Глава 22. Несбыточная мечта Ренпира

 

     Тишина была зыбкой и даже страшной, но она не пугала девушку, по сути создавшую ту в собственном доме. Белые одежды и волосы, собранные в небольшой пучок, не напоминали ей самой приведение, хотя любой другой подумал бы именно так. Не надо далеко ходить, достаточно и одной Эталь, которой без конца мерещились тени и непонятные фигуры во тьме. И даже не просто мерещились, был один случай, когда она убеждала Любу в реальности своих видений.

     «Я видела… здесь… синяя тень, блестящая!» - вспоминала девушка тот далёкий и ушедший день и утро, когда Эталь пыталась её убедить. В руке было зажато золотое перо, стол завален бумагами. Напряжение в воздухе лишь усиливалось. В такие моменты замирало всё, и даже птичка, сидящая в соседней комнате, прижималась ко дну и не издавала ни единого звука. Она и днём достаточно редко пела, плохо ела, почти не летала, только смотрела на всех.

      Воздух едва не кипел от напряжения и электричества, тут чудились тени и странные порывы энергии. Чем больше становилось их – тем больше и мыслей у Любы. Тем лучше ложились строки, тем чаще слагались стихи. Когда комната почти вся была залита призрачным синеватым светом, рукопись, наконец, закончилась. Страстная история, созданная воображением Ренпира, изменилась и имела другой конец. Взамен страданий несчастный получил любовь и встретил свою возлюбленную. Они должны были позабыть всё, что было, и начать жизнь по-другому – с нуля. Так должно было статься и так, непременно, случится. Уже скоро, возможно, на следующий день…

       История, написанная Китти, легла в основу новой судьбы этого Автора. Теперь у неё Хеппи энд.

      Синие тени кружились вокруг новой книги и медленно растворялись в воздухе. Свечение отражалось от стен, уходило под корешок. Некоторые блики, похоже на битые осколки стекла, попадали в девушку и так же быстро сгорали. Руки Любы ловили небольшие хвостики этих искр, и те застревали меж пальцев. Чернила начинали светиться, а после и они все погасли. Вновь в тёмной холодной комнате остался один белый профиль.

      Люба направилась в спальню, взволнованная и разгоряченная, прижимая к груди новую книгу, и, должно быть, собиралась вздремнуть. Полночные посиделки, конечно же, выбивали из обычного ритма. Глаза слипались. По телу пробегала дрожь. Эти симптомы, однако, не были признаками усталости, нечто другое, то самое, что мучило девушку и случайно вырвалось из неё возле моря, сводило с ума каждый день – чаще каждую ночь.

       Она лежала, поджав ноги и накрывшись почти с головой, смотрела в одну точку и думала. Про то, что сегодня, скорее всего снова придут родители. Они приходили всё время, а сейчас почти в каждом сне. Терроризировали её своими мёртвыми тенями-лицами. Всем известно, что это плохо, не стоит ждать ничего хорошего.

       Слёзы огромными бусинами катились по худым щекам, холодили своею грустью, заставляли трястись от рыданий. Душевная боль раздирала на куски душу, и внутри чувствовалась пустота. С одной стороны, Люба знала, что так не должно быть, понимала, сопротивлялась, пыталась помочь хоть чем-то; а с другой понимала то, что помощь её – ничтожна, ничего не получится. Масса задавит количеством. Её работа, выматывающая и неблагодарная, растворится в бездне моды, забудется, перестанет существовать совсем. Что надо сделать, чтобы выбиться из толпы? Как заставить других понять, что ты – особенная? Это желание убивало её, противоречия сводили с ума, а тут ещё эти сны…

      Буквально несколько дней назад девушка испытала на себе ещё одно странное чувство: печальное осознание безнадёжности, ужас и невозможности изменить ситуацию. Ей снилось, что она уже умерла. Гроб похоронен. Дома грустят родители. Они ещё живы. И они едва ли не своими глазами видели, как она умирала… А сама девушка, закованная в призрачный облик, летает возле их дома, мечется в листве деревьев, наблюдает за печальными родителями и готова рыдать, и орать, но одновременно с тем знает: они её не услышат. Или всё же? Лёгкий ветерок чудился им, когда Люба пролетала в опасной близости. И ей, призраку, было не по себе от мысли стать обнаруженной.

       Блондинке казалось, всё это – только пустые фантазии, но почему-то с каждым днём их становилось так много? Почему они мучили её, разъедая невидимыми клыками? И почему именно её? Разве она сделала что-то? Ни одного ответа в тысяче ужасных тайн. Ещё один день, полный страха, отчаяния, ещё один день, который приблизит к смерти.

***

       Дневник Эталь ожил за последние несколько дней. Он наполнился красками, зарисовками и различными фразами, на которые ранее не мог надеяться и которые перестал ждать. Почти детальный пересказ разговоров, неудачная писательская истории Китти и страшная вылазка к Ренпиру, всё это нашло отражение в пока ещё наивных корявых строчках, но написанные несколько страниц принесли безумную радость.

       Эталь перечитала небольшой текст, вставила кое-где новые, как ей показалось, необходимые тут слова, нарисовала на полях картинки. Она начинала с малого и ещё не думала о возможности написания книг, но в её душе, кажется, читалось и это. Сама того не понимая, она с каждым днём немножко меняла себя. Больше не была такой беззаботной, как раньше и перестала сомневаться в реальности. Она увидела «магию» своими глазами и заставила побороть себя и впустить в себя новый мир. Возможно, именно последний мирил её с капризным братом. Сдружившись с Любой и начав читать книги, Уилл взглянул на сестру иначе, или заставил себя так выглядеть?

        Уилл… К слову о нём, парнишка тоже не смог устоять пред соблазном. Он взял тетрадь и изложил свою версию ночных событий, и даже сказал, что придумал, что будет в следующей главе, но устал и запишет её чуть позже. Проинформированный о том, какие книги «нужны», он безоговорочно слушался правил и даже удивлялся, что интересного в описании жестокости, насилия, бед? Возможно, он просто был ещё чист и неиспорчен, поэтому не понимал «большинства», а большинство не могло понять намерений Уилла. Большинство полагало, в его возрасте уже надо испытывать и начинать любить взрослую жизнь.

 

       Новую книгу, написанную Китти и исправленную Любой, Эталь отнесла в издательство. Там, как сложилось в последние годы, не предвиделось никаких трудностей. Издание что нескольких книг, что большого тиража оплачивалось самим издательством, и это заметно облегчало сложный процесс.

- Сколько вы хотите книг? – спросила толстая женщина, сидящая за старым компьютером.

- Хотя бы одну. – повторила Эталь. – Я для себя пишу.

- Хорошо. Распишитесь. – протянула несколько листков и ручку. – Любовь, как вас по отчеству?

- Можно просто Любовь. – широкая чуть взволнованная улыбка.

    «Интересно, не догадаются ли они, что я – другая? Впрочем, неважно. Паспорт не нужен. Деньги тоже. Только рукопись, она у меня есть. Не понимаю, почему Люба сама не пошла… Но, видимо, есть причина. Мне сложно и даже интересно сыграть новую роль, но вопрос так не решается»

       «Любовь Вечная. Несколько версий любви» появилась красивая надпись. На мониторе тут же вспыхнули варианты цвета обложки.

- Какой вам, мисс?

      Фраза пролетела мимо. Эталь в мгновение потеряла себя и вздрогнула. Она только тут поняла, что к своему стыду не знала фамилии Любы. «Даже, если это псевдоним, «Вечная Любовь» звучит очень сильно. Про псевдоним они ранее не говорили. Значит, фамилия настоящая… Так, что же ещё, что я о ней не знаю?» - так девушка поняла, что тайн может быть очень много.

- Так какой цвет вам?

- Давайте красный, - не задумываясь, пробормотала она. Ей было совсем всё равно. «Действительно, какая разница от обложки? Разве только для покупателей, сознание которых не понимает сути, а выбирает только из внешности?»

- Давайте, так... – подтвердила толстая женщина, нажала на кнопку, и на экране появилась другая картинка.

- Да, так красиво.

- Значит, не будем менять.

***

     Севастьян сегодня задерживался.

- Подожди и меня тоже! – Эталь была уставшая, но счастливая.

- Ты ходила куда-то? Тут столько покупателей… Я один не…

- А где же девчонки?

- Все в делах. Одна заболела, на другую написали жалобу, хочет уволиться. Боюсь, мы одни с тобой тут останемся. Не отлучайся надолго, хорошо?

- Да.

- Ты не сказала, куда ходила.

- А ты представь себе: издала книгу!

    Севастьяна поразила эта странная улыбка подруги. Розововолосая обыкновенно не любила читать и подавно, наверное, не писала. Впрочем, улыбка была какой-то зловещей, наверное, она пошутила.

- Не знал, что ты пишешь!

- Я им наврала! – смеющимся шепотом прошептала Эталь, в мгновение разъяснив тайну. – Я занялась плагиатом. И на самом деле меня об этом попросила Любовь. Она исправила ошибки из тех тетрадей, которые нашли мы. Помнишь?

- И как?

- Показать тебе?

     Достала из сумки томик.

- Красивый такой… Л. Вечная?! – споткнулся Севастьян.

- Я знаю, что ты сейчас скажешь. Сама в шоке. Надо будет спросить кое-кого.

- Думаешь, так специально?

- Эффект точно будет. Ты долго ещё?

- Последняя чашка… - парень выключил воду. – Теперь всё. Мы можем прогуляться до тебя?

- Провести? Я не против. – кокетливо заулыбалась бариста, вздохнула и поправила выбившуюся из прически прядь. Подобная перспектива показалась ей весьма интересной. Они оба думали об одном и том же.

 

- Знаешь, что ещё было! Из-за чего я именно задержалась?

- Нет, откуда же? – чёрные волосы снова казались чистыми и аккуратными, а в глазах горел огонь любопытства. - Расскажешь?

- Если попросишь.

- Сама начала! – Севастьян подтолкнул подружку. – Ты первая заговорила!

- Ну тогда расскажу.

     Эмоции Эталь снова устремились в прошлое. Она стала вспомнить брата, точнее то, что он решил учудить.

- Представляешь, у самого входа в издательство!..

- Что?

- Он стоял! Ждал меня!

- А зачем?

- Зачем – лучший вопрос. Он за одно утро роман написал. Пока шли, рассказывал о чём. Ничего интересного, если честно. Первый опус. У каждого такой был. Впрочем, ладно, пусть радуется. Издали мы и его. Уилл теперь дома сидит, не может насмотреться на книгу…

- Один?

- Что один? – Эталь округлила глаза, а после всё поняла. – Да, незачем пока делать много. Хватит и одного экземпляра. К тому же Люба сказала, от этого ничего не изменится! Книга «выходит в свет» всего один раз, все мы тоже один раз рождаемся, а тираж можно после прибавить…

        Парень хотел сказать что-то ещё, это читалось в чертах, но слова зазвучали не сразу:

- Знаешь, а ведь это не плохо… Если бы все так, написали – издали, но для себя. Не выпуская миллион ошибок на потеху публики… Деток просто разбаловали. Цензуру отменили. Кому-то стало лень проверять. Поэтому всё и случилось.

***

      Он стоял у своего маленького домика и, как обычно, грустно смотрел в никуда. Маленькие глазки уже устали искать своё счастье. Душа загрубела. И книги малость поднадоели.

      Ренпир, некогда желающий свергнуть весь мир ради своей мечты, кажется, понял, что мысли такие ошибочны, даже более того – абсурдны. Смешно быть таким, как он. Смешно продолжать ждать невозможное. Обреченность и боль легли на него, точно саван, и даже волосы стали мертвецки белыми и безжизненными, точно они поседели.

- Сколько уже прошло лет! Сколько всего написано. Но, если что и исполнится, оно не станет правдой, растворится, уедет, убежит в заморские страны…

     …И тут он увидел её. И в голове осталась только одна мысль: «Бред! «Вернуться она не могла. Значит, это другая. Но кто?» Солнечные лучи просачивались сквозь лёгкий туман. Это придавало девушке невиданного белоснежного шарма. Длинные юбки цвета молока всё чётче и чётче вырисовывали перед глазами француженку. Та, которую любил он и клялся к вечной любви; та, которая когда-то была с ним, но после отвергла чувства; та, ради которой он написал столько строк, стояла сейчас перед ним и кокетливо поправляла шляпку.

- Здравствуй, Ренпир! – начала загадочно девушка.

          А он упал на колени и, кажется, начал рыдать. Автор не смог вынести такой любви, и на какие-то мгновение позабыл обо всём, полностью растворился в радости.

- Я вернулась, чтобы ты стал, наконец, счастлив…

      …Никто не знает о том, что случилось в тот день у дома. Смог ли сам Автор позволить себе улыбнуться или, согнувшись, умер, так и не сумевши поверить в свершенное чудо. Скорее всего, что так, ведь с тех пор он больше не писал книги.

 

Глава 23. Дома у деда

 

     Сегодня Эталь собиралась навестить дедушку. Папа неожиданно осчастливил таким походом. Он, как и прежде, не мог сказать чуточку ранее.

- Ты ведь так давно не была у него! Развейся!

- И заодно отвлекись от работы! – добавила мать, недовольно скрестив на груди руки. – Взрослая вроде бы, а ничего не хочешь и никуда не хочешь.

- А как же Лю…

- Кроме этой странной подружки у тебя что больше друзей нет?

- Как же нет? Есть. – помедлив, пробормотала Эталь. - И много. Но мне перестало быть интересно с ними. – она не врала. Что-то изменилось в ней, с каждым днём становилось всё более видимым.

- А с ней тебе в самый раз! Спорю, сидите и книжки читаете дома.

- Иногда. Мы иногда читаем, но чаще гуляем или разговариваем о чём-то!

- О книгах! – вставила недовольная мама. Отчего-то она опять была без настроения. Наверно, стряслось что-то на работе, но она молчит, она никогда не скажет. Любимая фраза: «Не путать семью с работой», только из-за неё другим надо быть экстрасенсами.

      «Ей не мешало бы летом не говорить о школе. Если кто-то разбил окно, пусть это прояснится осенью».

- Можешь передать фрукты. – выслушав до конца супругу, спокойно добавил отец и повёл дочь за собой. Он вытащил из подвала яблоки, предлагал так же принести сливы. Спорится, те самые, что принёс он с дачи, когда обернулся в вампира. А может быть, и другие. Не суть.

- Они такие тяжёлые!

- Ну как хочешь!

      Отказаться она никак не могла. Иначе бы папа припомнил. Иначе бы отправил Уилла на помощь, а сегодня он был «очень занят». С самого утра рассказывал о своей новой книге, жужжал о ней так, что было невмоготу уже слушать.

- Нет, я сама.

- Как хочешь.

- Когда идти?

- Под автобус. – назвал время и номер. – Ты ещё можешь не торопиться!..

 

       У Эталь был почти целый день. За это время дед как раз вспомнил, позвонил и попросил привезти ему однажды забытый у сына ключ для варенья. А ещё банку. Желательно трёхлитровую. И это почти в дверях! А ещё резко испортилась погода. Пришлось одеться потеплее и повторно поспешить к выходу – не хотелось опоздать и идти пешком несколько километров. И не просто идти – париться, ведь на улице, пусть и пасмурной, было невыносимо жарко. Лето, как ни крути.

      Жаль, всё случилось иначе. Поход не заладился сразу. Автобус ушёл прямо перед носом, и девушка побежала вслед, но куда там!.. Разумеется, ей не догнать.

      Дорога к деду заняла чуть ли не час. Пришлось перебегать от дерева к дереву, прячась в зыбкой тени листвы, словом, быть немного вампиром, отважившимся выйти на свет.

      И кто только просил это солнце жарить сегодня пуще, чем прежде? Вчера был дождь и до этого несколько дней хмурилось. С неба лилась вода, на землю падали молнии. А сегодня – духовка! Мог бы снова полить.

      Эталь никогда не ловила себя на мысли, что она недолюбливает такую погоду. Не ловила раньше – теперь же она ненавидела. «Понятно, отчего Люба такая белая! – размышляла по дороге она. – Лучше быть белым, чем как сейчас я. Сгореть ничего ведь не стоит! А потом всё будет ужасно болеть…» - думая о предстоящей боли, чувствовала уже сейчас, что может что-то случится. Что-то – ничего конкретного, точно знать не могла.

        У самого входа в огромное шестиэтажное здание, Эталь остановилась. На мгновение её окружил страх. Точно чудовищное предостережение или предчувствие разлилось в тот момент в воздухе, но девушка не поняла причину и, гордо махнув головой, переступила порог и отправилась дальше по лестнице.

        Поднимаясь, вспомнилось, дед также обещал передать корзинку с яблоками. Их кисло-сладкий вкус тут же возник во рту. Послышался запах, с каждым шагом он становился отчетливее, а после, когда Эталь уставилась на нужную дверь, так же внезапно исчез.

        К слову, подъезд, в котором она бывала довольно редко, не нравился ей ещё с детства. Оттого и не хотелось ходить. Узкие лестничные пролёты всегда утопали в тени, тут было мрачно, сыро и холодно, а ещё, чтобы дойти до самих квартир, нужно было зайти в небольшой, полностью лишённый освещения, туннель. Это в нём уже находились квартиры.

        Из-за того, что было темно, воображение девочки всегда рисовало призраков. Они выскальзывали из мрака и набрасывались на людей, выпивали их душу; а если ещё слышался какой-то звук, сердце окончательно уходило в самые пятки.

        Звуки бывали частенько. В тёмных коридорах люди оставляли свои мотоциклы, и легко было зацепиться за какой-нибудь крюк или за колесо. А ещё тут дремали собаки. От их воя можно было скончаться на месте… Впрочем, Эталь всё же осталась жива и просто перестала ходить к деду, но случилось сегодня так, что остаться не получалось.

       И ей не мерещились призраки, и собаки не лежали перед самой дверью. Даже темнота, показалось, стала немного светлей. Или всё потому, что за окном было жаркое лето? В этом году оно тянулось удивительно долго – насыщенные дни, кажется, удлиняли его. И июнь-июль ещё с первых дней казался окончанием августа, который, к слову, даже не наступил.

       Девушка позвонила в звонок, но после вспомнила, что дед отчасти глухой, и стала искать в сумке ключ. Замочная скважина никак не хотела попадаться и пряталась, точно перебегая с места на место. Какой-то странный шум слышался из-за двери. И ключ по-прежнему не хотел открыть чертоги своей территории, хотя скважина, найденная Эталь на ощупь, больше никуда не скрывалась. Она была уже найдена.

       Послышались шаги, затем какие-то голоса. Звук, теперь напомнивший жужжание пылесоса, перерос в какое-то звяканье. Кажется, в кухне мыли посуду.

- Кто там? – незнакомый высокий голос. Женщина.

       Синий глаз уставился прямо на Эталь. Девушка не видела его, но чувствовала, что на неё смотрят. Сжалась и задрожала. Сердце, как всегда, забилось сильнее прежнего.

- Кто там? – повторила женщина, видимо не сумевшая разглядеть в темноте силуэт розововолосой девчонки.

       И лишь тут Эталь увидела номер. Не тот!

- Чёрт возьми, перепутала!.. – она сорвалась с места и тут же побежала наверх. Должно быть, синеглазая женщина заметила, как какой-то подросток выбежал из тёмного коридора и направился вверх, а после пожала плечами и пошла опять убирать.

       Эталь чувствовала себя крайне неловко и сейчас меньше всего хотела, чтобы её видели незнакомые люди.

       «И как я могла? Вроде считала…» - невнимательность или треклятые Авторы снова сыграли своё. Этажом выше находилась квартира деда.

       Ключ с лёгкостью вошёл в скважину. Дверь отворилась без особого на то труда. И тут же на девушку, едва не упав, навалился какой-то человек. Она взвизгнула и отступила назад, фонариком телефона осветив своего незнакомца.

      Она удивилась и даже немного заулыбалась, с облегчением поняв, что это – не человек. Женская кофта, джинсовые штаны, бусы в районе шеи, парик. Все эти вещи были прибиты к первой двери с внутренней стороны, и потому не удивительно, что девушка слегка растерялась.

- Раньше тут её не было… - прошептала себе под нос, на всякий случай постучалась, открыла вторую дверь и вошла внутрь.

- Здравствуй, Эммет!

- Эталь!

     Суховатый старичок тут же прильнул в своей внучке. Он поцеловал её и тут же пропустил в кухню. Спросил про свой ключ и стал рассказывать, как поживает.

- Абрикос много. Варенье хочу сварить. Спохватился, а ключ в прошлом году оставил на даче, так он там и испортился под дождем. Представляешь, оставил на летней кухне, а такие дожди были!..

- Я помню…

- А второй ключ у вас!

      Небольшая кухонька, сплошь заставленная фигурками и прочими безделушками, была красиво оббита деревом. Дед – бывший столяр, знал толк в своём деле. Эммет предложил печенье, которое испёк буквально за час до того, как к нему заглянула внучка.

- Ты заходи чаще! Соскучился… Как поживаешь там?

- Работаю… - тут же ответила Эталь, и слова её не были ложью.

- Всё там же, продаешь кофе?

- Теперь ещё сладости и пирожные. У нас просто и весело. Заходи, обслужим вне очереди!

      Дед улыбнулся в усы и покачал головой.

- Дорого у вас там…

- А мы бесплатно всё сделаем!
- Ну, если только… - ворчал.

      Они весело рассмеялись, Эталь продолжила трапезу. Печенье оказалось немного странным.

 - Из чего ты испёк его?

- Как обычно. Свой новый рецепт.

- А конкретнее?

      Дед начал рассказывать, как уродил миндаль и вновь вернулся к тебе абрикос.

- Миндаль и абрикосы… - протянула девушка, задумчиво посмотрев на маленькие коричневые комочки. – Достаточно вкусно! – процедила с набитым ртом. На самом деле ей совсем не понравилось кушанье, но сказать так было бы сейчас некрасиво.

- А вот и Алмас! Нашёлся котяра! – радостно воскликнул дед, указывая на небольшую дырку, прорубленную внизу стены. Помнится, Эт всегда нравилось смотреть за тем, как этот толстый упитанный кот протискивался в небольшие дырочки и – главное – никогда не застревал там!

- А он куда-то исчез?

- Прятался сегодня весь день от меня, как от огня, будто! Странный кот…

      Зелёные глаза тут же стрельнули недовольную молнию в сторону старика. Зелёный блеск отразился в полутёмном помещении. Животное начало орать.

- Он голоден?

- Кормил, но, говорю же, сегодня он сам не свой.

      Чёрно-белый пушистик сидел на достаточном отдалении и нервно бил хвостом из стороны в сторону.

- Может, он заболел?

- Не знаю.

       Ранее Алмас славился тем, что имел всегда очень ласковый нрав. В его длинной шерсти можно было заблудиться и спрятать руки, и самого кота использовать как подушку или одеяло.

- Я поиграю с котом? Может, ему станет весело. – девушка приблизилась и присела на корточки, потянулась рукой к коту. – Ой. Больно!

       Белая лапа с шипением оставила два длинных пореза. Кот убежал по специальным палкам на стену и скрылся под самым потолком в глубине ниши, забившись туда и спрятавшись за бессчетное количество банок. Его злобно сияющие глаза были видны не так ярко, но искаженные пустым стеклом, по-прежнему пугали, отталкивали.

- Говорю тебе, сам не свой! – дед встал со стула и медленно заковылял в комнату.

 

      Дед рассказывал про свою новую выпечку, после про какой-то сериал. Закончив это, принялся вспоминать дачу. За ней свою молодость, жизнь… До самого вечера. Почти до ночи. Заговорил Эталь так, что она и забыла, к скольким обещала вернуться.

- Поздно уже, - спохватилась девушка, глядя на огромные часы. – Можно я останусь у вас?

- Останешься в комнате Мелии, - заулыбался дед, охотно разрешив перебраться в покои своей погибшей жены. – Там диван большой. Одеяла в шкафу возьми. – дал ключ и отправился по своим делам. Наверное, варить варенье.

       Следующие два часа Эммет смотрел телевизор на полную громкость. Эталь издалека было слышно каждое слово. Можно даже лечь, откинуть голову на подушку, закрыть глаза и начать представлять, как выглядит тот, кто говорит эти громкие фразы… Тем более, что героев она относительно знала, оставалось только представить.

       Сумрак окутал комнату быстро. Он вполз через окно и распространился синим туманом. Девушку потянуло в сон. Перед глазами заплясали звёздочки. Какое-то время пролежала она, не двигаясь, находясь между сном и реальностью, слыша отголоски слов и думая о чём-то заоблачном.

        …В один момент Эталь поняла, что не спит. Всё стихло. Не играл телевизор. Синяя тьма стала почти чёрной. Глядя в окно, можно было отчётливо увидать звёзды, мелкие, но очень яркие, острые, накрепко вцепившиеся в небосвод. И Луна. Казалось, она плыла по синим бросавшим на неё тени облакам, хотя скорее всего это плыли они, создав иллюзию разодетой облаками Селены.

        В глухой тишине очень громко слышалось дыхание девушки. Её первый неспешный шаг. Скрип давно одинокой кровати. Подошла к выходу. Прислушалась. Щель между стеной и дверью манила слабым струящимся светом. «Должно быть, деда не спит». - поняла Эталь, хотя раньше считала его человеком, больше всего на свете любящий сладкий сон. «Но мало ли что могло случиться. Возможно, голова болит или ноги. Старый ведь он – не молодеет…» - не придала этому значения, повернула ключ и снова отступила к кровати.

         Из соседней комнаты послышался какой-то шорох.

- Эммет? – тихий испуганный голос. – Эммет, тебе помочь?

         Ещё один шорох, теперь уже близкий к рычанию.

        «Алмас совсем вздурел. Глупый кот, скоро на людей будет кидаться …»

- Алмас?

         Обычно кот отзывался, тихо мяукал на имя.

         «А вдруг в доме есть ещё кто-нибудь? - с перепугу подумала девушка. - Вдруг дед уже спит, а кто-то тем временем грабит его квартиру?! Надо вести себя тихо! Ничем не выдать присутствие! И кота бы желательно разбудить… Вдруг под ноги прыгнет? Он может. Глазищами засверкает, ещё нарвётся на нож…»

- Бедный Алмас… - вслух пошептала розововолосая и тут же услышала за спиной кряхтение. Этого одного звука было достаточно, чтобы её сердце замерло на пару мгновений или остановилось совсем.

- Мяу…

- Это ты! Тихо!

       Сонный кот, пошатываясь, выполз из-под кровати.

- Так ты со мной был? Всё это время? А я не видела… Когда ты успел?

       Должно быть, в то время, пока Эммет досматривал свой сериал.

- Не бойся, котик… - и нагнулась, чтобы погладить его. Животное охотно согласилось и даже стало мурлыкать. Удивительно, но ещё не так давно этот самый кот бросался на всех с когтями. Теперь мурчал и добродушно вытягивал длинные лапы.

       Внезапно глаза загорелись. В них снова мелькнули молнии. Зелёный огонь был направлен на кого-то невидимого. Эталь отшатнулась. Сделала пару шагов назад. Кот точно видел кого-то третьего. Или лишь ощущал?

- Здесь никого нет… - попыталась успокоиться девушка. Её радовало, что Алмас в случае чего успеет её защитить.

        Кот не прыгнул и не разоблачил противника, с глухим стуком приземлился опять на ковер. Он продолжал пялиться горящими глазами на дверь. И тут дверь дрогнула. Нечеловеческий рёв издало нечто, прячущееся всё время за ней.

       Эталь и Алмас отпрянули. Надо было немедля бежать!

        «Под кровать! Возможно, оно не увидит нас там!» - и уже схватила кота за шкирку.

- Туда…

         Когтистая лапа дала отпор, точно говоря, что нет смысла прятаться.

         Возможно, в фильме сейчас кто-нибудь подошёл бы к двери и стал бы разглядывать тень, которая, непременно бы заметила смотрящего и тут же нанесла бы второй удар. Этот кто-то бы отшатнулся, тень чудовища ужаснула бы его до самой смерти. А существо одним мощным ударом разорвало бы дверь и вонзило в несчастного когти… В фильме, но не в реальности.

         Двое по-прежнему стояли на изготовке, в дверь никто не ломился. Они смотрели в черноту и на тонкую полоску света и боялись даже собственного дыхания. Постепенно кот начал пятиться. Мало ли по какой причине он отступал назад? Монстр, если он правда был в доме, затих или даже ушёл. Выскочил в окно и скрылся… Или опять вернётся? На всякий случай Эталь распахнула соседний шкаф и поспешила спрятаться там. Она почему-то подумала, что не стоит быть вместе с Алмасом. Малейший звук, изданный котом, – и вот тебе сразу погибель. Одновременно с этим она не хотела признавать, что тем самым отдаёт в лапы смерти кота, и, если монстр найдёт его, она ему не поможет. Она просто не успеет помочь и будет, зажав рот ладонями, сидеть и трястись от страха.

       «Как плохо, что сейчас ночь, и что я не успела вернуться к Уиллу! Вместе мы бы придумали что-то. А так… Завтра что-нибудь прояснится!» - подумала Эталь, изо всех сил борясь с подступающей паникой.

        Заснуть удалось лишь под утро. Кот забрался в шкаф и скрутился на животе девушки, открытые створки увидели рассветное солнце.

 

         Она очнулась от ужаса, что кто-то распахнул шкаф, но после поняла: «Я жива! Значит, этот кто-то не интересовался ценой моей жизни». Увидела кота и чуть было не рассмеялась. Наглый мейн-кун едва не погубил обоих и теперь он сладко мурлыкал.

- Проснись!.. - дёрнула за ухо, но было достаточно слова. Огромные зелёные глаза уставились в упор и едва не побагровели от злости. Впрочем, кот оставался спокоен. Внешняя суровость редко сочеталась у него с плохими манерами. Просто большой старый избалованный кот. И испуганный, как и Эталь.

       Это утро началось со страхов. Без конца вспоминался тот крик, звонкая тишина резала уши. Страшно было выйти в кухню и посмотреть, что же произошло, что где изменилось.

        На стене возле комнаты Мелии, в которой ночевала Эталь, красовались огромные шрамы. Чьи-то громадные когти исполосовали ранее красивую стену, прорвали дорогие бархатные обои и местами прошли до самого камня. Только поистине ужасный зверь мог сделать такое. Но кто он? И откуда здесь взялся? Девушка была в замешательстве. Не мудрено, что Авторы «впустили» в их дом пса или оборотня. К счастью, его больше нет. День кончился. Монстр остался в прошлом!

         Дед сидел на диване, согнувшись, и беспрерывно смотрел сериал. Он не завтракал – посуда была чиста. Так же не хотел разговаривать. Что-то явно случилось с ним, но скорее всего это стресс. Дед ведь видел этого монстра! Видел, слышал и до сих пор помнил. Не мудрено, что он так испуган. Каждый бы испугался. Каждый бы после молчал. Вот только Эммет всё же выглядел не испуганным, а именно странным. Точно зачарованный, он не отходил от телевизора, раскачивался из стороны в сторону, не отвечал на телефон, молчал, если девушка задавала вопросы. И, что самое непонятное, он якобы не видел и не слышал вчера никакого монстра. Как будто тот – бред, кошмар, порождённый фантазией Эталь. Как будто он – сон! Но сны не оставляют шрамов на стенах, а заснувшие в нём в шкафу, просыпаются в своей кровати.

         Движения деда стали резкими и отрывистыми, он озирался, как будто выискивая в каждом углу что-то и, разумеется, не говорил, что. Самые неожиданные и странные мысли мелькали теперь в голове, поведение Эммета не могло не оставить вопросов. Эталь признавалась себе, что хотела бы поскорее сбежать, но она тут же подумала: «А если он болен?» Написала это отцу и поняла, что останется здесь надолго.

        С дедом что-то происходило. Глаза наливались красным, в них были отчётливо видны сосуды, а зрачки, расширенные, казалось, светились, как и глаза Алмаса, зелёным мистическим светом. «Не может быть, мне просто кажется!» - успокаивала себя розововолосая, но увидев странное ещё раз, понимала, что это – реальность. «Должно быть, снова Они! Если так, чего ещё ждать? На что способны? Что ждёт меня? И почему меня?» Этого не мог знать никто кроме Авторов, если в этом, правду, были виновны они.

 

        …Она замерла. Кот бросился прожогом под ноги. Дед стоял в дверях между кухней и комнатой и, честно сказать, был очень похож на зверя. Горящие глаза, ухмылка, звериный рык… Он начал покрываться шерстью!

        Отступив на пару шагов назад, Эталь стала отчаянно дёргать за ручку балкона. Открыла и тут же побежала туда, закрылась изнутри и теперь смотрела на деда из-за стеклянной границы. Кот шипел и царапал стены, его маленькие коготки были ничтожны с теми, что оставили утром отметины!

        Зверь стоял, не двигаясь, расширенные глаза смотрели в какую-то точку. Нею не была Эталь или Алмас. Он точно не замечал их. И это, наверно, к лучшему. Схватив кота и крепко прижавшись к нему, Эталь испуганно оглядела балкон.

- Теперь это – наша территория. Мы не должны выходить за её пределы… Ты понял, кот?

        Ответное шипение значило единодушное «да».

***

        Проснувшись, она встрепенулась и оглядела балкон. Темно. Солнце ещё не встало. Сизые сумерки. Едва пробивалось солнце. До рассвета час или немногим меньше. Деревья за окном приветливо ждали светила. Они приготовились встретить его и его дикий жар своими уставшими опадающими листочками. Сейчас хорошо, можно побыть в тени. Свежий ветер, продувавший балкон через щели, приятно холодил кожу. «Уже через час настанет духота и жарища!» Не смотря на неприятную перспективу поджариться, девушка ждала рассвет. Эталь было немного холодно, и она крепче сжала кота. Тот фыркнул, но продолжил видеть десятый сон. Он не вырвался из её объятий.

- Мы можем ещё спать, Алмас. – прошептал тихий голос, но глаза более не сомкнулись. Невозможно было спать, зная, что за стеной чудовище. И так же невозможно сидеть второй день на балконе – надо выйти на кухню, вытащить что-то из холодильника. Он в двух шагах, стоит прямо за дверью. Но надо открыть дверь – это шум… Чудовище может услышать…

- Я отлучусь ненадолго. Ты спи. – Эталь схватила из ящика молоток и, на всякий случай снарядившись таким оружием, начала приближаться к двери. Кот, как то и ожидалось, продолжил преспокойно спать.

       Замок открылся и щёлкнул, но, к счастью, не так громко, как думалось. Взгляд упал на графин с оставшейся со вчерашнего дня водой, и ужасное чувство жажды резануло ножом по горлу. Девушка сделала шаг. Скрипучий линолеум отражал каждое движение, но, вопреки страхам, не созывал сюда всех домовых монстров.

        Она сделала жадный глоток, потом ещё и ещё. Тихо поставила стакан на стол, вытащила из корзинки хлеб, печенье, достала из холодильника колбасу.

       «Сколько сейчас – пять или шесть?» - оглянулась, ища взглядом часы, кивнула про себя и начала отступать к балкону. «Как жаль, что мобильник мой остался к комнате Мелии! Туда лучше мне не ходить. Это далеко – можно не добежать обратно. С другой стороны, а если дед уже выздоровел? Прошёл ведь ещё один день. А что Люба говорила про книги? Реальность действует день? Или это я догадалась? Надо позвонить отцу, рассказать – в любом случае – что у нас было, сказать, каково сейчас… Надо идти. Или нет? Очень быстро. Тут всего пять метров, нет, шесть…»

      Нагнулась, оставила колбасу и хлеб на пороге, после толкнула их на балкон, а сама, развернувшись на пятках, тихонько зашагала к комнате. Первое, что бросилось в глаза, беспорядок. Бумаги, тряпки и крошки. Последних особенно много. Конечно, Эммет и раньше не отличался особенной чистотой: на книгах у него могла лежать толстым слоем пыль, а на балконе, как и сейчас, приютиться позапрошлогодние закатки и сушки. Но всё же что-то было не так, и это что-то отчаянно не пускало в комнату. Оно точно говорило: «Назад! Что забыла ты? Тут? В этом Аду можно найти только смерть!»

       Послышалось шуршание. Сердце замерло и чуть не остановилось снова. Эталь развернула голову.

       Это кот! Алмас стоял на задних лапах и, держа в зубах палку вяленой колбасы, подгонял передними булку хлеба. Он тащил продукты с порога и оставлял их поближе к стене.

      «Поразительно умный кот! С каждым разом поражаюсь ему всё больше. Как будто сохранил частичку ума со времён «нашествия разума…» - улыбаясь, подумала девушка. Минутная остановка пришлась на пользу – придала сил и уверенности, замерший шаг вновь коснулся земли и стал куда более крепким.

       Заглянув за стену, Эталь увидела дедушку. Он спал или точнее сказать, лежал на кровати, страшные звериные глаза его были в сей миг закрыты. Взяв со стола мобильник, девушка помчалась к балкону, но в этот самый миг зверь открыл глаза, встал и пошёл за звуком. Зацепившись юбкой за стол, на пол упала солонка. Белая полоса отчертила границу, переступить которую существо, как видимо, не смогло. Эталь снова стала балконной пленницей, но теперь хотя бы сытой. Можно было позвонить отцу или Любе. Лучше обоим! Нужно всё рассказать!

       Забыв про умные трюки кота, девушка удивилась, как далеко укатилась буханка хлеба. Раздобыла какой-то нож, начала отрезать колбасу. Кот продолжал спать – для него ещё ночь не окончилась. Ранние похождения не могли изменить график, и надо было «доспать».

       Она обернулась к пушистому – зелёные горящие глаза встретились с золотисто-каримы. Выходит, Алмас не спал, а просто недвижно сидел, поджав под себя хвост и длинные пушистые лапы. Усатый старик был уже не молод и лишний раз не хотел убегать от смерти. Должно быть, он, как и все мы, ужасно боялся её. А потому предпочел оставаться здесь.

       Он с радостью съел предложенный кусочек колбасы и даже небольшой кусок хлеба. Голоду были не виданы капризы, которыми иногда злоупотреблял Алмас в обычные дни. Теперь он ел всё. Как и Эталь.

        Они сидели вдвоём на балконе и разглядывали закатки и травы. Банки с огурцами и помидорами, высохшие нити грибов и горшки с различными растениями вполне могли сгодиться оружием против деда, если тот вдруг надумает ворваться к ним на балкон и загонит пленников в угол… На какое-то время это спасёт их. К сожалению, не навсегда.

 

       Эталь хрустела уже вторым полуусохшим яблоком, а кот лениво смотрел по сторонам. Каждый из них думал, как можно поскорее выбраться. Думали и про балкон. «Жаль, он довольно высоко находится. Третий этаж, да ещё и с учетом подвала – четвертый. Если я прыгну, без перелома чего-нибудь точно не обойдётся. Значит, придется сидеть и ждать». - Эталь со вздохом созерцала зелень с завистью следила за птицами. «Им то намного проще! Взял и взлетел! А нам… Почему мы не можем так же?»

     Дерево, которое росло по соседству, так же было довольно-таки далеко. Вряд ли удастся удачно прыгнуть, а ещё и спуститься вниз. Ветки акации усыпаны колючками, и само дерево ветхое. «Но дело даже не в дереве, а том, что оно далеко! Мы не прыгнем в длину на три метра!»

      Вместе с Алмасом Эталь продолжала следить за дедом. Тот спал почти всё время днём, лишь к вечеру становился активным.

- Вряд ли мы сумеем продержаться здесь долгое время… Жаль, телефон разрядился почти сразу же, не успела даже позвонить. Эти бяки как специально были «вне зоны!» И зарядки у меня нет. Она дома. Даже, если удастся найти другую… Нет, у меня нет времени! И мириться с судьбой не хочу…

      Кот слушал её внимательно, изредка перебивая мурлыканьем. Кажется, он так же хотел помочь, но не знал, чем, не догадывался, на что он способен. В итоге сидел и мурчал. Этого было достаточно.

      Чем занимался Эммет, сложно сказать. Он ходил из стороны в сторону, гремел чем-то, что-то искал… Во всяком случае казалось, что он искал. Уж не Эталь? Он почему-то не мог понять, что она заперлась на балконе. Она и кот. Может, искал кота? Внучка нарочно рассыпанная соль и тем самым сделала спасительную преграду.

      Кот сидел на плече, вцепившись в майку когтями.

- Больно, ты!

      Не шевельнулся. Лапа ответила ещё одним залпом боли. На плече показалась кровь. Очередная вечерняя вылазка обещалась быть короткой и вкусной. Но что-то пошло не так. Эммет увидел их, вычислил убежище и притаился рядом с балконом. Чудовище заревело и погнала кота и Эталь. Оставалось только одно – бежать. До коридора не успеть, ключи спрятаны, дверь не открыть руками!

      Они снова притаились в шкафу. Кот прыгнул на колени и приготовился отбить удар. Девушка изо всех сил сдерживала внутренние дверцы. Но дед всё равно нашёл их. Точнее её. Звериные когти вцепились в руку. Кровь смешалась с криком. Несколько пальцев тихо упали на пол. А после он оторвал руку.

      Бесчувственная, окровавленная и изнывающая от нечеловеческой боли, Эталь упала вниз. А после Эммет ушёл.

 

       …До двенадцати оставалось всего ничего. Стрелки близились к полночи. Кот то и дело трогал свою подругу лапой, но она не приходила в себя. Кровавая лужа на ковре засохла и почернела. Изуродованная рука неподвижно лежала рядом. Эталь дышала с трудом. Она всё ещё пребывала в шоке.

      Когда стрелки закончили день, в воздухе что-то изменилось. Запах крови заменился на привычную сырость. Липкое пятно на полу точно высохло. Опираясь на шкаф, девушка встала и, пошатываясь, уставилась на своё отражение. Она снова была прежней. Целой, невредимой. На руке нет даже ни одной царапинки! И у неё две руки.

        Боязливо покрутила пальцами перед глазами, сжала в кулак пятерню, потрогала другой рукой, а после нашла в темноте сумку, туфли, открыла дверь и побежала немедленно к выходу...

 

 

⇐ Предыдущая9101112131415161718Следующая ⇒

Поделиться: