Типы сооружений стиля хай-тек

⇐ ПредыдущаяСтр 6 из 7Следующая ⇒

Основные типы сооружений хай-тек — общественные, коммерческие, офисные здания. Часто здания хай-тек это огромные небоскребы, аэропорты, музеи, культурные центры, мосты, виадуки.

60Деконструктивизм

Деконструктивизм как направление в архитектуре 20 века появляется в конце 80-х годов. По определению теоретика деконструктивизма Жака Дерида, это не стиль, а метод, подход архитекторов к основам основ традиционного подхода к архитектуре как виду искусства. Это не разрушение построенных зданий, а сознательное создание конфликта между тем, как человек привык воспринимать язык и смысл, и тем, что он видит.

Деконструктивизм - это вопрос архитекторов самим себе, можно ли освободить архитектуру от гегемонии эстетики, красоты, пользы, функциональности, так ли уж незыблемы понятия порядка и беспорядка и можно ли построить здание, отрекшись от всех общепринятых глубинных принципов создания архитектурных сооружений, в том числе: тектоники, равновесия, вертикалей и горизонталей, или всё же архитектору, разрушив старые принципы, необходимо создать что-то свое. Отрекаясь от старых принципов, необходимо создать новые формы, новое пространство, новые типы зданий, в которых эти мотивы " написаны" заново, утратив свою изначальную гегемонию. А создать, значит сказать " да", а не " нет".

Среди основных представителей этого направления стоит упомянуть П. Эйзенмана, Б. Чуми, Д. Либескинда, Х. Фуджии. Очень показательный образец деконструктивистского эксперимента в архитектуре - Институт солнца - был построен фирмой Бениш и партнеры в Штутгартском университете.

В соответствии с совместным Германско-Саудовским научным проектом в университете предполагалось построить специальное здание для проведения различных исследований по использованию солнечной энергии, проходящих как в помещении, так и на открытом воздухе.

В результате на окраине огромного кампуса было построено небольшое здание с весьма важной ролью. Эта особая роль предопределила архитектурный проект этого сооружения, в котором отразились происходящие в нем инновационные исследования.

Два других фактора повлияли на выбор строительных методов и материалов для этого здания - необходимость построить его очень быстро и скромный бюджет.

Внешние формы и внутренние помещения этого странного сооружения из стекла и стали в полной мере могут дать представление о том, что такое деконструктивизм в архитектуре: обилие острых углов, нарушенные связи смещенных горизонталей и вертикалей, перекошенные окна, беспорядочный ритм проемов, стоящие под углом опоры, которые ничего не несут, выступающие отовсюду то ли части конструкций, то ли инженерные коммуникации, ощущение полного беспорядка в привычном смысле этого слова.

По-видимому, архитекторам всё же удалось создать здание, подходящее для заданной функции, сказав тем самым " да". Так как эксперименты деконструктивистов не прошли еще испытания временем, трудно говорить о значении или бесполезности их усилий с точки зрения дальнейшего развития архитектуры. Но скорее всего, пути развития лежат в более позитивных эстетических архитектурных программах.

Жак Деррида - основатель деконструктивизма

Деррида, Жак (15 июля 1930 -- 9 октября 2004) -- французский философ и теоретик литературы, основатель деконструктивизма.

Деррида -- один из наиболее авторитетных философов постмодерна. Пользовался огромной популярностью в США.

Основной тезис: Мир есть текст. Критиковал европейскую традицию логоцентризма. Настаивал на необходимости практики деконструкции, в процессе которой выясняется, что текст - это случайный набор цитат-архиследов.

Считал себя продолжателем и критиком идей Хайдеггера и Фрейда. Испытал влияние Луи Марена. Ввёл в философский и даже газетный язык ряд важных понятий, таких как деконструкция, письмо, дифферанс, след. Написал около восьмидесяти книг и более тысячи статей, интервью и т.п.

Деррида придерживался левых убеждений. В традициях французской «ангажированной мысли» (Сартра, Фуко) полагал, что интеллектуал должен активно участвовать в жизни общества и быть политической фигурой.

Публично и печатно выступал в защиту нелегальных иммигрантов. Способствовал распространению во Франции практик мультикультурализма.

Выступал в поддержку восточноевропейских диссидентов. В 1981 году во время пребывания в Праге был арестован. Освобождён после личного вмешательства президента Миттерана.

В 1995 году входил в предвыборный штаб Лионеля Жоспена, кандидата-социалиста на президентских выборах.

5. Танцующий дом

Танцующий дом - одно из известных сооружений деконструктивизма

Танцующий дом в Праге - две цилиндрические части здания в стиле деконструктивизма, в шутку называемые «Джинджер и Фред». Как и многие деконструктивистские сооружения, резко контрастирует с соседствующим цельным архитектурным комплексом рубежа XIX--XX веков.

Дом расположен в районе Прага 2, на углу Рессловой улицы и набережной. Авторы проекта -- хорватский архитектор Владо Милунич и канадский архитектор Фрэнк Гери. Строительство велось с 1994 по 1996 годы. Строительство дома курировал лично Вацлав Гавел.

Здание представляет собой офисный центр, в котором располагаются несколько международных компаний. На крыше находится французский ресторан, с удивительным видом на Прагу.

Танцующий дом был построен на месте разрушенного в ходе бомбардировки Праги американской авиацией здания, построенного в стиле неоклассицизма в конце 19 века. Идея строительства нового здания на месте руин, портящих лицо города, вплоть до 1960-х принадлежит Вацлаву Гавелу, бывшему президенту Чехии, который на протяжении многих лет проживал по соседству.

61Неоэкспрессионизм 1950-2000-х гг.

В середине XX в. в зарубежной архитектуре расширяются границы поисков выразительных форм и объемно-пространственной композиции зданий. Архитектура по своим символическим и пластическим композициям стала приближаться к скульптуре.

Это направление получило название неоэкспрессионизм. Оно полярно неофункционализму во всех проявлениях и относится к синтетической линии развития архитектуры. Для него главное —выразительность художественного образа сооружения, его экспрессия, ощущаемая зрителем при восприятии. По сравнению с экспрессионизмом 1920-х годов новое направление 1950-х и последующих годов опирается на достижения науки и техники, позволяющие создавать большепролетные конструкции, принимающие участие в создании архитектурного образа здания (табл. 26-28).

Со второй половины 1950-х годов многие архитекторы стали отказываться от принципов и догм функционализма, зачастую обращаясь к символическим скульптурно-пластическим композициям. Это были попытки развить принципы экспрессионизма на новом этапе.

Неожиданным был переход Ле Корбюзье — лидера функционализма на позиции неоэкспрессионизма. Он отошел от ценностей геометрических абстракций функционализма. В 1954 г.
он построил капеллу Нотр Дам-дю-О

в Роншане недалеко от Бельфора, Франция. Это небольшая церковь, рас-считаная всего на 50 человек, была возведена на месте старого сельского храма. С площадки перед храмом открывается изумительный пейзаж, где на вершинах отрогов гор, окружающих церковь, расположены вертикали башен древних замков. Здание поражает необычной архитектурой. Коричневая крыша с отогнутыми (словно ветром) краями, поднятая над стенами на круглых стержнях; наклонные стены, плавно изогнутые в плане; разбросанные по фасаду небольшие, разные по форме и размерам оконные проемы; вертикали пластичных объемов башен с узкими прорезями световых проемов, со вставленными в них цветными стеклами, создающими особую цветосветовую атмосферу внутри храма, производят сильное эмоциональное впечатление. Крыша в виде тента напоминает о древнем молитвенном месте, где полотнище материи, натянутой между кольями, защищало молящихся от солнца. Церковь похожа на символическую скульптуру. Ее форма вызывает многочисленные ассоциации, она связана с традициями народного строительства.

Одной из самых крупных градостроительных работ Ле Корбюзье 1950-х годов стал новый город Чандигарх в Индии, где регулярной функциональной сетке городского плана были противопоставлены живописные извилистые пешеходные улицы. Проектируя городской центр Чандигарха, Ле Корбюзье построил крупные общественные здания, отличающиеся мощной пластикой и скульптурной трактовкой форм (например, здание Верховного суда, или Дворец правосудия), которые уже далеки от жесткого геомет-ризма 1920-х годов.

Протестом против эмоциональной стерильности функционалистических построек стал проект музея современного искусства в Каракасе (1955 г.) бразильского архитектора О. Нимейе-ра. Он представляет собой необычную, поставленную на острие вершины пирамиду, которая контрастирует со своим естественным основанием — холмом. В этом проявились яркие черты неоэкспрессионизма. Композиционный замысел автора отвечает градостроительной ситуации. В основе лежит рациональный план, позволивший удачно решить все функциональные задачи. На плоской крыше спроектирована выставка скульптур, имеются громадные солнцезащитные жалюзи и источник освещения экспозиционных залов.
Ярким примером поисков в создании архитектуры-скульптуры может служить творчество архитектора Й.Ут-цона, автора всемирно известного проекта Оперного театра в Сиднее, Австралия (1956—1973 гг.). Это произведение стало характерным для нового направления — неоэкспрессионизма. На ранний период творчества Й.Утцона оказывали влияние идеи Ф. Райта и А. Аалто. В 1956 г. он победил в международном конкурсе в Австралии. В программе конкурса указывалось, что театр в Сиднее должен стать «одним из значительных сооружений мира». Здание должно было 80 представлять собой не просто двухзальный театр, но и культурный центр. Место для строительства было выбрано на полуострове, выступающем в морской залив, и должно было восприниматься и со стороны моря, и со стороны города. В плане оно имеет простую форму с доминирующими объемами двух зрительных залов на 3000 и 1200 человек. Внешний облик сооружения контрастирует по своей сложности с ясным планировочным решением. Здание перекрыто рядом высоких сводов-оболочек, поднимающихся на высоту до 60 м. Они не вызваны ни конструктивным решением перекрытия залов, ни акустическими соображениями и выполняют чисто декоративную функцию. В композиции автор как бы стремился воссоздать образ парусных судов, которые в древности бороздили воды Сиднейского залива. Сложнейшие расчеты конструкций производились под руководством конструктора О. Арупа. Это сооружение отличали смелость, оригинальность и новизна. Именно эти качества и сделали его выдающимся произведением мировой архитектуры XX в.

На позиции неоэкспрессионизма перешел ученик Л. Мис ван дер Роэ — Э.Сааринен, по проекту которого было построено здание аэровокзала в аэропорту Дж. Кеннеди в Нью-Йорке в 1956—1962 гг. Своими скульптурными формами оно напоминает огромную птицу с расправленными для полета крыльями. Здание перекрыто четырьмя тонкими железобетонными сводами-оболочками, консольно вырастающими из двух раздвоенных опор. В здании нет прямых углов, что позволило создать необычные интерьеры. Форма сводов определялась методом моделирования. Форма сооружения была продиктована символическим художественным образом, а не требованиями функции и технологии строительного производства.
По проекту Э. Сааринена было построено и здание аэровокзала в Вашингтоне (1958 — 1963 гг.). В плане это компактное прямоугольное здание, Прозрачный стеклянный объем параллелепипеда перекрыт мощной плавно изогнутой железобетонной плитой-кровлей, напоминающей гигантский тент и вызывающей ассоциации с полетами и взмывающими ввысь самолетами. Автор придал своему сооружению легкость и динамичность. Контрастирует с висячим покрытием главного зала монументальная форма башни диспетчерского контроля.

62Техноэкспрессионизм 1970-2000 гг.

. Техноэкспрессионизм конца XX в. представляет собой новую вариацию хай-тека — симбиоз хай-тека и неоэкспрессионизма

63О. Нимейер

Бразильский архитектор Оскар Нимейер Суарис Филью (Niemeyer Soares Filho Oscar) родился 15 декабря 1907 г. в Рио-де-Жанейро.

В 1934 г. окончил Национальную школу изящных искусств (ныне Национальный архитектурный институт).

С 1935 г. работал в мастерской Лусиу Косты – выдающегося бразильского архитектора и градостроителя.

В 1936 г. Оскар Нимейер вошел в состав группы бразильских архитекторов, работавших вместе с французским архитектором Ле Корбюзье (1887-1965) над проектом здания Министерства образования и здравоохранения в Рио-де-Жанейро. В 1939 г. Нимейер стал руководителем проекта (Ле Корбюзье занял позицию консультанта). Эта работа стала определяющей для молодого архитектора.

Построенное здание привлекло всеобщее внимание не только как общественное сооружение, созданное с применением новейших архитектурных средств, но и как первый пример использования сплошного солнцемодулирующего экрана на одном из фасадов.

В 1939 г. Нимейером был построен Бразильский павильон на Всемирной выставке в Нью-Йорке.

В 1940-е г. в своем проекте спортивно-развлекательного комплекса в Пампулье Нимейер поразил мировое архитектурное сообщество, отказавшись от господствовавшего в то время формально-рационалистического направления модернизма и обратившись к архитектуре, полной фантазии и неожиданных решений.

В 1957 г. Нимейер был назначен главным архитектором Бразилиа – новой столицы Бразилии. Ее генеральный план был выполнен Нимейером совместно с Лусиу Коста. Нимейер проектировал все крупные общественные здания, включая президентский дворец (Дворец Рассвета), министерство иностранных дел (Дворец Арок), здания Конгресса, Верховного Суда и кафедральный собор.

В настоящее время город Бразилиа является самым сложным и завершенным ансамблем модернизма в мире, имеющим статус объекта Всемирного наследия ЮНЕСКО.

В 1974 г. Оскар Нимейер выступил в роли главного консультанта при сооружении здания штаб-квартиры ООН в Нью-Йорке.

В 1955-1956 гг. архитектор разработал проект Музея современного искусства для столицы Венесуэлы Каракаса, а для проходившей в 1957 в Берлине Международной строительной выставки построил постоянный жилой блок.

В 1966 г. он завершил проектирование здания штаб-квартиры Французской коммунистической партии в Париже и обширного жилого комплекса в городе Грасс близ Ниццы.

Оскар Нимейер – последний из живущих великих архитекторов XX века; он до сих пор активно работает, создавая проекты для Бразилии и других стран. Все они принадлежат к более лиричному направлению модернизма, основанного на пластической чувственности.

В формальном отношении Нимейер адаптировал основы «интернационального стиля» к экзотической и исконно барочной реальности тропиков, разработав ряд решений, основанных, главным образом, на широком использовании криволинейных форм.

Самый важный вклад Оскара Нимейера в современную архитектуру заключается в его приверженности идеям творческой свободы, высокой оценке индивидуального таланта и понимании того, что архитектура, прежде всего, является главным способом художественного выражения превосходства Человека.

В 1970 г. Оскару Нимейеру была вручена Золотая медаль Американского института архитекторов, в 1988 г. – Притцкеровская премия (награда, присуждаемая за достижения в области архитектуры, считается аналогом Нобелевской премии) В канун столетнего юбилея Указом президента России Владимира Путина от 25 октября 2007 года «за большой вклад в развитие российско-бразильских отношений» Оскар Нимейер был награжден орденом Дружбы.

Президент Франции в честь столетнего юбилея наградил архитектора званием командора Почетного Легиона.

Творчество

Первой осуществленной постройкой Нимейера стали детские ясли в Рио-де-Жанейро (1937). Композиция окруженного зеленью здания построена на сопоставлении двух объемов вытянутого двухэтажного с садом на плоской крыше и поднятого на столбах кубического четырехэтажного. В 1938 году в проекте миниатюрной дачи для известного поэта Освалду ди Андради Нимейер сомкнул в покрытии пологий свод и наклонную крышу, создав необычный запоминающийся силуэт, а служебные помещения предложил затенить традиционной деревянной решеткой из набитых под углом реек. Входную лоджию должно было украшать живописное панно. В 1939 году имя зодчего стало известно за пределами южноамериканской страны — вместе с Лусио Костой он проектирует здание павильона Бразилии на Всемирной выставке в Нью-Йорке, в котором еще ярче проявились черты свежести, свободы, живописности в соответствии с экспозиционным назначением сооружения. В конкурсе на проект павильона победил Коста, но, увидев в конкурсном проекте Нимейера интересные замыслы, Коста пригласил его совместно работать над проектом. В образе павильона удачно сочетаются представительность и затейливость.

А в начале 40-х получает новый большой заказ. По поручению Жуселину Кубичека, будущего президента страны, он возводит на берегу озера Пампулья целый комплекс новейших сооружений — теннисный и яхт-клуб, музей, зал танцев, церковь. Во второй половине 1930-х годов «началась», по выражению Нимейера, бразильская национальная школа современной архитектуры. Ее первым, ярким, монументальным и своеобразным произведением стало здание министерства просвещения и здравоохранения в Рио-де-Жанейро. Нимейер не без труда добился, чтобы его включили в состав коллектива проектировщиков, который возглавил Л. Коста, но там творческие и организаторские способности молодого архитектора раскрылись очень быстро. В июле-августе 1936 года проект консультировал специально приглашенный Ле Корбюзье. В 1939 году, после ухода Коста, разработку проекта возглавил Нимейер. В сооружении, законченном в 1943 году, были воплощены идеи и композиционные принципы Ле Корбюзье, но одновременно - региональные и национальные особенности бразильской архитектуры. Свободная планировка обеспечила сквозное проветривание помещений, подъем высотного объема на столбы - плавность перехода от внутреннего пространства к наружному через затененную лоджию первого этажа. Начало 1940-х годов - время нарастающей творческой активности Нимейера. Растет его известность, расширяется размах выполняемых им проектных работ. В 1941 году он представляет на конкурс проект стадиона в Рио-де-Жанейро - Национального спортивного центра. Проект не был осуществлен, но оказал большое влияние на образ спортивных сооружений Бразилии. На маленьком участке в тогдашнем предместье Рио-де-Жанейро Нимейер в 1942 году построил дом для своей семьи. План дома, поднятого на массивных круглых столбах, предельно компактен.

Важнейшей работой Оскара Нимейера начала 1940-х годов, превратившейся в подлинную жемчужину архитектуры Бразилии, стал спортивно-увеселительный комплекс на берегах озера в Пампульи. Начинавший в те годы свою политическую карьеру энергичный и инициативный Жуселину Кубичек ди Оливейра задумал превратить эту, тогда пустынную, местность в зону отдыха для обеспеченных горожан и обратился к входившему в моду архитектору в расчете на то, что будущие сооружения окажутся необычными, запоминающимися. Так началась совместная деятельность заказчика и зодчего, а также инженера-конструктора Жуакина Кардозу, которая продолжалась затем более двадцати лет и получила наиболее полное воплощение в строительстве Бразилиа. Сам Нимейер считал проектирование новой столицы естественным продолжением работ. В кратчайший срок архитектор разработал эскизы всех намеченных к строительству объектов, и уже в 1942 году первые сооружения были завершены. Нимейер писал «Приступая к разработке проектов для Пампульи, мы стремились к тому, чтобы максимально воплотить в этой работе современный художественный и технический дух. Мы полны решимости работать в полную силу, без компромиссов». И действительно, архитектура Пампульи соединяет зрелую силу, уверенность и твердость мастера и в то же время радостную игру таланта, юношескую тягу к новому и неизведанному. Даже среди подкупающих совершенством включения в архитектурную композицию произведений скульптуры и живописи построек Пампульи выделяется органичностью синтеза церковь Св. Франциска Ассизского. Небольшой пластичный объем ее вместе с многообразным живописно-декоративным оформлением представляет подлинный художественный ансамбль. Работы в Пампулье обозначили собой не только творческую, но и профессиональную зрелость Нимейера и его широкое признание на родине. С середины 1940-х годов он буквально не знает отбоя от заказов и сам берется за выполнение проектов самого различного объема и назначения. Новый этап творчества Нимейера совпал с важными процессами в жизни Бразилии. Вторая мировая война, осложнив поступление на бразильский рынок товаров из воюющих стран и увеличив спрос на продукцию сельского хозяйства и промышленности Бразилии, вызвала их быстрое развитие, которое не приостановилось и в мирное время. В период общественного подъема Оскар Нимейер нашел свое место и в первых рядах борцов за свободу, что отразилось и в его работе. Нимейер говорил, что его лучшими друзьями всегда были бедные, сам он «всегда был коммунистом или, точнее, всегда действовал как коммунист», оказывал партии денежную помощь. В 1945 году он безвозмездно разработал проект здания редакции и типографии прогрессивной газеты «Трибуна популар». Близкую композиционную тему, также основанную на образном использовании средств защиты от солнца, Нимейер с большой последовательностью развил в здании правления банка «Боа Виста» в центре Рио-де-Жанейро (1946). Преуспевающий архитектор, Нимейер строит новые дома и для собственной семьи. В 1949 году в Мендисе, недалеко от Рио-де-Жанейро, он построил небольшую одноэтажную дачу. Напротив, дом архитектора в пригороде Рио-де-Жанейро Каноас (1953) был призван продемонстрировать творческие принципы, материально воплотить и, как говорил сам Нимейер, наиболее полно выразить его эстетическое «кредо» тех лет. Не связанный требованиями заказчиков, стремясь к удовлетворению бытовых и художественных потребностей своей семьи и руководствуясь собственным вкусом, архитектор создал сооружение, которое сразу привлекло внимание архитектурного мира и вызвало многочисленные подражания. Чертежи и фотографии дома обошли архитектурные журналы многих стран. Своеобразным итогом всего предшествующего творчества Нимейера, энциклопедией разработанных им композиционных приемов и одновременно испытательным полигоном новых направлений поисков стал комплекс Международной выставки в честь четырехсотлетия Сан-Паулу (1951-1954). Это один из редких примеров выставки, построенной по единому архитектурному замыслу, однако ряд проектов Нимейера не были осуществлены. Впрочем, даже оставшийся незавершенным ансамбль выставки, глубоко проработанный в функционально-техническом отношении и содержащий смелые художественные идеи и находки, оказал большое влияние на развитие бразильской архитектуры и дал новый импульс творчеству самого архитектора. В середине 1950-х годов Нимейер разработал два крупных проекта для строительства в других странах. Позже он писал, что «новый этап, этап поисков чистоты и лаконичности форм» начался с проектирования музея современного искусства в Каракасе. Это действительно так. Эскизы, которыми Нимейер сопроводил проект, демонстрируют сознательную ломку сложившегося в современной бразильской архитектуре стереотипа форм. Он переходит к цельному, предельно лаконичному, геометризованному, почти лишенному членений и деталей, замкнутому объему. Зато само сооружение задумывается скульптурно, что часто подчеркивается сопоставлением формально и тектонически контрастирующих объемов.

Большое значение для творческого развития Нимейера, уже почти пятидесятилетнего мастера, имела, по его собственному признанию, первая в жизни поездка в Европу, знакомство с памятниками зодчества и произведениями современных архитекторов, встречи и споры с коллегами. Во время краткого пребывания в Москве и Ленинграде бразильский архитектор устроил в Центральном Доме архитектора выставку своих работ и беседовал с ведущими мастерами советского зодчества. С конца 1940-х годов под воздействием быстрого экономического развития страны, осознания своих творческих возможностей, веры в свои силы, способности и профессиональный опыт у Нимейера усиливается тяга к темам грандиозным по своим физическим размерам и градостроительной роли. Конечно, это не было стремлением к дорогому и престижному заказу. Он ждал и искал социально значимую задачу, где чисто профессиональными средствами он мог бы принести подлинную пользу своему народу. Именно такую направленность имели его проекты поселка в Сан-Жозе-дус-Кампусе и задуманного в духе Афинской хартии «идеального города» Марина (1955). Позже это стремление одухотворило многолетнюю работу Нимейера для Бразилиа.

Бразилиа

Во второй половине 1950-х годов весь образ жизни и деятельности Оскара Нимейера резко изменился. «Я начал заниматься Бразилиа в одно прекрасное сентябрьское утро 1956 года, когда Жуселину Кубичек, выйдя из своей машины, зашел за мной и по дороге в город изложил мне суть дела... Нимейер считал, что самым главным было построить Бразилиа вопреки всем препятствиям, возвести его в пустыне, быстро, словно по мановению волшебства. Важно было проложить дороги, построить плотины, увидеть, как на плоскогорье возникают новые города; покорить безлюдные районы страны, придать бразильцу немного оптимизма, показать ему, что наша земля благодатна и что ее богатства, на которые так грубо посягают наши враги, требуют защиты и энтузиазма. Основной причиной переноса столицы была необходимость развить малонаселенный центр страны. Государственно-частная компания «Новакап», созданная для строительства новой столицы, организовала в своей структуре крупный проектный отдел, творческим руководителем которого был назначен Нимейер. Приняв приглашение, Нимейер полностью отказался от выполнения частных заказов, от которых в основном зависело его материальное благополучие, и на несколько лет сосредоточился исключительно на разработке проектов зданий различного назначения для Бразилиа и на участии в их воплощении в натуре. В 1957 году почетную и ответственную задачу президент Бразилии Жуселину Кубичек (тот самый, что заказывал Нимейеру застройку Пампульи) предложил решить Лусио Косте и Оскару Нимейеру. Первый разработал генеральный план застройки города, второй спроектировал основную массу зданий и жилых комплексов. Как уверяют специалисты, это был самый знаменитый градостроительный эксперимент современности. Ровно за три года буквально на пустом месте вырос город, сразу снискавший славу одного из самых впечатляющих городов планеты, равного которому на земле с тех пор не появилось. Его официальное открытие состоялось 21 апреля 1960 года. Первоначально он был рассчитан на 800 тысяч жителей, сейчас их более 2, 1 миллиона. Схема генерального плана, очертания которого напоминают взлетающую птицу, совмещает жесткость функционального зонирования и современность решения транспортной проблемы (с разделением и развязками движения и подземными пешеходными переходами) с классицистической парадностью, строгостью и динамичной симметрией осевого построения. Жилая зона вытянута вдоль автомагистрали, изогнутой в соответствии с рельефом, а перпендикулярно к ней вдоль гребня полуострова полого спускается к водохранилищу грандиозная лестница площадей, окруженная правительственными и важнейшими общественными зданиями. Средокрестие, в транспортный узел которого включен автовокзал с видовыми площадками, отмечено вертикалью телевизионной башни. В центре его площадь Трех властей — треугольник, по краям которого расположены три здания государственной власти: Национальный конгресс, здание Верховного суда и Дворец президента республики. По обеим сторонам - жилые кварталы, так и названные «северное крыло» и «южное крыло». Остальная часть города тоже четко разделена на сектора — посольский, гостиничный и бизнес-сектор, зоны развлечений. От площади параллельно протянулись две линии министерских зданий, разделенные огромным зеленым полем. Вдоль зданий идут широкие трассы, «закрученные» перед телебашней кольцами абсолютно одинаковых дорожных развязок. Создается неправдоподобное ощущение, что реальна лишь одна часть города, вторая же — ее зеркальное отражение.

В течение 1958-1960 годов, невзирая на трудности, были построены все основные объекты правительственного центра Бразилиа. В центральной части города Нимейер в 1960-1970-х годах построил большое число общественных зданий самого разнообразного объема и назначения, в том числе многоэтажную гостиницу «Насионал», окружную больницу - оба здания вновь с солнцезащитными поворотными ребрами на продольных фасадах. Под руководством и, возможно, по эскизу Нимейера построено его сотрудником Г. Кампелу здание муниципалитета Бразилиа - дворец Бурити. В банковском секторе столицы Нимейер запроектировал высотное здание Национальной металлургической компании с оригинальной висячей конструкцией, которое должно было носить также символическое наименование - дворец Развития. Каждое здание, придуманное Нимейером, ошеломляет — непривычными контурами, дерзкими линиями, неожиданными формами. Например, у подножия 28-этажных башен-близнецов Национального конгресса раскинулась громадная платформа с двумя огромными чашами — корпусами сената и палаты представителей. Одна из них перевернута и образует широкий купол, другая расширяется к небу. Поражает Национальный театр, исполненный в форме пирамиды, большая часть которой находится под землей. И кафедральный собор, взметнувшийся огромным стеклянным конусом. Опоясанный заточенными, будто карандаши, белыми колоннами, которые упираются в землю и, повторив форму церкви, уходят стрелами в небо, он похож скорее на приземлившийся ненароком корабль инопланетян, чем на храм в традиционном представлении. А неподалеку еще одно чудо — здание Дворца Итамарати, министерства иностранных дел, окрещенное в народе Дворцом арок. Оно тоже обрамлено знаменитыми нимейеровскими колоннами, образующими галерею с широкими проемами и высокими бетонными арками. Но вот совершенно неожиданная деталь для столь серьезного учреждения — большой пруд, окружающий здание со всех сторон, в котором весело резвятся разноцветные рыбешки. В 1965 году Нимейер бесплатно разработал проект аэропорта для Бразилиа. Его главной заботой было возвести «ворота новой столицы, которые должны были гармонировать с ее архитектурой так, чтобы каждый приезжающий ощущал, что его ждет город новый и современный». Проект был единодушно одобрен архитектурной общественностью, но военные власти не допустили строительство столичного аэропорта по проекту прогрессивного общественного деятеля. Неожиданно среди этих фантасмагорических сооружений выглядит дворец «Планалту» — место работы президента. Небольшое четырехэтажное здание меньше всего напоминает дворец. Лишь присутствие караула из гвардейского полка указывает на то, что в этих стенах принимаются важнейшие политические решения, определяющие судьбу крупнейшей страны Латинской Америки.

С 1962 году начался второй, качественно новый период в творчестве архитектора, практически постоянная работа по зарубежным заказам. Однажды Нимейер заметил: «Я разработал сотни проектов, но должен признаться, что в целом не удовлетворен своей работой, так как она никогда не приносила пользу обездоленным классам». Чтобы быть хорошим архитектором, считал он, «мало изучать архитектуру. Нужно обладать социальным и политическим мышлением».

В 1945 голу «социальное мышление» привело его в ряды Коммунистической партии Бразилии, идеалам которой он верен поныне. «Я пошел в партию потому, что там были самые умные люди, каких я когда-нибудь знал», — объяснял он позже свой шаг. Он строил новые города и страдал оттого, что не в состоянии ликвидировать трущобы и лачуги. «Ведь это не архитектурная, а социальная проблема, и ее не решить на чертежной доске... Поэтому единственным выходом для нас было личное участие в прогрессивных движениях, выступления за счастливое будущее». Он никогда не скрывал своих левых убеждений. Именно они не позволили зодчему остаться на родине после военного переворота в 60-е годы. Он уезжает в Европу и оседает в Париже, назвав эту вынужденную эмиграцию «самовольной высылкой», колесит по всему свету, включая Советский Союз, где находит множество единомышленников и почитателей, вступает в ряды борцов за мир и социальный прогресс, за что удостоен Международной Ленинской премии «За укрепление мира между народами». И, как всегда, много работает. География его творчества, кажется, безгранична: Франция, Германия, Италия, Гана, Конго, Ливан, Алжир, США, и еще множество стран. Среди самых впечатляющих проектов этого времени стали здания издательства «Мондадори» в Милане и ЦК Французской компартии в Париже, «самой роскошной в Западной Европе коммунистической резиденции», по оценке самого автора. «В архитектуре этого здания, — говорил Нимейер, — я хотел показать тот мир без предрассудков и несправедливостей, к которому стремится ФКП. И по-моему, у меня неплохо получилось». Лишь в начале 80-х Нимейер вернулся в Бразилию. И сразу взялся за осуществление своей мечты — увековечить в Бразилиа память Жуселину Кубичека, истинного «отца» бразильской столицы. Мемориал, очертаниями напоминающий серп и молот, поднялся среди зелени, недалеко от телебашни, став еще одной достопримечательностью главного города страны.

⇐ Предыдущая 1 2 3 4 567 Следующая ⇒