Нуцубидзе Кетеван Захаровна, кандидат биологических наук

 

С 1960 года я знакома с митрополитом Тетрицкаройским Зиновием (в схиме Серафимом), и в течение двадцати семи лет наша семья была тесно связана с ним. Наша взаимность обуслав­ливалась большими симпатиями друг к другу. Мы постоянно нуждались в молитвах владыки Зиновия, так как всегда чувствовали живую мощь его духовности. Он был для нас истинным святым, на духовную помощь всегда можно бы­ло рассчитывать, надеяться как на посредника с Всевышним.

Нас особо привлекала его глубокая духовность, скромность, отзывчивость и всеобъемлющая че­ловечность, простота и ясность в суждении. Пер­вое, с чем Владыка обратился к Шалве Исаакови­чу, была просьба помочь его молодым воспитан­никам получить высшее образование. Это помощь продолжалась до конца жизни Владыки. А после смерти Шалвы Исааковича (1968 г.), я также стре­милась быть им полезной.

Владыка Зиновий познакомил меня со схи­архимандритом Андроником. Отец Андроник был для меня единственным, которому я могла со всей искренностью и полнотой исповедоваться.

С первой встречи навсегда запомнилось, что Владыка жил не для себя, а для другого челове­ка, судьба которого его всегда волновала. И он с полной отдачей, как духовно, так и материально облегчал существование окружающих его. Мы встречались очень часто, иногда почти ежедневно. И если я в течение недели не заходила к ним, то он обязательно кого-нибудь посылал навестить меня. Была тяга, внутренняя необходимость в об­щении с Владыкой. Он с легкой улыбкой, с юмо­ром легко снимал тяжесть, которая давила сер­дце, развевал удрученность, сложность ситуации упрощал, воодушевлял. Придя к нему унылой, возвращалась домой ободренная, даже веселая.

Как-то на горестном пути моей жизни, я по­чти решила принять монашество, и будучи уве­рена, что этим обрадую Владыку, поспешила по­делиться с ним моими соображениями. К моему великому удивлению, услышала: «На это не будет моего благословения!» Но удивительно было и то, что вместо разочарования, почувствовала облег­чение, так как перед принятием решения надо было отказаться от обязанности матери, обязан­ности бабушки, отказаться от собственного сада, виноградника, который лелеял память о Шалве Исааковиче. И все это я как бы вновь обрела бла­годаря Владыке, за что я бесконечно благодарна.

Я почти регулярно присутствовала на службе во время совершения им богослужения. Владыка заражал своим молитвенным очарованием, сво­им тихим внушительным чтением. Владыка Зи­новий был исключительно щедрым на оказаниематериальной помощи всем нуждающимся, он знал нужды как священнослужителей, так и прихожан. И не дожидаясь просьб, он всем по­могал, но был строг к выполнению канонических норм Церкви. Слышала, что он был дальновид­ным, обладал пророческим даром, предсказывал события.

Владыка ценил и любил Шалву Исааковича, и их взаимность всегда озаряла искренность. Совместная трапеза была праздником, полным юмора. Они могли высказываться друг другу по любому поводу, была ли это научная тема или су­губо личная. Когда невозможно было какое-либо желание выполнить, то Владыка с улыбкой гово­рил: «Я хоть высказался». И действительно, это приносило облегчение, так как «не всякому вы­скажешься», — говорил Шалва Исаакович.

После кончины Шалвы Исааковича, владыка Зиновий хранил его портрет до смерти в своей келии на стене.

Считаясь с убеждениями других, он никому и никогда не навязывал своих убеждений. Вы­слушивая, без лишних слов помогал человеку разобраться в путанице, заблуждении. И своим скромным образом жизни, своей всепрощающей любовью подтверждал всю искренность христи­анского вероисповедания. А силу его благосло­вения и молитвы, всегда так явно испытывали на себе, что при острой нужде Шалва Исаакович говорил: «Беги в телеграф», то есть в церковь к Владыке.

Тяжки были последние дни владыки Зиновия. Все его болезни обострились: высокая температу­ра, зуд, почти отказывался принимать пищу. Но посетившему не жаловался, а думал, как отбла­годарить посетившего.

Похороны были подобающими его чину. При­сутствовал Патриарх Илия II со своими сослужителями, очень много народу. И я, конечно, как сирота, потерявшая своего благодетеля. По заве­щанию владыки Зиновия, его облачили в схимни­ческие одежды. Он лежал в церкви 8 дней, тело не подверглось тлению и изменению за эти дни. Он лежал так, как будто спал.

Все члены моей семьи всегда чувствовали благодатную силу молитв Владыки, и одно его благословение ободряло и охраняло от бед. Мы и сейчас надеемся на его помощь, а могила его — святая святых для нас.

Благодаря Владыке, я стала делателем Иису­совой молитвы. Вечная память ему!

г. Тбилиси 1990 г.

⇐ Предыдущая10111213141516171819

Поделиться: