Из первоисточника. Милль о роли искусства в экономике и этике

«Искусство ставит цель, которую нужно достичь, определяет эту цель и передает науке. Наука принимает ее, рассматривает как явление или факт, подлежащий изучению, а затем, разобрав причины и условия этого явления, отсылает его обратно искусству, с теоремою относительно того стечения обстоятельств, которым оно причинно обусловлено»[247]. Что касается целей, то они устанавливаются не произвольно, а в соответствии с некоторым принципом, который получают опять же из опыта. Главный принцип методологии есть «содействие счастью человечества или, скорее, всех чувствующих существ»[248]. Таково требование утилитаризма[249].

 

Почему в рассуждениях Милля довольно неожиданно появилась ссылка на искусство? Это признак хорошего научно-философского тона? Безусловно, нет. В последовательной философии науки обязательно должен использоваться принцип теоретической относительности, а это означает, что принимаются ссылки исключительно на теории. Ссылка на искусство не принимается, она должна быть заменена ссылкой на искусствоведение, например на теорию театра или литературоведение. Теперь уже ясно, что ссылка Милля на искусство скрывает какую-то фундаментальную для него трудность. Нам она видится в том, что, отнеся причинно-следственные связи к области науки, он растерялся перед лицом ценностно-целевых соотношений. Имея о ценностях смутное представление, не зная, как поступить с ценностно-целевыми соотношениями, Милль отдал их на откуп искусству. В результате он оказался перед непреодолимыми для себя трудностями. Видимо, их характер не был им понят в должной степени.

Для философии экономической науки Милля весьма характерны дескриптивизм и психологизм. Но это характерные черты позитивизма.

Весьма странную оценку методологии Милля дает такой крупный в методологии экономики авторитет, как Д. Хаусман. «Если осовременить язык, которым он пользовался, и саму его экономическую теорию, то, как мне кажется, мы получим позицию, которой и сегодня придерживается большинство ортодоксальных экономистов, что бы они ни заявляли в методологических дискуссиях»[250]. Мы назвали позицию Д. Хаусмана странной, ибо, на наш взгляд, как бы не интерпретировалось содержание концепции Милля, она навсегда останется теорией середины XIX в. и не покинет того места, который обеспечил ей в философии науки ее создатель. Нет оснований считать по-другому. Тем не менее, мы склонны с пониманием отнестись и к позиции Д. Хаусмана.

Есть авторы, которым удается предвосхитить многие черты будущих теорий. Таким гением был, например, Аристотель. То же самое в известной степени относится и к Дж. С. Миллю. Читая труды многочисленных английских и американских авторов, часто не без удивления замечаешь, что они движутся по концептуальной колее, проложенной Миллем. Другое дело, что полностью переместиться в методологическое прошлое им все-таки не дано. В конечном счете, современные экономисты неизбежно далеко уходят вперед от миллевских конструкций. Но будучи недостаточно знакомы с достижениями современной философии науки, они не сознают этого в полной мере. Им кажется, что вполне достаточно в методологическом отношении исходить из творческого наследия Милля.

 

Выводы

1. Дж. С. Милль является основателем философского позитивизма наряду с О. Контом. Именно его воззрения представляют собой первоначальный философский фундамент западной англоязычной экономики.

2. Он не стал противопоставлять индукцию и дедукцию, сумев объединить их в рамках своей позитивистской концепции.

3. Милль испытывал большие сложности в осмыслении ценностной проблематики и исходных принципов экономической теории.

4. Ему не удалось перевести утилитаризм на научные рельсы.

 

⇐ Предыдущая34353637383940414243Следующая ⇒

Поделиться: