Монастырские дела о спорах из-за земли

Монастырские владения постепенно возрастали, монастыри, основанные как пустынные скиты, к ХVΙΙ веку заимели большие земельные владения. Участки земель им дарили «на помин души», часть пустующих земель они захватили сами, другие земли выкупали у владельцев. В делах монастыря встречаются межевые крепостные записи о замене одних земель на другие между монастырем и помещиками.

Были нередкие случаи подкупа богатыми владельцами земли землемеров. Собрав крестьян и других владельцев, землемер заявлял им, что он смотрел старые писцовые книги, где записано, что тот или иной участок земли принадлежит роду богатого помещика или монастырю. Таким образом, участок земли отбирался у крестьян или бедного помещика [84].

Земли Николаевского Антониева монастыря соседствовали с вотчинами других монастырей, а также с помещичьими владениями и землями карельских дворцовых волостей. Село Могочи вместе с деревней Горка и погостом Русское Кошево (бывшее Ивановское Большее – А.Г.), другими 12 деревнями относилось к вотчине Угличского Алексеевского монастыря, хотя находилось всего в 15 километрах к югу от Антониева монастыря и в 85 километрах от Углича.

Село Хабоцкое помещицы Шереметевой входило в вотчину Московского Знаменского монастыря, хотя располагалось в 12 километрах к северу от Антониева монастыря. Соседние с этим селом деревни Михалиха и Захариха входили в вотчину Антониева монастыря [85]. 

Знаменский монастырь был основан из домовой церкви бояр Романовых в 1631 году. В том же году грамотой царя Михаила Федоровича этому монастырю были переданы родовые царские имения и угодья, ранее бывшими за инокиней Марфой Ивановной – матерью царя. Среди этих имений оказались села Кесьма и Хабоцкое. В 1668 году монастырь сгорел, но его вновь отстроили родственники царя Милославские, на их средства были восстановлены старинные палаты и многие его здания. Вместо сгоревшей деревянной ограды возведена каменная.

Благополучие монастыря подорвал указ царя Петра Ι о строительстве каменных мостовых в Москве, монастырь был обязан вымостить более 500 квадратных саженей. Чтобы выполнить указ царя, монастырь стал продавать свои имения, так село Хабоцкое стало владением помещицы Шереметевой [86].

    Село Федорково с деревнями относилось к Антониеву монастырю, а соседние 47 деревень села Весь Егонская – к Московскому Симонову монастырю. Еще в 1453 году московский князь Василий ΙΙ Темный выдал архимандриту Московского Симонова монастыря Геронтию тарханную грамоту на владением селами Весь Егонская и Козьмодемьяновское  (позднее Старое Козьмодемьяновское, ставшее центром вместо села Велетово – А.Г.) Бежецкого Верха со всеми деревнями и пустошами [87].

    Рядом с землями Антониева монастыря в Верховском стане Бежецкого Верха 4-мя селами с их деревнями владел Троицы Сергиев монастырь: Ахматово, Башарово, Василево и Молоково. Селом Башарово с 13 деревнями монастырь владел с 1590 по 1620 годы, селом Василево – с 1629 года, там была церковь Живоначальной Троицы, построенная в 1600 году. В селе Молоково были две церкви: Николая Чудотворца, построенная в 1593 году, и Живоначальной Троицы, построенная в 1627 году.

    В Ясеницком стане Бежецкого Верха монастырь с 1616 года владел селом Баскаки. Троицы Сергиев монастырь в ХVΙ – ХVΙΙ веках был второй по величине, после царского двора, вотчиной в России. В 1623 году писцы насчитали 412 крестьянских дворов и около 200 бобыльских дворов, принадлежавших на территории Бежецкого Верха этому монастырю, запустение селений тогда составляло здесь 81%.

Николаевский Антониев монастырь длительное время, вплоть до 1762 года, считал в своих владениях сначала село, а потом пустошь Градницы. После возрождения этой пустоши крестьянами деревни Зобищи и постройки там церкви, весь приход села Градницы стал относиться к Московскому Новоспасскому монастырю. В приход этого села входили деревни: Борок, Зобищи, Молоди, Новая, Ножкино, Слепнево, Теребени, Хотена.

В пяти километрах южнее земель монастыря возродились деревни Карело-Кошевской дворцовой волости, заселенной карелами. К северу от монастырских владений была образована Чамеровская дворцовая волость.

Это соседство, изменения во владениях, отсутствие четкого размежевания земель нередко приводили к земельным спорам монастырей друг с другом, с помещиками, с дворцовыми волостями и приходами, с которыми также спорили и помещики.

Прошло около 60 лет после проведения первой переписи карел, в том числе и Бежецкого Верха, 1662 года. В первые годы после переселения, карелы в дворцовых карельских волостях и приходах осваивали пустоши и разрабатывали участки под пашни, отвоевывая их у леса. После этого стали расширять свои участки, постепенно приближаясь к границам помещичьих угодий. Местные крестьяне порою не позволяли вновь прибывающим карелам занимать пустоши и свободные деревни.

На земли, где поселились карелы, претендовали крестьяне из других деревень. Например, карел из деревни Ладнево Исакий Афанасьев и карел из деревни Фоново Еремей Павлов в мае 1727 года писали челобитную игумену монастыря с просьбой защитить их от крестьянина деревни Михайлово Павла Борисова, который пытается захватить их пустошь.    Скорее всего, им не удалось отстоять свои пустоши, Павел Борисов захватил их. Деревни Ладнево и Фоново больше ни в каких списках не значатся, а эта деревня Михайлово сохранилась до сих в Молоковском районе.

В октябре 1727 года делилась земля между монастырской Мышкинской волостью, принадлежащей монастырю, и созданной Чамеровской карельской дворцовой волостью. Это было связано с тем, что в дворцовую волость перевезли из деревень Елейцино и Каменец карел Ивана Артемьева с товарищами, а всего 10 дворов. Тогда были перемерены все пашни, перелоги и сенокосы, установлены границы владений [88].

Осенью 1742 года произошел спор между крестьянами деревни Раменье села Сандова Максимом Красиковым и Андреем Афанасьевым с карелом деревни Топорово дворцовой карельской Арханской волости Иваном Федоровым из-за пустоши Пролеиха. Кончилось тем, что крестьяне ограбили карела, отобрав у него лошадь с телегой.

Карелы деревни Клобаково Мышкинской волости, что по рекам Звана и Реня, в ноябре 1750 года подали челобитную в Бежецкую воеводскую канцелярию о защите их от обвинений в покосе сена на пустошах Хотенка и Жеребцово [89].

Местные крестьяне захватывали землю не только у поселившихся здесь карел, но и друг у друга, о чем свидетельствуют документы монастыря. В августе 1731 года игумен монастыря вместе с братией рассматривал донесение крестьянина деревни Слуново Лариона Филиппова на своего соседа Зота Федорова о захвате им полевой полосы. 

15 августа того же года они рассмотрели дело крестьянина деревни Костычево Михаила Васильева о захвате его земли крестьянином Андропом Федоровым.

В августе 1737 года крестьянин вотчины монастыря из деревни Алешино Осип Федоров жаловался, что крестьянин той же деревни Кузьма Павлов самовольно захватил для посева озимых его землю [90].

В июле 1750 года архимандрит монастыря вместе с братией обязали крестьянку деревни Раменье Анну Власову снести строение, построенное ею на земле крестьянина той же деревни Василия Корнилова [91].

Местность  была густо заселена, полей и сенокосов не хватало, происходили ссоры, драки и даже убийства из-за земли. Тяжба из-за земли по рекам Рене и Зване между крестьянами Николаевского Антониева монастыря и Симонова монастыря длилось долгое время, судя по документам, с 1700 по 1752 год. Первое сообщение о драке крестьян их вотчин имеется в деле за 1700 год.

В 1724 году между крестьянами села Федорково Николаевского Антониева монастыря и села Старое Козмодемьянское  Симонова монастыря из-за покосов разыгралась целая драма, во время которой были убиты несколько крестьян Симонова монастыря. В январе 1725 года староста села Федорково Фома Андреев писал челобитную в Углицкую провинциальную канцелярию по спорному делу с крестьянами Симонова монастыря [92].

Дошло до того, что священники Антониева монастыря 9 октября 1731 года ездили в село Старое Козмодемьянское, где взяли и увезли в свой монастырь попа Григория Алексеева для учинения допроса.

Длительное время, с 1731 по 1752 годы шла тяжба помещика села Старое, что на реке Зване, Семена Лаптева на крестьян села Федорково, что они воруют у него сено и пашут его пашню. Вблизи монастырских земель села Федорково Семену Лаптеву принадлежали пустоши: Дымцево, Терехово, Гора, Борок, Запрудная, Сбыхнево, Заломиха, Бережная и другие. Всего за ним было пашни 25 десятин, перелогов 89 десятин, лесом поросло 83 десятины, непашенной земли – 101 десятина. К 1731 году все эти пустоши были заселены помещичьими карелами.

Московский Симонов монастырь тогда владел селом Весь Егонская и 47 деревнями с общим числом ревизских душ мужского пола 2955 человек. Между крестьян вотчин Николаевского Антониева и Московского Симонова монастырей продолжались продолжительные споры из-за покосов. Так, крестьяне вотчины Симонова монастыря из деревни Овсянниково насильно захватили в 1750 году землю крестьян села Федорково вотчины Антониева монастыря.

    Представители Антониева монастыря 29 августа 1751 года выходили в село Чернецкое Федорковской волости, чтобы на месте определить, кому принадлежат  спорные сенные покосы – Антониеву или Симонову монастырям. Ими были осмотрены и переписаны все пашни и покосы, принадлежащие к деревням Антониева монастыря – Федорково, Алешино и Чернецкое, а также деревне Телебуково Симонова монастыря [93].

    В списках населенных мест Весьегонского уезда Тверской губернии Российской империи за 1859 год сказано, что село Чернецкое, бывшее Старокозьмодемьяновское, казенное село при реке Кесьма, дворов 106, мужского пола 274, женского пола 312, две православные церкви, проводятся две ярмарки [94].

     В начале 1750 года сгорела деревянная церковь в селе Градницы, после чего село стало пустошью. В 1752 году крестьяне вотчины Московского Новоспасского монастыря из деревни Зобищи, что в 4-х километрах от Градниц, Зиновий  Горев, Гаврила Семенов и другие стали владеть пустошью Градницы, числящейся за Антониевом монастырем.

Село стало постепенно восстанавливаться, 18 сентября 1756 года крестьяне этого села подали прошение в монастырь о заключении договора подряда на рубку леса для строительства церкви Преображения Господня. Когда деревня Градницы и церковь в ней к 1762 году были отстроены, ее вновь отнесли к Московскому Новоспасскому монастырю [95].

В ответ на многочисленные челобитные императрица Елизавета Петровна 28 февраля 1752 года издала указ о посылке по всему государству межевщиков для размежевания всех земель – монастырских, помещичьих, дворцовых и государственных.

В апреле 1834 года землемер Квинчугов писал рапорт тверскому губернскому землемеру, в котором указывал, что озеро Верестово с 1771 года принадлежит Николаевскому Антониеву монастырю, поэтому земля возле этого озера в размере 3-х десятин принадлежит ему, а не селам Алабузино и Михайлова Гора [96].

 

 

      Монастырские дела по Карело-Кошевской

                     дворцовой волости

 

После польско-литовской интервенции и разрушения деревень, восстановленная карелами деревня Бережки стала относиться к приходу села Могочи. В период с 1633 по 1643 годы в деревню Бережки из разных погостов Корельского уезда пришли 9 семей. Позднее в другие деревни возле Бережков стали переходить карелы из села Могочи, деревень: Горка, Грудино, Желобни, Ивановское, Прокино и Старое.

Во второй половине ХVΙΙ века центр прихода перенесли из села Могочи в погост Кошево, что в полукилометре от деревни Горка, где ранее было село Ивановское Большее.

В начале ХVΙΙΙ века пришедшие карелы построили Борисоглебскую церковь на кладбище в полукилометре от Бережков. Здесь они основали село Кошево Карельское, как выходцы из деревень прихода Кошево, которое стали называть Русским. Село Кошево Карельское стало центром прихода 13 карельских деревень.

В Карело-Кошевском дворцовом погосте во второй половине ХVΙΙ века карелы отстроили 7 бывших деревень: Байки, Бережки, Горбовец, Гремячиху, Муравьево, Поцеп и Шейно, а также построили 6 новых деревень:  Акиниху, Душково, Калиниху, Климантино, Петряйцево и Терехово. В нашей местности исчезла деревня Семенцево, на горе, где она была в одном километре к югу от Бережков, растет лес, который местные жители по-прежнему называют «Семенцевским».

На высокой возвышенности карелы к 1710 году построили деревянную Борисоглебскую церковь, а в 1816 году на ее месте – каменную Сретенскую церковь с тремя престолами: Сретения Господня, святых благоверных князей Бориса и Глеба и Введения во храм Пресвятой Богородицы. 

Карел земец Петряйка Головкин вместе с потомками крестьян его прадеда земца Ивана Головкина – Афанасьевыми, Борисовыми, Михайловыми, Медведевыми, Захаровыми, Лукиными и Орловыми в 1649 году пришли в деревню Грудино. Узнав, что деревня принадлежит Угличскому Алексеевскому монастырю, эти карелы перешли через лес, где со временем построили деревни, названные их именами: Петряйцево, Душково, Акиниху, Терехово, Калиниху и Климантино. Они также заселили бывшие деревни, ставшие в период Смутного времени пустошами – Байки, Бережки, Горбовец, Гремячиху, Муравьево, Поцеп и Шейно. Позднее здесь был образован дворцовая Карело-Кошевская волость. 

В 1650 году в деревнях будущего прихода проживали: Бережки – 45 человек, Петряйцево – 42 человека, Душково – 21, Муравьево – 11 карел, а всего 119 человек. После переселения карел, в 1662 году был образован Дворцовый приказ тайных дел, который объединил личное хозяйство царя. Земли вместе с деревнями и жителями отнесли к царскому дворцу, земли и крестьяне стали называться дворцовыми. Были образованы карельские дворцовые волости, куда карел свозили от монастырей и помещиков.

К моменту первой переписи карел в 1662 году, в Карело-Кошевской дворцовой волости Ивановского стана Бежецкого Верха их было уже 297 человек, в том числе: Петряйцево – 64, Поцеп – 22, Душково – 21, Бережки – 80, Калиниха – 6, Терехово – 11, Акиниха – 12, Горбовец – 15, Климантино – 6, Байки – 12, Муравьево – 27 и село Карело-Кошево – 6 карел.

Более подробно о судьбе карел дворцовой Карело-Кошевской волости я написал в своей книге «Прошедшие через века».

В деревне Петряйцево карелы  на месте глинокопий, где брали глину для печей,  выкопали пруд и хоронили покойников рядом с прудом. Недалеко от этих захоронений ими  была построена часовня. Жители карельских деревень Петряйцево, Муравьево, Байки и Терехово еще до строительства в селе Кошево Карельское Борисоглебской церкви построили свои часовни. У часовен  нередко хоронили покойников, так как на погосте в Кошеве почти шестьдесят лет, как пришли сюда карелы, не было церкви.

Если с карелами Чамеровской волости Николаевский Антониев монастырь и помещики спорили из-за пашен, перелогов и сенокосов, то с карелами Карело-Кошевской дворцовой волости – только из-за лесов. Их деревни с землями монастыря и помещиков разделали леса.

Права карел Карело-Кошевской дворцовой волости рьяно отстаивал поп местной церкви Иосиф Иванов вместе со своими сыновьями. Построенную к 1710 году деревянную церковь, карелы назвали Борисоглебской, первым  русским священником в этой церкви стал поп Иосиф Иванов, 1674 года рождения, женатый на Фекле Савиной, 1677 года рождения.

Дьячок церкви погоста Кошева Карельского Григорий Иванов, родной брат попа, в 1726 году укрывал крепостного карела, бежавшего от помещика Ивановского стана Бежецкого уезда из сельца Подобино Андрея Федоровича Карякина. Когда помещик в июле 1728 года направил в село Кошево Карельское своих дворовых людей с целью возврата беглого крестьянина, то один его дворовый человек был сильно избит местным попом Иосифом Ивановым.

Тяжба помещика А.Ф. Карякина с попом села Кошева Карельского была продолжительной. 23 июля 1728 года он подал челобитную на имя вице-президента Синода Феофана Архипина. В ней он писал, что в прошлом, 1727 году из Бежецкой канцелярии ему пришел ответ по челобитной, направленной им архимандриту Николаевского Антониева монастыря Макарию. Он писал в ней, что ему принадлежат земли сельца Подобино, деревень Трофимовское, Тараканово, Сабурово Бежецкого уезда Ивановского стана.

Когда его человек в июле 1727 года ездил в деревню Сабурово, там поп села Кошева Карельского Иосиф Иванов и его брат дьячок Григорий Иванов отобрали у него лошадь, заявив, что она из Головского погоста. Когда его человек попытался вернуть лошадь, поп Иосиф Иванов, вместе с братом, стал избивать его. Крестьяне села Сабурово не дали им убить его человека.

А.Ф. Карякин писал в челобитной, что уже год, как не принято решения, просил учинить допрос Иосифа Иванова с братом и по этому допросу учинить решение.

При допросе 16 августа 1728 года поп Борисоглебской церкви села Кошева Карельского Иосиф Иванов и его брат Григорий говорили, что они в праздничный день в июле 1727 года выехали в Сабурово к помещику Василию Никифоровичу Тараканову.

В этот деревню к выборному крестьянину Никифору Иванову приехал человек боярина Андрея Карякина Иван Трофимов верхом на серой кобыле. Они узнали эту лошадь и сказали Ивану, что несколько дней назад она была украдена с поповского двора села Головское Трофима Константинова, ее надо вернуть обратно хозяину. Они отобрали у Ивана Трофимова лошадь, его спустили с крыльца, но самого не били. О принятом решении по допросам в делах ничего не сказано.

На земли, занятые карелами претендовал отставной подпрапорщик Скопинского полка из сельца Ивановское Емельян Шатунов. Между ним и попом погоста Кошева Карельского Иосифом Ивановым началась тяжба из-за земли. Из-за каких конкретно земель с карелами Карело-Кошевской дворцовой волости Ивановского стана Бежецкого Верха спорил Емельян Шатунов, установить не удалось. В архиве мне не дали дело № 876 из-за его ветхости. Не исключено, что это были земли и леса карельской деревни Муравьево, находившейся в 5 километрах от Ивановского (позднее Русского Кошева – А.Г.). Когда он в 1728 году приехал вместе с женой в село Карело-Кошево, то они обое были избиты сыновьями местного попа Тимофеем и Василием Ивановыми [97].

27 декабря 1732 года попом Кошева Карельского прихода был назначен Василий Иосифович Иванов на место устарелого отца. На этой должности он был совсем недолго, уже в июне 1733 года попом этого прихода был избран игуменом и братией монастыря Тимофей Осипов, бывший до этого дьяком того же погоста.

А в июне 1737 года архимандрит монастыря писал письмо на имя попа Кошева Карельского погоста Иосифа Иванова, который к тому времени вновь стал священником Борисоглебской церкви этого прихода. В 1738 году его перевели попом в церковь Казанской Богородицы села Богородское возле деревни Сабурово. С 1738 по 1748 годы попом в селе Кошево Карельское служил Тимофей Иосифович Иванов, сын первого попа, женой его была Ирина Прокопиева.

 В июле 1739 года было проведено дознание в отношении дьячка погоста Кошева Карельского Григория Иванова в связи с тем, что, будучи вдовцом, без разрешения женился вторично.

Это было последнее дело в отношении священников Кошево Карельской дворцовой волости, рассмотренное служителями Николаевского Антониева монастыря. С 1778 года волость перевели в состав Краснохолмского уезда, где она находилась до 1796 года. В полных списках церквей, находящихся в ведении монастыря в 1798 году Борисоглебская церковь этого погоста не записана.

Два года по какой-то причине священником  села служил брат Тимофея Василий Иосифович Иванов, а после него снова Тимофей Иванов до 1767 года. Затем священником Борисоглебской церкви стал его сын Петр Тимофеевич Иванов, который служил до 1808 года. В те годы карелы стали собирать деньги на строительство каменной Сретенской церкви, поп Петр Иванов эти деньги украл. В 1808 году он был лишен сана священника за кражу церковных денег и отослан в губернское правление для отправки в Нерчинск.

С 1808 по 1837 годы священником в селе Кошево Карельское служил сын дьякона из села Русское Кошево Ивана Максимова Василий Иванович Максимов, из студентов богословия. При нем в 1816 году они на этом месте построили каменную  Сретенскую церковь с тремя престолами: Сретения Господня, святых благоверных князей Бориса и Глеба, Введения во храм Пресвятой Богородицы. Были построены также дом для священника, амбар и сторожка деревянные.

В приходе село и 13 деревень, 995 мужчин и 1180 женщин, все карелы.

В приходе 4 часовни: Байки – святых Флора и Лавра, Петряйцево – Успения Божьей Матери, Муравьево – Тихвинской Божьей Матери, Терехово – пророка Ильи, построена в 1884 году, все часовни деревянные, сейчас утрачены.

В конце XIX века начальная трапезная была заменена новой с двумя приделами: Бориса и Глеба, Введения. Росписи в интерьере храма датируются серединой XIX века. По воспоминаниям старожилов Сретенская церковь построена из кирпича, сделанного из местной глины.

В полукилометре от церкви недалеко от левого берега реки Каменка до сих пор сохранились несколько глубоких рвов длиной до 50 метров. Эти рвы в народе называют «волчьи ямы». Именно здесь брали глину, делали кирпичи и на месте их обжигали.

При строительстве церкви использовался цемент с добавлением яичного белка.

Местное население говорило, что именно из-за добавленного в цемент яичного белка нельзя отбить кирпич друг от друга, можно разбить только сам кирпич.

Церковь стоит в центре небольшого села Карело-Кошево, дома которого охватывают ее полукругом с южной и западной сторон. Церковь является незаурядным памятником культовой архитектуры в стиле зрелого классицизма, редким образцом сельской приходской церкви в виде пятиглавой ротонды. В настоящее время церковь не действует, кресты накренились, хотя не были сброшены, не сохранилась иконопись, нет полов, утрачена часть настенных росписей, местами выбиты кирпичи [98].

В 1838 году небольшие карельские дворцовые волости были объединены с соседними русскими волостями. Дворцовая Карело-Кошевская волость была включена в состав Бокаревской волости со смешанным русско-карельским населением. На карте 1879 года указано, что к Бокаревской волости относились села Глазово (центр волости – А.Г.), Хонеево и погосты: Головское, Кошево Карельское и Сабурово.

Деревни дворцовой Прилуцкой волости были поделены между Лавровской и Литвиновской волостями со смешанным русско-карельским населением. Таких дворцовых карельских деревень со смешанным населением в Тверской области было 50 из 828. С того времени почти всеми карельскими приходами стала ведать Николаевская Теребенская пустынь, находящаяся на притоке Мологи – реке Кезе, ныне на территории Максатихинского района. Об истории этой пустыни я написал в своей книге «Карелы: от язычества к православию».

 

Монастырь от Петра Ι до Екатерины ΙΙ

                                  (1725 – 1762 годы)

Этот был неспокойный период короткого правления императоров и дворцовых переворотов. После смерти Петра Ι престол перешел его жене Екатерине Ι (1725 – 1727 годы), от нее – к внуку Петра Ι от убитого сына Алексея – Петру ΙΙ (1727 – 1730 годы). От него – к племяннице Петра Ι, дочери царя Ивана Анне Иоанновне (1730 – 1740 годы), принцессе курляндской. От той – к ребенку Ивану Антоновичу (1740 – 1741 годы), сыну ее племянницы Анны Леопольдовны.

 После низложения Ивана Антоновича страной стала править дочь Петра Ι Елизавета Петровна (1741 – 1761 годы). От нее престол перешел к внуку Петра Ι от дочери Анны и внуку сестры шведского короля Карла ХΙΙ Петру ΙΙΙ (ноябрь 1761 – июнь 1762 годов), которого низложила в июне 1762 года его супруга, ставшая впоследствии императрицей Екатериной ΙΙ.

Никогда ни в одной стране верховная власть не переходила из рук в руки по такой ломаной линии. За те 37 лет Россия оказалась без установленной наследственной династии, держалась она не на праве, а на силе монарха. Но таковой силы монархов было тогда недостаточно для такой большой страны.

24 июля 1725 года императрица Екатерина Ι издала указ о снижении подушного налога на 4 копейки. Но это было недолго, в сентябре того же года ею было велено собирать по 4 копейки с каждой мужской души. Денег, как всегда, не хватало, поэтому по указу императрицы в 1725 году было велено отобрать в государеву казну драгоценные подвески с икон во всех монастырях и церквах [99].

Было время дворцовых переворотов, цари правили короткое время, отменяя предыдущие указания. Своим указом от 10 октября 1727 года император Петр ΙΙ запретил всем, в том числе и монастырям, исполнять дела по бумагам князя Александра Меншикова [100].

Любимец императора Петра Ι, фактический правитель России при Екатерине Ι, князь Александр Данилович Меншиков был арестован без суда по указу малолетнего императора Петра ΙΙ и отправлен в ссылку, сначала в свое имение, затем - в город Березов Тобольской губернии. Жена его умерла по дороге в ссылку, с ним остались восемь верных слуг. В Березове он со слугами построил деревянный деревенский дом и небольшую деревянную церковь. Умер от эпидемии оспы 12 ноября 1729 года в возрасте 56 лет.

Ограничения в отношении монастырей, начатые при Петре Ι, продолжались при Екатерине Ι и Анне Иоанновне. В 1730 году императрица Анна Иоанновна запретила монастырям приобретать земли. В 1734 году был введен запрет на монашеские постриги, за исключением вдовых священнослужителей и отставных солдат. Монахов, постриженных в обход указов императрицы, лишали монашеского звания, подвергали телесным наказаниям и ссылке.

Императрица Анна Иоановна в сентябре 1732 года издала указ, которым поручала провести перепись населения России, но, скорее всего, он не был исполнен, во владениях Николаевского Антониева монастыря, например, были переписаны лишь пустоши. Деревни и села были переписаны в 1738 году, тогда монастырь владел 4252 душами, а к 1762 году – 4620 крестьянскими душами [101].

Проблемой для государства и пополнения войска при правлении императрицы Анны Иоанновны оставалось бегство драгу, рекрутов, солдат и их укрывательство.  Рекрутский набор проводился по одному человеку со 116 душ мужского пола.

Рекрут Ферапонт Соколов, из села Спас на Холму, бежал с дороги, при отправлении на военную службу, еще в декабре 1724 года.

Из-под караула от рекрутского набора бежали Федор Лукьянов из деревни Михалиха, Василий Фалев из деревни Слудково [102]. 

Поэтому императрица многое внимания уделяла поимке беглых драгун, солдат, матросов и рекрутов, издав по этому вопросу несколько указов. 10 февраля 1732 года в своем манифесте она предлагала всем им добровольно явиться на прежние места, предписывая, что укрывающиеся от явки будут жестоко наказаны.

Через два дня она издала указ, по которому было велено отдавать прежним помещикам в крестьянство добровольно возвратившихся из бегов драгун, солдат, матросов и рекрутов [103].

В 1736 году Анна Иоанновна ограничила службу дворян 25-ю годами вместо бессрочной. Одновременно своим манифестом она разрешила принимать солдатских  детей в школы и на службу.

В декабре 1738 года императрица Анна Иоановна издала повторный указ о добровольной явке беглых драгун, солдат, матросов и рекрутов и их жестоком наказании в случае уклонения от явки [104].

В октябре 1740 года Синод издал указ о наложении штрафов на настоятелей монастырей за насильное пострижение в монашество пришлых людей и за отпуск из монастырей своих монахов [105]. 

В том же 1740 году Синод доложил императрице, что монашество на Руси стоит на грани полного уничтожения. В монастырях остались только старики прежнего пострижения, уже не способные ни к каким послушаниям и службам, некоторые монастыри стоят пустые. С того времени постриги вновь были возобновлены.

Еще по указу императора Петра Ι от 1724 года крестьянин в случае ухода со своего двора на заработки на расстояние до 30 верст, должен был получить письменную отпускную от помещика или монастыря. Если он уходил на заработки дальше 30 верст от дома, должен был получить паспорт, так было положено начала паспортной системы, с помощью которой легче было ловить беглых крестьян.

Начиная с апреля 1739 года, достаточно много монастырских крестьян стало отправляться на заработки в Петербург. Отбывающим выдавали паспорта, сначала осторожно и немногим числом, а с 1740 года – чаще и большим числом. В числе первых выдали паспорта для отправления в Петербург: бобылям из деревни Анненской Денису Иванову и Гавриле Петрову, сыну монастырского солодовника Григорию Трофимову, солдатской жене из деревни Анненской Ирине Денисовой для отправления ее к мужу в Петербург.

В апреле-мае 1739 года паспорта массово выдавались жителям монастырских деревень Андрюшино, Анненское, Медведчиково, Бортницы, Красное и других [106].

С того времени в монастыре ежегодно составлялись целые дела о выдаче паспортов крестьянам монастырской вотчины для направления их на работы в Санкт-Петербург. 31 января 1749 года крестьяне разных деревень вотчины Антониева монастыря вынесли приговор о посылке в Петербург крестьянина деревни Путилово Григория Григорьева для сыска там беглых крестьян монастырской вотчины.

 Позднее, с 14 ноября 1751 года по 17 января 1752 года была проведена проверка в разных селениях вотчины монастыря о явке или неявке в указанный срок крестьян, которые были направлены на работы в Петербург. Но выдача паспортов крестьянам монастырской вотчины продолжалась [107].

Императрица Елизавета, взойдя на престол в 1741 году, через 3 года своего правления упразднила Коллегию экономии, образованную в сентябре 1726 года Екатериной Ι. Она вновь передала управление церковными и монастырскими владениями Синоду. В июне 1747 года она своим указом запретила монастырям принимать на пропитание бывших военных.

22 августа 1751 года она издала указ об изъятии у населения, и в монастырях, запрещенных книг, печатанных на иностранных языках, в том числе на немецком, которые упоминали имена известных персон бывших правителей [108].

 К тому времени Николаевский Антониев монастырь являлся просветительским центром северной части Бежецкого Верха. Он имел богатую библиотеку как рукописных, так и печатных книг, в том числе светских авторов. Было много книг священного писания, богослужебных книг и писания святых отцов церкви. Монахи обители занимались переписыванием книг, в том числе «Синодика», «Летописи монастыря», а также составили две рукописные книги: «Слова преподобного Симеона Нового Богослова», в стихах, она написана на бумаге в ХVΙΙ веке, и «Келейный летописец святителя Дмитрия Ростовского», которая хранилась в кожаном переплете.

Николаевскому Антониеву монастырю поручалось направлять в Олонецкий и Выгорецкий монастырь своих служителей для работы в комиссиях по раскольническим делам. Указом правительственного Синода от 29 мая 1741 года было велено направить в Олонецкий и Выгорецкий монастырь писцов, в их числе служителя монастыря Василия Поварова. Установить им годовое жалованье и снарядить подводы для их поездки. Братия монастыря рассмотрела этот указ 18 сентября 1242 года, на своем собрании они слушали монаха Авраамия, казначея Фиофилата и решили послать в Олонецкий монастырь служителя писца Василия Поварова, а также служителя из деревни Мокравицы Филата Мышкова в раскольничью комиссию, дать им жалованье 4 рубля.

Но вместо служителя Филата Мышкова изъявил желание выехать служитель монастыря Архип Немчинов, они выехали 5 декабря 1742 года. Переписка монастыря с новгородским архиепископом по этой поездке продолжалась с 29 мая 1741 года по 9 декабря 1742 года.

Член правительственного Синода Амвросий 10 ноября 1743 года направил в монастырь новый указ, в котором велел выслать в Олонецкую и Выгорецкую раскольничьи комиссии служителя писца Филиппа Константинова, а также другого достойного писца, не пьяницу, вместо Архипа Немчинова, который вел себя там недостойно.

Братия монастыря рассматривала этот указ 29 декабря 1743 года, потом 16 января 1745 года, но ничего не решила. Им было направлено напоминание о замене из правительственного Синода 6 марта 1745 года, ответ из монастыря туда написан 13 августа 1745 года. Братия писала, что Василий Поваров остается в той комиссии писцом, вместо Немчинова они отправляют писца Николая Горбунова. Некоторые служители соглашались, а другие, как Николай Горбунов, просили не направлять их в эти комиссии [109]. 

В 1742 году императрица Елизавета Петровна издала указ о порядке сбора рекрут для армии. Она писала, что для укомплектования армии собрать рекрут со всего государства, кроме однодворцев, новокрещеных, Оренбургских тептерей и бобылей, а также татар, содержащих почту. Со всех других, а именно: купеческих, дворцовых, ясашных, черносошных, архиерейских, монастырских, помещиковых крестьян, иноверцев и помещиков, со всех их направлять по одному рекруту со 194 душ, не исключая них из подушного оклада.

Собирать рекрут она обязала губернаторов и провинциальных воевод с посланными офицерами. Начинать сбор по получении указа, собирать крепких, здоровых людей мужского пола от 20 до 35 лет, ростом не менее 2 аршин и 4-х вершков, меньше ростом людей в рекруты не принимать. Это означало, что рост рекрута должен быть не менее 160 см, так как 1 аршин  равнялся 71,12 см, один вершок – 4,5 см.

 Закончить сбор рекрутов в два месяца с получения указа, те купцы, помещики, заводчики и другие, кто в эти сроки не поставит установленное число рекрутов, с них рекрутов будет взято вдвое больше.

Которые большие села и деревни находятся за разными помещиками душ по 20 – 30, больше или меньше, те души с посторонними деревнями, где тоже мало душ, не складывать. Брат рекрута за всех того села или деревни от того помещика, у которого число душ больше половины указанного числа. Если у всех помещиков разделенной деревни или села душ меньше половины, то бросать жребий, кому он достанется, с того помещика и брать рекрута. Тех помещиков, у кого меньше 10 крестьянских душ, в жеребьевку не привлекать, а брать с них деньги.

Если у помещика в одной губернии или провинции несколько малых деревень по малому числу душ, с этих деревень рекрута надлежит брать по числу душ, сложив их во всех мелких деревнях.

Императрица Елизавета Петровна неоднократно издавала указы о возвращении беглых драгун, солдат, матросов и рекрутов на свои места, и жестоком наказании неявившихся. С 1744 года пойманных беглых драгун, солдат, рекрутов и крестьян направляли на строительство крепости Кронштадт [110].

Судя по архивным делам, с восшествием на престол Елизаветы Петровны ситуация в Николаевском Антониевом монастыре изменилась к лучшему. Появилась возможность строительства новых каменных зданий, началась постройка западной каменной стены с воротами. Построили две кельи – столярную и сторожевую. В 1748 году были заложены каменные кельи в одну линию с северной оградой, с постройкой поварни для варки кваса и пива [111].

Началось строительство новых церквей и восстановление разрушенных и сгоревших церквей, о чем свидетельствуют архивные документы монастыря.

К 18 июля 1752 года была построена новая церковь в погосте Толстиково, к осени 1753 года была построена новая церковь в селе Сабурово. В том же году были построены и освящены церкви в селе Боженок (Божонка), а также в Кесовой Горе вместо сгоревшей ранее церкви [112].

В связи с тем, что предполагался приезд в Антониев монастырь Новгородского архиепископа, решались вопросы о скорейшем завершении строительства монастырских келий в селах Спас на Холму, Сандове и Федоркове. На постройку монастырских дворов с кельями в селах Сандово и Федорково с монастырских крестьян взыскивали разные лесные материалы [113].

Был отдельный указ московской консистории о постройке в селе Спас на Холму дворца, нужного для проезжающих по тракту от Москвы до Олонца. По этому указу 1752 года в селе Спас на Холму (ныне город Красный Холм – А.Г.) монастырь был обязан построить дворец, один из тех, которые строились по дороге от Олонца на Москву. Дорога из Москвы на Олонец проходила через села и города: Хлебниково (теперь Долгопрудное – А.Г.), Дмитров, Кашин, Городецко (Бежецк), Спас на Холму (Красный Холм), Весьегонск и Устюжну, где строились подобные дворцы.

В этом дворце по плану должны быть две светлицы со скобленными деревянными стенами и большими окнами со стеклами. В них установлены голландские печи побеленные. Между светлицами должны располагаться сени, с двух сторон сеней двери и входные рундуки, одни двери к въезжим воротам, а другие – к кухне. Кухню с очагом построить во дворе возле дворца. Сам дворец с кухней обнести деревянным забором под скобель и учинить въезжие ворота большие, створчатые, высокие и при них – калитку. Этот дворец в селе Спас на Холму десять лет простоял праздно, без надобности. В 1763 году по приговору монастырской братии его решили продать на вывоз не менее, как за 30 рублей.

Кроме этого дворца монастырь построил в селе Спас на Холму: 8 амбаров для склада товаров, 6 больших лавок, 10 средних и 36 малых лавок, которые отдавались в наем торговым людям. Нужно отметить, что еще в 1756 году в селе Спас на Холму было всего 6 лавок:

1. Василия Иванова сына Лапшина, сбор 50 копеек в год.

2. Мартьяна Иванова сына Лапшина, сбор 30 копеек в год.

3. Егора Ефимова, сбора нет.

4. Алексея Мякишева, сбор 50 копеек в год.

5. Якова Васильева, сбор 50 копеек в год.

6. Фомы Фомина, сбор 50 копеек в год [114]. 

В материалах архива имеются дела об агрессивном поведении архимандрита Иосифа. Находясь в селе Сандово, принадлежащем прокурору Батюшкову, в июле 1741 года он нанес побои крестьянам деревни Стулово Андрею Герасимову, Филиппу Самойлову и Герасимову Кириллову.

Нужно отметить, что хозяин села Сандово Андрей Ильич Батюшков (1699-1766 годы) во времена Петра Ι дослужился до чина прокурора полицмейстерской канцелярии. После смерти отца он ушел в отставку, поселился в своем имении Даниловское (ныне Устюжанского района Вологодской области – А.Г.). Кроме Даниловского Андрей Ильич Батюшков владел селами Тухани и Сандово (ныне Старое Сандово Сандовского района Тверской области – А.Г.) вместе с деревнями и пустошами. У него было шесть сыновей, сыну Илье он передал село Тухани с деревнями. После смерти отца Илья продал его родовое село Даниловское вместе с деревнями своему племяннику Николаю Львовичу Батюшкову.

Отец Николая Лев Андреевич Батюшков 46 лет вел тяжбу с помещиком А.Ю. Нелединским-Мелецким за право владения деревней Тучково и пустошью Купилиха и сумел выиграть ее.

Вряд ли поместьем Тухани одновременно владели представители двух богатых и знатных родов Батюшковых и Ухтомских. Скорее всего, Батюшковы продали или завещали это село вместе с деревнями Ухтомским после 1769 года, когда бывшего хозяина имения Илью Андреевича арестовали по делу о подозрении в заговоре. При этом надо учесть, что в 1756 году Екатерина Семеновна Батюшкова вышла замуж за князя Николая Михайловича Ухтомского. После смерти мужа вдова Екатерина Семеновна Ухтомская (Батюшкова) жертвовала деньги на Благовещенскую церковь, построенную в селе Тухани в 1789 году.

В этом селе похоронены Семен Николаевич (1799-1859 годы), Максим Семенович (1838-1902 годы), Николай Максимович (1861-1866 годы) Ухтомские.

В марте 1742 года на архимандрита монастыря Иосифа Арбузова писали челобитную староста и крестьяне деревни Путилово Никифор Филатов, Ларион Титов, Михаил Мокеев, что тот обижает их. Новгородский архиепископ Амвросий тогда ограничил власть архимандрита, который стал иметь право принимать решение только с согласия всей братии, данной на собраниях, проводимых казначеем монастыря.

Через месяц, в апреле 1742, архимандрита Николаевского Антониева монастыря Иосифа Арбузова отрешили от должности и отправили в Новгород, откуда прибыл новый игумен Андреян [115].

За три дня до своего свержения в июне 1762 года император Петр ΙΙΙ издал указ в отношении церкви, предписывающий равенство в государстве православной и католической веры, необязательность постов и отобрание в казну всех монастырских крестьян. В указе было требование к Синоду о непререкаемом исполнении всех требований императора, но исполнить их не успели, Петр ΙΙΙ был низложен супругой Екатериной Алексеевной.

 

 

⇐ Предыдущая10111213141516171819Следующая ⇒

Поделиться: