, с. 44].

[88] Ошибки размещения ответа или ошибка выбора кода — это неправильный выбор кода в кодификаторе. Например, “прислушивается к народу, что-то делает для Москвы” кодируется как “добрый, заботливый, отзывчивый”, а “телевидение, встряхнули общий фон” как “развлекательные передачи, казусы, погода”.

[89] Только в трех случаях из 354 кодировщик присвоил этот код ответам, записанным интервьюером иначе, чем “З/О”. Хотя дополнительная формулировка “ответ не на тему” вроде бы должна приводить к кодированию всех ответов, уклоняющихся от семантического задания вопроса, этого не происходит.

[90] Данное различение фиксировалось с помощью переменной “тип кодирования”, которая могла принимать значение прямое и переносное. В первом случае это могло быть прямое копирование или нахождение синонимов, во втором — парафраз.

[91] N — количество единиц наблюдения или артикулированных вопросов, представленных в массиве. Различие в количестве артикулированных вопросов определяется тем, что многие вопросы в одном интервью задавались более чем один раз. Так, вопрос 49 интервьюеры задавали в более чем одной итерации 14 раз, тогда как вопросы 9 и 14 всегда задавались только один раз.

[92] Первая строка показывает процент анализируемого признака, отмеченного по каждому вопросу. Например, вопрос 5 прерывался в 9% случаев, когда он задавался респондентам. Вторая строка показывает полноту значения переменной, объясняющей данный признак или процент признака, приходящегося на анализируемый вопрос по отношению ко всем заданным респонденту вопросам. Так на вопрос 5 приходится 5% прерываний от их общей суммы, зафиксированной при проведении исследования.

⇐ Предыдущая78910111213141516

Поделиться: