О ПРОБлЕМЕ СОцИАльНОй дИСгАРМОНИИ В СОВРЕМЕННОй РОССИИ

В.В. ЛИЗУНОВ

1. Социальная дисгармония и нравственный кризис. Как пока­зывает исторический опыт человечества, общество, в котором разрушаются духовные и нравственные основы, неизбежно дегра­дирует. Безудержная погоня экономической элиты за прибылью и ослабление социальных институтов приводят к социальному рас­слоению, острым противоречиям и криминальным деформациям, финансовым кризисам и экологическим бедствиям. При усилении социальной дисгармонии любые стратегические экономические проекты государства и регионов обречены на провал.

В настоящее время в связи с продолжением радикальных ре­форм на фоне мирового системного кризиса (финансового, по­литического, экологического и др.) Россия, как и другие страны мирового сообщества, сталкивается с качественно новыми, все более сложными социально-экономическими угрозами и про­блемами, обусловленными внешними и внутренними факторами, поэтому важнейшей задачей для федеральных и региональных органов управления, активной части населения является кон­солидация социума, для чего необходимо не только развитие экономики, но и возрождение духовно-нравственных основ общества.

По словам Президента России Д.А. Медведева, в настоящее время в российском обществе потеряны нравственные ориен­тиры. Мы видим, в чем это выражается: отсутствуют социально контролируемые нравственные нормы на телевидении; широко известны «моральные» установки многих политиков и газет; в обществе практически потеряны понятия чести и достоинства; личная совесть оказывается недейственной без социальных норм; очевидна массовая нравственная деградация культуры; усиливает­ся манипуляция сознанием людей и т.д.

Нравственность в широком смысле – это особая форма обще­ственного сознания и вид общественных отношений. Нравствен­ность в узком смысле – это совокупность принципов и норм по­ведения людей по отношению друг к другу и обществу.

В любом человеческом сообществе есть необходимость в согла­совании форм жизнедеятельности и достижения различных целей. В отличие от жестко фиксированных форм регуляции (правовая,

В.В. ЛИЗУНОВ. О проблеме социальной дисгармонии...   71

религиозная и др.), мораль выступает в качестве «неписаного за­кона», эффективно реализуя свою регулятивную функцию.

В настоящее время социальное расслоение в России достигло немыслимых размеров. Децильный коэффициент (отношение уровня жизни 10% самых богатых к уровню жизни 10% самых бед­ных граждан) в цивилизованных странах не превышает значения 8 – 9. В России по данным, помещенным в сети Интернет, он в 2000 году был равен 24. В 2010 году, рассчитанный для Москвы и 200 компаний, он составил значение 55 – 60. В отношении ото­двинутой от «праздника жизни» половины населения России политическая и экономическая элита, официальная культура и «гламурный слой» ведут себя как в отношении низшей расы. Про­исходит практическое устранение из массового сознания чувства сострадания к людям. Привычны стали статистика погибших и по­страдавших, сообщения о «зачистках», в качестве героев сериалов выступают киллеры, романтизированные и даже эстетизирован-ные бандиты. А.И. Солженицын говорил, что нация находится «в состоянии глубокого обморока». Конечно, это преувеличение. Но в какой степени нация осознает, что с ней происходит?

Методы управления и ведения бизнеса (предпринимательства) откровенно заимствуются из военных действий и политики – «лю­бой ценой». Экономическая эффективность полностью доминирует над почти забытыми социальной, психологической, нравственной, правовой, экологической и прочими составляющими управления. Манипуляция сознанием персонала в организациях и все виды принуждения стали более предпочтительными, чем мотивация, стимулирование и убеждение. Изощренное и корыстно ориенти­рованное «рефлексивное управление», экзотические китайские стратагемы и суггестивные речевые методики изучаются предпри­нимателями и применяются в управлении с помощью квалифи­цированных психологов. Физическое устранение конкурентов, а также более цивилизованное – с помощью «оргресурса», неправо­вой перехват корпоративного контроля – «рейдерство», судебная преступность, наркобизнес, проституция, нелегальная миграция, торговля людьми, целевой подбор компромата и информационная война давно стали привычными. Одной из важнейших российских проблем, стоящих перед обществом и органами власти является проблема коррупции, которая достигла таких масштабов, что стала мощным фактором дестабилизации и существенно влияет на уровень социального и политического существования страны, значительно тормозит ее экономическое развитие.

72

Социальный организм

В результате революций, радикальных реформ и нынешнего экономического кризиса Россия терпит крупнейшее националь­ное бедствие в мировой истории, которое носит поистине ката­строфический характер. При этом анализ российских социальных катастроф показывает, что большую роль в них играет кризис от­ношений между обществом, властью и бизнес-сообществом¹.

2. Проблема социального партнерства. В начале ХХ века эконо­мический потенциал России был практически равен американ­скому и прогноз развития был исключительно благоприятным. Однако, в условиях назревавшего мирового кризиса, рос кон­фликт между интересами рвавшегося к власти бизнеса, нередко финансировавшего террористов, и властью, стремившейся в лице политической сословной элиты сохранить за собой монопольное право распоряжаться землей и недрами. Народ же одинаково негативно относился и к власти, использовавшей репрессивные меры, и к молодой нарождавшейся бизнес-элите за склонность к неумеренной роскоши. Результатом стало крушение государства и кровопролитная гражданская война как выражение столкновения общества и тоталитарной власти.

В советское время планово-директивная экономика до опреде­ленного уровня могла удовлетворять растущие социальные стан­дарты качества жизни. Когда хозяйственный механизм оказался неспособным их удовлетворять, конфликт между обществом и властью вылился в новый кризис и события 1991 – 1993 гг. Авторы работы¹ полагают, что в основе разрушения социализма лежала неспособность социалистической системы создать стимулы для завершения модернизации и вступления России в постиндустри­альную стадию развития. Неэффективной в России оказалась не только административно-распределительная экономика, но и сам сложившийся социально-культурный тип целостности россий­ского общества. Нежизнеспособными оказались не только авто­ритарная власть, но и имперский тип системной национальной интеграции.

Процесс реформирования на всех его стадиях, начиная с апреля 1984 г. и по настоящий момент, протекал при ведущей роли власти и под ее контролем. Как правило, традиционным ответом России на вызовы времени всегда было усиление власти, то есть – ис­пользование насилия. Парадокс современности же заключается именно в том, что, как и прежде, все еще нельзя без насилия, но и многое уже невозможно с насилием. В настоящее время власть в целях реформирования общества должна формировать те или иные

В.В. ЛИЗУНОВ. О проблеме социальной дисгармонии...                   " у¹ Э

условия (и определять пределы свободы) для развития хозяйства и гражданского общества. Если политическая элита, не добившись успеха в этом направлении, будет «кроить» общество и бизнес под свои интересы, это будет означать возврат к насилию как ин­струменту решения политических, экономических и социальных задач. В настоящее время крайне необходим переход российского общества в новое качество, в котором три главные силы разви­тия: власть, народ и бизнес – вступят, наконец, в полноценное и полномасштабное социальное партнерство. Результатом отказа от решения этой проблемы может стать распад России как единого многонационального государства со всеми вытекающими из этого последствиями для населения и мирового сообщества.

Вопросы стратегического планирования и управления для человечества на пороге третьего тысячелетия оказались тесно связанными с проблемами устойчивого развития регионов и цивилизации в целом. Рассмотренные мировым сообществом на конференциях ООН в Рио-де-Жанейро в 1992 и 1997 гг. и на Все­мирном саммите в Йоханнесбурге в августе-сентябре 2002 г., они предполагают сбалансированное развитие трех составляющих: природы, общества и экономики. Наряду с экономическими и социальными рассматриваются экологические аспекты, которые все требуют системного подхода. Эти подходы необходимы для устранения неравномерностей и диспропорций в развитии, кото­рые ведут к обострению кризисных ситуаций.

Опыт стратегического планирования позволяет выделить несколько основных положений, имеющих важное значение для городского сообщества: 1. Стратегический план служит со­временным вариантом общественного договора, заключаемого между всеми участниками городского сообщества. 2. Концепция и Стратегический план выступают документами, с которыми со­гласуются все серьезные решения, принимаемые органами власти, представителями деловых кругов, городским сообществом, ин­весторами. 3. Концепция и Стратегический план способствуют формированию представлений о городе как о целостной много­функциональной системе с потенциалом саморазвития. 4. Стра­тегическое планирование является механизмом для привлечения инвестиций. 5. Стратегическое планирование – необходимое условие повышения имиджа города.

В г. Омске в период с 1999 по 2002 гг. по инициативе Омского Дома ученых творческой группой специалистов была разработана «Концепция стратегического развития г. Омска», в которой был

74

Социальный организм

учтен опыт создания стратегических планов и концепций ряда российских городов: Санкт-Петербурга, Нижнего Новгорода, Новосибирска, Екатеринбурга, Тольятти, Череповца, программы «Евроград-21» и др. Она завершает более чем десятилетний отрезок в истории города Омска, связанный с попытками городского со­общества самоопределиться в выборе долгосрочной стратегии². В 1999 г. были выделены три стратегии развития города: инерцион­ный, промышленного развития, многофункциональный. В том же году проект Концепции был рассмотрен на общегородской кон­ференции с участием представителей других городов и регионов, Евросоюза, Государственной Думы и федеральных министерств и получил одобрение и поддержку. В декабре 2002 г. окончательный вариант Концепции был представлен общественности и рассмо­трен на конференции в Администрации Омской области. В нем излагаются основные методологические и системные принципы Концепции, формулируется миссия города, проводится анализ современного состояния и перспектив развития Омска, описы­вается комплексная стратегия его развития: «Омск – ведущий многоотраслевой, деловой и культурный центр Сибири», при­водятся рекомендации по реализации Концепции. Были учтены многочисленные замечания и дополнения специалистов органов управления и различных организаций. Концепция служит основой для формирования системы стратегического управления города Омска, разработки Стратегического плана, а также Генерального плана развития города. Положительный результат в этих про­цессах достигается только при тесном сотрудничестве основных субъектов – стратегических партнеров: властных структур, бизнеса, промышленности, науки, образования и населения.

То есть город должен быть корпорацией, объединяющей всех горожан для гуманитарного, экологического и экономически сбалансированного развития территории. При формировании и реализации стратегии развития города выявляются различные ресурсы, моделируются варианты городского развития, определя­ются «точки роста» и «черные дыры» в экономике и социальной сфере, обеспечивается взаимодействие субъектов городского сообщества, формируются механизмы организации населения. Разработка и реализация Концепции основываются на следующих группах принципов. Принципы социального партнерства: Граждан­ское согласие и мотивация населения. Баланс интересов, страте­гическое партнерство. Легитимность. Ответственность. Принципы, связанные с управлением городским развитием: Целенаправленность.

В.В. ЛИЗУНОВ. О проблеме социальной дисгармонии...   75

Комплексность. Иерархичность. Многофункциональность и многовариантность. Адаптивность и минимизация рисков. Пре-вентивность. Мониторинг. Принципы, обеспечивающие самораз­витие города: Интеграция и аккумуляция потенциала развития. Мотивация и стимулирование. Перманентный успех. Ориентация на человека и семью². Однако на пути реализации стратегий, фор­мирования гражданского общества и достижения общественного согласия в России имеются значительные трудности.

3. Опасность бессубъектности в России. Причиной нарастающего потока угроз безопасности России в условиях богатейших запасов природных ресурсов, относительно высокого уровня технологий и высочайшего интеллектуального потенциала, ряд социальных психологов считает рефлексивные особенности российского общественного сознания³.

В основном, это неспособность нации осознать и рационально «исправлять» пути своего развития, вследствие доминирования социальных процессов неосознанного характера (скорее «кол­лективного бессознательного», чем «глубокого обморока»). И в настоящее время в результате радикальных реформ произошла «системная дезорганизация» государства и общества в целом. Из­вестный отечественный методолог и философ В.Е. Лепский среди признаков системной дезорганизации России указывал в 2001 году⁴: 1) государство не является четко выраженным субъектом управления и развития, не сформировало стратегию развития (понимаемую и принимаемую большей частью населения), не обеспечило нормальные условия жизни своим гражданам, не обеспечило соблюдение основных конституционных прав; 2) существенную роль в управлении всеми сферами общественной жизни играют коррумпированные чиновники, криминал и другие асоциальные элементы; 3) «средний класс» и элиты атрофированы, дезорганизованы, не включены в реальные механизмы управле­ния и развития; 4) политические партии и движения в основной своей массе имеют бутафорский характер; 5) общественные (не политические) образования слабо организованы и практически не влияют на социальные процессы; 6) граждане в подавляющем большинстве социально пассивны, имеют трудноразрешимые проблемы с самоидентификацией (государственной, этнической, семейной и др.).

Поскольку «бессубъектность» определяется главной болезнью России и его вирусом заражено государство, этносы, различные типы сообществ, индивидуумы, то необходимо принимать экс-

76

Социальный организм

тренные меры по повышению степени организованности госу­дарства и одновременно становлению гражданского общества в России. Выход России из состояния «системной дезорганизации» связан с развитием рефлексивных качеств и процессов, решением проблемы становления системы стратегических субъектов: обще­ства в целом, государства, различных элит, сообществ, активных граждан, а также созданием новых высоких гуманитарных техно­логий, в том числе – обеспечивающих баланс интересов и граж­данское согласие, консолидацию всех здоровых общественных сил. Процессы, проходящие в России в этих направлениях, дают положительные результаты и позволяют надеяться на дальнейшие успехи⁵.

4. Рефлексивное управление. В конце октября 2000 г. в Москве в рамках Федеральной программы мероприятий по встрече третьего тысячелетия состоялся международный симпозиум «Рефлексивное управление». При поддержке администрации президента РФ этот симпозиум провели Институт психологии РАН и некоммерческое партнерство «Новая инвестиционная доктрина». Около 200 участ­ников симпозиума, в основном ученые из России, CША, Канады, Украины, Молдавии, приняли участие в работе симпозиума⁶. На симпозиуме отмечалось происходящее в России и мире осознание того, что исчерпан ресурс традиционных социальных технологий, и рассматривалось введенное более 30 лет назад членом Москов­ского методологического кружка (ММК) Владимиром Лефевром понятие «рефлексивное управление» и связанное с ним понятие «рефлексивная система», которые оказали существенное влияние на многие естественнонаучные и гуманитарные области знаний, стали широко применяться в практике управления.

Идеи ВА. Лефевра были подхвачены как в российской, так и в американской научной среде, но использовались и развивались существенно по-разному. Американские работы находились под сильным влиянием бихевиористского подхода, использующего простую схему «стимул-реакция». В российских исследованиях просматривается интеграция этого направления с субъектным (субъектно-деятельностным) подходом. Проблемы рефлексии всегда занимали важное место в российской культуре и приоб­ретают особое значение в настоящее время. Рефлексия в соци­альной психологии выступает в форме осознания действующим субъектом (лицом или общностью) того, как они в действитель­ности воспринимаются и оцениваются другими индивидами или общностями. Поскольку рефлексия – это не просто знание или

В.В. ЛИЗУНОВ. О проблеме социальной дисгармонии...              'У'У

понимание субъектом самого себя, но и выяснение того, как дру­гие понимают «рефлектирующего», его личностные особенности, эмоциональные реакции и когнитивные (связанные с познанием) представления, то рефлексия представляет собой процесс удво­енного, зеркального взаимоотображения субъектами друг друга, содержанием которого выступает воспроизведение, воссоздание особенностей друг друга.

Рефлексивное управление (как его определяет В.А. Лефевр) – это информационное воздействие на объекты, для описания которых необходимо употреблять такие понятия, как сознание и воля. Такими объектами являются отдельные люди и объеди­нения людей: семья, группа, страна, нация, общество, цивили­зация. Термин «рефлексивное управление» может пониматься в двух смыслах. Во-первых, как искусство манипуляции людьми и объединениями людей. Во-вторых, как специфический метод со­циального контроля⁷. Как вид искусства рефлексивное управление имеет тысячелетнюю историю. Наиболее ярко оно проявило себя в военном деле. Имеется огромное количество примеров, когда информационное воздействие на противника позволяло выигры­вать сражение малыми силами. Как метод социального контроля рефлексивное управление появилось лишь в начале 60-х годов, в период, когда начала формироваться концепция информаци­онной войны. Специфика этого метода заключается в том, что генерация информационных воздействий опирается не столько на естественную человеческую интуицию, сколько на особую модель управляемого субъекта. Следует иметь в виду, что рефлексивное управление не связано органически ни с ложью, ни с дезинфор­мацией. Например, чтобы жители страны поверили в истинность необычного, но правдивого правительственного сообщения, оно должно быть специально подготовлено. Успех рефлексивного управления в значительной мере зависит от качества той модели субъекта, которая используется при его проведении. Психологи­ческие модели, основанные на традиционных бихевиористских и даже психоаналитических понятиях, оказались малоэффективны­ми. Модель субъекта должна отражать не только область его пове­дения, но также и его способность осознавать самого себя и других субъектов, включая и тех, которые пытаются установить контроль над его поведением, то есть модель должна быть рефлексивной. Традиционные модели этим качеством не обладали.

Первые реально работающие рефлексивные модели появи­лись в конце 70-х годов. Их создание было активно поддержано

78

Социальный организм

военными и дипломатами. Однако экономисты встретили их достаточно холодно. Интерес военных и дипломатов стимулиро­вался способностью рефлексивных моделей представлять сложные военно-политические коллизии, ранее находившиеся вне сферы научного рассмотрения. Реакцию экономистов В.А. Лефевр объ­ясняет следующим образом. В основе экономических моделей лежит представление о человеке как о рациональном существе, стремящемся максимизировать свою выгоду. Такой взгляд на че­ловека уходит своими корнями в политическую экономию XVIII века. Рефлексивные модели внесли в научное представление о человеке новое измерение, связанное с такими категориями, как мораль, совесть и чувство справедливости. Они позволяют от­ражать ситуации, в которых люди не только стремятся получить материальный доход, но имеют и неутилитарные цели, совершают жертвенные поступки, стремятся выглядеть достойно и в своих собственных глазах, и в глазах других людей. В.А. Лефевром было показано еще в начале 1980-х годов, что могут существовать куль­туры двух типов. В культурах первого типа достоинство людей возрастает, когда они устанавливают отношения компромисса друг с другом, а в культурах второго типа, когда они бескомпромиссны друг к другу. В силу таких особенностей в культурах первого типа легко возникает процедура саморазрешения конфликтов, в то время как в культурах второго типа сама по себе такая процедура не появляется. Эти идеи были подробно изложены в книге В.А. Лефевра «Алгебра совести», вышедшей в 1982 году. В этой книге было показано, что официальная культура Советского Союза при­надлежала ко второму типу, что приводит к отсутствию процедуры саморазрешения конфликтов: они либо заканчиваются победой одной из сторон, либо ликвидируются вышестоящей инстанцией. Этот факт представлялся В.А. Лефевру исключительно важным, поскольку он позволял предсказать характер трудностей, с кото­рыми должно было столкнуться советское общество при попытках перехода к рыночной экономике и резкой демократизации.

Что собой представляет рынок с социально-психологической точки зрения? Это огромное множество конфликтов, каждый из которых, разрешаясь, превращается в сделку. Система могла на­чать успешно работать лишь при условии, что участники способ­ны уступать друг другу, сохраняя при этом свое индивидуальное достоинство. Если же индивидуальное достоинство при уступке только падает, то рынок сам собой заработать не мог. Группа гар­вардских специалистов, приглашенных для разработки проектов

В.В. ЛИЗУНОВ. О проблеме социальной дисгармонии...              O'Q

российских экономических реформ, основывала свои рекомен­дации на теоретических идеях традиционной макроэкономики, в фундаменте которой лежит «модель рационального субъекта». В соответствии с такими взглядами, государство должно полностью устранить свое влияние на функционирование экономической си­стемы, что и осуществлялось реформаторами. Однако, как следует из рефлексивных моделей, субъекты, появившиеся на экономи­ческой арене, оказались неспособными разрешать возникающие конфликты. Управленческий вакуум, образовавшийся после ухода государства, был заполнен криминальными структурами, которые стали выполнять функции арбитров в массовых экономических конфликтах. Государство утратило монополию на сбор налогов, а люди стали чувствовать себя глубоко униженными; началась массовая моральная депрессия. Возникающие конфликты носят в большей степени моральный, чем экономический характер, поэтому для прогнозирования необходимо создавать модели, в которых моральное измерение человека было бы представлено в ясных научных терминах⁷. Концепция рефлексивного управ­ления успешно справляется с анализом класса управленческих ситуаций, в которых управляемый объект имеет собственные цели, отличающиеся от целей управленца. Действия такого «объ­екта» уже недостаточно представлять по бихевиористским схемам «стимул-реакция». Поэтому базой концепции рефлексивного управления стал конфликт, представляющий собой предельный случай ситуаций описанного типа⁸.

5. Общий язык и социальные институты. Для управления кон­фликтами и общественными изменениями отечественными мето­дологами было проведено расширение лефевровской концепции рефлексии, в частности, за счет введения в нее понятия социо­культурного института. Для субъекта «планируемых» обществен­ных изменений институты становятся предметом рефлексивного осознания, ставятся цели на преобразование, разрабатываются методологические подходы к рефлексивному управлению обще­ственными процессами, основанные на сочетании анализа реф­лексивных процессов и институционального анализа⁸.

Комплексный научный подход требует вернуть описанию пси­хологических процессов управления, которые строились на схемах бихевиоризма, представляющих психику как «черный ящик», их духовное содержание. Бихевиоризм порождает кибернетические схемы управления, успешно работающие в ситуациях, когда управляемый объект не имеет собственных целей, а лишь реаги-

80

Социальный организм

рует на воздействия управленца. Аппарат анализа рефлексивных процессов, успешно примененный к задачам менеджмента и конфликтологии, можно приложить к актуальным проблемам управления общественными процессами – таким, как осущест­вление «планируемых» изменений общественного устройства, реформирование различных сфер политической и хозяйственной жизни, институциональные преобразования и т.п.⁹

Ситуация реформирования в России все время выходит из-под контроля в полном соответствии с выводом В.А. Лефевра о том, что «объект» всячески пытается быть неадекватным знанию о нем, имеющемуся у управленца, «просчитывает» это знание и непре­рывно «уходит» от него, делая его неверным. В настоящее время технологии рефлексивного управления успешно используются в рамках маркетинга и предвыборных компаний, однако в про­цессах реформирования общества рефлексивное управление не выходит за пределы локальных PR-акций¹⁰.

Ситуации общественных изменений (со сдвигами и преоб­разованиями социальной структуры), особенно в условиях по­ликультур, порождают социальные и культурные конфликты. Как показывает исторический опыт последних десятилетий, эти конфликтные ситуации не идут «вразнос» и становятся разреши­мыми лишь тогда, когда имеются (или удается создать) адекватные социокультурные институты, способные выполнить функцию стабилизации общественной динамики. Коллектив людей ис­пользует некоторый «общий язык», логические правила, схемы, процедуры и т.п. как средства организации общего для них про­цесса мышления. При этом средства имеют интерсубъективный (т.е. надындивидуальный) социально-значимый характер, что дает право называть опосредуемый ими коллективный процесс мышления социально-организованным¹¹.

Можно выделить два важных типа опосредования социально-организованного процесса мышления: семиотический (знаковый) и институциональный. Институты представляют собой эффективный тип посредников и это хорошо видно на примере состязательных институтов правосудия и законотворчества, в ко­торых характер мышления является социально-организованным и коллективным. В состязательных институтах в каждый кон­кретный момент интеллектуальные функции мышления, пони­мания, рефлексии и т.д. так распределены между участниками коллективного процесса, что вклад любого из участников является принципиально частичным, и субъектом мышления оказывается

В.В. ЛИЗУНОВ. О проблеме социальной дисгармонии...              81

не человек, а институт¹². Приговор выносит суд, закон принимает парламент, в которых существуют процедуры, соорганизующие коммуникацию участников в единый процесс¹³. Применительно к одному из важнейших правовых институтов – суду – представ­ления об институциональном опосредовании можно развернуть в схему правового пространства состязательного суда (слой со­бытий и свидетельств; слой суждений и интерпретаций; слой квалификаций и обоснований). Вокруг парламента, понимаемого как состязательный институт, взаимодействующий с другими «институциональными компонентами» государственной власти в рамках права, образуется сходное по структуре политико-правовое пространство (слои политических событий, политической ком­муникации и легитимизации)¹⁴. Коммуникация в гражданском обществе не управляется из какого-либо единого центра и осу­ществляется одновременно во множестве независимых точек. Воз­никающие конфликты интересов разрешаются за счет введения социальных норм состязательным путем. При разворачивании дискурсов задействуются оба отмеченных выше типа опосредова­ния – семиотический (через поиск общего языка и формирование коммуникативной среды) и институциональный (через реализа­цию направляющих идей в институтах) – которые теперь можно понимать как два аспекта процесса социально-организованного мышления в гражданском обществе, определяемые двумя раз­личными подходами⁸.

6. Управление в социально-экономических системах. Очевидно, что необходимо корректировать основные представления об управлении в социальных системах как «воздействии субъекта на объект». Отношения при этом являются не субъект-объектными, а субъект-субъектными, при которых необходимо проводить со­гласование целей, интересов и ценностей обеих сторон. При этом возможны две альтернативные схемы взаимодействия субъектов различных культур: 1. Иной > Чужой > Враждебный > Уничтоже­ние. 2. Иной > Дополнение > Сотрудничество > Синтез. Естествен­но, что последний этап этих схем в обществе реализуется далеко не всегда, а для реализации второго сценария прежде всего не­обходимо установление диалога (полилога), требующего наличия общего языка и правил (институтов), а также эффективного меха­низма взаимодействия. Очевидно, что необходимые ограничения свободы субъектов в процессе их взаимодействия и установления связей будут значительно зависеть от способа взаимодействия и могут привести к снижению эффективности их деятельности как

82

Социальный организм

индивидуумов, но могут и привести к появлению синергетиче-ского эффекта, дающего возможность получения результата, не достижимого в процессе раздельной работы.

Поскольку рыночная экономика ни социально, ни экологи­чески не ориентирована и подвержена кризисам, человеческая цивилизация находится в общем кризисном состоянии: как планово-директивная, так и рыночная экономика оказались неспособными к решению глобальных как экологических, так и социально-экономических проблем. Поскольку классическая экономическая теория со времен А. Смита и Д. Рикардо считает эгоистический интерес и конкуренцию единственной реально­стью, на основе которой можно объяснить и предсказать поведе­ние субъекта, то закон выживания сильнейшего считался общим законом эволюции для природы и общества. На самом деле не менее важным законом по сравнению с законом конкуренции, как в природе, так и в обществе, является закон кооперации. Поэтому «чистый рынок» не может обеспечить устойчивое раз­витие, поскольку устойчивость системы обеспечивается взаи­мозависимостью элементов и сбалансированностью процессов (в первую очередь их цикличностью). Конкуренция в условиях «чистого рынка» (при достаточном времени) неизбежно должна приводить к монополизму, так как должен выживать «наиболее приспособленный». Реально же выживает множество организмов (субъектов), в том числе и не вполне совершенных. В природных и общественных системах работает своеобразное «антимонопольное законодательство».

Биологом Г.А. Заварзиным даже сформулирован тезис «анти-рынка» в природе: «Конкуренция не служит первостепен­ным фактором при заполнении ячейки в пространстве логиче­ских возможностей, образующемся путем наложения внешних условий на потенциальные способности живых существ к соот­ветствию этим внешним условиям. Эволюция представляется как серия последовательно сменяющихся систем живых организмов, взаимодействие между которыми обеспечивает устойчивость всей организации»¹⁵. Человек – целостный сложный природный и со­циокультурный феномен и может быть лишь очень упрощенно представлен как «homo oeconomicus». Как участник рынка, охва­ченный духом «потребительского индивидуализма», он стремится к максимальному увеличению своих прибылей, но как гражданин страны, житель города, член семьи и т.д. человек имеет другие интересы и ценности, и они не могут быть реализованы через

В.В. ЛИЗУНОВ. О проблеме социальной дисгармонии...              & Э

решения, которые человек принимает как участник рынка. Не­обходимы коллективные решения, социально-организованная семиотическая (через поиск общего языка и формирование ком­муникативной среды) и институциональная (через реализацию направляющих идей в институтах) деятельность. Наряду с про­блемами глобализации и многообразием экономической жизни происходит усиление тенденций социализации и гуманизации, возрастает роль социокультурных аспектов в экономике. Повы­шение значимости кооперационных процессов приводит к раз­витию не только материального, но и управленческого труда, не только технологических, но и информационных, психологических, нравственных мотивационных составляющих, не только внешне­го правового регулирования, но и внутреннего – ценностного и мировоззренческого.

Возрастает роль общественного сознания, происходит отказ от императивов неограниченного потребления, формируется новое понимание качества жизни (ее цели и полноты), развиваются процессы совершенствование общественного устройства на осно­ве появления целостного мировоззрения, то есть формируется «гражданское общество»¹⁶.

ПРИМЕ ЧАНИЯ

¹ НП «Экономическая экспертная группа». Общество, бизнес, власть //
Альманах ассоциации независимых центров экономического анализа (2002

- 2005 гг.). - Выпуск № 10. - 2005, октябрь. - С. 203 - 221.

² Карпов В.В. Концепция стратегического развития города Омска // В.В.
Карпов, А.А. Колоколов, В.М. Лебедев, В.В. Лизунов, В.И. Разумов, ОМ.
Рой и др. - Омск: Администрация города Омска, 2002. - 100 с.

³ Лепский В.Е. «Бессубъектность» - главный источник угроз безопасно­
сти и развития России // В.Е. Лепский, Н.И.Архипова, В.В. Кульба. Пробле­
мы управления безопасностью сложных систем: Труды Х международной
конференции (Москва, декабрь 2002 г.). - Часть 1. - М.: РГГУ; МПА-Пресс.

- С. 79 - 81.

⁴ Лепский В.Е. Глобальное информационное общество и информаци­
онная безопасность России: проблема становления стратегических субъ­
ектов. Материалы «круглого стола» (Москва, Институт Европы РАН, 21
марта 2001 г.). - М., 2001.

⁵ Лепский В.Е. Cтановление субъектности российской цивилизации:
философия и постнеклассический анализ // В.И. Аршинов, В.А. Буров, В.Е
Лепский. Рефлексивные процессы и управление. Тезисы V Международно­
го симпозиума (Москва, 11 - 13 октября 2005 г). - М.: Институт философии
РАН, 2005. - С. 23 - 25.

⁶ Лепский В.Е. Где искать истоки демографического кризиса? // В.Е. Леп­
ский, В. А. Лефевр. Независимая газета. 2000, 22 ноября.

JPi                                               Социальный организм

⁷    Лефевр В.А. Конфликтующие структуры. - М.: Советское радио, 1973.

⁸   Марача В.Г. Рефлексивное управление общественными изменениями и
социокультурные институты // Интернет-ресурс: http: //www.fondgp.ru/lib/
mmk/41.

⁹    Попов СВ. Методология организации общественных изменений // Кен­
тавр. - 2001.

⇐ Предыдущая12345678910Следующая ⇒

Поделиться: