ВСЕОБЩАЯ ФОРМУЛА КАПИТАЛА

Товарное обращение есть исходный пункт капитала. Историческими предпосылками воз­никновения капитала являются товарное производство и развитое товарное обращение, тор­говля. Мировая торговля и мировой рынок открывают в XVI столетии новую историю капи­тала.

Если мы оставим в стороне вещественное содержание товарного обращения, обмен раз­личных потребительных стоимостей, и будем рассматривать лишь экономические формы, порождаемые этим процессом, то мы найдем, что деньги представляют собой его последний продукт. Этот последний продукт товарного обращения есть первая форма проявления капи­тала.

Исторически капитал везде противостоит земельной собственности сначала в форме де­нег, как денежное имущество, как купеческий и ростовщический капитал1). Но нет надобно­сти обращаться к истории возникновения капитала для того, чтобы убедиться, что деньги яв­ляются первой формой его проявления. История эта ежедневно разыгрывается на наших гла­зах. Каждый новый капитал при своем первом появлении на сцене, т. е. на товарном рынке, рынке труда или денежном рынке, неизменно является в виде денег, — денег, которые путем определенных процессов должны превратиться в капитал.

Деньги как деньги и деньги как капитал сначала отличаются друг от друга лишь неодина­ковой формой обращения.

¹⁾ Противоположность между властью земельной собственности, покоящейся на отношениях личного под­чинения и господства, и безличной властью денег хорошо схвачена в двух французских поговорках: «Nulle terre sans seigneur». — «L'argent n'a pas de maitre» [«Нет земли без господина». — «Деньги не имеют хозяина»].

_____________________ ОТДЕЛ ВТОРОЙ. — ПРЕВРАТТТЕНИЕ ДЕНЕГ В КАПИТАЛ_______________ 158

Непосредственная форма товарного обращения есть Т — Д — Т, превращение товара в деньги и обратное превращение денег в товар, продажа ради купли. Но наряду с этой формой мы находим другую, специфически отличную от нее, форму Д— Т — Д, превращение денег в товар и обратное превращение товара в деньги, куплю ради продажи. Деньги, описываю­щие в своем движении этот последний цикл, превращаются в капитал, становятся капиталом и уже по своему назначению представляют собой капитал.

Присмотримся ближе к обращению Д— Т—Д. Подобно простому товарному обращению, оно проходит две противоположных фазы. Первая фаза, Д — Т, купля, представляет собой превращение денег в товар. Вторая фаза, Т— Д, или продажа, — обратное превращение то­вара в деньги. Единство обеих фаз составляет совокупное движение, в котором деньги обме­ниваются на товар и потом этот самый товар обменивается опять на деньги, товар покупает­ся ради продажи, или, если оставить в стороне формальные различия между куплей и прода­жей, на деньги покупается товар и на товар — деньги2) . Результат, в котором угасает весь процесс, есть обмен денег на деньги, Д— Д. Если я на 100 ф. ст. покупаю 2000 ф. хлопка и снова продаю эти 2000 ф. хлопка за 110 ф. ст., то в конечном счете я обменял 100 ф. ст. на 110 ф. ст., деньги на деньги.

Очевидно, прежде всего, что процесс обращения Д — Т — Д был бы совершенно нелеп и бессодержателен, если бы он представляя собой лишь обходный путь для того, чтобы дан­ную денежную стоимость обменять на ту же самую денежную стоимость, например 100 ф. ст. на 100 фунтов стерлингов. Несравненно проще и надежнее метод собирателя сокровищ, который хранит у себя свои 100 ф. ст., вместо того чтобы подвергать их опасностям обраще­ния. С другой стороны, когда купец продает купленный им за 100 ф. ст. хлопок, то совер­шенно независимо от того, выручает ли он при этом 110 ф. ст., или 100 ф. ст., или даже толь­ко 50 ф. ст., его деньги описывают своеобразный и оригинальный путь, совершенно отлич­ный от простого товарного обращения, когда, например, крестьянин продает хлеб и на выру­ченные деньги покупает себе одежду. Итак, прежде всего мы должны охарактеризовать фор­мальное различие между кругооборотами Д— Т— Д и Т — Д— Т. Вместе с тем обнаружит­ся и различие по существу, скрывающееся за этими формальными различиями.

Посмотрим сначала, что общего в обеих этих формах.

²⁾ «На деньги покупают товар и на товар покупают деньги» (Mercier de la Riviere. «L'ordre naturel et essentlel des societies politigues», p. 543).

_______________________ ГЛАВА IV. — ПРЕВРАТТТЕНИЕ ДЕНЕГ В КАПИТАЛ__________________ 159

Оба кругооборота распадаются на одни и те же противоположные фазы: Т— Д, продажа, и Д— Т, купля. В каждой из обеих фаз противостоят друг другу одни и те же два вещных элемента — товар и деньги и два лица в одних и тех же характерных экономических масках — покупатель и продавец. Каждый из обоих кругооборотов представляет собой единство одних и тех же противоположных фаз, и оба раза это единство осуществляется при посред­стве трех контрагентов, из которых один только продает, другой только покупает, а третий попеременно покупает и продает.

Но что уже с самого начала разделяет кругообороты Т — Д — Т и Д — Т — Д, так это об­ратная последовательность одних и тех же противоположных фаз обращения. Простое то­варное обращение начинается продажей и заканчивается куплей, обращение денег как капи­тала начинается куплей и заканчивается продажей. Там товар, здесь деньги образуют исход­ный и конечный пункты движения. В первой форме роль посредника во всем процессе игра­ют деньги, во второй, наоборот, — товар.

В обращении Т— Д— Т деньги, в конце концов, превращаются в товар, который служит потребительной стоимостью. Следовательно, тут деньги затрачиваются окончательно. На­против, в противоположной форме Д— Т—Д покупатель затрачивает деньги лишь для того, чтобы получить деньги в качестве продавца. Покупая товар, он бросает деньги в обращение с тем, чтобы вновь извлечь их оттуда путем продажи того же самого товара. Он выпускает из рук деньги лишь с затаенным намерением снова овладеть ими. Таким образом, деньги здесь лишь авансируются3) .

В форме Т — Д — Т одни и те же деньги дважды меняют свое место. Продавец получает их от покупателя и уплачивает их другому продавцу. Весь процесс в целом, начинающийся получением денег за товар, заканчивается отдачей денег за товар. Обратно протекает про­цесс в форме Д— Т— Д. Не одни и те же деньги, а один и тот же товар два раза меняет здесь свое место. Покупатель получает его из рук продавца и снова передает его в руки другого покупателя. Как в простом товарном обращении двукратное перемещение одних и тех же денег вызывает их окончательный переход из одних рук в другие, так здесь двукратная пе­ремена места одним и тем же товаром приводит деньги обратно к их исходному пункту.

³⁾ «Когда покупают какую-либо вещь с целью перепродажи, то употребленная при 'том сумма называется авансированными деньгами; если же вещь покупается не для перепродажи, то можно сказать, что деньги были истрачены» ( James Steuart. «Works» etc., edited by General Sir James Steuart, his son. London, 1805, v. I, p. 274).

_____________________ ОТДЕЛ ВТОРОЙ. — ПРЕВРАТТТЕНИЕ ДЕНЕГ В КАПИТАЛ_______________ 160

Обратный приток денег к их исходному пункту не зависит от того, продается ли товар до­роже, чем он был куплен, или нет. Это обстоятельство влияет лишь на величину притекаю­щей обратно денежной суммы. Самое явление обратного притока имеет место, поскольку купленный товар снова продается, т. е. поскольку описывается полностью кругооборот Д — Т — Д. Следовательно, здесь мы находим чувственно воспринимаемую разницу между об­ращением денег как капитала и их обращением просто как денег.

Кругооборот Т— Д— Т совершенно закончен, как только деньги, вырученные от прода­жи одного товара, унесены куплей другого товара. И если обратный приток денег к исход­ному пункту здесь все-таки произойдет, то лишь благодаря возобновлению или повторению всего процесса. Если я продаю квартер хлеба за 3 ф. ст. и на эти 3 ф. ст. покупаю платье, то для меня эти 3 ф. ст. истрачены окончательно. Я уже не имею к ним более никакого отноше­ния. Они принадлежат торговцу платьем. Если бы я продал второй квартер пшеницы, то деньги вернулись бы ко мне обратно, но не вследствие первой сделки, а лишь вследствие ее повторения. Деньги снова удаляются от меня, если я доведу эту сделку до конца, совершив новую куплю. Следовательно, в обращении Т— Д— Т затрата денег не имеет никакого от­ношения к их обратному притоку. Напротив, в Д— Т— Д обратный приток денег обуслов­ливается самим характером их затраты. Без этого обратного притока всю операцию надо признать неудавшейся или процесс прерванным и еще незаконченным, так как недостает его второй фазы — продажи, дополняющей и завершающей куплю.

Кругооборот Т— Д— Т имеет своей исходной точкой один товар, а конечной точкой дру­гой товар, который выходит из обращения и поступает в потребление. Потребление, удовле­творение потребностей, одним словом — потребительная стоимость есть, таким образом, конечная цель этого кругооборота. Напротив, кругооборот Д — Т — Д имеет своим исход­ным пунктом денежный полюс и, в конце концов, возвращается к тому же полюсу. Его дви­жущим мотивом, его определяющей целью является поэтому сама меновая стоимость.

В простом товарном обращении оба крайние пункта имеют одну и ту же экономическую форму. Оба они — товары. И притом товары равной стоимости. Но зато они качественно различные потребительные стоимости, например хлеб и платье. Обмен продуктов, обмен различных веществ, в которых выражается общественный труд, составляет здесь содержание движения. Иначе обстоит дело в обращении Д— Т—Д. На пер-

_______________________ ГЛАВА IV. — ПРЕВРАТТТЕНИЕ ДЕНЕГ В КАПИТАЛ__________________ 161

вый взгляд оно представляется, вследствие своей тавтологичности, бессодержательным. Оба крайние пункта имеют одну и ту же экономическую форму. Оба они — деньги, следователь­но не являются качественно различными потребительными стоимостями, ибо деньги пред­ставляют собой как раз такой превращенный образ товаров, в котором погашены все особен­ные потребительные стоимости последних. Сначала обменять 100 ф. ст. на хлопок, а затем снова обменять этот хлопок на 100 ф. ст., т. е. окольным путем деньги на деньги, то же на то же, — такая операция представляется столь же бесцельной, сколь и нелепой⁴⁾. Одна денеж­ная сумма может вообще отличаться от другой денежной суммы только по величине. Про­цесс Д — Т — Д обязан поэтому своим содержанием не качественному различию между своими крайними пунктами, — так как оба они деньги, — а лишь их количественной разни­це. В результате этого процесса из обращения извлекается больше денег, чем первоначально было брошено в него. Хлопок, купленный, например, за 100 ф. ст., снова продается за 100+10 Ф. ст., или 110 фунтов стерлингов. Поэтому полная форма рассматриваемого процесса вы­ражается так: Д— Т— Д\ где Д' = =Д+ АД т. е. равно первоначально авансированной сумме плюс некоторое приращение. Это приращение, или избыток над первоначальной стоимо­стью, я называю прибавочной стоимостью (surplus value). Таким образом, первоначально авансированная стоимость не только сохраняется в обращении, но и изменяет свою величи­ну, присоединяет к себе прибавочную стоимость, или возрастает. И как раз это движение превращает ее в капитал.

⁴⁾ «Деньги не меняют на деньги», — восклицает Мерсье де ля Ривьер по адресу меркантилистов (Mercier de la Riviere, цит. соч., стр. 486). В одном сочинении, которое специально трактует о «торговле» и «спекуляций», мы читаем: «Всякая торговля заключается в обмене разнородных вещей; и выгода» (для купца?) «возникает именно вследствие этой разнородности. Обмен одного фунта хлеба на один фунт хлеба не принес бы ни ма­лейшей выгоды... отсюда выгодный контраст между торговлей и игрой, которая представляет собой лишь об­мен денег на деньги» ( Th. Corbet. «An Inquiry into the Causes and Modes of the Wealth of Individuals; or the Princi­ples of Trade and Speculation explained». London, 1841, p. 5). Хотя Корбет не замечает, что Д— Д, обменденег на деньги, есть форма обращения, характерная не только для торгового капитала, но и для всякого капитала вооб­ще, он, по крайней мере, признает, что эта форма одного из видов торговли, а именно спекуляции, совпадает с игрой; но вот является Мак-Куллох и находит, что всякая купля для продажи есть спекуляция, и, таким обра­зом, разница между спекуляцией и торговлей совершенно исчезает. «Всякая сделка, при которой один индиви­дуум покупает продукт с той целью, чтобы снова продать его, фактически есть спекуляция» ( MacCulloch. «A Dictionary Practical etc. of Commerce». London, 1847, p. 1009). Гораздо наивнее Пинто — Пиндар амстердамской биржи: «Торговля есть игра» (это положение он заимствует у Локка) «и, конечно, играя с тем, у кого ничего нет, нельзя выиграть. Поэтому, если бы кто-нибудь в течение долгого времени всегда и у всех выигрывал, ему пришлось бы добровольно возвратить большую часть своего барыша, чтобы начать игру снова» (Pinto. «Traite de la Circulation et du Credit». Amsterdam, 1771, p. 231).

_____________________ ОТДЕЛ ВТОРОЙ . — ПРЕВРАТТТЕНИЕ ДЕНЕГ В КАПИТАЛ_______________ 162

Возможно, правда, что в Т—Д— Т оба крайних пункта, Т и Т, например хлеб и платье, являются количественно различными стоимостями. Крестьянин может продать свой хлеб выше его стоимости или купить платье ниже его стоимости. С другой стороны, его может надуть торговец платьем. Но для самой этой формы обращения такие различия в стоимости представляют собой нечто чисто случайное. Эта форма обращения, в противоположность Д — Т— Д, ничуть не утрачивает своего смысла и значения, если оба крайние пункта, напри­мер хлеб и платье, эквивалентны друг другу. Более того, равенство их стоимостей представ­ляет здесь собой условие нормального хода процесса.

Повторение, или возобновление продажи ради купли, так же как и самый этот процесс на­ходят меру и смысл в лежащей вне этого процесса конечной цели, — в потреблении, в удов­летворении определенных потребностей. Напротив, при купле ради продажи начало и конец представляют собой одно и то же, а именно деньги, меновую стоимость, и уже вследствие одного этого данное движение бесконечно. Как бы то ни было, из Д получилось Д + АД; из 100 ф. ст. — 100+10 фунтов стерлингов. Но рассматриваемые только с качественной сторо­ны, 110 ф. ст. представляют собой то же самое, что и 100 ф. ст., а именно деньги, И с количе­ственной стороны 110 ф. ст. — такая же ограниченная сумма стоимости, как и 100 фунтов стерлингов. Если бы эти 110 ф. ст. были израсходованы как деньги, они вышли бы из своей роли. Они перестали бы тогда быть капиталом. Извлеченные из обращения, они окаменевают в сокровище, и здесь уж ни один фартинг не нарастает на них, хотя бы они лежали до второ­го пришествия. Следовательно, раз дело идет о возрастании стоимости, потребность в таком возрастании присуща 110 ф. ст. так же, как и 100 ф. ст., потому что обе эти суммы представ­ляют собой ограниченные выражения меновой стоимости, и, следовательно, они имеют одно и то же призвание приближаться к абсолютному богатству путем увеличения своих разме­ров. Правда, на один момент первоначально авансированная стоимость в 100 ф. ст. отличает­ся от 10 ф. ст. прибавочной стоимости, наросшей на нее в обращении, но это различие тотчас же расплывается снова. В итоге процесса получается не так, что на одной стороне имеется первоначальная стоимость в 100 ф. ст., а на другой — прибавочная стоимость в 10 фунтов стерлингов. Получается единая стоимость в 110 фунтов стерлингов. Последняя имеет форму, столь же пригодную для того, чтобы снова начать процесс возрастания, как и первоначаль­ные 100 фунтов стерлингов. Заканчивая движение,

_______________________ ГЛАВА IV. — ПРЕВРАТТТЕНИЕ ДЕНЕГ В КАПИТАЛ__________________ 163

деньги образуют его новое начало⁵⁾. Следовательно, конец каждого отдельного кругооборо­та, в котором купля совершается ради продажи, уже сам по себе образует начало нового кру­гооборота. Простое товарное обращение — продажа ради купли — служит средством для достижения конечной цели, лежащей вне обращения, — для присвоения потребительных стоимостей, для удовлетворения потребностей. Напротив, обращение денег в качестве капи­тала есть самоцель, так как возрастание стоимости осуществляется лишь в пределах этого постоянно возобновляющегося движения. Поэтому движение капитала не знает границ⁶⁾.

Как сознательный носитель этого движения, владелец денег становится капиталистом. Его личность или, точнее, его карман — вот тот пункт, откуда исходят и куда возвращаются деньги. Объективное содержание этого обращения — возрастание стоимости — есть его субъективная цель, и поскольку растущее присвоение абстрактного богатства является

⁵⁾ «Капитал... делится на первоначальный капитал и на прибыль, прирост капитала... хотя практика тотчас
же снова присоединяет эту прибыль к капиталу и вместе с ним пускает в оборот» (Ф. Энгельс. «Наброски к кри­
тике политической экономии» в журнале «Deutsch-tranzosische Jahrbucher», издаваемом Арнольдом Руге и Кар­
лом Марксом. Париж, 1844, стр. 99 [см. настоящее издание, том 1, стр. 557]).

⁶⁾ Аристотель противопоставляет хрематистике экономику. Он исходит из экономики. Поскольку последняя
представляет собой искусство приобретения, она ограничивается приобретением благ, необходимых для жизни
или полезных для дома и государства. «Истинное богатство ( aXritnivoÇ тгХотптоС) состоит из таких потреби­
тельных стоимостей; ибо количество собственности этого рода, необходимое для хорошей жизни, не безгра­
нично. Существует, однако, искусство приобретения иного рода, которое обыкновенно и совершенно правиль­
но называется хрематистикой; для последней не существует, по-видимому, границ богатства и собственности.
Товарная торговля» (« %апг()а%г\» значит буквально розничная торговля, и Аристотель берет эту форму пото­
му, что в ней решающую роль играет потребительная стоимость) «по природе своей не принадлежит к хрема­
тистике, так как здесь обмен распространяется липа на предметы, необходимые для них самих» (покупателей и
продавцов). Поэтому,— говорит он дальше, — первоначальной формой товарной торговли была меновая тор­
говля, но с ее расширением необходимо возникают деньги. С изобретением денег меновая торговля неизбежно
должна была развиться в %<xnr\Xi%r\, в товарную торговлю, а эта последняя, в противоречии с ее первоначаль­
ной тенденцией, превратилась в хрематистику, в искусство делать деньги. Хрематистика, далее, отличается от
экономики тем, что «для нее обращение есть источник богатства (жнг|Т1,%г| %ргцаатюу...
Sia хргщатюу laexaßoXriQ. Вся она построена на деньгах, ибо деньги суть начало и конец этого рода обмена
(то yap vo|aia|aa <xtoi,%ei,ov %оа тгераС тцС аХХауцС eaxw). Поэтому-то и богатство, к которому стремится хре­
матистика, безгранично. Подобно тому, как безгранично в своем стремлении то искусство, для которого его
цель означает не средство, а последнюю конечную цель, так как такое искусство стремится все ближе и ближе
подойти к этой цели, — тогда как те искусства, которые преследуют лишь отыскание средства для известной
цели, не безграничны, ибо сама цель полагает им границы, — подобно этому и хрематистика не знает границ
для своей цели, ее цель есть абсолютное обогащение. Экономика, а не хрематистика, имеет границу... первая
ставит своей целью нечто отличное от самих денег, вторая стремится лишь к их увеличению... Смешение этих
двух форм, переходящих одна в другую, дало некоторым повод рассматривать сохранение денег и увеличение
их количества до бесконечности как конечную цель экономики» (Aristoteles. «De Republica», edit. Bekker, кн. I,
гл. 8 и 9, в разных местах).

_____________________ ОТДЕЛ ВТОРОЙ. — ПРЕВРАТТТЕНИЕ ДЕНЕГ В КАПИТАЛ_______________ 164

единственным движущим мотивом его операций, постольку — и лишь постольку — он функционирует как капиталист, т. е. как олицетворенный, одаренный волей и сознанием ка­питал. Поэтому потребительную стоимость никогда нельзя рассматривать как непосредст­венную цель капиталиста7) . Равным образом не получение единичной прибыли является его целью, а ее неустанное движение8) . Это стремление к абсолютному обогащению, эта страст­ная погоня за стоимостью9) являются общими и для капиталиста и для собирателя сокровищ, но в то время как собиратель сокровищ есть лишь помешанный капиталист, капиталист есть рациональный собиратель сокровищ. Непрестанного возрастания стоимости, которого соби­ратель сокровищ старается достигнуть, спасая¹⁰⁾ деньги от обращения, более проницатель­ный капиталист достигает тем, что он все снова и снова бросает их в обращение^10a).

Те самостоятельные формы — денежные формы, — которые стоимость товаров принима­ет в процессе простого обращения, только опосредствуют обмен товаров и исчезают в ко­нечном результате движения. Напротив, в обращении Д— Т— Д и товар и деньги функцио­нируют лишь как различные способы существования самой стоимости: деньги как всеобщий, товар — как особенный и, так сказать, замаскированный способ ее существования¹1). Стои­мость постоянно переходит из одной формы в другую, никогда, однако, не утрачиваясь в этом движении, и превращается таким образом в автоматически действующий субъект. Если фиксировать отдельные формы проявления, которые возрастающая стоимость попеременно принимает в своем жизненном кругообороте, то получаются

⁷⁾ «Не товар» (тут в смысле потребительной стоимости) «имеет определяющее значение для промышленного
капиталиста... деньги его конечная цель» (Th. Chalmers. «On Political Economy etc.», 2nd edit. Glasgow, 1832, p.
165, 166).

⁸⁾ «Купец почти ни во что не ценит уже полученную прибыль, но всегда стремится к новой» (A. Genovesi.
«Lezioni di Economla Civile» (1765), издание, Кустоди сочинений итальянских экономистов, Parte Moderna, t.
VIII, р. 139).

⁹⁾ «Неутолимая страсть к прибыли, auri sacra fames [священная жажда золота] всегда определяет деятель­
ность капиталистов» ( MacCulloch. «The Principles of Political Economy». London, 1830, p. 179). Само собой разу­
меется, эта точка зрения ничуть не мешает Мак-Куллоху и К° при теоретических затруднениях, например при
рассмотрении перепроизводства, превратить того же самого капиталиста в доброго бюргера, которому нужны
только потребительные стоимости, которого мучит поистине волчий аппетит к сапогам, шляпам, яйцам, ситцу
и другим потребительным стоимостям, имеющим весьма непосредственное отношение к семейному очагу.

¹⁰⁾ «EcùÇew» [«спасать»] — характерное выражение греков для обозначения накопления сокровищ. Равным
образом, по-английски «to save» значит и «спасать» и «сберегать».

10a)

кругообращения» (Galiani [цит. соч., стр. 156]). 11) «Не сама по себе данная материя составляет капитал, а стоимость этой материи» (J. В. Say. «Traite d'E-

«Та бесконечность, которой вещи не достигают, двигаясь в одном направлении, достигается ими путем обращения» ( Galiani [цит. соч., стр. 156]). «Не сама по себе данная материя составляет conomie Politique», 3eme ed. Paris, 1817, t. II, p. 429).

_______________________ ГЛАВА IV. — ПРЕВРАТТТЕНИЕ ДЕНЕГ В КАПИТАЛ__________________ 165

такие определения: капитал есть деньги, капитал есть товар¹²⁾. Однако на самом деле стои­мость становится здесь субъектом некоторого процесса, в котором она, постоянно меняя де­нежную форму на товарную и обратно, сама изменяет свою величину, отталкивает себя как прибавочную стоимость от себя самой как первоначальной стоимости, самовозрастает. Ибо движение, в котором она присоединяет к себе прибавочную стоимость, есть ее собственное движение, следовательно ее возрастание есть самовозрастание. Она получила магическую способность творить стоимость в силу того, что сама она есть стоимость. Она приносит жи­вых детенышей или, по крайней мере, кладет золотые яйца.

Как активный субъект этого процесса, в котором она то принимает, то сбрасывает с себя денежную и товарную формы и в то же время неизменно сохраняется и возрастает в этих превращениях, стоимость нуждается прежде всего в самостоятельной форме, в которой было бы констатировано ее тождество с нею же самой. И этой формой она обладает лишь в виде денег. Деньги образуют поэтому исходный и заключительный пункт всякого процесса воз­растания стоимости. Она была равна 100 ф. ст., теперь она равна 110 ф. ст. и т. д. Но сами деньги играют здесь роль лишь одной из форм стоимости, потому что их здесь две. Не при­няв товарной формы, деньги не могут стать капиталом. Таким образом, здесь деньги не вы­ступают против товаров полемически, как при накоплении сокровищ. Капиталист знает, что всякие товары, какими бы оборвышами они ни выглядели, как бы скверно они ни пахли, суть деньги в духе и истине, евреи внутреннего обрезания, и к тому же чудотворное средство из денег делать большее количество денег.

Если в простом обращении стоимость товаров в противовес их потребительной стоимости получала в лучшем случае самостоятельную форму денег, то здесь она внезапно выступает как саморазвивающаяся, как самодвижущаяся субстанция, для которой товары и деньги суть только формы. Более того. Вместо того чтобы выражать собой отношение товаров, она те­перь вступает, так сказать, в частное отношение к самой себе. Она отличает себя как перво­начальную стоимость от себя самой как прибавочной стоимости, подобно тому как бог отец отличается от самого себя как бога сына, хотя оба они одного возраста и в действительности составляют лишь одно лицо. Ибо

¹²⁾ «Обращающиеся деньги [currency] (!), употребленные с производительной целью, суть капитал» (Mac- leod. «The Theory and Practice of Banking». London, 1855, v. I, ch. 1, p. 55). «Капитал — это товары» (James Mill. «Elements of Political Economy». London, 1821, p. 74).

_____________________ ОТДЕЛ ВТОРОЙ. — ПРЕВРАТТТЕНИЕ ДЕНЕГ В КАПИТАЛ_______________ 166

лишь благодаря прибавочной стоимости в 10 ф. ст. авансированные 100 ф. ст. становятся ка­питалом, и как только они стали им, как только родился сын, а через сына и отец, тотчас снова исчезает их различие, и оба они едино суть: 110 фунтов стерлингов.

Стоимость становится, таким образом, самодвижущейся стоимостью, самодвижущимися деньгами, и как таковая она — капитал. Она выходит из сферы обращения, снова вступает в нее, сохраняет и умножает себя в ней, возвращается назад в увеличенном виде и снова и сно­ва начинает один и тот же кругооборот¹³⁾. Д — Д\ деньги, порождающие деньги, — money which begets money, — таково описание капитала в устах его первых истолкователей, мер­кантилистов.

Купить, чтобы продать, или, точнее, купить, чтобы продать дороже, Д — Т — Д', пред­ставляет на первый взгляд форму, свойственную лишь одному виду капитала — купеческому капиталу. Но и промышленный капитал есть деньги, которые превращаются в товар и потом путем продажи товара обратно превращаются в большее количество денег. Акты, которые совершаются вне сферы обращения в промежутке между куплей и продажей, нисколько не изменяют этой формы движения. Наконец, в капитале, приносящем проценты, обращение Д — Т— Д' представлено в сокращенном виде, в своем результате без посредствующего звена, в своем, так сказать, лапидарном стиле, какД— Д', как деньги, которые равны большему ко­личеству денег, как стоимость, которая больше самой себя.

Таким образом, Д— Т — Д' есть действительно всеобщая формула капитала, как он непо­средственно проявляется в сфере обращения.

⇐ Предыдущая3456789101112Следующая ⇒

Поделиться: