ВЫМПЕЛ МИНИСТРА ОБОРОНЫ СССР?

 

Так началась моя служба в 15 отдельной бригаде специального назначения. Сразу же пришлось с головой погрузиться в учебный процесс, основным содержанием которого в тот начальный период моей службы была подготовка к сдаче итоговой осенней проверки за 1974 учебный год. В связи с тем, что бригада предыдущие несколько лет была в Среднеазиатском военном округе самой передовой воинской частью, то и командиры бригады, и командование округа рассчитывало на то, что бригада сдаст проверку в очередной раз на «отлично». Поэтому практически весь сентябрь, не считаясь со временем, офицеры и солдаты усиленно готовились к сдаче теоретических дисциплин, тренировались на стрельбище стрелять из всех имеющихся видов оружия днем и ночью, проводили полевые занятия, где отрабатывали различные способы действий разведывательных групп спецназ в тылу противника. В общем, каждый в 15 обрСпН, от солдата до командира бригады делали все от них зависящее, чтобы отлично сдать осеннюю итоговую проверку 1974 года.

Однако, несмотря на то, что все в части готовились к сдаче итоговой проверки и ни на что другое не отвлекались, подполковник В.В.Колесник, как и обещал мне при первой нашей встрече, нашел время познакомиться с молодыми лейтенантами, прибывшими в 15 отдельную бригаду специального назначения. Для проведения беседы Колесник собрал всех нас в кабинете командира части, где, кроме начальника политического отдела подполковника Н.В.Лысака, также присутствовали заместители командира бригады: по воздушно-десантной службе полковник В.А.Ленский, по тылу полковник Н.Д.Мельников.

В самом начале данного мероприятия Василий Васильевич попросил каждого молодого офицера представиться. Мы по очереди вставали со своих мест и коротко рассказывали о себе. Оказалось, что из Киевского общевойскового командного училища в 1974 году в Чирчикскую бригаду специального назначения пришло восемь лейтенантов, это В.Болдырев, Ф.Волох, Н.Ершов, А.Задорожный, А.Кормушин, И.Ревин, И.Фокин и я, из Рязанского воздушно-десантного – трое - В.Боев, Р.Латыпов, В.Устинов, из Алма-Атинского общевойскового – один - В.Бильгильдеев, из Тюменского инженерного – один - Н.Земский, из Новосибирского политического – двое - Кутишкин, А.Михайлов.

После нашего представления руководству бригады слово взял подполковник В.В.Колесник. Он сообщил, что командир 15 отдельной бригады специального назначения полковник Роберт Павлович Мосолов находится в очередном отпуске, а он, будучи штатным начальником штаба, временно исполняет его обязанности. Затем Колесник представился сам и представил нам заместителей командира бригады. Кроме того, из его выступления мы узнали, что собой представляет наша бригада, ее основные задачи в военное время в ходе проведения фронтовой наступательной или оборонительной операции Среднеазиатского военного округа советских войск на Синьцзянском стратегическом направлении. Он также коротко остановился на предназначении основных подразделений нашей части.

 Кроме того, начальник штаба бригады обратил наше внимание на необходимость строгого соблюдения режима секретности в части. В этой связи, он довел до нас ту легенду, под которой скрывалось истинное название и, естественно, боевое предназначение бригады. Колесник строго предупредил всех присутствовавших о том, что слова «спецназ», «специального назначения», которые сами по себе является секретным, а также производные от них не должны звучать за пределами части даже среди наших офицеров и прапорщиков.

В своем выступлении Колесник особый упор также сделал на том, что мы, молодые офицеры, прибыли служить в лучшее соединение Среднеазиатского военного округа и одно из самых лучших в войсках специального назначения Вооруженных Сил Советского Союза. В качестве подтверждения он привел пример, что наша бригада первой в спецназе была награждена высшей наградой министра обороны СССР - Вымпелом «За мужество и воинскую доблесть». Бригада за успехи в боевой и политической подготовке также имела много почетных знамен и других наград партийных и комсомольских организаций различных уровней. Офицеры и солдаты бригады гордятся службой в такой части, как наша. Начальник штаба в своей речи выразил надежду, что молодые офицеры-выпускники 1974 года, прибывшие служить в бригаду, внесут достойный вклад в повышение уровня ее боевой готовности и приумножат ее славу.

Заканчивая встречу с нами, Василий Васильевич поставил молодым офицерам ближайшую задачу – сделать все от нас зависящее, чтобы сдать в подчиненных нам подразделениях предстоящую итоговую проверку за 1974 год как можно лучше с тем, чтобы бригада, как это было и раньше, вновь заслуженно получила оценку «отлично» и стала одной из лучших воинских частей Среднеазиатского военного округа.

Завершил свое выступление подполковник В.В.Колесник словами, которые мне, да, наверное, и всем присутствовавшим в кабинете молодым лейтенантам запомнились навсегда. Он сказал, что мы закончили различные военные училища, имеем неодинаковый уровень подготовки и разные оценки в наших дипломах. У кого-то они лучше, у кого-то хуже, но для успешной службы в 15 отдельной бригаде специального назначения все это особого значения не имеет. Решающая оценка работы каждого из нас, а тем более выдвижение по службе на вышестоящие должности будет производиться не по цвету дипломов и оценках в них, а исключительно по результатам работы здесь, в нашей воинской части. Полученные в училищах теоретические знания и практические навыки являются лишь основой для будущих успехов в конкретной работе на тех должностях, на которые нас назначили.

В последующем во время службы в 15 обрСпН многим из нас не раз приходилось убеждаться в правоте этих слов Василия Васильевича. Честно говоря, за пять с лишним лет моей службы в бригаде не было ни одного случая, когда бы офицера выдвинули на вышестоящую должность незаслуженно или представили к государственной награде не за конкретные успехи в боевой и политической подготовке, а по каким-либо другим критериям.

Во время данного мероприятия я не только внимательно слушал Василия Васильевича, но и с интересом наблюдал за ним. Единственное, что мне тогда бросилось в глаза, - это то, что он был человеком немногословным, но говорил он убедительно и, как мне показалось, достаточно интересно. Было это, вероятно, в первую очередь, потому, что в своей речи подполковник В.В.Колесник касался совершенно конкретных вещей, которыми нам необходимо было овладеть и заниматься, но которые в военных училищах практически не изучают. Кроме того, он в своей речи дал соответствующий настрой на работу и обозначил для нас вполне определенную перспективу в нашей дальнейшей службе в бригаде специального назначения.

Еще одно глубоко запавшее в мою память впечатление от речи, которую мы прослушали, относилось к той ее части, где В.В.Колесник говорил о необходимости строгого соблюдения в бригаде режима секретности. Под влиянием всего услышанного из уст Василия Васильевича, а также потому, что у нас в бригаде этому вопросу всегда уделялось самое серьезное внимание, мы, офицеры бригады, сами никогда не бравировали тем, что служим в спецназе, и приучали к этому своих подчиненных. Это сейчас, когда разгул демократии и безграничной открытости окончательно овладел народными массами и их представителями в органах законодательной и исполнительной власти, все говорят и пишут, что хотят и как хотят. А тогда, в середине 70-х годов, с режимом секретности в Вооруженных силах СССР было очень строго, а в войсках специального назначения тем более.

Когда мы вышли из кабинета командира части после беседы с подполковником В.В.Колесником, то, проходя мимо знаменной комнаты, мы уже совершенно по-другому, чем раньше, а именно с осбым почтением и гордостью смотрели на Боевое Знамя бригады и Вымпел министра обороны, на котором золотыми буквами было вышито: «Вымпел Министра обороны СССР войсковой части 64411 за мужество и воинскую доблесть, проявленные на учениях в 1972 году». Как потом оказалось, никто из нас, молодых лейтенантов, раньше не только не видел, но даже и не слышал о существовании в Советской армии наивысшей награды для воинской части, какой является Вымпел министра обороны. А теперь все мы начинали свою офицерскую службу в 15 отдельной бригаде специального назначения, которая была удостоена такой высокой чести в 1972 году.

Не знаю, как другие мои сослуживцы, а я был очень горд этим обстоятельством, несмотря на то, что к успехам теперь уже нашей бригады спецназ в прошлые годы я сам лично не имел никакого отношения. Однако после беседы с подполковником Колесником и другими представителями руководства 15 обрСпН появилось чувство, что свой определенный вклад в копилку добрых дел Чирчикской бригады специального назначения я еще сделаю.

ПОДГОТОВКА И СДАЧА БРИГАДОЙ ИТОГОВОЙ ПРОВЕРКИ 1974 ГОДА

 

Вот так, воодушевленные беседой с начальником штаба бригады подполковником Колесником, другими офицерами бригады, а также той атмосферой подъема, которая существовала в бригаде, особенно перед сдачей итоговой проверки, мы, молодые офицеры, с энтузиазмом продолжили готовить свои подразделения к экзаменам и зачетам по различным предметам боевой подготовки. Теоретические занятия проводились в расположении части, практические - на полигоне. Мне, нравилось то, что во время стрельб, которые проходили и днем, и ночью, солдаты и сержанты в массе своей получали в основном пятерки и четверки. Видно было, что это результат постоянных тренировок в течение всего учебного года.

Помню, как однажды во время ночных стрельб, дожидаясь своей очереди для стрельбы, солдаты моей группы, как это обычно бывает, травили спецназовские байки и не без удовольствия рассказывали мне о том, как во время предыдущей весенней проверки, ночную стрельбу в шестой роте принимал приехавший в составе комиссии Разведуправления штаба САВО какой-то пехотный полковник. Видимо, не очень представляя уровень подготовки спецназовцев, а вернее, зная достаточно низкие результаты по стрельбе в пехоте и других войсках, тем более ночью, он перед началом сдачи зачета весьма опрометчиво объявил перед строем роты, что всем тем солдатам и сержантам, кто выполнит упражнение учебных стрельб ночью на «отлично», он будет выдавать по 10 рублей из своих личных средств. 

После того, как первая и вторая смены стрелявших получили пятерки, что обошлось полковнику в 60 рублей, от дальнейшего выполнения своего довольно опрометчивого обещания ему пришлось, к сожалению тех, кто еще не успел отстрелять данное упражнение, отказаться. Это было сделано, как потом шутили солдаты нашей роты «по чисто материальным соображениям». Позже, когда ночные стрельбы были закончены, а рота получила оценку «отлично», офицеры «скинулись» и вернули пехотному полковнику его деньги, при этом посоветовали впредь в спецназе не давать подобных непродуманных обещаний, так как это только в одной роте, где личного состава всего лишь 59 человек, может обойтись ему в полковничью зарплату. Ну а полученные за отличную стрельбу 60 рублей из числа так называемых «полковничьих наградных» солдаты уже утром следующего дня реализовали в буфете части, который все почему-то называли «Чепок», где с удовольствием съели гору печенья и халвы, а также выпили целых три ящика лимонада.

Стрельбу в ходе осенней проверки 1974 года шестая рота без особых усилий и напряжения сдала на «отлично», при этом отличникам никто, конечно же, предусмотрительно никаких денег и наград не платил. Пятерки также были получены по минно-подрывному делу, иностранным армиям, политической подготовке, топографии и некоторым другим предметам.

Экзамен по китайскому языку во всех подразделениях бригады принимал капитан Т.Кривошеев, приехавший из Алма-Аты в составе приемной комиссии Разведывательного управления штаба Среднеазиатского военного округа. Как можно было судить, он творчески подошел к тому, что по экзаменационным билетам докладывали ему солдаты, сержанты и офицеры шестой роты. Кривошеев особенно не докучал нас замысловатыми вопросами и ставил оценки бойцам-китаистам с таким расчетом, чтобы рота получила по языку четверку, так как этого было достаточно для того, чтобы ей бороться за звание отличной. При этом Тимур прекрасно понимал, что за два года службы невозможно научить солдата хорошо говорить на этом очень сложном языке. Даже при условии, что к занятиям по языку в бригаде относились так же, я бы сказал, «трепетно», как и к политической подготовке, однако «натаскать» даже самого неспособного к языкам бойца на ведение элементарного допроса военнослужащего противника, вполне реально. И наши бойцы-китаисты убедительно подтверждали это во время итоговых экзаменов.

Позже, уже после сдачи экзамена, беседуя с Кривошеевым, я понял, что проверяющий прекрасно знает, как трудно в обычных армейских условиях научить солдата говорить на китайском языке, ведь это не английский или какой-нибудь другой язык. Поэтому, если боец за один год службы твердо заучил порядок допроса военнопленных различных воинских специальностей и еще кое-что понимает из того, что ему отвечают, то этого, по мнению Кривошеева, было вполне достаточно, чтобы успешно выполнять в тылу противника те задачи, которые разведывательным подразделениям 15 бригады спецназ могут быть поставлены. Расчет на более высокий уровень знания языка должен предполагать более интенсивную языковую подготовку. Для этого в бригаде не было ни учебного времени, предусмотренного программой боевой подготовки бригады, ни особых условий, если не считать двух прекрасно оборудованных лингафонных классов с современным по тем временам чешским оборудованием фирмы «Тесла», предназначенным для изучения личным составом иностранных языков. Кстати сказать, как оказалось, таких лингафонных классов, какие были в нашей бригаде, как в общем-то и в других бригадах спецназ, не было в лабораториях устной речи даже в Киевском ВОКУ и Рязанском ВВДКУ.

 

⇐ Предыдущая12345678910Следующая ⇒

Поделиться: