Продажа владений Российской империи в Северной Америке Соединенным Штатам

⇐ ПредыдущаяСтр 2 из 8Следующая ⇒

После окончания гражданской войны проблема Русской Америки приобрела новое звучание. Продажа российских владений в Америке Соединенным Штатам являлась теперь не только экономической сделкой, но и важнейшим политическим актом.

На фоне сближения России и США царское правительство все более укреплялось во мнении о целесообразности продажи американцам Аляски и сопредельных владений.

Принимая решение о продаже Аляски, правительство России исходило из необходимости устранения очага возможных противоречий с Соединенными Штатами в будущем, создания предпосылок для дружественных и даже союзных отношений двух стран, а также укрепления русских позиций в Сибири и на Дальнем Востоке, особенно в районе Амура[40].

Стоит отметить, что косвенным образом вопрос о продаже Русской Америки затрагивался еще при рассмотрении проекта создания русско-американской телеграфной линии. Данный проект так и не был до конца реализован. Однако, когда для окончательного завершения переговоров о строительстве телеграфа через Сибирь и Аляску, осенью 1864 г., в Петербург прибыли глава телеграфной компании Western Union Telegraph Company Х. Сибли и предприниматель П.М. Коллинз, А.М. Горчаков поинтересовался, каким образом американцы собираются получить разрешение на прокладку телеграфной линии через британские владения. В ответ на сообщение Сибли о том, что возглавляемая им телеграфная компания готова заплатить англичанам «значительную сумму», и узнав о ее размерах, русский министр заметил, что дело «не стоит подобной цены». По словам Горчакова, «Россия продала бы Аляску за немногим большую сумму». В конце беседы Сибли осведомился, следует ли ему отнестись к этому предложению серьезно и сообщить о нем правительству США. «На это министр ответил, что он вполне серьезен и не возражает против того, чтобы его предложение было доведено до сведения правительства Соединенных Штатов»[41]. Сообщение об этом разговоре дошло до американского посланника в Петербурге К. Клея. Достоверность воспоминаний Сибли пока не удалось проверить по русским источником, однако в ноябре 1864 г. Клей сообщал в Вашингтон следующее: «Несомненно, придет время, когда в интересах России будет продать, а в наших интересах купить их владения в Америке»[42]. Такая покупка, по мнению К. Клея, обеспечила бы не только безопасность телеграфной линии, но также была бы в интересах американских предпринимателей.

Непосредственно поводом к решению вопроса о судьбе Русской Америки в 1866 году послужил приезд в Петербург российского посланника в Вашингтоне Э.А. Стекля. Покинув Соединенные Штаты в октябре 1866 года, он вплоть до начала следующего, 1867 года находился в царской столице. В это время он имел возможность не только встретиться со своим непосредственным начальством в ведомстве иностранных дел, но и переговорить с двумя другими ключевыми фигурами – великим князем Константином и министром финансов М.Х. Рейтерном.

После того, как Э.А. Стекль, по поручению министра иностранных дел А.М. Горчакова, переговорил с М.Х. Рейтерном и вел. кн. Константином «по предмету уступки наших Северо-Американских колоний», оба государственных деятеля сообщили свои соображения, Уступка русских владений в Америке представлялась М.Х. Рейтерну желательно по следующим причинам:

1. «После семидесятилетнего существования компании она нисколько не достигла ни обрусения мужского населения, ни прочного водворения русского элемента и нимало не способствовала развитию нашего торгового мореплавания. Компания не приносит существенной пользы акционерам… и может быть только поддерживаема значительными со стороны правительства пожертвованиями». Как отмечал министр, значение колоний в Америке еще более уменьшилось, так как «ныне мы уже прочно водворились в Амурском крае, находящемся в несравненно более выгодных климатических условиях».

2. «Передача колоний… избавит нас от владения, которое в случае войны с одной из морских держав мы не имеем возможности защитить». В заключение Рейтерн упоминал о возможных столкновениях компании с предприимчивыми американскими торговцами и мореплавателями. «Такие столкновения, сами по себе неприятные, легко могли бы поставить нас в необходимость содержать с большими на это расходами военные и морские силы в северных водах Тихого океана для поддержания привилегий компании, не приносящей существенной выгоды ни России, ни даже акционерам и во вред дружественным нашим отношениям к Соединенным Штатам».

В пользу продажи высказывался и вел. кн. Константин, выделявший три основные причины: 1. Неудовлетворительное состояние дел РАК, существование которой необходимо поддерживать «искусственными мерами и денежными со стороны казны пожертвованиями». 2. Необходимость сосредоточения главного внимания на успешном развитии «При-Амурском крае», где именно на Дальнем Востоке «предстоит России будущность». 3. Желательность поддержания «тесного союза» с США и отстранение всего, «что могло бы породить несогласие между двумя великими державами»[43].

По предложению А.М. Горчакова, 16 (28) декабря 1866 г. было проведено «особое заседание» с личным участием Александра II. Помимо императора на заседание присутствовали: вел. кн. Константин, Горчаков, Рейтерн, Стекль и управляющий морским министерством Н.К. Краббе. Все участники высказывались за продажу русских колоний в Северной Америке Соединенным Штатам, а заинтересованным ведомствам поручалось подготовить для посланника в Вашингтоне свои соображения.

5 (17) января 1867 г. М.Х. Рейтерн переслал «свои соображения» А.М. Горчакову. Он считал необходимым предусмотреть, чтобы «русским подданным и вообще жителям колоний» было предоставлено «право остаться в оных или беспрепятственно выехать в Россию. В том и в другом случае они сохраняют право на всю свою собственность, в че бы она не состояла». Наконец, министр финансов указывал, что денежное вознаграждение за уступку колоний должно составлять «не менее пяти миллионов долларов»[44].

Возвратившись в марте 1867 года в Вашингтон, Стекль напомнил государственному секретарю У.Г. Сьюарду о предложениях, которые делались в прошлом о продаже наших колоний, и добавил, что в настоящее время императорское правительство расположено вступить в переговоры. Заручившись согласием президента Э. Джонсона, 14 марта У. Сьюард обговорил со Стеклем главные основания будущего договора. Сохранился черновик записки, в которой рукой Сьюарда кратко излагалось существо вопроса: «Россия продает Соединенным Штатам свои владения на континенте Северной Америки и прилегающих Алеутских островах, причем граница проводится через центр Берингова пролива и включает все острова к востоку, начиная с Атту…»[45]. В качестве платы за уступку этой территории Сьюард сам указал 7 млн. долл. золотом. Между тем в это время цена покупки еще не была согласована.

На первом заседание кабинета 15 марта 1867 г., государственный секретарь назвал цену покупки и представил предварительный проект соответствующего договора. Представленный договор был одобрен. 18 марта президент Э. Джонсон подписал официальные полномочия Сьюарда, и в тот же день состоялись переговоры государственного секретаря со Стеклем, в ходе которых в общих чертах был согласован проект договора о покупке русских владений в Америке за 7 млн. долл.

Перед тем как сообщить об условиях соглашения в Петербург, Стекль и Сьюард обменялись нотами. В ноте от 23 марта государственный секретарь настаивал, что уступка территории (ст. 6) «признается свободной и изъятой от всяких ограничений, привилегий, льгот и владельческих прав» и что это условие должно рассматриваться как ультимативное. Сьюард в этой связи выражал согласие добавить в качестве платы за уступки русских владений еще 200 тыс. долл. В ответной ноте от 25 марта Стекль подтверждал согласие с предложением американской стороны[46].

В этот же день по согласованию со Сьюардом русский посланник направил из государственного департамента шифрованную телеграмму А.М. Горчакову в Петербург, в которой подробно излагались условия договора и запрашивались полномочия для его подписания. Уже 16 (18) марта министр утвердил проект ответной телеграммы Стеклю с разрешением заключить договор о продаже Русской Америки за 7 млн. долл. без дальнейшего согласования.

Подписание договора состоялось в четыре часа утра 30 марта 1867 г. В тот же день в 10 часов утра президент Джонсон переслал договор в сенат для рассмотрения на предмет ратификации.

Реакция общественности России на продажу Аляски была неоднозначной. На фоне одобрения этого акта официальной и консервативной прессой звучали отдельные протесты, как, например, газеты «Голос», подвергшейся за это выговору со стороны Петербургского цензурного комитета[47]. Русская общественность больше была обеспокоена внутренними проблемами и европейскими внешнеполитическими событиями.

Достаточно неопределенной была и позиция американской общественности. Неожиданное заключение договора, отсутствие достоверной информации о новых землях, а также недовольство в политикой президента Эндрю Джонсона – все это мешало дать верную оценку новому приобретению. Ведущие газеты США, в том числе нью-йоркская «Трибуна», чьи редакторы были противниками администрации Джонсона, отнеслись весьма негативно к информации о покупке Русской Америки. Основываясь на материалах этих газет, Стекль сообщил российскому правительству о сильном недовольстве американской общественности заключенным договором[48].

Версия о том, что большинство американских газет пропагандировало отрицательное отношение к договору 1867 г. долгое время была господствующей как в отечественной, так и в зарубежной историографии. Однако в 1934 году на основание более подробного анализа американский историк Т. Бейли доказал несостоятельность легенды о враждебном отношение американской прессы к приобретениям русских владений в Северной Америке[49]. Впоследствии в ряде других исторических исследований было показано, что большинство американских газет поддерживали покупку.

Судьба договора, однако, зависела в основном не только от мнения общественности и реакции прессы, а в большей степени от решения сената и особенно от позиции членов сенатского комитета по иностранным делам. Вопрос о ратификации договора был поставлен на голосование. «За» ратификацию было подано 37 голосов, «против» - только 2.

3 (15) мая без каких-либо осложнений прошла ратификация в Петербурге. Официальный обмен ратификационными грамотами состоялся в Вашингтоне 20 июня 1867 г. Договор был отпечатан и разослан, а затем включен в официальное собрание законов Российской империи.

6 (18) октября 1867 г. в Ново-Архангельске, центре колоний, состоялась торжественная передача США Русской Америки. С приходом американцев основное русское население покинула бывшие колонии, оставшиеся жители в дальнейшем рассеялись по всему Тихоокеанскому побережью США[50]. Столица русских колоний была переименована в Ситку[51].

Нельзя не заметить, что причины продажи русских владений в Северной Америке, при более тщательном анализе некоторые из них кажутся малосущественными и неоправданными. Например, сумма, которую получила Россия при продаже своих североамериканских владений, не могла быть существенным подспорьем при общих расходах империи, на тот момент превышавших 400 млн. рублей.

Трудное положение Российско-американской компании в середине 60-х годов XIX в. также нельзя было назвать критическим. По существу правительством уже были приняты решения о продление деятельности РАК и о предоставление компании финансовой помощи. Даже дополнительные льготы, о которых просила компания, не могли послужить главной причиной для решения о продаже.

Большое значение при решении судьбы Аляски имела угроза со стороны других стран. Однако внешняя угроза имела место быть практически на протяжении всего существования русских владений в Северной Америке. Особенно острой она была в годы Крымской войны со стороны Великобритании, а также самих Соединенных Штатов, позиции которых все более укреплялись на тихоокеанском севере. Стоит заметить, что именно в середине 60-х годов это угроза ослабла. РАК налаживала отношения с Компанией Гудзонова залива, которые на тот момент были весьма удовлетворительными. Угроза со стороны США действительно существовала, но она скорее была потенциальной, чем реальной, так как штаты к 1866 году еще не оправились от потрясений гражданской войны.

Можно сказать, что 1866 год, как показала миссия Густавуса Фокса, оказался пиком дружественных отношений между Соединенными Штатами и Россией, а продажа Аляски стала рассматриваться российским правительством в свете устранения очага возможных будущих противоречий и укрепления фактического союза двух государств. На это прямо ссылались и великий князь Константин, и Рейтерн, и Стекль[52].

Именно эти общеполитические суждения вышли на первый план и стали главными. Идея о континентальном, а не морском будущем Российской империи, отказ от далеких североамериканских территорий и сосредоточение внимания на укрепление позиций на Дальнем востоке приобретали все большее значение. Еще Александр I отказался от предложения о принятии Гавайских островов в русское подданство, а затем и от расширения границ русских владений в Северной Америке.

Наиболее общими причинами, закрывшими будущее перед Русской Америкой, являлись: отсталый крепостной строй, малочисленное русское население колоний, независимость и сопротивление индейцев и т.д. Все эти причины, не получили отражение в официальных документах правительства, и поэтому их следует отнести к более общим факторам, определивших слабость Российской империи на Северо-Западе Америки.

⇐ Предыдущая 123 4 5 6 7 8 Следующая ⇒