СООТНЕСЕНИЕ С ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТЬЮ

⇐ ПредыдущаяСтр 6 из 12Следующая ⇒

Воспринимая речь, человек соотносит сказанное с действительностью, точнее, со своими знаниями о ней.

Фраза (21) может быть интерпретирована скорее всего как '22), а не как (23) и маловероятно, что как (24):

(21) Мальчик преследует собаку в автомобиле.

(22) Мальчик в автомобиле.

(23) Собака в автомобиле.

(24) Карикатура, на которой собака едет в автомобиле и мальчик бежит за ней.

Фраза (25) скорее будет понята как (26), чем как (27):

(25) Мальчик преследует собаку с костью.

(26) Кость находится у собаки.

(27) Мальчик с большой коровьей костью преследует собаку. Фраза же (28) может быть понята двояко: и как (29), и как (30):

(28) Мальчик преследует собаку с палкой.

(29) У мальчика в руке находится палка.

(30) У собаки в пасти находится палка.

Воспринимая текст (31), реципиенты в состоянии описать за-текстовую ситуацию более подробно, чем можно было бы сделать на основании чисто формального анализа входящих в него фраз.

(31) Джейн услышала мелодию, которую издавал грузовичок с мороженым. Она побежала доставать свою свинью-копилку и начала трясти ее. Наконец деньги вывалились.

В частности, они могут ответить на вопросы:

— Сколько лет Джейн?

— Почему она стала доставать деньги?

— Она достала деньги?

— Переворачивала ли она свою копилку?

— Деньги были в форме монет или банкнот?

— Какой величины была копилка?

Этой информации нет в речи, она извлекается из сознания читателя в процессе восприятия речевого материала. Читатели будут сильно удивлены, если узнают, что

— Джейн было 72 года.

— Джейн хранила дома копилку величиной с бельевой шкаф.

— В копилке были бумажные банкноты.

— Джейн всю жизнь мечтала купить грузовичок с мороженым, который досаждал ей своей музыкой.

Такого рода информация не будет соответствовать наиболее типичным представлениям о возможной затекстовой ситуации.

Сложность для восприятия будут представлять фразы, между которыми имеются скважины:

(32) Мэри Браун почувствовала себя плохо и поэтому ушла домой.

(33) Мэри Браун почувствовала себя плохо.

(34) Она ушла домой.

В отличие от фразы (32) между фразами (33) и (34) существует разрыв, который должен быть восполнен знаниями реципиента — например, о том, что больной человек не может полностью выполнять свои служебные обязанности. Аналогично связь между (35) и (36) будет восстановлена на основании знания о возможных способах убийства (в частности, с помощью ножа):

(35) Вчера убили Джона.

(36) Нож лежал рядом.

Большей активности потребует установление связи между фразами (37) и (38) — так как не совсем ясно, что имеется в виду под местоимением это.

(37) Я пробежал две мили.

(38) Это было здорово.

МЕХАНИЗМ ЭКВИВАЛЕНТНЫХ ЗАМЕН

Действие механизма эквивалентных замен состоит в том, что в самом процессе восприятия реципиент заменяет слова и словосочетания (сложные знаки) более простыми сигналами или наглядными образами. Это обусловлено тем, что возникающий в сознании знак отражает первичный знак непрямо, косвенно, превращено и его понимание происходит путем перевода с «языка слов» на «язык мысли» и «язык образов». В сознании же образу могут соответствовать различные слова, сопряженные по смыслу.

Так, восприятие инструкции (39) вызовет активность по перекодировке из одного стиля в другой (40):

(39) При загорании сигнала «Лифт перегружен» необходимо частично разгрузить кабину.

(40) Если загорелась красная лампочка, кому-то надо выйти из лифта.

Воспринимая речь, читатель пытается соотнести предъявляемые ему знаковые образования с возможными образами сознания.

(41) После семейного обеда в Версале, после переезда в дождливую ночь через площадь Согласия и бульвар Со, Луи и Рене с чувством удовлетворения сели в пустой вагон на левобережной станции.

Если они не представлены в сознании, то реципиент будет заменять их схожими (допустим, представит себе русский железнодорожный вагон, а не французский).

МЕХАНИЗМ ВЕРОЯТНОСТНОГО ПРОГНОЗИРОВАНИЯ

При восприятии речи реципиент проявляет активность, которая заключается в том, что он опирается на свой прошлый опыт (как речевой, так и неречевой), осуществляет вероятностное прогнозирование, а также производит эквивалентные замены.

Так, зависимость восприятия от прошлого опыта (апперцепция) окажет влияние на то, что реципиент услышит после уличного происшествия (42), а не (43):

(42) Расскажите мне об аварии.

(43) Расскажите мне о Баварии.

Активность реципиента состоит и в том, что в процессе восприятия речи реципиент не просто пассивно ждет того, что ему скажет продуциент, а сам прогнозирует, выдвигает свою гипотезу о том, что он может услышать или прочитать на следующей странице или строчке.

Такого рода особенность восприятия связана с действием психологического механизма вероятностного прогнозирования, который является частью общепсихологических механизмов процесса восприятия. Его действие заключается в том, что реципиент ждет информацию, готовится к ней и выдвигает «встречную» гипотезу о той информации, которую он может получить в следующий момент.

Дж. Миллер описывает прогнозирование так: «Слушатель начинает с предположения о сигнале на входе. На основе этого предположения он порождает внутренний сигнал, сравниваемый с воспринимаемым. Первая попытка, возможно, будет ошибочной; если так, то делается поправка и используется в качестве основы для следующих попыток, которые могут быть точнее».

Возникающая таким образом «нервная модель обстановки» (П. К. Анохин) оказывается под воздействием «модели будущего» (С. И. Бернштейн). В отличие от модели «прошедшего-настоящего» модель будущего имеет вероятностный характер. В любой фазе экстраполирования прошлого и настоящего на будущее мозг в состоянии лишь наметить для предстоящего момента своего рода таблицу вероятностей возможных исходов. Выдвигаются, естественно, наиболее вероятные гипотезы, которые либо подтверждаются, либо отвергаются в процессе сличения гипотезы и входящего сигнала.

Выдвижение гипотезы сопровождается актуализацией всего семантического поля, составляющие которого выступают в качестве эталонов в процессе сличения. «Моделирование будущего» возможно только путем экстраполирования того, что выбирается мозгом из информации в текущей ситуации, из «свежих следов», непосредственно предшествующих восприятию, из всего прежнего опыта индивида, из активных проб и ощупываний, обозначаемых как «ориентировочная реакция» (С. И. Бернштейн).

Конечно, чем сложнее структура речевого сигнала, тем менее зависит восприятие от точности физической характеристики отдельных элементов или частей целого и тем более оно будет обусловливаться вероятностной оценкой всего сигнала.

В традиционной методике обучения иностранному языку именно поэтому существует положение о том, что следует уделять внимание обучению прежде всего формальному прогнозированию, а смысловое угадывание разовьется у учащегося по мере его знакомства со смысловыми связями, имеющимися в иноязычных текстах.

То, насколько успешно человек будет угадывать каждый следующий элемент, зависит от самой гипотезы, которая может быть как верной, так и неверной.

Завершая фразу (44), большинство испытуемых восстанавливают ее нормально (45), но есть испытуемые, которые предлагают странные ответы (46):

(44) Из леса вышла старушка с... на плечах.

(45) вязанкой хвороста, корзиной и т. п.

(46) погонами.

Подобные варианты (46) даются людьми, у которых нарушено действие механизма вероятностного прогнозирования (в частности, при шизофрении).

Несомненно, велика роль знания общеязыковых законов и закономерностей функционирования единиц языка в речи. Так, если фраза начинается как (47), то естественным будет ожидание продолжения (48):

(47) Шел дождь,

(48) и было холодно.

Фраза же (49) будет содержать нарушение законов сочетания языковых знаков и вызовет эффект обманутого ожидания (и возможный смеховой эффект):

(49) Шел дождь и два студента — один в пальто, другой в аптеку.

ВОСПРИЯТИЕ И ПОНИМАНИЕ

Восприятие речи включает в себя рецепцию слышимых или видимых элементов языка, установление их взаимосвязи и формирование представления об их значении. Восприятие тем самым разворачивается на двух ступенях — собственно восприятие и понимание.

Понимание — это расшифровка общего смысла, который стоит за непосредственно воспринимаемым речевым потоком. Понимание — это процесс превращения воспринимаемой речи в лежащий за ней смысл.

Смысл фразы (50) может быть разным в зависимости от того, в каком неречевом контексте она высказана. Если это сказала мать ребенку, то он может понять ее слова как совет одеться теплее. Если это говорится в комнате и сопровождается жестом в сторону открытой форточки, фраза может быть понята как просьба закрыть окно. А если это говорит девушка в парке, то понятно, что это намек на пиджак ее кавалера. Та же фраза, высказанная взрослым, играющим с детьми в игру «холодно-горячо», может иметь смысл (51) и т. д. и т.п.

(50) Холодно!

(51) Не там ищешь!

И во всех случаях это слово является предикатом к действительности, к разным ситуациям.

В ходе понимания реципиент устанавливает между словами смысловые связи, которые составляют в совокупности смысловое содержание данного высказывания. В результате осмысления слушатель может прийти к пониманию или непониманию смыслового содержания высказывания. Важно отметить, что само понимание психологически характеризуется разной глубиной, разным качеством.

Начальный, самый общий уровень понимания свидетельствует о понимании только основного предмета высказывания — того, О ЧЕМ речь. Находящийся на этом уровне понимания слушатель может только сказать, о чем ему говорили, но не может воспроизвести содержание сказанного. Смысловое содержание услышанного служит как бы фоном, на котором реципиент может определить основной предмет высказывания.

Второй уровень — уровень понимания смыслового содержания — определяется пониманием всего хода изложения мысли продуциента, ее развития, аргументации. Этот уровень характеризуется пониманием не только того, о чем говорилось, но и того, ЧТО было сказано.

Высший уровень понимания определяется пониманием не только того, о чем и что было сказано, но самое главное — пониманием того, ЗАЧЕМ это говорилось и какими языковыми средствами это сделано. Такое проникновение в смысловое содержание говоримого позволяет слушателю понять мотивы, побуждающие говорящего говорить так, а не иначе, понять все, что подразумевает говорящий, внутреннюю логику его высказывания. Этот уровень понимания включает и оценку языковых средств выражения мысли, использованных говорящим.

Следует отметить, правда, что в процессе восприятия одного и того же разворачивающегося во времени речевого сообщения рецепиент может попеременно находиться на разных уровнях его понимания, т. е. проникать в суть его разных частей с разной степенью глубины.

ЗНАЧЕНИЕ И СМЫСЛ

Особенности, связанные с субъективным характером восприятия речи, могут быть описаны с помощью психологических понятий «значение» и «смысл».

Значение, согласно А. Н. Леонтьеву, — это то, что открывается в предмете и явлении объективно: в системе объективных связей, отношений, взаимодействий. Значение отражается, фиксируется в языке и приобретает благодаря этому устойчивость. Человек живет в мире значений, которые открыты для него в каждом слове другими людьми. Но сам он не в состоянии усвоить все значения всех слов или даже некоторые значения в их полном объеме.

Значение предшествует наиболее развитой его форме — понятию — и выступает в единстве с личностным смыслом и чувственной тканью, образуя структуру индивидуального сознания.

МОДЕЛИ ВОСПРИЯТИЯ РЕЧИ

Модель восприятия, предложенная Ч. Осгудом, выглядит следующим образом: имеется некоторый отправитель; у отправителя имеется некоторое сообщение-1; отправитель, чтобы передать это сообщение, использует передатчик; этот передатчик преобразовывает (кодирует) сообщение в сигнал и передает по каналу связи; чтобы коммуникация состоялась, и кодирование, и декодирование должны производиться на основе единого кода (языка). Итак, преобразование в сигнал происходит с использованием определенного кода. Пройдя по каналу связи, сигнал поступает в приемник. Около приемника находится получатель. Получатель с помощью кода преобразует (декодирует) сигнал в сообщение-2. В канале связи могут возникнуть помехи (шумы), которые искажают сообщение. Поэтому сообщение-1 и сообщение-2 могут отличаться друг от друга.

В отечественной психолингвистике имеется модель восприятия, предложенная в 60-е годы исследовательницей Л. А. Чистович. Она представляла процесс распознавания человеком слышимой речи следующим образом. Звуки речи записываются в памяти как набор характеристик по их признакам: гласные записываются с маркерами, обозначающими степень ударности. После восприятия ударного слога намечается условная граница слова, и человек находит подходящее слово. Если решение принимается, отмечаются границы отрезка, включенного в слово, и сокращается словарь последующих выборов. Таким образом, отрезки сообщения, более крупные, чем слоги, приобретают новый акустический параметр — ритмику.

Чистович делала допущение, что в нервной системе существуют специальные схемы (блоки) для обнаружения таких явлений, как шум с максимумом энергии в определенном участке спектра, толчок (взрыв), пауза, формантный переход с определенными свойствами и т. д. При перцепции речевого сигнала указанные схемы вырабатывают символы, обозначающие акустические явления.

В целом распознающая система обладает памятью, и поэтому вопрос о процедурах принятия решений связан с вопросом об объеме оперативной памяти. Поскольку объем ее ограничен, следует ожидать, что существует оптимальная длительность фразы, при которой разборчивость будет максимальной. При больших же длительностях фразы в условиях искажений должны наблюдаться пропуски, связанные с нехваткой времени на текущий просмотр и установление символа. Тем самым если фраза длинна, то образ слова утрачивается, и тогда решение о неузнанной части фразы может приниматься только «по догадке», на основании одних лингвистических вероятностей, без ограничения признаками слова, а следовательно, с большой вероятностью ошибки.

Значительную роль в восприятии отдельных сегментов играет контекст. Поэтому принятие решений о слове и фразе происходит на более высоком уровне, чем принятие решений о фонеме и слоге, и на принципиально других основах.

В последнее время большое внимание в рамках изучения процессов понимания речи занимает проблема ментального лексикона (mental lexicon) как совокупности знаний человека о словах, их значениях и взаимосвязи между собой. Предполагается, что ментальный лексикон устроен по правилам, которые отражают фонологические, орфографические и семантические характеристики слов. Поиск слова в ментальном лексиконе зависит не только от этих внутренних характеристик слова, но и от внешних характеристик, таких, как частота слова и влияние контекста. Главными вопросами, на которые психолингвисты

пытаются найти ответ, являются вопрос о том, как осуществляется лексический доступ к «словарной» статье в ментальном лексиконе и как происходит опознавание слова. (Ср. процесс припоминания слова при разгадывании кроссворда, так называемый феномен на кончике языка — on the tip of the tongue phenomenon).

В целом же современная психология и психолингвистика еще не выработали однозначного представления о единице, механизмах и структуре речевого восприятия. Во многих экспериментах получаются несовпадающие результаты, что можно объяснить не столько трудностями разработки адекватных методов исследования, сколько существенной сложностью самой проблемы.

⇐ Предыдущая 1 2 3 4 567 8 9 10 Следующая ⇒