Глава IV. ПРИНЦИПЫ КОНСТИТУЦИОННОГО СУДОПРОИЗВОДСТВА

 

Статья 29. Независимость

 

Комментарий к статье 29

 

Положение настоящей статьи о независимости судей КС РФ воплощает в конституционном судопроизводстве требование ст. 120 Конституции. Формально-юридически это с необходимостью вытекает из того факта, что нормы о КС РФ включены в главу Конституции РФ о судебной власти. Следовательно, конституционные принципы ее осуществления распространяются и на конституционное судопроизводство.

С содержательной стороны независимость судей всех судов, включая КС РФ, объективно связана с принципом разделения властей, который предполагает, что органы судебной власти самостоятельны, а также с сутью правосудия как метода осуществления судебной власти.

Независимость судей КС РФ выступает и как необходимый элемент их правового статуса (см. комментарий к ст. 13 ), и как один из основных процессуальных принципов в конституционном судопроизводстве. Между этими моментами есть особая взаимосвязь. Независимый статус судьи вне судопроизводства необходим именно для того, чтобы обеспечить независимость при принятии решений Судом. В то же время процессуальное положение судьи, как и вся установленная комментируемым Законом процедура конституционного судопроизводства, выступает в качестве гарантии независимости судей.

Конституция РФ прямо не указывает на специфические черты независимости судей КС РФ. Независимый статус судей всех судов обеспечивается практически равными для них гарантиями (ст. 13 комментируемого Закона, ст. 9 Закона о статусе судей). Однако Конституция РФ (ст. 120 в соотношении со ст. 125) и Закон о Конституционном Суде РФ очерчивают специфические рамки процессуальной независимости его судей: при осуществлении своих полномочий они руководствуются только Конституцией и настоящим Законом (часть первая комментируемой статьи). В отличие от иных судов, которые подчиняются как Конституции, так и другим законам, КС РФ проверяет соответствие законов Конституции, может своим решением лишить их юридической силы и, значит, не связан ими (ч. 6 ст. 125 Конституции, ст. 79 настоящего Закона). Это необходимая предпосылка для осуществления его компетенции.

Обязанность выявлять неконституционность правовых предписаний требует большей свободы при выработке судьями КС РФ их правовой позиции. При этом расширяются не только процессуальная независимость судей и их несвязанность статутными нормами, но и сфера ответственности. Это также обусловлено возложенными на Суд полномочиями.

Обращенное к судьям КС РФ требование руководствоваться Конституцией РФ и Законом о Конституционном Суде РФ не противоречит судейской независимости, ибо она имеет строго функциональное значение. Независимость судей КС РФ должна лишь обеспечивать свободную оценку ими конституционности нормативных правовых актов и не может вести к какому бы то ни было произволу в конституционном судопроизводстве. Следование Конституции РФ и Закону о Конституционном Суде РФ исключает такой произвол. Одновременно оно является гарантией независимости судей, так как создает объективную правовую основу для того, чтобы судьи не подчинялись " ничему и никому более" (см. комментарий к ст. 10 ).

Вместе с тем обращенное к судьям требование подчиняться только Конституции и их обязанность в то же время руководствоваться во всей своей деятельности Законом о Конституционном Суде РФ не противоречат друг другу. Они имеют разную правовую природу. Обеспечение соблюдения Конституции выступает в качестве единственной цели деятельности Суда. Закон о Конституционном Суде РФ регулирует средства и методы ее осуществления. Конституционный Суд РФ связан этим Законом лишь постольку, поскольку действует презумпция его соответствия Конституции. Не исключается возможность проверки Судом конституционности и Закона о Конституционном Суде РФ: вопрос о допустимости жалоб на нарушение конституционных прав и свобод граждан нормами указанного Закона регулярно становится предметом рассмотрения КС РФ.

В Законе подчеркиваются внешняя (объективная) и внутренняя (субъективная) стороны независимости судей КС РФ.

Внешняя независимость закреплена в следующих положениях:

судьи не являются представителями интересов каких-либо государственных или социальных структур. Этому служит содержащийся в ст. 11 Закона запрет для судьи занимать государственные или общественные должности и принадлежать к политическим партиям и движениям. Часть вторая ст. 29 дополняет этот запрет. Судья не имеет никаких обязательств перед теми, кто в соответствии со ст. 9 выдвинул его на должность судьи, представил его кандидатуру для назначения и назначил. Судья имеет право и обязан отстаивать в судопроизводстве свою личную позицию;

никто не вправе вмешиваться в деятельность судей, давать им какие-либо указания по изучаемым или рассматриваемым Судом вопросам (часть четвертая ст. 29). Сами судьи не могут не только запрашивать такие указания, но и получать их - судья обязан их отвергнуть. Этому не противоречат вызов в Суд и заслушивание Судом эксперта, который дает заключение исходя из своих специальных познаний, в том числе и в области права (ст. 63), а также право сторон в конституционном судопроизводстве излагать и обосновывать в Суде свою позицию, приводя правовые аргументы (ст. 62). Суд, однако, не связан ни заключениями экспертов, ни доводами сторон (ст. 74);

условия, в которых принимаются решения Суда, согласно части четвертой ст. 29 обеспечивают свободу волеизъявления судей и исключают воздействие на них как извне, так и изнутри судейской коллегии - со стороны председательствующего и других судей. Этому служат равенство прав судей (ст. 16), их право выражать свою позицию по порядку исследования вопросов (ст. 60), свобода высказываться в ходе совещания судей, порядок голосования и обеспечение тайны совещания (часть вторая ст. 15, ст. 70).

Внутренняя сторона судейской независимости предполагает субъективно независимую внутреннюю позицию: выступая в личном качестве, судья выражает только свое мнение, его позиция должна быть чисто правовой. Судья не может принимать какие-либо решения, подчиняясь постороннему влиянию. Кроме того, он обязан руководствоваться лишь своим правопониманием, а не политическими пристрастиями (часть третья комментируемой статьи).

Часть пятая ст. 29 связывает запрет какого бы то ни было вмешательства в деятельность КС РФ с ответственностью за нарушение указанного запрета. В отличие от других гарантий независимости судей (ст. 13), ответственность за вмешательство в деятельность Суда устанавливается не в настоящем Законе, а в другом (отраслевом) законодательстве. Поэтому в части пятой комментируемой статьи содержится отсылочная норма. Также с помощью отсылочной нормы закрепляется в ст. 10 Закона о статусе судей ответственность за вмешательство в деятельность судей других судов.

В действующем законодательстве не определены какие-либо специальные составы правонарушений, связанных с вмешательством в деятельность судей КС РФ. Такие нарушения должны преследоваться на основании норм УК, предусматривающих уголовную ответственность за преступления против правосудия, в том числе за воспрепятствование осуществлению правосудия (ст. 294), неуважение к суду (ст. 297), угрозу или насильственные действия в связи с осуществлением правосудия (ст. 296), и норм КоАП, устанавливающих административную ответственность за совершение правонарушений в ходе судопроизводства (в частности, за неисполнение распоряжения судьи или судебного пристава по обеспечению установленного порядка деятельности судов (ст. 17.3), непринятие мер по частному определению суда или по представлению судьи (ст. 17.4), заведомо ложные показания свидетеля, пояснения специалиста, заключение эксперта или заведомо неправильный перевод (ст. 17.9)).

 

Статья 30. Коллегиальность

 

Комментарий к статье 30

 

На момент учреждения КС РФ в Российской Федерации коллегиальность была отнесена Конституцией РСФСР (ст. 166) к одному из основополагающих начал гражданского и уголовного судопроизводства. Однако к этому времени в юридической теории и практике уже стал проявляться критический настрой по отношению к принципу коллегиальности в отечественном правосудии, прежде всего в связи с неудовлетворенностью деятельностью народных заседателей, участие которых по большинству гражданских и уголовных дел в суде первой инстанции превратилось в простую формальность. Не вписывалось участие народных заседателей по всем делам и в новые социально-экономические условия, поскольку массовое отвлечение их от обычной профессиональной деятельности ложилось тяжким бременем на работодателя при отсутствии надлежащего механизма по компенсации убытков, введение которого потребовало бы от государства расходования значительных бюджетных средств.

Сомнения в целесообразности полного или даже частичного сохранения института народных заседателей по гражданским и уголовным делам, рассматриваемым в первой инстанции, дали толчок и критическому осмыслению всеобщности для отечественного правосудия принципа коллегиальности как такового. Обратившись к проблеме повышения эффективности судебной деятельности, актуальность которой существенно обострилась в связи с резким увеличением количества гражданских и уголовных дел в судах, теория и практика судопроизводства озаботилась в том числе поиском критериев для оптимального соотношения единоличного и коллегиального разрешения судебных дел. Не остался в стороне от этого процесса и законодатель.

Так, после внесения 1 ноября 1991 г. поправок ст. 166 Конституции РСФСР стала предусматривать, что рассмотрение гражданских и уголовных дел в судах осуществляется коллегиально и единолично; в суде первой инстанции - с участием присяжных заседателей, народных заседателей либо коллегией из трех профессиональных судей или единолично судьей. Действующая Конституция РФ пошла в этом направлении еще дальше, отказавшись от непосредственного закрепления принципа коллегиальности в судопроизводстве, предусмотрев лишь (ч. 2 ст. 47) право обвиняемого в совершении преступления на рассмотрение его дела с участием присяжных заседателей в случаях, предусмотренных федеральным законом.

Соответствующим образом изменилось и отраслевое процессуальное законодательство, которое в настоящее время предусматривает обязательность коллегиального состава суда только для проверочных инстанций - апелляционной (за исключением апелляции в судах общей юрисдикции для решений мировых судей), кассационной и надзорной. В суде первой инстанции дела, как правило, рассматриваются единолично профессиональным судьей, лишь незначительное количество дел рассматривается коллегией из профессиональных судей либо профессиональным судьей с участием присяжных заседателей (уголовное судопроизводство) или арбитражных заседателей (судопроизводство в арбитражном суде). Участие народных заседателей современное судопроизводство вообще не предусматривает.

Сужение сферы действия коллегиального суда в отечественном правосудии не поколебало универсального значения принципа коллегиальности для конституционного судопроизводства, хотя конкретные формы его реализации не оставались неизмененными. Однако их изменение происходило из-за реорганизации на различных этапах деятельности КС РФ самих форм конституционного судопроизводства, а не было обусловлено намерением законодателя уменьшить в нем роль коллегиального начала, напротив, некоторые законодательные изменения были непосредственно направлены на расширение действия принципа коллегиальности.

Так, на первоначальном этапе согласно ст. 27 Закона о Конституционном Суде РСФСР коллегиальность при рассмотрении дел и принятии решений по ним обеспечивалась участием в судебном процессе не менее четырех пятых от списочного состава судей. При двух вакансиях этот списочный состав в то время насчитывал 13 судей, причем при его определении для исчисления кворума не принимались в расчет судьи, чьи полномочия приостановлены. В стадиях, предшествующих рассмотрению обращений в судебном заседании по существу, и в самом судебном заседании действие принципа коллегиальности несколько ограничивалось, поскольку некоторые вопросы в них разрешались Председателем Суда или председательствующим единолично. В таком порядке осуществлялись возвращение обращений, не соответствующих по форме установленным требованиям, направление требования о приостановлении исполнения оспоренных актов, заслушивание доклада судьи по результатам предварительного изучения вопроса, принятие обращения к рассмотрению и созыв по нему заседания, назначение судьи-докладчика (ст. ст. 21 и 41). Единолично Председателем Суда принималось решение о проведении проверки лиц, желающих присутствовать в судебном заседании, о допуске публики только по пропускам (ст. 34). Председательствующий в судебном заседании вправе был удалить из зала всякого, кто нарушает порядок или не подчиняется его законным распоряжениям, лишь для удаления участника заседания требовалось согласие большинства судей (ст. 35).

Для названного Закона было характерно, что принцип коллегиальности он закреплял не только для судопроизводства, но и для всех других заседаний Суда (по принятию Регламента, приостановлению полномочий судьи и т.д.). При раскрытии же содержания других принципов (гласность, устность) Закон исходил из рассмотрения дел и вопросов, отнесенных к ведению Суда как органа по судебной защите прав. В дальнейшем законодатель отказался от такого смешанного подхода, сосредоточившись на определении содержания собственно судопроизводственных принципов, включая и принцип его коллегиальности, что в большей степени соответствует природе КС РФ как органа правосудия, осуществляющего судебную власть посредством конституционного судопроизводства.

Закон о Конституционном Суде РФ (в ред. от 21 июля 1994 г.) изменил организационные формы конституционного судопроизводства (ст. 20) и предусмотрел создание в его структуре двух палат, включающих в себя соответственно 10 и 9 судей. Рассмотрение и разрешение дел стало осуществляться Судом в пленарных заседаниях с участием всех 19 судей и заседаниях палат с участием судей, входящих в состав соответствующих палат. Изменение организационных форм судопроизводства привело и к корректировке количественных параметров, соблюдение которых стало необходимым для обеспечения реализации принципа коллегиальности.

Согласно ст. 30 названного Закона Суд стал правомочен принимать решение в пленарном заседании при наличии не менее двух третей от общего числа судей, а в заседаниях палат - при наличии не менее трех четвертей их состава. При определении кворума не стали приниматься в расчет не только судьи, полномочия которых приостановлены, но и судьи, отстраненные от участия в деле.

Вместе с тем на стадиях, предшествующих рассмотрению обращений в судебном заседании по существу, и в самом судебном заседании роль коллегиального начала возросла. В отличие от прежнего порядка, только коллегиально в пленарных заседаниях судей при наличии кворума в количестве не менее двух третей от общего числа судей стали приниматься решения по требованию заявителя, несогласного с уведомлением Секретариата о несоответствии его обращения требованиям Закона о Конституционном Суде РФ (ст. 40), о принятии обращения к рассмотрению или об отказе в этом, о приостановлении действия оспариваемого акта (ст. ст. 41 - 43), о назначении дела к слушанию в судебном заседании (ст. 47), о назначении судьи-докладчика (ст. 49). Проверка лиц, желающих присутствовать в судебном заседании, удаление лиц, нарушающих порядок, в соответствии с действующим законодательным регулированием могут быть осуществлены Председателем Суда или председательствующим лишь с согласия Суда (ст. 54).

В настоящее время Закон о Конституционном Суде РФ (в ред. от 3 ноября 2010 г.), как и на первоначальном этапе деятельности Суда, не предусматривает создание палат. Соответственно, все вопросы, возникающие при осуществлении конституционного судопроизводства, Суд рассматривает только в пленарном заседании с сохранением тех же требований к кворуму для принятия Пленумом решения.

Основа коллегиальности для федерального конституционного судопроизводства на современном этапе непосредственно заложена в действующей Конституции РФ (ст. 125), закрепляющей количественный состав судей КС РФ и перечень отнесенных к его ведению дел, сама специфика которых исключает возможность их единоличного рассмотрения. Единолично судьи осуществляют лишь предварительное изучение обращений, поступивших в Суд, но даже в этой стадии судопроизводства возможна коллегиальность при подготовке заключения по итогам изучения, если оно было поручено не одному, а нескольким судьям. Во всех же последующих стадиях, включая принятие итогового решения, его разъяснение и исправление в нем возможных неточностей, соблюдение коллегиальности обязательно.

Коллективную волю КС РФ как высшего органа судебной власти страны выражают все его действующие судьи, поэтому с позиции количественных параметров идеальному обеспечению коллегиального начала в конституционном судопроизводстве на федеральном уровне соответствует участие в рассмотрении дела всего состава судей. Однако в действительности обеспечить это не всегда удается, поскольку отдельные судьи в силу объективных причин иногда не имеют возможности присутствовать в судебном заседании, заочное же участие судьи в принятии решения вступало бы в противоречие с самой сутью судопроизводства, предполагающего непосредственное исследование обстоятельств дела всеми судьями, входящими в состав суда по данному конкретному делу. Соответственно, комментируемая статья указывает на возможность принятия решения только теми судьями, которые участвовали в рассмотрении дела в судебном заседании, и устанавливает кворум, при наличии которого Суд правомочен принимать решение.

Кворум для принятия решения обязателен для всех стадий конституционного судопроизводства и обычно определяется исходя из предусмотренного Конституцией РФ (ст. 125) состава Суда, т.е. должен составлять не менее 13 судей. Гипотетически их может быть и меньше, поскольку при определении кворума не принимаются в расчет судьи, отстраненные по данному делу от участия в нем, а также судьи, полномочия которых приостановлены (см. комментарий к ст. ст. 17 и 56 ). Однако в действительности вероятность такого кворума ничтожно мала и даже кворум в 13 судей за всю практику судопроизводства в Суде определялся в единичных случаях, да и то на стадиях, предшествующих рассмотрению дела по существу.

Применение правила о непринятии в расчет при определении кворума судей, отстраненных от участия в рассмотрении дела, и судей, полномочия которых приостановлены, ограничено положением ст. 4 Закона о Конституционном Суде РФ, согласно которому Суд вправе осуществлять свою деятельность при наличии в его составе не менее трех четвертей от общего числа судей. Соответственно, общее число судей, отстраненных от участия в рассмотрении дела, и судей, полномочия которых приостановлены, не может превышать 4 (при предусмотренном Конституцией РФ составе Суда в количестве 19 судей), а при рассмотрении конкретного дела состав суда при наличии указанных обстоятельств не может быть менее 10 судей.

Коллегиальность как принцип судопроизводства предполагает непосредственное участие коллегии судей в исследовании обстоятельств дела (вопроса), их оценке и обсуждении, основанных на правосознании каждого судьи, и как итог - принятие по делу (вопросу) коллективного решения посредством голосования. Для принятия решений Суда Законом о Конституционном Суде РФ предусмотрено открытое голосование путем поименного опроса каждого судьи, принимавшего участие в судебном заседании (ст. 72).

Коллективное обсуждение обстоятельств дела (вопроса), в ходе которого каждый судья вправе свободно излагать свое аргументированное мнение, способствует согласованию позиций отдельных судей и выработке сбалансированного и правильного решения по каждому вопросу. При этом подлинная коллегиальность в судопроизводстве может быть достигнута лишь при строгом следовании принципу независимости каждого судьи, принимающего участие в рассмотрении конкретного дела (вопроса), и обеспечении равенства их прав (см. комментарий к ст. ст. 16 и 29 ). Председательствующий в заседании Суда руководит заседанием, однако при принятии решения по рассматриваемому делу (вопросу) его голос не имеет преимущества по отношению к голосам других судей, при этом он во всех случаях обязан голосовать последним (см. комментарий к ст. 72 ).

Выступление каждого судьи оказывает влияние на восприятие другими судьями существа обсуждаемого вопроса, часто заставляя их корректировать свою позицию. Однако выбор ими того или иного варианта разрешения вопроса, как наиболее верного в данной ситуации, должен быть осознанным и самостоятельным, основанным в конечном счете на их личном мнении, сформированном в том числе по результатам коллективного обсуждения. Коллегиальность и предполагает такое воздействие на мнение каждого судьи по сути обсуждаемого вопроса, если только его последствия обусловлены убедительностью аргументов в обоснование правильности отстаиваемой позиции, а не продиктованы только авторитетом ее сторонника.

Способствуя согласованию позиций отдельных судей, коллегиальность вместе с тем не исключает сохранения у некоторых из них по итогам коллективного обсуждения собственного мнения по рассматриваемому делу (вопросу), отличного от мнения других судей, соответственно, принятие решения КС РФ предусматривается большинством голосов участвующих в голосовании судей, а иногда и квалифицированным большинством. При этом каждый из судей, оставшихся в меньшинстве при голосовании, вправе изложить в письменном виде свое особое мнение или мнение (см. комментарий к ст. ст. 72 и 76 ).

 

Статья 31. Гласность

 

Комментарий к статье 31

 

Требование гласности судопроизводства вне зависимости от процессуальных форм осуществления судебной власти непосредственно вытекает из положений ч. 1 ст. 123 действующей Конституции РФ, согласно которой разбирательство дел во всех судах открытое; слушание дела в закрытом заседании допускается в случаях, предусмотренных федеральным законом. Аналогичные положения содержались и в прежней Конституции РСФСР (ст. 169), действовавшей на момент учреждения КС РФ. Соответственно, гласность в теории и практике судопроизводства традиционно рассматривается преимущественно через призму обеспечения свободного доступа всех желающих в зал судебного заседания < 1>.

--------------------------------

< 1> См., например: Аванесян В.В., Андреева С.В., Белякова Е.В. и др. Большая юридическая энциклопедия. М., 2005. С. 486.

 

Такой подход, основанный на буквальном прочтении соответствующих конституционных положений и акцентирующий внимание на открытости судебного разбирательства дел как одном из важных средств обеспечения общественного контроля в сфере судопроизводства, не расходится в этой части с общепризнанными международно-правовыми стандартами правосудия, в том числе нашедшими отражение в международных договорах РФ, в частности в Конвенции о защите прав человека и основных свобод. Предусматривая право каждого в случае спора о его гражданских правах и обязанностях или при предъявлении ему любого уголовного обвинения на справедливое и публичное разбирательство дела в разумный срок независимым и беспристрастным судом, созданным на основании закона, Конвенция (п. 1 ст. 6) вместе с тем допускает возможность проведения закрытых судебных заседаний. При этом судебное решение должно объявляться публично, однако пресса и публика могут не допускаться на судебные заседания в течение всего процесса или его части по соображениям морали, общественного порядка или национальной безопасности в демократическом обществе, а также когда того требуют интересы несовершеннолетних, или для защиты частной жизни сторон, или - в той мере, в какой это, по мнению суда, строго необходимо, - при особых обстоятельствах, когда гласность нарушала бы интересы правосудия.

Несомненно, соблюдение требования об открытом (публичном) разбирательстве дел в сочетании с его устностью (см. комментарий к ст. 32 ) является важным условием обеспечения гласности судопроизводства. Однако оно не охватывает всего содержания данного принципа, поскольку гласность предполагает право заинтересованных лиц получать достоверную информацию о деятельности суда вне зависимости от формы проведения судебного заседания по конкретному делу. Иначе говоря, реализация принципа гласности требует такого устройства судопроизводства, которое сведения о нем, кроме закрытых в силу требований закона сведений, делает доступными (открытыми) для заинтересованных лиц и публики, в результате чего судебная деятельность становится для общества транспарентной (прозрачной). На реализацию права получить соответствующие сведения направлены, в частности, положения Федерального закона от 22 декабря 2008 г. N 262-ФЗ " Об обеспечении доступа к информации о деятельности судов в Российской Федерации".

Публичность (открытость) судебного разбирательства как важнейший аспект принципа гласности не следует отождествлять с публично-правовым характером судопроизводства как разновидности государственно-властной (публичной) деятельности, осуществляемой для обеспечения общественно значимых целей. В частности, КС РФ, осуществляющий при реализации своих полномочий в системе разделения государственной власти (ст. 10 Конституции РФ) судебную власть посредством конституционного судопроизводства в целях защиты основ конституционного строя, основных прав и свобод человека и гражданина, обеспечения верховенства и прямого действия Конституции РФ, действует как орган государственной (публичной) власти (см. комментарий к ст. ст. 1 и 3 ). В уголовном судопроизводстве под принципом публичности понимается обязанность уполномоченных должностных лиц вне зависимости от чьего-либо усмотрения осуществить в целях охраны интересов личности, общества и государства уголовное преследование виновных в совершении преступления лиц либо предотвратить неосновательное уголовное преследование, а если это имело место - принять меры к реабилитации невиновных.

В Законе о Конституционном Суде РСФСР гласность была названа в числе основных принципов конституционного судопроизводства (ст. 5) с подробным раскрытием содержания данного принципа в аспекте обеспечения открытости судебных заседаний по конкретным делам для всех желающих присутствовать при их рассмотрении (ст. 28). При этом излагались способы оповещения о заседаниях Суда, регламентировался порядок реализации права на присутствие в зале судебного заседания публики и представителей средств массовой информации, на фиксирование хода рассмотрения дела, на трансляцию судебного заседания по радио и телевидению. Столь же подробно излагались конкретные ситуации, наличие которых дает основание Суду ограничивать доступ к информации о судопроизводстве по конкретному делу посредством назначения закрытых судебных заседаний, удаления публики из зала заседания.

В комментируемой статье законодатель отказался от подробной регламентации порядка реализации принципа гласности, ограничившись, по существу, воспроизведением положений ч. 1 ст. 123 Конституции РФ применительно к судопроизводству в КС РФ, дополнив их указанием о публичном провозглашении решений, принятых как в открытых, так и закрытых судебных заседаниях. Однако основная часть правил, призванных обеспечить открытость заседаний Суда по конкретным делам, которые были изложены в ст. 28 прежнего Закона, не утратила своей актуальности, найдя закрепление в других статьях действующего Закона о Конституционном Суде РФ и в Регламенте КС РФ.

Поскольку гласность в судопроизводстве не сводится лишь к форме судебного заседания и праву фиксации происходящего при разбирательстве конкретного дела, при уяснении содержания данного принципа необходимо учитывать также законодательные и иные нормативные акты, направленные на обеспечение доступности сведений о деятельности Суда в целом как одного из звеньев судебной системы страны. В частности, большое значение для обеспечения прозрачности конституционного судопроизводства для общества имеют положения упоминавшегося Федерального закона от 22 декабря 2008 г. N 262-ФЗ, которые предусматривают различные способы доступа к информации о деятельности судов в Российской Федерации (ст. 6). Кроме присутствия заинтересованных лиц в открытом судебном заседании к ним относятся: опубликование соответствующих сведений в средствах массовой информации, размещение их в сети Интернет и в занимаемых судами помещениях, ознакомление заинтересованных лиц с архивной информацией, предоставление информации заинтересованным лицам по их запросу.

Гласность судопроизводства, включая информационную открытость деятельности судов, является средством общественного контроля в сфере осуществления правосудия и выступает в роли одной из гарантий обеспечения независимости и самостоятельности судей, создает условия для повышения их ответственности за результаты своей работы и способствует объективному, беспристрастному и справедливому рассмотрению дел судами. Она оказывает положительное влияние на культуру судебного процесса, способствует повышению его воспитательного значения, укреплению законности и правопорядка, предупреждению правонарушений, формированию уважительного отношения к праву и суду. Сказанное относится ко всем процессуальным формам осуществления правосудия, однако в силу специфики дел о проверке конституционности нормативных актов и о разрешении других вопросов, отнесенных к компетенции КС РФ, принцип гласности в конституционном судопроизводстве приобретает особое значение.

В решениях по таким делам всегда преобладает общественный интерес, они затрагивают права многих лиц, конкретный круг которых определить невозможно, при этом, в отличие от судебных актов, принятых другими судами в процедуре гражданского, административного и уголовного судопроизводства, все они, являясь окончательными, не подлежат обжалованию и пересмотру (см. комментарий к ст. 79 ). Гласность при таких обстоятельствах становится единственно возможной формой внешнего контроля за деятельностью КС РФ, решения которого обычно привлекают повышенное внимание со стороны средств массовой информации, юридической общественности и широкого круга граждан, которые подвергают их оценке в первую очередь с позиции своих представлений о справедливости.

Соответственно, гласность как форма общественного контроля в сфере конституционного судопроизводства является дополнительным стимулом для принятия Судом необходимых мер для надлежащей организации судебного процесса, повышения качества судебных решений в смысле их строгого соответствия положениям конституционных норм и убедительности аргументов, приводимых в обоснование выводов по существу рассматриваемого вопроса. Осведомленность о деятельности Суда должна формировать представление всего общества о судебном конституционном контроле как доступной для граждан и действенной форме защиты прав, о необходимости следовать предписаниям Конституции во всех сферах социальной жизни. Однако воспитательный и профилактический посыл конституционного судопроизводства направлен в первую очередь представителям органов публичной власти, смысл и содержание деятельности которых в силу требований Конституции РФ (ст. 18) определяют права и свободы человека и гражданина.

Порядку проведения открытых заседаний Суда, реализации присутствующими права фиксировать их ход, в том числе посредством кино- и фотосъемки, видеозаписи, прямой радио- и телетрансляции, удалению нарушителей порядка из заседания в действующем Законе о Конституционном Суде РФ посвящена специальная статья (см. комментарий к ст. 54 ). Предметом специальной статьи является и регламентация порядка назначения и проведения закрытых судебных заседаний, как исключение из общего правила об их открытости для публики и представителей средств массовой информации (см. комментарий к ст. 55 ).

Полномочия по решению вопроса о назначении открытого или закрытого судебного заседания принадлежат коллегиальному составу КС РФ (см. комментарий к ст. 47 ). Однако отступление от общего правила о проведении по принятому к рассмотрению делу открытого судебного заседания, ограничивающего действие принципа гласности по конкретному делу, допустимо лишь при наличии предусмотренных Законом о Конституционном Суде РФ оснований.

Специфика судопроизводства, осуществляемого КС РФ, такова, что при осуществлении своих полномочий он решает исключительно вопросы права и воздерживается от установления и исследования фактических обстоятельств во всех случаях, когда это входит в компетенцию других судов или иных органов (см. комментарий к ст. 3 ). Это сводит к минимуму возможность возникновения случаев, когда для сохранения охраняемой законом тайны, обеспечения безопасности граждан или защиты общественной нравственности требуется назначение закрытого заседания. Вместе с тем, в отличие от других судов, при наличии предусмотренных законом оснований КС РФ вправе разрешать дела без проведения слушаний (см. комментарий к ст. 47.1 ). Действие принципа гласности распространяется на такие дела лишь в аспекте реализации права на получение достоверной информации о них.

В КС РФ для обеспечения оперативности и полноты информации о его деятельности создана специальная информационная система, содержащая, в частности, банк данных о судебных решениях (§ 69 Регламента КС РФ). Постановления и значительная часть определений Суда, кроме опубликования в официальных изданиях, публикуются в " Вестнике Конституционного Суда Российской Федерации", включая особые мнения и мнения судей, не согласных с решением по конкретному делу или оставшихся в меньшинстве при голосовании по какому-либо вопросу или по мотивировке принятого решения (см. комментарий к ст. ст. 76 и 78 ). Информация о наиболее актуальных решениях Суда, их научно-практический комментарий даются также в " Журнале конституционного правосудия", соучредителем которого является КС РФ.

Объявления о заседаниях Суда помещаются в доступных для граждан местах занимаемого им здания (см. комментарий к ст. 51 ). Официальная и иная информация о деятельности КС РФ размещается и на его официальном интернет-портале (§ 70 Регламента КС РФ). Размещенная на нем информация содержит, в частности, сведения о дате и времени предстоящего судебного заседания, об обстоятельствах конкретного дела, которое рассматривается Судом. Достоверность такой информации, ее своевременное обновление обеспечиваются в соответствии с распределением служебных обязанностей руководителями и сотрудниками структурных подразделений аппарата Суда, ответственными за этот участок работы. Доступность сведений о судебном разбирательстве по конкретному делу обеспечивается также трансляцией каждого открытого судебного заседания в режиме реального времени на телемониторы, расположенные вне зала заседания, в том числе в помещении, занимаемом Представительством КС РФ в г. Москве.

 

Статья 32. Устность разбирательства

 

Комментарий к статье 32

 

Требование устности судебного разбирательства обязательно для всех предусмотренных ч. 2 ст. 118 Конституции РФ видов судопроизводства. Оно предполагает устную форму общения суда и других участников процесса при исследовании обстоятельств дела и разрешении других вопросов, возникающих в ходе судебного разбирательства, а также доведение до сведения присутствующих в зале заседания судебных решений (как по существу дела, так и по частным вопросам) посредством их оглашения.

Принцип устности тесно связан с гласностью судопроизводства (см. комментарий к ст. 31 ), поскольку устная форма разбирательства обеспечивает непосредственное доведение информации об обстоятельствах дела до сведения заинтересованных лиц. При коллегиальном составе суда устность разбирательства обеспечивает непосредственное восприятие обстоятельств дела одновременно всеми судьями, которые и друг с другом при рассмотрении дела также общаются преимущественно посредством устной речи. Она способствует и более полной реализации принципа состязательности (см. комментарий к ст. 35 ), поскольку дает возможность участникам судебного спора непосредственно воспринимать все доказательства в их совокупности, выслушивать аргументы другой стороны в обоснование занимаемой позиции по делу и оперативно реагировать на них при отстаивании своих интересов.

Устность во всех видах судопроизводства сочетается с письменной формой процессуальных документов, с фиксацией хода судебного разбирательства на бумажных и иных носителях информации. При исследовании обстоятельств дела широко используются письменные и вещественные доказательства, аудио- и видеозаписи, письменные заключения экспертов и консультации специалистов, подлежащие при разбирательстве дела в силу требований устности и непосредственности публичному исследованию судом при участии других субъектов процесса.

В процедуре такого исследования, ход которого отражается в протоколе судебного заседания, письменные доказательства оглашаются, вещественные доказательства осматриваются с устным обозначением их признаков и предоставлением права заинтересованным лицам делать заявления по поводу тех или иных обстоятельств, связанных с осмотром, аудио- и видеозаписи воспроизводятся с заслушиванием объяснений лиц, участвующих в деле. Заслушиваются также пояснения экспертов и специалистов после оглашения их письменных заключений и консультаций.

Ни в одном из видов судопроизводства в Российской Федерации закон не называет прямо письменность в числе процессуально-правовых принципов правосудия. Однако в действительности устность российского судопроизводства всегда сочетается с его письменной формой, и на сочетании этих двух взаимообусловленных начал строится судебный процесс по любому делу. При этом устность наиболее полно проявляется при проведении судебного заседания, на других же этапах процессуальной деятельности письменное начало преобладает.

Такое сочетание характерно и для конституционного судопроизводства, но с учетом специфики дел по проверке конституционности оспоренных актов, предмет доказывания по которым, как правило, существенно отличается по сравнению с тем же предметом по делам, отнесенным к иной судебной юрисдикции. Основной объем деятельности КС РФ составляют жалобы граждан на нарушение конституционных прав законом, примененным в конкретном деле, рассмотрение которого завершено в другом суде (см. комментарий к ст. 97 ). При этом КС РФ обязан воздерживаться от установления и исследования фактических обстоятельств во всех случаях, когда это входит в компетенцию других судов или иных органов (см. комментарий к ст. 3 ). Соответственно, сведения об обстоятельствах дела, необходимые для принятия решения, он получает преимущественно из письменных источников, исследуемых в судебном заседании при соблюдении устной формы разбирательства, ход которого подлежит протоколированию (см. комментарий к ст. 59 ). При этом решения Суда излагаются в письменном виде, лишь определения, принимаемые в ходе осуществления конституционного судопроизводства, могут быть сформулированы председательствующим устно и оглашены с занесением их в протокол (см. комментарий к ст. ст. 71, 74 и 75 ).

По буквальному смыслу ст. 29 Закона о Конституционном Суде РСФСР устность разбирательства сводилась к обязанности Суда заслушать объяснения участников заседания и огласить имеющиеся документы, за исключение документов, имеющихся у всех судей и участников заседаний, если их содержание устно излагается в ходе заседания. При этом отсутствовало положение о заслушивании показаний экспертов и свидетелей, которых по своей процессуальной роли субъектов, только содействующих осуществлению судопроизводства, и по смыслу названного Закона (ст. ст. 36 и 39) к числу участников заседания можно отнести лишь с большой долей условности.

Приведенная формулировка законодательной нормы, указывающая на необходимость воспроизведения текста документов и изложения участниками заседания перед лицом судей своих аргументов в устной форме, не могла претендовать на полное отражение содержания принципа устности даже при условии включения в число участников заседания посредством расширительного истолкования данного понятия экспертов и свидетелей. Как уже отмечалось, требование устности в судопроизводстве не сводится только к процедуре исследования обстоятельств дела, а предполагает устное общение суда со всеми другими субъектами процессуальных отношений при разрешении вопросов, возникающих при разбирательстве дела, устную форму доведения судебных решений до сведения присутствующих в заседании. Несмотря на специфику конституционного судопроизводства, это полностью относится и к разбирательству дел в КС РФ.

Комментируемая статья не содержит указанного недостатка, поскольку в ней дана общая формулировка требования об устности разбирательства дел, при котором обязанность Суда заслушать объяснения сторон, показания экспертов и свидетелей, огласить имеющиеся документы является лишь одним из аспектов устной формы его общения с другими участниками процесса. Кроме сторон, экспертов и свидетелей, ими согласно Закону о Конституционном Суде РФ считаются представители сторон и переводчики (см. комментарий к ст. 52 ), однако требование устности распространяется и на общение с участием других субъектов процессуальных отношений.

Так, при изучении обращения судья-докладчик согласно ст. 49 указанного Закона может воспользоваться консультацией специалиста (специалистов), соответственно, в случае необходимости не исключается возможность его приглашения и в судебное заседание для дачи устной или письменной консультации и ответа на возникшие в связи с ней вопросы. Кроме того, по сложившейся практике в заседании Суда при разбирательстве дел присутствуют и заслушиваются представители государственных органов, иные лица или их представители (§ 42 Регламента КС РФ). Устное обращение председательствующего при разбирательстве дела может быть адресовано любому лицу, присутствующему в зале, как это бывает при принятии мер по поддержанию порядка в заседании (см. комментарий к ст. 54 ). В результате такое лицо применительно к соответствующей ситуации также становится субъектом специфических процессуальных отношений, на которые также распространяется требование устности разбирательства.

Устная форма разбирательства дела в заседании КС РФ сопровождает весь ход процесса с момента открытия председательствующим заседания и до завершения процедуры провозглашения решения (см. комментарий к ст. ст. 57 и 77 ). А поскольку открытое заседание всегда транслируется на внешние телемониторы со звуковым сопровождением, информацию об устном разбирательстве дела в режиме реального времени могут получать не только присутствующие в зале заседания, но и другие лица.

В целях процессуальной экономии комментируемая статья, вопреки общему правилу об устности разбирательства, предоставляет Суду право не оглашать текст документов, если они были предоставлены для ознакомления судьям и сторонам. В таких случаях при исследовании обстоятельств дела в соответствующей части преобладающим становится письменное начало, что с учетом специфики конституционного судопроизводства не может рассматриваться как отступление от общепризнанных стандартов правосудия, ограничивающее права участников судебного спора и создающее препятствия для его правильного разрешения.

По делам, отнесенным к компетенции КС РФ, где основным исследуемым материалом являются документы, участвуют стороны и их представители, которые, как правило, являются высококвалифицированными юристами (см. комментарий к ст. 53 ). Заранее ознакомившись с содержанием документов, они в состоянии сформировать свое мнение и выстроить аргументацию по разрешаемому делу без устного воспроизведения их текста в ходе судебного заседания. Тем более что с учетом обстоятельств дела такие документы могут быть все же оглашены председательствующим, во всяком случае, это должно быть сделано при наличии инициативы хотя бы одного из судей, а также по ходатайству стороны или ее представителя. Их содержание может быть озвучено и в сообщении судьи-докладчика, а также выступлениях сторон и их представителей, которые вправе ссылаться на них при аргументации своей позиции (см. комментарий к ст. ст. 60 и 62 ).

При наличии к тому оснований КС РФ вправе рассматривать и разрешать значительную часть отнесенных к его компетенции дел без проведения слушания (см. комментарий к ст. 47.1 ). В таких случаях основой судопроизводства будет письменная форма общения Суда со сторонами и их представителями, однако при этом сам судебный процесс не становится исключительно письменным производством, поскольку судебное заседание, в котором осуществляется разрешение дела без проведения слушания, само по себе все же предполагает устность общения его участников.

Рассмотрение и разрешение дела без проведения слушания означает, что в судебном заседании отсутствует публика и не принимают участия стороны, их представители и другие участники процесса, указанные в ст. 52 Закона о Конституционном Суде РФ и § 42 Регламента КС РФ (см. комментарий к ст. 32 ). Однако без суда судебное заседание невозможно, соответственно, участниками судебного процесса в таком случае становятся только судьи, входящие в состав Суда при разрешении данного конкретного дела. Процесс в таких случаях проводится в форме закрытого совещания судей, на котором осуществляются обсуждение и принятие итогового решения по рассматриваемому без проведения слушания делу, но судьи при этом высказывают свою позицию по рассматриваемым вопросам устно (ст. ст. 70 и 72 Закона о Конституционном Суде РФ, § 56 - 58 Регламента КС РФ).

Устное начало при преобладании письменной формы присутствует также при разрешении Судом вопросов о принятии обращений к рассмотрению, о назначении дел к слушанию. В судебных заседаниях по этим вопросам заслушивается и обсуждается в устной форме доклад судьи (судей), проводившего предварительное изучение обращения, после чего открытым голосованием судей принимается соответствующее решение (см. комментарий к ст. ст. 41 - 43, 47 ).

Этот же порядок применяется при разрешении вопросов об исправлении неточностей в решениях и разъяснении решений КС РФ. Однако в случаях, когда вопрос о разъяснении решения подлежит рассмотрению в заседании с проведением слушания, требование устности разбирательства в таком судебном процессе действует в полном объеме (см. комментарий к ст. ст. 82 и 83 ).

 

Статья 33. Язык конституционного судопроизводства

 

Комментарий к статье 33

 

Принцип государственного языка, действующий во всех видах судопроизводства, непосредственно вытекает из содержания ст. 68 Конституции РФ. Согласно ее положениям государственным языком Российской Федерации на всей ее территории является русский язык, но республики вправе устанавливать свои государственные языки, которые в органах государственной власти, органах местного самоуправления, государственных учреждениях республик употребляются наряду с государственным языком Российской Федерации. Соответственно, производство в КС РФ ведется на русском языке, а в конституционных судах республик языком конституционного судопроизводства может быть как русский язык, так и государственный язык соответствующей республики (ст. 10 Закона о судебной системе).

Требование государственного языка распространяется на все этапы производства в КС РФ, начиная с предварительного рассмотрения обращений, представляемых на русском языке, и заканчивая изложением и провозглашением итогового решения, которое направляется государственным органам и организациям, должностным лицам и гражданам и публикуется в официальных изданиях также на языке судопроизводства. Русский язык используется при разрешении всех вопросов, возникающих в ходе рассмотрения дела, а также вопросов, связанных с исправлением неточностей в решении и его разъяснением (ст. ст. 82 и 83 Закона о Конституционном Суде РФ).

Незнание языка судопроизводства или недостаточная степень владения им не должны создавать препятствий в реализации права на судебную защиту. Закрепляя равенство всех перед законом и судом, Конституция РФ гарантирует равенство прав и свобод человека и гражданина независимо от языка и запрещает любые формы ограничения прав граждан по признакам языковой принадлежности (ст. 19). Закрепляет она также право каждого на пользование родным языком и на свободный выбор языка общения (ч. 2 ст. 26).

Согласно ч. 3 ст. 123 Конституции РФ судопроизводство должно осуществляться на основе состязательности и равноправия сторон, в том числе в случаях участия в нем лиц, не владеющих государственным языком. Однако без перевода таким лицам хода процесса на понятный им язык, без доведения с помощью переводчика до сведения суда и других участников судопроизводства их объяснений по разрешаемым вопросам невозможно надлежащим образом реализовать эти конституционные принципы и обеспечить справедливое разбирательство дела.

Положения комментируемой статьи об обеспечении права участников процесса давать объяснения на другом языке и пользоваться услугами переводчика конкретизируют указанные требования Конституции применительно к судопроизводству в КС РФ. При этом под другим языком в данном случае должен пониматься любой язык, свободно выбранный самим заинтересованным участником процесса (см. ч. 2 ст. 10 Закона о судебной системе). На его усмотрение должно отдаваться и определение степени владения языком судопроизводства и ее достаточности для полноценного участия в судебном заседании в отсутствие переводчика, даже если русский язык является родным для данного участника процесса.

Иное противоречило бы конституционному праву каждого на свободный выбор языка общения, тем более что принадлежность к русскому языку как родному для участника процесса не всегда дает ему возможность надлежащим образом защитить свои права без предоставления права давать объяснения на выбранном им языке и пользоваться помощью переводчика. Например, глухонемые лица, даже если они в достаточной степени владеют письменным русским языком, при общении с окружающими вместо устной речи вынуждены использовать специальный язык жестов. Соответственно, их полноценное общение с лицами, не владеющими таким языком, невозможно без сурдоперевода, что при наличии в числе субъектов процесса глухонемых лиц требует участия в судебном заседании сурдопереводчика.

С правами участников процесса давать объяснения не на языке судопроизводства и пользоваться услугами переводчика корреспондирует обязанность суда обеспечить при устном разбирательстве дела перевод хода судопроизводства. Необходимость привлечения переводчика в судебное заседание должна быть выявлена в стадии подготовки дела к слушанию, когда судья-докладчик и председательствующий в заседании определяют круг лиц, подлежащих приглашению и вызову (см. комментарий к ст. 49 ). Ходатайство о привлечении переводчика может быть заявлено и в самом судебном заседании, однако в случае его удовлетворения при исследовании вопросов дела или на более позднем этапе его разбирательства суд во избежание нарушения прав лица, не владеющего языком судопроизводства, вынужден будет снова вернуться к началу судебного заседания.

Кроме переводчиков, участниками процесса в КС РФ считаются стороны, их представители, свидетели и эксперты (см. комментарий к ст. 52 ). Однако положение комментируемой статьи об обеспечении права участников процесса, не владеющих языком судопроизводства, давать объяснения на другом языке и пользоваться услугами переводчика относится прежде всего к сторонам и их представителям. При этом с учетом специфики сторон и их представителей в конституционном судопроизводстве (см. комментарий к ст. 53 ), большинство из которых владеют русским языком уже в силу профессиональной принадлежности и служебного положения, необходимость в переводе может возникнуть в единичных случаях, что подтверждает и практика КС РФ.

Специфика конституционного судопроизводства такова (см. комментарий к ст. 3 ), что в нем свидетели практически не участвуют, редко вызываются в судебное заседание и эксперты. Однако возможность привлечения указанных субъектов процесса, в том числе не владеющих русским языком, для исследования в судебном заседании обстоятельств дела не исключается. С учетом этого может возникнуть и необходимость перевода объяснений свидетеля и эксперта на язык судопроизводства.

Процессуальная функция переводчика состоит в переводе с языка судопроизводства и на язык судопроизводства процедуры рассмотрения дела в целях оказания содействия суду в исследовании и оценке обстоятельств дела, а также создания необходимых условий участвующим в деле лицам, не владеющим этим языком, для их полноценного и равноправного участия в состязательном процессе. От объективности и компетенции переводчика во многом зависят полнота исследования обстоятельств дела, возможность реализации субъектами процесса своих прав и обязанностей и правильность разрешения дела судом.

Соответственно, с процессуальной функцией переводчика несовместимы его участие в том же деле в ином процессуальном качестве, наличие родственных отношений с другими субъектами процесса, личная заинтересованность в деле, наличие иных обстоятельств, вызывающих сомнение в его беспристрастности и компетенции. В отличие от законодательства, определяющего порядок осуществления других видов судопроизводства (см., например, ст. 69 УПК), в Законе о Конституционном Суде РФ отсутствуют нормы о возможности отвода переводчика, однако при установлении указанных обстоятельств переводчик подлежит отстранению от участия в деле в данном процессуальном качестве и в конституционном судопроизводстве.

Документы и иные письменные материалы представляются в КС РФ на языке судопроизводства, а если они изложены на другом языке, прилагается их перевод (см. комментарий к ст. ст. 37 и 38 ). При участии в деле субъекта процесса, не владеющего русским языком, Суд при установлении данного обстоятельства должен обеспечить перевод высылаемых ему материалов (см. комментарий к ст. 51 ) на язык, который им выбран для общения при осуществлении судопроизводства. Основанием для принятия решения по этому вопросу является соответствующее ходатайство стороны или ее представителя, которое может быть сформулировано письменно в обращении о проверке конституционности оспоренной нормы или в отзыве на него, а также в отдельном документе. Ходатайство о переводе письменных материалов может быть заявлено в письменной или устной форме и в самом судебном заседании.

При удовлетворении такого ходатайства должен быть обеспечен перевод на другой язык всех документов, подлежащих вручению (направлению) данному субъекту процесса, в том числе итогового решения (см. комментарий к ст. 77 ). Протокол и стенограмма судебного заседания с языка судопроизводства на другой язык не переводятся, однако при ознакомлении с этими документами субъекты процесса могут воспользоваться услугами переводчика (см. комментарий к ст. 59 ).

В Законе о Конституционном Суде РФ отсутствует норма об оплате труда переводчика и о возмещении ему расходов в связи с участием в конституционном судопроизводстве, как это предусмотрено при его участии в других видах судопроизводства (ст. 97 ГПК, ст. 109 АПК, ст. 131 УПК, ст. 25.14 КоАП). Однако участники процесса в КС РФ не должны иметь меньший уровень гарантий при обеспечении права давать объяснения на другом языке и пользоваться услугами переводчика, чем это предусмотрено законодательством для субъектов судопроизводства в других судах.

Соответственно, при участии в деле переводчика КС РФ обязан принять решение об оплате его услуг по переводу хода судебного заседания и документов, подлежащих вручению стороне, не владеющей языком судопроизводства, а также о возмещении его расходов по явке в суд. В данном случае по аналогии могут быть применены нормы Инструкции о порядке и размерах возмещения расходов и выплаты вознаграждения лицам в связи с их вызовом в органы дознания, предварительного следствия, прокуратуру или в суд (Постановление Совета Министров РСФСР от 14 июля 1990 г. N 245, в ред. Постановлений Правительства РФ от 2 марта 1993 г. N 187 и от 4 марта 2003 г. N 140), а также Положения о порядке и размерах возмещения судебных расходов, понесенных гражданами и (или) объединениями граждан, а также их представителями в связи с участием в конституционном судопроизводстве (Постановление Правительства РФ от 27 апреля 2005 г. N 257). Применительно к порядку возмещения судебных расходов должны возмещаться за счет средств Суда и расходы, понесенные стороной, в пользу которой состоялось решение, в связи с переводом документов, представляемых в Суд на русском языке (см. комментарий к ст. 100 ).

 

Статья 34. Непрерывность судебного заседания

 

Комментарий к статье 34

 

Требование непрерывности судебного разбирательства, традиционное в отечественном правосудии, для конституционного судопроизводства было предусмотрено при его учреждении (ч. ч. 2 и 3 ст. 33 Закона о Конституционном Суде РСФСР). На первоначальном этапе своей деятельности КС РФ, как и в настоящее время, рассматривал дела лишь в пленарных заседаниях. Соответственно, нормативное содержание принципа непрерывности судебного заседания не отличалось существенно от содержания комментируемой статьи.

Рассмотрение каждого дела в конституционном судопроизводстве образует предмет особого заседания (см. комментарий к ст. 48 ). Суть принципа непрерывности в КС РФ заключается в том, что в перерывах судебного заседания по слушанию конкретного дела не могут проводиться судебные заседания по другим делам. Иное могло бы привести к нарушению целостности восприятия судьями исследуемых обстоятельств по рассматриваемым делам, к их неправильной оценке и принятию неправильного решения.

Согласно комментируемой статье перерыв в судебном заседании может объявляться лишь при возникновении необходимости предоставить время для отдыха судей и участников конституционного процесса, для их подготовки к дальнейшему разбирательству данного дела, для устранения препятствий, нарушающих нормальный ход процесса. Соответственно, цель требования непрерывности судебного заседания состоит не только в создании оптимальных условий для исследования и оценки судьями обстоятельств рассматриваемого дела посредством исключения возможности параллельного проведения с их участием заседаний по нескольким делам, но и в обеспечении разумных сроков судопроизводства, соблюдению которых могло бы угрожать произвольное прерывание процессуальной деятельности.

Требование непрерывности распространяется на все заседания КС РФ с момента открытия и до окончания слушания дела (см. комментарий к ст. ст. 57 и 69 ). При отложении заседания Суд вправе рассматривать другие дела, однако в таком случае новое заседание по отложенному делу с учетом принципа непрерывности должно начинаться сначала, а не с момента, на котором оно было отложено (см. комментарий к ст. 61 ).

Закон о Конституционном Суде РФ (в ред. от 21 июля 1994 г.) изменил организационные формы конституционного судопроизводства и предусмотрел создание в его структуре двух палат. Рассмотрение и разрешение дел стало осуществляться Судом в пленарных заседаниях и заседаниях палат с участием судей, входящих в состав соответствующих палат. Это потребовало параллельного участия судей в заседаниях Пленума и палат, что привело к корректировке нормативного содержания принципа непрерывности судебного заседания. В отличие от других видов судопроизводства, оно перестало быть безусловным, устанавливая запрет на рассмотрение других дел до принятия решения или отложения слушания дела по отдельности для пленарного заседания и заседания палаты.

Действующая редакция Закона о Конституционном Суде РФ вернулась к прежним организационным формам судопроизводства, предусмотрев лишь дополнительную возможность рассмотрения и разрешения дел Пленумом без проведения слушаний, чего не было раньше (см. комментарий к ст. ст. 20 и 47.1 ). При этом из комментируемой статьи, закрепляющей принцип непрерывности судебного заседания, исключено положение о запрете рассматривать в пленарном заседании другие дела до принятия решения Пленумом по рассматриваемому делу. Поскольку итоговое решение принимается в закрытом совещании, которое проводится уже после окончания слушания дела (см. комментарий к ст. ст. 69 и 70 ), требование непрерывности процессуальной деятельности новая редакция комментируемой статьи ограничивает лишь собственно судебным заседанием по рассмотрению и разрешению дела.

Следовательно, в период между окончанием слушания дела в судебном заседании и принятием, подписанием и провозглашением по нему решения (см. комментарий к ст. ст. 72 и 77 ) Суд вправе проводить заседания по рассмотрению и разрешению других дел.

Это не умаляет значение принципа непрерывности в конституционном судопроизводстве, тем более что решение по сути рассматриваемого вопроса принимается, как правило, уже при первом совещании судей, проводимом непосредственно после окончания слушания дела. При проведении же последующих заседаний чаще всего обсуждаются только вопросы, связанные с мотивами принятого решения. По существу, такая ситуация мало чем отличается от гражданского судопроизводства, в котором суд в период составления мотивированного решения вправе рассматривать другие дела, что не расценивается как отступление от требования непрерывности судебного разбирательства (ч. 3 ст. 157 и ст. 199 ГПК).

 

Статья 35. Состязательность и равноправие сторон

 

Комментарий к статье 35

 

Провозглашая принцип состязательности и равноправия сторон, настоящий Закон следует ст. 123 Конституции РФ, вводящей единый стандарт состязательного процесса для всех видов судопроизводства, осуществляемых в Российской Федерации. Вместе с тем очевидно, что объем и способы реализации данного принципа в различных видах судопроизводства неодинаковы. В частности, в конституционном судопроизводстве с учетом того, что предметом исследования КС РФ почти всегда являются нормативные акты и почти никогда - фактические обстоятельства, принцип состязательности имеет свою специфику, еще более усилившуюся с фактическим введением в процедуру конституционного правосудия письменного производства (ст. 47.1 Закона о Конституционном Суде РФ).

Комментируемый Закон не дает определения состязательности, но, по существу, исходит из общего ее понятия, характерного для всех видов судопроизводства. Состязательность не ограничивается признанием равноправия сторон, участвующих в рассмотрении дел судами. Ее важным элементом является также отделение процессуальной функции самого суда по разрешению дела от функций сторон, возбуждающих производство перед судом и отстаивающих в судопроизводстве свои интересы. В отличие от сторон, суд в состязательном процессе не должен являться инициатором производства и лишь разрешает вопросы, которые могут быть поставлены перед ним управомоченными на то субъектами. Конституционный Суд РФ по Конституции РФ и настоящему Закону не наделен, как прежде, правом рассматривать какие-либо дела по собственной инициативе. Это основа состязательного построения процесса.

Последовательное разграничение функций Суда и сторон в конституционном судопроизводстве, исключающее начало процесса по инициативе Суда, диктуется логикой разделения властей. Иначе Суд, оценивая конституционность актов и действий законодательной и исполнительной власти, подменял бы их, вмешивался бы, по сути, в законотворческую и исполнительную деятельность. При обсуждении проекта действующего (уже второго) Закона о Конституционном Суде РФ в Государственной Думе после многих споров все-таки было признано, что начало производства по инициативе Суда не соответствует особой роли судебной власти, нарушает систему сдержек и противовесов между тремя ветвями власти < 1>. Необходимость строгого соблюдения принципа разделения властей особенно наглядна в конституционном судопроизводстве, где органы законодательной и исполнительной власти нередко выступают в процессе как спорящие стороны.

--------------------------------

< 1> См.: Государственная Дума: Стенограмма заседаний // Бюллетень N 2. 2004. 6 апр. С. 25 - 26.

 

Состязательные начала в конституционном судопроизводстве имеют свои особенности.

Во-первых, субъекты, выступающие в качестве сторон, нередко представляют органы государственной власти, которые так же, как и КС РФ, должны действовать на основе Конституции РФ. Такие стороны в конституционном судопроизводстве стремятся защищать конституционные основы государства, хотя это не исключает, что они исходят из ложно понятых его интересов. В этом состоит специфика собственного интереса сторон и их собственной позиции в Суде.

Во-вторых, в некоторых процедурах отсутствует спор между сторонами, и субъекту, имеющему право на обращение в Конституционный Суд, не противостоит процессуальный противник. Это относится к запросам о толковании Конституции и запросам судов о конституционности законов (ч. ч. 4, 5 ст. 125 Конституции, ст. ст. 96 - 106 комментируемого Закона). Органы, управомоченные на обращение с такими запросами, не отстаивают свою позицию, как это предусмотрено в ст. 35 Закона, а лишь ставят перед Судом вопрос, требующий решения. Вместе с тем следует признать, что и в этих процедурах субъект, обращающийся в Суд, вправе письменно или устно изложить Суду свое мнение. Это вытекает из сопоставления ст. 35, закрепляющей для всех обращающихся в Суд право излагать свою позицию, с перечнем заявителей, приведенным в частях первой и второй ст. 53, а также ст. ст. 101 и 105 комментируемого Закона. При этом к судам, так же как и к сторонам, инициирующим рассмотрение других дел, обращено требование привести в запросе его правовое обоснование (п. 8 части второй ст. 37 комментируемого Закона). Таким образом, изложение позиции выступает и как обязанность. Это вытекает из разграничения функций заявителей и суда в состязательном процессе.

Равноправие во всех видах судопроизводства основывается на признании равенства перед судом всех обращающихся к судебной власти. Это относится и к сторонам в Суде. Они имеют равное процессуальное положение в заседании Суда. Последний рассматривает все дела одной категории, независимо от состава участников, в одном и том же порядке. Особенности процедур, установленных для различных категорий дел, не противоречат данному принципу. То же относится и к разрешению дел без проведения слушаний (см. комментарий к ст. 47.1 ).

Равноправие сторон обеспечивается тем, что Суд, как и другие суды, не может создать для какой-либо из них не предусмотренные комментируемым Законом преимущества или ограничения. При этом не имеет значения, обратившийся в Суд управомоченный субъект является представителем центральной власти или власти субъектов РФ, от имени законодательных, исполнительных или судебных органов он выступает, большими или меньшими властными функциями он обладает, о конституционности закона спорят гражданин или объединение граждан. На процессуальном положении стороны в процессе не отражается, свои личные интересы или интересы государственных структур она представляет.

В комментируемой статье подчеркиваются равные права и возможности сторон по отстаиванию своей позиции. Последнее должно пониматься широко. Стороны могут действовать в интересах третьих лиц или в общих интересах, поддерживать свою позицию по соединенному с их делом обращению. Они вправе отказаться отстаивать свою позицию или изменить ее (см. ст. 44 комментируемого Закона), соглашаясь с позицией другой стороны. По некоторым делам, например о толковании Конституции, вообще может не отстаиваться какая-либо определенная позиция, но это не лишает субъекта обращения процессуальных прав, таких, какие всегда имеют участники процесса по аналогичным делам (см. комментарий к ст. 53 ). При разрешении дел без проведения слушаний равные права сторон обеспечиваются обязательным направлением судьей-докладчиком копии обращения заявителя и приложенных к нему документов и материалов в орган, издавший (должностному лицу, подписавшему) оспариваемый акт, для представления в Суд отзыва на обращение и, соответственно, направлением полученного отзыва заявителю для ознакомления и представления возражений на него (часть пятая ст. 47.1 комментируемого Закона). Наконец, стороны пользуются равными правами при решении в судебном заседании процедурных вопросов, не связанных с их позицией по существу дела.

К условиям, обеспечивающим равные возможности сторон, относится также установленный комментируемым Законом равный правовой статус всех других участников процесса, выступающих в одинаковых процессуальных ролях, включая не только представителей сторон, но и свидетелей, экспертов, переводчиков. Независимо от того, по чьей инициативе привлечены эти участники, процессуальные отношения с ними строятся на равной основе.

Реализация принципа состязательности и равноправия сторон, закрепленного в комментируемой статье, возможна только при признании диспозитивных начал в судопроизводстве, что среди принципов конституционного правосудия в Законе о Конституционном Суде РФ прямо не названо. Диспозитивность в судопроизводстве означает признание за сторонами в суде равных возможностей по распоряжению своими материальными правами и процессуальными средствами их защиты. Если состязательность предполагает обязательное разделение процессуальных функций суда и сторон, то в силу принципа диспозитивности исключительно волеизъявлением стороны определяется само обращение к средствам конституционного правосудия. Диспозитивные начала проявляются в правах сторон, закрепленных ст. ст. 44, 47.1, 53, 59, 62, 66 и др. Закона о Конституционном Суде РФ. Так, обращение в КС РФ может быть отозвано заявителем до начала рассмотрения дела в заседании Суда; в случае отзыва обращения производство по делу прекращается (ст. 44); предмет разбирательства определяется и может уточняться только заявителем, и Суд не может выйти за его пределы; стороны могут представлять письменные отзывы на обращение (ст. 53); заявитель вправе подать ходатайство о рассмотрении дела с проведением слушаний, если он считает, что это необходимо для обеспечения его интересов (ст. 47.1); стороны имеют право знакомиться с протоколом и стенограммой заседания (ст. 59).

Исходя из содержания принципа, закрепляемого комментируемой статьей, его действие начинается с того момента, когда в конституционном судопроизводстве появляются стороны, т.е. с момента принятия обращения к рассмотрению (см. комментарий к ст. 53 ). До этого момента, пока решается вопрос о принятии обращения к рассмотрению, в конституционном судопроизводстве присутствует лишь заявитель, которому не противостоит его процессуальный оппонент. Вместе с тем один из важнейших признаков принципа состязательности присутствует с самого начала конституционного судопроизводства: с момента обращения в КС РФ. Как указывалось выше, правом инициирования процесса в КС РФ обладают лишь заявители - органы и лица, прямо названные в Законе о Конституционном Суде РФ; сам Суд лишен полномочия инициировать конституционное судопроизводство.

Подтверждением реализации при рассмотрении дел КС РФ принципа состязательности в особой форме, обусловленной особой природой конституционного судопроизводства, является также то, что при исследовании вопроса о конституционности правовой нормы в значении, придаваемом ей сложившейся правоприменительной практикой, Суд всегда заслушивает мнение представителей той ветви судебной власти, которая эту практику формирует, хотя формально они не являются участниками конституционного судопроизводства в соответствии со ст. 52 Закона о Конституционном Суде РФ.

Реализация принципа состязательности при разрешении в Суде дел без проведения слушаний, т.е. фактически в условиях " письменного производства", введенного ст. 47.1 Закона о Конституционном Суде РФ, ставит новые теоретические и практические вопросы. Новая норма ориентирует на обязательное предоставление в этом производстве обеим сторонам права изложить свою позицию и привести контраргументы против доводов другой стороны. Однако обеспечивается ли этим принцип состязательности сторон при рассмотрении представленных ими письменных объяснений, доводов и возражений в их отсутствие в заседании КС РФ?

Представляется, что здесь можно привести два аргумента. Во-первых, поскольку в конституционном судопроизводстве, как правило, не устанавливаются фактические обстоятельства дела и не осуществляется исследование доказательств, сфера действия принципа состязательности в целом является более узкой, чем в других видах судопроизводства, где такое исследование является неотъемлемой частью рассмотрения и разрешения дела.

Например, в практике ЕСПЧ признается особое значение принципа состязательности именно для обеспечения равных прав сторон при привлечении доказательственного материала (Постановление по делу " Kamasinski v. Austria" от 19 декабря 1989 г., § 12) < 1>. В ряде своих Постановлений ЕСПЧ указал также, что понятие справедливого судебного разбирательства предполагает возможность для сторон в процессе знакомиться со всеми доказательствами или позициями, зафиксированными в деле, и комментировать их (Постановление по делу " Morel v. France" от 6 июня 2000 г., § 27) < 2>. Принцип равенства сторон как характеризующий состязательный момент более широкого по содержанию понятия справедливого судебного разбирательства требует, чтобы каждой из них была обеспечена разумная возможность представить свое дело в таких условиях, в которых ни одна из сторон не имеет явного преимущества.

--------------------------------

< 1> См.: Сальвиа М. де. Прецеденты Европейского суда по правам человека. СПб., 2004. С. 394, 395.

< 2> Там же. С. 395.

 

Хотя требования ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод сформулированы применительно к рассмотрению судом вопроса о гражданских правах лица или предъявляемом ему уголовном обвинении, ЕСПЧ в своей практике распространил, с определенными оговорками, ее положения и на конституционное судопроизводство < 1>. Таким образом, даже с учетом особой природы конституционного судопроизводства некоторые положения ст. 6 Конвенции действуют и в отношении рассмотрения дела в КС РФ. К ним относится и принцип состязательности.

--------------------------------

< 1> См.: Сальвиа М. де. Указ. соч. С. 335.

 

Вместе с тем, поскольку в конституционном судопроизводстве исследуются не доказательства, подтверждающие или опровергающие фактические обстоятельства дела, а доводы сторон по вопросам права, это имеет для КС РФ меньшее значение, чем в других видах судопроизводства. Если по общему правилу, суды могут проводить исследование обстоятельств дела по собственной инициативе лишь в ограниченных случаях, и основным источником информации для них являются именно данные, представленные сторонами, либо по инициативе сторон, в конституционном судопроизводстве КС РФ не связан доводами сторон правового характера и дает собственную оценку являющихся предметом исследования норм. Вместе с тем этот более активный характер действий Суда не означает отсутствия состязательности, в том числе и в новых условиях письменного производства, где это обеспечивается за счет предоставления сторонам возможности ознакомиться с доводами другой стороны и ответить на них.

Таким образом, исключается повод для упреков в отрицании конституционным правосудием принципа состязательности при принятии КС РФ вне открытого судебного разбирательства определений с так называемым позитивным содержанием, что заменяется теперь письменным производством.

Это же обстоятельство отмечено и Европейской комиссией за демократию через право (Венецианской комиссией) в отношении проекта Федерального конституционного закона " Об изменениях и дополнениях Федерального конституционного закона " О Конституционном Суде Российской Федерации", датированного 2004 г. < 1> Как указано в данном документе, " письменное производство" должно носить состязательный характер, допуская обмен аргументами сторон. При данном условии можно констатировать, что письменное производство в конституционных судах, которое широко распространено, соответствует европейским стандартам < 2>.

--------------------------------

< 1> См.: Opinion on the Draft Federal Constitutional Law " On modifications and amendments to the Federal Constitutional Law on the Constitutional Court of the Russian Federation". URL: http: //www.venice.coe.int.

< 2> Там же.

 

Второй аргумент сводится к следующему. Используемые в различных видах процесса формы упрощенных производств, зачастую не предполагающие проведения судебного заседания, проходящие без вызова сторон, сами по себе не рассматриваются как несовместимые с принципом состязательности < 1>. Определяющим в этом вопросе становится, в том числе согласно позициям ЕСПЧ, обеспечение каждой из сторон возможности ознакомиться с доводами другой стороны и представить свои возражения.

--------------------------------

< 1> См., например, гл. 29 АПК, регулирующую рассмотрение дел в порядке упрощенного производства.

 

Таким образом, рассмотрение дел в КС РФ без проведения слушаний, введенное ст. 47.1 Закона о Конституционном Суде РФ, не противоречит принципу состязательности, поскольку сторонам обеспечиваются равные права по представлению своей позиции и оспариванию позиции другой стороны.

 

⇐ Предыдущая12345678910Следующая ⇒

Поделиться: