Библейский и святоотеческий взгляд на богатство и бедность

С самого начала Церковь неизменно проповедовала идеал диаконии или служения как неотъемлемой части христианской жизни наряду с литургией и мученичеством или свидетельством. Ветхий Завет приводит многочисленные примеры служения ближнему как богоугодного делания, и пророки часто предстают защитниками вдов и сирот. Бедность понимается как добродетель. Богатство является препятствием для вхождения в Царство Божие. Притчи и заповеди блаженства Христовы дают крепкую основу для социальной справедливости и ответственности перед бедными. Задача церковной диаконии состояла в том, чтобы нести свидетельство о милосердии (eleos) Божием и провозглашать новый социальный порядок.

" Дух Господень на Мне; ибо Он помазал Меня благовествовать нищим, и послал Меня исцелять сокрушенных сердцем, проповедовать пленным освобождение, слепым прозрение, отпустить измученных на свободу, проповедовать лето Господне благоприятное" (Лк. 4: 18).

Первая Церковь в Иерусалиме практиковала своего рода " коммунизм", так как обладающие собственностью продавали ее в пользу нуждающихся. На собранные таким образом деньги кормили и хоронили бедных, поддерживали сирот, престарелых и заключенных. Солидарность была не только местной: св.апостол Павел призывал язычников жертвовать в пользу церкви в Иерусалиме (2 Кор. 8). Спасение и социальная солидарность были взаимосвязаны. Отцы Церкви считали благотворительность необходимым качеством христианина. Св. Иоанн Лествичник называл благотворительность " крыльями молитвы". Он говорил, что молитва не достигает своей цели, если не сопровождается благотворительностью.

С распространением христианства из Иерусалима и Палестины на греко-римский мир формы и проявления христианской диаконии стали отличаться от диаконии первых апостольских общин. Хотя общая собственность, общая жизнь и общая трапеза больше не могли практиковаться в больших городах греко-римского мира, те же самые апостольские принципы древней христианской диаконии и общения в любви (agape) соблюдались и в послеапостольские времена. Тертуллиан подтверждает, что язычников больше всего впечатляло диаконическое служение христианских общин.

Богослужение в Древней Церкви не было оторвано от служения обществу. С самых древних времен роль диакона и диаконисс была связана и с литургической, и с благотворительной деятельностью. Диаконы в Восточной Церкви отвечали за социальное попечение, литургическое и пастырское служение, учительство, управление и погребальную диаконию. Литургия была одновременно венцом и источником всей социальной деятельности. Мы знаем, что в Константинополе народ приносил хлеб и вино на евхаристическое богослужение; все это собиралось у входа в храм. Затем диаконы несли необходимое их количество для освящения в алтарь - действие, превратившееся позднее в Великой вход в православной литургии. Остаток диаконы раздавали нищим.

Но, как указывает один из историков Древней Церкви, греко-римское общество в целом относилось несколько подозрительно к принципу благотворения в том виде, как он практиковался в Древней Церкви. Несмотря на некоторые недостатки и напряженности в новых церковных общинах, Церковь пыталась создать новую модель общества, обращаясь к реальным нуждам и игнорируя социальные разделения. Попечительский подход очень отличался от существовавшего в то время в Римской империи покровительственного подхода или систем гильдий.

Социальная деятельность Церкви быстро обрела организационные формы. В Иерусалиме ежедневно и еженедельно раздавались пища и одежда, в первую очередь, вдовам и сиротам, т.е. самым обездоленным. Помощь предоставлялась скорее натурой, чем деньгами, и координировалась из одного центра. Организованное социальное попечение появилось сначала в Сирии и затем распространилось по всему византийском миру. Например, один епископ в Сирии содержал гостиницу для нуждающихся женщин, о которых заботились специально назначенные диакониссы. К III веку в церкви в Риме было зарегистрировано более 1500 получателей подаяний, в основном вдов. Город был разделен на части, за которыми смотрели семь диаконов. Св. Василий Великий играл главную роль в развитии благотворительных институтов в IV веке в Каппадокии. Около 372 года он основал первый крупный благотворительный центр под названием " Василиас", в котором была больница, помещения для ухода за прокаженными, комнаты для мореплавателей и постоянный персонал из врачей и монахов. Эту систему высоко оценил св. Григорий Назианзин, называя ее " новым градом, кладезем благочестия, общей сокровищницей богатых", и такие же организации появлялись в других крупных городах империи.

Отношение к бедным не ограничивалось практической помощью, но было частью видения нового справедливого общества. Социальные темы развивал в своих трудах Св. Василий. В Константинополе Св. Иоанн Златоуст говорил об ответственности Церкви за духовное и социальное благосостояние ее народа. Он был твердым поборником социальной справедливости и не чурался жестких выражений, когда говорил о богатстве и бедности; его проповеди могут показаться нам сегодня вызывающими и даже радикальными:

" Вы трепещите перед алтарем храма, когда туда нисходит тело Христово, но вы пренебрегаете ближним, который есть тело Христово, и остаетесь равнодушными к нему, когда он умирает от голода".

" Богатые захватывают принадлежащее бедным, даже когда те наследуют его от своих отцов (...); если мы не проявляем милосердия, мы будем наказаны как воры (...). Ибо наши деньги принадлежат Господу (...); если мы позаботимся о нуждающихся, мы получим великое изобилие".

Византийский период

После того, как христианство стало государственной религией, по всей Византийский империи стало развиваться организованное социальное попечение. Филантропия или " человеколюбие" считалась неотъемлемым качеством христианина, который, подражая Христу, мог служить бедным, больным, престарелым, бездомным и заключенным. Государство поддерживало обязательства Церкви в социальной области, тем самым положив конец некоторой спонтанности в деятельности первых христианских общин. Императоры Византии часто называли свои законы человеколюбивыми и оправдывали это название. Самым поразительным проявлением такого подхода была тщательно разработанная система государственных благотворительных организаций для конкретных групп нуждающихся. Хотя подобные организации существовали и в древнем мире, их развитие можно рассматривать как прямое следствие введения христианства с V века. Долг императора больше не состоял просто в удовлетворении народа " хлебом и зрелищами", а заключался во внимании к духовному благосостоянию и спасению обоих - дающего и берущего. Некоторые организации зависели от поддержки непосредственно императора, другие спонсировались благотворителями. Эта модель не раз встречается в истории. После X века новые благотворительные организации обычно были связаны с монастырями, игравшими главную роль в социальной деятельности того времени.

На протяжении всей византийской эпохи христианская милостыня была социальной функцией, неизменно положительно оценивавшейся святыми и богословами. Эта деятельности имела весьма значительные масштабы: в одной хронике говорится о 7.000 бедных, которым оказывала поддержку некая программа в Александрии. Св. Иоанн Златоуст насчитал 50.000 нуждающихся в материальной помощи от Церкви в Константинополе. Но в благотворительной деятельности не забывали и о зрелищах: вплоть до VII века государственные власти раздавали бедным особые жетоны для посещения театра и бань.

До средневекового периода диаконическая деятельность в Восточной и Западной Церквах мало чем отличалась, хотя роль диакона развивалась в разных направлениях. Церковное искусство средневековья, особенно в Западной Церкви, наглядно показывает, как широкая благотворительная деятельность была построена вокруг семи духовных дел милосердия (Мт. 25: 34-46). На Западе появились специальные диаконические ордена, такие как госпитальеры, и, что еще важнее, последователи Св. Винсента де Поля. Кальвин и особенно Лютер подчеркивали социальную ответственность диаконов, в то время как на Востоке социальная роль православных диаконов к тому времени была полностью утрачена, и специальные благотворительные ордена, как на Западе, так и не появились.

Византийская система партнерства между Церковью и государством в социальном попечении, строившаяся вокруг растущего значения монастырей, служила образцом для многих других православных начинаний. Но с наступлением ислама в Египте и на Ближнем Востоке после VII и VIII веков, с падением Константинополя и наступлением Оттоманской империи в юго-восточной Европе в XV веке историческое развитие православной церковной жизни, в том числе ее социального свидетельства, было в значительной степени прервано.

⇐ Предыдущая1234567Следующая ⇒

Поделиться: