Елизавета Ивановна Пестель, Эжен де Ролен – Павлу и Владимиру Пестелям

[Москва, 1806-1807][31]

/Е.И./

 

Вот, мои дорогие Дети, письмо вашего старого друга, шевалье де Ролена, которого мы прозвали Pensa(*1), чтобы отличать его от его братьев(*2). Это тот, который составлял буриме на l’orgueil[32], вы должны его вспомнить. Он часто заходит ко мне и всегда высказывает живейший интерес ко всему, что вас касается. Вам должны быть лестны внимание и дружба этого достойного человека, и я надеюсь, что вы оба поблагодарите его за это с первым же Курьером. Я вас обнимаю.

 

Господа Поль и Воло.

Позвольте одному из ваших старых знакомых напомнить вам о себе и поздравить вас с успехами всякого рода, каковые можно в вас заметить. Эти успехи являются плодами мудрой предусмотрительности ваших дорогих родителей, к которым вы должны питать всяческие чувства нежности и признательности, которые вы выражаете столь трогательным образом в ваших письмах Госпоже вашей дражайшей Маменьке и Господину вашему Дедушке.

Я имел счастье быть свидетелем радости, которую Госпожа Пестель испытала при получении ваших писем. Я был уже убежден, что ее сердце преисполнено чувств нежности супружеской, дочерней и материнской.

Будьте добры, Господа, засвидетельствовать мое почтение Госпоже вашей Бабушке и передать ей, как я сожалею, что обстоятельства лишили меня чести познакомиться с особой столь интересной, как она.

Имею честь оставаться с самой искренней привязанностью

Господа

Ваш смиреннейший и покорнейший слуга

Эжен де Ролен

T.S.V.P.

 

//Л. 88

Хотя я видел Господина Александра лишь на руках его кормилицы, я препоручаю себя его дружбе, так же как и дружбе Господ его братьев.

 

ГА РФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 478. Лл. 87 - 88.

____________________________

(*1) Возможно, прозвище происходит от глагола со смыслом «думать», присутствующего во многих романских языках (французский – penser, испанский – pensar), и может означать «мысль». Существует также латинское прилагательное pensa (женский род от pensus) «важная».

(*2) Таким образом, братьев де Роленов было не меньше трех человек. (Полностью эта фамилия звучала как «де Ролен де Бельвиль»). В данном случае речь идет, по-видимому, о содержателе пансиона в Москве, упомянутом в 1802 г. в списке французов, находящихся в России, но желающих при этом принести присягу Наполеону как Первому консулу, составленном российским Министерством иностранных дел.

Вероятно, он же упомянут в списках проживающих в Москве иностранцев, составленных в 1812 году, в Пречистенской части: «Ролен де Бельвад Сезар» (очевидно, тоже «де Бельвиль», в этом списке есть и другие ошибки в транскрипции), который «имеет аттестат из Московского университета» на право преподавать и проживает «в доме Тайного советника… Алексея Ильича Муханова» - скорее всего, он служит гувернером у его детей. (Москва и Отечественная война 1812 г. Книга 2. М., 2011. С. 492.)

О ком-то из братьев Роленов пишет Ф.В. Вигель в своих воспоминаниях. Вигель воспитывался вместе с сыновьями князя Сергея Федоровича Голицына (1749 – 1810) (всего у него было 9 сыновей), и одним из его наставников был «шевалье де-Ролен-де-Бельвиль, французский подполковник, человек лет сорока» (речь идет о 1790-х годах). Помимо восхищения господина де Ролена Францией и его скептического отношения к религии, Вигель называет его своим «соблазнителем» в самом прямом смысле, намекая, что противоестественные наклонности г-на де Ролена распространялись и на сыновей князя Голицына (однако заметим, что по крайней мере некоторые из них оставили потомство).

Трудно сказать, один и тот же это человек или разные люди, - и тот ли самый, чье письмо пересылает Елизавета Ивановна, но, скорее всего, они братья.

 

 

Гг.

 

Анна Крок – Павлу Пестелю

[Дрезден, 1806-1809 гг.][33]

Поль! Вы не прочли сегодня утром мою последнюю записку, как вы намеревались это делать ежедневно, иначе вы бы там нашли:

Будьте откровенны и чистосердечны перед самим собой.

А вы таким не были!

 

ГА РФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 478. Л. 32.

 

1807

 

 

Борис Владимирович Пестель – Павлу и Владимиру Пестелям[34]

 

Л. 103 об. Адресовка: «Моим любимым внукам Паулю и Волло в Дрезден».

Москва 28 февр[аля] 1807

Сердечно любимые дети!

Удовольствуйтесь оба одним письмом. Я полагаю, уже говорил Вам, что мои слабые глаза запрещают мне много писать. Оба Ваших письма от 15/27 дек[абря] минувшего года сердечно меня обрадовали, в особенности поскольку они лишили меня тревог и печали, в которых я находился из-за Вас по нынешним временам(*1). Ах! вот что порадовало бы Вашего далекого Отца, - получить от Вас удовлетворительные известия. Итак, я должен Вам по этому случаю рассказать анекдот[35], который сообщил мне Ваш Отец. Вероятно он поделился своей тревогой за Вас, и вот что сказал ему один иркутский градоначальник(*2): «Ваше Превосходительство зарекомендовали себя среди нас разумным человеком, позвольте же, однако, //л. 102 об. сказать Вам, что великий Господь еще более мудр. Он направляет все нам во благо, и, без сомнения, Он не оставит ваших детей. Доверьтесь Ему».

Я могу живо представить себе Вашу радость по поводу Бабушки и Александра(*3), совершенной неожиданности для Вас.

Что касается моего здоровья, то я не могу как следует отблагодарить милостивого Господа, ибо чувствую себя лучше, чем 2 года назад, и здоровее, чем тысячи в моем возрасте.

Итак, ты помнишь, дорогой Пауль, что ты не на один год сделал меня старше, так что я в свой день рождения верил, что стал на год моложе. Таким образом, 26 января я пересек 68 год.

Кланяйтесь же от меня милой дрезденской Бабушке и скажите ей, что я не пишу ей, чтобы не принуждать ее к ответу, поскольку я знаю, что она не любит писать. //л. 103

Ваша московская бабушка, тетушки, Биллингсы и Машковы передают дрезденской Бабушке и Вам настоятельнейшие приветы, и я уверяю Вас в убедительнейшей любви, с которой остаюсь

Вашим верным преданным Дедушкой

Р.

P.S. Поцелуйте Александра за меня. Он любит меня, надеюсь; так, когда он однажды рассердился на свою другую душеньку, свою Бабушку, он ей объяснил, что кроме меня и сыра, ничего не любит.

Прошу передать мои приветы господину Зейделю.

 

ГА РФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 478. Лл. 102 – 103.

__________________________

(*1) Речь идет об очередной войне наполеоновской Франции с противостоящими ей силами (Россия, Пруссия, Великобритания), так называемой Войне четвертой коалиции. Военные действия начались нападением Франции на Пруссию в сентябре 1806 г. и в начале происходили достаточно близко от Дрездена. В дальнейшем, вплоть до сражения под Фридландом в июне 1807 г., боевые действия с участием русской армии шли восточнее, на территории Пруссии. Война закончилась поражением войск Четвертой коалиции. Летом 1807 г. был заключен Тильзитский мир между Россией и Францией, в результате которого эти державы, в частности, поделили между собой значительную часть прусских земель. В результате Россия была вынуждена присоединиться к континентальной блокаде Англии.

Беспокойство за детей вызывалось, в частности, тем, что военные действия частью происходили на территории Саксонии, а дети, российские подданные, были таким образом гражданами враждебной державы.

Из упоминания в воспоминаниях Н.И. Греча можно заключить, что дети могли во время этих событий (или последующих, например, Эрфуртских переговоров) видеть Наполеона.

(*2) Возможно, имеется в виду Николай Иванович Трескин (1763 – 1842), с 1806 года – Иркутский губернатор. По происхождению – сын священника, после семинарии поступил писарем на Московский почтамт, где был замечен И.Б. Пестелем. Далее в течение многих лет их карьеры были связаны, кроме того, они поддерживали переписку и знакомство между семьями. Поэтому его имя еще неоднократно появится в семейной переписке.

В Иркутск Иван Борисович (согласно его «Записке о службе…») прибыл в октябре 1806 года.

(*3) Речь идет об упоминавшемся уже приезде Анны Крок к семейству дочери. Она привезла с собой младшего брата Павла и Владимира, Александра, которому к тому времени было 5 лет. Возможно, предполагалось, что он вскоре тоже будет учиться в Германии.

 

 

⇐ Предыдущая567891011121314Следующая ⇒

Поделиться: