Декларация о торгово-промышленных знаках и вопрос натурализации граждан.

⇐ ПредыдущаяСтр 4 из 8Следующая ⇒

Политика дружественного нейтралитета, твердая поддержка Севера во время гражданской войны в США и проявленная Россией добрая воля в 60-е годы принесли ей плоды в следующее десятилетие, когда отношения двух стран прошли ряд испытаний на прочность и внушительно была продемонстрирована сила вековой традиции дружеского расположения и сотрудничества. Во время переживавшихся Россией в 70-е годы грозных внешнеполитических кризисов, вашингтонское правительство занимало благожелательную к ней позицию. Но это не означало, что между странами не возникало разногласий и конфликтов[65].

В ноябре 1873 г. Пост посланника США в Петербурге занял энергичный, инициативный и общительный М. Джуэл. Ознакомление с архивом миссии США в Петербурге убедило Джуэла, что следует выделить две проблемы в русско-американских отношениях и начать переговоры с МИД. Речь шла о заключение двух конвенций: защита торговых и фабричных знаков; о натурализованных гражданах[66].

В 1870-е годы новыми статьями американского экспорта в России стали изделия машиностроения. Это заставляло фабрикантов и торговцев США добиваться твердых договорных гарантий для юридической защиты фирменных и торговых знаков на своих изделиях во избежание подделок или производства и продажи другими странами точно таких же машин без приобретения лицензий. Их уже не устраивала дополнительная статья о фабричных и торговых клеймах, включенная в 1868 г. в трактат о торговле и мореплавании 1832 г. Еще в 1872 г. миссия США по указанию из Вашингтона выступила с предложением заключить специальную декларацию о фабричных знаках. Однако дело практически не сдвинулось с места, пока в сентябре 1873 года в Петербург не прибыл Джуэл, тесно связанный с промышленными кругами США. Промышленники Новой Англии в своих письмах к Джуэлу просили его быстрее добиться подписания соглашения о торговых знаках, поскольку они " желают предложить свои товары России, но не могут и не хотят этого делать до тех пор, пока сама продажа и фирменные знаки на товарах не будут гарантированы договором" ^{^[67]}. Джуэл взялся за дело, неоднократно встречаясь с министром иностранных дел В.И. Вестманом и министром юстиции Н.Г. Паниным.

Отрицательные отношения Петербурга к формальным соглашениям такого рода были хорошо известны в правящих кругах США еще с тех времен, когда шли переговоры о торговом трактате 1832 г^{^[68]}. Подготовка соглашения о фабричных знаках затянулась, этим были не довольны в Вашингтоне. Джуэл писал госсекретарю Г. Фишу, что " русские ведут переговоры в такой манере, которая ясно указывает, что они очень мало заинтересованы в них. В этом, как и во всех других подобных делах, они считают, что Россия полностью обеспечена всем необходимым, ее территория и ресурсы настолько велики и обширны, что интерес к продукции других стран незначителен, ибо они в состоянии полностью жить за счёт внутренних богатств и желает этого". Стремясь к тому, чтобы его правильно поняли в Вашингтоне, американский посланник пояснял, что " при таких обстоятельствах просьба всегда исходит с нашей стороны и совершенно ясно, что русские идут нам на уступки" ^{^[69]}.

В марте 1874 г. Вестманом сообщил о готовности правительства подписать декларацию. После обмена телеграммами с Вашингтоном Джуэл получил согласие госдепартамента.^{^[70]}

Подписание декларации состоялось 16(28) марта 1874 г. В опубликованном тексте говорилось, что вследствие необходимости точнее определить и сделать более действенными постановления, содержащиеся в дополнительной статье 1868 г. к трактату о торговле и мореплавании, обе стороны согласились о том, что граждане США и России и русские подданные в США будут пользоваться тем же покровительством, как местные жители, относительно клейма для товаров или для их упаковки и клейм фабричных или торговых. Ст. 2 обусловливалось, что предыдущая статья, подлежащая немедленному исполнению, будет считаться входящей неразрывно в состав трактата о торговле и мореплавание 1832 г. и будет иметь равную силу и оставаться в действии на одинаковый срок с вышеупомянутым трактатом.^{^[71]}

Договор подписали Горчаков и Джуэл. Это русско-американское соглашение было составлено не на французском языке – общепринятом в дипломатической практике того времени в качестве официального, а на русском и английском.

В скором времени после подписания декларации Джуэл сообщил в Петербург, что «в связи с быстрым развитием ресурсов России… американское предпринимательство расширяется в России, и все больше американцев прибывает сюда для деловых связей с российским правительством»^{^[72]}.

Во время пребывания Джуэла на посту посланника США в Петербурге им также была начата работа над вопросом о натурализации граждан.

С идеей заключить договор о натурализации еще в 1860-е годы выступал госсекретарь У. Сьюард, но переговоры ни к чему не привели из-за разных принципов, положенных в основу законодательства о гражданстве США и России.

Новый посланник США Джуэл запросил госдепартамент о разрешении начать переговоры. К проблеме натурализации он присовокупил также вопрос о взаимной выдаче преступников. Госдепартамент принял предложение Джуэла и уполномочил его открыть переговоры[73]. К такому шагу правительство США подталкивало увеличившееся число казусов, связанных с определением гражданства. После окончания гражданской войны наплыв эмигрантов в США начал быстро расти. Увеличилось число переселенцев и из России. Это были главным образом поляки, латыши, литовцы и евреи[74]. Многие из них получили, согласно законам США, натурализованное американское гражданство. Американский гражданин по рождению или натурализованный мог покинуть США и стать гражданином другого государства.

В самодержавной России же жители были не гражданами, а подданными. Принятие иностранца в российское подданство или лишение подданства производилось только с волеизъявления монарха. Где бы и сколько бы подданный Российской империи не находился, он оставался подданным императора. Законы строжайшим образом запрещали эмиграцию в любую страну. Возвратившиеся из эмиграции подвергались судебному преследованию[75]. Такие лица, получившие натурализованное гражданство США, но остававшиеся по законам России подданными империи, часто обращались за помощью к дипломатическим агентам США в Петербурге, что приводило к длительным переговорам между российским МИД и госдепартаментом. Накопление случаев подобного характера заставило правительство США снова и снова поднимать вопрос об урегулирование проблемы натурализованных граждан путем соответствующего договора.

В начале 1870-х годов в монархической России наметился небольшой сдвиг в этом деле. В стране развивалось революционное движение, и его подавление являлось одной из главных забот самодержавия. Но для того чтобы арестовать революционера, бежавшего от царской охранки в другую страну, необходимо было располагать конвенцией о взаимной выдаче преступников с соответствующим правительством.

При сложившейся ситуации инициатива посланника США о заключение одновременно двух конвенций нашла поддержку российского МИД. В ходе обсуждения проекта конвенции о выдаче преступников выявились расхождения по ряду вопросов. Наиболее существенным было: правительство США настаивало на необходимости представления доказательств, прежде чем будет произведена выдача обвиняемого; российское правительство считало необходимым, чтобы конвенция предусматривала обязательную выдачу политических преступников. Переговоры о заключение конвенции затянулись. Министр иностранных дел А.М. Горчаков теперь склонен был думать, что легче согласовать конвенцию о натурализации, чем вопросы о выдаче преступников[76]. Но закон в России все еще исходил из того же принципа, который раньше существовал в английском праве: человек, имевший российское подданство навсегда оставался подданным империи. Более того, российский подданный совершал преступление, если изменял свое подданство и становился натурализованным гражданином другой страны. Из этого следовало, что вести переговоры по проблемам натурализации бесполезно, пока действует этот закон империи. Таким образом, конвенцию о выдаче преступников отложили на будущее, сочтя заключение ее более трудным делом, чем согласование вопросов, связанных с натурализованным гражданством, а последнее оказалось невозможным из-за существовавших законов.

⇐ Предыдущая 1 2 345 6 7 8 Следующая ⇒