КАПИТАЛИСТИЧЕСКИЙ ХАРАКТЕР МАНУФАКТУРЫ

Сосредоточение значительного числа рабочих под командой одного и того же капитала образует естественный исходный пункт как кооперации вообще, так и мануфактуры. В свою очередь мануфактурное разделение труда делает численный рост применяемых рабочих тех­нической необходимостью. Теперь минимум рабочих, которых должен применять отдельный капиталист, предписывается наличным разделением труда. С другой стороны, выгоды даль­нейшего разделения труда обусловлены новым увеличением числа рабочих, которое осуще­ствимо лишь таким способом, что сразу увеличиваются в определенных пропорциях все производственные группы данной мастерской. Но вместе с переменной составной частью капитала должна возрастать и постоянная его часть, причем наряду с увеличением общих условий производства — зданий, печей и т. д., должно увеличиваться, — и гораздо быстрее увеличения числа рабочих, — количество сырого материала. Масса сырых материалов, по­требляемых в течение данного промежутка времени данным количеством рабочих, увеличи­вается пропорционально росту производительной силы труда вследствие его разделения. Та­ким образом, рост минимальной суммы капитала, необходимого для отдельного капиталиста, или растущее превращение общественных жизненных средств и средств производства в ка­питал есть закон, возникающий из самого технического характера мануфактуры62) .

В мануфактуре, как и в простой кооперации, функционирующее рабочее тело есть форма существования капитала.

⁶²⁾ «Еще недостаточно того, чтобы в обществе имелся капитал» (следовало сказать: жизненные средства и средства производства), «необходимый для данного подразделения ремесел; необходимо кроме того, чтобы напитал этот скопился в руках предпринимателей в достаточно значительных массах; позволяющих вести про­изводство в крупном масштабе... По мере того как развивается разделение труда, неизменное число занятых рабочих требует все более и более значительных затрат капитала в виде орудий, сырых материалов и т. д.» (Storch. «Cours d'Economie Politique», парижское издание, т. I, стр. 250, 251). «Концентрация орудий производ­ства и разделение труда так же неотделимы друг от друга, как в области политики неразлучны концентрация государственной власти и расхождение частных интересов» (Карл Маркс. «Нищета философии», Париж, 1847, стр. 134 [см. настоящее издание, том 4, стр. 156]).

_____________________ ГЛАВА XII. — РАЗДЕЛЕНИЕ ТРУДА И МАНУФАКТУРА_________________ 373

Общественный производственный механизм, составленный из многих индивидуальных час­тичных рабочих, принадлежит капиталисту. Вследствие этого производительная сила, воз­никающая из комбинации различных видов труда, представляется производительной силой капитала. Мануфактура в собственном смысле не только подчиняет самостоятельного преж­де рабочего команде и дисциплине капитала, но создает кроме того иерархическое расчлене­ние самих рабочих. В то время как простая кооперация оставляет способ труда отдельных лиц в общем и целом неизменным, мануфактура революционизирует его снизу доверху и по­ражает индивидуальную рабочую силу в самом ее корне. Мануфактура уродует рабочего, искусственно культивируя в нем одну только одностороннюю сноровку и подавляя мир его производственных наклонностей и дарований, подобно тому как в Аргентине убивают жи­вотное для того, чтобы получить его шкуру или его сало. Не только отдельные частичные работы распределяются между различными индивидуумами, но и сам индивидуум разделя­ется, превращается в автоматическое орудие данной частичной работы63) , и таким образом осуществляется пошлая басня Менения Агриппы¹²⁰, которая изображает человека в виде час­ти его собственного тела⁶⁴⁾. Если первоначально рабочий продает свою рабочую силу капи­талу потому, что у него нет материальных средств для производства товара, то теперь сама его индивидуальная рабочая сила не может быть использована до тех пор, пока она не запро­дана капиталу. Она способна функционировать лишь в связи с другими, а эта связь осущест­вляется лишь после продажи, в мастерской капиталиста. Ставший неспособным делать что-либо самостоятельное, мануфактурный рабочий развивает производительную деятельность уже только как принадлежность мастерской капиталиста65) . Как на чело избранного народа было начертано, что он — собственность Иеговы, точно так же на мануфактурного рабочего разделение труда накладывает печать собственности капитала.

⁶³⁾ Дагалд Стюарт называет мануфактурных рабочих «живыми автоматами... употребляемыми для частич­ных трудовых операций» (DugaldStewart, цит. соч., стр. 318).

У кораллов каждый индивидуум действительно представляет желудок всей группы. Но он доставляет группе питательные вещества, а не отнимает их, как римские патриции у плебеев.

⁶⁵⁾ «Работник, владеющий своим ремеслом во всем его объеме, может везде заниматься производительной деятельностью и добывать себе средства к существованию; наоборот, второй» (мануфактурный рабочий) «представляет собой только аксессуар, который отдельно от своих товарищей не обладает ни способностью к труду, ни необходимой для этого самостоятельностью, и вынужден принимать те условия, которые работодате­лю угодно будет ему предложить» (Storch. «Cours d'Economie Politique», edit. Petersbourg, 1815,t. I, p. 204).

_______ ОТДЕЛ ЧЕТВЕРТЫЙ. — ПРОИЗВОД. ОТНОСИТЕЛЬНОЙ ПРИБАВОЧНОЙ СТОИМОСТИ 374

Познания, рассудительность и воля, которые, пусть даже в незначительных масштабах, развивает самостоятельный крестьянин или ремесленник, — подобно тому как у дикаря все его военное искусство проявляется как личная хитрость, — требуются здесь только от всей мастерской в целом. Духовные потенции производства расширяют свой масштаб на одной стороне потому, что на многих других сторонах они исчезают совершенно. То, что теряют частичные рабочие, сосредоточивается в противовес им в капитале66) . Мануфактурное разде­ление труда приводит к тому, что духовные потенции материального процесса производства противостоят рабочим как чужая собственность и господствующая над ними сила. Этот про­цесс отделения начинается в простой кооперации, где капиталист по отношению к отдель­ному рабочему представляет единство и волю общественного трудового организма. Он раз­вивается далее в мануфактуре, которая уродует рабочего, превращая его в частичного рабо­чего. Он завершается в крупной промышленности, которая отделяет науку, как самостоя­тельную потенцию производства, от труда и заставляет ее служить капиталу67) .

В мануфактуре обогащение совокупного рабочего, а следовательно, и капитала общест­венными производительными силами обусловлено обеднением рабочего индивидуальными производительными силами.

«Невежество есть мать промышленности, как и суеверий. Сила размышления и воображения подвержена ошибкам; но привычка двигать рукой или ногой не зависит ни от того, ни от другого. Поэтому мануфактуры лучше всего процветают там, где наиболее подавлена духовная жизнь, так что мастерская может рассматри­ваться как машина, части которой составляют люди»⁶⁸).

И в самом деле, в середине XVIII века некоторые мануфактуры предпочитали употреблять полуидиотов для выполнения некоторых простых операций, составляющих, однако, фабрич-

69)

ную тайну69) .

«... Умственные способности и развитие большей части людей», — говорит А. Смит, — «необходимо скла­дываются в соответствии с их обычными занятиями. Человек, вся жизнь которого проходит в выполнении

⁶ 6⁾ A. Ferguson, цит. соч., стр. 281: «Один выиграл то, что потерял другой».

⁶⁷⁾ «Человек науки отделяется от производительного рабочего целой пропастью, и наука вместо того, чтобы
служить в руках рабочего средством для увеличения его собственной производительной силы, почти везде про­
тивопоставляет себя ему... Познание становится орудием, которое способно отделиться от труда и выступить
против него враждебно» (W. Thompson. «An Inquiry into the Principles of the Distribution of Wealth». London,
1824, p. 274).

⁶⁸⁾ A. Ferguson, цит. соч., стр. 280.

⁶⁹⁾ J. D. Tuckett. «A History of the Past and Present State of the Labouring Population». London, 1846,v. 1, p. 148.

_____________________ ГЛАВА XII. — РАЗДЕЛЕНИЕ ТРУДА И МАНУФАКТУРА_________________ 375

немногих простых операций... не имеет случая и необходимости изощрять свои умственные способности или упражнять свою сообразительность... становится таким тупым и невежественным, каким только может стать человеческое существо».

Обрисовав тупость частичного рабочего, А. Смит продолжает:

«Однообразие его неподвижной жизни естественно подрывает мужество его характера... Оно ослабляет да­же деятельность его тела и делает его неспособным напрягать свои силы сколько-нибудь продолжительное время для иного какого-либо занятия, кроме того, к которому он приучен. Его ловкость и умение в его специ­альной профессии представляются, таким образом, приобретенными за счет его умственных, социальных и во­енных качеств. Но в каждом развитом цивилизованном общество в такое именно состояние должны неизбежно впадать трудящиеся бедняки (the labouring poor), т. е. основная масса народа»⁷⁰).

Чтобы предотвратить полное захирение этой основной массы народа, проистекающее из разделения труда, А. Смит рекомендует государственную организацию народного образова­ния, впрочем, в самых осторожных, гомеопатических дозах. Вполне последовательно высту­пает против этого его французский переводчик и комментатор Гарнье, который при Первой империи естественно превратился в сенатора. Народное образование противоречит, по его мнению, основным законам разделения труда; организацией народного образования мы

«обрекли бы на уничтожение всю нашу общественную систему». «Отделение физического труда от умст­венного»⁷¹ \ — говорит он, — «как и всякое иное разделение труда, становится все более глубоким и решитель­ным по мере того, как богатеет общество» (он правильно употребляет это выражение для обозначения капита­ла, земельной собственности и их государства). «Это разделение труда, как и всякое другое, является результа­том предшествующего и причиной грядущего прогресса... Неужели же правительство должно противодейство­вать этому разделению труда и задерживать его естественный ход? Неужели оно должно затрачивать часть го­сударственных доходов на эксперимент, имеющий целью смешать и спутать вместе два класса труда, стремя­щиеся к разделению и обособлению?»⁷²⁾

⁷⁰⁾ A. Smith. «Wealth of Nations», b. V, ch. 1, art. II. Как ученик Фергюсона, который показал вредные послед­
ствия разделения труда, А. Смит имел на этот счет полную ясность. В начале своего труда, где он ex professo
[специально] прославляет разделение труда, он лишь мимоходом указывает на него как на источник общест­
венного неравенства. Лишь в пятой книге, посвященной государственным доходам, он воспроизводит Фергю­
сона. В «Нищете философии» я уже сказал все необходимое об исторической связи между Фергюсоном, А.
Смитом, Лемонте и Сэем в критике ими разделения труда; там же я впервые представил мануфактурное разде­
ление труда как специфическую форму капиталистического способа производства. (Карл Маркс. «Нищета фи­
лософии». Париж, 1847, стр. 122 и сл. [см. настоящее издание, том 4, стр. 148—156]).

⁷¹⁾ Фергюсон уже в «History of Civil Society». Edinburgh, 1767, p. 281, говорит: «И самое мышление в этот век
разделения труда становится особой профессией».

⁷²⁾ G. Garnier, том V его перевода [Смита], стр. 4—5.

_______ ОТДЕЛ ЧЕТВЕРТЫЙ. — ПРОИЗВОД. ОТНОСИТЕЛЬНОЙ ПРИБАВОЧНОЙ СТОИМОСТИ 376

Некоторое духовное и телесное уродование неизбежно даже при разделении труда внутри всего общества в целом. Но так как мануфактурный период проводит значительно дальше это общественное расщепление различных отраслей труда и так как, с другой стороны, лишь специфически мануфактурное разделение труда поражает индивидуума в самой его жизнен­ной основе, то материал и стимул для промышленной патологии дается впервые лишь ману­фактурным периодом⁷³).

«Рассечение человека называется казнью, если он заслужил смертный приговор, убийством, если он его не заслужил. Рассечение труда есть убийство народа»⁷⁴⁾.

Кооперация, покоящаяся на разделении труда, или мануфактура, вначале представляет со­бой стихийно выросшее образование. Но как только она приобретает известную устойчи­вость и достаточную широту распространения, она становится сознательной, планомерной и систематической формой капиталистического способа производства. История мануфактуры в собственном смысле показывает, как характерное для нее разделение труда сначала приоб­ретает целесообразные формы чисто эмпирически, как бы за спиной действующих лиц, а за­тем, подобно цеховому ремеслу, стремится традицией закрепить раз найденную форму и, в отдельных случаях, закрепляет ее на целые века. Если эта форма изменяется, то, — за ис­ключением совершенно второстепенных перемен, — всегда лишь в результате революции в орудиях труда. Современная мануфактура, — я не говорю здесь о крупной промышленности, покоящейся на применении машин, — или находит свои disjecta membra poetae123 уже в гото­вом виде, — например мануфактура платья в тех крупных городах, где она возникает, — и ей приходится только собрать эти разрозненные члены, или же принцип разделения напра­шивается сам собой, требуя

⁷³⁾ Рамаццини, профессор практической медицины в Падуе, опубликовал в 1700 г. свой труд: «De morbis arti-
ficum», переведенный затем в 1777 г. на французский язык и снова напечатанный в 1841 г. в «Encyclopedie des
Sciences Medicales. 7eme Division Auteurs Classiques». Период крупной промышленности, разумеется, намного
увеличил его каталог профессиональных заболеваний рабочих. См. между прочим: «Hygiene phisique et morale
de l'ouvrier dans les grandes villes en general, et dans la ville de Lyon en particulier». Par le Dr. A. L. Fonteret, Paris,
1858, и R. H. Rohatzsch. «Die Krankheiten, welche verschiedenen Standen, Altern und Geschlechtern eigenthumlich
sind». 6 Bande. Ulm, 1840. B 1854 г. Общество искусств и ремесел¹²¹ назначило комиссию по изучению про­
мышленной патологии. Список документов, собранных этой комиссией, можно найти в каталоге Туикнемского
экономического музея. Очень важный материал дают официальные «Reports on Public Health». См. также: Edu­
ard Reich, M. D. «Ueber die Entartung des Menschen». Erlangen, 1868.

⁷⁴⁾ D. Urquhart. «Familiar Words». London, 1855, p. 119. Гегель придерживался очень еретических взглядов
относительно разделения труда. «Под образованным человеком следует разуметь прежде всего того, кто может
сделать все то, что делают другие», — говорит он в своей «Философии права»122 .

_____________________ ГЛАВА XII. — РАЗДЕЛЕНИЕ ТРУДА И МАНУФАКТУРА_________________ 377

просто передачи отдельных операций ремесленного производства (например в переплетном деле) особым рабочим. В таких случаях не требуется и недели опыта, чтобы найти надлежа­щую пропорцию между числом рук, необходимых для отправления каждой функции75) .

Мануфактурное разделение труда путем расчленения ремесленной деятельности, специа­лизации орудий труда, образования частичных рабочих, их группировки и комбинирования в один совокупный механизм, создает качественное расчленение и количественную пропор­циональность общественных процессов производства, т. е. создает определенную организа­цию общественного труда и вместе с тем развивает новую, общественную производитель­ную силу труда. Как специфически капиталистическая форма общественного процесса про­изводства, — а на той исторической основе, на которой оно возникает, оно может развивать­ся только в капиталистической форме, — оно есть лишь особый метод производить относи­тельную прибавочную стоимость или усиливать за счет рабочего самовозрастание капитала, что обычно называют общественным богатством, «богатством народов» и т. д. Оно не только развивает общественную производительную силу труда для капиталиста, а не для рабочего, но и развивает ее путем уродования индивидуального рабочего. Оно производит новые усло­вия господства капитала над трудом. Поэтому, если, с одной стороны, оно является истори­ческим прогрессом и необходимым моментом в экономическом развитии общества, то, с другой стороны, оно есть орудие цивилизованной и утонченной эксплуатации.

Политическая экономия, которая как самостоятельная наука возникает лишь в мануфак­турный период, рассматривает общественное разделение труда вообще лишь с точки зрения мануфактурного разделения труда⁷⁶⁾ как средство с тем же количеством труда произвести больше товара, следовательно удешевить товары и ускорить накопление капитала. В прямую противоположность этому подчеркиванию количественной стороны дела и меновой стоимо­сти, авторы классической древности обращают внимание исключительно на качество и на

⁷⁵⁾ Наивная вера в изобретательский гений, a priori [заранее, независимо от опыта] проявляемый отдельными
капиталистами в области разделения труда, сохранилась еще только у немецких профессоров, вроде, например,
г-на Рошера, который жалует капиталисту «различные заработные платы» в благодарность за то, что из юпите-
ровой головы последнего выскакивает в готовом виде разделение труда. Большее или меньшее разделение тру­
да на практике зависит от величины кошелька, а не от размеров гения.

⁷⁶⁾ Более ранние авторы, как, например, Петти или анонимный автор «Advantages of the East-India. Trade» и
т. д., определеннее, чем А. Смит, указывают на капиталистический характер мануфактурного разделения труда.

_______ ОТДЕЛ ЧЕТВЕРТЫЙ. — ПРОИЗВОД. ОТНОСИТЕЛЬНОЙ ПРИБАВОЧНОЙ СТОИМОСТИ 378

потребительную стоимость⁷⁷). Вследствие разделения общественных отраслей производства товары изготовляются лучше, различные склонности и таланты людей избирают себе соот­ветствующую сферу деятельности78) , а без ограничения сферы деятельности нельзя ни в од­ной области совершить ничего значительного79) . Таким образом, и продукт и его производи­тель совершенствуются благодаря разделению труда. Если писатели классической древности и упоминают иногда о росте массы производимых продуктов, то их интересует при этом лишь обилие потребительных стоимостей. Ни одной строчки не посвящено меновой стоимо­сти, удешевлению товаров. Точка зрения потребительной стоимости господствует как у Пла-тона⁸⁰⁾,

⁷⁷⁾ Среди авторов нового времени исключение составляют лишь некоторые авторы XVIII столетия, которые
в вопросе о разделении труда ограничиваются почти исключительно повторением древних. Таковы Беккариа и
Джемс Харрис. Беккариа пишет: «Каждый знает по собственному опыту, что, применяя всегда руки и ум к оди­
наковому роду труда и к изготовлению одних и тех же продуктов, он достигает с большей легкостью более зна­
чительных и лучших результатов... чем в том случае, если бы каждый сам изготовлял для себя необходимые
вещи... Таким образом, в интересах общей и индивидуальной пользы люди разделены на различные классы и
состояния» (Cesare Beccaria. «Elementi di Economia Publica», издание Кустоди, Parte Moderna, t. XI, p. 28).
Джемc Харрис, впоследствии граф Малмсбери, известный своими «Diaries» [«Дневниками»] о пребывании в
Петербурге в качестве посла, сам говорит в одном из примечаний к своему «Dialogue concerning Happiness».
London, 1741¹²⁴ (впоследствии переиздано в «Three Treatises etc.», 3nd ed. London, 1772): «Все доказательства
естественности общества» (а именно доказательства, основанные на принципе «разделения занятий») «... взяты
мной из второй книги Платона «Государство»».

⁷⁸⁾ Так, например, мы читаем в «Одиссее», песнь XIV, стих 228: «aXXQ yap x'aXXoiaw avqp етиертгетои
epyoiÇ» [«Люди не сходны: те любят одно, а другие — другое»], а Архилох у Секста Эмпирика говорит:
[«aXXoÇ аХХф етг еруф %ap5ir|v uxivexou» [«одно дело радует сердце одного, другое — другого»]¹²⁵.

⁷⁹⁾ «ПоХХ' 'г|7иатато еруа, %а%юС 5'г|7иатато тгаута» [«Много знал он дел, но каждое из них знал плохо»].
— Афинянин как производитель товаров чувствовал свое превосходство над спартанцами, так как последние
располагали для войны лишь людьми, а не деньгами, что Фукидид и высказывает устами Перикла в речи, при­
зывающей афинян к Пелопоннесской войне: «аюцасл те етснцотерсн oi auxoupyoi xcov avvpcoTicov r\ %ргцаат
тюХецегу» [«люди, производящие для собственного потребления, скорее отдадут войне свои тела, нежели день­
ги»] (Фукидид, кн. I, гл. 141). Тем не менее их идеалом, даже в области материального производства, была
auxap^eia [автаркия], противоречащая разделению труда: «тгар' cov yap то eu тгара xouxcov %ai то аитар%еС»
[«откуда возникает благо, оттуда и самостоятельность»]. Необходимо при этом принять во внимание, что даже
в эпоху низвержения 30 тиранов¹²⁶ не насчитывалось и 5000 афинян без земельной собственности.

⁸⁰⁾ Платон выводит разделение труда внутри общины из разносторонности потребностей и односторонности
способностей индивидуумов. Основное его положение состоит в том, что работник должен приспособляться к
делу, а не дело к работнику, — но последнее неизбежно, раз работник занимается несколькими профессиями
сразу, т. е. выполняет ту или иную из них как побочное занятие. «Ибо дело не должно ожидать досуга произво­
дителя, но необходимо, чтобы производитель совершал свое дело прилежно, а не между прочим. — Необходи­
мо. — Ведь каждая вещь производится легче и лучше и в большем количестве, когда человек делает лишь одно
дело, соответствующее его склонностям, и в надлежащее время, свободное от всяких других занятий»
(«Respublica», I, II, ed. Baiter, Orelli etc.). Подобные мысли мы находим и у Фукидида, кн. I, глава 142: «Морское
дело есть такое же искусство, как и всякое другое, и им нельзя заниматься между прочим, как побочным заня­
тием; скорее наоборот, оно не терпит рядом с собой никакого побочного занятия». Если дело будет дожидаться
работника, говорит Платон, то зачастую критический момент производства будет упущен и продукт испорчен

_____________________ ГЛАВА XII. — РАЗДЕЛЕНИЕ ТРУДА И МАНУФАКТУРА_________________ 379

который видит в разделении труда основу распадения общества на сословия, так и у Ксено­фонта81) , который с характерным для него буржуазным инстинктом ближе подходит к прин-

1 97

ципу разделения труда внутри мастерской. Поскольку в республике Платона127 разделение труда является основным принципом строения государства, она представляет собой лишь афинскую идеализацию египетского кастового строя; Египет b для других авторов, совре­менников Платона, например Исократа⁸²⁾, был образцом промышленной страны, он сохраня­ет это свое значение даже в глазах греков времен Римской империи⁸³).

В собственно мануфактурный период, т. е. в период, когда мануфактура является господ­ствующей формой капиталистического способа производства, полное осуществление при­сущих ей тенденций наталкивается на разнообразные препятствия. Хотя мануфактура созда­ет, как мы видели, наряду с иерархическим расчленением рабочих простое разделение их на обученных

(«еруои %oupov 5юХХитои»). Эту же платоновскую идею мы встречаем в протесте английских владельцев бе­лилен против того параграфа фабричного акта, которым устанавливается определенный час для обеда рабочих. Их производство не может сообразоваться с рабочими, ибо «в различных операциях обжигания, промывания, беления, катанья, лощения и окрашивания приостановка в заранее назначенный момент невозможна без риска порчи... Установить для всех рабочих один и тот же обязательный обеденный перерыв — значило бы подверг­нуть ценные продукты риску порчи вследствие незаконченности операций». Le platonisme ou va-t-il se nicher! [Куда только не проникает платонизм!]

⁸¹ ) Ксенофонт рассказывает, что получение кушаний со стола персидского царя приятно не только потому, что это большая честь, но и потому, что кушания эти вкуснее других. «И это неудивительно, ибо, подобно тому как все прочие искусства особенно усовершенствованы в крупных городах, точно так же и царские кушания несравненны по своему достоинству. В мелких городах один и тот же человек делает ложа, двери, плуги, сто­лы; иногда он, кроме того, строит дома, и очень рад, если имеет достаточное количество заказов, необходимых для поддержания его жизни. Совершенно невозможно, чтобы человек, занимающийся столь различными дела­ми, все делал хорошо. Но в крупных городах, где каждый работник находит многих покупателей, ему доста­точно знать одно ремесло, чтобы прокормиться. Зачастую даже нет необходимости знать ремесло в целом, бы­вает так, что один делает только мужские башмаки, другой — только женские. В отдельных случаях один толь­ко шьет башмаки, другой только кроит для них кожу, или один только кроит платье, другой лишь соединяет вместе куски материи. Неизбежно, что тот, кто выполняет наиболее простую работу, выполняет ее наилучшим образом. То же самое относится и к поварскому искусству» (Xenophon. «Cyropaedie», 1. VIII, cap. 2). Внимание обращено здесь исключительно на качество потребительной стоимости, хотя уже Ксенофонт знает, что мас­штаб разделения труда зависит от размеров рынка.

⁸²⁾ «Он» (Бузирис) «разделил всех на особые касты... повелел, чтобы одни и те же люди всегда занимались
одним и тем же делом, ибо он знал. что те, которые часто меняют свои занятия, ни одно из них не осваивают
основательно; те же, которые постоянно занимаются одним и тем же делом, выполняют его наиболее совер­
шенно. И действительно, мы видим, что в области искусства и ремесел египтяне превзошли своих соперников
больше, чем мастер превосходит неумелого работника, и создали столь совершенные учреждения для охраны
царской власти и государственного строя, что знаменитые философы, касавшиеся этого вопроса, восхваляют
государственное устройство Египта более, чем какое-либо другое» (Isocratis. «Busiris», cap. 8).

⁸³⁾ Ср. Diodorus Siculus [«Diodor's v. Sicilien Historische Bibliothek», B.I, 1831].

_______ ОТДЕЛ ЧЕТВЕРТЫЙ. — ПРОИЗВОД. ОТНОСИТЕЛЬНОЙ ПРИБАВОЧНОЙ СТОИМОСТИ 3 80

и необученных, число последних остается весьма ограниченным в силу преобладающего значения первых. Хотя мануфактура приспособляет отдельные операции к различным степе­ням зрелости, силы и развития своих живых рабочих органов и, следовательно, прокладыва­ет путь производительной эксплуатации женщин и детей, тем не менее эта тенденция в об­щем и целом терпит крушение благодаря сопротивлению взрослых рабочих мужчин, при­вычкам которых она противоречит. Хотя разложение ремесленной деятельности понижает издержки обучения, а потому и стоимость рабочего, тем не менее для более трудных частич­ных работ длительный срок обучения остается необходимым и ревностно охраняется рабо­чими даже там, где он излишен. Мы видим, например, что в Англии laws of apprenticeship [законы об ученичестве] с их семилетним сроком обучения сохраняют полную силу до конца мануфактурного периода и они отбрасываются лишь крупной промышленностью. Так как ремесленное искусство остается основой мануфактуры и функционирующий в ней совокуп­ный механизм лишен независимого от самих рабочих объективного скелета, то капиталу по­стоянно приходится бороться с нарушением субординации со стороны рабочих.

«Такова слабость человеческой природы», — восклицает наш милейший Юр, — «что чем рабочий искуснее, тем он своевольнее, тем труднее подчинить ею дисциплине и, следовательно, тем больший вред приносит он своими капризами совокупному механизму»⁸⁴).

Поэтому в течение всего мануфактурного периода не прекращаются жалобы на недисцип­линированность рабочих85) . И если бы даже у нас не было показаний со стороны авторов то­го времени, то одни уже факты, что начиная с XVI столетия и вплоть до эпохи крупной про­мышленности капиталу не удавалось подчинить себе все то рабочее время, каким располага­ет мануфактурный рабочий, что мануфактуры недолговечны и вместе с эмиграцией или им­миграцией рабочих покидают одну страну, чтобы возникнуть в другой, — уже одни эти фак­ты говорят нам не меньше, чем целые библиотеки. «Порядок должен быть установлен тем или иным способом», — взывает в 1770 г. неоднократно цитированный нами автор «Essay on Trade and Commerce». «Порядок», — подхватывает 66 лет спустя доктор Эндрью Юр, — «порядок» отсутствовал в мануфактуре, основанной «на схоластической догме разделения труда», и «Аркрайт создал порядок».

⁸⁴⁾ Ure. «Philosophy of Manufactures», p. 20.

⁸⁵⁾ Сказанное в тексте гораздо более применимо к Англии, чем к Франции, и к Франции более, чем к Гол­
ландии.

_____________________ ГЛАВА XII. — РАЗДЕЛЕНИЕ ТРУДА И МАНУФАКТУРА_________________ 381

Вместе с тем мануфактура не была в состоянии ни охватить общественное производство во всем его объеме, ни преобразовать его до самого корня. Она выделялась как архитектур­ное украшение на экономическом здании, широким основанием которого было городское ремесло и сельские побочные промыслы. Ее собственный узкий технический базис вступил на известной ступени развития в противоречие с ею же самой созданными потребностями производства.

Одним из наиболее совершенных созданий мануфактуры была мастерская для производ­ства самих орудий труда, особенно сложных механических аппаратов, уже применявшихся в то время.

«Такая мастерская», — говорит Юр, — «представляла собой картину разделения труда со всеми его много­численными ступенями. Сверло, резец, токарный станок имели каждый своего собственного рабочего, иерар­хически связанного с другими тем или иным способом в зависимости от степени его искусства»¹²⁸.

Этот продукт мануфактурного разделения труда, в свою очередь, производил машины. Последние устраняют ремесленный тип труда как основной принцип общественного произ­водства. Этим, с одной стороны, устраняется техническая основа пожизненного прикрепле­ния рабочего к данной частичной функции. С другой стороны, падают те преграды, которые этот принцип еще ставил господству капитала.

ОТДЕЛ ЧЕТВЕРТЫЙ. — ПРОИЗВОД. ОТНОСИТЕЛЬНОЙ ПРИБАВОЧНОЙ СТОИМОСТИ 3 82

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ МАШИНЫ И КРУПНАЯ ПРОМЫШЛЕННОСТЬ

РАЗВИТИЕ МАШИН

Джон Стюарт Милль говорит в своих «Основаниях политической экономии»;

«Сомнительно, чтобы все сделанные до сих пор механические изобретения облегчили труд хотя бы одного человеческого существа»⁸⁶).

Но перед капиталистически применяемыми машинами вовсе и не ставится такой цели. Подобно всем другим методам развития производительной силы труда, они должны удешев­лять товары, сокращать ту часть рабочего дня, которую рабочий употребляет на самого себя, и таким образом удлинять другую часть его рабочего дня, которую он даром отдает капита­листу. Машины — средство производства прибавочной стоимости.

В мануфактуре исходной точкой переворота в способе производства служит рабочая сила, в крупной промышленности — средство труда. Поэтому прежде всего необходимо исследо­вать, каким образом средство труда из орудия превращается в машину, или чем отличается машина от ремесленного инструмента. Конечно, речь идет лишь о крупных, общих, харак­терных чертах, потому что эпохи истории общества, подобно эпохам истории земли, не от­деляются друг от друга абстрактно строгими границами.

Математики и механики — и это повторяют некоторые английские экономисты—говорят, что орудие есть простая машина, а машина есть сложное орудие. Они не видят никакого су­щественного различия между ними и даже простейшие механизмы, как рычаг, наклонную плоскость, винт, клин и т. д., называют машинами⁸⁷). Действительно, каждая машина состоит из таких

⁸⁶⁾ Миллю следовало бы сказать: «хотя бы одного человеческого существа, не живущего чужим трудом»,
потому что машины, несомненно, сильно увеличили число знатных бездельников.

⁸⁷⁾ См., например, Hutton. «Course of Mathematics».

__________________ ГЛАВА XIII. — МАШИНЫ И КРУПНАЯ ПРОМЫШЛЕННОСТЬ______________ 383

простейших механизмов, каковы бы ни были их формы и сочетания. Однако с экономиче­ской точки зрения это определение совершенно непригодно, потому что в нем отсутствует исторический элемент. С другой стороны, различие между орудием и машиной усматривают в том, что при орудии движущей силой служит человек, а движущая сила машины — сила природы, отличная от человеческой силы, например животное, вода, ветер и т. д. . Но тогда запряженный быками плуг, относящийся к самым различным эпохам производства, был бы машиной, а кругловязальный станок Клауссена, который приводится в движение рукой од­ного рабочего и делает 96000 петель в минуту, был бы простым орудием. Мало того: один и тот же ткацкий станок был бы орудием, если он приводится в движение рукой, и — маши­ной, если приводится в движение паром. Так как применение силы животных представляет собой одно из древнейших изобретений человечества, то оказалось бы, что машинное произ­водство предшествовало ремесленному производству. Когда Джон Уайетт в 1735 г. возвес­тил о своей прядильной машине, а вместе с этим — о промышленной революции XVIII века, он ни звуком не упомянул о том, что осел, а не человек приводит эту машину в движение, и, тем не менее, эта роль действительно досталась ослу. Машина для того, «чтобы прясть без помощи пальцев», — так говорилось в программе Джона Уайетта⁸⁹⁾.

⁸⁸⁾ «С этой точки зрения можно также провести резкую границу между орудием и машиной: заступ, молот,
долото и т. д., системы рычагов л винтов, для которых, как бы искусно они ни были сделаны, движущей силой
служит человек... все это подходит под понятие орудия; между тем плуг с движущей его силой животных, вет­
ряные и т. д. мельницы следует причислить к машинам» (Wilhelm Schulz. «Die Bewegung der Produktion». Zurich,
1843, S. 38). Работа в некоторых отношениях достойна похвалы.

⁸⁹⁾ Уже до него применялись прядильные машины, хотя очень несовершенные, по всей вероятности раньше
всего в Италии. Критическая история технологии вообще показала бы, как мало какое бы то ни было изобрете­
ние XVIII столетия принадлежит тому или иному отдельному лицу. Но до сих пор такой работы не существует.
Дарвин интересовался историей естественной технологии, т. е. образованием растительных и животных орга­
нов, которые играют роль орудий производства в жизни растений и животных. Не заслуживает ли такого же
внимания история образования производительных органов общественного человека, история этого материаль­
ного базиса каждой особой общественной организации? И не легче ли было бы написать ее, так как, по выра­
жению Вико, человеческая история тем отличается от истории природы, что первая сделана нами, вторая же не
сделана нами? Технология вскрывает активное отношение человека к природе, непосредственный процесс про­
изводства его жизни, а вместе с тем и его общественных условий жизни и проистекающих из них духовных
представлений. Даже всякая история религии, абстрагирующаяся от этого материального базиса, — некритич­
на. Конечно, много легче посредством анализа найти земное ядро туманных религиозных представлений, чем,
наоборот, из данных отношений реальной жизни вывести соответствующие им религиозные формы. Последний
метод есть единственно материалистический, а следовательно, единственно научный метод. Недостатки абст­
рактного естественнонаучного материализма, исключающего исторический процесс, обнаруживаются уже в
абстрактных и идеологических представлениях его защитников, едва лишь они решаются выйти за пределы
своей специальности.

_______ ОТДЕЛ ЧЕТВЕРТЫЙ. — ПРОИЗВОД. ОТНОСИТЕЛЬНОЙ ПРИБАВОЧНОЙ СТОИМОСТИ 3 84

Всякое развитое машинное устройство состоит из трех существенно различных частей: машины-двигателя, передаточного механизма, наконец машины-орудия, или рабочей маши­ны. Машина-двигатель действует как движущая сила всего механизма. Она или сама порож-

129

дает свою двигательную силу, как паровая машина, калорическая машина129 , электромагнит­ная машина и т. д., или же получает импульс извне, от какой-либо готовой силы природы, как водяное колесо от падающей воды, крыло ветряка от ветра и т. д. Передаточный меха­низм, состоящий из маховых колес, подвижных валов, шестерен, эксцентриков, стержней, передаточных лент, ремней, промежуточных приспособлений и принадлежностей самого различного рода, регулирует движение, изменяет, если это необходимо, его форму, например превращает из перпендикулярного в круговое, распределяет его и переносит на рабочие ма­шины. Обе эти части механизма существуют только затем, чтобы сообщить движение маши­не-орудию, благодаря чему она захватывает предмет труда и целесообразно изменяет его. Промышленная революция в XVIII веке исходит как раз от этой части — от машины-орудия. Она же и теперь образует всякий раз исходный пункт при превращении ремесленного или мануфактурного производства в машинное производство.

Если мы присмотримся ближе к машине-орудию, или собственно рабочей машине, то мы в общем и целом увидим в ней, хотя часто и в очень измененной форме, все те же аппараты и орудия, которыми работают ремесленник и мануфактурный рабочий; но это уже орудия не человека, а орудия механизма, или механические орудия. Мы увидим, что или вся машина представляет собой лишь более или менее измененное механическое издание старого ремес-

90)

ленного инструмента, как в случае с механическим ткацким станком90) , или прилаженные к остову рабочей машины действующие органы являются старыми знакомыми, как веретена у прядильной машины, спицы у чулочновязальной машины, пилы у лесопильной машины, но­жи у резальной машины и т. д. Отличие этих орудий от самого тела рабочей машины обна­руживается еще при их производстве. А именно, эти орудия производятся по большей части все еще ремесленным или мануфактурным способом и затем укрепляются на теле рабочей машины, произведенном машинным способом91) .

⁹⁰⁾ Особенно в первоначальной форме механического ткацкого станка с первого же взгляда можно узнать
старинный ткацкий станок. В своей современной форме он является существенно измененным.

⁹¹⁾ Только приблизительно с 1850 г, все большая и большая доля орудий для рабочих машин начинает изго­
товляться в Англии машинным способом, хотя и не теми фабрикантами, которые производят самые машины.
Машинами для производства таких механических орудий служат, например, автоматическая шпульная машина,
кардо-наборная машина, машины для производства берд и для изготовления веретен к мюль-машинам и ватер­
машинам.

__________________ ГЛАВА XIII. — МАШИНЫ И КРУПНАЯ ПРОМЫШЛЕННОСТЬ______________ 385

Итак, рабочая машина — это такой механизм, который, получив соответственное движение, совершает своими орудиями те самые операции, которые раньше совершал рабочий подоб­ными же орудиями. Исходит ли движущая сила от человека или же, в свою очередь, от ма­шины — это ничего не изменяет в существе дела. После того как собственно орудие перешло от человека к механизму, машина заступает место простого орудия. Различие между маши­ной и орудием с первого же взгляда бросается в глаза, хотя бы первичным двигателем все еще оставался сам человек. Количество рабочих инструментов, которыми человек может действовать одновременно, ограничено количеством его естественных производственных инструментов, количеством органов его тела. В Германии как-то сделали попытку заставить прядильщика двигать два прядильных колеса, т. е. работать одновременно обеими руками и обеими ногами. Но это требовало слишком большого напряжения. Позже изобрели ножную прялку с двумя веретенами, но такие прядильщики-виртуозы, которые могли бы одновре­менно прясть две нитки, встречались почти так же редко, как двуголовые люди. Напротив, дженни¹³⁰ уже с самого своего появления прядет 12—18 веретенами, чулочновязальная ма­шина разом вяжет многими тысячами спиц и т. д. Таким образом, количество орудий, кото­рыми одновременно действует одна и та же рабочая машина, с самого начала освобождается от тех органических ограничений, которым подвержено ручное орудие рабочего.

Во многих ручных орудиях различие между человеком как простой двигательной силой и как рабочим, выполняющим работу в собственном смысле, приобретает чувственно воспри­нимаемую форму. Например, при работе на прялке нога действует только как двигательная сила, между тем как рука, работающая с веретеном, щиплет и крутит, т. е. выполняет опера­цию собственно прядения. Как раз рабочая часть ремесленного инструмента прежде всего и захватывается промышленной революцией, оставляющей за человеком на первое время, на­ряду с новым трудом по наблюдению за машиной и по исправлению своими руками ее оши­бок, также и чисто механическую роль двигательной силы. Напротив, орудия, на которые человек с самого начала действовал только как простая двигательная сила, — как, например,

92)

при вращении вала мельницы92) ,

при качании насосом, при поднимании и опускании рукоятки кузнечного меха, при толчении

⁹²⁾ Моисей-египтянин говорит: «Не завязывай рта волу, когда он молотит»¹³¹. Напротив, христианско-германские филантропы вешали своим крепостным, которыми они пользовались как двигательной силой при размолке, большие деревянные круги на шею, чтобы крепостные не могли подносить рукой муку ко рту.

_______ ОТДЕЛ ЧЕТВЕРТЫЙ. — ПРОИЗВОД. ОТНОСИТЕЛЬНОЙ ПРИБАВОЧНОЙ СТОИМОСТИ 3 86

в ступе и т. д., — эти орудия прежде всего вызывают применение животных, воды, ветра⁹³⁾ как двигательных сил. Отчасти в мануфактурный период, в единичных же случаях уже за­долго до него, эти орудия развиваются в машины, но они не революционизируют способа производства. Что они даже в своей ремесленной форме уже являются машинами, это обна­руживается в период крупной промышленности. Насосы, например, посредством которых голландцы выкачали в 1836—1837 гг. Гарлемское озеро, были устроены по принципу обык­новенных насосов, с той только разницей, что их поршни приводились в движение не чело­веческими руками, а циклопическими паровыми машинами. Обыкновенный и очень несо­вершенный кузнечный мех еще и теперь иногда превращается в Англии в механический мех посредством простого соединения его рукояти с паровой машиной. И даже паровая машина в том виде, как она была изобретена в конце XVII века, в мануфактурный период, и просуще­ствовала до начала 80-х годов XVIII века94) , не вызвала никакой промышленной революции. Наоборот, именно создание рабочих машин сделало необходимой революцию в паровой ма­шине. С того времени, как человек, вместо того чтобы действовать орудием на предмет тру­да, начинает действовать просто как двигательная сила на рабочую машину, тот факт, что носителями двигательной силы являются человеческие мускулы, становится уже случайным, и человек может быть заменен ветром, водой, паром и т. д. Это, естественно, не исключает того, что такая замена зачастую требует больших технических изменений в механизме, кото­рый первоначально был построен в расчете исключительно на человеческую двигательную силу. В настоящее время все машины, которым еще приходится прокладывать себе дорогу, как, например, швейные машины, машины для приготовления хлеба и т. д., если их назначе­нием не исключается с самого начала малый

⁹³⁾ Частью недостаток естественных водопадов, частью борьба с избытком воды в других формах заставили
голландцев применять ветер в качестве двигательной силы. Самые ветряные двигатели голландцы заимствова­
ли из Германии, где это изобретение вызвало серьезную борьбу между дворянством, попами и императором из-
за того, кому же из них троих «принадлежит» ветер. В Германии говорили, что воздух порабощает, между тем
как именно ветер освободил Голландию. Здесь он покорил не голландцев, а землю для голландцев. Еще в
1836 г. в Голландии было в ходу 12000 ветряных двигателей в 6000 лошадиных сил, которые предохраняли две
трети страны от обратного превращения в болото.

⁹⁴⁾ Правда, она была уже значительно усовершенствована Уаттом в его первой, так называемой паровой ма­
шине простого действия, но в этой форме оставалась простой машиной для откачки воды и соляного раствора.

__________________ ГЛАВА XIII. — МАШИНЫ И КРУПНАЯ ПРОМЫШЛЕННОСТЬ______________ 387

масштаб, имеют такую конструкцию, что для них одинаково пригодна и человеческая, и чис­то механическая двигательная сила.

Машина, от которой исходит промышленная революция, заменяет рабочего, действующе­го одновременно только одним орудием, таким механизмом, который разом оперирует мно­жеством одинаковых или однородных орудий и приводится в действие одной двигательной силой, какова бы ни была форма последней⁹⁵⁾. Здесь мы имеем перед собой машину, но пока еще только как простой элемент машинного производства.

Увеличение размеров рабочей машины и количества ее одновременно действующих ору­дий требует более крупного двигательного механизма, а этот механизм нуждается в более мощной двигательной силе, чем человеческая, чтобы преодолеть его собственное сопротив­ление, — мы не говорим уже о том, что человек представляет собой крайне несовершенное средство для производства однообразного и непрерывного движения. Поскольку предполо­жено, что человек действует уже только как простая двигательная сила и что, следовательно, место его орудия заступила машина-орудие, то силы природы могут заменить его и как дви­гательную силу. Из всех крупных двигательных сил, унаследованных от мануфактурного пе­риода, сила лошади была наихудшей отчасти потому, что у лошади есть своя собственная голова, отчасти потому, что она дорога и может применяться на фабриках лишь в ограни­ченных размерах96) . Тем не менее в период детства крупной промышленности лошадь

⁹⁵⁾ «Соединение всех этих простых инструментов, приводимых в движение одним общим двигателем, со­
ставляет машину» (Babbage, цит. соч. [стр. 136]).

⁹⁶⁾ В декабре 1859 г. Джон Ч. Мортон прочел в Обществе искусств и ремесел доклад о «силах, применяемых
в земледелии». В нем говорится, между прочим, следующее: «Всякое улучшение, придающее более правиль­
ную форму участку земли, обеспечивает возможность применения паровой машины для производства чисто
механической силы... Сила лошади требуется там, где кривые изгороди и другие препятствия делают невоз­
можными однообразные движения. Такие препятствия с каждым днем все больше устраняются. В таких опера­
циях, которые требуют сравнительно больше проявления воли и меньше физической силы, единственно приме­
нимой является человеческая сила, как сила, во всякий момент направляемая человеческим умом». Затем
г-н Мортон сводит паровую силу, силу лошади и человеческую силу к единице измерения, принятой для паро­
вых машин, т. е. к силе, способной поднять 33000 фунтов на высоту одного фута в минуту, и исчисляет издерж­
ки на одну паровую лошадиную силу; при паровой машине в 3 пенса, при применении лошади в 5¹/₂ пенсов за
час. Далее, для того чтобы лошадь оставалась здоровой, она не должна работать более 8 часов в день. Применяя
силу пара к возделыванию земли, каждую семерку лошадей можно уменьшить по меньшей мере на 3 лошади,
причем издержки на паровую машину в течение целого года будут не больше, чем издержки на этих заменен­
ных лошадей в течение тех 3 или 4 месяцев, когда они только и находят себе действительное применение. На­
конец, в тех земледельческих операциях, где можно применять паровую силу, получается продукт лучшего ка­
чества, чем при пользовании силой лошади. Чтобы выполнить работу паровой машины, пришлось бы приме­
нять 66 рабочих о общей суммой заработной платы в 15 шилл. за час, а чтобы выполнить работу лошади, при­
шлось бы применять 32 рабочих с общей суммой платы в 8 шилл. за час.

_______ ОТДЕЛ ЧЕТВЕРТЫЙ. — ПРОИЗВОД. ОТНОСИТЕЛЬНОЙ ПРИБАВОЧНОЙ СТОИМОСТИ 388

применялась довольно часто, о чем свидетельствуют не только жалобы агрономов того вре­мени, но и сохранившийся до сих пор способ выражать величину механической силы в ло­шадиных силах. Что касается ветра, то,он слишком непостоянен и не поддается контролю; кроме того, применение силы воды в Англии, на родине крупной промышленности, уже в мануфактурный период имело преобладающее значение. Уже в XVII веке была сделана по­пытка приводить в движение два бегуна и два постава посредством одного водяного колеса. Но увеличение размеров передаточного механизма вступило в конфликт с недостаточной си­лой воды, и это было одним из тех обстоятельств, которые побудили к более точному иссле­дованию законов трения. Точно так же неравномерность действия двигательной силы на мельницах, которые приводились в движение ударом и тягой при помощи коромысел, при-

97)

вела к теории и практическому применению махового колеса97) , которое впоследствии стало играть такую важную роль в крупной промышленности. Таким образом мануфактурный пе­риод развивал первые научные и технические элементы крупной промышленности. Ватерная прядильня Аркрайта с самого начала приводилась в движение водой. Между тем и употреб­ление силы воды, как преобладающей двигательной силы, было связано с различными за­труднениями. Нельзя было произвольно увеличить ее или сделать так, чтобы она появилась там, где ее нет; временами она истощалась и, главное, имела чисто локальный характер⁹⁸⁾. Только с изобретением второй машины Уатта, так называемой паровой машины двойного действия, был найден первичный двигатель, который, потребляя уголь и воду, сам произво­дит двигательную силу и мощность которого находится всецело под контролем человека,— двигатель, который подвижен и сам является средством передвижения, который, будучи го­родским, а не сельским, как водяное колесо, позволяет концентрировать производство в го­родах, вместо того чтобы, как этого требовало водяное колесо, рассеивать его в деревне⁹⁹),

⁹⁷⁾ Faulhaber, 1625. De Caus, 1688.

⁹⁸⁾ Новейшее изобретение турбин освобождает промышленную эксплуатацию водяной силы от многих
прежних ограничений.

⁹⁹⁾ «В первое время существования текстильных мануфактур местонахождение производства зависело от на­
личия реки с высотой падения воды, достаточной для вращения водяного колеса; и хотя устройство водяных
фабрик было началом уничтожения домашней системы мануфактуры, однако эти фабрики... по необходимости
расположенные вдоль рек и зачастую на значительных расстояниях одна от другой, представляли собой эле­
мент скорее деревенской, чем городской системы; и только с введением силы пара взамен силы воды фабрики
сосредоточиваются в городах и в местностях, где можно найти в достаточном количестве воду и уголь, необхо­
димые для производства пара. Паровая машина — мать промышленных городов» (А. Редгрейв в «Reports of the
Insp. of Fact. for 30th April 1860», P. 36).

__________________ ГЛАВА XIII. — МАШИНЫ И КРУПНАЯ ПРОМЫШЛЕННОСТЬ______________ 389

двигатель, универсальный по своему техническому применению и сравнительно мало зави­сящий от тех или иных условий места его работы. Великий гений Уатта обнаруживается в том, что в патенте, который он получил в апреле 1784 г., его паровая машина представлена не как изобретение лишь для особых целей, но как универсальный двигатель крупной про­мышленности. Он упоминает здесь о применениях, из которых Некоторые, как, например, паровой молот, введены лишь более чем через полвека. Однако он сомневался в применимо­сти паровой машины в морском судоходстве. Его преемники, Болтон и Уатт, показали на лондонской промышленной выставке 1851 г. колоссальнейшую паровую машину для океан­ских пароходов.

Только после того как орудия превратились из орудий человеческого организма в орудия механического аппарата, рабочей машины, только тогда и двигательная машина приобретает самостоятельную форму, совершенно свободную от тех ограничений, которые свойственны человеческой силе. С этого времени отдельная рабочая машина, которую мы рассматривали до сих пор, низводится до степени простого элемента машинного производства. Одна маши­на-двигатель может теперь приводить в движение много рабочих машин одновременно. С увеличением количества рабочих машин, одновременно приводимых в движение, растет и машина-двигатель, а вместе с тем передаточный механизм разрастается в широко разветв­ленный аппарат.

Теперь необходимо провести различие между двоякого рода вещами: кооперацией многих однородных машин и системой машин.

В одном случае вся работа производится одной и той же рабочей машиной. Машина вы­полняет все те различные операции, которые ремесленник выполнял своим орудием, напри­мер ткач при помощи своего ткацкого станка, или которые ремесленники последовательно выполняли при помощи различных орудий, причем безразлично, были ли они самостоятель­ными ремесленниками или членами одной и той же мануфактуры¹⁰⁰). Например, в новейшей мануфактуре почтовых конвертов один рабочий фальцевал бумагу фальцбейном, другой смазывал

¹⁰⁰⁾ С точки зрения мануфактурного разделения труда ткачество было отнюдь не простым, а, напротив, сложным ремесленным трудом, и потому механический ткацкий станок есть машина, исполняющая очень раз­нообразные операции. Вообще ошибочно то представление, будто современные машины первоначально овла­дели такими операциями, которые были упрощены мануфактурным разделением труда. Прядение и ткачество в мануфактурный период обособились как новые виды, соответствующие орудия Подверглись усовершенствова­ниям и видоизменениям, но самый процесс труда, нисколько не разделенный, оставался ремесленным. Исход­ным для машины является не труд, а средство труда.

_______ ОТДЕЛ ЧЕТВЕРТЫЙ. — ПРОИЗВОД. ОТНОСИТЕЛЬНОЙ ПРИБАВОЧНОЙ СТОИМОСТИ 3 90

клеем, третий отгибал клапан, на котором отпечатывается девиз, четвертый выбивал девиз и т. д., и при каждой из этих частичных операций каждый отдельный конверт должен был пе­реходить из рук в руки. Одна-единственная машина для изготовления конвертов разом вы­полняет все эти операции и делает 3000 и более конвертов в час. Одна американская машина для изготовления бумажных пакетов, показанная на лондонской промышленной выставке 1862 г., режет бумагу, смазывает клеем, фальцует и производит 300 штук в минуту. Весь процесс, который в мануфактуре разделен и выполняется в известной последовательности, здесь выполняется одной рабочей машиной, которая действует посредством комбинации различных орудий. Является ли подобная рабочая машина только механическим воспроизве­дением сложного ремесленного орудия или комбинацией разнородных простых орудий, спе­циализированных мануфактурой, на фабрике, т. е. в мастерской, основанной на машинном производстве, неизменно каждый раз вновь появляется простая кооперация, и притом преж­де всего как пространственное скопление однородных и одновременно совместно дейст­вующих рабочих машин (рабочего мы оставим здесь в стороне). Так, например, ткацкая фаб­рика образуется из многих механических ткацких станков, а швейная фабрика — из многих швейных машин, находящихся в одной и той же мастерской. Но здесь существует техниче­ское единство, поскольку многие однородные рабочие машины одновременно и равномерно получают импульс от биения сердца общего первичного двигателя, причем движение это пе­реносится на них посредством передаточного механизма, отчасти тоже общего всем им, так как от него идут лишь особые отводы для каждой отдельной рабочей машины. Подобно тому как многочисленные орудия составляют лишь органы одной рабочей машины, точно так же многие рабочие машины образуют теперь лишь однородные органы одного и того же двига­тельного механизма.

Но собственно система машин заступает место отдельной самостоятельной машины толь­ко в том случае, когда предмет труда проходит последовательный ряд взаимно связанных частичных процессов, которые выполняются цепью разнородных, но дополняющих друг друга рабочих машин. Здесь вновь выступает характерная для мануфактуры кооперация, ос­нованная на разделении труда, но теперь она представляет собой уже комбинацию частич­ных рабочих машин. Специфические орудия различных частичных рабочих — например, в шерстяной мануфактуре орудия шерстобитов, шерсточесов, ворсильщиков, шерстопрядиль­щиков и т. д. — теперь превращаются в орудия

__________________ ГЛАВА XIII. — МАШИНЫ И КРУПНАЯ ПРОМЫШЛЕННОСТЬ______________ 391

различных рабочих машин, из которых каждая составляет особый орган, выполняющий осо­бую функцию в системе комбинированного рабочего механизма. В тех отраслях, где система машин вводится впервые, сама мануфактура в общем и целом доставляет для нее естествен­ную основу разделения, а следовательно, и организации процесса производства¹⁰1). Однако с самого начала выступает и одно существенное различие между мануфактурным и машинным производством. В мануфактуре рабочие, отдельные или соединенные в группы, должны вы­полнять каждый отдельный частичный процесс при помощи своих ручных орудий. Если ра­бочий и приспосабливается здесь к процессу, то и процесс, в свою очередь, уже заранее при­способлен к рабочему. При машинном производстве этот субъективный принцип разделения труда отпадает. Весь процесс разлагается здесь объективно, в зависимости от его собствен­ного характера, на свои составные фазы, и проблема выполнения каждого частичного про­цесса и соединения различных частичных процессов разрешается посредством технического применения механики, химии и т. д. , причем, разумеется, теоретическое решение должно быть усовершенствовано, как и раньше, с помощью накопленного в широком масштабе практического опыта. Каждая частичная машина доставляет другой машине, непосредствен­но следующей за нею, сырой материал, и так как все они действуют одновременно, то про­дукт непрерывно находится на различных ступенях процесса своего образования, постоянно переходит из одной фазы производства в другую. Как в мануфактуре непосредственная коо­перация частичных рабочих создает определенные количественные отношения между от­дельными группами рабочих, так и в расчлененной системе

¹⁰¹⁾ До эпохи крупной промышленности шерстяная мануфактура была господствующей мануфактурой Анг­
лии. Поэтому в ней в первую половину XVIII столетия была проделана большая часть экспериментов. Опыт,
приобретенный на шерсти, пошел на пользу хлопку, механическая обработка которого требует менее трудного
приготовительного процесса; точно так же в позднейшее время, наоборот, механическая шерстяная промыш­
ленность развилась на основе механического хлопчатобумажного прядения и ткачества. Отдельные элементы
шерстяной мануфактуры, например чесание шерсти, охвачены фабричной системой лишь в последние десяти­
летия. «Применение механической силы к чесанию шерсти... широко распространенное со времени введения
«чесальной машины», особенно машины Листера... несомненно имело своим последствием то, что очень боль­
шое число людей лишилось работы. Раньше шерсть расчесывалась вручную, большей частью на дому у че­
сальщика. Теперь ее обыкновенно расчесывают на фабрике, и ручной труд вытеснен, за исключением некото­
рых особых видов работы, где все еще предпочитается шерсть, расчесанная вручную. Многие из ручных че­
сальщиков нашли работу на фабриках, но продукт ручного чесальщика так мал по сравнению с продуктом ма­
шины, что очень большое число чесальщиков так и осталось без работы» («Reports of Insp. of Fact. tor 31st Oc­
tober 1856», p. 16).

¹⁰²⁾ «Следовательно, принцип фабричной системы состоит в замене... разделения или разложения труда ме­
жду ремесленниками разложением процесса на его существенные составные элементы» (Ure. «Philosophy of
Manufactures», p. 20).

_______ ОТДЕЛ ЧЕТВЕРТЫЙ. — ПРОИЗВОД. ОТНОСИТЕЛЬНОЙ ПРИБАВОЧНОЙ СТОИМОСТИ 3 92

машин для того, чтобы одни частичные машины непрерывно давали работу другим частич­ным машинам, необходимо определенное отношение между их количеством, размерами и быстротой действия. Комбинированная рабочая машина, представляющая теперь расчленен­ную систему разнородных отдельных рабочих машин и групп их, тем совершеннее, чем не­прерывнее весь выполняемый ею процесс, т. е. чем с меньшими перерывами сырой материал переходит от первой до последней фазы процесса, следовательно чем в большей мере пере­мещается он от одной фазы производства к другой не рукой человека, а самим механизмом. Поэтому, если в мануфактуре изолирование отдельных процессов является принципом, вы­текающим из самого разделения труда, то, напротив, в развитой фабрике господствует прин­цип непрерывности отдельных процессов.

Система машин, покоится ли она на простой кооперации однородных рабочих машин, как в ткачестве, или на сочетании разнородных машин, как в прядении, сама по себе составляет большой автомат, раз ее приводит в движение один первичный двигатель, сам порождающий собственное движение. Однако система в целом может приводиться в движение, например, паровой машиной, между тем как отдельные рабочие машины для известных движений все еще нуждаются в содействии рабочих, как, например, до введения автоматических мюль-машин оно требовалось для запуска мюлей, а при тонкопрядении требуется еще до настоя­щего времени; или же определенные части машины для выполнения своих операций должны подобно орудию направляться рабочим, как было в машиностроении до превращения slide rest (поворотного суппорта) в автоматический механизм. Когда рабочая машина выполняет все движения, необходимые для обработки сырого материала, без содействия человека и ну­ждается лишь в контроле со стороны рабочего, мы имеем перед собой автоматическую сис­тему машин, которая, однако, способна к постоянному усовершенствованию в деталях. Так, например, аппарат, автоматически отанавливающий прядильную машину, как только обор­вется хотя бы одна нить, и автоматический выключатель, останавливающий усовершенство­ванный паровой ткацкий станок, как только на ткацком челноке окончится вся уточная нить, являются вполне современными изобретениями. Примером как непрерывности производст­ва, так и проведения автоматического принципа может служить современная бумажная фаб­рика. На бумажном производстве хорошо вообще изучать в деталях как различие между от­дельными способами производства, имеющими

__________________ ГЛАВА XIII. — МАШИНЫ И КРУПНАЯ ПРОМЫШЛЕННОСТЬ______________ 393

в основе различные средства производства, так и связь общественных производственных от­ношений с различными способами производства; старинное германское бумажное дело дает образец ремесленного производства, Голландия XVII и Франция XVIII века — образец соб­ственно мануфактуры, а современная Англия — образец автоматического производства в этой отрасли; кроме того в Китае и Индии до сих пор существуют две различные древнеази-атские формы этой же промышленности.

В расчлененной системе рабочих машин, получающих свое движение через посредство передаточных механизмов от одного центрального автомата, машинное производство при­обретает свой наиболее развитый вид. На место отдельной машины приходит это механиче­ское чудовище, тело которого занимает целые фабричные здания и демоническая сила кото­рого, сначала скрытая в почти торжественно-размеренных движениях его исполинских чле­нов, прорывается в лихорадочно-бешеной пляске его бесчисленных собственно рабочих ор­ганов.

Мюль-машины, паровые машины и т. д. появились раньше, чем появился рабочий, ис­ключительное занятие которого состоит в производстве паровых машин, мюль-машин и т. д.; точно так же как человек носил одежду раньше, чем появились портные. Но изобретения Во-кансона, Аркрайта, Уатта и т. д. могли получить осуществление только благодаря тому, что эти изобретатели нашли значительное количество искусных рабочих-механиков, уже подго­товленных мануфактурным периодом. Часть этих рабочих состояла из самостоятельных ре­месленников различных профессий, другая часть была объединена в мануфактуры, где, как упомянуто раньше, господствовало особенно строгое разделение труда. С увеличением чис­ла изобретений и возрастанием спроса на вновь изобретенные машины все более развива­лось, с одной стороны, распадение машиностроения на многочисленные самостоятельные отрасли, с другой стороны — разделение труда внутри машиностроительных мануфактур. Таким образом, мы находим здесь в мануфактуре непосредственную техническую основу крупной промышленности. Мануфактура производила машины, при помощи которых круп­ная промышленность устраняла ремесленное и мануфактурное производство в тех отраслях, которыми она прежде всего овладевала. Следовательно, машинное производство первона­чально возникло на не соответствующей ему материальной основе. На известной ступени развития оно должно было произвести переворот в самой этой основе, которую оно сперва нашло готовой, а затем развивало дальше, сохраняя ее старую

_______ ОТДЕЛ ЧЕТВЕРТЫЙ. — ПРОИЗВОД. ОТНОСИТЕЛЬНОЙ ПРИБАВОЧНОЙ СТОИМОСТИ 3 94

форму, и создать для себя новый базис, соответствующий его собственному способу произ­водства. Как отдельная машина остается карликовой, пока она приводится в движение толь­ко человеком, как система машин не могла получить свободного развития, пока на место уже применявшихся двигательных сил — животных, ветра и даже воды — не пришла паровая машина, так и все развитие крупной промышленности парализовалось до тех пор, пока сама машина — характерное средство производства крупной промышленности — была обязана своим существованием личной силе, личному искусству, т. е. зависела от мускульной силы, верности глаза и виртуозности рук, с которыми частичный рабочий внутри мануфактуры или ремесленник вне ее оперирует своим карликовым инструментом. Не говоря уже о дорого­визне машин вследствие такого их происхождения, — обстоятельство, которым капитал ру­ководствуется как сознательным мотивом, — дальнейшее расширение отраслей уже маши­низированной промышленности и проникновение машин в новые отрасли производства все­цело зависели от возрастания такой категории рабочих, которая вследствие полуартистиче­ского характера ее занятий может увеличиваться не скачками, а лишь постепенно. Но на из­вестной ступени развития крупная промышленность приходит и в техническое противоречие [Widerstreit] со своим ремесленным и мануфактурным базисом. Увеличение размеров ма­шин-двигателей, передаточного механизма и рабочих машин, увеличение сложности и мно­гообразия, а также строгой правильности составных частей рабочей машины, по мере того как последняя порывает со своим ремесленным образцом, первоначально всецело опреде­лявшим ее конструкцию, и приобретает свободную форму, определяемую исключительно ее механической задачей; развитие автоматической системы и все более неизбежное примене­ние материалов, труднее поддающихся обработке, например, железа вместо дерева¹⁰³), — вот те естественно выросшие задачи, разрешение которых повсюду наталкивалось на рамки, ко­торые обусловливаются зависимостью работ от личности

¹⁰³⁾ Механический ткацкий станок в своей первоначальной форме состоит преимущественно из дерева, усо­вершенствованный, современный — из железа. До какой степени старая форма средства производства господ­ствует вначале над его новой формой, показывает, между прочим, даже самое поверхностное сравнение совре­менного парового ткацкого станка со старым, современных приспособлений для дутья на чугунолитейных за­водах — с первоначальным немощным механическим воспроизведением обыкновенного кузнечного меха и, быть может, убедительнее, чем все остальное,— первый локомотив, сделанный до изобретения теперешних локомотивов: у него было в сущности две ноги, которые он попеременно поднимал, как лошадь. Только с даль­нейшим развитием механики и с накоплением практического опыта форма машины начинает всецело опреде­ляться принципами механики и потому совершенно освобождается от старинной формы того орудия, которое превращается в машину.

__________________ ГЛАВА XIII. — МАШИНЫ И КРУПНАЯ ПРОМЫШЛЕННОСТЬ______________ 395

рабочего и которые даже комбинированный рабочий персонал в мануфактуре мог лишь не­сколько раздвинуть, но не уничтожить по существу. Мануфактура не могла бы создать таких машин, как, например, современный типографский станок, современный паровой ткацкий станок и современная чесальная машина.

Переворот в способе производства, совершившийся в одной сфере промышленности, обу­словливает переворот в других сферах. Это относится прежде всего к таким отраслям про­мышленности, которые переплетаются между собой как фазы одного общего процесса, хотя общественное разделение труда до такой степени изолировало их, что каждая из них произ­водит самостоятельный товар. Так, например, машинное прядение выдвинуло необходи­мость машинного ткачества, а оба вместе сделали необходимой механико-химическую рево­люцию в белильном, ситцепечатном и красильном производствах. Таким же образом, с дру­гой стороны, революция в хлопчатобумажном прядении вызвала изобретение джина, маши­ны для отделения хлопковых волокон от семян, благодаря чему только и сделалось возмож­ным производство хлопка в необходимом теперь крупном масштабе¹⁰⁴). Но именно револю­ция в способе производства промышленности и земледелия сделала необходимой револю­цию в общих условиях общественного процесса производства, т. е. в средствах связи и транспорта. Средства связи и транспорта такого общества, pivot [стержнем] которого, упот­ребляя выражение Фурье, были мелкое земледелие с его подсобной домашней промышлен­ностью и городское ремесло, далеко уже не удовлетворяли потребностей производства в ма­нуфактурный период с его расширенным разделением общественного труда, с его концен­трацией средств труда и рабочих, с его колониальными рынками, а потому и на самом деле претерпели переворот. Точно так же средства транспорта и связи, унаследованные от ману­фактурного периода, скоро превратились в невыносимые путы для крупной промышленно­сти с ее лихорадочным темпом и массовым характером производства, с ее постоянным пере­брасыванием масс капитала и рабочих из одной сферы производства в другую и с созданны­ми ею мировыми рыночными связями. Не говоря уже о полном перевороте в парусном судо­строении, связь и транспорт были постепенно приспособлены к способу производства круп­ной промышленности

¹⁰⁴⁾ Изобретенный янки Илаем Уитни волокноотделитель до последнего времени претерпел меньше сущест­венных изменений, чем какая бы то ни было другая машина XVIII века. Только в последние десятилетия (перед 1867 г.) другой американец, г-н Эмери из Олбани, Нью-Йорк, при помощи сколь простого, столь и эффективно­го усовершенствования сделал машину Уитни устаревшей.

_______ ОТДЕЛ ЧЕТВЕРТЫЙ. — ПРОИЗВОД. ОТНОСИТЕЛЬНОЙ ПРИБАВОЧНОЙ СТОИМОСТИ 3 96

посредством системы речных пароходов, железных дорог, океанских пароходов и телегра­фов. Но огромные массы железа, которые приходилось теперь ковать, сваривать, резать, сверлить и формовать, в свою очередь требовали таких циклопических машин, создать кото­рые мануфактурное машиностроение было не в силах.

Итак, крупная промышленность должна была овладеть характерным для нее средством производства, самой машиной, и производить машины с помощью машин. Только тогда она создала адекватный ей технический базис и стала на свои собственные ноги. С ростом в пер­вые десятилетия XIX века машинного производства, машина на самом деле постепенно ов­ладевала производством рабочих машин. Однако лишь в последнее десятилетие колоссаль­ное железнодорожное строительство и океанское пароходство вызвали к жизни те циклопи­ческие машины, которые применяются при постройке первичных двигателей.

Существеннейшим производственным условием для производства машин с помощью ма­шин была машина-двигатель, способная развивать силу в любой степени и в то же время всецело подчиняющаяся контролю. Она уже существовала в виде паровой машины. Но вме­сте с тем задача заключалась и в том, чтобы машинным способом придавать необходимые для отдельных частей машин строго геометрические формы: линии, плоскости, круги, ци­линдры, конусы и шары. В первом десятилетии XIX столетия Генри Модсли разрешил эту проблему изобретением поворотного суппорта, который скоро был превращен в автоматиче­ский механизм и в модифицированной форме перенесен с токарного станка, для которого он первоначально предназначался, на другие машиностроительные машины. Это механическое приспособление заменяет не какое-либо особенное орудие, а самую человеческую руку, ко­торая создает определенную форму, направляя, подводя резец и т. д. к материалу труда, на­пример к железу. Таким образом стало возможным придавать геометрические формы от­дельным частям машин

«с такой степенью легкости, точности и быстрота, которую не смогла бы обеспечить и самая опытная рука искуснейшего рабочего»¹⁰⁵⁾.

Если мы рассмотрим теперь ту часть применяемых в машиностроении машин, которая образует машину-орудие в собст-

¹⁰⁵⁾ «The Industry of Nations». London, 1855, part II, p. 239. Здесь же говорится: «Как бы прост и на первый взгляд незначителен ни казался этот придаток к токарному станку, мы думаем, что без преувеличения можно сказать, что его влияние на усовершенствование и распространение машин было так ;ке велико, как влияние усовершенствований, произведенных Уаттом в самой паровой машине. Введение его сразу повело к усовер­шенствованию и удешевлению всяких машин и дало толчок новым изобретениям и усовершенствованиям».

__________________ ГЛАВА XIII. — МАШИНЫ И КРУПНАЯ ПРОМЫШЛЕННОСТЬ______________ 397

венном смысле, то мы опять увидим перед собой ремесленный инструмент, только циклопи­ческих размеров. Например, собственно рабочая часть сверлильного станка — это огромный бурав, который приводится в движение паровой машиной и без которого, в свою очередь, не могли бы быть произведены цилиндры больших паровых машин и гидравлических прессов. Механический токарный станок — циклопическое воспроизведение обыкновенного ножного токарного станка; строгальная машина — железный плотник, обрабатывающий железо тем же орудием, каким плотник обрабатывает дерево; орудие, которое на лондонских корабле­строительных верфях режет фанеру, — это гигантская бритва; орудие механических ножниц, которые режут железо, как ножницы портного режут сукно, это — чудовищные ножницы, а паровой молот действует головкой обыкновенного молотка, но такого веса, что им не мог бы взмахнуть сам Тор106) . Например, один из таких паровых молотов, которые являются изобре­тением Несмита, весит более 6 тонн и падает перпендикулярно с высоты 7 футов на нако­вальню весом в 36 тонн. Он легко превращает в порошок гранитную глыбу и не менее спо­собен к тому, чтобы вбить гвоздь в мягкое дерево рядом легких ударов¹⁰⁷).

В качестве машины средство труда приобретает такую материальную форму существова­ния, которая обусловливает замену человеческой силы силами природы и эмпирических ру­тинных приемов — сознательным применением естествознания. В мануфактуре расчленение общественного процесса труда является чисто субъективным, комбинацией частичных рабо­чих; в системе машин крупная промышленность обладает вполне объективным производст­венным организмом, который рабочий застает как уже готовое материальное условие произ­водства. В простой кооперации и даже в кооперации, специализированной вследствие разде­ления труда, вытеснение обособленного рабочего обобществленным рабочим все еще пред­ставляется более или менее случайным. Машины же, за некоторыми исключениями, о кото­рых будет упомянуто позже, функционируют только в руках непосредственно обобществ­ленного или совместного труда. Следовательно, кооперативный характер процесса труда становится здесь технической необходимостью, диктуемой природой самого средства труда.

106) В Лондоне одна из таких машин для ковки валов гребных колес пароходов носит название «Тор». Она
выковывает вал весом в 161/₂ тонны с такой же легкостью, как кузнец подкову.

¹⁰⁷⁾ Машины для обработки дерева, которые могут применяться также и в малом масштабе, изобретены по
большей части американцами.

_______ ОТДЕЛ ЧЕТВЕРТЫЙ. — ПРОИЗВОД. ОТНОСИТЕЛЬНОЙ ПРИБАВОЧНОЙ СТОИМОСТИ 398

⇐ Предыдущая15161718192021222324Следующая ⇒

Поделиться: