Теоретическая разработка. Критический рационализм М. Фридмена

Целый ряд утверждений Фридмена имел очевидный критико-рационалистичский статус. Это, во-первых, принцип теоретической относительности — факты не воспринимаются без теории[279]; во-вторых, принцип фальсификационизма — выводы теории должны проверяться фактами, при этом «факты никогда не могут “доказать теорию”, они могут лишь выявить ее ошибочность»[280]; в-третьих, принцип роста научного знания — «любая теория с необходимостью имеет преходящий характер и подвержена изменению с прогрессом знания»[281]; в-четвертых, принцип определения соотносительной силы теории — более эффективна та теория, выводы которой наиболее точны, область ее действия максимально широка, к тому же ей не удается найти альтернативу[282].

 

Но в теории Фридмена немало и таких положений, которые никак не согласуются с критическим рационализмом.

1. Он придерживается теории абстракций и идеализаций, что входит в арсенал британского эмпиризма. Критический рационалист считает, что теория рождается в результате озарения, а не абстракций и идеализаций.

2. Фридмен вслед за Дж. Н. Кейнсом считал экономику позитивной наукой. Это утверждение явно из арсенала позитивизма.

3. Разделив экономическую науки на две части — язык (сюда входят языки лингвистики, логики и математики) и содержательные гипотезы, — Фридмен считает первую из них совокупностью тавтологий, а вторую — собранием содержательных суждений.

Такого рода аргументы характерны для неопозитивизма. Аргументы, относящиеся к различным философским системам, не согласуются друг с другом. Но Фридмен этого не замечает. Он вполне искренне полагает, что все положения, выдвигаемые им, можно обосновать. Почему экономика является позитивной наукой? Потому что необходимо «сделать науку настолько “объективной”, насколько это возможно»[283]. А для этого необходимо оперировать не нормативными суждениями, а фактами[284].

Но оперировать надо не просто фактами, а осмысленными фактами. Экономические же факты осмысливаются посредством принципа максимизации ожидаемой полезности, а это нормативное утверждение. Что касается требования объективности, то оно лишь на первый взгляд кажется очевидным. Видимо, Фридмен не случайно сопроводил прилагательное объективная кавычками. Но он не разъяснил суть дела. Под объективностью науки обычно понимают независимость научных законов от людей. В каждой из наук, в том числе и в экономике, выявляется, насколько те или иные законы зависят от людей. Объективность законов — это не принцип познания, а всего лишь возможное положение вещей. Если это обстоятельство недопонимается, то вводится дуализм позитивной и нормативной наук.

По мнению Фридмена, «позитивная экономическая наука принципиально независима от какой-либо этической позиции или нормативных суждений. Как говорит Кейнс (Джон Невилл. — В. К.), она занимается тем, “что есть”, а не тем “что должно быть”»[285].

Фридмен понимает под этикой нечто ненаучное. При таком ее понимании она действительно чужда экономической теории. Но если иметь в виду научную этику, то придется установить характер связи экономической теории и этики. В таком случае этика обнаруживается в философских проблематизациях экономической науки, в придании им значимости, например, в русле принципа ответственности. Выступая против этого, ученый-экономист принижает значимость своей избранницы, т.е. экономической науки. Статус последней никак не совместим с позицией экономического индифферентизма, согласно которой экономист якобы не заинтересован во всесторонней реализации потенциала экономической теории. Суть дела состоит в том, что экономическая теория изначально содержит в себе этическую составляющую в потенциальном виде, в частности, благодаря принципам оптимальности. Одна из задач философии экономической теории состоит в выявлении и изучение этой составляющей. Фридмен явно не учел, что отстраненное отношение экономистов к этике принижает значимость экономической науки. Либо наука признается рафинированным знанием, и тогда ученым нет смысла отделять ее от самого сокровенно человеческого, т.е. этики, либо она заносится в разряд знания второго сорта, и тогда им в их стремлении к совершенствованию остается посоветовать переквалифицироваться. На наш взгляд, лишь первая перспектива — синтез конкретных наук и этики как философской теории — действительно актуальна. Итак, фридменовская апологетика позитивной экономической науки несостоятельна, причем по очень простой причине — она не сопровождается должной философско-научной аргументацией. Конечно, анализируемое эссе не исчерпывается этой апологетикой.

Еще одна особенность позиции Фридмена состоит в его приверженности операциям абстракций и идеализаций. Каковы предпосылки такой приверженности? Надо полагать, желание понять самое сокровенное в науке, а именно ее концептуальность. Научные понятия необычны, они являются абстракциями и идеализациями (! ). Но нет никакой необходимости приписывать абстракциям и идеализациям какую-то загадочную научную силу. Их смысл нетрудно понять.

 

⇐ Предыдущая37383940414243444546Следующая ⇒

Поделиться: