А.Т. Да, но как бы то ни было, “China Girl” так же восприняли как новый шаг в развитии искусства видеоклипа.

D.B. Да. Главным для меня в этом клипе, и в том, что ему предшествовал, “Let's Dance”, было попытаться преодолеть идею расовых стереотипов.

 

[ видео “ Let ' s Dance ” ]

 

D.B. Я бы так сказал - если уж тебе дают время на телевидении, то надо как-то этим воспользоваться. Так что я, может быть, это и не чувствовалось напрямую, но главная мысль заключалась в том, чтобы сломать барьеры между разными расами. И предположить, что вполне возможно ценить и взаимно обогащаться теми различиями, что между нами существуют. Это, пожалуй, и есть самое главное, что делает понимание между людьми настолько важным.

А.Т.  В середине 80-х вы сделали видеоклип, который, по-моему, недооценили. Лично мне он очень понравился. И по-моему, во многом, источником вдохновения в данном случае была живопись. Я имею в виду " Loving The Alien".

D.B.  Да, да, мне он тоже понравился. Да, конечно же, там есть влияние Де Кирико. И наверное, в какой-то степени Дали с " Человеком с копытами лошади". Да, там были какие-то элементы… Вот видите, мы опять вернулись к сюрреализму, который как форма существования музыкального видеоклипа всегда очень трудна, и мне вообще не нравится эта мысль - сделать так, чтобы у зрителя не оставалось пространства для воображения.

 

[ видео “ Loving The Alien ” ]

 

D.B. Собственно, в настоящий момент мне очень нравится то, что делают в новых видеоклипах, и чего не делал я сам. Но мне все-таки кажется, что в этом направлении надо идти. Это очень быстрая смена кадров, в особенности, это свойственно танцевальным вещам. Очень часто танцевальные видеоклипы развиваются действительно абсолютно совершенно нелинейно. Очень трудно быть полностью уверенным, что же тебе говорят. Сверкает так быстро, смонтировано такими короткими кусками, и мне это нравится, потому что здесь нет попытки навязать образ, и мне кажется, это можно назвать прорывом.

А.Т. Мне показалось, что эта новая форма, о которой Вы говорили, очень напоминает Ваш последний видеоклип – “H a llo Spaceboy”…

D.B. Да, совершенно верно. Там очень многое взято из танцевальных видеоклипов. Хотя там есть четкая центральная тема - это тема космических полетов пятидесятых годов и того, что вообще полеты в космос сейчас воспринимаются как нечто ностальгическое. Космические путешествия более не являются современным феноменом. Скорее это нечто, о чем мы вспоминаем с ощущением какого-то уюта. Это довольно теплое чувство, когда мы думаем о космических исследованиях. Сегодня космос - это генетика, это Интернет, это компьютер. Всякие штуки из открытого космоса стали так старомодны.

 

А.Т. Да, мне все эти космические полеты тоже скорее напоминают дешевые американские фильмы 50-х годов вроде " Plan B From Outer Space" …

D.B. Да, конечно.

 

А.Т. …или вроде фильма Терри Гиллиама " Бразилия".

D.B. Именно!

 

А.Т. Нечто странноватое…

D.B. Фильмы про космос вызывают теплые чувства. Это что-то хорошо знакомое.

 

[ видео “ Hallo Spaceboy ” ]

 

А.Т. Давайте вернемся к изобразительному искусству. Вы одновременно и художник, и музыкант. Эти два направления - они где-то пересекаются, или же это два совершенно различных аспекта Вашей творческой личности?

D.B. Да нет, я просто не могу представить себя работающим только в одной области, забыв про другую. Я понял, что на протяжении всей своей карьеры я использовал энергию одной из этих форм, чтобы преодолеть проблемы или найти новые методы в другой. Если я захожу в тупик в своей музыке, то часто пытаюсь прорисовать выход из лабиринта, и каким-то образом происходит синтез, который позволяет мне разрешить музыкальную проблему, нарисовав ее для себя.

Бывает и обратное. Я работаю над картиной, и довольно часто это дает мне какую-то новую музыкальную идею, после чего я возвращаюсь к музыке. Так что они как-то соответствуют друг другу. Они связаны между собой. Для меня самое важное - поставить вопрос. То есть, чем старше я становлюсь, тем большее значение для меня приобретают самые главные вопросы бытия, как, например, непознаваемость смерти, и то, как мы к этому относимся, и почему мы окружили эту тему множеством табу. Тайна самой жизни, тайна ее предназначения. Это звучит как набор клише, но неизбежно оказывается, что только такие вопросы вообще имеют какое-то значение, в конце концов. И мне кажется, о какой бы форме самовыражения ни шла речь, главное для меня - все те вещи, которые выходят за грань нашего существования.

 

А.Т. Можно ли сказать, что такие вещи как изобразительное искусство и театр могут больше помочь ответить на главные вопросы нашего бытия, нежели музыка?

D.B. Театр это совсем другое… Есть некая точка, за которой театр превращается в своеобразный шаманизм, когда появляется верховный жрец. Здесь нет диалога на личном уровне, который возникает при общении с музыкальной композицией или картиной. В случае музыки или картины вы совершенно свободны в своей интерпретации произведения. А театр гораздо более дидактичен. В театре есть элемент проповедничества. Так что диалог там совсем другой. Это почти несовместимые вещи. Мне кажется, театр может использовать музыку, использовать изобразительное искусство, но информация, которую даст вам театр, будет сильно отличаться от того, что дадут вам изобразительное искусство или музыка.

 

А.Т. Не потому ли …?

D.B. Мы идем на поводу у театра. Театр подводит аудиторию к какой-то конкретной точке зрения. В то время как в музыке и в изобразительном искусстве существует реальное взаимодействие между аудиторией и самой работой.

 

⇐ Предыдущая10111213141516171819Следующая ⇒

Поделиться: