Глава 3. СОВРЕМЕННЫЕ ГЕОПОЛИТИЧЕСКИЕ ТЕОРИИ И ШКОЛЫ ЗАПАДА

• Геополитические перемены в мире и Европе

• Развитие идей атлантизма

• Геополитика ядерной эры ·

•Бихевиористская геополитика

• Мондиализм · Европейские школы геополитики

Во второй половине XX в. развитие геополитической теории наиболее успешно шло в русле англосаксонской школы путями, намеченными основоположниками этой науки: Маккиндером, Мэхеном, Спайкменом. Наследники школы Хаусхофера испытывали давление со стороны стран-победительниц и общественного мнения за сотрудничество с политиками Третьего рейха. Если талассократическая линия в геополитике, не прерываясь, превратилась в официальную международную политику США, то европейская геополитика после Второй мировой войны практически не существовала до конца 1950-х гг. События 1950-х гг. показали, что до «заката Европы» еще недалеко.

Геополитические перемены в мире и Европе

Потсдамская эпоха началась с очевидной констатации величия США. Они стали самой сильной экономической и финансовой державой мира. Штаты произвели в 1945—1946 гг. почти 50% мирового валового национального продукта, в Форт-Нокс хранилось почти 23 тыс. τ золота, полученного за поставки военной техники, боеприпасов и снаряжения воюющим странам. Американские геополитики полагали, что их стране суждено играть главную роль в мировой истории. Для этого необходимо создать особую американскую геополитику. Именно эту цель преследовал Н. Спайкмен, опубликовавший еще в 1942 г. труд «Американская стратегия в мировой политике». В 1943 г. Маккиндер перерабатывает свою модель мира. В нем «Хартленд» объединялся с Северной Атлантикой. Маккиндер подспудно обосновывает модель о лидерстве «Англо-Америки» в союзе со странами Карибского бассейна. С. Хантингтон в 1945 г. публикует работу «Главные движущие силы цивилизации». В 1944 и 1949 гг. выходят сборники «Компас мира» и «Новый компас мира», авторы которых доказывают неизбежность войны между США и СССР.

Ведущее место в геополитике занял тезис превосходства (предопределенного климатом) западной цивилизации над народами Евразии, «дисконтинуального пояса» и других континентов. Народам России, а

• конвергенция (от лат. convergere — приближаться, сходиться) двух противоположных идеологических сторон в нечто единое и установление Мирового правительства.

Второй вариант развития событий потребовал появления новой доктрины, получившей название «геополитика мондиализма» (или геополитика нового мирового порядка).

Европейская геополитическая мысль была представлена геополитиками «континенталистами» и «новыми правыми». Это европейское течение развивало идеи школы Хаусхофера. В конце 1980— начале 1990-х гг. к их трудам обратились официальные европейские геополитики.

Развитие идей атлантизма

Последователи и ученики Спайкмена не только развивали, но и корректировали взгляды своего учителя — крупного представителя атлантистской линии в геополитике. Анализируя тезисы Спайкмена, его ученик Д. Мэйниг одной из своих работ отмечает, что геополитические критерии должны особо учитывать функциональную ориентацию населения и государства, а не только чисто географическое отношение территории к Суше и Морю¹.

Всю территорию евразийского Rimland Мэйниг делит на три вида стран в зависимости от функционально-культурной предрасположенности. В число стран первого вида вошли Китай, Монголия, Северный Вьетнам, Бангладеш, Афганистан, Восточная Европа (включая Пруссию), Прибалтика и Карелия — это пространства, органически тяготеющие к Heartland. Второй вид объединил Южную Корею, Бирму, Индию, Ирак, Сирию, Югославию, т.е. геополитически нейтральные страны. Страны Западной Европы, Грецию, Турцию, Иран, Пакистан, Таиланд Мэйниг отнес к третьему виду, склонному к талассократическому блоку.

У. Кирк, также последователь Спайкмена, взял за основу культурно-функциональный анализ Мэйнига, его видение теллурократической и талассократической предрасположенности. Он считал, что главную роль играют прибрежные цивилизации, от которых внутрь континента поступают культурные импульсы. Степень интенсивности этих импульсов может быть различна. Талассократически ориентированные сектора «внутреннего полумесяца» обладают высшими культурными форматами, и им принадлежит историческая инициатива.

¹ См.: Meinig D. W. Heartland and Rimland in Eurasian History // West Politics Quarterly. 1956. IX. С 553-569.

С точки зрения американского ученого и публициста С. Коэна¹все регионы Земли могут быть разделены на четыре геополитические составляющие:

1) внешнюю морскую (водную) среду, зависящую от торгового флота и портов;

2) континентальное ядро (nucleus), тождественное Hinterland (геополитический термин, означающий «удаленные от побережья внутренние регионы»)

3) дисконтинуальный пояс («береговые сектора», ориентированные либо внутрь континента, либо от него);

4) регионы, геополитически независимые от этих трех составляющих.

Известный американский ученый и политик Генри Киссинджер (р. 1923), занимавший в 1973—1977 гг. должность госсекретаря США, а в 1969—1975 гг. — советника президента по вопросам национальной безопасности, опираясь на идею «дисконтинуальных поясов», полагал, что политическая стратегия США состоит в объединении разрозненных «береговых зон» в одно целое, что позволит получить атлантистам полный контроль над Евразией, СССР. Это одно целое должно включить те «береговые сектора», которые сохраняли нейтралитет или тяготели к Евразии. Доктрина Киссинджера предлагала США действовать методом кнута и пряника: Вьетнаму — война, Китаю — сотрудничество. Он выступал за поддержку режима шахиншаха Ирана М. Реза Пехлеви, националистов Украины и Прибалтики и т.п. Идеи Киссинджера тесно увязывались с доктриной ядерного сдерживания США и НАТО, руководство которых, определяя месторасположение американского и натовского ядерного оружия, учитывало географические и геополитические особенности регионов.

Атлантизм, являясь геополитикой моря, не чужд и новых идей, связанных с научно-техническим прогрессом, научно-технической революцией в военной сфере. Появление новых типов вооружений — сперва стратегических бомбардировщиков (первые из них сбросили атомные бомбы на Хиросиму и Нагасаки), а затем межконтинентальных, крылатых и других ракет — поколебали приоритет Моря над Сушей. Потребовались новые доктрины, которые вместо двух важнейших элементов геополитики {Моря и Суши) должны были учитывать воздушное и космическое пространство, где предполагалось применение не только ядерного, но и плазменного, лазерного оружия. Эти новые элементы получили название аэрократии и эфирократии. Освоение данных двух сред, на которые совершенно не обращали внимания основатели геополитики,

¹ См.: Cohen S.B. Geography and Politics in a Divided World. N. Y., 1963.

но, глобализация является объективной, ведущей тенденцией. Но она при господстве США проявляется как тенденция американизации мира при подчинении его транснациональному капиталу. Глобализация осуществляется прежде всего в интересах правящих кругов США. Об этом не стесняясь пишет бывший советник президента США 3. Бжезинский. Поэтому народы, независимые государства (например, Китай, Иран, Ирак, Индия и др.), региональные объединения, а также многочисленные политические партии и общественные организации выступают против глобализации. Пять миллиардов человек выступают против «золотого миллиарда».

Е.Б. Рашковский критикует концепцию Хантингтона за то, что тот не учитывает сложность структур каждой из цивилизаций. В них идет внутренняя борьба за лидерство, политическую и религиозную власть, за обладание природными и людскими ресурсами и т.п. Кроме того, цивилизации испытывают не только сильные воздействия традиций оберегающих их консервативных сил (как правило), но и влияние прозападных, либерально настроенных групп, которых в прессе чаще всего называют группами влияния. В России к таковым относят группы бывшего президента СССР М.С. Горбачева, фракцию «Яблоко» во главе с Г. Явлинским, «Союз правых сил» и т.п. В силу этих и других причин цивилизации находятся не в статике, а в динамике. Они обладают подвижностью и могут изменяться. А религиозный фундаментализм, о котором много говорят в последние десятилетия, с трудом приемлет не только рационализм, но и исторически меняющиеся традиции. Фундаменталисты всеми силами стараются утвердить традиции как нечто незыблемое, как вечную данность.

Но другие неоатлантисты по-прежнему полагают, что Россия является потенциально наиболее сильным соперником для США и их партнеров по НАТО. В связи с этим они призывают создать против России «санитарный кордон», куда вошли бы страны Восточной Европы и Прибалтики.

Геополитика ядерной эры

После Второй мировой войны, особенно в 1970—1990-е гг., предпринимались попытки переосмысления методологических основ геополитических трактовок международных отношений. Например, американский исследователь Л. Кристоф утверждал:

«Современные геополитики смотрят на карту, чтобы найти здесь не то, что природа навязывает человеку, а то, на что она его ориентирует»¹.

¹ Цит. по: Тихонравов Ю.В. Геополитика. М.: ИНФРА-М, 2000. С.154—155.

Развитие геополитических взглядов применительно к ядерной эре мы встречаем у представителя той же американской школы Колина С. Грея, посвятившего этой проблеме несколько работ, где обосновываются гегемонистские притязания США на мировой арене. В книге «Геополитика ядерной эры» он дает очерк военной стратегии США и НАТО, в котором место расположения ядерных объектов ставит в зависимость от географических и геополитических особенностей регионов. Грей считает, что нужна «высокая политика» безопасности и международного порядка, что важно учитывать влияние длительных пространственных отношений на возвышение и упадок силовых центров, а также то, как технологические, политико-организационные и демографические процессы сказываются на весе и влиянии соответствующих стран.

Новые разработки в области геополитики на Западе построены на понимании того, что с появлением авиации, а особенно ядерного оружия и средств его доставки, традиционные модели, в основе которых лежал географическо-пространственный детерминизм, устарели и нуждаются в серьезной корректировке. Наиболее обоснованные аргументы в пользу этой точки зрения выдвинул американский геополитик А.П. Северски. В его геополитическом построении мир разделен на два огромных круга воздушной мощи, сконцентрированных соответственно на индустриальных центрах США и Советского Союза. Американский круг покрывал большую часть Западного полушария, а советский — большую часть «Мирового острова». Оба они обладали приблизительно равной силой над Северной Америкой и Евразией, которая, по мнению Северски, в совокупности составляет ключ к мировому господству.

Технологические нововведения в военной области продиктовали необходимость применять военный подход к проблемам безопасности. Его использование дало повод ряду ученых трактовать геополитику на новый лад. Американский исследователь Д. Дедни, уделяет главное внимание роли технического фактора в отношении между географической средой и политическими процессами. Он рассуждает следующим образом:

«Геополитическая действительность служит фоном для географии и технологии. Она придает форму, прокладывает русло и предполагает осуществление политической власти во многом тем же самым образом, как горные хребты, мосты и фортификационные сооружения воздействуют на армию во время сражения. Они не полностью определяют результат, но благоприятствуют различным стратегиям неодинаково... География планеты, конечно, не изменяется. Но значение естественных особенностей планеты в борьбе за военное превосходство и безопасность изменяется с технологическими изменениями и человеческой возможности разрушать, пере-

возить и сообщать. Без сильного чувства технологии геополитика вырождается в земной мистицизм»¹.

Для военных стратегов НАТО характерна глобализация геополитики с техницистских позиций. Примечательно высказывание одного из них о том, что в геополитике ядерного сдерживания технология сменила географию по значению, в то время как психологические аспекты основной политики «с позиции силы» достигли доминирующего влияния в их стратегическом, политическом курсе, т.е. технология ядерного века оказалась настолько революционной в своем влиянии на географию, что практически сменила ее в качестве основного фактора геополитики. Это заявление преследует цель приспособить геополитику к политике «с позиции силы», отдать решительный приоритет технологии и таким образом допустить, что геополитические отношения возникли «натуралистически», без вмешательства социальных и политических структур и теорий.

Свой вклад в развитие идей атлантизма внес идеолог «нового мирового порядка» Збигнев Бжезинский (р. 1928), американский социолог, политик и государственный деятель, который в 1977— 1981 гг. был помощником президента Дж. Картера по национальной безопасности. В 1970-х гг. он выдвинул теорию вступления американского общества в так называемую технотронную эру (как один из вариантов постиндустриального общества). В 1986 г. в книге «План игры» он характеризовал соперничество СССР и США как геополитическую борьбу за контроль над Евразией. А в 1998 г. вышло в свет его новое творение — «Великая шахматная доска», где он призывает выработать и применять комплексную, всеобъемлющую и долгосрочную геостратегию по отношению ко всей Евразии (см. Приложение к настоящему учебнику. — Авт.). То, таким образом Соединенные Штаты управляют главными геостратегическими фигурами на евразийской «шахматной доске», расставляя их в соответствии со своими интересами, а также как они руководят ключевыми геополитическими центрами Евразии, подчинено одному — сохранению на длительное время своей ведущей роли в мире. Это и утверждает в книге «Шахматная доска» Бжезинский — этот «злейший друг» России.

Бихевиористская геополитика

В работах ученых, стоящих на позициях неолиберализма, антагонистические идеологии «на шахматной доске народов» рассматрива-

¹ Deudney D. Whole Earth Security: A Geopolitics of Pease. Washington: World Watch Institute, 1983. P. 9.

ются как экстерриториальные, обладающие способностью свободно преодолевать границы между странами и группами стран, принадлежащими к различным экономическим и военно-политическим группировкам. Приоритет отдается техническому фактору, в том числе средствам массовых коммуникаций. Американский географ П. Бакхольд пишет:

«При современных средствах коммуникации трудно избежать борьбы идеологий или изолироваться от нее».

С именами «либералов» связано становление бихевиористской школы геополитики, создающей поведенческие и статистические модели распространения войн и конфликтов. Важная цель бихевиористской геополитики — объявление объективных законов международных отношений, т.е. замена субъективных моделей, исходящих из представлений о двухполярности мира, полицентрическими схемами международных отношений. Ученые и политики, придерживающиеся бихевиористских взглядов на геополитику, выступают против реанимации некоторыми западными геополитиками биполярности, которая была характерна для международной обстановки после Второй мировой войны. По их мнению, в ядерно-космическую эру возрастают мультиполярность и взаимозависимость мировой экономики и политики. Негибкость геостратегических доктрин типа «ядерного сдерживания» по отношению к новым региональным проблемам в этих условиях становится явной.

Усложнившаяся «геометрия» сил в мировой политике часто представляется «либералами» в виде четырехугольника и описывается по двум диагоналям: Запад—Восток, Север—Юг. Первая диагональ трактуется как политический результат «раздела» мира в Ялте, в результате чего в Центральной Европе возник «физический контакт» между «сверхдержавами». Его наличие вкупе с возможностью СССР и США уничтожить друг друга в ядерной войне оценивается как суть первой диагонали. По второй диагонали (Север—Юг) проблема сводится к экономическим противоречиям, к контрастам между «богатым Севером» и «бедным Югом». Такое видение проблемы — это географическая схематизация (геополитическая интерпретация) державной теории и доктрины неоколониализма.

Нередко «либералы» инкриминировали советскому руководству использование одной из разновидностей идеи «Хартленда», подчеркивающей «исключительность» географического положения Восточной Европы в борьбе держав за мировое господство, которой оно придерживалось в своей деятельности по организации СЭВ и укреплению обороноспособности восточноевропейских стран.

¹ Bucckholtss P. Political geography. N.Y.: The Ronald Press, 1966. P. 46.

Мондиализм

Идеи всеединства человечества имеют очень давние исторические корни. Отдали им дань мыслители, философы и писатели России. В частности, Ф.М. Достоевский утверждал, что Россия должна собрать в братском всеединстве все человечество. Его идеологический противник русский философ К.Н. Леонтьев предрек России роль не собирательницы человечества в братском всеединстве, а родины Антихриста. Третий глубокий ум России Т.П. Федотов высказал не только веру в великое будущее России, но и тревогу по поводу ее духовного, политического, экономического и иного перерождения, вчастности по поводу подмены религиозного начала в духовной жизни России национальным.

Задолго до победы Запада над Востоком возникла геополитическая концепция мондиализма. Ее сущностью является утверждение полной планетарной интеграции, создание единого мира. Например, О. Конт в письме к Тулузу от 26 августа 1852 г. утверждал:

«Человечество — это всемирная родина, призванная объединить, по крайней мере в будущем, всех обитателей планеты. Это совокупность всех способных к ассимиляции, всех как живущих поколений, так и сошедших со сцены, так, наконец, и грядущих; к нему не принадлежат разве Нероны, Робеспьеры и Бонапарты, — одним словом те, кто нарушает своими действиями человеческую гармонию; индивид сам по себе не существует, представляя только абстракцию... Человечество является всемирной семьею; оно стало бы ею, если бы люди были в достаточной степени братьями, но этого еще нет в действительности; вот почему отечество пока напоминает собой тот громадный интервал между индивидом и семьею»¹.

Четырьмя годами раньше К. Маркс и Ф. Энгельс сформулировали в «Манифесте» похожие идеи, и наиболее яркая, запоминающаяся из них: «Пролетарии всех стран, соединяйтесь! ». Концепции Л.Б. Троцкого и Н.И. Бухарина о перманентной революции, лозунг 1950-х гг., рожденный после победы коммунистов в Китае в октябре 1949 г. («Русский с китайцем — братья навек! »), — тоже во многом попытка воплощения этих идей.

Давнюю историю имеют и притязания на американскую исключительность. Начало им положили взгляды первых поселенцев — пуритан, прибывших в Северную Америку еще в XVII в. Они пытались реализовать библейскую заповедь «града на холме», где все поселенцы равны и свободны. Отсюда и обоснование концепции экспансии с помощью принципов свободы и демократии как проявление логики Божественного Провидения. От этой мысли до

¹ Цит. по: Ковалевский М.М. Соч. В 3 т. Т. 1. СПб.: Алетейя, 1997. С. 173.

этой теории были разработаны методы создания новой культурно-идеологической цивилизации, промежуточной между социализмом и капитализмом.

По мысли Сорокина, она должна вобрать лучшие черты от капитализма и социализма, атлантизма и континентализма. В Мировое правительство после создания новой синтетической культурно-идеологической цивилизации, могли войти Вашингтон и Москва. Но управлять таким миром, полагали мондиалисты, можно с переходом на технологические схемы так называемой «эфирократии». Мондиалистский центр имел свои филиалы в Западной Европе, Китае, СССР, через которые реализовывал свои проекты. Но результаты устремлений мондиалистов в Европе, СССР и Китае разнятся. Восточноевропейские страны и СССР пошли на уступки США по всем принципиальным вопросам — сокращение вооружений, демонтаж Организации Варшавского договора, развал политической и экономической системы СССР, а Запад не пошел ни на политические, ни на идеологические, ни на геополитические уступки Евразии, которая, по сути, занялась самоликвидацией. Китай же ни на какие принципиальные уступки не пошел. Таким образом, мондиализм был весьма эффективно использован атлантистами-политиками в «холодной войне» против СССР и стран Восточной Европы.

Φ. Фукуяма

Новой версией мондиализма после разрушения Варшавского блока, стран Восточной Европы (что было сделано с помощью «пятой колонны», созданной западными спецслужбами в СССР, Польше, Чехословакии, Румынии и других странах Восточной Европы) стала концепция «конец истории». Ее автором является американский ученый и политик Френсис Фукуяма. В 1989 г. он опубликовал статью «Конец истории», а в 1992 г. — книгу с этим же названием. Социальный контекст книги сводится к тому, что Запад волен настаивать на «правильности своих моральных, политических и экономических стандартов поведения в отношении окружающего мира». Такая убежденность базируется на интеллектуальной традиции теории модернизации, которая в своей основе строилась на посылках западного превосходства и формулировала весьма этноцентристские выводы и рекомендации в отношении локальных незападных культур. Во время подготовки первой статьи Фукуяма занимал ответственную должность заместителя директора отдела политического планирования в Госдепартаменте в администрации Дж. Буша-старшего. Интеллектуальное и политическое про-

исхождение Фукуямы сделало его подходящей кандидатурой на роль автора тезиса о «конце истории» и защитника идеи всемирного торжества западного либерального капитализма.

Тезис Фукуямы можно рассматривать как образчик консервативно-космополитического экспансионистского мышления, защищающего экономическую, технологическую и культурную гегемонию Запада и ограничивающего участие незападного мира в создании нового мирового порядка. Защищая западные ценности ученый полемизирует с теоретиками реалистического направления, настаивающими на цикличности мирового развития. В отличии от реалистов Фукуяма — сторонник глобального либерального капитализма западного образца: «То, свидетелями чего мы, вероятно, являемся, есть не просто конец холодной войны или окончание какого-либо периода послевоенной истории, но конец истории как таковой: то есть, конец идеологической эволюции человечества и универсализации западной либеральной демократии как окончательной формы человеческого правления»¹.

По убеждению американского ученого, именно ценности Запада подлежат глобальному распространению, — неважно, приветствуется это остальными участниками международной системы или нет. Фукуяма рассматривает незападные миры как будущую проекцию западных ценностей и строит свой анализ таким образом, чтобы продемонстрировать «абсолютную исчерпанность систематических альтернатив западному либерализму»².

Автор концепции «конец истории» полагает, что «незапад» не способен внести творческий вклад в мировое развитие; его участью остается лишь терпеливое и пассивное ожидание своего поглощения Западом. Американский исследователь развивал многие идеи Гегеля; в его работах видно также влияние идей Ницше, чей пессимизм был необходим для развенчания всяких возможностей социального творчества в незападном мире.

Итак, принципиально нового в статье и книге Фукуямы «Конец истории» нельзя найти при всем желании. Это повтор идей Т. Гоббса, О. Конта (высказанных им в «Курсе позитивной философии»), Г. Спенсера и других мыслителей-позитивистов. Фукуяма проводит читателей от «эпохи закона Силы», «мракобесия», «нерационального менеджирования социальной реальности» к разумному строю — капиталистическому, к западной цивилизации конца XX в. с ее рыночной экономикой и либерально-демократическими ценностями.

¹ Цыганков Л.П. Несостоявшийся диалог с Фукуямой - о западных идеях, многокультурном мире и ответственности интеллектуалов // Вопросы философии. 2002. № 8. С. 3-8. ² Там же.

«Со временем число людей с упомянутыми выше свойствами западоидности росло... Происходил своего рода отбор, подобный искусственному отбору в выведении культурных растений и животных... Людей стали штамповать в массовых масштабах с использованием искусственных средств... с помощью воспитания, обучения, идеологии, пропаганды, культуры, медицины, психологии»¹.

То, о чем пишет Зиновьев — утопическое общество будущего, построенного по проектам мондиалистов. Истоки же их идей можно найти в Торе и Талмуде, в Библии (в Старом Завете) в некоторых утопических теориях и движениях.

⇐ Предыдущая 1 234 Следующая ⇒