Психолингвистический подход и изучению образной лексики

 

Наше исследование не первое, где используется экспериментальные методики для изучения языка, в последние годы такой подход обретает все большую актуальность. Это связано с современной тенденцией к изучению живой разговорной речи. Методологическая значимость эксперимента в том, что экспериментальный подход меняет представление о предмете изучения, делает язык сопричастным к процессу его познания, превращает язык из пассивного объекта в субъект исследования.

«Проведение психолингвистического эксперимента, позволяющего непосредственно обращаться к языковому сознанию говорящего (информанта) является обоснованным, традиционным и необходимым для мотивологического исследования» [Блинова, 1984, с. 51].

В качестве основного способа сбора материала психолингвистический эксперимент уже был успешно использован в работах А.Д. Адиловой, Е.В. Михалевой, М.В. Курышевой, А.Н. Ростовой, И.В. Тубаловой, И.Е. Козловой, К.В. Гарганеевой.

Как психология и лингвистика наука психолингвистика «унаследовала» методы и психологии и лингвистики и в его же время развила свои собственные. Это, прежде всего, экспериментальные методы, «то есть организация целенаправленного наблюдения, когда по плану наблюдателя (экспериментатора) частично изменяется ситуация, в которой находятся участники эксперимента (испытуемые). Наряду с экспериментальными методами в психолингвистике используется наблюдение, в том числе самонаблюдение (интроспекция), разного рода формирующие методы (Особенно, в исследовании и владении родным и неродным языком)» [Леонтьев, 1997, с. 72].

Психолингвистический эксперимент направлен на то, чтобы поставить испытуемого (информанта) в ситуацию управляемого выбора и принятия решения (хотя выбор и решение могут быть как осознанными, так и неосознанными). Иными словами, «в эксперименте мы оставляем неизменными все факторы, влияющие на выбор и решение в данной ситуации, кроме того, единственного фактора, который и является предметом исследования. Этому фактору мы придали различные значения и фиксируем, как это влияет на получаемый в эксперименте результат» [там же].

В психологии эксперимент - это обычно лабораторный эксперимент. «Реальный испытуемый находится в постоянном взаимодействии с миром, в любой момент времени субъективно и объективно един и неразрывен с миром, в котором живет и действует. Но в ситуации лабораторного эксперимента он как бы вырван из этого единства, мы организуем лабораторную ситуацию, оставляя испытуемого, так сказать, один на один с исследуемым феноменом. На самом деле, все основные факторы, управляющие его поведением, никуда не деваются: мы просто считаем, что они незначимы в данной ситуации. Поэтому в эксперименте мы всегда рискуем наткнуться на артефакты, необходимые в рамках навязанной испытуемому лабораторной модели» [там же, с. 73].

Методики эксперимента могут быть прямыми и косвенными, хотя в психологии, особенно в психолингвистике, прямые используются гораздо реже. Прямыми, называются такие методики, где «регистрируемые изменения непосредственно отображают исследуемый нами феномен. В методике вербального ассоциативного эксперимента получают непосредственную информацию о структуре внутреннего лексикона испытуемых, то есть о тех познавательных процессах, которые лежат в основе ассоциирования.

Косвенными, в свою очередь, называют такие методики, где выводы делаются опосредовано, благодаря связи между разными свойствами одних и тех же психологических процессов» [Леонтьев, 1997, с. 73-74].

«Целесообразность и продуктивность психолингвистического эксперимента в рамках изучения явления мотивации в речи носителей языка подтверждается адекватностью психолингвистических методик для мотивологического анализа» [Гарганеева, 1999, с. 31]. Так, А.А. Леонтьев предлагает следующие методики для исследования значения слова: эксперименты

o типа «как это называется? »;

o по наименованию;

o по экспликации субъективного значения («что такое Х? »);

o на возможность / невозможность употребления данного слова в данном контексте;

o ассоциативные

o по оценке семантической близости;

Они могут продуктивно использоваться в мотивологических исследованиях для выявления осознания носителями языка мотивированности лексической единицы, ВФ, в том числе и её образности, исследования лексических процессов номинации и неомотивации, а так же структурной и лексической ремотивации, демотивации и лексикализации ВФС. «Для отдельных аспектов исследования явления мотивации и лексических процессов, связанных с мотивированностью слова, например, исследование ремотивации, не сопровождающейся изменением звуковой оболочки, психолингвистический эксперимент оказывается единственно возможным приемом сбора материала» [Гарганеева, 1999, с. 32].

Но для повышения значимости психолингвистического эксперимента «целесообразно использовать разные экспериментальные методики и за тем сопоставлять полученные результаты» [Сахарный, 1989, с. 89].

В данном исследовании мы используем приём анкетирования, но при составлении анкет мы применяем различные методики. Исследование мы проводили в четыре этапа, каждому из них соответствует вид анкеты, то есть было задействовано четыре вида анкет, каждая из которых представляет собой один вопрос и 13 - 15 СО слов (см. приложение 1, 2, 3, 4). Целью всего эксперимента было выявить осознание образного значения слов. А основной задачей было создать такие условия эксперимента, чтобы максимально эксплицировать метаязыковое сознание.

Впервой анкете (А1) испытуемым предлагалось дать определение слову. Тут абсолютно соблюдена чистота эксперимента, потому что реакция испытуемого не направляется в какое-либо русло. Задачей конкретно этого эксперимента было получить метатексты-дефиниции, то есть значения слова, которые бы выявляли непосредственное его понимание, то которое отражено в сознании носителя языка. И если в таком метатексте отражена мотивированность или ВФС, такое слово можно считать образным в сознании информанта.

Как Вам кажется, что означают эти слова?

Молниеносный

быстрый как молния (2 отв.);

- быстрый, как молния, обозначает все, что очень быстро передвигается.

Лежебока

тот, кто отлеживает свои бока (бестолку).

Зануда

тот, кто постоянно нудит.

Обезьянничать

уподобиться обезьяне, передразнивать.

Маслята

грибы, которых на шляпке маслянистый налет;

грибы с «масляной» шляпкой.

Но нельзя этот вид анкеты назвать эффективным, было получено много однословных метатекстов, перечисление синонимов или, непосредственно, денотативные значения.

Окрыситься

- ощетиниться, озлобиться;

разозлиться на кого-то, относиться к кому-то враждебно;

озлобиться.

Остроумный

- обычно веселый человек;

бросающий удачные замечания, уместные шутки;

с юмором вовремя сказанная фраза.

Завуалировать

- сказать о чем-то, намекая.

Пропесочить

- отчитать, поругать;

раскритиковать.

Измочалить

- замучить;

измулдырить, извозюкать, отжулькать;

замызгать, избить, растрепать;

довести до усталости;

избить, довести до изнеможения.

Возник вопрос о том, как расценивать подобные ответы информантов, ведь возможно информантом слово осознается как образное, только он не отразил это, не посчитал нужным сказать об образности. Этот недочет мы попытались исправить на следующем этапе.

Во второй анкете, которую мы использовали, информантам предлагалось дать определение с мотивировкой номинации, был дан пример ответа (А 2). Цель эксперимента оставалась той же, что и на первом этапе, но теперь задача исследователя (возможно и испытуемого) облегчалась. Пример ориентирует на определённую структуру ответа, на раскрытие ВФ образного слова. Так как у нас направленный эксперимент, мы не считаем, что здесь страдает чистота эксперимента, испытуемый намеренно направляется на раскрытие ВФ слова, а раскрывает он её уже без нашего направления, самостоятельно.

Как Вам кажется, что означают эти слова и что лежит в основе их значения? Например: ‘лапник’ - ветви ели или другого хвойного дерева, потому что похожи на мягкие лапы животных.

Лоботряс

трясет лбом;

лодырь, только и делает, что ходит и лбом трясет (2 отв.).

Дармоед

- человек, который живет за чужой счет (потому что живет за даром) (2 отв.);

человек, который не вносит свою лепту в общее хозяйство, то есть ест даром;

живущий за счет другого, ест даром, ничего не приносит взамен (в семью, например).

Подкаблучник

человек полностью (частично) находится под властью другого; под каблуком;

муж, которым командует жена - он у неё «под каблуком»;

тот, который под каблуком.

Крохобор

обберет до последней крошки;

собирает у других последние крохи.

Живодер

жестокий человек, издевающийся над животными; живой + драть;

дерет живое с живого;

заживо шкуру снимет, задерет.

Проводя второй эксперимент, мы столкнулись с теми же «пробными» метатекстами, что и в первом, хотя и в гораздо меньшей степени.

Ежевика

ягода (4.);

название ягоды;

ягода в лесу.

Бесхребетный

- рохля;

бесчувственный;

неспособный оказать моральное противодействие отрицательному воздействию на него других лиц;

человек, не имеющий силы воли.

Свистопляска

шумные танцы;

бардак.

Буквоед

- пунктуальный до педантичности;

педант;

человек, который много читает.

Заваруха

разговор между компаниями;

неопределенная ситуация;

беспокойное положение, обычно бой драка;

происшествие.

На следующем этапе мы ставили уже другую задачу. Здесь было важным выявить, на сколько носитель языка видит, осознает метафоричность мотивированности представленных лексических единиц. В третьей анкете информанту предлагается определить образное ли это слово, и почему, при условии, что образное - это такое слово, значение которого основано на образе другого предмета (А 3). Формулировка образности не точная, но в процессе эксперимента испытуемые понимали, что именно от них требуется. Трудность для информантов в том, что здесь нужно выделить не только МФ, но в первую очередь МЗ, а именно метафорическую ВФС. Поэтому дается пример, чтобы испытуемые могли правильно сориентироваться, в нужном направлении. В ходе эксперимента были получены метатексты, в которых не указывалось на образность или безобразность слова, а были его толкования. Это происходит только в тех случаях, если информант считает данное слово образным.

Считаете ли Вы эти слова образными (значение которых основано на образе другого предмета).

Например: ‘небоскреб’ - да, скребет небо;

‘туман’ - нет.

Двуличный

не обр., (2);

обр., два лика;

обр., двуличный человек, страдающий раздвоением личности;

обр.;

две личины;

подлый, отрицательный.

Укорениться

- закрепиться;

обр., прочно обосноваться, т.е. пустить корни;

обр., пустить корни;

не обр.;

врасти корнями в землю;

прижиться приспособиться.

Ребячиться

- обр., баловаться, как ребенок;

дурить;

не обр., (2 отв.);

обр., превращаться в ребенка;

впасть в детство, вести себя по-детски.

Съёжиться

- обр., скрутиться, как еж;

закрыться;

обр., стать похожим на ежика;

не обр.;

уподобиться ежику;

обр., то есть стать как еж;

сжаться, зажаться.

Моховик

- не обр., (5 отв.);

покрытый мхом.

На последнем, четвёртом этапе, мы использовали совершенно другую методику эксперимента. Здесь задача состояла в выявлении понимания и осознания мотивационных связей (А 4). Использование мотивированных и единиц в этом обусловливает высвечивание ВФС. Но не все информанта подтверждали взаимосвязь представленных пар слов, так как соотносили их денотаты. Поэтому мы считаем эту методику наименее эффективной, в пояснении своего ответа испытуемые раскрывали ВФС, значит, осознавали мотивированность и образность слова не стерта в сознании носителя языка. Соответственно, при анализе полученных метатекстов, подобные варианты нельзя классифицировать как не осознание образности. Хотя очевидна ассоциативная связь денотатов предложенных слов, точнее их значений.

⇐ Предыдущая123456Следующая ⇒

Поделиться: