Оптимизация респираторной терапии

А.П. Зильбер, В.Л. Кассиль и другие классики отечественной реаниматологии предоставили нам прекрасные образцы описания современных методов лечения опасных для жизни расстройств дыха­тельной системы. В частности, во втором-третьем номерах " Вестни­ка интенсивной терапии" за 1996 год Ю.С. Гальперин и В.Л. Кассиль представили в максимально лаконичной форме с графическими ил­люстрациями описание режимов управляемого дыхания. Мне пред­ставляется полезным привлечь внимание коллег еще к некоторым обстоятельствам, характерным для лечения больных с дыхательны­ми расстройствами.

Применение любого целенаправленного приема респиратор­ной терапии обеспечивается соответствующими условиями. Одно из самых трудновыполнимых условий - соответствующая площадь па­лат. 20 м² или хотя бы 15 м² на одну реанимационную койку, что положено по всем канонам (В.Л. Кассиль, 1987) несбыточная мечта любого районного реаниматолога.

Как и любой другой лечебный метод, респираторная терапия должна начинаться с врачебного слова. Удалению мокроты, вибра­ционному массажу грудной клетки или простой ингаляции всегда дол­жно предшествовать словесное предупреждение в соответствии с принципами, изложенными в параграфе 2.1.

Эффективность респираторной терапии повышается при раци­ональном распределении во времени (чередовании) ее компонен­тов. Так, удаление мокроты с помощью вибрационного массажа груд­ной клетки существенно облегчается, если перед этим применены средства, расширяющие дыхательные пути, повышающие текучесть слизи, купирующие боль. Вибрационный массаж более эффективен положении на боку, причем он нацелен на санацию вышерасположенного легкого с последующим переворотом и санацией другого легкого. После любого мероприятия интенсивного ухода больному предоставляется возможность для отдыха в оптимальном положе­нии, чтобы улучшенная, хотя бы временно, функция системы дыха­ния обеспечила должным газообменом весь организм. На уровне легких должный газообмен происходит при соответствии вентиляции и кровотока. Вентиляционно-перфузионное соотношение при отсут­ствии локальных поражений легких в положении на спине лучше, чем на боку. Потому для целебного отдыха наилучшим положением яв­ляется полусидячее. Нелишне помнить, что нормализации вентиляционно-перфузионного соотношения способствует эпидуральная бло­када верхних грудных сегментов (ею же достигается и обезболива­ние, и расширение бронхов).

Дыхательная гимнастика. Ассортимент ее приемов очень ши­рок. Самые простые ее приемы должны включаться в лечебный ком­плекс всех пациентов отделений реанимации. Вот оснащение для од­ного из таких простых приемов. Поллитровая бутылка, на 2/3 за­полненная водой, и часть использованной одноразовой системы для переливания крови и плазмозаменителей. Эта часть включает в себя наполовину обрезанную, без фильтра капельницу и отходящий от нее полуметровый фрагмент трубки.

Технология использования этого комплекта. Конец трубки опускается на дно бутылки, а остаток капельницы берется в рот, за зубы. После глубокого вдоха производится 10-секундный выдох под воду. Широкий остаток капельницы не позволяет выдувать воздух только силой мышц вокруг рта. Работают брюшной пресс и мышцы грудной клетки. Продолжительный 10-секундный выдох обеспечива­ет постепенное расправление легочных альвеол. Сеансы из 10 выдо­хов повторяются ежечасно. Роль персонала в данном случае ограни­чивается однократным инструктажем (фото 19).

Такие сеансы еще и подавляют приступы посленаркозной тош­ноты.

Наибольшие трудности возникают при респираторной терапии больных, которым проводится многодневная искусственная вентиля­ция легких. Абсолютное большинство отделений реанимации пока оснащено респираторами с ограниченными возможностями изме­нения режимов ИВЛ. Профилактика легочных осложнений ИВЛ при этом весьма трудоемка. Прежде всего нужно сразу хоть минимально обеспечить увлажнение вдыхаемой газовой смеси. Всего в сутки тре­буется 750 - 800 мл выпаренной воды, чтобы обеспечить увлажне­ние дыхательных путей больного на ИВЛ (В.Л. Кассиль, 1987). При этом пар лучше, чем аэрозоль. Конструкция большинства респира­торов, которыми оснащены наши современные провинциальные от­деления реанимации, не обеспечивает должное увлажнение вдыха­емой газовой смеси. Потому применяется простой, но малоэффек­тивный прием - капельное вливание в эндотрахеальную трубку изо­тонического раствора хлорида натрия. (Б.С. Уваров, 1979) рекомен­дует проводить такую инфузию со скоростью до 15 кап/мин. Одна­ко, как правило, вливание больше 5 капель в 1 минуту провоцирует кашель. Таким образом за сутки можно ввести в дыхательные пути около 350 мл воды, что, конечно, не компенсирует потери ее с выдыхаемым воздухом, но все же, по крайней мере, предупрежда­ет образование на слизистой трахеи и бронхов корочек. Дополни­тельным фактором профилактики высыхания слизистых нижних дыхательных путей являются технические устройства " искусственный нос". Устройства и простые, и недорогие, и тем не менее использу­ются редко. А жаль.

Забота об увлажнении вдыхаемого воздуха не прекращается в период адаптации больного к самостоятельному дыханию после дли­тельной ИВЛ. При этом проводится чередование эпизодов самосто­ятельного дыхания через эндотрахеальную трубку и временного во­зобновления ИВЛ. В такой ситуации " искусственный нос" еще более желателен и более доступен. Его можно изготовить из подручного материала. Самый простой исходный материал - мягкая капельница. Нижний ее конец с фильтром обрезается. У верхнего конца делает­ся боковое отверстие, которое насаживается на коннектор эндотрахеальной трубки. Обернув обрезанный конец влажной салфеткой, частично обеспечиваем и увлажнение, и очистку вдыхаемого возду­ха. Оставленный у верхнего конца бывшей капельницы фрагмент трубки можно соединять с кислородной системой (фото 20).

Легочные осложнения ИВЛ скорее усугубляются, чем предупреждаются, нерациональным удалением мокроты через бронхиаль­ные катетеры. Фабричных катетеров одноразового использования везде не хватает. Типичный материал для самодельных катетеров трубки отработанных одноразовых капельниц. Чтобы сгладить грубо обрезанный конец такой трубки, его оплавляют над пламенем. В результате конец трубки, как правило, утолщается, вместо острого среза на нем образуются не менее острые, хотя и менее заметные шипики. Наверняка конец такого катетера лучше не оплавлять, а аккуратно обрезать (фото 21).

Еще несколько рекомендаций (с досадой на такое материаль­ное обеспечение) по технологии катетеров-самоделок. Конец кате­тера делается из той части трубки, где она только начинает изги­баться. Катетер должен быть длиннее эндотрахеальной тубки не больше чем на 10 см. На расстоянии 2 - 3 см от конца одно от другого должны вырезаться два боковых отверстия. Суммарный их просвет не должен превышать просвет катетера. Наружный диаметр катетера для отсасывания мокроты должен быть в 2 раза меньше, чем диаметр просвета эндотрахеальной трубки, при этом продол­жительность процедуры не должна превышать 10 сек. (Б.С. Уваров, 1979).

Нелишне здесь напомнить об асептике, которая регламенти­рована Приказом МЗ СССР № 720 1978 г.

Как часто пользоваться такими катетерами при работе с конк­ретным пациентом? Прежде всего - не навреди. Подробнее отве­тить на этот вопрос пусть попытается каждый, кто прочел параграф 3.1.5. два раза в сутки, т.е. при каждой пересменке, - это мини­мум, обязательный даже при физикальных признаках чистоты дыха­тельных путей.

На мой взгляд, заслуживает внимания еще одно обстоятель­ство. Большинство наших пациентов - курильщики. Вынужденный пе­рерыв в табакокурении небезразличен для таких пациентов. Интересны не только их эмоциональные переживания в связи с лишением возможности курить. У курильщиков более активная секреция брон­хиальных желез. Затяжки табачного дыма провоцируют гиперпное и кашель, чем обеспечивается достаточный дренаж бронхов. После внезапного помещения в интенсивный блок бронхиальная гиперсекреция сохраняется, чего нельзя сказать о дренаже мокроты. Созна­вая, что имеющиеся методы лечебной санации дыхательных путей далеки от совершенства, логично предположить, что дозированное-вдыхание табачного дыма, по крайней мере для определенной час­ти пациентов-курильщиков, может быть полезным. Одновременное воздействие на некурящего соседа, на другие функциональные сис­темы самого курильщика и прочие факторы не причина для катего­рического отказа от этой вредной привычки именно в данный мо­мент, а одна из задач, которую можно разрешить, не причиняя ни­кому вреда.

Санация дыхательных путей таит опасность острых расстройств кровообращения, потому в процессе ее, по крайней мере, сердеч­ная деятельность должна быть под контролем.

Высокая эффективность метода лечебной бронхоскопии зас­луживает напоминания коллегам о его существовании.

Реаниматологи внимательно следят за прогрессивными дости­жениями в своей специальности. После первых же сообщений о при­менении метода ИВЛ с обратным соотношением времени вдоха и выдоха этот метод стал довольно широко внедряться. И сразу по­явилась необходимость привлечь внимание коллег к тому, что для пациента в сознании ИВЛ с обратным соотношением времени вдоха и выдоха весьма неприятна. В такой ситуации расширяются показа­ния для медикаментозного сна и подавления спонтанных дыхатель­ных движений (И.А. Шурыгин, 1994).

Более подробные сведения об оценке и санации системы ды­хания можно получить из многочисленных специальных публикаций, в том числе вышедших из-под пера указанных ранее авторов.

СИСТЕМА КРОВООБРАЩЕНИЯ

По срочности лечебно-диагностических мероприятий, требую­щихся при опасных для жизни острых нарушениях в системе крово­обращения, последняя сравнима с системой дыхания. Это уже от­мечено при упоминании схемы АВС. В то же время система крово­обращения, как более древняя, способна выполнять, по крайней мере, некоторые свои функции даже в условиях, не оставляющих надеж­ды на выживание. Иллюзия стабильности гемодинамики при этом создает предпосылки для выжидания, когда требуется предприни­мать неотложные меры. Цена такого выжидания - жизнь. В качестве оправдания такого рода ошибки приводятся ссылки и на полную нео­жиданность катастрофы на фоне приличных результатов некоего мо­дернового исследования, и на нетипичное отсутствие эффекта от применения нового авторитетного лечебного средства. " Значит, види­мо, не судьба", - заключает автор ошибки. А судьба-то ни при чем... Хотя делать обширные обобщения автор вряд ли вправе.

Тем не менее при анализе летальных исходов нередко на по­верхность выплывает не перст судьбы, а просмотры, пусть объяснямые, признаков опасных расстройств задолго до катастрофы. И причины таких просмотров довольно типичны. В убогих заведениях коллеги, наслышанные об оснащении элитных клиник, опускают в безнадежности руки, которые якобыбез компьютерного томогра­фа, гемасорбции, перфторана и пр. ничего не могут. В больницах же, получивших аппаратуру ультразвуковой диагностики, уповают на нее, как на светоч истины в последней инстанции.Какая там еще оглядка ка массу примитивных симптомов! Ошибки и диагностичес­кие, и лечебные наиболее часты там, где нет комплексного систе­матизированного анализавсех фактов, даже самых примитивных. За таким анализом должно следовать систематизированное заключе­ние.

Задача автора и в пределах данной главы подкреплять интерес читателя к тому, чтобы активное освоение прогрессивных методов диагностики и лечения сочеталось с использованием тысячелетнего опыта нашей профессии.

 

ДИАГНОСТИКА

Простыв признаки

За тысячи лет существования медицины как профессии, в том числе лечебного дела, определено и обговорено столько симп­томов, что для простого перечисления признаков только нарушений гемодинамики потребовалась бы книга. Свою задачу автор видит в том, чтобы на малой толике примеров показать значимость возмож­ностей, приобретенных врачом от природы и своих учителей. Нали­чие таких возможностейвовсе не повод для скепсиса в сторону про­дуктов научно-технического прогресса и даже не основной признак достоинств врача-специалиста. Каждый должен быть современни­ком. Но и в трудных условиях всеобщего дефицита врач сам по себе - фактор значимый для здоровья и жизни ближних.

Однако даже участковые больницы худо-бедно оснащены, а некоторые из них и соседним центральным районным могут дать фору. Даже самое простое диагностическое оснащение - средство для получения ценной информации, а сочетание ее с вышеупомяну­тыми природными возможностями да с рациональной технологией диагностики вполне обеспечивает выживание абсолютному большин­ству пациентов провинциальных интенсивных блоков.

Конечно, лучше, если совершенствование диагностики дости­гается освоением современных аппаратов и технологий. Но новые машины и методы обследования пациентов приходят далеко не каж­дый день и даже не ежегодно. Так что, в перерыве сложить руки и ждать? Наверно, более правильно полистать страницы да послушать коллег по профессиональной ассоциации. Авось узнаешь еще какой полезный и доступный прием.

Самыми ходовыми критериями оценки гемодинамики являют­ся пульс и артериальное давление. Здесь не будет ни описания вари­антов пульса, ни интерпретации показателей систолического и диастолического давления. Но некоторые рекомендации по анализу этих показателей будут.

Пульс. Это, пожалуй, самый доступный показатель первичной оценки системы кровообращения. Одним из общепринятых современных условий безопасности анестезим является электрокардиоскопия. На заре отечественной анестезиологии, когда кардиомониторы были доступны далеко не всем, организаторы нашей службы, которые осознавали опасности общей анестезии, обеспечивали ра­боту анестезиолога с помощью двух анестезисток. При этом одна из них занималась медикаментозным обеспечением, а вторая обес­печивала функциональный контроль и ведение наркозной карты, " са­дилась на пульс" и таким образом как бы выполняла роль кардиомонитора. Рука второй анестезистки постоянно контактировала с лучевой артерией. Вряд ли кто считал, сколько осложнений предот­вратили чувствительные пальчики анестезисток. Потом в большин­стве " законодательных" анестезиологических отделений появились мониторы. Нужда во второй анестезистке там отпала. По этому примеру и в провинциальных больницах, где мониторов как не было, так и нет, стали тоже обходиться одной анестезисткой. Количество работы на одного члена анестезиологической бригады прибавилось. Тем не менее находятся минутки, чтобы поправить халат хирурга, перекинуться парой отвлеченных фраз, вообще отключиться на не­сколько секунд (минут! ). Все это может быть вполне извинительно, но при условии, что рука одного из членов бригады постоянно на пульсе больного. Да, анестезиологи сотнями проведенных анесте­зий, имея относительно безопасные средства, приобрели уверен­ность в благоприятном исходе. Да, имеются и иные сигналы угрозы (даже без монитора). Но не случайно на каждом нашем професси­ональном форуме обсуждаются проблемы безопасности анесте­зии. На это затрачиваются большие средства. Как же оправдать на этом фоне неиспользование " бесплатного" приема - постоянного ручного контроля пульса? А ведь опытные анестезиологи даже при наличии Гарвардской системы безопасности анестезии не упускают возможности получить дополнительную информацию пальпируя, пульс.

Артериальное давление. Помимо прямой инфомации о состо­янии кровообращения показатели систолического и диастолического давления дают возможность для расчета дополнительных призна­ков, иногда более полезных, чем исходные величины АДс и АДд. Оценка гемодинамики беременных, страдающих токсикозом, уже не может считаться убедительной без указания среднединамического артериального давления. Любознательный интенсивист даже без сложной аппаратуры может рассчитать показатели сердечного выб­роса, используя формулу Старра. Информативность такого расчета в большинстве случаев вполне приемлема. Сложны ли расчеты? Они настолько просты и так часто приводятся в публикациях (ред. B.C. Маят, 1969), что нет необходимости повторять их здесь.

Определение центрального венозного давления стало для ин­тенсивных блоков почти таким же рутинным приемом, как подсчет пульса и измерение АД. Здесь уместно сделать несколько замеча­ний с целью побудить читателей к сокращению зряшной иногда ра­боты.

ЦВД зависимо от положения тела, потому стандартные усло­вия измерения этого показателя предусматривают горизонтальное положение пациента на спине. При этом нулевая точка находится из уровне передней подмышечной линии. Это условие обязательно со­блюдать при так сказать, базовых измерениях ЦВД, т.е. при пере­сменке или перед решениями об изменениях в лечебной тактике. Но фактически измерять ЦВД полезно много чаще, например, для текущего контроля эффективности инфузий в вену. В таких случаях вряд ли нужно каждый раз укладывать пациента на спину. Видимо, достаточно сделать исходный базовый замер, сравнить его с результатом замера в данном положении и повторять контрольные заме­ры, не беспокоя пациента поворотами (фото 22).

Следующее условие, которое должно быть обязательным для любого случая измерения ЦВД, - это свободная проходимость ве­нозного катетера. Без этого условия всегда получается дезинфор­мация, что опаснее отсутствия информации.

Оценка системы кровообращения в интенсивной медицине не может считаться убедительной, если при этом не учитываются пока­затели периферического кровотока, микроциркуляции.Хотя бы ча­стичное представление об этом секторе кровообращения можно составить ибез специального оснащения. Наиболее доступными те­стами являются времябелого пятна и температура пальцев. Первый тест, хоть он и предельно прост, мало популярен, т.к. точная отмет­ка момента исчезновения бледного пятна на коже после надавлива­ния получается неубедительной.

Определение температуры кожи даже без электротермометра весьма информативно, т.к. за нарушением периферического кро­вотока следует такое снижение температуры кожи, которое без труда отмечается на ощупь. Если при этом нет возможности выра­зить в цифрах температуру, то можно точно отметить время, когда она изменилась. Подошвенная поверхность первого пальца ле­вой стопы является стандартным местом контроля кожной температуры, здесь она в норме равна 32 - 34°С. Снижение температуры первого пальца стопы значительно коррелирует с такими показате­лями, как ударный и сердечный индексы, диурез, общее перифери­ческое сопротивление (Алекси Месхишвилли и соавт., 1983).

Контроль кожной температуры очень важен при проведении гемотрансфузии, т.к. по похолоданию пальцев иногда можно опре­делить начало реакции несовместимости при биологической пробе даже раньше, чем она отразится на самочувствии реципиента. Одновременное нарастание тахикардии (больше 10% исходной ве­личины) - сигнал к прекращению гемотрансфузии и проведению пре­вентивного лечения реакции несовместимости крови донора и реци­пиента. Существует расхожее мнение, что при гемотрансфузии под наркозом биологическую пробу проводить нет смысла, т.к. отсут­ствует возможность ориентироваться на самочувствие реципиента. Снижение периферического кровотока и учащение пульса как при­знаки несовместимости крови донора и реципиента имеют место независимо от сознания последнего. Остальные признаки появляют­ся позже, когда возникает угроза для жизни реципиента. И следую­щие признаки могут быть выявлены раньше, чем они сами себя проявят. Снижение температуры пальцев и тахикардия - сигнал для повышенного внимания к диурезу (число капель мочи в минуту), а также для забора пробы крови на гемолиз. Прочие методы оценки осложнений гемотрансфузии описаны в соответствующей литерату­ре достаточно полно.

Другим примером полезности определения периферической кожной температуры является любой случай, когда реально повы­шение общей температуры тела до уровня, требующего вмеша­тельства. Перед эпизодом гипертермии, как правило, снижается пе­риферический кровоток, стынут пальцы. Нередко именно из-за сни­жения периферического кровотока, а заодно и теплоотдачи, темпе­ратура тела повышается. Отметив по охлаждению начало снижения периферического кровотока и применив соответствующие лечебные средства, можно обойтисьбез антипиретиков.

Информативность показателя периферической температуры будет выше, если сравнивать его с центральной температурой. Кожно-ректальный температурный градиент обычно не превышает 3°С. Увеличение его свидетельствует о снижении ОЦК или сердечного выброса (Алекси Месхишвилли и соавт., 1983).

Критерием оценки периферического кровотока является и ди­урез. Но оперативную информацию при этом можно получить, из­меряя не диурез вообще и даже не почасовой диурез, а число капель мочи в минуту.

Одним из следствий декомпенсации кровообращения являются отеки периферических тканей. Простая качественная их оценка не может считаться достаточной для диагностики в интенсивной меди­цине. Оценить отеки цифрами можно, измеряя окружность частей тела с четкими ориентирами (окружность голеней над лодыжками) (фото23).

Вышеупомянутые показатели характеризуют гидродинамичес­кий компонент системы кровообращения. Наполнение сосудистого русла, волемический компонент системы кровообращения пред­ставляют для интенсивиста не меньший интерес.

В последние десятилетия разработан целый ряд иивазивных и неинвазивных методов, позволяющих оперативно контролировать объем циркулирующей крови и его компоненты. Относительная про­стота этих методов сочетается, однако, или с необходимостью спе­циального оснащения, или с необходимостью четкой организации вза­имодействия (взаимозаинтересованности) сотрудников различных подразделений больницы.В результате определение ОЦК в провин­циальных больницах скорее исключение, чем правило. Ориентиро­вочное, но весьма полезное представление о состоянии волемического компонента системы кровообращения можно составить по про­стым признакам. Общеизвестный качественный показатель - час­тота сердечных сокращений. Нарастание тахикардии, как правило, - сопутствует кровопотере. Выраженной брадикардией вследствие сверхтрансфузии организм реагирует, скорее, на происходящее при этом повышение внутричерепного давления.

Количественное представление о дефиците ОЦК можно соста­вить с помощью ортостатической пробы. Функциональнаякровать позволяет проводить такую пробубез активного участия пациента. Исходная тахикардия выше 120 в минуту или иные вызывающие тре­вогу, нарушения сердечного ритма - повод задатьсебе вопрос: необходима ли ортостатическая проба именно в данный момент? На фоне удовлетворительных показателей гемодинамики процент уча­щения пульса при переводе пациента из положения лежа в положе­ние сидя примерно равен проценту дефицита ОЦК. Если дефицит ОЦК больше 1/3 или имеет место выраженная анемия, подсажива­ние пациента может вызвать ухудшение самочувствия до обморока без учащения пульса (Б.С.Уваров и соавт, 1986). Поэтому ортостатическая проба должна проводиться с осторожностью.

Гиповолемии, как правило, сопутствует сниженное централь­ное венозное давление. Исключениями из этого правила являются случаи различных форм сердечной недостаточности, когда сердце не в состоянии при нормальном ЦВД перекачивать притекающую кровь. Поэтому не любая гиповопемия требует ее устранения. Раз­работан ряд приемов, позволяющих определить приемлемую объем­ную скорость инфузии в вену. Повышение ЦВД больше, чем на 5 см.вод.ст. после инфузии в вену 250 мл растворов за 15 мин. свиде­тельствует об опасности перегрузки сердца (Х.П. Шустер и соавт., 1981; К.С. Терновой и соавт., 1984). По мнению В.Н. Серова и соавт. (1987), тестдоза для определения приемлемой скорости инфузии должна выбираться и по исходному ЦВД. При венозном давлении, не превышающем 8 см вод.ст., безопасна быстрая инфузия 200 мл растворов. Таким же образом 100 мл соответствуют 8-14 см. -вод.ст., а при исходном ЦВД выше 14 см вод.ст. безопасно быстро можно влить не более 50 мл растворов. Повышение ЦВД после та­ких инфузии на 5 см.вод.ст. - признак опасности быстрой инфузии в вену.

Современные методы оценки системы кровообращения позво­ляют определять весьма информативные их показатели для обоснова­ния не только диагноза, но и прогноза. Однако сложность расчета этих показателей существенно тормозит внедрение их в широкую прак­тику. С появлением в провинциальных больницах вычислительной техники, очевидно, это препятствие будет устранено (Б.Е. Чернов, К.П. Воробьев, 1996).

При всей скудности оснащения провинциальных больниц электрокадиографы-то имеются везде. Обращаю внимание заинтересо­ванных читателей на то, что этот аппарат предоставляет нам диагно­стических возможностей значительно больше, чем анализ стандарт­ных ЭКГ. Это усвоит любой, ознакомившийся с методом Р.М. Баевского (1984), который внедрен в анестезиологию В.Ю. Островским. Нарастающее количество упоминаний в анестезиологической печати метода математического анализа сердечного ритма и различные тол­кования результатов такого анализа (В.И.Кулаков, И.В.Прошина, 1966; Л.П.Суханова и соавт., 1988) свидетельствуют о полезностиболее широкого его внедрения в нашу обыденную работу.

Обилие общедоступных, точно измеряемых признаков, характеризующих гемодинамику, позволяет оценивать систему кровообращения с минимальным влиянием на оценку субъективного фактора. Если оценивать систему кровообращения по методу, предложенному в предыдущей главе, то такая оценка станет еще одним компонентом для формулировки заключения об общем состоянии пациента. Но широкий диапазон нормальных колебаний гемодинамических показателей дает основание для сомнения в возможности убедительно определить по этим показателям ухудшение или улучшение состояния системы кровообращения. Если утром был отмечен пульс 76 в 1 минуту, а к концу смены зафиксирована его величина 84 в 1 минуту, то о каком улучшении или ухудшении он свидетельствует? Да. В таком случае можно утверждать, что пульс практически не изменился. Во всяком случае, заявление о нарастании тахикардии этими двумя цифрами убедительно не обоснуешь. Ну что же? Ставится оценка 0, гово­рящая о стабильнсти. На этом ведь наблюдение не заканчивается В конце следующего этапа пульс 88 в 1 минуту, это в сравнении с предыдущей величиной (84 в 1 минуту) тоже можно считать незначи­тельном сдвигом. Но если сравнить с результатом первого измерения (76 а 1 минуту), то уместно задуматься об определенной тенденции. Однозрсмснно отмеченной тенденция в динамике другого показателя (АД 125/80, 120/80, 115/75 торр.) - ужа повод доя беспокойства Сни№ ениа содержания гемоглобина з крови с 115 до 110 г/л (само по себе тоже незначительное) в сочетании с уже приведенными при знаками - это достаточное основание для ревизии лечебно-диагностической тактики. А ведь этими показателями характеристика гемодинамики не ограничивается. Чем больше оценишь признаков, тем мень­ше у твоих оппонентов будет поводов для сомнений в твоей правоте.

Таким образом, принцип формулирования оценки УХУДШЕ­НИЕ, СТАБИЛЬНОСТЬ, УЛУЧШЕНИЕ (равнозначно -1, 0, +1) приме­ним и к системе кровообращения.

Во что все это выльется, узнаем в конце книги. В общем, и при оценке системы кровообращения отсутствие дорогой диагностической аппаратуры может быть существенно ком­пенсировано творческим подходом к работе, объем которой зако­номерно возрастет. Зато создадутся предпосылки для предупреж­дения тяжелых осложнений.

 

4 1.2. Условия качественном диагностики

Система кровообращения человека настолько совершенно ус­троена, что способна функционировать в условиях, смертельных для других функциональных систем организма. Она же, как правило, первой нормализует свои показатели после успешной реанимации. С другой стороны, диапазон нормальных колебаний ее показателей очень широк, потому эпизоды высокого систолического артериаль­ного давления или выраженной тахикардии - необязательно призна­ки патологии. В связи с этим желание получить истинную информа­цию о состоянии системы кровообращения, а тем более о ее ре­зервах, может быть реализовано только при соблюдении стандар­тных условий оценки. Нарушение таких условий требует внесения в оценку существенных поправок. Наиболее достоверно система кро­вообращения оценивается по относительно стабильным показателям, к числу которых относится сердечный индекс, объем циркулирую­щей крови. Определение этих величин относительно сложное, и в обыденной практике коллеги предпочитают ориентироваться на пупьс и артериальное давление. Изменчивость этих показателей в сочета­нии с пренебрежением к условиям их замеров, а также к сопостав­лению их с другими признаками - фундамент, на котором выстраива­ется мираж ложных диагностических заключений. Если к этому доба­вить слабое знание основ физики, помечи, характерные для рабочей суеты в интеисивсюм блоке, ошибки, то диагностические заключения по оценке гемодинамики должны получаться скорее ложными, чем истинными. Лечебная тактика соответствующая. Выживаемость пациентов поэтому не противоречит. Человека не так просто угробить. Стоит ли тогда беспокоиться? Учитывая прогресс танатогенных возмож­ностей, - стоит.

Какими же условиям надо обставлять диагностический про­цесс? Вполне доступными. Однко из простых, доступных компонен­тов только тогда построишь стройное диагностическое заключение, когда оно опирается на прочную принципиальную основу. Диагнос­тика вообще сложнейший аналитический с последующим синтезов. процесс, о который продолжает ломать зубы уже не первое поко­ление кибернетиков. А диагностика в интенсивной медицине зашифрована еще сложнее. Если в терапии или, скажем, в неврологии за распознаванием нозологической единицы сразу высвечивается пер­спектива уже отработанного комплекса типичных лечебных мероп­риятий, то от нашего брата требуется еще и посистемная оценка организма с определением резервов выживаемости. Да и формирование лечебного реаниматологического комплекса никак не вписывается в традиционные для " базовых" лечебных специальностей схемы. В интенсивной медицине нередко сочетаются средства про­тивоположно направленного (формально) действия. Закономерность такого сочетания была усвоена еще отцами-учредителями нашей специальности. На такой основе, например, был разработан метод ганглионарного блока без гипотонии (П.К. Дьяченко, 1968).

Какова же принципиальная основа функциональной оценки си­стемы кровообращения? Все принципы универсальны. И к оценке гемодинамики применимы приемы, упомянутые в предыдущей гла­зе, т.е. относящиеся к дыханию. Прежде всего, исходная информа­ция для функциональной оценкилюбой системы должна быть каче­ственной. Получить такую информацию можмо, соблюдая 4 указан­ные в параграфе 3.1.4 предпосылки. Что касается системы крово­обращения, то для сообразительного читателя достаточно несколь­ко примеров, иллюстрирующих этот принцип.

В соответствии с первой предпосылкой получения качественной исходной информации (комплексность) для оценки системы кро­вообращения показателей только пульса и артериального давления маловато. В пределах аналитических возможностей каждого врача нужно определять максимум симптомов от перкуторных границ до эхокардиогрйфии.

Условия определения показателей гемодинамики(вторая пред­посылка) - тоже объект внимания. Систолическое артериальное дав­ление, измеренное в положении на боку, сравнимо с результатом замера в положении на спине с учетом поправки на высоту распо­ложения манжеты над срединной линией. Уровень расположения то­нометра в данном случае не значим.

При оценке транспортных возможностей системы кровообра­щения не обойти вниманием состав крови, состояние систем его коррекции. Речь идет о характеристике транспортных возможнос­тей кровообоащения с различных позиций (третья предпосылка). Таким же образом и результаты определения объема циркулирую­щей крови любым методом не могут приниматься как бесспорный факт баз сравнения их с рутинными показателями кровообращения, периферическим кровотоком, ортостатической пульсовой пробой и т.п.

Учитывая вариабельность наиболее популярных показателей кровообращения, для анализа используются величины, подтвержденные повторными замерами (четвертая предпосылка). Отмечается не толь­ко постоянство состояния, но и постоянство, однонаправленность из­менений.

Оснащение интенсивных блоков современной технологией существенно расширяет перечень доступных анализу показателей. Од­нако применение высокоинформативных сложных диагностических методов из-за опасности осложнений вызывает необходимость до­полнительного обследования. По мнению М. Роузена и соавт. (1986), при наличии у больного катетера Сван-Ганса ему требуется ежед­невное рентгенологическое исследование органов грудной клетки. Прогрессивные диагностические методы позволяют также качествен­но фильтровать артефакты. Но польза от прогресса будет только тогда, когда к такому расширению возможностей станут относиться с пониманием и ответственностью. К сожалению, нередко распечат­ки диагностических автоматов засорены дезинформацией вследствие неаккуратности исполнителя или подмены стандартов шаблонами. Так МЕЛОЧИ дискредитируют достижения прогресса.

⇐ Предыдущая12345678910Следующая ⇒

Поделиться:

Популярное:

1. II. Место религии в психотерапии
2. Анализ результатов игровой терапии
3. АФФЕКТИВНЫЕ РАССТРОЙСТВА. КЛИНИЧЕСКИЕ ПРОЯВЛЕНИЯ, ТИПЫ ТЕЧЕНИЯ. СОМАТОВЕГЕТАТИВНЫЕ ЭКВИВАЛЕНТЫ ДЕПРЕСИИ. ПРИНЦИПЫ ТЕРАПИИ ПАЦИЕНТОВ С АФФЕКТИВНЫМИ РАССТРОЙСТВАМИ.
4. Взаимоотношения врача и больного в психотерапии.
5. Вирджиния Сатир. Начало терапии.
6. Возникновение и развитие танцевально-двигательной терапии
7. Генитальный эндометриоз: этиопатогенез, методы диагностики, клиническое течение. Принципы терапии.
8. Глава 1 Карл Роджерс Развитие клиентоцентрированной терапии
9. Глава 6. Сексуальная жизнь с точки зрения Йога-терапии
10. Динамика холистического целительства и терапии
11. Динамическое направление в психотерапии.
12. Другие направления в психотерапии.