Архитектура Аудит Военная наука Иностранные языки Медицина Металлургия Метрология
Образование Политология Производство Психология Стандартизация Технологии


Сохранение традиции антифашизма



 

У истории всегда есть путь преемственности, следовательно, существует путь преемственности немецкого пролетарского сознания, которое формировалось ещё с кайзеровских времён.

Те традиции, которые Маркус Вольф продолжал в своей работе начальника внешней разведки ГДР, возникли в социал-демократическом движении трудящихся Германии после Первой мировой войны в период, характеризовавшийся крайней разрухой, безработицей и голодом. Монархия Гогенцоллернов перестала существовать, кайзер Вильгельм бежал в Голландию.

В 1917 году в Германии под влиянием Октябрьских событий в России происходили демонстрации против войны.

9 ноября 1918 года один из основателей «Союза Спартака» Карл Либкнехт провозгласил Советскую республику, которая просуществовала недолго.

18 декабря того же года Всегерманская конференция «Союза Спартака» приняла решение о создании Коммунистической партии Германии, которая поставила своей целью борьбу за власть Советов.

В 1919 году был подписан Версальский мирный договор, который принёс германской экономике непосильные репарации.

Затем пришёл мировой экономический кризис, в полосу которого Германия вступила в 1929 году. В это время к власти стали рваться нацисты, победившие в обстановке развёрнутого ими террора на выборах в рейхстаг в 1933 году. У руля государства стал новый канцлер – Адольф Гитлер, режим которого прогрессивным силам немецкого народа не удалось свергнуть. Компартия, во главе которой был Эрнст Тельман, ушла в подполье для борьбы с «коричневой чумой».

В борьбе с нацизмом погиб Эрнст Тельман и многие немецкие коммунисты, в их числе и Эрнст Шнеллер, один из авторитетных и стойких руководителей компартии Германии, которого казнили в 1944 году в концлагере Заксенхаузен.

С началом гитлеровской агрессии против СССР в 1941 году в Третьем рейхе развернулся антифашистский народный фронт, в который входили патриоты и антифашисты, руководимые КПГ и отдавшие свою жизнь за свободу народа Германии.

Так, по делу так называемой «Красной капеллы» (капелла – духовой оркестр, состоящий в основном из трубачей) в фашистской Германии 23 декабря 1942 году из 118 членов организации Шульце-Бойзена и Харнака было арестовано и казнено 49 человек.

В 1969 году 30 участников Сопротивления были отмечены высокими правительственными наградами Советского Союза за их вклад в разгром германского фашизма и милитаризма и за укрепление дружбы между немецким и советским народами.

Следует отметить, что после великой победы нашего народа в войне с фашисткой Германией братская дружба народов СССР и ГДР была, как сказал Генеральный секретарь компартии Советского Союза Брежнев Л. И., «душой нашего союза».

Могу сказать, что дружба являлась также основным вектором практического сотрудничества и внешних разведок обеих стран.

Маркус Вольф считал своим долгом сохранять традиции антифашисткой борьбы в Германии, которую вела КПГ. Он, по его признанию, брал пример с немецких коммунистов, которые погибли в борьбе с нацистским режимом.

В своих «Последних беседах» Маркус Вольф сказал так:

«…Традиция антифашизма была очень важна для меня, и мы в МГБ всегда старались передать эту традицию нашим сотрудникам как нечто глубоко жизненное и обязывающее… главным для нас было донести до них естественную гордость за эту традицию».

Следует сказать, что в Советском Союзе по разным причинам не сразу стали известными многие немецкие антифашисты, в том числе и те, которые помогали советским органам государственной безопасности в годы Великой Отечественной войны с фашистской Германией: агентурная группа внешней разведки СССР Харро Шульце-Бойзена (псевдоним «Старшина») и Арвида Харнака (псевдоним «Корсиканец»), имевшая в Гестапо название «Красная капелла», а также резидент Разведывательного Управления Генштаба РККА в Китае и Японии Герой Советского Союза (посмертно) доктор Рихард Зорге (псевдоним «Рамзай») и другие.

Для объективности изложения заслуг немецких коммунистов, погибших в борьбе с фашизмом, приведу выдержку из доклада Имперского комиссариата (Гестапо) фюреру о «Красной капелле»:

«Она имела связи в имперском министерстве авиации, в Верховном главнокомандовании вооружённых сил, в Главном морском штабе, в министерствах экономики, пропаганды и иностранных дел, в Берлинском университете, в Расовом политическом ведомстве, в Берлинском городском управлении, в Имперском ведомстве распределения рабочей силы…

Арестованные были готовы всеми имеющимися средствами поддерживать Советский Союз в его борьбе против Германии» (Максимов А. Б. Разведка Великой Отечественной. Нетрадиционный взгляд на мастерство разведки советской госбезопасности. – М.: ВеГа, 2010).

Наши немецкие коллеги периодически затрагивали вопрос о раскрытии и увековечивании подвигов героев антифашистской борьбы, в ГДР проводилась соответствующая работа по передаче этой традиции новым поколениям. Вопрос ставился и по линии сотрудничества братских партий СЕПГ и КПСС и требовал своего, конечно, положительного решения.

В это время я находился в служебной командировке в ГДР и был одним из советских участников мероприятий по увековечению памяти о героях-антифашистах, в частности о докторе Рихарде Зорге. По инициативе советских представителей в немецких городах были переименованы улицы, присвоены имена школам в ГДР.

Поводом для этой кампании стал художественный фильм «Кто вы, доктор Зорге?», снятый, как я помню, при участии четырёх стран – Франции, Италии, ФРГ и Японии – и вышедший на мировой экран в 1961 году. Это была высокохудожественная картина о подвиге советских разведчиков в Токио, вызвавшая широкий общественно-политический резонанс во всём мире и, прежде всего, в ГДР и ФРГ (в СССР он не был закуплен и в прокате не находился). В самом названии фильма в вопросительной форме: «Кто вы?» (не по профессии, а как человек) – была заложена интрига, так как на самом деле он был гражданином СССР и советским разведчиком, действовавшим под псевдонимом «Рамзай».

С учётом мнения и просьбы министра госбезопасности ГДР Эриха Мильке и его заместителя Маркуса Вольфа, аппарат уполномоченного КГБ при СМ СССР при МГБ ГДР вышел в Первое главное управление комитета с инициативным предложением увековечить память доктора Рихарда Зорге и других разведчиков-антифашистов, работавших в составе нелегальной резидентуры военной разведки в Токио. Предложение готовили: Лысенко Николай Ефимович, Коротков Виталий Викторович (оба много лет работали по линии сотрудничества с МГБ ГДР при МГБ ГДР) и другие сотрудники Берлинского аппарата и Центра.

История этой резидентуры и её ликвидации японской императорской контрразведкой была длинной и сложной: неясными оставались причины её провала и поведения доктора Рихарда Зорге и радиста-шифровальщика Макса Кристьянзена-Клаузена после ареста (оба дали признательные показания). Кроме того, в предвоенный период, по характеристикам военной разведки, доктор Рихард Зорге якобы «политически совершенно не проверен. Имел связи с троцкистами. Политического доверия не внушает» (сентябрь 1937 года), и Центр воздерживался от его поощрения, несмотря на его активную и результативную разведывательную деятельность, причём в жёсткой агентурно-оперативной обстановке в Японии. Более того, его отзывали из страны, но, зная о репрессиях в СССР, аресте руководства ГРУ во главе с Яном Карловичем Берзинем, доктор Рихард Зорге в Москву из Японии не поехал. Он интуитивно ещё раньше понял. что его ждёт расправа без вины.

В препроводительном письме к информационному сообщению «Рамзая» Разведуправление Генштаба в 1938 году перестраховывалось так:

 

«ЦК ВКП(б),

тов. Сталину

Представляю донесение нашего источника, близкого к немецким кругам в Токио. Источник не пользуется полным нашим доверием, однако некоторые его данные заслуживают внимания.

И. о. Начальника РУ Красной Армии С.Г. Гендин».

 

Следует сказать, что Гендин С. Г. был переведён в разведуправление из ИНО НКВД СССР (внешнеполитической разведки), где он отменил приказ о ликвидации всей резидентуры «Рамзая». В данном случае агентурная сеть военной разведки в Японии была сохранена Гендиным: занявший позднее пост её начальника Голиков В. М. уже строго учитывал недоверчиво-пренебрежительно отношение Сталина к токийской точке, хотя он и считал, что «Рамзай» тогда стоил армейского корпуса.

Нужно иметь действительно стойкие идеологические убеждения и преданность делу, обладать сильным характером и психофизическими данными, свойственными выдающейся личности, чтобы выполнять свой долг разведчика до трагического конца собственной жизни в течение 7 лет почти без перерыва, без отпуска. Это была работа на износ. Тем не менее в неотправленной в Центр из-за ареста и изъятой шифровке, датированной 17 октября 1941 года, он писал, в частности, следующее: «…Мы с глубоким сочувствием следим за героической борьбой вашей страны с Германией. Мы глубоко сожалеем, что остаёмся здесь, где не можем оказать вам серьёзной помощи. Мы знаем своё дело и верим в то, что могли бы пересечь границу и направиться к вам, либо в Германию, чтобы начать новую работу. Ждём указаний…». Столь высокой была степень преданности «Рамзая» и его агентуры Советскому Союзу.

Инициативы в спасении доктора Рихарда Зорге из японского застенка советские представители не проявили, даже когда на приёме в посольстве СССР в Токио по случаю годовщины Октябрьской революции в 1944 году японский министр иностранных дел дал дипломатический повод для постановки вопроса об этом.

Открытием для мира советского разведчика доктора Рихарда Зорге мы обязаны верности и памяти о нём его гражданской японской жены, которая перезахоронила останки своего мужа в Токио, сделав памятник.

Умер доктор Рихард Зорге на виселице в японской тюрьме 7 ноября 1944 года, сказав последние слова: «Да здравствует Советский Союз! Да здравствует Красная армия! Да здравствует Коминтерн!»

ПГУ КГБ при СМ СССР, рассмотрев и доработав предложение из Берлина, доложило его председателю КГБ Семичастному Владимиру Ефимовичу, на приём к которому были направлены легендарный советский разведчик Агаянц Иван Иванович и заместитель уполномоченного КГБ при СМ СССР в ГДР Лысенко Н. Е. Просмотрев после доклада предложения фильм «Кто вы, доктор Зорге?», который привезли из ГДР, Семичастный В. Е. выехал на доклад к Генеральному секретарю ЦК КПСС Хрущёву Никите Сергеевичу на госдачу, где показал ему сначала фильм. Хрущёв Н. С., даже не досмотрев картины, которая произвела на него сильное впечатление, спросил Семичастного В. Е.: а чем же мы наградили его? Оказалось, ничем. 5 ноября 1964 года был подписал Указ Президиума Верховного Совета СССР о присвоении звания Героя Советского Союза доктору Рихарду Зорге (посмертно), были награждены и другие сотрудники резидентуры в Токио. В их числе радист-шифровальщик Макс Кристьянзен-Клаузен и его жена. А за казнённого японцами другого члена резидентуры Мияги награду получили в 2007 году его родственники в посольстве России в Токио из рук нашего посла.

В феврале 1966 года я как советский представитель участвовал в проведении немецкими друзьями (в рамках учёбы по теме сохранения традиции антифашистской борьбы) встречи с Максом Кристьянзеном– Клаузеном, а затем отвёз его в столицу ГДР.

Он после освобождения из японской тюрьмы жил вместе с женой и соратницей по разведработе Анной Жданковой в Восточном Берлине. Японская контрразведка её не арестовала в расчёте на использование в качестве «наживки» для наших разведчиков. И действительно, ловушка самураев чуть было не сработала: по указанию из Москвы сотрудник военной разведки, назовём его Петровым, работавший под дипломатическим прикрытием в Токио, посетил квартиру радиста, за которой велось круглосуточное наблюдение. Но в это время сотрудники японской «наружки», на счастье Петрова, пошли пообедать и его не зафиксировали. Окончательно спасла его Анна Жданкова, которая сказала, чтобы он быстро уходил, так как здесь опасно. Уже в Москве Анна Жданкова пояснила, что она по плохому английскому языку, который использовал Петров, желавший якобы снять квартиру, и его неопрятному внешнему виду (помятые и неглаженые брюки, нечищеные ботинки, взлохмаченные волосы на голове) поняла, что он русский.

Так избежал ареста Петров, который затем стал генералом военной разведки. Судьба ему улыбалась, наверное, ещё и не один раз до выхода в отставку.

Считается, что раскрытие резидентуры «Рамзая» было вызвано арестом её сотрудника – японского коммуниста Мияги, который, конечно, имел в Токио контакт с резидентурой, которая сама не раз собиралась вместе.

Изучив довольно много опубликованных в СМИ материалов о деле «Рамзая», включая серьёзную монографию «Операция “Рамзай”», одним из авторов которой является авторитетный военный историк Гаврилов В. А., я думаю всё-таки иначе. Наиболее реальной причиной провала стали ошибки Центра и самой резидентуры в личной связи, причём не только в Японии, но и ранее в Шанхае.

Приведу в связи с этим отрывок из материала «Шанхайская дуэль Рихарда Зорге», опубликованного в газете «Труд» (№ 5 за 5 мая 2007 года):

«…Утром 10 января 1932 года на стол начальника контрразведки шанхайской муниципальной полиции англичанина Томаса Гивенса лёг отчёт о результатах слежки за гражданином Германии Освальдом Дёницем. Подозревали, что под этим именем скрывается прибывший из Москвы представитель Коминтерна Карл Лессе. В отчёте сообщалось, что агентам контрразведки удалось зафиксировать конспиративную встречу Дёница с неким доктором Рихардом Зорге и теперь появились основания подозревать последнего в том, что он советский агент.

Многолетний опыт борьбы с «агентами Коминтерна» в Шанхае подсказал Гивенсу, что английская контрразведка вышла на крупную фигуру. Он вызвал инспектора Эвереста, который отвечал за разработку советских разведчиков, и поручил ему установить за Зорге плотное наблюдение.

Интуиция не подвела Гивенса. Зорге действительно был руководителем «нелегальной» резидентуры советской военной разведки в Китае. Однако англичане подозревали его всего лишь как одного из тринадцати «советских агентов» в Шанхае. Гивенс тогда не мог предположить, что завёл досье на человека, которого потом на Западе единодушно назовут одним из лучших разведчиков ХХ века…».

Доктор Рихард Зорге почувствовал, что ситуация вокруг него стала опасной, и по согласованию с Центром покинул 12 ноября 1932 года Шанхай, успев, впрочем, завербовать, в частности, и японского журналиста Ходзуми Одзаки, с которым продолжил работу в Токио.

В беседах со мной Макс Кристьянзен-Клаузен поделился некоторыми обстоятельствами провала резидентуры в Токио. Оказалось, что его арестовали при подготовке к сеансу связи, изъяв улики: аппаратуру, шифрматериалы и текст телеграммы для передачи в ГРУ. То, что он, с учётом этих улик, стал давать признательные показания, спасло ему и его жене жизнь. Как я понял, он чувствовал свою вину за это. Неожиданно для меня Макс Кристьянзен-Клаузен спросил: «Как вы могли расстрелять такого человека, как Ян Берзинь?» (Берзинь Я. К., один из руководителей РУ Генштаба РККА, непосредственно работал с ним перед выездом в Китай.) И заплакал. Ответить ему мне было трудно, поэтому я сказал, что мне ничего неизвестно, но репрессированных и реабилитированных много.

Макс Кристьянзен-Клаузен много выступал со своими воспоминаниями о работе вместе с Рихардом Зорге. В буклете, подготовленном немецкими друзьями к 50-летию образования Советского Союза, он написал (перевод мой):

«Дорогие товарищи и друзья!

Я с радостью веду обширную работу по сохранению традиций немецко-советского боевого содружества на невидимом фронте.

По зову сердца, а также от имени моей верной боевой подруги Анны я выражаю моим верным друзьям и товарищам – советским чекистам – самые братские боевые приветы и самые сердечные поздравления с 50-й годовщиной образования СССР.

Анна и Макс Кристьянзен-Клаузен».

 

Память о подвиге доктора Рихарда Зорге хранило и Главное управление «А» МГБ ГДР, в котором, когда я при его руководстве был офицером связи, мне нередко вручались на торжественных мероприятиях книги о «Рамзае» и его портреты. Однажды я получил особый подарок – фотографию бюста доктора Рихарда Зорге от его автора – сотрудника управления товарища Рудольфа Кузе (сам бюст был установлен в здании разведки). Рудольф Кузе написал на фотографии: «В знак прочной дружбы тов. Воропаеву от тов. Рудольфа Кузе. Берлин, 15.2.1974».

Я предполагаю, что в личном деле резидента «Рамзай», которое военные разведчики давно и основательно засекретили и хранят в своём архиве, есть материалы, которые содержат существенные детали провала их легендарной резидентуры. Тайной покрыты не только причины ареста и гибели сотрудников резидентуры «Рамзая», но и имена тех руководителей военной разведки, которые были ответственны за это.

Понять коллег из военной разведки несложно: упреждающие данные «Рамзая» о гитлеровских планах агрессии против СССР и политике императорской Японии во время Второй мировой войны подтверждены. Они, однако, противоречили анализу военной разведки, заключившей, что войны с немцами весной 1941 года не будет. В её докладе высшему руководству страны, подписанному Голиковым В. М. 20 марта, военно-стратегическая обстановка на новой после 1939 года границе не характеризовалась как угрожающая. Более того, в ней содержался такой вывод: «…Слухи и документы, говорящие о неизбежности весной этого года войны против СССР, необходимо расценивать как дезинформацию, исходящую от английской и даже, может быть, германской разведки».

Это противоречило реальной ситуации и фактам, но соответствовало точке зрения Сталина. Я читал одну статью, опубликованную в России ветераном военной разведки, по-моему, в начале XXI века, в которой автор совершенно напрасно, как я полагаю, напрягал свой аналитический ум, чтобы доказать правоту данного вывода Голикова В. М. Ну, есть же русская поговорка «Что написано пером, не вырубишь топором»! Да и можно ли считать, что Великая Отечественная война с нацистской Германией, действительно, в 1941 году не начиналась, а имела место дезинформационно-провокационная акция противников Советского Союза? Судить об этом может любой читатель.

 

В Германии компартией было организовано подполье, оказывавшее упорное сопротивление нацистскому режиму. Маркус Вольф нередко упоминал, в частности, как героического патриота-антифашиста Кэте Нидеркирхнер, казнённую гестапо. Я о ней, к сожалению, очень мало знал, а она являлась для него примером мужества и преданности делу партии.

Кэте Нидеркирхнер, 1913 года рождения, член и функционер компартии Германии и ближайший соратник Эрнста Тельмана была заброшена нами в Третий рейх осенью 1943 года, арестована гестапо, подверглась пыткам в концлагере Равенсбрюк, пыталась покончить жизнь самоубийством из-за опасения, что может их не выдержать, и через год расстреляна.

В 1944 году в предсмертном письме своей подруге по лагерю Кэте Нидеркирхнер написала (перевод мой): «…Сегодня я хочу проститься с моими любимыми людьми. У меня предчувствие, что не так долго буду ещё здесь. Моему любимому и дорогому отцу скажите, что я его ничем не опозорила. Я никого не предала. Мои мысли постоянно о нём…». За несколько часов до казни она смогла передать из камеры ещё и записку со словами: «Я очень желала бы пережить новое время. Это так тяжело уходить совсем незадолго до этого».

Кэте Нидеркирхнер – героиня немецкого народа, которая вышла из его глубины.

Своим поведением в гитлеровских застенках и судьбой она напоминает Героя Советского Союза, зафронтовую разведчицу Зою Космодемьянскую, погибшую от рук фашистов в период битвы за Москву в 1941 году.

Обе были патриотками и, безусловно, имели одинаковую психологическую установку на преданное служение своему отечеству.

Я уверен, что в памяти немцев имя Кэте Нидеркирхнер сохранится навсегда. Как и в нашей.

 


Поделиться:



Последнее изменение этой страницы: 2019-06-20; Просмотров: 178; Нарушение авторского права страницы


lektsia.com 2007 - 2024 год. Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав! (0.032 с.)
Главная | Случайная страница | Обратная связь