ПЕЧАЛЬНЫЙ СКАЗ О СИНДРОМАХ СТРАХА И КОНФОРМИЗМА

⇐ ПредыдущаяСтр 7 из 16Следующая ⇒

Возможно, нет «повести печальнее на свете, чем повесть» о поражении общества двумя этими синдромами. Не минула эта беда и вологжан. Думается, что и раздумья о ней должны найти место в Альманахе. Да простит читатель, что и в этом сказе о Вологде прозвучит тема с тревожными нотами, как набатный звон колоколов, извещающих об опасности...

Вначале поясним понятие «синдром». Это сочетание симптомов, обусловливающих некую патологию. Постепенно скопилось и определилось сочетание таких симптомов в сознании, а следовательно, в генной информации и памяти, которые выразили себя в массовом синдроме страха. Первоначально в форме подсознательного опасения, тревоги не только за свою жизнь, но и за судьбу детей, родственников и друзей. Различные виды репрессий и массовый террор как дамоклов меч нависал над жизнью миллионов. Опасения и страх впасть в опалу за проявление обычного человеческого чувства к изгоям, быть обвиненным в сочувствии к «врагам народа» постепенно перерастали во всеобщий страх. Страх — сложный синдром. Он многогранен, наиболее сильной его оборотной стороной является жестокость с самыми разнообразными ее проявлениями. В годы массового террора палачей было много, вольных и волею судьбы. Охранно-палаческие обязанности выполняло значительное число людей — от охранников в следственных камерах, тюрьмах, лагерях, от разного рода звания следователей до Малюты Скуратова XX века — Берии.

В. И. Даль так определил страх: «боязнь, робость, сильное опасение, тревожное состояние души от испуга, от грозящего или воображаемого бедствия». А вот народные понятия и поговорки: «Страх обуяет и растеряешься; слепой страх напал на всех панически; смерть по грехам страшна; иная вера со страхом, иная с любовью». Раскрывая суть страха, Даль перечислил следующие разновидности этого синдрома: «ужасаться, пугаться, бояться, робеть, познать в себе чувство страха». Он проявлялся в разных ипостасях: зависть и порождаемое ею доносительство, а вместе с этим и предательство даже своих друзей и соседей; притупление чувства порядочности, честности, милосердия, уважения к людям. Наконец, сформировалась психология раба с самыми разнообразными ее оттенками: трусостью и покорностью, неискренностью и раболепством, лицемерием. И все это вело к превращению человека в «двуликого Януса». Надеюсь, читатель не подумает, что все перечисленное есть вновь рожденное в период сталинизма. Были люди с такими чертами и ранее. Суть в том, что этими пороками стало заражаться все большее число взрослого населения, а значит, усиливалось и воздействие через формирование генной информации на детей и особенно внуков и правнуков, у которых родословие негативных наследственных черт стало проявляться через несколько поколений... Это и есть самое опасное для генофонда народа.

Зародившийся в период сталинизма синдром конформизма постепенно завоевывал в общественном сознании все более прочные позиции, к тому же в соединении с предыдущим синдромом страха также обрушивался на здоровую основу генофонда. Конформизм с латинского — подобный, сообразный. Чему же подобен человек, плененный скоплением новой, преимущественно нездоровой, генной биосоциальной информации? Такой человек «многогранен» своими конформистскими особенностями, но в целом, в обобщенном виде, он беспринципен и потому — жесток; он приспособленец с чертами раболепия и потому — труслив (можно переставить местами черты его мышления, и это не изменит его сущности); он беспамятен, подобно манкуртам, потерявшим память о прошлом, и поэтому — безразличен к результатам дела, которым занимается в учреждении и на производстве, подменяя реалии показухой, подлогом, приписками; он безынициативен и трудится без интереса; у такого человека бесчестье считается за честь, двурушничество и карьеристские маневры — за убеждения; он иждивенец, бессовестно обворовывающий государство, оправдывая себя словами, что «так все делают».

Алкоголизация, наркомания, курение (особенно среди женщин), экологический кризис, отсутствие лекарств, неуверенность в прочности своего положения в обществе — все это, как свидетельствует статистика, увеличивает число наследственных болезней, снижает рождаемость и средний уровень продолжительности жизни людей, а преступность не обнаруживает тенденции к снижению. И вновь те же два синдрома: страх и конформизм... И вопрос — преодолимо ли все это?

СКАЗ ОПТИМИСТИЧЕСКИЙ

Любой, самый печальный сказ в жанре «монументального историзма» оставляет место для оптимизма. Так, автор «Повести о разорении Рязани Батыем» в 1237 году, описав разрушение города, гибель князей и жителей Рязани, завершает повествование тем, как князь «обновил землю Рязанскую, и церкви поставил, и монастыри построил, и пришельцев утешил, и людей собрал. И была радость христианам».

Будет ли радость вологжанам? Верю, как была она раньше, так и будет в будущем. Твердить все время о конце света, о невозможности возродить нормальную жизнь, пусть даже для внуков, — значит ослаблять волю и силы, так необходимые для всяк ныне живущих.

И в XX столетии страна и Вологда имели свой путь развития. Народ боролся, строил, созидал, защищал Родину от пытавшихся завоевать ее, выживая и в тяжелых условиях геноцида. Вологда превратилась в провинциальный центр с предприятиями всероссийского значения, сохранив оазисы с чертами древнерусского города, с прекрасными памятниками деревянного и каменного зодчества. Город стал значимым для страны центром науки и культуры. В нем несколько институтов, в том числе, кажется, единственный в Российской Федерации Молочный институт (существует с октября 1911 г.), уже почти век занимающийся сохранением и выведением высокопродуктивных молочных пород скота и технологиями производства особого сорта сливочного масла. Вологда уже давно заявила себя местом проведения всесоюзных, всероссийских, региональных научных и научно-практических конференций, инициатором проведения Дней славянской письменности и театральных фестивалей «Голоса истории», изданиями свода памятников письменности, хранящихся в музеях города и области, начавшимся изданием историко-краеведческих альманахов. Вологодские писатели, поэты, художники известны своим творчеством в стране и за рубежом. Вологжане, как уже отмечалось, в годы войны приютили у себя массу эвакуированных, в том числе детей, а ее эвакопункты кормили, оказывали первую помощь эвакуируемым в другие области ленинградцам. Она же была и госпитальным центром для нескольких фронтов: в вологодских госпиталях лечилось более 650 тысяч солдат и офицеров, география «малых Родин» которых охватывала весь СССР. Их дети и внуки признательны вологжанам за почин в сборе материалов и издание «Книги мемориала» о воинах, умерших от ран в госпиталях, книг «Реквием» в память об эвакуированных ленинградцах, захороненных в городе и области²⁸. Все это осуществлялось в современных, трудных для таких акций условиях. Это укрепляет оптимизм.

Видится мне Вологда в будущем и как курортный центр страны с многими современными санаториями и лечебницами на базе местных лечебных вод. Видится и как центр отечественного и зарубежного туризма с гостиницами и кемпингами, охотничьими угодьями и домами. Таинственные подземные и поверхностные красивые озера, реки, речушки и ручейки в лесах и долинах, золотом отливающие сосновые боры и белоствольные березовые рощи — все это украшает землю Вологодскую. И грех не воспользоваться этим на благо людей страны и самих вологжан.

ПРИМЕЧАНИЯ

1 Лихачев Д. С. Прошлое — будущему. Статьи и очерки. Л., 1985. С. 274—311.

2 Соловьева Т. Б. Вологда. Описание города XVII в. // Тезисы докладов и сообщений III Всероссийской научно-практической конференции по изданию писцовых книг и других историко-географических источников.- Вологда, 1990.С. 24—29.

3 Таможенная книга города Вологды 1634—1635 гг. / Составитель Е. Б. Французова. М., 1983.

4 НПЛ. М._; Л., 1950. С. 386.

5 Там же. С. 389—392.

6 Полное собрание русских летописей. Т. 37. Устюжские и Вологодские летописи ХУ1—XVIII в. Л., 1982. (Летописец Ивана Слободского. С. 194—195).

7 Колесников П. А. Вологда в политических планах Московского княжества // Россия на путях централизации. М., 1982. С. 160—166.

8 Скрынников Р. Г. Иван Грозный. М., 1979. С. 122.

9 Казакова Н. А. Летописные известия и предания о пребывании Ивана IV в Вологде // Вспомогательные исторические дисциплины. Т. X. Л., 1978. С. 200— 206.

10 Записки о Московии XVI в. сэра Джерома Горсея. СПб, 1909. С. 27—30.

11О переписке узника с сыном Родионом см. в книге: Фруменков Г. Г. Узники Соловецкого монастыря. Архангельск, 1979. В РГАДА (Ф. 1201 Оп 2 Ч. 2. Д. 1829. Л. 1—7 об.) —два письма Родиона.

12Архив СПб филиала Института Российской истории РАН. Ф. 10. Оп. 3. Д. 82, 96, 156, 165, 175, 183, 220, 308, 312 и _ДР.

13 Там же. Д. 229, Л. 208.

14 Кафенгауз Б. Б. Очерки внутреннего рынка России первой половины ХУП1 в. М., 1958. С. 262.

15 Кен Ф. С. Обзор действий Северной учебной фермы с основания до 1854 г. СПб., 1856; Колесников П. А. Северная учебная ферма // Из исторического опыта сельского хозяйства СССР. М., 1969. С. 239.

16 История северного крестьянства. Т. 1. Архангельск, 1984. С. 320.

17 История северного крестьянства. Т. 2. Архангельск, 1985.

18 Летопись города Вологды. Вологда, 1963.

19 Скрынников Р. Г. Переписка Грозного и Курбского. Парадоксы Эдварда Кинана. Л., 1973.

20 ГАВО. Ф. 399. Оп. 1. Д. 13.

21 Там же. Л. 30.

22 Пламенное слово. Проза и поэзия Древней Руси. М., 1978. С. 120.

23 Книга-мемориал воинов, умерших от ран в госпиталях и захороненных на территории Вологодской области в годы Великой Отечественной войны. Часть 1. Вологда, 1988. (Готовится к печати часть II); Реквием памяти эвакуированных ленинградцев, захороненных в Вологодской области в годы Великой Отечественной войны. Ч. I и II. Вологда, 1990, 1991

⇐ Предыдущая 2 3 4 5 678 9 10 11 Следующая ⇒