Участие в жертвоприношениях

Кельты, как правило совершали жертвоприношения с непременным участием мудреца-друида. Прибегать к по­средничеству этих людей было просто необходимо, так как они знали нрав богов и умели говорить на их языке. Присут­ствие друида позволяло надеяться на то, что благодарствен­ные жертвы будут приняты благосклонно и позволят до­биться высшей милости.

Помощи у друидов-философов и велетов-поэтов про­сили по самым различным поводам и в мирное, и в воен­ное время. Особенной популярностью их услуги пользова­лись во время разнообразных общественных потрясений.

По-кельтски жертвоприношение называлось ate-berto-/ berta-, что представляло собой усилительную причастную форму от глагольного корня со значением «носить».

До христианизации кельтских народов их традиционное королевское жертвоприношение состояло из ритуального спаривания друида с конем, после чего животное (коня) приносили в жертву (кельт, epo-meidu-), а философ (дру­ид) продолжал свои возвышенные изыскания. Здесь сами собой напрашиваются и аналогия с культом Посейдона и Деметры в образе коня и кобылицы²⁶, и отдаленное сопо­ставление с ашвамедхой Древней Индии²⁷.

Те, кого поражала тяжелая болезнь, а также кому дово­дилось часто воевать и вообще подвергаться опасностям, обычно приносили человеческие жертвы или давали обет о человеческом жертвоприношении. Галлы питали большое уважение к подобным обрядам, ведь, по их верованиям, ми­лость бессмертных богов можно было заслужить в первую очеоедь человеческими жертвами по принципу «жизнь за жизнь».

У галлов существовал даже обычай принесения в жертву для нужд общины своих же соплеменников. Согласно рас­пространенному среди них мнению, больше всего бессмерт­ным богам были угодны жертвы из попавшихся на воровст­ве, грабеже или другом тяжком преступлении. Конечно, ког­да злодеев не хватало, приходилось приносить в жертву и невиновных.

Известен эпизод, когда британские друиды подсказали Вортигерну²⁸ надежный способ защиты крепости, которую осаждали готы и саксы. Согласно их совету, стены оборони­тельных сооружений следовало окропить кровью молодого человека, рожденного от неизвестного отца.

Приготовления к жертвоприношению шли полным хо­дом, однако юноша, который впоследствии стал известным волшебником Мерлином, сумел вызвать замешательство среди друидов и избежать ожидавшей его жестокой участи.

Подобные истории рассказывали и в Ирландии. Бекума, жена Лабрайда, повинная в любовной связи с Гайаром²⁹, за свое преступление была приговорена к сожжению на ко­стре. Однако судьи, проявив снисходительность, решили заменить смертную казнь изгнанием. Бекуму посадили в лод­ку и отправили в открытое море. Ей удалось добраться до холма Хоут, где она повстречала короля Конна Ста Битв, как раз овдовевшего.

Благодаря своей красоте Бекума добилась того, что ко­роль женился на ней, хотя она уже носила под сердцем ре­бенка от Гайара.

Силы природы не остались в стороне от этого возмути­тельного события: земля отказалась плодоносить, а стада — давать молоко.

Друиды, к которым обратились за советом, пояснили, что устранить последствия преступления, совершенного же­ной короля, можно, если принести в жертву сына девствен­ницы и окропить его кровью врата и земли Тары.

Судя по всему, короля Конна поступок жены не очень расстроил, и он энергично занялся поисками столь редкост­ного экземпляра человеческой породы. В конце концов ко­роль на одном из островов нашел подходящего юношу и хи­тростью завлек его в Тару.

К счастью, в тот самый момент, когда жертвоприноше­ние должно было совершиться, неизвестно откуда у алтаря появилась корова; вняв мольбам матери молодого человека, его заменили животным. Каким образом полезное и уважа­емое домашнее животное, к тому же женского пола, могло заменить сына девственницы, так и осталось одной из тайн мудрых друидов.

В сакральном центре Ирландии находился королевский идол Кром Круах («Кровавый Круг»), вокруг которого сто­яли двенадцать каменных истуканов. Королевский идол был сделан из золота и почитался верховным божеством всех на­родов, заселявших Ирландию до прихода Св. Патрика.

Идолу приносили первенцев от каждого приплода скота и первых отпрысков от каждого клана.

О Кроме Круахе этом месте сложилось много легенд и преданий. Согласно наиболее распространенным из них, во время праздника Самайн (др.-ирл. Samain; ноябрьские календы) к нему приходили короли вместе со всеми мужчи­нами и женщинами Ирландии и торжественно падали ниц перед идолом. Позднейшие источники явно относились к этому ритуалу без всякой симпатии, поскольку в них ут­верждалось, будто при падении люди расшибали себе лбы, хрящи в носах, колени и локти столь сильно, что три четвер­ти всех пришедших умирало от таких земных поклонов.

Если верить столь немыслимым свидетельствам, то не­трудно подсчитать, что «всех мужчин и женщин Ирлан­дии», не говоря уже о королях, хватило бы от силы на не­сколько ежегодных визитов, после чего непокорную Ирлан­дию можно было бы брать голыми руками. Так или иначе, но название этого места переводится именно как «Равнина Падения Ниц».

Кровавые жертвоприношения, совершение которых яв­лялось главной функцией и едва ли не смыслом жизни муд­рых друидов, были несовместимы не только с римскими представлениями о богослужениях, но и со сменившим их христианским культом. Поэтому уже во второй четверти

IV в. н. э. епископы и пресвитеры Испании, Галлии и Бри­тании запрещали обращенным в христианство кельтам про­водить традиционные жертвоприношения.

Известно также, что Св. Патрик около первой трети V в. н. э. не позволял обращенным ирландским филидам со­вершать какие-либо приношения, служившие, по его мне­нию, жертвой дьяволу. Как будет видно из дальнейшего, в чем-то он был, безусловно, прав.

⇐ Предыдущая12345678910Следующая ⇒

Поделиться: