Красота Нимая очаровывает вселенную

Жители Надии стояли в Ганге и наполняли атмосферу пением Хари-намы. Приятный ветерок разносил божественное благоухание по всем направлениям. Каждый во всех десяти направлениях чувствовал себя чрезвычайно счастливым. Все шесть времен года проявились одновременно во время благотворного явления Господа. Охваченные радостью, полубоги опускались на своих божественных самолетах, чтобы ухватить взгляд золотого младенца. Господь устроил так, что во время Его прихода звучал лишь единственный звук громкого воспевания «Хари бол! Хари бол! »

Сокровище Ваикунтхи появилось на дворе дома Шачидеви. Ее сердце переполняла радость, Шачи размахивала руками и кричала срывающимся голосом своему мужу Джаганнатхе Мишре: «Прабху, иди быстрее и взгляни на прекрасное лицо твоего сына и пусть твоя жизнь придет к успеху». Деревенские женщины в возбуждении бежали благословить мальчика. Когда они видели Его, они пели «Джай! Джай! » Полубоги, Нагаканйи [дочери царя змей] и олицетворенные Веды тоже пришли прославить Гаурахари.

Каждая часть Его тела проявляла переполнение расой. Тело Гауранги было концентрированной формой ароматного нектара. Видение этой формы увлажняло глаза всех. Каждому казалось, что Он был возлюбленным гопи.

Женщины сказали: «Мы никогда не видели и никогда не слышали о таком мальчике, чей взгляд немедленно заставлял бы наши сердца трепетать от желания. Мы чувствуем непреодолимое влечение к Гаура Прабху. Дня не проходит, когда бы мы не видели Его».

Вся вселенная не смогла бы вместить безграничной радости, которую чувствовал Джаганнатха Мишра, глядя в лицо своего мальчика. Лицо Гауры сияло мягким сиянием сотен лун. Его улыбка напоминала распустившийся цветок лотоса. Его изящный, вздернутый носик соперничал красотой с цветком сезама.

Лучи сияющего тела Гауранги казались нектарными. В сердцах возникало влечение при виде Его красных губ, прекрасно оформленного подбородка и сияющих щек. Его шея напоминала шею льва. А Его плечи были могучими, как у слона. У Него была широкая грудь, а Его длинные руки достигали колен. Все тело Гауры было пропитано блаженством.

Его бедра широки и привлекательно изогнуты. Его могучие бедра сужались к концу как стволы бананового дерева. Его стопы походили на цветок красного лотоса. Его подошвы отмечены знаками флага, стрекала, чамары, колесницы, молнии, зонтика, свастики, плода джамбу и треугольника, окруженного сосудами.

Объединенный эффект всей этой красоты был подобен реке нектара. Эти благоприятные метки и признаки указывали на самую возвышенную личность, царя царей. Индра, Чандра, Киннары и Гандхарвы, и другие полубоги пришли на землю только чтобы насладить свои глаза неописуемой красотой Гауранги. При виде Господа, глаза каждого умащались нектаром, как если бы они видели своего самого дорогого возлюбленного. Сразу после Его рождения, каждый приходил полюбоваться сладостной, наслаждающей красотой мальчика. Каждый чувствовал себя очень уютно в Его присутствии. Они чувствовали, что уже имели долговременные и близкие отношения с Ним. Вид прекрасных частей золотого тела мальчика наполнял их сердца бесконечным счастьем.

Миллионы Купидонов бежали от стыда при виде красоты Его лотосного лица. Весь город наполнился пением «Джай! Джай! » Вечно юный трансцендентный Купидон явился, как сын Джаганнатхи Мишры. Даже плач мальчика звучал нектаром для ушей. Осматривавшие Его женщины думали, что Он, должно быть, воплощение Господа Голоки. Чувствуя великий экстаз, я, Лочана Дас, провозглашаю, что Господь всего творения появился на земле.

Вся слава этому мальчику, который погрузил четыре направления в блаженство. Сотни домохозяек деревни принесли благоприятные предметы, такие как сладкий рис и киноварь. Шачидеви положила своего ребенка на колени и сказала срывающимся голосом: «Пожалуйста, благословите Его все пылью ваших стоп. Пусть Он живет вечно. Он не мой мальчик, но все же я думаю о Нем как о своем». Чтобы защитить тело мальчика, которое превосходило вкусом нектар, от любой будущей опасности, женщины предложили имя «Нимай».

На восьмой день Шачидеви провела церемонию ашта-калаи, чтобы удовлетворить местных детей, раздав восемь видов калаи [дала]. На следующий день, на нава-ратри, жители деревни наслаждались блаженным праздником пения. Дорогой сын Шачи постепенно рос день за днем, как прибывающая луна.

Шачимата украсила глаза Нимая черной каджджалой [сурьмой] и пометила Его лоб ярко желтой тилакой. Иногда Нимай двигал Своими руками и ногами во всех направлениях, как новорожденные всегда делают. Затем, Он улыбался так сладко, выказывая Свою внутреннюю умиротворенность. Немигающими глазами Джаганнатха Мишра и Шачидеви взирали на своего удивительного мальчика.

Каждый день Шачимата натирала Нимая куркумой и ароматным маслом. С материнской любовью она вновь и вновь целовала Его щеки. Шачимата была самой блаженной и удачливой личностью во вселенной.

По мере того, как Нимай рос, блаженство жителей Надии тоже возрастало день ото дня. Они совершенно забыли о течении времени. Дома переполняла радость. Не только мужчины и женщины, но также юные, старики и слепые опьянялись безграничным счастьем из-за своей любви к Нимаю.

Лицо Нимая, более прекрасное, чем полная луна осенью, выглядело, как олицетворенный Купидон. Забывая о своих домашних обязанностях, все юные девушки Надии прибегали по три раза на дню, чтобы взглянуть на дорогого Нимая. Они соперничали друг с другом за то, чтобы подержать мальчика, приговаривая: «Дайте мне посмотреть, дайте мне посмотреть! » Кладя Нимая себе на колени, они чувствовали себя полностью удовлетворенными. В присутствии Нимая девушки чувствовали неописуемое блаженство, которое возрастало день за днем, мгновение за мгновением.

Желая достичь лотосных стоп Шри Нарахари Саракара, я, Лочана Дас, пою славу игр Господа Гауранги.

 

 

Глава 2

Детские игры Нимая

По мере того, как сын Шачи рос, Его тело напоминало поток нектара. Я не могу найти чего-либо, с чем бы сравнить Его тело, однако, мое сердце побуждает меня попытаться. Даже слепец безумно бежал, чтобы увидеть всепроницающую красоту луноподобного лица Нимая. Мягкая полуулыбка на Его губах выглядела, как танцующая волна в океане нектара.

Погруженные в расу, Его глаза лучились радостью. Прекрасная черная каджджала вокруг Его глаз казалась дамбой, удерживающей экстатический океан премы, рвущийся из Его лотосных глаз. Праведные и счастливые Шачидеви и Джаганнатха Мишра просто любовно смотрели на прекрасное лицо своего сына.

Иногда Нимай плакал, иногда смеялся. Иногда Он садился на колени Шачи и уютно там устраивался или упокаивал Свои стопы на ее груди. Иногда Шачи держала Нимая за лодыжки и раскачивала Его. В это время Он напоминал золотую лиану, раскачивающуюся на ветру.

Иногда Нимай раскрывал Свои глаза очень широко и слегка смеялся, порождая поток сладчайшего нектара. Его нос, который по форме напоминал клюв попугая, восхищал каждого. Здоровый яркий румянец сиял на Его нежных, привлекательно оформленных щеках.

По прошествии шести месяцев, Джаганнатха Мишра провел нама-карану, церемонию наречения именем, для своего сына Нимая. Он украсил своего сына золотыми браслетами, ножными и нагрудными колокольчиками и жемчужным ожерельем. Подошвы Его стоп были умащены свежей киноварью. Его темно-красные губы напоминали цветок бандхули, а Его глаза походили на распустившийся красный лотос.

Все части трансцендентного тела Гауры сияли ярче ламп. Его телесное сияние было настолько сильным, что на Него невозможно было смотреть. Господу дали имя Вишвамбхара, что означает того, кто поддерживает миры.

Иногда младенец Нимай держался за пальцы Своих родителей и пытался ходить, но Он падал, сделав несколько шагов. Хотя когда Он пытался говорить выходили лишь ломаные слова, они были переполненными волнами нектара для ушей каждого. Таким образом, день за днем Нимай играл на дворе Шачиматы. Его простые игры убирали все бедствия и умиротворяли мир.

Стопы, которым прежде поклонялась Лакшмидеви, теперь обнимала Пртхви, Мать Земля, которую охватила экстатическая любовь. Есть только одна луна в небе, но теперь казалось, что на земле находится десять лун в форме прохладных лучей, исходивших от мерцающих ногтей на ногах Гауранги. Слепцы и грешники становились счастливыми, видя эти лучи. Царь луноподобного лица Гауры правил миллионами лун.

Своими бровями, изогнутыми как лук Купидона, Он удовлетворял все желания. Как могу я выразить предел нежных, луноподобных лучей Его сострадания, которые изгнали страдание и тьму из сердца каждого? Кто может описать Его удивительные детские игры, которые очищают весь мир?

Вишварупа, старший брат Вишвамбхары, был прилежным учеником и быстро изучил все Веды. Кто может объяснить величие брата Нимая? Сострадание Вишвамбхары возрастало по мере прошествия дней.

Лочана Дас чувствует радость в сердце, слыша эти темы.

Однажды ночью Шачимата сказала: «О луна, о луна в небе. Почему бы тебе не прийти на землю. Мы бы стерли с тебя черные пятна и поместили бы, как украшение, на лоб Гауранги. Приди к моему дорогому Нимаю, моему прекрасному золотому мальчику. Перестань плакать и ложись спать. Но на самом деле твой плач приятнее мне, чем нектар. Смотри, Твой отец принес Тебе бананы и сгущенное молоко.

Ох мой дорогой, непослушный мальчик, закрой Свои глаза и ложись спать. Твое лицо похоже на золотой лотос, а твои глаза напоминают цветок красного лотоса. Сейчас Твои полуприкрытые глаза похожи на пчел, наполовину погрузившихся в океан меда, заключенный в твоем сладостном лотосном лице».

Шачидеви сделала постель из джута. Покрыв ее мягким хлопковым покрывалом, обняла Нимая на своих коленях, а затем уложила свой драгоценный камень спать. Нимай начал сосать одну грудь Шачиматы, лаская другую Своими пальчиками. Лочана Дас говорит, что, хотя Гауранга и драгоценный камень среди всех Богов, Он ведет Себя совсем как обыкновенный мальчик.

 

Полубоги посещают Нимая

Выслушайте внимательно об играх следующего дня, когда Господь раскрыл Свою сущность. В то время как Джаганнатха Мишра спал в одной комнате, Шачи мирно отдыхала со своим сынов в другой. Вдруг в спальню Шачи вошло множество солдат, испугав ее. Затем вошли полубоги, взяли Нимая с колен Шачи и поместили Его на украшенном драгоценностями троне. После омовения и поклонения Нимаю, они обошли вокруг Него и предложили поклоны.

Звуки гонгов, раковин и пения святых имен наполнили комнату. Все полубоги пели: «Вся слава Господу Джаганнатхе, Господу вселенной. Вся слава верховному хранителю. В Кали-йугу этот мальчик поддержит нас. О Вишвамбхара, мы припадаем к Твоим лотосным стопам. Пожалуйста, ниспошли нам редкое сокровище Враджа-расы».

Шачимата была поражена и напугана этой сценой. Она не боялась за себя; она лишь беспокоилась о безопасности своего сына, который был для нее всем. Шачидеви подняла Нимая и сказала Ему идти в отцовскую комнату, чтобы спокойно поспать. Когда ее сын покидал комнату, Шачимата услышала, как на стопах Нимая позвякивают ножные колокольчики. Она подумала, что это было странно, поскольку у Него не было никаких ножных колокольчиков.

Полубоги пошли вслед за Нимаем со сложенными ладонями, когда Он покидал Шачимату. Господь обратился к ним: «О полубоги, не гоняйтесь за Мной. Просто потраттьте время, воспевая о славных, наполненных любовью играх Радхи-Гопинатхи». Затем Нимай закричал и запел: «Радха! » «Радха! » «Говинда! » «Калинди! » «Йамуна! » «Вриндавана! » Услышав это, полубоги тоже принялись вместе радостно кричать и петь.

Шачимата упала в обморок, наблюдая за удивительными поступками своего сына. Услышав ее падение на пол, Джаганнатха Мишра вбежал, чтобы привести ее в себя. Шачи кричала: «О Вишвамбхара, о Нимай.» Вместе они вышли из комнаты и принялись любовно обнимать своего сына. Джаганнатха Мишра вспоминал трансцендентные игры Кришны, когда видел обнаженные стопы Нимая.

Шачидеви рассказала своему супругу, что она только что видела в своей спальне: «Прабху, там были полубоги с четырьмя руками, а некоторые с пятью головами. Они прибыли на божественных аэропланах, чтобы поклоняться нашему сыну. Когда Нимай увидел их, Он танцевал во дворе и пел ‘Радха-Кришна.’ Я думаю, что мне приснилось. Испугавшись, я отправила Его к тебе для безопасности.

Хотя наш сын имеет прекрасную божественную форму, я боюсь того, что может произойти с Ним в будущем. Потеряв семь дочерей, я наконец-то получила сына. Я умру, если с Ним что-то произойдет. Так как у меня нет много детей, Нимай - звезда моих глаз, подобно тому, как тросточка - величайшее богатство слепого. Нимай дорог мне, как душа телу - я не смогу жить без Него. Пожалуйста, проведи какой-нибудь ритуал, чтобы попросить полубогов защитить Его».

 

Шалости и игры Нимая

На следующий день Нимай покрылся пылью, катаясь по земле, пока играл со Своими друзьями. Увидев Его, перепачканного пылью, Шачидеви сказала: «Нимай, Ты похож на золотую куклу, чье лицо прекраснее, чем луна. Почему Ты доставляешь мне столько беспокойства катаясь в пыли? » Затем Шачи стерла пыль со своего сына и в экстазе поцеловала Его лицо.

Через много лет, дорогой сын Шачиматы начал бродить с друзьями того же возраста. Они играли в различные игры под деревьями на берегу Ганги. Иногда они играли в марката келу, игру подражания обезьянам стоя на одной ноге.

Узнав, что Гаурахари играет слишком близко от Ганги, Шачидеви схватила палку и побежала туда ловить Его. Стоя на одной ноге и играя, Нимай услышал, как Шачимата зовет Его сердитым голосом. Испугавшись наказания, Нимай побежал как бешеный слон, постоянно оглядываясь через плечо. Выкрикивая: «Держи Его! Держи Его! », Шачи гналась следом. Господь, бриллиант среди брахманов, легко убежал от Своей матери.

В большой спешке Нимай забежал в дом и начал бить глиняные горшки Своей матери. Когда Шачидеви пришла туда, она просто застыла в изумлении. Нимай склонил голову от стыда. Его тело дрожало и Он начал плакать. Слезы Нимая были похожи на гирлянду из жемчуга, свешивающуюся с луны. Увидев лицо Гауранги, Шачимата, растаяв от любви, позвала своего дорогого сесть ей на колени. Таким образом, трансцендентные игры ее шаловливого сына Нимая были выше понимания Шачидеви.

Шачимата видела, что Нимай имел очень беспокойную и упрямую натуру. Однажды Шачидеви поделилась своими мыслями с женщинами Надии: «Госвами исполнил мое сокровенное желание сына, но поведение моего сына совершенно необычно. Нимай говорит одно, а затем делает что-то совершенно другое без какой-либо последовательности. Я не могу понять Его поступков. Он не заботится о том, чисты Его действия или не чисты - Он просто действует».

Женщины громко закричали, услышав это. Они усадили Гаурачандру себе на колени и сказали: «О дорогой, почему Ты ведешь себя так непослушно? » Вишвамбхара смутился от их вопороса и видя, что эти женщины чувствуют себя несчастными. Теперь они могли понять, почему Шачидеви жаловалась на своего сына.

Женщины сказали: «Шачи, когда твой сын впервые начал поступать так? »

Шачимата ответила: «Я не могу сказать чего-либо о Нем, но я расскажу вам кое-что из того, что произошло. Однажды ночью, когда я держала Нимая на коленях, моя спальня неожиданно наполнилась множеством полубогов. Они усадили Нимая на драгоценный трон, предложили Ему дандаваты и поклонялись моему сыну. Это правда; я видела это удивительное зрелище собственными глазами».

Женщины посоветовали Шачидеви: «Послушай, это звучит для нас как какая-то тантра. Должно быть твоим сыном завладело какое-то могущественное существо. Попроси своего мужа привести брахманов и устроить йаджну. Призвать полубогов и провести благоприятные ритуалы для блага твоего сына Нимая. Надеемся, что, получив эти подношения, полубоги вернутся на небеса. Не беспокойся, Шачи. Если полубогам правильно поклоняться, они уберут все твои страхи». Приняв пыль со стоп Шачи, женщины деревни удалились.

Затем Шачидеви сообщила своему мужу. Немедленно, и с большим усердием, Джаганнатха Мишра собрал параферналии и пригласил брахманов провести йаджну. Взяв с собой Нимая, Шачимата омылась в Ганге. Шачи думала, что вскоре ее сын освободится от Своей беспокойной натуры.

В игривом настроении, Вишвамбхара Райа бежал впереди Шачи и поднимал некоторые использованные, грязные глиняные горшки. Видя Нимая, играющего с такими оскверненными предметами, Шачи вздохнула и сказала полным раздражения голосом: «Увы! Мой сын такой бесстыжий и непослушный». Отругав сына, она сказала: «Нимай, стыдись! Неужели Ты не знаешь, что чисто, а что не чисто? »

Вишвамбхара отвечал сострадательным тоном: «Мама, весь мир сбился с пути без знания этих принципов. В мире нет ничего, кроме земли, воды, огня, воздуха и неба. Служение лотосным стопам Господа Кришны есть суть всех религий, поскольку Кришна - Всевышний Господь над всеми остальными».

Слова Нимая поразили Шачи, которая ответила, взяв своего сына на Суранади [Гангу] для омовения. Вернувшись домой, Шачидеви сказала Джаганнатхе Мишре: «Прабху, пожалуйста, выслушай о характере своего сына. Без сомнения, Нимай - воплощение всех жертвоприношений. Он только что стоял среди нескольких грязных горшков и проповедовал мне. К сожалению, тебя не было, чтобы увидеть или услышать Его».

Чувствуя счастье внутри, Джаганнатха Мишра взял Нимая на колени и сказал: «Он сияющий свет моей семьи, звезда моих глаз. Он сама душа наших тел».

Забывшись в родительской любви, Джаганнатха просто смотрел на очаровательное лицо Гауранги. Нимай выказал знаки трансцендентного экстаза. Он громко плакал, говорил дрожащим голосом и все его тело покрылось гусиной кожей. Лочана Дас счастливо поет славу Гауранги.

По мере того, как золотое тело Нимая росло, оно превосходило гору Сумеру по красоте и статности. Шачимата жадно слушала нектарно-сладостные слова Нимая. Когда Шачимата говорила что-то Господу, Нимай отвечал: «Мама, Я не могу расслышать твоего голоса». Тогда Шачимата в рвении говорила громче.

Но просто чтобы подразнить Свою мать, Гаура повторял: «Я не могу расслышать тебя, мама». Ужимки Нимая полностью очаровывали Шачимату в родительской любви. Все же, очарованная играми Господа, она погналась за Нимаем с палкой. В это время Шачимата кричала: «Почему ты не можешь слышать моего голоса? Ты говоришь как сумасшедший. Я уверена, Ты не позаботишься обо мне в старости».

На следующий день Нимай, вопреки приказу Шачи, месил грязь Своими стопами. Шачидеви рассердилась, грозно посмотрела и погналась за ним через двор. Вишвамбхара подбежал к грязному месту, наполненному использованными глиняными горшками, и сел. Сбитая с толку, Шачимата провела ладонью по лбу и отругала своего сына: «Увы, Нимай, что Ты делаешь? » Нимай разгневался сильнее. Затем, вопреки Своей матери, Нимай гордо встал на горшки.

Видя, что ее сын реагирует совершенно против ее воли, Шачидеви попыталсь умиротворить Его нежными словами. Шачи сказала: «Пойдем, мой божественный сладкий мальчик. Пожалуйста, перестань шалить. Ты сын брахмана и должен следовать правилам поведения брахмана. Кроме того, ты принадлежишь к аристократической семье брахманов, и потому люди будут критиковать Тебя. Пойдем дорогой, прими омовение в Ганге.

Сердце твоей матери разбито, иди посиди у меня на коленях. Иначе я утоплюсь в Ганге. Тогда ты останешься один в доме. Ты будешь плакать и бродить из комнаты в комнату. Почему ты размазываешь эту сажу с горшков по всему Своему золотому телу? Пожалуйста, покинь это грязное место сейчас же. О мой дорогой, с этими черными линиями на Своем теле Ты похож на сияющую луну, покрытую пятнами».

Вишвамбхара, обитель трансцендентных качеств, сказал: «Ты не понимаешь, мама. Снова и снова Я говорю тебе одно и то же. Сначала выслушай, а затем решай, что чисто и не чисто». В гневе, Нимай поднял маленький кусочек черепка и бросил в голову Шачимате. Притворившись ушибленной, Шачи упала на землю.

Нимай плакал и взывал: «Мама! Мама! » Услыхав плач, прибежали соседки. Они привели Шачимату в чувства, плеснув ей в лицо водой из Ганги. Вскрикнув: «Вишвамбхара! », Шачидеви обняла Нимая и усадила Его себе на колени. Неожиданно, во второй раз, Шачидеви потеряла сознание. Нимай снова начал плакать.

Одна божественная женщина коснулась щеки Нимая и с улыбкой сказала: «Нимай, пойди и принеси Своей матери два кокосовых ореха. Тогда твоя мать вернется к жизни. Иначе, говорю Тебе. Ты потеряешь Свою мать».

Вишвамбхара пришел в восторг, и через секунду произвел пару свежих кокосовых орехов. Удивленные женщины сказали: «Мальчик, как ты получил эти орехи никуда не ходя? Будучи лишь маленьким ребенком, откуда Ты взял их? Так или иначе, теперь мы немного можем понять Твой характер».

Вишвамбхара издал рык и обнял руками шею Своей матери. Вернувшись в сознание, Шачидеви усадила Нимая на колени, и снова и снова целовала Его лотосное лицо. Взяв край своего сари, Шачи стерла пятна с золотого тела Нимая. Затем она вымыла своего сына в воде Ганги.

Шачимата была пленена прекрасным лицом Нимая, которое казалось ярче миллиона солнц. Господь казался величественным, как океан. Его ногти сияли как миллионы лун. Неописуемо прекрасное тело Нимая затмевало красоту миллионов Купидонов. Его брови игриво танцевали, как лук Камадевы, бога любви. Шачимата изумилась, увидев Господа всех планет проявленным перед собой.

В это время Шачидеви вспомнила, как множество полубогов явились в ее дом во время появления Нимая. Смотря на детские проказы и игры Нимая, Шачи пришла к убеждению, что ее сын был верховным вечным и блистательным Господом Нарайаной, который трансцендентен к материальному существованию.

Осознав это, Шачидеви сказала: «Он свободен от всего материального осквернения. У Него нет материальной формы. Он всеведующий, всепроникающий и самоудовлетворенный. Величайшие йоги медитируют, чтобы достичь Его несравненной трансцендентной формы. Господь Брахма, Шива и другие полубоги не смогут определить степень моей удачи. Моему сыну поклоняется каждый».

Немедленно Шачидеви усадила Нимая себе на колени. Как только Нимай коснулся ее колен, Шачимата забыла обо всех Его великих достоинствах. Она просто думала: «Нимай мой сын».

Вернувшись домой, Шачидеви, в настроении матери, размышляла: «Удивительно, что полубоги или божественные существа проявили в моем сыне? » Затем, чтобы защитить своего сына от бедствий, она воспевала святые имена Господа - Говинда, Хршикеша, Джанардана. Она также повязала заряженный мантрой талисман вокруг руки Нимая.

Во имя своего сына, Шачи воспевала: «Пусть диск Сударшана защитит Твою голову. Пусть Нарайана защитит Твои глаза, нос и лицо. Пусть Гададхара защитит твою грудь. Пусть Гиридхара защитит Твои руки. Пусть Дамодара защитит Твой живот. Пусть Господь Нрсимха защитит область Твоего пупка. Пусть Тривикрама защитит Твои колени, а Господь Дхарадхара защитит твои стопы». Произнеся это, Шачи коротко дунула вокруг всего тела Гауранги [благоприятный ритуал].

 

Поймать луну

Итак, блаженный день перешел в полнолунную ночь. Заняв слуг их вечерними обязанностями, Шачидеви вышла с Нимаем во двор подышать свежим воздухом. Полная луна взошла на небе. Действуя, как невежественный ребенок, умный Нимай заплакал: «Мама! Мама! »

Шачидеви сказала: «Не плачь. Я дам Тебе все, что ты захочешь».

Господь отвечал: «Мама, дай Мне, пожалуйста, луну».

Шачи сказала: «Разве может кто-то поймать луну в небе? »

Нимай сказал; «Тогда почему ты говоришь, что дашь Мне все, чего Я захочу? По этой причине Я прошу луну».

Затем Нимай принялся хныкать. Держась за угол сари Шачидеви, Он продолжал плакать, утирая глаза свободной рукой и пиная грязь ногами. Нимай настаивал; Он хотел луну. Гаура Райа мял сари Своей матери и ерошил ее волосы. В следующий момент Он ударил ее рукой по голове. Все еще несчастный, Он катался по земле и плакал.

Шачимата сказала: «О Нимай, Ты неисправим и твое поведение совершенно необычно. Как я смогу поймать луну в небе? В Твоем теле и так уже много лун. Смотри, как луна устыдилась перед Тобой. От стыда, она спряталась за облаками. О мой сын, пожалуйста, послушай».

Затем Шачимата усадила Нимая себе на колени и покрыла Его поцелуями. Охваченная родительской любовью, Шачидеви забылась в трансцендентном блаженстве. Ее голос срывался в экстазе. Лочана Дас радостно поет славу Господа Гауранги.

 

История со щенком

Гауранга обычно проводил время, играя и наслаждаясь множеством забавных игр со Своими друзьями. Однажды они обнаружили помет щенят. Нимай подобрал самого красивого.

Друзья Нимая сказали: «Гляди-ка, Нимай, Ты выбрал лучшего щенка, а нам оставил уродливых. Это нечестно. Если Ты заберешь этого, тогда мы пойдем домой».

Вишвамбхара сказал: «Пойдемте. Послушайте, Я возьму этого щенка домой, и мы сможем поиграть с ним там».

Нимай взял щенка домой и привязал его к стулу. Закончив свои дела, Шачимата ушла купаться на Гангу со своими подругами. Друзья Вишвамбхары прошли в дом и играли со щенком. Они ласкали собачку, катались с ней в пыли, смеялись и шутили.

  Неожиданно среди мальчиков разгорелась ссора. Нимай принял сторону одного из мальчиков против другого. Гаурахари сказал: «Послушай, каждый день ты приходишь сюда играть и всегда ты затеваешь драку. Почему ты так себя ведешь? »

Защищаясь, мальчик сказал: «Так, а Ты украл щенка! » Затем, он выскочил из дома.

Увидев Шачимату, возвращающуюся с Ганги, мальчик сказал срывающимся от гнева голосом: «Ваш сын, Вишвамбхара, играет дома со щенком. Иногда Он садит его на колени или носит на Своем плече. Пойдите и увидите сами». Шачимата быстро вошла в дом и увидела Вишвамбхару, играющего со щенком. В изумлении, она хлопнула себя ладонью по лбу. «Вишвамбхара! Что Ты делаешь? - сказала Шачимата. - Я просто не могу понять твоего поведения. У Тебя есть столько всего, чтобы играть, а Ты вместо этого играешь с собакой.

Ты сын очень религиозного отца. Что скажут люди, если увидят тебя играющим с собакой? Такое поведение не подходит сыну брахмана. У меня сердце болит, как только я представлю, как люди будут критиковать Тебя, если они это обнаружат.

Твоя форма так чиста и удивительна. Почему ты находишь удовольствие, вымазывая Свое тело грязью? Когда я вижу Тебя таким, моя голова склоняется от стыда и мне хочется умереть. Твое тело сияет как чистый светильник, а Твое лицо прекраснее множества лун. Однако вместо того, чтобы носить Свои одежды, Ты покрываешь Свое тело грязью и играешь с мальчиками из низшего класса».

Исполнившись гнева, Шачимата ударила себя по нижней губе и отругала своего заблудшего сына: «Хорошо, Нимай, если Тебе так нравится этот щенок, тогда возьми его в Свою комнату. Просто забудь о Своих матери и отце, и играй со Своей собакой! »

Но чарующая красота ослепительного и невинного лица быстро рассеяла гнев Шачиматы. Придя в доброе расположение, Шачидеви сказала: «Подойди, мой дорогой сын, сядь мне на колени. Я хочу обнять Тебя и поцеловать Твое сладостное улыбающееся лицо. Теперь просто оставь этого щенка не надолго, и иди вымойся в Ганге.

Кроме того, Ты, должно быть, голоден. Уже время обеда. Почему ты так тревожишься? Привяжи Своего щенка, вымойся, а после обеда Ты можешь играть с ним снова. Твое лицо выглядит усталым, как золотой лотос, иссушенный палящим солнцем. Капля пота, как жемчужина, повисла на кончике Твоего носа».         

Улыбаясь, Вишвамбхара сказал: «Мама, пожалуйста, присмотри за Моим щенком, пока Я купаюсь». Очистив грязь с тела Нимая, Шачимата натерла Его ароматным маслом. Гаурахари и Его друзья пошли купаться на Гангу. Они смеялись, плавали и брызгали водой друг на друга, как игривые слоны во время купания. Золотое тело Гауранги казалось могуче сложенным и неподвижным, как гора Сумеру.

В это время, вернувшись домой, Шачимата отвязала щенка Нимая и прогнала его. Один из дружков Гауранги увидел это и побежал на Гангу сообщить Нимаю: «Эй, Нимай, Твоя мама выгнала Твоего щенка! »

Нимай тут же побежал домой. Не увидя Своего щенка, сердце Нимая запылало гневом. Чувствуя разлуку, Он плакал и бранил Свою мать: «Послушай мама, ты не понимаешь. Почему ты сделала это со мной? Мне очень тяжело. Это был такой хороший и красивый щенок. Как ты могла его прогнать? »

Разыгрывая невинность, Шачимата сказала: «Я не знаю, что случилось с Твоим щенком. Он только что был тут. Может быть его похитил вор. Перестань плакать. Мы найдем твоего щенка и принесем его обратно завтра. Я обещаю, что найду Твоего щенка. Теперь, пожалуйста, перестань плакать».

Сказав это, Шачимата вытерла слезы с лица Нимая, усадила Его себе на колени и покрыла Его поцелуями. Затем, Шачимата умиротворила Нимая кхиром, сандешей, бананами и другими вкусными сладостями.

Шачимата одела своего дорогого сына. Она завязала Его волосы шнурком и нанесла черную каджджалу вокруг Его глаз. Она обернула рубиново-красную ткань вокруг прекрасно оформленных бедер Нимая. Она повесила Ему на шею жемчужное ожерелье. Умастила Его лоб сандаловой тилакой. Золотые браслеты подчеркнули красоту Его лодыжек и запястий.

Схватив сладкие шарики, Нимай убежал играть со Своими друзьями. Его походка превосходила гордость царя слонов. Его глубокий голос звучал сладостно, как нектар. Нимай, бриллиант среди своих друзей брахманов, выглядел как полная луна, окруженная группой звезд. Полубоги чувствовали себя очень счастливыми, будучи свидетелями трансцендентных игр Господа Гауры. Лочана Дас дивится, видя, что Всевышний Господь прикасается к кошкам и собакам.

Этот щенок обрел величайшую удачу, благодаря трансцендентному прикосновению Господа Гауранги. Собака оставила свои дурные привычки и стала сознающей Кришну. Однажды собака принялась экстатически танцевать, воспевая святые имена: «Радха-Кришна! Говинда! »

Услыхав, что низкая собака воспевает Харе Кришна, жители Навадвипы побежали посмотреть на это чудо. На глазах у каждого, собака проявляла телесные признаки экстатической любви к Богу. Собака плакала, ее шерсть стояла дыбом, и все ее тело было покрыто гусиной кожей. Вдруг, эта самая удачливая собака покинула тело.

В это мгновение с неба сошла божественная колесница и унесла собаку на Голоку Вриндавана. Укрытая множеством куполов, колесница была роскошно украшена жемчугом и сверкающими самоцветами. Звук колоколов, гонгов, раковин и каратал сопровождал божественное пение Гандхарвов и Киннаров, которые пели славу Радхе и Кришне.

Флаги полоскались над колесницей, сияние которой превосходило свет солнца. В своем духовном теле, собака села на драгоценный трон внутри колесницы. Ее тело, украшенное божественными украшениями, выглядело прекраснее миллионов лун. Бывшая собака воспевала славу Радхе, Кришне и Гауранге. Сиддхи обмахивали ее чамарами, поскольку она возвращалась на Голоку.

Господь Брахма, Шива, Санака и другие полубоги окружили колесницу и пели восхваления Гауранге: «Вся слава, вся слава океану милости, который дорог Шачимате. Никогда прежде Он не даровал такую милость. Он освободил собаку и отправил ее обратно на Голоку! »

Полубоги продолжали: «Вся слава Гаурахари, прибежищу беспомощных. Ты - лучшее из всех воплощений. По Твоей милости, люди века Кали обретут спасение. Какие удивительные игры Ты явишь в будущем?

Когда же мы, полубоги, станем удачливыми и получим Твою высшую милость? Просто благодаря твоему прикосновению, собака обрела освобождение. Мы никогда не видели подобной милости, даже в играх Господа Хришикеши, Кришны. Мы жаждем Твоей милости, поскольку мы тоже хотим того же, что и эта собака.

О Гаура Райа, мы склоняемся к твоим удивительно славным лотосным стопам. Ты всегда прощаешь другим ошибки и оскорбления. Таким образом, любое удачливое живое существо, которое примет прибежище у Тебя, Господь Гауранга, достигнет Голоки».

Снова и снова воспевая эти прославленные трансцендентные игры, я, Лочана Дас, постоянно удивляюсь божественному воплощению, известному как Господь Гауранга.

 

Саштхи-пуджа

Однажды Шачимата и ее соседки пошли проводить Саштхи-пуджу под деревом баньян. [Саштхи - это женское божество, которое защищает детей]. Шачимата, прикрыв подношение пищи подолом своего сари, прошла по тропинке. Вишвамбхара, который играл поблизости, подбежал, чтобы посмотреть, что Его мать несет.

Разведя руки в стороны, Нимай загородил Шачи дорогу и потребовал: «Мама, что ты несешь? Дай Мне посмотреть».

Шачимата сказала: «Мы тщательно подготовили подношения, чтобы поклоняться Богине Саштхи под деревом баньян. Ты просто побудь здесь и поиграй. Когда я вернусь, я дам тебе немного сандеши бананов. После поклонения Саштхи, я попрошу благословения, чтобы Ты был свободен от всех страданий и всего неблагоприятного».

Услышав это и зная сердце Своей матери, Гаурахари, олицетворение нектарной красоты, сказал мягко: «Мама, Я говорю тебе снова и снова. Ты не понимаешь, но Я испытываю великое страдание именно в эту минуту. Мой желудок пылает от голода».

Неожиданно, быстро, как молния, Гаурахари схватил сладости, которые Шачи припасла для Саштхи, и затолкал их Себе в рот. Раздосадованная этим, Шачимата воскликнула: «Увы, что Ты наделал! О беспокойный мальчик, как мне объяснить Тебе, что Ты непочтительно отнесся к полубогам? Почему Ты такой непослушный, хотя Ты и сын брахмана? Видя твое отвратительное поведение, Я чувствую себя так, как-будто оставляю тело».

Удивленно, Гаурахари очень разгневался и сказал сурово: «Мама, ты просто ничего не понимаешь. Я знаю все и Я - все и вся в трех мирах. Я единственный и неповторимый, ибо никто не равен Мне. Подобно тому, как вода, политая на корень дерева, удовлетворяет все дерево, аналогично, просто благодаря поклонению Мне, человеческая жизнь становится полной и совершенной». Затем, Нимай Пандит процитировал Шримад-Бхагаватам (3.31.14):

«Как поливка корня дерева питает ствол, ветви, побеги и все остальное, а обеспечение пищей желудка дает жизнь чувствам и частям тела, просто поклонение Верховной Личности Бога через преданное служение удовлетворяет полубогов, которые представляют собой части этой Верховной Личности».

Сказав это, умный мальчик Гаура нежно обнял Свою мать. Чувствуя удивление в сердце, Шачимата отправилась поклоняться Богине Саштхи. Шачимата молилась богине: «Мой сын Нимай упрям и непочтителен. Саштхи Деви, пожалуйста, прости Его оскорбления. Нимай мое единственное сокровище. Ты милостиво дала Его мне. Пожалуйста, не причиняй Ему каких-либо бед. На самом деле этот мальчик принадлежит тебе, Саштхи Деви».

Держа солому в зубах, и припав к стопам пожилых женщин, Шачимата смиренно сказала: «Пожалуйста, благословите моего беспокойного сына Нимая. Пусть Его ум станет спокойным и почтительным. Пожалуйста, благословите моего сына, чтобы Он мог жить всегда».

Закончив Саштхи-пуджу, Шачимата взяла Нимая за руку и пошла домой. Шачидеви сказала своему мужу, Джаганнатхе Мишре, что она считает их сына верховным Богом всех богов. Лочана Дас говорит, что Господь Гауранга радостно играет со Своими друзьями.

 

 

Глава 3

⇐ Предыдущая12131415161718192021Следующая ⇒

Поделиться: