АКУШЕРСКИЕ ДАННЫЕ ОТНОСИТЕЛЬНО УСЛОВИЙ ПСИХИЧЕСКОЙ ЖИЗНИ ПЛОДА

⇐ ПредыдущаяСтр 14 из 24Следующая ⇒

Медицина лишь в последние годы начала проявлять интерес к изучению плода. Один врач, вопрошая, почему раньше столь мало интересовались жизнью плода, тут же предполагает, что причина, возможно, в том, что плод «спрятан в самом недоступном месте, эта область медицины предлагала очень скромные возможности для открытия и не привлекала таланты. Зачем изучать такое пассивное, скучное, маленькое и технически труднодоступное создание?... Быть может, роль играет и то, что до некоторой степени оно заменимо». Поскольку медицинское исследование других «труднодоступных» органов насчитывает уже несколько веков, похоже, что наиболее важен последний аргумент, отражающий. возможно, инфантицидный стиль мышления. Какими бы ни были причины, в последнее время наука о плоде продвигается такими стремительными темпами, что «студент может сравнить нынешнюю литературу с той, что была двадцать лет назад, и сделать вывод, что изучались два разных вида».

Результаты новейших исследований складывались в одно общее направление: они сдвигали на все более и более ранний этап начало всех стадий развития и возникновения сенсорных возможностей плода. Это особенно касается развития мозга, нервной системы и сенсорного аппарата, которое начинается в первый же месяц после зачатия. К концу второго месяца после зачатия плод, достигающий лишь дюйма в длину, уже снабжен, как ни удивительно, бьющимся сердцем, кровеносной системой, пищеварительным трактом, изящными руками и ногами, у него есть черты лица, уши, пальцы ног и рук и - центр всего зародышевого питания и дыхания - пульсирующая пуповина, в буквальном смысле пятая конечность, содержащая две артерии и две вены, через которые кровь Качается в плаценту и из плаценты, сообщающейся непосредственно с кровеносной системой матери. Плацента снабжает плод кислородом и питательными веществами и удаляет из его крови углекислый газ и отработанные вещества. К концу первого триместра (первые три месяца) нервная система и сенсорный аппарат развиты уже настолько хорошо, что плод реагирует на прикосновение легким волоском к ладони тем, что схватывает его, на прикосновение к губам - сосанием, в ответ на прикосновение к векам прищуривается. Врачи, производящие в это время амниоцентезис - исследование амниотической жидкости, могут иногда наблюдать, как плод прыгает, и сердцебиение учащается, когда игла касается его тела. Зрение настолько хорошо развито, что сердцебиение учащается, когда на живот матери светят ярким светом, а при введении врачом ярко светящегося фетоскопа плод часто отворачивает лицо от света. Вкус развивается к 14 неделям, и с этого времени плод чувствителен к состоянию амниотической жидкости.

Слух в первый триместр развит даже еще лучше: плод становится активнее, и частота сердцебиения возрастает, когда возле живота матери производится громкий звук, а в многочисленных экспериментах показано настоящее научение плода на основе звуковых стимулов. В их числе проводился эксперимент, в котором четырем плодам in utero проигрывали Дебюсси в тот момент, когда мать и плод находились в спокойном состоянии, и в результате после рождения эти четыре младенца в яслях (но не другие) при звуках Дебюсси успокаивались - это лишь один из множества описанных в литературе экспериментов, в которых четко демонстрировалась пренатальная память и обучение in utero.

Несмотря на накопленную массу данных о способности плода ко второму триместру чувствовать, видеть, обонять, воспринимать вкус, слышать и помнить события фетальной жизни, основная часть медицинских и психологических трудов продолжает повторять старую точку зрения, согласно которой плод слеп, глух и нечувствителен к боли. Те, кто придерживается такой точки зрения, часто отстаивают ее, ссылаясь на исследование Лангворси (1933 г.), утверждающего, что «неполная миелинизация сенсорных путей» не дает плоду получать сообщения от своих органов чувств - хотя и давно известно, что миелинизация вовсе не является необходимым условием функционирования нервного волокна (она лишь ускоряет проведение импульса), а хорошая организация деятельности мозга возможна задолго до того, как нервные волокна полностью миелинизируются. Этот аргумент - неполная миелинизация - продолжает применяться для отрицания способности плода и новорожденного чувствовать боль во многих областях медицины, начиная от использования абортированного плода, болезненных медицинских экспериментах и заканчивая случаями, когда нечувствительностью новорожденного обосновываются безанестезийные обрезание и хирургические операции над ним.

Во втором триместре, когда плод видит, слышит, воспринимает вкус, чувствует и способен к научению, начинается настоящая психическая жизнь - ее охотно признают у малышей, родившихся преждевременно, но в ней отказывают их ровесникам такого же точно возраста от зачатия, только еще не вышедшим из чрева, как будто доступность нашему взгляду почему-то сразу дает им чувствительность. Что это за окружающая среда, которая дает сенсорные задатки для начала психической жизни? Какой урок о своем первом мире выносит плод из всего, что случается с ним в последние два триместра?

Лилей подмечает разницу между старой и новой точками зрения на окружающую среду в матке, высказываясь следующим образом: «Представление о фетальной жизни как о периоде покоя и неподвижности, когда терпеливо и вслепую развиваются структуры в предвидении той жизни и тех функций, которые они станут выполнять после рождения, особенно мощную опору находит в идее матки как темного и безмолвного мира... Живот беременной женщины не безмолвен, и матку и амниотическую полость... можно осветить, просто включив светильник в темной комнате». Матка на самом деле - очень шумное, изменчивое, очень подвижное место, жизнь в котором полна событий и эмоций, как приятных, так и болезненных.

В течение второго триместра, когда амннотическая полость еще довольно просторна для плода, он то спокойно в ней плавает, то отчаянно брыкается, кувыркается, икает, вздыхает, мочится, глотает амниотическую жидкость и мочу, сосет пальцы рук и ног, хватает пуповину, возбуждается при внезапном шуме, успокаивается, когда мать говорит спокойно, и засыпает, убаюканный, если она ходит. Модели фетальной активности сейчас изучены хорошо, и этому особенно способствовало развитие ультразвуковой техники. Нормальный плод редко проводит 10 минут без какой-либо явной активности, будут ли это спазматические дыхательные движения во время REM-сна или какие-нибудь другие движения. Он выполняет характерные тренировочные движения, а один наблюдатель сообщает, что видел на ультразвуковых изображениях, как плод «переворачивался с бока на бок, вытягивая, а затем сгибая спину и шею, поворачивая голову, махал руками и лягался ногами. Было видно, как сгибаются и выпрямляются ноги, когда он лягал боковую стенку матки. У одного плода было видно, как опускается и поднимается челюсть». Активность плода подчиняется совершенно правильному циклу, в среднем около 45 минут, который позднее, в третьем триместре, может очень точно чувствоваться матерью. Эта активность плода до некоторой степени координирована с активностью матери, что показывает его чувствительность к самой разнообразной деятельности и эмоциям матери.

Когда мать курит, плод курит вместе с ней, и после первых нескольких затяжек его сердце начинает биться быстрее, он чувствует понижение количества кислорода (гипоксия) и повышение количества углекислого газа» прекращает двигаться и начинает дышать быстрее пытаясь приспособиться к гипоксии, - последствия таких реакций быстро накапливаются, если мать курит много, и могут привести к рождению мертвого ребенка, к его недоразвитию, к преждевременным родам, а в дальнейшем - к гиперактивности и к отклонениям в поведении. Когда мать принимает спиртное, алкоголь попадает напрямую к плоду и скоро достигает у него в крови почти того же уровня, что и у матери. Если плод ежедневно потребляет таким образом алкоголь, он медленнее развивается, гораздо больше подвержен выкидышу и преждевременным родам, психическим отклонениям, умственной отсталости и гиперактивности - не говоря уже о крайне болезненных симптомах фетального алкоголического синдрома. То же касается, конечно, и сотен других наркотических веществ, в том числе аспирина и кофеина, - все они попадают прямиком к плоду, проникая через так называемый «плацентарный барьер» и оказывая самые разнообразные пагубные воздействия, в том числе посредством гипоксии (снижения уровня кислорода). Не менее сильно могут повлиять и различные факторы, связанные с питанием, например, недоедание среди бедной части населения (или среди состоятельных людей, привыкших питаться скудно), которое может привести к самым разнообразным физическим и психическим нарушениям. Перечисленные вредоносные влияния внутриутробной среды настолько обычны, что плоду редко удается полностью их избежать. Медицинский директор химической корпорации «Доу» вынужден был даже признать, что «от 30 до 40 процентов всех зачатий обычно завершаются спонтанным абортом, рождением мертвого ребенка или живого, но с врожденными пороками, и какая-то доля здесь (еще неизвестно, какая) - результат воздействия некоторых факторов среды». Вопреки представлению о матке как об уютном и безопасном пристанище, куда нам всем хочется вернуться, жизнь в ней опасна и часто мучительна, ведь даже в наше время «в течение девяти месяцев беременности жизней обрывается больше, чем в последующие пятьдесят лет постнатальной жизни ».

Однако плод страдает не только, когда мать курит, выпивает или принимает наркотики. На него воздействуют биологически и психологически страх, гнев и подавленность матери. За последние тридцать лет накопилось немало литературы, подробно разбирающей механизмы влияния эмоций беременной матери на физическое и эмоциональное развитие плода.

Давно известно, что лабораторное животное, которое во время беременности по десять минут в день ласкают, производит на свет более здоровое и менее невротичное потомство по сравнению с теми животными, которых не ласкали, и что психически нездоровая и угнетенная мать рожает детей малорослых и с поведенческими отклонениями гораздо чаще, чем нормальные матери. В последнее время получена масса прямых статистических данных, что матери, не желающие быть беременными, испытывающие к плоду враждебность, испытывающие тревогу во время беременности или очень незрелые эмоционально - все рожают малорослых детей, которые часто бывают умственно отсталыми, доставляют больше проблем При родах и непосредственно после родов (по оценкам посторонних наблюдателей), чем в контрольных группах. Сейчас часто признают, что «материнские страхи, испуг, напряжение, вспышки раздражения, фрустрации, шоки, стрессы, депрессии и тому подобные психические состояния могут повредить развивающемуся плоду». Летальный эффект материнской враждебности сейчас признается настолько широко, что непроизвольные аборты часто и успешно лечат одними только психотерапевтическими методами.

Существует масса биологических механизмов передачи материнских эмоций на плод. Когда мать чувствует тревогу, ее тахикардия в считанные секунды вызывает тахикардию у плода, а когда она испытывает страх, плод через 50 секунд может испытать гипоксию из-за изменившегося состава крови в матке. Кроме того, известно, что на плод непосредственно влияют изменения уровня адреналина, плазменного эпинефрива и норэпинефрнна, высокие уровни гидроксикортикостерондов, гипервентиляция и многие другие результаты материнской тревоги. Теперь уже не остается сомнений, что все это причиняет плоду боль - ультразвуковыми и прочими современными методами показано, что плод страшно мучается, корчится от боли и брыкается во время гипоксии. Одна беременная женщина пришла в центр пренатальных исследований непосредственно после того, как муж словесно угрожал ей; плод метался и брыкался так сильно, что женщина чувствовала боль, а учащенное сердцебиение у плода продолжалось еще много часов. Такое же неистовое метание и брыкание плода отмечалось у нескольких матерей, у которых внезапно умерли мужья.

Супружеские ссоры - одна из наиболее документированных причин нарушений у плода, которая, как показано в нескольких тщательных статистических исследованиях, повинна в том, что ребенок потом оказывается болезненным, слабым, с физическими недостатками, тяжелыми психическими расстройствами, гиперактивностью, агрессивностью и неспособностью поначалу учиться в школе. Если даже мать сильно испугается, этого может хватить, чтобы плод сразу же после этого погиб. Как обнаружил Деннис Стотт на больших выборках в Шотландии и в Канаде, сильное эмоциональное напряжение в семье во время беременности матери «почти стопроцентно коррелирует» с нарушениями у плода.

Большинство таких исследований, как правило, игнорировалось как медиками, так и психологами, однако недавно некоторые акушеры начали приходить к тем же выводам, что и я, когда рассматривал матку в качестве места, настолько же спокойного, насколько и доставляющего боль. Альберт Лилей, снимая на кинопленку при помощи рентгена «неистовые», по его выражению, движения плода во время сокращений матки, заключает, что такие движения «характерны для человека с сильной болью - плод с силой выбрасывал ноги и руки и как будто нарочно сопротивлялся каждому сокращению матки, изгибая тело в самых разнообразных позах». Если бы матка была заполнена не водой, а воздухом, говорит акушер Роберт Гудлин, можно было бы слышать, как плод значительную часть времени «кричит в матке: В самом деле. говорит он, «когда акушеры делают воздушную амниограмму, часто приходится предостерегать мать от принятия вертикального или сидячего положения в течение нескольких часов после амниограммы, чтобы воздух не попал в горло плоду; в противном случае мать быстро устает от криков своего нерожденного ребенка. Поэтому не будет таким уж сумасбродным предположение, что плод испытывает дискомфорт в матке (так, что даже кричит) не менее часто, чем вне матки, и болезненным для ребенка является внутриутробный период, а не период новорожденности».

В течение третьего триместра своего пребывания в матке плод испытывает все нарастающее неудобство. По мере того, как плод в этот период вырастает от 13 до 20 дюймов в длину и увеличивается в весе примерно в три раза, он оказывается в тесноте, начинает больше страдать от стрессов, включая гипоксию, меньше двигается и больше спит, а также начинает проявлять вполне определенные черты «личности», что чувствует мать, когда он переворачивается и с силой бьет ее изнутри ногами в ответ на определенные действия или позы - например, когда мать спит в позе, неудобной для плода. Важнейшая проблема плода в такой новой тесной матке заключается в том, что теперь он слишком большой, чтобы плацента могла полностью обеспечить его пищей и кислородом и очистить его кровь от углекислого таза и продуктов распада. В этот период плацента не только останавливается в росте, но и снижает свою эффективность, из губчатой превращаясь в жесткую и волокнистую из-за дегенерации кровеносных сосудов и клеток и появления кровяных сгустков и обызвествленных участков. Все это делает плод гораздо более восприимчивым к гипоксии, чем перед этим.

Начиная с ранних исследований в 1930-х Ансельмино, Хазельхорста, Бартельса и других, 65 медиков озадачивал низкий уровень кислорода в крови плода, который постоянно поддерживается таким, что взрослые в сходных условиях теряли бы сознание. Эти нормальные условия пониженного уровня кислорода получили название «Эверест в матке», подразумевающее, что развивающийся плод последнего триместра подобен альпинисту, восходящему на Эверест и испытывающему постепенное снижение уровня кислорода в крови, как и плод, который все растет и растет, в то время как плацента теряет эффективность. Несмотря на открытие, что этот очень низкий уровень кислорода в какой-то степени компенсируется более высокой, чем у взрослых, способностью связи с кислородом красных кровяных клеток плода, сейчас многие исследователи признают, что одного этого фактора недостаточно, чтобы полностью компенсировать нарастающий недостаток кислорода в клетках мозга. Плод на последних стадиях часто находится «в условиях крайней гипоксии по меркам взрослых». По словам одного исследователя в области акушерства, «плод в матке может подвергаться резким изменениям давления О2, и СО2», что приводит к частой гипоксии, «наиболее распространенной причине повреждений мозга в перинатальный период».

В последнее время в медицинской литературе часто признается скудность наших знаний и необходимость новых исследований в отношении «загадочной» способности плода жить в условиях такого низкого уровня кислорода и с такой «неэффективной» плацентой, которая, считает Бартельс, среди всех млекопитающих «хуже всех» справляется с задачей транспортировки кислорода. Поскольку «плод в условиях асфиксии лишен регуляторных механизмов, направляющих кровь в первую очередь к мозгу», а мозг человеческого плода по размерам в несколько раз превышает мозг у плода других млекопитающих с такой же массой тела, то «пределы устойчивости против гипоксии, которыми располагает мозг плода человека, по-видимому, уже» по сравнению с другими животными, так что любое снижение и без того очень низкого на поздних этапах фетальной жизни уровня кислорода действует крайне угнетающе.

Вот почему по мере приближения родов, когда плацента становится все менее и менее эффективной, а потребность плода в кислороде, питании, в очистке крови от углекислого газа и отходов жизнедеятельности возрастает, кровь загрязняется все больше, и каждый стресс усиливается, переносясь плодом более болезненно.? таким низким уровнем кислорода даже нормальные сокращения (какие бывают обычно), когда давление в матке нарастает, а уровень кислорода понижается до 25%, 70 мучительны для плода - как будто матка, постоянно «сдавливая» плод, готовит его к более сильным сокращениям в будущем. В течение двух недель перед родами уровень кислорода в крови плода падает еще больше, и потребность плода в кислороде доходит до такого критического уровня, что в экспериментах Баркрофта, искусственно задерживавшего рождение детеныша у крольчихи, мать быстро погибала оттого, что плод отнимал у нее кислород.

Во время самих родовых схваток снабжение кислородом становится даже ниже критического уровня, а содержание углекислого газа в крови возрастает. Сэйлинг обнаружил, что в начале схваток уровень кислорода в коже головы плода понижается до 23%, а перед самыми родами - до 12% (у взрослых центральная нервная система не выдерживает уровня ниже 63 %) - открытие, приведшее даже самых осторожных акушеров к выводу, что «гипоксия определенной интенсивности и длительности - нормальное явление при любых родах». Такая тяжелая гипоксия действует на плод сильнейшим образом: нормальное дыхание у него прекращается, сердцебиение сначала ускоряется, затем замедляется, часто плод неистово мечется в ответ на боль от сокращений и гипоксию и вскоре вступает в борьбу не на жизнь, а на смерть за освобождение из таких ужасных условий.

Хорошо известны многочисленные препятствия, чинимые матери и ребенку в этой борьбе за освобождение: лечение, которое применяется при схватках в каждом пятом случае, продлевает и усиливает сокращения, вызывая еще большую гипоксию; снимающие боль медикаменты тоже продлевают период гипоксии; и т. д. В настоящее время эти воздействия так хорошо изучены, что даже для слабой гипоксии, абсолютно еще не повреждающей мозг, доказано наличие ощутимых последствий в дальнейшей жизни ребенка, отрицательно влияющих на его личность. Сомнительно, чтобы опасности, которым подвергается плод в наше время, были по своим последствиям хуже, чем обычаи прошлого, когда мать с силой трясли, подвешивали вверх ногами, били по животу и по наружным половым органам, использовали ржавые хирургические, щипцы. Однако, идет ли речь о настоящем или о прошлом, вряд ли можно сомневаться, что биологические факторы в сочетании с поведением человека делают борьбу за освобождение из причиняющей боль матки действительно опасной и тяжелой битвой.

Итак, следует говорить о борьбе за освобождение, а вовсе не о «страхе отделения» от уютной матки. Тысячи пациентов Грофа, Янова и других, переживая заново свое рождение, могли вспоминать его как титаническую, полную катаклизмов борьбу, и не вызывает сомнений, что это была борьба за освобождение из адского чрева. И мы не можем считать эти образы «просто фантазиями», внушенными психотерапевтом. Ни Гроф, ни Янов не позаботились обратиться за подтверждением к записям о настоящем рождении пациента, однако многие исследователи, в том числе акушеры, гипнотизировали людей, при родах которых присутствовали за много лет до того. а затем сравнивали воспоминания человека под гипнозом о собственном рождении с больничными протоколами, со своими записями и с рассказом матери, при этом оказывалось, что многие важные подробности, рассказанные под гипнозом, могут быть интерпретированы только как истинные воспоминания. Фактически любые акушерские или клинические данные, которые продолжают добавляться к литературе о фетальной жизни, подтверждают реальность воспоминаний о тех чувствах боли, страха и гнева, которые испытывает плод, борющийся за освобождение из удушливой матки. Каковы психологические последствия этих обстоятельств рождения, что означает тот факт, что психическая жизнь человека начинается с фетальной драмы, полной наслаждения и боли одновременно, мы разберем в следующем разделе.

⇐ Предыдущая 9 10 11 12 131415 16 17 18 Следующая ⇒