Появление у слов переносных значений. Метафора, метонимия, синекедоха как часный случай метонимии.

⇐ ПредыдущаяСтр 4 из 6Следующая ⇒

В большинстве случаев у одного слова сосуществует несколько устойчивых значений, образующих семантические варианты этого слова. А потенциально любое или почти любое слово способно получать новые значения, когда у пользующихся языком людей возникает потребность назвать с его помощью новое для них явление, еще не имеющее обозначения в соответствующем языке.

Связь между значениями многозначного слова предполагает сохранение в

переносном значении того или иного признака, объединяющего это значение с прямым

(или с другим переносным), но вовсе не предполагает тождества всей совокупности сем,

выделяемых в каждом из значений. Так, тетка в переносном значении уже вовсе не 'родственница', а просто 'не очень молодая женщина' (сохраняется лишь дифференциальный признак пола и. в существенно измененном виде, признак

принадлежности к 'поколению родителей'); зеленый в прямом смысле не имеет антонима, а в одном из переносных получает антоним спелый и т. д. Короче говоря, каждое значение

многозначного слова вступает в свои особые системные связи с другими элементами

лексики.

С метафорой (от др.-греч. metaphora 'перенос') мы имеем дело там, где перенос

названия с одного предмета на другой осуществляется на основе сходства тех или иных

признаков (в третьем значении слова зеленый ('неопытный, молодой') Сходство, лежащее в основе метафорического переноса, может быть «внутренним», т. е. сходством не внешних признаков, а ощущения, впечатления или

оценки

В основе метонимии (от др.-греч. metonymia 'переименование') лежат те или иные

реальные (а иногда воображаемые) связи между соответствующими предметами или

явлениями: смежность в пространстве или во времени, причинно-следственные связи и т.

д. Кроме примера зеленый в смысле 'недозрелый' ср. еще следующие: аудитория

'помещение для слушания лекций' и 'состав слушателей'; земля 'почва, суша, страна,

планета'; вечер в смысле 'собрание, концерт' и т. п.; различные случаи, когда название

сосуда используется как мера вещества (»съел целую тарелку», «выпил полстакана»).

Разновидностью метонимии является синекдоха (от др.-греч. Synekdoche

'соподразумевание, выражение намеком') — перенос названия с части на целое (по

латинской формуле pars pro toto 'часть вместо целого'), например с предмета одежды — на

человека (юн бегал за каждой юбкой»), либо с целого класса предметов или явлений на

один из подклассов (так называемое «(сужение значения»), например машина в значении

'автомобиль', запах в значении 'дурной запах' («мясо с запахом»).

17. Словоизменительная парадигма. Нулевые морфемы. Смена парадигм как словообразовательное средство (конверсия).

Набор формообразовательных формативов, с помощью которых образуются все

словоформы данного слова, называется формообразовательной (или словоизменительной)

парадигмой этого слова.

Нулевые морфемы — это морфемы с нулевым экспонентом, передающим то или иное грамматическое значение. Нулевой экспонент есть значащее отсутствие аффикса или служебного слова, регулярно противопоставляемое наличию аффикса или служебного слова в соотносительных случаях. Так, отсутствие окончания в форме бел рассматривается как нулевая морфема, поскольку эта форма противостоит форме белый и, с другой стороны, формам бела, бело, белы. Нулевая морфема включается в определенной точке речевой цепи в линейную последовательность сегментных морфем: бел|#. В зависимости от того, чему именно противопоставлен нулевой экспонент, различают несколько видов нулевых морфем. Самый известный из них — нулевое окончание, или нулевая флексия (ср. только что приведенный пример)

В качестве производящей основы может выступать не только основа производящего слова, но и отдельная словоформа: ср. ничего ® ничегошеньки, ты ® тыкать.

Иногда словообразовательный форматив состоит только из набора формативов отдельных словоформ, так что производное слово внешне отличается от производящего лишь своей формообразовательной парадигмой. Это явление, впервые описанное советским языковедом А. И. Смирницким (1903—1954), называют морфологической конверсией. Суть конверсии в том,

что образование слова происходит без помощи специального словообразовательного

аффикса (либо симульфикса), одной только сменой парадигмы: ср. the master, a master,

master's, masters и, с другой стороны, to master, I master, he masters, I mastered, mastering. В русском языке морфологическая конверсия представлена в таких парах слов, как супруг — супруга, Александр — Александра, Евгений — Евгения, соль — солю, надою — надой, синий — синь, ученый, -ая, -ое —ученый (существительное).

Кроме морфологической выделяют еще синтаксическую конверсию, при которой

сигналом образования производного слова является только изменение синтаксической

сочетаемости. Ср. наречие позади, сочетающееся с глаголом (остался позади), и образо-ванный от него предлог позади, употребляемый с род. п. существительного (позади

дома).

Устройство речевого аппарата и функции его частей.

Каждый звук может образовываться в голосовых связках за счёт их смыканий и размыканий, создающих препятствие для протекания струи воздуха из лёгких. Кроме голосовых связок препятствия могут создаваться и в других местах за счёт движения языка, губ, челюсти, мягкого нёба

Рассмотрим, какие могут происходить движения органов речи. Глубже всего, вблизи голосовых связок располагается корень языка, который может отодвигаться назад или вперёд. В отдельных случаях он может сомкнуться с задней стенкой глотки, но эта возможность обычно не используется речью. Выше отметим заднюю часть языка, которая может подниматься вплоть до смыкания с мягким нёбом. Далее следует выделить спинку языка , которая поднимается и смыкается с нёбом на границе мягкой и твёрдой части. Ближе к зубам выделяется передняя часть языка, поднимающаяся к передней части твердого нёба. И наконец, кончик языка, смыкающийся с зубами или загибающимся назад к нёбу. Вообще нужно отметить, что язык очень гибок и подвижен, и каждая его часть, выделенная таким вот образом, работает, движется в большой степени независимо от других. Так что движения языка можно описывать как движения отдельных его частей.

Непосредственно перед языком находятся зубы. Их движение обусловлено опусканием и подниманием всей нижней челюсти, которое происходит вместе со всей массой языка. Так что это движение не вполне самостоятельно, и обычно не описывается как отдельная артикуляция, а соединяется с описанием положения языка.

Наконец, перед зубами имеются губы. Они имеют возможность совершать два независимых движения: смыкаться или разводиться вверх и вниз и вытягиваться вперёд в округлённую трубочку или растягиваться в стороны, оголяя зубы.

Кроме того, мы знаем, что над гортанью имеется соединение полости рта с полостью носа, которая может быть открыта или закрыта движением нёбной занавески (увулы), которая является подвижным окончанием мягкого нёба.

Классификация звуков речи.

Основанием классификации гласных служит ряд и подъем языка, а также работа губ.
Различаются три ряда, а соответственно и три типа звуков речи, которые бывают передними, средними и задними.
Гласные переднего ряда - и э; среднего ряда - ы; заднего ряда у о а.
Вертикально гласные различаются по подъему - то есть по степени приподнятости той или иной части языка при образовании данного гласного. Различаются обычно три подъема - верхний, средний и нижний. В русском языке к гласным верхнего подъема относятся и ы у, к гласным среднего подъема - э о, к гласным нижнего подъема относят а.

По положению губ гласные делятся на губные, то есть при образовании которых принимают участие губы - о у (лабиализованные, огубленные) и неогубленные, то есть при образовании которых губы не принимают участия - а э и ы. Губные гласные обычно бывают заднего ряда.
В ряде языков существуют носовые гласные, например, во французском, польском языках.

⇐ Предыдущая 1 2 345 6 Следующая ⇒