Архитектура Аудит Военная наука Иностранные языки Медицина Металлургия Метрология
Образование Политология Производство Психология Стандартизация Технологии


ПРОТИВОРЕЧИЯ ВСЕОБЩЕЙ ФОРМУЛЫ



Та форма обращения, в которой денежная куколка превращается в капитал, противоречит всем развитым раньше законам относительно природы товара, стоимости, денег и самого об­ращения. От простого товарного обращения ее отличает обратная последовательность тех же самых двух противоположных процессов, продажи и купли. Но каким чудом такое чисто формальное различие может преобразовать самое природу данного процесса?

Более того: этот обратный порядок существует лишь для одного из трех деловых друзей, вступающих между собой

13) «Капитал... непрерывно умножающая себя стоимость» (Sismondi. «Nouveaux Principes d'Economie Poli-tigue», t. I, p. 89).


_______________________ ГЛАВА IV. — ПРЕВРАТТТЕНИЕ ДЕНЕГ В КАПИТАЛ__________________ 167

в сделку. Как капиталист, я покупаю товар у А и продаю его затем В; как простой товаровла­делец, я продаю товар В и потом снова покупаю товар у А. Для деловых друзей А и В этого различия не существует. Они выступают лишь в качестве продавца и покупателя товаров. Я сам противостою им всякий раз как простой владелец денег или товаровладелец, как покупа­тель или как продавец. Как при той, так и при другой последовательности метаморфозов я противостою одному из них только как покупатель, другому — только как продавец: одному

— только в качестве денег, другому — только в качестве товара, но я никому из них не про­тивостою в качестве капитала или в качестве капиталиста, т. е. как представитель чего-то та­кого, что было бы больше, чем деньги, или больше, чем товар, чего-то такого, что могло бы производить какое-либо иное действие, кроме того, которое свойственно деньгам или това­рам. Для меня купля у А и продажа В образуют один последовательный ряд. Но связь между этими двумя актами существует только для меня. А нет никакого дела до моей сделки с В, В

— никакого дела до моей сделки с А. Если бы я захотел объяснить им ту особую мою заслу­гу, что я перевернул порядок следования сделок, то они доказали бы мне, что я заблуждаюсь относительно самого этого порядка следования, что сделка в целом не началась куплей и не кончилась продажей, а, наоборот, началась продажей и завершилась куплей. В самом деле: мой первый акт, купля, есть продажа с точки зрения А, мой второй акт, продажа, есть купля с точки зрения В. Не удовольствовавшись этим, А и В заявят кроме того, что весь этот порядок следования есть совершенно излишний фокус-покус. А мог бы прямо продать свой товар В, В прямо купить у А. Вместе с тем вся сделка превращается в односторонний акт обычного то­варного обращения — продажу с точки зрения A, куплю с точки зрения B. Таким образом, перевернув порядок следования актов, мы отнюдь не вышли из сферы простого товарного обращения: нам приходится поэтому посмотреть, допускает ли природа самой этой сферы возрастание входящих в нее стоимостей, а следовательно, образование прибавочной стоимо­сти.

Возьмем процесс обращения в той его форме, в которой он представляет собой простой товарообмен. Эта форма имеется налицо во всех тех случаях, когда два товаровладельца по­купают друг у друга товары и с наступлением срока платежа сводят баланс взаимных денеж­ных обязательств. Деньги служат здесь счетными деньгами; они выражают стоимости това­ров в их цепах, но не противостоят самим товарам телесно. Очевидно,


_____________________ ОТДЕЛ ВТОРОЙ. — ПРЕВРАТТТЕНИЕ ДЕНЕГ В КАПИТАЛ_______________ 168

поскольку дело касается потребительных стоимостей, в выигрыше могут оказаться оба об­менивающиеся между собой лица. Оба отчуждают товары, которые бесполезны для них как потребительные стоимости, и получают товары, в потреблении которых они нуждаются. Но выгодность сделки может даже не ограничиваться этим. Возможно, что А, продающий вино и покупающий хлеб, производит в течение данного рабочего времени больше вина, чем мог бы произвести его в течение того же самого рабочего времени возделыватель хлеба В, и на­оборот: В, возделывающий хлеб, производит в течение данного рабочего времени больше хлеба, чем его мог бы произвести винодел А. Таким образом, А получает за ту же самую ме­новую стоимость больше хлеба, а В больше вина, чем получил бы каждый из них, если бы оба они вынуждены были производить для себя и вино и хлеб, не прибегая к обмену. Следо­вательно, в отношении потребительной стоимости можно сказать, что «обмен есть сделка, в которой выигрывают обе стороны»14) . Иначе обстоит дело с меновой стоимостью.

«Человек, имеющий много вина, но не имеющий хлеба, вступает в сделку с человеком, у которого много хлеба, но нет вина, и между ними происходит обмен пшеницы стоимостью в 50 на стоимость 50 в виде вина. Этот обмен не представляет собой увеличения меновой стоимости ни для первого, ни для второго, потому что уже до обмена каждый из них обладал стоимостью, равной той, которую получает при посредстве этой опера-

ции»15).

Дело нисколько не изменяется от того, что между товарами становятся деньги в качестве средства обращения и что акт купли осязательно отделяется от акта продажи16). Стоимость товаров выражается в их ценах раньше, чем они вступают в обращение, следовательно она — предпосылка обращения, а не результат его17).

Рассматривая процесс абстрактно, т. е. оставляя в стороне обстоятельства, которые не вы­текают из имманентных законов простого товарного обращения, мы найдем здесь, кроме за­мены одной потребительной стоимости другой, только товарный метаморфоз, т. е. простое изменение формы товара. Одна и та же стоимость, т. е. одно и то же количество овеществ­ленного об-

14) «Обмен есть чудесная сделка, в которой оба контрагента выигрывают — всегда» (!) (Destutt de Tracy.
«Traite de la Volonte et de see Effets». Paris, 1826, p. 68). Та же самая книга выходила под заглавием «Traite d
'Economie Politique».

15) Mercier de la Riviere, цит. соч., стр. 544.

16) «Само по себе совершенно безразлично, будет ли одна из этих двух стоимостей деньгами или обе они
суть обыкновенные товары» (Mercier de la Riviere, цит. соч. стр. 543).

17) «Не контрагенты определяют стоимость; последняя определена раньше, чем они вступили в сделку» (Le
Trosne,
цит. соч., стр. 906).


_______________________ ГЛАВА IV. — ПРЕВРАТТТЕНИЕ ДЕНЕГ В КАПИТАЛ__________________ 169

щественного труда, находится в руках одного и того же товаровладельца сначала в форме товара, потом в форме денег, в которые товар превратился, наконец, опять в форме товара, в который обратно превратились деньги. Такое превращение формы не заключает в себе изме­нения величины стоимости. Изменение, претерпеваемое в этом процессе самой стоимостью товара, ограничивается изменением ее денежной формы. Сначала она существует в виде це­ны предлагаемого для продажи товара, затем в виде денежной суммы, которая, однако, уже ранее была выражена в цене, наконец в виде цены эквивалентного товара. Эта смена форм сама по себе столь же мало заключает в себе изменение величины стоимости, как размен пя­тифунтового билета на соверены, полусоверены и шиллинги. Итак, поскольку обращение товара обусловливает лишь изменение формы его стоимости, оно обусловливает, если явле­ние протекает в чистом виде, обмен эквивалентов. Даже вульгарная политическая экономия, несмотря на полное непонимание того, что такое стоимость, всякий раз, когда пытается на свой лад рассматривать явление в чистом виде, предполагает, что спрос и предложение вза­имно покрываются, т. е. что влияние их вообще уничтожается. Следовательно, если в отно­шении потребительной стоимости оба контрагента могут выиграть, то на меновой стоимости они не могут оба выиграть. Здесь господствует скорее правило: «Где равенство, там нет вы­годы»18). Хотя товары и могут быть проданы по ценам, отклоняющимся от их стоимостей, но такое отклонение является нарушением законов товарообмена19) . В своем чистом виде он есть обмен эквивалентов и, следовательно, не может быть средством увеличения стоимо-сти20).

Поэтому за попытками рассматривать обращение товаров как источник прибавочной стоимости скрывается обыкновенно quid pro quo, смешение потребительной стоимости и ме­новой стоимости. Так, например, у Кондильяка:

«Неверно, что при товарном обмене равная стоимость обменивается на равную стоимость. Наоборот, каж­дый из двух контрагентов всегда отдает меньшую стоимость взамен большей... Если бы действительно люди обменивались только равными стоимостями, то не получалось бы никакой

18) «Dove e eguaglita, non e lucro» (Galiani. «Della Moneta», т. IV издания Кустода, Parte Moderna, стр. 244).

19) «Обмен становится невыгодным для одной из сторон, когда какое-либо постороннее обстоятельство
уменьшает или завышает цену: тогда равенство нарушается, но вследствие этой посторонней причины, а не
вследствие самого обмена» (Le Trosne, цит. соч., стр. 904).

20) «Обмен по самой своей природе есть договор равенства, по которому стоимость отдается за равную
стоимость. Следовательно, это не есть средство обогащения, так как здесь дают ровно столько, сколько полу­
чают» (Le Trosne, там же, стр. 903).


_____________________ ОТДЕЛ ВТОРОЙ. — ПРЕВРАПТЕНИЕ ДЕНЕГ В КАПИТАЛ________________ 170

выгоды ни для одного из контрагентов. На самом деле оба получают, или, по крайней мере, должны получать, выгоду. Каким образом? Стоимость вещей состоит лишь в их отношениях к нашим потребностям. Что для од­ного больше, то для другого меньше, и обратно... Нельзя же предполагать, что мы будем продавать вещи, необ­ходимые для нашего собственного потребления... Мы стремимся отдать бесполезную для нас вещь с тем, чтобы получить необходимую; мы хотим дать меньшее взамен большего... Совершенно естественно было прийти к заключению, что в обмене равную стоимость дают за равную стоимость, раз стоимость каждой из обменивае­мых вещей равна одному и тому же количеству денег... Но необходимо принять во внимание и другую сторону дела; спрашивается: не избыток ли мы оба обмениваем на необходимый для каждого из нас предмет?»21).

Как мы видим, Кондильяк не только смешивает потребительную стоимость и меновую стоимость, но с чисто детской наивностью подменяет общество с развитым товарным произ­водством таким строем, при котором производитель сам производит средства своего сущест­вования и бросает в обращение лишь избыток, остающийся по удовлетворении собственных потребностей22) . Тем не менее аргумент Кондильяка часто повторяется современными эко­номистами, а именно в тех случаях, когда требуется представить развитую форму товарооб­мена, торговлю, источником прибавочной стоимости.

«Торговля». — говорят, например, — «присоединяет стоимость к продуктам, так как те же самые продукты имеют больше стоимости в руках потребителя, чем в руках производителя, и потому торговля должна в бук­вальном смысле слова (strictly) рассматриваться как акт производства»23).

Но товары не оплачивают дважды: один раз их потребительную стоимость, другой раз их стоимость. И если потребительная стоимость товара полезнее для покупателя, чем для про­давца, то его денежная форма полезнее для продавца, чем для покупателя. Разве он стал бы в противном случае продавать товар? Мы можем поэтому с таким же правом сказать, что по­купатель в буквальном смысле (strictly) совершает «акт производства», когда он, например, чулки купца превращает в деньги.

21 ) Condi Пас. «Le Commerce et le Gouvernement» (1776), в книге: «Melanges d'Economie Politique», Paris, 1847, p. 267, 290—291, издание Дэра и Молинари.

22) Поэтому Ле Трон совершенно правильно отвечает другу своему Кондильяку: «В обществе, вполне сфор­
мировавшемся, вообще нет избытка какого-либо рода» [Le Trosne, цит. соч., стр. 907]. В то же время он под­
дразнивает его замечанием, что «если оба контрагента получают одинаковый плюс по сравнению о тем, что они
дают, то оба они получают поровну». Именно потому, что Кондильяк не имеет еще ни малейшего представле­
ния о природе меновой стоимости, он оказывается самым подходящим наставником для г-на профессора Виль­
гельма Рошера при созидании последним своих собственных детских понятий. См. его «Die Grundlagen der Na­
tionalokonomie». Dritte Auflage, 1858.

23) S. Ph. Newman. «Elements of Political Economy». Andover and New York, 1835, p. 175.


_______________________ ГЛАВА IV. — ПРЕВРАТТТЕНИЕ ДЕНЕГ В КАПИТАЛ__________________ 171

Если обмениваются товары или товары и деньги равной меновой стоимости, т. е. эквива­ленты, то, очевидно, никто не извлекает из обращения большей стоимости, чем пускает в не­го. В таком случае не происходит образования прибавочной стоимости. В своей чистой фор­ме процесс обращения товаров обусловливает собой обмен эквивалентов. Однако в действи­тельности процессы не совершаются в чистом виде. Предположим поэтому, что обменива­ются не эквиваленты.

Во всяком случае, на товарном рынке только товаровладелец противостоит товаровла­дельцу, и та власть, которой обладают эти лица один по отношению к другому, есть лишь власть их товаров. Вещественное различие товаров есть вещественное основание обмена, оно обусловливает взаимную зависимость товаровладельцев, так как ни один из них не вла­деет предметом своего собственного потребления и каждый из них владеет предметом по­требления другого. Помимо этого вещественного различия потребительных стоимостей то­варов, между последними существует лишь одно различие: различие между натуральной формой и их превращенной формой, между товарами и деньгами. Таким образом, товаровла­дельцы различаются между собой лишь как продавцы, владельцы товара, и как покупатели, владельцы денег.

Допустим теперь, что продавец обладает какой-то необъяснимой привилегией продавать товары выше их стоимости, за 110, если они стоят 100, т. е. с номинальной надбавкой к цене в 10%. Продавец получает таким образом прибавочную стоимость, равную 10. Но после того как он был продавцом, он становится покупателем. Третий товаровладелец встречается с ним теперь как продавец и, в свою очередь, пользуется привилегией продавать товар на 10% дороже. Наш товаровладелец выиграл в качестве продавца 10, чтобы потерять в качестве по­купателя те же 1024). В общем дело фактически свелось к тому, что все товаровладельцы продают друг другу свои товары на 10% дороже их стоимости, а это совершенно то же са­мое, как если бы товары продавались по их стоимости. Такая всеобщая номинальная надбав­ка к цене товаров имеет такое же значение, как, например, измерение товарных стоимостей в серебре вместо золота. Денежные названия, то есть цены товаров, возрастают, но отношения их стоимостей остаются неизменными.

24) «При увеличении номинальной стоимости продукта... продавцы не обогащаются... ибо ровно столько, сколько они выигрывают как продавцы, они теряют в качестве покупателей» ([J. Gray.] «The Essential Principles of the Wealth of Nations etc.». London, 1797, p. 66).


_____________________ ОТДЕЛ ВТОРОЙ. — ПРЕВРАТТТЕНИЕ ДЕНЕГ В КАПИТАЛ_______________ 172

Допустим, наоборот, что покупатель обладает привилегией приобретать товары ниже их стоимости. Тут нет надобности даже напоминать, что покупатель, в свою очередь, станет продавцом. Он уже был продавцом, прежде чем стал покупателем. Он уже потерял в качест­ве продавца 10%, прежде чем выиграл 10% в качестве покупателя25) . Все остается по-старому.

Итак, образование прибавочной стоимости, а потому и превращение денег в капитал не может быть объяснено ни тем, что продавцы продают свои товары выше их стоимости, ни тем, что покупатели покупают их ниже их стоимости26).

Проблема нисколько не упростится, если мы контрабандой введем в нее чуждые ей отно­шения, если мы, например, скажем вместе с полковником Торренсом:

«Действительный спрос состоит в способности и склонности (!) потребителей путем непосредственного или посредственного обмена давать за товары большее количество всех составных частей капитала, чем стоит их производство»27)

В обращении производители и потребители противостоят друг другу лишь как продавцы и покупатели. Утверждать, что прибавочная стоимость возникает для производителей вслед­ствие того, что потребители оплачивают товары выше их стоимости, значит только повто­рять в замаскированном виде простое положение, будто товаровладелец, как продавец, обла­дает привилегией продавать товары по завышенной цене. Продавец сам произвел свой товар или является представителем его производителей, но равным образом и покупатель сам про­извел товары, выраженные в его деньгах, или является представителем их производителей. Следовательно, производитель противостоит производителю. Их различает лишь то, что один покупает, в то время как другой продает. Мы не подвинемся ни на шаг далее, если до­пустим, что товаровладелец под именем производителя продает свой товар выше стоимости, а под именем потребителя он же покупает товары выше их стоимости28).

25) «Если бы продавцы были вынуждены уступить за 18 ливров такое количество продуктов, которое стоит
24 ливра, то как только они употребили бы вырученные деньги для покупок, они, в свою очередь, приобрели бы
за 18 ливров то, за что следовало бы заплатить 24 ливра» (Le Trosne, цит. соч., стр. 897).

26) «Никакой продавец не может постоянно удорожать свои товары, не подвергаясь необходимости столь же
постоянно платить дороже за товары других продавцов; по той же самой причине никакой потребитель не мо­
жет платить дешевле за все вообще, что он покупает, не подвергая себя необходимости уменьшать соответст­
венно цену тех вещей, которые он продает» (Mercier de la Riviere, цит. соч., стр. 555).

27) R. Torrens. «An Essay on the Production of Wealth». London, 1821, p. 349.

28) «Мысль, что прибыль выплачивается потребителями, без сомнения, совершенно абсурдна. Кто такие эти
потребители?» (G. Ramsay. «An Essay on the Distribution of Wealth». Edinburgh, 1836, p. 183).


_______________________ ГЛАВА IV. — ПРЕВРАТТТЕНИЕ ДЕНЕГ В КАПИТАЛ__________________ 173

Поэтому последовательные сторонники иллюзии, будто прибавочная стоимость возникает из номинальной надбавки к цене, или из привилегии продавцов продавать товары слишком дорого, предполагают существование класса, который только покупает не продавая, следова­тельно только потребляет не производя. Существование такого класса с той точки зрения, которой мы пока достигли, с точки зрения простого обращения, еще не может быть объясне­но. Но забежим вперед. Деньги, на которые постоянно покупает такой класс, должны, оче­видно, постоянно притекать к нему от тех же товаровладельцев, и притом без обмена, даром, на основании какого-либо права или насилия. Продавать представителям такого класса това­ры выше стоимости — значит только возвращать себе часть даром отданных денег29). Так, например, города Малой Азии платили Древнему Риму ежегодную денежную дань. На эти деньги Рим покупал у них товары, и покупал по завышенным ценам. Малоазийцы надували римлян, выманивая у своих завоевателей посредством торговли часть уплаченной им дани. И все же в накладе оставались малоазийцы. За их товары им во всяком случае платили их же собственными деньгами. Это отнюдь не метод обогащения или создания прибавочной стои­мости.

Будем поэтому держаться в границах товарного обмена, где продавец является покупате­лем и покупатель — продавцом. Быть может, мы попали в затруднение вследствие того, что рассматривали лиц только как персонифицированные категории, а не индивидуально.

Товаровладелец А может быть настолько ловким плутом, что всегда надувает своих кол­лег В и С, в то время как эти последние при всем желании не в состоянии взять реванш. А продает В вино стоимостью в 40 ф. ст. и посредством обмена приобретает пшеницу стоимо­стью в 50 фунтов стерлингов. А превратил свои 40 ф. ст. в 50 ф. ст., сделал из меньшего ко­личества денег большее их количество и превратил свой товар и капитал. Присмотримся к делу внимательнее. До обмена имелось на 40 ф. ст. вина в руках А и на 50 ф. ст. пшеницы в руках В, а всего стоимости на 90 фунтов стерлингов. После обмена мы имеем ту же самую общую стоимость в 90 фунтов стерлингов.

' «Если кто-либо страдает от недостаточного спроса, посоветует ли ему г-н Мальтус, дать деньги другому лицу с тем, чтобы это последнее купило у него товары?» — спрашивает негодующий рикардианец у Мальтуса, который, как и его ученик, поп Чалмерс, возвеличивает экономическое значение класса чистых покупателей, или потребителей. См. «An Inquiry into those Principles, respecting the Nature of Demand and the Necessity of Con­sumption, lately advocated by Mr. Malthus etc.». London, 1821, p. 56.


_____________________ ОТДЕЛ ВТОРОЙ. — ПРЕВРАТТТЕНИЕ ДЕНЕГ В КАПИТАЛ_______________ 174

Находящаяся в обращении стоимость не увеличилась ни на один атом, изменилось лишь ее распределение между А и В. То, что для одной стороны является здесь прибавочной стоимо­стью, для другой представляет недостающую стоимость, плюс для одного есть минус для другого. Тот же самый результат получился бы, если бы А, не прикрываясь процессом обме­на, прямо украл бы у В 10 фунтов стерлингов. Очевидно, сумму находящихся в обращении стоимостей нельзя увеличить никаким изменением в их распределении, подобно тому как еврей, торгующий старыми монетами, ничуть не увеличит количества благородного металла своей страны, если продаст фартинг времен королевы Анны за гинею. Весь класс капитали­стов данной страны в целом не может наживаться за счет самого себя30).

Как ни вертись, а факт остается фактом: если обмениваются эквиваленты, то не возникает никакой прибавочной стоимости, и если обмениваются неэквиваленты, тоже не возникает никакой прибавочной стоимости31) . Обращение, или товарообмен, не создает никакой стои-

32) МОСТИ .

Отсюда понятно, почему в нашем анализе основной формы капитала, той его формы, в которой капитал определяет собой экономическую организацию современного общества, мы пока совершенно не будем касаться наиболее популярных и, так сказать, допотопных форм капитала, т. е. торгового капитала и ростовщического капитала.

В собственно торговом капитале форма Д Т Д', купить, чтобы продать дороже, про­является в наиболее чистом виде. С другой стороны, все его движение протекает в пределах сферы обращения. Но так как из обращения самого по себе нет возможности объяснить пре­вращение денег в капитал, образование прибавочной стоимости, то торговый капитал пред-став-

Дестют де Траси, несмотря на то, а может быть, именно потому, что он член Института62 , придерживался противоположного взгляда. Промышленные капиталисты, говорит он, получают прибыль благодаря тому, что «они все товары продают дороже, чем стоит их производство. Кому же продают они их? Во-первых, друг дру­гу» (Destutt de Tracy, цит. соч., стр. 239).

31 ) «Обмен двух равных стоимостей не увеличивает и не уменьшает общей массы стоимостей, имеющихся в обществе. Обмен неравных стоимостей... также ничуть не изменяет суммы общественных... стоимостей, а лишь прибавляет к имуществу одного то, что берет из имущества другого» (J. В. Say. «Traite d'Economie Politique», 3eme ed. Paris, 1817, t. II, p. 443, 444). Сэй почти дословно заимствует это положение у физиократов, причем, конечно, ничуть не думая о вытекающих из него выводах. Насколько основательно эксплуатировал он для уве­личения своей собственной «стоимости» сочинения физиократов, в его время почти совершенно забытые, явст­вует из следующего примера. «Знаменитое» положение г-на Сэя: «Продукты покупаются только на продукты» (там же, т. II, стр. 441), в оригинале у физиократа (Le Trosne, цит. соч., стр. 899) гласит: «Продукты оплачива­ются только продуктами».

32) «Обмен вообще не придает никакой стоимости продуктам» (F. Wayland. «The Elements of Political Econ­omy». Boston, 1843, p. 169).


_______________________ ГЛАВА IV. — ПРЕВРАТТТЕНИЕ ДЕНЕГ В КАПИТАЛ__________________ 175

ляется невозможным, поскольку обмениваются эквиваленты33); поэтому его существование может быть выведено лишь как результат двустороннего надувательства покупающих и про­дающих товаропроизводителей паразитически внедряющимся между ними купцом. В этом смысле Франклин говорит: «Война есть грабеж, торговля есть надувательство»34) . Чтобы объяснить возрастание торгового капитала иначе чем простым надувательством товаропро­изводителей, необходим длинный ряд промежуточных звеньев, которые здесь, где единст­венной нашей предпосылкой является товарное обращение и его простые моменты, пока еще совершенно отсутствуют.

То, что мы сказали о торговом капитале, еще в большей степени применимо к ростовщи­ческому капиталу. В торговом капитале оба крайние пункта, — деньги, бросаемые на рынок, и возросшие деньги, извлекаемые с рынка, — связаны, по крайней мере, через посредство купли и продажи, опосредствованы движением обращения. В ростовщическом капитале форма ДТД' сокращена, крайние пункты соединяются без всякого посредствующего звена: ДД', деньги, обмениваемые на большее количество денег, — форма, противореча­щая самой природе денег и потому необъяснимая с точки зрения товарообмена. Поэтому Аристотель говорит:

«Существует двоякого рода хрематистика: одна относится к торговле, другая к экономике; последняя необ­ходима и достойна похвалы, первая основана на обращении и потому справедливо порицается (ибо она покоит­ся не на природе вещей, а на взаимном надувательстве). Таким образом, ростовщичество справедливо ненави­димо всеми, ибо здесь сами деньги являются источником приобретения и употребляются не для того, для чего они были изобретены. Ведь они возникли для товарного обмена, между тем процент делает из денег новые деньги. Отсюда и его название («то%С» — «процент» и «порожденное»). Ибо порожденное подобно породив­шему. Но процент есть деньги от денег, так что из всех отраслей приобретения эта — наиболее противна при­роде»35).

В ходе нашего исследования мы обнаружим, что и капитал, приносящий проценты, по­добно торговому капиталу, является производной формой, а вместе с тем увидим, почему исторически оба они возникли раньше современной основной формы капитала.

33) «При господстве неизменных эквивалентов торговля была бы невозможной» (G. Opdyke. «A Treatise on
Political Economy». New York, 1851, p. 66—69). «В основе различия между реальной стоимостью и меновой
стоимостью лежит тот именно факт, что стоимость вещи отлична от так называемого эквивалента, даваемого за
нее в торговле, т. е, что этот эквивалент не является эквивалентом» (Ф. Энгельс. «Наброски к критике полити­
ческой экономии» в журнале «Deutsch-Franzosische Jahrbucher», издаваемом Арнольдом Руге и Карлом Мар­
ксом. Париж, 1844, стр. 95, 96 [см. настоящее издание, том 1, стр. 553]).

34) Benjamin Franklin. «Works», vol. II, edit. Sparks, in «Positions to be examined, concerning National Wealth», p.
376.

35) Aristoteles, «De Republica», кн. I, гл. 10 [стр. 17].


_____________________ ОТДЕЛ ВТОРОЙ. — ПРЕВРАТТТЕНИЕ ДЕНЕГ В КАПИТАЛ_______________ 176

Как видим, прибавочная стоимость не может возникнуть из обращения; следовательно, для того чтобы она возникла, за спиной обращения должно произойти нечто такое, чего не видно в самом процессе обращения36) . Но может ли прибавочная стоимость возникнуть от­куда-либо еще; кроме процесса обращения? Обращение есть сумма всех меновых отношений товаровладельцев. Вне обращения товаровладелец сохраняет отношение лишь к своему соб­ственному товару. Поскольку дело касается стоимости, это отношение ограничивается тем, что товар данного лица содержит известное количество его собственного труда, измеряемого согласно определенным общественным законам. Это количество труда выражается в вели­чине стоимости его товара, а так как величина стоимости выражается в счетных деньгах, то оно выражается в цене товара, например в 10 фунтах стерлингов. Но его труд не выражается в стоимости товара плюс некоторое ее превышение, не выражается в цене, равной 10 и в то же время равной 11, не выражается в стоимости, которая больше самой себя. Товаровладелец может создавать своим трудом стоимости, но не возрастающие стоимости. Он может повы­сить стоимость товара, присоединяя к наличной стоимости новую стоимость посредством нового труда, например изготовляя из кожи сапоги. То же самое вещество имеет теперь больше стоимости, так как заключает в себе большее количество труда. Сапоги имеют по­этому большую стоимость, чем кожа, но стоимость кожи осталась тем, чем она была. Она не возросла, не присоединила к себе прибавочной стоимости во время производства сапог. Сле­довательно, товаропроизводитель не может увеличить стоимость и тем самым превратить деньги или товар в капитал вне сферы обращения, не вступая в соприкосновение с другими товаровладельцами.

Итак, капитал не может возникнуть из обращения и так же не может возникнуть вне об­ращения. Он должен возникнуть в обращении и в то же время не в обращении.

Мы получили, таким образом, двойственный результат.

Превращение денег в капитал должно быть раскрыто на основе имманентных законов то­варообмена, т. е. исходной точкой должен послужить нам обмен эквивалентов37) . Наш

36) «Прибыль при обычных условиях рынка не создается обменом. Если бы она не существовала раньше, она
не могла бы существовать и после этой сделки» (Ramsay, цит. соч., стр. 184).

37) После всего вышеизложенного читатель понимает, конечно, что это означает лишь одно: образование ка­
питала должно оказаться возможным и в том случае, когда цены товаров равны их стоимостям. Его нельзя объ­
яснить из отклонений товарных цен от товарных стоимостей. Если цены действительно отклоняются от стои­
мостей, то необходимо их сначала свести к последним, т. е. отвлечься от этого обстоятельства как совершенно
случайного, чтобы иметь перед собой в чистом виде явление образования капитала на почве товарного обмена


_______________________ ГЛАВА IV. — ПРЕВРАТТТЕНИЕ ДЕНЕГ В КАПИТАЛ__________________ 177

владелец денег, который представляет собой пока еще только личинку капиталиста, должен купить товары по их стоимости, продать их по их стоимости и все-таки извлечь в конце это­го процесса больше стоимости, чем он вложил в него. Его превращение в бабочку, в настоя­щего капиталиста, должно совершиться в сфере обращения и в то же время не в сфере обра­щения. Таковы условия проблемы. Hic Rhodus, hic salta!63

3. КУПЛЯ И ПРОДАЖА РАБОЧЕЙ СИЛЫ

Изменение стоимости денег, которым предстоит превратиться в капитал, не может совер­шиться в самих деньгах, ибо как покупательное средство и средство платежа они лишь реа­лизуют цену товаров, покупаемых на них или оплачиваемых ими, между тем как застывая в своей собственной форме, они превращаются в окаменелости неизменных величин стоимо­сти38) . Столь же мало может возникнуть это изменение из второго акта обращения, из пере­продажи товара, так как этот акт лишь превращает товар из его натуральной формы опять в денежную. Следовательно, изменение должно произойти с товаром, покупаемым в первом акте ДТ, а не с его стоимостью, так как обмениваются эквиваленты, причем товары опла­чиваются по их стоимости. Таким образом, это изменение может возникнуть только из по­требительной стоимости товара как таковой, т. е. только из его потребления. Но извлечь стоимость из потребления товара нашему владельцу денег удастся лишь в том случае, если ему посчастливится открыть в пределах сферы обращения, т. е. на рынке, такой товар, сама потребительная стоимость которого обладала бы оригинальным свойством быть источником стоимости, — такой товар, действительное потребление

и при исследовании его не дать ввести себя в заблуждение побочными обстоятельствами, затемняющими ис­тинный ход процесса. Известно, впрочем, что такое сведение отнюдь не является одним только научным, мето­дологическим приемом. Постоянные колебания рыночных цен, их повышение и понижение, компенсируются, взаимно уничтожаются и сами собой сводятся к средней цене, как своей внутренней норме. Средняя цена явля­ется путеводной звездой, например, для купца или промышленника во всяком предприятии, рассчитанном на более или менее продолжительное время. Следовательно, товаровладелец знает, что, если рассматривать доста­точно большой период в целом, товары действительно продаются не ниже и не выше, а как раз по своим сред­ним ценам. Если бы незаинтересованное мышление было вообще в его интересах, то он должен был бы поста­вить проблему образования капитала следующим образом: как может возникнуть капитал при регулировании цен средней ценой, т. е. в конечном счете стоимостью товара? Я говорю «в конечном счете», потому что сред­ние цены прямо не совпадают с величинами стоимости товаров, как думали А. Смит, Рикардо и т. д.

38) «В форме денег... капитал не производит никакой прибыли» (Ricardo. «Principles of Political Economy», 3 ed. London, 1821, p. 267).


_____________________ ОТДЕЛ ВТОРОЙ. — ПРЕВРАТТТЕНИЕ ДЕНЕГ В КАПИТАЛ_______________ 178

которого было бы овеществлением труда, а следовательно, созиданием стоимости. И владе­лец денег находит на рынке такой специфический товар; это — способность к труду, или ра­бочая сила.

Под рабочей силой, или способностью к труду, мы понимаем совокупность физических и духовных способностей, которыми обладает организм, живая личность человека, и которые пускаются им в ход всякий раз, когда он производит какие-либо потребительные стоимости.

Но для того чтобы владелец денег мог найти на рынке рабочую силу как товар, должны быть выполнены различные условия. Обмен товаров, сам по себе, не содержит никаких иных отношений зависимости, кроме тех, которые вытекают из его собственной природы. А раз это так, рабочая сила может появиться на рынке в качестве товара лишь тогда и лишь по­стольку, когда и поскольку она выносится на рынок или продается ее собственным владель­цем, т. е. тем самым лицом, рабочей силой которого она является. Чтобы ее владелец мог продавать ее как товар, он должен иметь возможность распоряжаться ею, следовательно, должен быть свободным собственником своей способности к труду, своей личности39). Он и владелец денег встречаются на рынке и вступают между собой в отношения как равноправ­ные товаровладельцы, различающиеся лишь тем, что один — покупатель, а другой — прода­вец, следовательно оба — юридически равные лица. Для сохранения этого отношения требу­ется, чтобы собственник рабочей силы продавал ее постоянно лишь на определенное время, потому что, если бы он продал ее целиком раз и навсегда, то он продал бы вместе с тем са­мого себя, превратился бы из свободного человека в раба, из товаровладельца в товар. Как личность, он постоянно должен сохранять отношение к своей рабочей силе как к своей соб­ственности, а потому как к своему собственному товару, а это возможно лишь постольку, поскольку он всегда предоставляет покупателю пользоваться своей рабочей силой или по­треблять ее лишь временно, лишь на определенный срок, следовательно, поскольку он, от­чуждая рабочую силу, не отказывается от права собственности на нее40).

3QÌ -г-»

В реальных энциклопедиях по классической древности можно встретить нелепое утверждение, что в ан­тичном мире капитал был вполне развит, — «не хватало только свободного рабочего и кредитных учрежде­ний». Г-н Моммзен в своей «Romische Geschichte» тоже совершает одну quid pro quo [нелепость] за другой.

40) Поэтому различные законодательства определяют максимальный срок рабочего договора. У народов, у которых труд свободен, законодательство всегда устанавливает условия расторжения договора о найме. В не­которых странах, особенно в Мексике (до Гражданской войны в Америке также и на территориях, отвоеванных


_______________________ ГЛАВА IV. — ПРЕВРАТТТЕНИЕ ДЕНЕГ В КАПИТАЛ__________________ 179

Второе существенное условие, необходимое для того, чтобы владелец денег мог найти на рынке рабочую силу как товар, состоит в том, что владелец рабочей силы должен быть ли­шен возможности продавать товары, в которых овеществлен его труд, и, напротив, должен быть вынужден продавать как товар самое рабочую силу, которая существует лишь в его живом организме.

Для того чтобы кто-то имел возможность продавать отличные от его рабочей силы това­ры, он должен, конечно, обладать средствами производства, например сырьем, орудиями труда и т. д. Сапоги нельзя сделать, не имея кожи. Работнику необходимы кроме того жиз­ненные средства. Никто, даже мечтатель, созидающий «музыку будущего», не может жить продуктами будущего, не может жить за счет потребительных стоимостей, производство ко­торых еще не закончено; с первого дня своего появления на земном шаре человек должен потреблять ежедневно, потреблять, прежде чем он начнет производить и в то время как он производит. Если продукты производятся как товары, то после того как закончено их произ­водство, они должны быть проданы и только после своей продажи могут удовлетворять по­требности производителя. Ко времени, необходимому для производства, присоединяется время, необходимое для продажи.

Таким образом, владелец денег лишь в том случае может превратить свои деньги в капи­тал, если найдет на товарном рынке свободного рабочего, свободного в двояком смысле: в том смысле, что рабочий — свободная личность и располагает своей рабочей силой как то­варом и что, с другой стороны, он не имеет для продажи никакого другого товара, гол, как сокол, свободен от всех предметов, необходимых для осуществления своей рабочей силы.

у Мексики, а по существу дела и в Дунайских провинциях до переворота Кузы64), рабство существует в скры­той форме, в виде так называемого «пеонажа». Посредством ссуд, которые должны быть отработаны и обяза­тельства по которым переходят из поколения в поколение, не только отдельный рабочий, но и вся его семья становится фактически собственностью другого лица и его семьи. Хуарес отменил «пеонаж». Так называемый император Максимилиан снова ввел его декретом, который в палате представителей в Вашингтоне правильно был заклеймен как декрет, восстанавливающий рабство в Мексике. «Мои особенные, телесные и духовные умения и мои возможности деятельности и ограниченное во времени пользование ими я могу отчудить друго­му, так как они вследствие этого ограничения получают внешнее отношение к моей целостности и всеобщно­сти. Но если бы я отчудил все мое время, становящееся конкретным в процессе труда, если бы я отчудил мою производительную деятельность как целое, то я сделал бы собственностью другого самое сущность этой дея­тельности, мою всеобщую деятельность и действительность, мою личность» (Hegel. «Philosophie des Rechts». Berlin, 1840, S. 104, § 67).


_____________________ ОТДЕЛ ВТОРОЙ. — ПРЕВРАТТТЕНИЕ ДЕНЕГ В КАПИТАЛ_______________ 180

Вопрос, почему этот свободный рабочий противостоит в сфере обращения владельцу де­нег, не интересует владельца денег, который находит рынок труда в готовом виде как особое подразделение товарного рынка. И нас он пока интересует столь же мало. Мы теоретически исходим из фактического положения вещей, так же как владелец денег исходит из него прак­тически. Одно во всяком случае ясно. Природа не производит на одной стороне владельцев денег и товаров, а на другой стороне владельцев одной только рабочей силы. Это отношение не является ни созданным самой природой, ни таким общественным отношением, которое было бы свойственно всем историческим периодам. Оно, очевидно, само есть результат предшествующего исторического развития, продукт многих экономических переворотов, продукт гибели целого ряда более старых формаций общественного производства.

И те экономические категории, которые мы рассматривали раньше, также носят на себе следы своей истории. Существование продукта в качестве товара предполагает определен­ные исторические условия. Чтобы стать товаром, продукт должен производиться не как не­посредственное средство существования для самого производителя. Если бы мы пошли дальше в своем исследовании и спросили себя: при каких условиях все или, по крайней мере, большинство продуктов принимает форму товара, то мы нашли бы, что это происходит лишь на основе совершенно специфического, а именно капиталистического способа производства. Но такое исследование выходило бы за рамки анализа товара. Товарное производство и то­варное обращение могут иметь место и тогда, когда подавляющая масса продуктов предна­значается непосредственно для собственного потребления, не превращается в товары, и, сле­довательно, общественный процесс производства далеко еще не во всем своем объеме под­чинен господству меновой стоимости. Для превращения продукта в товар разделение труда внутри общества должно развиться в такой степени, чтобы разграничение потребительной стоимости и меновой стоимости, начинающееся при непосредственной меновой торговле, было вполне закончено. Но эта ступень развития присуща исторически самым различным общественно-экономическим формациям.

Если мы остановим свое внимание на деньгах, то увидим, что они предполагают извест­ный уровень товарного обмена. Различные формы денег — простой товарный эквивалент, или средство обращения, или средство платежа, сокровище и мировые деньги — указывают, смотря по различным размерам применения и сравнительному преобладанию той или другой


_______________________ ГЛАВА IV. — ПРЕВРАТТТЕНИЕ ДЕНЕГ В КАПИТАЛ__________________ 181

функции, на весьма различные ступени общественного процесса производства. Тем не менее, как показывает опыт, достаточно сравнительно слабого развития товарного обращения, что­бы могли образоваться все эти формы. Иначе обстоит дело с капиталом. Исторические усло­вия его существования отнюдь не исчерпываются наличием товарного и денежного обраще­ния. Капитал возникает лишь там, где владелец средств производства и жизненных средств находит на рынке свободного рабочего в качестве продавца своей рабочей силы, и уже одно это историческое условие заключает в себе целую мировую историю. Поэтому капитал с са­мого своего возникновения возвещает наступление особой эпохи общественного процесса производства41).

Этот своеобразный товар, рабочая сила, подлежит теперь нашему ближайшему рассмот­рению. Подобно всем другим товарам он обладает стоимостью42) . Чем определяется послед­няя?

Стоимость рабочей силы, как и всякого другого товара, определяется рабочим временем, необходимым для производства, а следовательно, и воспроизводства этого специфического предмета торговли. Поскольку рабочая сила — стоимость, в ней самой представлено лишь определенное количество овеществленного общественного среднего труда. Рабочая сила су­ществует только как способность живого индивидуума. Производство рабочей силы предпо­лагает, следовательно, существование последнего. Раз существование индивидуума дано, производство рабочей силы состоит в воспроизводстве самого индивидуума, в поддержании его жизни. Для поддержания своей жизни живой индивидуум нуждается в известной сумме жизненных средств. Таким образом, рабочее время, необходимое для производства рабочей силы, сводится к рабочему времени, необходимому для производства этих жизненных средств, или стоимость рабочей силы есть стоимость жизненных средств, необходимых для поддержания жизни ее владельца. Но рабочая сила осуществляется лишь путем внешнего ее проявления, она осуществляется только в труде. В процессе ее осуществления, в труде, за­трачивается определенное количество человеческих мускулов, нервов, мозга и т. д., которое должно быть снова возмещено. Эта усиленная затрата предполагает усиленное

41) Характерной особенностью капиталистической эпохи является тот факт, что рабочая сила для самого ра­
бочего принимает форму принадлежащего ему товара, а потому его труд принимает форму наемного труда. С
другой стороны, лишь начиная с этого момента, товарная форма продуктов труда приобретает всеобщий харак­
тер.

42) «Стоимость, или ценность, человека, как и всех других вещей, есть его цена, т. е. она составляет столько,
сколько может быть получено за пользование его силой» (Th. Hobbes. «Leviathan», in «Works», edit. Moleswortn.
London, 1839—1844, v. III, p. 76).


_____________________ ОТДЕЛ ВТОРОЙ. — ПРЕВРАТТТЕНИЕ ДЕНЕГ В КАПИТАЛ_______________ 182

возмещение43). Собственник рабочей силы, трудившийся сегодня, должен быть в состоянии повторить завтра тот же самый процесс при прежних условиях силы и здоровья. Следова­тельно, сумма жизненных средств должна быть достаточна для того, чтобы поддержать тру­дящегося индивидуума как такового в состоянии нормальной жизнедеятельности. Сами ес­тественные потребности, как-то: пища, одежда, топливо, жилище и т. д., различны в зависи­мости от климатических и других природных особенностей той или другой страны. С другой стороны, размер так называемых необходимых потребностей, равно как и способы их удов­летворения, сами представляют собой продукт истории и зависят в большой мере от куль­турного уровня страны, между прочим в значительной степени и от того, при каких услови­ях, а следовательно, с какими привычками и жизненными притязаниями сформировался класс свободных рабочих44) . Итак, в противоположность другим товарам определение стои­мости рабочей силы включает в себя исторический и моральный элемент. Однако для опре­деленной страны и для определенного периода объем и состав необходимых для рабочего жизненных средств в среднем есть величина данная.

Собственник рабочей силы смертен. Следовательно, чтобы он непрерывно появлялся на рынке, как того требует непрерывное превращение денег в капитал, продавец рабочей силы должен увековечить себя, «как увековечивает себя всякий индивидуум, т. е. путем размно­жения»45) . Рабочие силы, исчезающие с рынка вследствие изнашивания и смерти, должны постоянно замещаться по меньшей мере таким же количеством новых рабочих сил. Сумма жизненных средств, необходимых для производства рабочей силы, включает в себя поэтому жизненные средства таких заместителей, т. е. детей рабочих, и таким путем увековечивается на товарном рынке раса этих своеобразных товаровладельцев46)

Для того чтобы преобразовать общечеловеческую природу так, чтобы она получила под­готовку и навыки в определенной отрасли труда, стала развитой и специфической рабочей силой,

43) Древнеримский villicus, эконом, стоявший во главе сельскохозяйственных рабов, «поскольку на нем ле­
жал менее тяжелый труд, чем на чернорабочих, меньше и получал» (Th. Mommsen. «Romische Geschichte», 1856,
S. 810).

44) Ср. W. Th. Thornton. «Overpopulation and its Remedy». London, 1846.

45) Петти

46) «Естественная цена труда... соответствует такому количеству предметов необходимости и жизненных
удобств, которое по условиям климата и по жизненным привычкам данной страны необходимо для поддержа­
ния самого рабочего и для того, чтобы дать ему возможность содержать такую семью, которая способна обес­
печить неослабевающее предложение труда на рынке» (К. Torrens. «An Essay on the external Corn Trade». Lon­
don, 1815, p. 62). Здесь неправильно употреблено слово «труд» вместо «рабочая сила».


_______________________ ГЛАВА IV. — ПРЕВРАТТТЕНИЕ ДЕНЕГ В КАПИТАЛ__________________ 183

требуется определенное образование или воспитание, которое, в свою очередь, стоит боль­шей или меньшей суммы товарных эквивалентов. Эти издержки на образование различны в зависимости от квалификации рабочей силы. Следовательно, эти издержки обучения — со­вершенно ничтожные для обычной рабочей силы — входят в круг стоимостей, затрачивае­мых на ее производство.

Итак, стоимость рабочей силы сводится к стоимости определенной суммы жизненных средств. Она изменяется поэтому с изменением стоимости этих жизненных средств, т. е. с изменением величины рабочего времени, необходимого для их производства.

Часть жизненных средств, например продукты питания, топливо и т. д., потребляется ежедневно и потому ежедневно же должна возмещаться. Другие жизненные средства, как платье, мебель и т. д., потребляются в течение более или менее продолжительных промежут­ков времени, а потому и подлежат возмещению лишь по истечении более продолжительного времени. Одни товары покупаются или оплачиваются ежедневно, другие еженедельно, раз в четверть года и т. д. Но как бы ни распределялась сумма этих расходов в течение, например, года, она должна быть покрыта из средних, поступающих изо дня в день доходов. Если масса товаров, ежедневно необходимая для производства рабочей силы, = А, масса товаров, тре­буемых еженедельно, = В, требуемых каждую четверть года, = С и т. д., то ежедневное сред-

365А+52В + 4С + ит.д. „                „

нее количество этих товаров =------------------------------------- . Пусть в этой необходимой для

365

среднего дня товарной массе заключено 6 часов общественного труда; тогда в рабочей силе ежедневно овеществляется половина дня общественного среднего труда, т. е. требуется по­ловина рабочего дня для ежедневного производства рабочей силы. Это количество труда, не­обходимое для ежедневного производства рабочей силы, составляет ее дневную стоимость, или стоимость ежедневно воспроизводимой рабочей силы. Если полдня среднего общест­венного труда выражается в массе золота в 3 шиллинга, или в один талер, то талер есть цена, соответствующая дневной стоимости рабочей силы. Если владелец рабочей силы ежедневно продает ее за один талер, то ее продажная цена равна ее стоимости, и по нашему предполо­жению владелец денег, снедаемый желанием превратить свой талер в капитал, действитель­но уплачивает эту стоимость.

Низшую, или минимальную, границу стоимости рабочей силы образует стоимость той то­варной массы, без ежедневного притока которой носитель рабочей силы, человек, не был бы


_____________________ ОТДЕЛ ВТОРОЙ. — ПРЕВРАТТТЕНИЕ ДЕНЕГ В КАПИТАЛ_______________ 184

в состоянии возобновлять свой жизненный процесс, т. е. стоимость физически необходимых жизненных средств. Если цена рабочей силы падает до этого минимума, то она падает ниже стоимости, так как при таких условиях рабочая сила может поддерживаться и проявляться лишь в хиреющем виде. Между тем стоимость всякого товара определяется тем рабочим временем, которое требуется для производства товара нормального качества.

В высшей степени дешевой сентиментальностью было бы считать слишком грубым это определение стоимости рабочей силы, вытекающее из самого существа дела, и жаловаться подобно Росси:

«Рассматривать способность к труду (puissance de travail), отвлекаясь от жизненных средств, поддерживаю­щих труд во время процесса производства, значит рассматривать свое собственное измышление (etre de raison). Говорить о труде, говорить о способности к труду, значит говорить в то же время о рабочем и средствах его существования, о рабочем и заработной плате»47).

Способность к труду еще не означает труд, подобно тому как способность переваривать пищу вовсе еще не совпадает с фактическим перевариванием пищи. Для того чтобы мог со­стояться этот последний процесс, недостаточно, как известно, иметь хороший желудок. Кто говорит о способности к труду, тот не отвлекается от жизненных средств, необходимых для ее поддержания. Стоимость ее как раз и выражает собой стоимость этих жизненных средств. Если способность к труду не может быть продана, рабочему от нее нет никакой пользы. Бо­лее того, в этом случае он воспринимает как жестокую естественную необходимость тот факт, что его способность к труду потребовала определенного количества жизненных средств для своего производства и все снова и снова требует их для своего воспроизводства. Он делает тогда вместе с Сисмонди следующее открытие: «Способность к труду... есть ни­что, раз она не может быть продана»48) .

Своеобразная природа этого специфического товара, рабочей силы, выражается, между прочим, в том, что по заключении контракта между покупателем и продавцом его потреби­тельная стоимость не переходит еще фактически в руки покупателя. Его стоимость, подобно стоимости всякого другого товара, была определена раньше, чем он вступил в обращение, потому что определенное количество общественного труда уже было затрачено на производ­ство рабочей силы, но ее потреби-

47) Rossi. «Cours d'Economie Politique». Bruxelles, 1843, p. 370, 371.

48) Sismondi. «Nouveaux Principes d'Economie Politique», t. I, p. 113.


_______________________ ГЛАВА IV. — ПРЕВРАТТТЕНИЕ ДЕНЕГ В КАПИТАЛ__________________ 185

тельная стоимость состоит лишь в ее позднейших активных проявлениях. Таким образом, отчуждение силы и ее действительное проявление, т. е. наличное бытие в качестве потреби­тельной стоимости, отделяются друг от друга во времени. Но при продаже таких товаров, формальное отчуждение потребительной стоимости которых отделяется во времени от ее фактической передачи покупателю, деньги покупателя функционируют обыкновенно как средство платежа49) . Во всех странах с капиталистическим способом производства рабочая сила оплачивается лишь после того, как она уже функционировала в течение срока, установ­ленного договором при ее купле, например в конце каждой недели. Таким образом, везде ра­бочий авансирует капиталисту потребительную стоимость своей рабочей силы; он предос­тавляет покупателю потреблять свою рабочую силу раньше, чем последний уплатил ее цену, одним словом — везде рабочий кредитует капиталиста. Что этот кредит не пустая выдумка, показывает не только потеря кредитором заработной платы в случае банкротства капитали­ста50) , но и целый ряд фактов, оказывающих более продолжительное влияние51) .

49) «Всякий труд оплачивается лишь по его окончании» («An Inquiry into those Principles, respecting the Nature
of Demand etc.», p. 104). «Начало коммерческого кредита должно быть отнесено к тому моменту, когда рабочий
— первоисточник всякого производства — получил возможность благодаря своим сбережениям ожидать платы
за свой труд до конца недельного, двухнедельного, месячного, трехмесячного и т. д. срока» (Ch. Ganilh. «Des
Systemes d'Economie Politique», 2eme edit. Paris, 1821, t. II, p. 150).

50) «Рабочий... ссужает свою производительную силу», говорит Шторх, но, добавляет он лукаво, он «не рис­
кует ничем», кроме «потери своего заработка... так как рабочий не вносит в производство ничего материально­
го» (Storch. «Cours d'Economie Politique». Petersbourg, 1815, t. II, p. 36, 37).

51) Вот пример. В Лондоне существуют двоякого рода булочники: «full priced», продающие хлеб по его пол­
ной стоимости, и «undersellers», продающие его ниже стоимости. Последняя категория булочников составляет
около % общего их числа (стр. XXXII в «Report» правительственного комиссара X. О. Трименхира относитель­
но «Grievances complained of by the journeymen bakers etc.». London, 1862). Эти undersellers продают почти ис­
ключительно хлеб с примесями квасцов, мыла, поташа, извести, дербиширской каменной муки и другими столь
же приятными питательными и здоровыми ингредиентами. (См. цитированную выше Синюю книгу, а также
отчет «Committee of 1855 on the Adulteration of Bread» и сочинение доктора Хасселла «Adulterations Detected»,
2nd edit. London, 1861.) Сэр Джон Гордон заявил в своих показанияхперед комитетом: 1855 г., что «вследствие
такой фальсификации бедняк, дневное пропитание которого составляют два фунта хлеба, в действительности
не получает теперь и четвертой части питательных веществ, содержащихся в таком же количестве нефальсифи­
цированного хлеба, не говоря уже о вредности примесей для его здоровья». На вопрос, почему же «значитель­
ная часть рабочего класса», будучи прекрасно осведомлена относительно этой фальсификации, все же покупает
квасцы, каменную муку и т. д., Трименхир (вышеупомянутый «Report», стр. XLVIII) отвечает, что рабочие
«вынуждены брать у своего пекаря; или в своей «chandler's shop» [«лавочке»] такой хлеб, какой соблаговолят
им предложить». Так как труд их оплачивается лишь в конце рабочей недели, то и они, в свою очередь, «лишь в
конце недели могут оплатить хлеб, потребленный их семьями в течение недели», и, добавляет Трименхир, под­
тверждав это свидетельскими показаниями, «несомненно установлено, что хлеб с такими примесями изготовля-


_____________________ ОТДЕЛ ВТОРОЙ. — ПРЕВРАТТТЕНИЕ ДЕНЕГ В КАПИТАЛ_______________ 186

Однако характер самого товарообмена не изменяется от того, функционируют ли деньги в качестве покупательного средства или в качестве средства платежа. Цена рабочей силы ус­тановлена при заключении контракта, хотя реализуется, подобно квартирной плате, лишь впоследствии. Рабочая сила уже продана, хотя плата за нее будет получена лишь позднее. Но для того, чтобы исследовать данное отношение в его чистом виде, полезно предположить на время, что владелец рабочей силы одновременно с ее продажей получает всегда и обуслов­ленную контрактом цену.

Мы познакомились теперь с тем, как определяется стоимость, уплачиваемая владельцем денег владельцу этого своеобразного товара, рабочей силы. Ее потребительная стоимость, которую владелец денег, в свою очередь, получает при обмене, обнаружится лишь в процес­се действительного использования, в процессе потребления рабочей силы. Все необходимые для этого процесса вещи, как сырой материал и т. п., владелец денег покупает на товарном рынке и оплачивает полной ценой. Процесс потребления рабочей силы есть в то же время процесс производства товара и прибавочной стоимости. Потребление рабочей силы, как и всякого другого товара, совершается за пределами рынка, или сферы обращения. Оставим поэтому эту шумную сферу, где все происходит на поверхности и на глазах у всех людей, и вместе с владельцем денег и владельцем рабочей силы спустимся в сокровенные недра про­изводства, у входа в которые начертано: No admittance except on business [Посторонним вход воспрещается]. Здесь мы познакомимся не только с тем, как капитал производит, но и с тем, как его самого про-

ется специально для покупателей этого рода» («It is notorious that bread composed of those mixtures, is made ex­pressly tor sale in this manner»). «Bo многих сельскохозяйственных округах Англии» (и особенно Шотландии) «заработная плата выплачивается раз в две недели и даже раз в месяц. Сельскохозяйственный рабочий вынуж­ден при таких продолжительных сроках уплаты покупать себе товары в кредит... Ему приходится платить по­вышенные цены, и он фактически привязан к тому лавочнику, который дает ему в долг. Так, например, в Хор-нингсеме в Уилтсе, где заработная плата выдается раз в месяц, ему обходится в 2 шилл. 4 пенса стон такой же самой муки, которую он в другом месте мог бы купить по 1 шилл. 10 пенсов за стон» («Sixth Report» on «Public Health» by «The Medical Officer of the Privy Council etc.», 1864, p. 264). «Ручные набойщики ситца в Пейсли и Килмарноке» (Западная Шотландия) «добились в 1853 г. при помощи стачки сокращения срока выплаты с од­ного месяца до 14 дней» («Reports of the Inspectors of Factories for 31st October 1853», p. 34). Как дальнейший ловкий шаг в развитии кредита, оказываемого рабочим капиталисту, можно рассматривать метод многих анг­лийских углепромышленников, которые платят рабочему по истечении месяца, а до получки дают ему ссуды, зачастую товарами, за которые рабочий вынужден платить выше их рыночной цены (Trucksystem). «Среди уг­лепромышленников вошло в обыкновение платить раз в месяц и давать рабочим ссуды в конце каждой недели. Ссуда выдается в лавке» (а именно в tommy-shop, т. е. в лавке, принадлежащей самому хозяину предприятия); «рабочие получают деньги в одном углу ее и тотчас же отдают их в другом» («Children's Employment Commis­sion, 3rd Report». London, 1864, p. 38, № 192).


_______________________ ГЛАВА IV. — ПРЕВРАТТТЕНИЕ ДЕНЕГ В КАПИТАЛ__________________ 187

изводят. Тайна добывания прибыли должна, наконец, раскрыться перед нами.

Сфера обращения, или обмена товаров, в рамках которой осуществляется купля и продажа рабочей силы, есть настоящий эдем прирожденных прав человека. Здесь господствуют толь­ко свобода, равенство, собственность и Бентам. Свобода! Ибо покупатель и продавец товара, например рабочей силы, подчиняются лишь велениям своей свободной воли. Они вступают в договор как свободные, юридически равноправные лица. Договор есть тот конечный резуль­тат, в котором их воля находит свое общее юридическое выражение. Равенство! Ибо они от­носятся друг к другу лишь как товаровладельцы и обменивают эквивалент на эквивалент. Собственность! Ибо каждый из них располагает лишь тем, что ему принадлежит. Бентам! Ибо каждый заботится лишь о себе самом. Единственная сила, связывающая их вместе, это — стремление каждого к своей собственной выгоде, своекорыстие, личный интерес. Но именно потому, что каждый заботится только о себе и никто не заботится о другом, все они в силу предустановленной гармонии вещей или благодаря всехитрейшему провидению осуще­ствляют лишь дело взаимной выгоды, общей пользы, общего интереса.

Покидая эту сферу простого обращения, или обмена товаров, из которой фритредер vul-garis черпает все свои взгляды, понятия, масштаб всех своих суждений об обществе капитала и наемного труда, — покидая эту сферу, мы замечаем, что начинают несколько изменяться физиономии наших dramatis personae [действующих лиц]. Бывший владелец денег шествует впереди как капиталист, владелец рабочей силы следует за ним как его рабочий; один много­значительно посмеивается и горит желанием приступить к делу; другой бредет понуро, упи­рается как человек, который продал на рынке свою собственную шкуру и потому не видит в будущем никакой перспективы, кроме одной: что эту шкуру будут дубить.


188

ОТДЕЛ ТРЕТИЙ


Поделиться:



Последнее изменение этой страницы: 2019-05-07; Просмотров: 219; Нарушение авторского права страницы


lektsia.com 2007 - 2024 год. Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав! (0.121 с.)
Главная | Случайная страница | Обратная связь